Снежная царица Нави

Дон. Какое странное, какое отвратительное имя. Велес не очень-то задумывался, когда выбирал его для своего очередного воплощения. Увидел бурлящие воды могучей реки, увидел пенящиеся волны — вот и имя нашлось. Река была завораживающая, да. Но не имя. Впрочем, разницы никакой. Дон он или не Дон, не интересовало решительно никого. Тем более, что в той части Яви он уж точно задержится ненадолго. Нет там ничего интересного. Разве что влюблённая зеленокожая глупышка. Велес довольно улыбнулся и замедлил шаг. До Додолиной усадьбы оставалось всего ничего, но ему хотелось ещё немного понаслаждаться весёлыми воспоминаниями. Да, вначале эта Ясуня была колючей как ёж. И вот тогда это было интересно. Искать подход, таскать букеты, обхаживать. Занятно было наблюдать, как постепенно тает богиня, как каждый день возвращается в лес, чтобы будто случайно встретить своего богатыря. Девки — все одинаковые, что с них взять. И — Велес знал это точно — чем крепче и холоднее лёд вначале, тем в более липкую и противную смолу он превратится позже. Так оно и случилось. Ясуня больше не скрывала интереса, приходила даже в поселение — правда, людям на глаза всё же старалась не показываться. Велесу казалось, она вовсе забыла обо всём, кроме него. Такое отношение переставало занимать совершенно. Однако оно тешило самолюбие, грело душу. А Велесу это было необходимо. Потому что с Додолой он каждый раз натыкался не то, что на лёд, — на неприступную стену, невероятной высоты частокол. Всю любовь, всю нежность богиня отдавала семье. Сейчас — детям. Казалось, весь её мир сошёлся на дочерях и недавно родившемся сыне. Даже колючая Ясуня не была такой недосягаемой, как мягкая Додола. Но Велес, пожалуй, знал подход и к ней. Да, Додола жила своими детьми. И в том была её слабость. И если с Магурой у Велеса не вышло подружиться — девочка слишком скорбела по отцу и не желала видеть никого больше, — то Зевана и Таруся радовались гостю совершенно искренне и бурно. Вот и сейчас — стоило Велесу войти, как тут же с писком радости показалась Зевана. Что тут сказать? Перун был отличным воином, да, и обучил Магуру-воительницу виртуозно обращаться с мечом. Девочка уже превосходила многих прославленных бойцов. Сказать честно, Велес не так много мог ей дать — так что его не особо расстроило отсутствие интереса с её стороны. Но Зевана — другое дело. Она была охотницей, меч в её руку не ложился совершенно. Зато глазки так и горели, как только девочка видела лук и стрелы. Но этого ей отец дать не мог, и Велес взялся восполнить пробел. Перун недолюбливал лук. Говорил, что с врагом надо сходиться лицом к лицу. У Велеса, как и у Зеваны, был другой взгляд и на оружие, и на сам бой. — Идём, идём, скорее! Я не пробовала сама, как ты и сказал, но мне хочется стрелять! Скорее же! Только пока говорила это, Зевана успела трижды обежать вокруг Велеса, и он, не сдержавшись, рассмеялся. Тяжёлые тёмные косы — совсем как у матери — мелькали то тут, то там. Милая девочка — Велес на самом деле к ней привязался. — Погоди ты. Дай хоть с матерью твоей поздороваюсь. Да и Таруську стоит позвать, как считаешь? — Тарька и так в саду, возится с живностью всякой. А матушки нет, она опять с этими птицедевами-девоптицами общается, — с готовностью оттараторила девочка, нетерпеливо дёргая Велеса за руку. — Как? — удивился бог. — А малыш? — У бабуси. Идём уже. Идём-идём-идём! Ну, идём же! Велес снова рассмеялся, подхватил нетерпеливую девчонку на руки — она даже затихла на мгновение. Почти девушка… Но право слово, какой же ребёнок! Зевана немного поёрзала, недовольно сдула прядку, упавшую на глаза — выглядела при этом умильно, как котёнок. И доверительно сообщила: — Оно не попадается. — Ага, ты мне скажи ещё «оно не стреляется», — ворчливо посоветовал Велес, опуская девочку. Всё равно почти дошли до места, облюбованного для стрельбы. — Ну нет, — рассмеялась Зевана, — стреляю ведь я. — О как! А попадает кто? Манила лесной? — с деланным удивлением спросил бог, с улыбкой поглядывая на маленькую охотницу. Она перестала суетиться, застыла — задумалась. Очень сложный, видимо, вопрос! Да уж… Что Велес ценил в девчонке — так это её серьёзный подход ко всему. Да, она лёгкая и весёлая, яркая, болтливая — как маленький шумный ручеёк. Но когда дело доходило до чего-то серьёзного, в Зеване просыпались ответственность и зрелость. Велес опустился на траву, не торопя девчонку. Может, и впрямь поймёт, что выстрел зависит только от неё. Что ветер и дождь, лук и стрелы не решают, куда попадёт стрела. Что надо научится находить общий язык со всем этим, но что зависит всё только от неё одной. Жаль всё-таки, что Додолы нет. Велес даже невольно оглянулся туда, откуда она обычно наблюдала за их тренировками. Иногда, неслышно ступая по молодой траве, она подходила и садилась рядом. Могла что-то сказать, но чаще молча смотрела то на Зевану, то на Велеса. Да уж, дети были единственным способом привлечь её внимание. Но так даже интереснее. Потому что та же Ясуня — скучная простушка. Громко вздохнула Зевана. Видимо, пришла к выводу, что попадает тоже она, но решила пока об этом умолчать. И правильно. Подняла руки — готова к натяжению. Надо будет научить её натягивать ещё и снизу, не только сверху. Часто так удобнее, особенно в лесу. Впрочем, девчонка только осваивала самые азы, не всё сразу. Резко растянула тетиву, и кончик стрелы заходил ходуном. О Мировое древо, ну кто её просит выцеливать?! Тетива соскользнула с пальцев (хоть с этим уже более-менее справились!) и Зевана тут же оглянулась на Велеса. — Ты куда стреляешь? — осведомился бог. — То есть? Вперёд. — А смотришь куда? — А… — она огорчённо потупила взгляд. Сколько раз надо объяснять, что стреляют для себя, в крайнем случае, для поражения цели? Но не для наблюдателя. Не трюки же показывает, в самом деле! — А выстрел? Хороший? — И, не дождавшись ответа, наверняка прочитав его по хмурому лицу, продолжила: — Так я и знала! Что опять? — Куда ты летишь, торопыга? — поморщился Велес. Хотелось быть строгим, но к Зеване это казалось неприменимо. Вот что с ней делать? — Это как? — недоуменно уточнила девочка. — Это так, что делай всё плавнее. Ты же девочка, а девочка… — Мне всё равно! Вон, Магура тоже девочка, а мечом машет похлеще парней! Какая разница вообще? — Остынь, — отрубил Велес. — Больная тема? Бывает. Но лук натягивай мягче, поняла? И успокойся, будь добра, потому что никакими сосредоточенностью и задержкой дыхания при таком настрое и пахнуть не будет, ясно? — Ладно, — вяло согласилась Зевана. — Весь выстрел — одно движение. От натяжения и до спуска. Не останавливайся. Не выцеливай. Доверяй себе. — Помню. Ещё бы она не помнила! Сколько раз они повторяли эти простые, незатейливые наставления. Да, сложно понять, что, даже если прицел будет не там, тело сумеет направить выстрел. Зевана не доверяла своему телу, не верила себе, но всеми силами старалась это исправить. Пока что у неё выходило неплохо. И Велес очень удивился, когда понял, почему. Девочка доверяла ему. Полностью и безоговорочно, до конца. Он искал согласия Додолы, а нашёл любовь её дочери. И внезапная нежность в детских глазах согревала Велеса гораздо больше, чем он мог предположить. С мягким «ш-шук!» заканчивали стрелы полёт. Велес иногда вставлял короткие замечания, но в общем Зевана уже и сама неплохо работала над ошибками. Ритмичные удары убаюкивали. Раз, два, три… Нет, никуда не годится, опять торопится. Что мешает насладится моментом, а не ждать следующего выстрела? Опять «не попадается»? Послышался треск. Злобно крикнула Зевана. Ну вот. Мимо. Таки не попадается. Велес уже хотел саркастически уточнить, само ли оно «улетело» и «не прицелилось», когда у него на шее повисло что-то маленькое и тёплое. — Ну здравствуй, Таруся. — Под конец Велес закашлялся, наглотавшись пушистых волос. — Это всё Тарька! — возмущённо завопила Зевана. Таруся невинно захлопала огромными, совершенно детскими глазами и уставилась на сестру с полнейшим непониманием. — Она меня отвлекла своим шуршанием! — Вот скажи мне, ты чем сейчас занимаешься? — мягко поинтересовался Велес. — Стреляю! — воинственно заявила девочка. — Точно? — Точно… — неуверенно, не понимая, к чему он клонит. — Вот и стреляй, Зевана. А ты по сторонам смотришь. Выстрел — это здесь и сейчас. Слышишь? Здесь. И сейчас. А ты думаешь про там и потом. — Не хочу, — расстроенно буркнула Зевана, бросая лук и садясь на траву. — Вот ещё… Надо с тобой на настоящую охоту сходить. Там захочешь. Велес задумался. Брать ребёнка в лес — опасная затея. Но настоящее использование навыков всегда заставляет заново посмотреть на привычное занятие. Конечно, «долбить чучело» по полдня — не весело совершенно. Но если знать, для чего, то тягость такого занятия намного уменьшается. А дать Зеване всё, что он мог, для Велеса стало почему-то очень важным. Вправду привязался к девчонке, что ли? — Расскажи что-нибудь. И он рассказывал. О великих битвах — благо, историй таких полно. О том, как сверкали на солнце клинки, как пела тетива. Как высоким навесом, закрывая небо, летели стрелы. Рассказывал о людях — они всегда находили причину для драки, а то и для войны. Рассказывал о доблести и о самой великой верности из всех — верности боевому товарищу. Истории вились сами собой, переливаясь всеми красками. Они отражались в детских глазах, и по воодушевлению на лицах девочек становилось ясно: слова касались самого сердца. И тогда Велес решил схитрить. Истории и так с половины были выдуманными, так что от одной-двух деталей вряд ли что-то существенно поменяется. И даже от добавления героя. И бог легко ввёл нового персонажа — великого лучника, который одним точным выстрелом мог победить врага ещё до начала боя. И не мешали ему ни ветер, ни шум, ни гроза. Потому что со всем можно договориться — особенно, если с самого начала подружиться с собственным луком. Мерно сопела Таруся, прижавшись к руке. Она ещё не спала, нет! Велес знал наверняка, что малышка никогда не уснёт на средине его историй. Беззвучно поднялась Зевана. Велес мысленно отсчитал до семи, послышалось бархатистое «ш-шу-ук». Вот и спешить перестала. — Рассказывай ещё! — легонько дёрнула за рукав Таруся. Можно ли отказать ребёнку в такой просьбе? Велес продолжил рассказ, перебивая его резкими короткими замечаниями. Равномерно и уютно стреляла Зевана: шук, ш-шук… Это было почти счастье, но всё же не хватало её. И Велес даже не мог сказать, кого он больше хотел бы видеть — непреклонную Додолу или бесконечно любящую Сиду. Да, Сида! Бои и Явь, Додолины девочки и зеленокожая глупышка почти украли его у самой любящей, самой милой и ненаглядной из всех. И до того ему захотелось быть не здесь, не в живой тишине сада, не в атмосфере незатейливого детского счастья, до того возросло желание быть рядом с любящей его, что Велес прервал историю на полуслове. Таруся недоуменно посмотрела на него, но ничего не сказала. Только обиженно отползла подальше. — Уходишь? — спросила Зевана, не отворачиваясь от направления выстрела. Как она это знает? Великая женская тайна — умение чувствовать, предсказывать, угадывать. — Да, мне пора, — виновато ответил Велес, стараясь этими словами перекрыть все возможные расспросы. — Я могу пострелять сама, правда? — ровно спросила девочка. — Конечно. А из неё выйдет прекрасная лучница! Больше ей не нужен был целый мир. Больше ей не требовалось отвлекаться на шум. Для неё не существовало обиды и раздражения. Теперь у неё был лук — источник спокойствия и вдохновения. На выходе он всё же задержался — увидел возвратившуюся Додолу. Сердце ёкнуло, зазывая подойти, а после и остаться тут. Но Велес отлично понимал, что Додола не сможет дать того, чего он так жаждал. Нет, с её надменностью он разберётся, но попозже. Ни одна женщина не устояла — и эта не сможет. Надо только время. А то, с какой теплотой она сейчас благодарила Велеса за девочек, только лишнее подтверждение этому. — Алконост была последней, — сообщила Додола после потока благодарностей. — Завтра соберёмся ещё раз, обсудим, что делать… Полагаться на Бурю глупо, он всё-таки всего лишь конь. Она выглядела очень уставшей, но Велес уже отлично знал, что рассчитывать на усталость Додолы — бессмысленно. Всё равно не растает, не пошатнётся великая крепость. Что же, завтра — значит, завтра. А сегодня ещё есть время. Можно просто насладиться жизнью. Это завтра будут решать, как именно придётся рисковать жизнью. Это завтра будет спор и вечно несдержанный Сварог. Сегодня ещё можно успеть побыть с Сидой. Расслабиться в её объятиях и утонуть в наполненных любовью глазах. Сегодня ещё есть время для счастья.