Его единственный свидетель

Всё очевидно и просто, подумай сам: в жизни нет места сказкам и чудесам, если нуждаешься в чем-то — тогда бери, это простейший принцип и алгоритм.

      Из кабинета Рид вывалился таким уставшим, словно сутки не спал и не сможет еще столько же. Грохнулся за стол и сжал пальцами виски — голова пока не болела, но готовилась начать. Было чувство, словно Рид натворил что-то серьезное, но никто не заметил, и остается ждать, пока рано или поздно правда вскроется. Неприятное, томительное ожидание, а хуже всего то, что упадническому настроению поддался он один. Андерсон казался довольно веселым, Коннор щебетал с ним около стола, а потом в кафетерии; Рид за ними не наблюдал, но оба словно нарочно лезли в поле зрения. К концу дня Коннор снова прислал письмо, в котором благодарил и опять выражал готовность доказать свою «нормальность» каким угодно способом. На сообщение Рид не ответил, но зато решил, что заслужил небольшой отдых и уехал домой пораньше.       На этом он планировал полностью закрыть тему девиантности Коннора. Вряд ли они пересекутся когда-то еще, разбираться с депо Рид продолжал в одиночку, под прикрытием двух офицеров, и отлично чувствовал себя в этой компании. Единственным местом пересечения с Коннором оставался Департамент, но Рид уже привык видеть его за столом или в коридоре, так что не обращал внимания.       Старался не обращать. Потому что Коннор теперь постоянно приветствовал его, улыбался, пытался навязать стаканчик с кофе или втянуть в разговор. Поначалу Рид строго отказывался, но затем позволил оставлять кофе у себя на столе и иногда перебрасывался с ним фразами. Так все в офисе делали, он был уверен, что здесь нет ничего особенного, пока одним вечером Коннор не позвонил в его квартиру.       — Какого хрена? — изумился Рид, увидев его через камеру видеофона. — Ты чего приперся?       — Хотел кое-что обсудить. Вы меня впустите?       — Я тебе свой адрес не давал.       — Я могу взломать эту систему.       — Да ну тебя.       Рид сбросил вызов и стал ждать. Ему хотелось, чтобы Коннор понял намек и свалил, но вместе с тем проснулось любопытство — он был заинтригован тем, что могло понадобиться андроиду. Через несколько минут тот уже стучал в дверь: система защиты многоквартирного дома и впрямь не смогла его надолго задержать.       — А ты настойчивый.       — Просто решил сам сделать первый шаг.       — Какой такой шаг?       Коннор интересно смотрелся в его квартире. Такой высокий и ладный, в блестящих ботинках и выглаженной форме, разглядывающий все с искренней непосредственностью… Рид пожалел, что не вытер зеркало от пыли и не убрал коробки из-под пиццы и роллов, сваленные в углу около выхода с тем, чтобы вынести когда-нибудь позже. Показалось, или Коннор косился на них с осуждением?       — Я имею в виду минет, — объяснил андроид.       От его спокойствия Рид растерялся. Не сразу дошло, о чем вообще речь, а когда в памяти нашелся нужный диалог, его лицо вспыхнуло злостью и смущением:       — Ты охуел, что ли? Приперся ко мне в дом и такое отколол!       — Я решил, в Департаменте было бы не очень удобно.       — Бля, правда? — Злость быстро отпустила Рида: серьезный и доброжелательный Коннор не способствовал подрывным эмоциям, так что он переключился на излюбленный сарказм. — По-моему в Департаменте как раз отлично. Скрасить обеденный перерыв, например.       — Да? Я об этом не подумал.       — Кон, чувство юмора — не твоя сильная сторона. — Рид миролюбиво ухмыльнулся. — Мило, что ты такой ответственный, но теперь свали отсюда, ладно? Обойдемся без минета.       — Вы в этом уверены?       — Более чем. Вали и не смей больше взламывать видеофоны.       — Как скажете, детектив. Хорошего вечера.       Коннор ушел, и Рид вернулся к терминалу, нервно посмеиваясь — визит выбил его из колеи, воскресил в памяти то, о чем он практически забыл. Нет, Рид не собирался требовать каких-либо услуг за свою протекцию, он сделал то, что сделал, потому что сам так хотел, и лучше бы Коннору поскорее это понять и не нарываться. Придумал же такое: минет!.. Не стоило шутить об этом изначально, но кто бы мог подумать…       И все-таки интересно, Коннор правда бы это сделал? Где он научился? Может, загрузился какими-то специальными программами или посмотрел обучающие видео… почитал туториалы… Кто их, девиантов, знает. У него наверняка твердые губы и неумелые движения. Кого такое может возбудить вообще? Разве что чисто визуально. На Коннора всегда хотелось смотреть, его сделали привлекательным, с приятными чертами лица, с глубокими глазами, высоким лбом, выразительной мимикой. Да, от его внешности кайфануть несложно, но Рид не представлял его без рубашки, или вообще голым, или стоящим на коленях и глядящим снизу вверх — по крайней мере, до сих пор.       А, представив, разозлился. Это было какое-то извращение. Каким бы красивым ни являлся Коннор, он в первую очередь андроид, а Рид еще не настолько ебанулся, чтобы тащить в постель андроидов. Даже если те приходят сами.             ***       Рид был уверен, что на домашнем визите все закончится, но Коннор не изменил поведения. Он все еще улыбался, когда детектив приходил в офис, все еще делал для него кофе и останавливался иногда поговорить. С ним было легко беседовать, и еще легче потерять бдительность, потому когда Коннор спросил, собирается ли Рид задерживаться после работы, тот пожал плечами и опрометчиво ответил:       — Наверное, да.       С приближением ночи офис пустел: выключался свет над рабочими столами, гасли индикаторы терминалов, люди негромко переговаривались, уставшие и довольные, расходились на парковку или к ближайшей остановке. Рид вскоре остался один, не считая ночного дежурного и администратора; в тишине и одиночестве ему всегда лучше работалось. Так было бы и сейчас, если бы уединение не нарушил Коннор: он аккуратно присел на край стола и дождался, пока Рид отвлечется от терминала.       — Привет.       — Ну привет. Решил помочь мне с цифрами? Интересно, когда придумают пистолеты с лазерными лучами, тоже надо будет делать отчеты про количество потраченных лучей?       — Если пистолеты будут на аккумуляторах — то про процент разрядившейся батареи, — решил Коннор. — Но даже если такое оружие спроектируют в ближайшее время, то на его конструирование и испытания уйдут годы, потому вы его уже не застанете.       — Я не собираюсь умирать ни через пять лет, ни через десять.       — По моим прогнозам вы получите к этому времени травму, несовместимую с полевой работой, откажетесь от биомеханического протеза и вынуждены будете сменить должность на консультативную.       — Пиздец ты меня порадовал, конечно.       На этот раз Коннор уловил сарказм и отреагировал правильно:       — Я не нарочно, вы сами подняли эту тему.       — Ну, это ты пришел меня отвлекать.       — На самом деле я хотел узнать, может, сейчас подходящее время?       Рид на мгновение завис, но тут же понял, что жестянка имеет в виду и расхохотался:       — Серьезно, что ли? Специально ждал, чтобы отсосать? Это как должно быть: мне тебя пустить под стол, или в сортир отойдем?       — А как вы предпочитаете? Мне подходит любой вариант.       — Ты в курсе вообще, что у людей не встает по команде? Ты говоришь как консультант по телефону. «Мне подходит любой вариант». В следующий раз попробуй что-то более адекватное.       Рид поднялся, хлопнул Коннора по плечу и направился в сторону выхода — не потому, что он закончил работу или так сильно устал, просто оставаться наедине с настроенным на минет Коннором было неловко и странно. Рид в очередной раз потерялся и не смог сказать ничего дельного, так что предпочел игнорировать проблему, а не решать ее.       Коннор не стал его останавливать, и Рид посчитал это добрым знаком, но уже тогда он смутно догадывался — продолжение последует. Андроид оказался не из тех, кто легко сдается.             ***       Приближение Рождества Рид заметил по уличным украшениям и иллюминации, которые в считанные дни преобразили Детройт, сделав его куда более уютным местом для жизни. Из каждой витрины смотрела новогодняя экспозиция, везде подмигивали гирлянды, тянули лапы искусственные ели с нападавшим сверху настоящим снегом, блестела мишура. Рид не любил украшать квартиру, но для проформы прицепил на входную дверь венок с шишками, звездочками и миниатюрными коробочками в фольге.       Кто-то ночью поработал над фасадом Департамента: вход обрамляла пушистая елочная гирлянда с лампочками, а на прозрачных дверях офиса налепили пластиковых снежинок и поздравительных надписей. Андроид-администратор носила симпатичные оленьи рожки, в углу стояла полутораметровая елка на подставке, стол Тины напоминал мастерскую Санты (даже с фигуркой эльфа в зеленом колпаке), да и у остальных появились небольшие праздничные атрибуты.       Рид общему настроению не поддался, еще со времени работы офицером у него закрепилось прочное убеждение в том, что чем ближе к Рождеству, тем у полиции больше проблем. Нетрезвые водители, нелегальный фейерверк, множество драк и попыток суицида. Праздник создавали уж точно не для служителей закона и радоваться тут совершенно нечему.       — Да ладно, Гэвс, ну поставь хотя бы маленькую елочку, — уговаривала его Тина, настоящий местный дух Рождества. — Или, хочешь, у меня есть зеленая мишура. Или на потолке над тобой повесим снежинки, они остались с прошлого года и почти не мятые.       — Повесь вон над Брауном, а меня оставь в покое. Атмосфера и так не рабочая.       — Когда тебя это смущало, — вздохнула Тина и, уходя, припечатала: — Убийца веселья.       Он пожал плечами и успокоился, но стоило отойти на пару минут, как Тина повесила ему на углы терминала два блестящих новогодних шара. Смотрелись они нелепо, и Рид снял их один за другим и с размаху швырнул в сторону Тины. Небьющиеся шары оказались слишком легкими, потому упали на пол и раскатились в стороны; Рид сделал вид, будто его это не волнует, но из-под ресниц наблюдал за тем, как один подкатился к столу Коннора и уткнулся ему в ногу.       Коннор выглядел занятым, но отвлекся и опустил голову. Затем наклонился и подобрал шар, вытер его рукавом пиджака и принялся рассматривать зелено-красные узоры на боках. Оглянувшись, он поискал взглядом владельца шара, не нашел и аккуратно примостил его у стойки терминала. Эта дешевая елочная игрушка была единственным украшением его стола, и не потому, что Коннор не любил праздник или не хотел захламлять рабочее место безделушками. Просто у него ничего не было.       Додумавшись до этого, Рид ощутил уже знакомый укол совести и волну симпатии, которую преодолел, погрузившись в работу.       Но забыть о Конноре надолго не получилось. Тот подошел в обед, в руках держал стаканчик с кофе, который использовал только как предлог:       — Привет. — Риду нравилось, что Коннор научился здороваться попроще, не как машина. — Как ваши дела, детектив?       — Нормально. — Он отозвался с осторожностью, уже догадываясь, что это не просто маленький рабочий разговор.       — Я хочу спросить, не сходите ли вы со мной на свидание сегодня вечером.       — Нет.       Рид отказался раньше, чем до мозга вообще дошло происходящее. Он-то был настроен на очередное «я готов на что угодно», подразумевающее минет, но свидание — это что-то новенькое.       — С чего вдруг свидание?       — Вы сами посоветовали попробовать что-то более адекватное. Я подумал, свидание подойдет. Мы сможем провести время вместе и лучше узнать друг друга.       — Я… — Он готов был сказать, что не хочет ни первого, ни второго, но остановился. Не хотелось врать: Риду тоже было интересно узнать Коннора — того, кем он стал после девиации, — но все равно что-то не вязалось, что-то его беспокоило. — И это, наверное, чтобы все равно потом сделать минет?       — А что не так? Это — более адекватно.       — Слушай, ты задолбал, — разозлился Рид. — Не нужен мне никакой минет, ладно?       — Но ведь мы договорились… — Андроид сделался растерянным.       — Мы не договаривались ни о чем, Коннор. С чего ты взял?       — Вы спросили насчет минета, а потом сообщили капитану Фаулеру, что я справляюсь. Разве это был не уговор?       Рид тяжело вздохнул. Человек понял бы еще в первый раз, но Коннору приходится разжевывать все поэтапно, чтобы до его электронных мозгов наконец дошло.       — Детка, я прикрыл тебя, потому что решил так еще до того, как ты написал письмо. И, поверь мне, если бы я решил по-другому, то даже за все деньги мира я бы не передумал.       — Но ведь я предлагаю не деньги.       А он был упрямым, этот Коннор. Риду обычно нравились такие, приятно ощутить конкуренцию, нотки соревнования и борьбы, но в этом случае он собирался до конца держать оборону.       — Коннор, мы закончили. Я за тобой слежу, и пока ты не косячишь — ты в безопасности. Ответные услуги мне не нужны, понял?       Тот помолчал, переваривая информацию, диод закрутился быстрее. Рид был твердо намерен дождаться однозначного согласия и закрыть тему раз и навсегда, но слова Коннора его удивили:       — Думаю, понял. Вам не нужна благодарность за то, что вы сделали. — Тут Рид кивнул, но Коннор все равно продолжил: — Тогда мы можем сходить на свидание просто так. Для удовольствия.       Рид уже набрал в грудь воздуха, чтобы сказать очередное «нет», но передумал. Как давно у него не было свиданий? Таких, чтобы не ради секса, а «для удовольствия». Наверное, лет пять или даже больше. А Коннор вообще никогда на свидания не ходил, знает о них только в теории, а в реальной жизни все совершенно иначе. Не удивительно, что ему этого так хочется. Но как Коннор выбрал именно его? Рид — самая неподходящая кандидатура для первого свидания, какую только можно представить. Он обязательно разрушит и испортит все, что только можно. Коннор этого не заслужил.       — Херовая идея, Кон. Лучше бы ты пригласил Тину.       И, чтобы не видеть, как Коннор приглашает кого-то другого, Рид отвернулся и занялся работой.             ***       Он решался на это целые сутки. Взвешивал постоянно плюсы и минусы, «за» и «против», достоинства и недостатки идеи, пока та не засела в голове настолько прочно, что легче было пойти и сделать, чем пытаться обо всем забыть.       — Коннор. Освободи сегодня вечер.       Видно было, что он мучился любопытством и хотел спросить, что же такое случится вечером, но сдерживался и ждал, и только за полчаса до конца рабочей смены прислал сообщение:       «У нас будет разговор?»       И Рид, махнув рукой на все условности, ответил:       «У нас будет свидание».       Коннор просиял у себя за столом, и на лице Рида тоже появилась улыбка — легкая, но все равно для него не свойственная. Почему бы не посвятить Коннору один вечер? Если кто-то должен показать ему, что такое свидание, то точно не Рид, эту ответственность он на себя не возьмет добровольно, но зато может сделать кое-что другое. Не менее важное, да и налажать будет сложнее.       Он снова сидел в автомобиле, прямо как в прошлую встречу, но конкретного плана не готовил и Коннора ждал с легким сердцем, а не с тревогой, как тогда. Как только андроид устроился рядом, Рид протянул ему пакет и сказал:       — Надевай.       — Что это? — Спросил он и сам же ответил: — Шапка Санты!       Натянув ее на голову, Коннор стал похожим на счастливого подростка. Улыбался совершенно по-человечески, белая опушка шапки скрывала диод, делая сходство еще более точным.       — А тебе будет шапка, Гэвин? — Коннор легко переключился с делового стиля общения на дружеский, и смотрелся в этом образе очень естественно. — Или оленьи рога, как у Риты, администратора?       — Нет, я обойдусь. И ты это, ну, не рассчитывай на классическое свидание. Не знаю, что ты успел нагуглить на этот счет, но никаких ресторанов и ужина при свечах.       — Я не ужинаю, — согласился Коннор. — Не важно, что мы будем делать. Мне приятно провести время с тобой.       — О нет, очень даже важно.       Рид ведь затеял все потому, что это имело значение. То, что они будут делать, то, куда пойдут. Рождество наступило для Коннора в первый раз, и Рид собирался показать, что это такое — идея не оставляла его с момента, когда андроид поднял с пола елочную игрушку и положил, будто какую-то ценность, у себя.       Они оставили автомобиль на парковке у большой, выделенной специально под праздник, площади. Посреди нее, заметная издалека, торчала новогодняя елка, увитая цветными лампочками и сияющими украшениями в виде ангелов и звезд. Вокруг елки устроили каток, огражденный деревянными перекрытиями, повсюду торчали уличные магазинчики с едой и рождественскими сувенирами, пахло цитрусом, глинтвейном и сладкой ватой, а на фоне играло сразу несколько праздничных композиций. Рид прислушался и угадал в одной из них ту единственную, которую с детства любил — «Last Christmas» — и двинулся в ее сторону.       Коннор шел рядом, крутил головой во все стороны и спотыкался, неспособный смотреть еще и под ноги. Рид замедлил шаг, давая ему лучше рассмотреть библейские сценки из кукол, крупные цветные леденцы, людей в костюмах, бенгальские огни и то многообразие искрящейся атмосферы, которое здесь сконцентрировалось. Ему всё хотелось потрогать руками: носки для подарков, стеклянные фигурки снеговиков, открытки. Когда Коннор взял пряник в форме овечки, Рид объяснил:       — Это библейская тема. Ну там рождение Иисуса и все такое.       — А я знаю, — удивил его Коннор.       — Да ну, откуда?       — Библия — самая известная книга в мире. С наиболее крупным тиражом, если смотреть за всю историю печатного дела. Мы можем попасть на каток?       Коннора интересовало все и сразу, его внимание мгновенно переключалось с одной вещи на другую. Он не выдержал очередь на каток, потому что заметил на другом конце площади разноцветные огни обзорного колеса и потянул Рида туда. Потянул буквально, схватив за руку и не слушая никаких возражений.       Пальцы Коннора оказались прохладными и твердыми. Рид выругался и сжал его руку в ответ: как-никак, он сам сказал, что это свидание. Но, когда они заходили в шаткую кабинку, он все-таки предупредил:       — Никаких романтических поцелуев на самом верху.       — Почему? — Развеселившись, спросил Коннор. — Я же только об этом и мечтал.       Он шутил, конечно, шутил, но Рид жалел, что нельзя в этот момент видеть его лицо: Коннор прилип к окну и рассматривал рождественскую площадь с высоты. И действительно не полез целоваться.       Вечер прошел в неторопливой, теплой обстановке, которая носила в себе оттенок ностальгии. Чего-то такого Риду не хватало в жизни, но назвать это конкретными словами он не мог, а выдумывать не хотел. Коннор после колеса обозрения то ли устал, то ли насытился впечатлениями и перестал суетиться, превратился из восторженного ребенка в интересного собеседника. Они все-таки посетили каток и провели на льду минут двадцать, за которые Коннор научился сносно кататься, предварительно обтерев собой все существующие поверхности и упав под ноги каждому, кому не повезло оказаться рядом. Довольный, он переобулся, натянул шапку получше и вдруг сказал:       — Такой замечательный вышел вечер. Спасибо, Гэвин.       Столько искренности было в его словах, в прямом взгляде, что Рид стушевался, ответил невнятно и солгал, что ему уже пора домой. Возражений не последовало, он расслабился и отвез Коннора к Департаменту, как тот и просил, а когда на прощание андроид попытался вернуть шапку, Рид отмахнулся:       — Себе оставь.       Дарить подарки, даже такие маленькие, он правильно не умел, но Коннор все равно остался довольным.             ***       После рождественской корпоративной вечеринки Рид был одним из тех, кто ночью приводил в порядок помещения. Добровольцем он не вызывался, но именно его выбрал Фаулер за то, что Рид не успел вовремя сдать отчеты — те, которые решил отложить на потом, да так о них и забыл. Ругаясь сквозь зубы, Рид собирал со столов красные пластиковые стаканчики, сметал блестящие конфетти и выпутывал серпантин из проводов. Праздник прошел неплохо, мебель почти не пострадала, но кто-то все равно залил столы шампанским, которое уже прилипло, а на пол опрокинул недоеденную пиццу. Заниматься уборкой было неприятно и скучно, но Рид это заслужил.       А вот Коннор оказался тут по собственной воле. Он помогал, ни на что не жалуясь, работал быстро и аккуратно, замечал то, что проходило мимо внимания Рида и легко соглашался браться за дела, от которых остальные держались подальше.       — Заняться тебе нечем, Коннор, — шутя заметила Тина, когда он предложил закончить вместо нее.       — Это правда, — легко согласился Коннор.       Тина поверила сразу, а вот у Рида появились сомнения, которые оправдались, как только Коннор застал его за сборами в раздевалке.       — Как насчет второго свидания, Гэвин? — Без предисловий спросил он.       — С чего бы? — Рид отказывался уже лениво, без прежнего запала. Коннору удалось продавить его своим упрямством, хотя значительную часть работы проделало подсознание, которому, очевидно, Коннор нравился.       — Первое прошло хорошо. Нам обоим понравилось.       — Кто сказал, что мне понравилось?       Коннор свел брови и подошел ближе, так что Рид выпустил сумку из рук и полностью к нему развернулся.       — Зачем ты это отрицаешь? — Андроид шагнул вперед, уже за границу личного пространства, и Рид невольно вжался спиной в плотный ряд металлических шкафчиков. — Я не понимаю, Гэвин. Тебе было хорошо со мной в тот вечер. И, знаешь, я думаю, что тебе хорошо со мной вообще.       — Полный бред.       — Да ну? — Коннор ухмыльнулся так, как обычно делал Рид. В той же манере, с таким же выражением лица — впору было восхититься его способностью к подражанию, но мозги у Рида отключились в тот самый момент, когда чужие руки легли ему на плечи. — Спорим, что я прав?       — Отвали от меня, жестянка, — хрипло потребовал Рид, удивляясь тому, как отзываются в нем уверенные касания — словно он давно этого ждал.       — Сперва объясни.       — Что именно?       — То, почему ты меня отталкиваешь, хотя хочешь.       Перед глазами потемнело, а рука Коннора опустилась по груди и животу на бок. Рид попытался оттолкнуть андроида, но тот прижал его свободной ладонью, спокойно, но ясно демонстрируя превосходство силы.       — Покоя тебе этот минет не дает?.. — Рид старался говорить уравновешенно, насмешливо, но что-то не удавалось и он промахивался мимо интонаций в каждом слове.       — Я не собираюсь делать минет, пока ты сам не попросишь.       — Ха! — перебил его Рид, собираясь сказать, что никогда этого не будет, но Коннор добавил:       — Я придумал кое-что другое.       Его рука оказалась на бедре, затем погладила пах, и Рид поразился собственной реакции: ему сделалось не просто приятно, а хорошо, а тело предательски потребовало большего. Как будто не андроид его трогает, как будто это совершенно нормально и Рид имеет право так реагировать. Он попытался разозлиться — на Коннора или на себя, без разницы, — но даже этого сделать не смог:       — Бля, Коннор, ты ебанулся. Мы в Департаменте, тут кроме нас есть люди.       — Я услышу, если кто-то подойдет к двери, — заверил его Коннор. — Ты ведешь себя как трусливый подросток, Гэвин.       — Бля.       — Может, я и плохо разбираюсь в твоих чувствах, но мне подсказывает твое тело. Твой пульс участился. Поменялся запах. Ты возбужден, Гэвин, но неужели ты меня боишься?       Его слова звучали как вызов и одновременно как долгожданная лазейка. Нет, Рид не боялся, тем более он не боялся Коннора, но моральные запреты останавливали его ровно до тех пор, пока не появлялся случай кому-то что-то доказать. Прямо как сейчас, когда Рид обязан был убедить Коннора в том, что ему не страшно.       — Я обещаю, что тебе понравится.       Андроид не ждал разрешения, он гладил Рида именно там, где нужно, и так, как нужно. Перестав удерживать за плечо, расстегнул джинсы, дотронулся до члена через белье, и Рид почувствовал, как уверенность ему изменяет.       — Если будет плохо, я тебе руку сломаю, — пообещал он, и Коннор сразу подхватил:       — А если хорошо, то будет второе свидание.       Он не спрашивал, а утверждал и пристально следил за Ридом, улавливая все его эмоции, связанные с тем, как настойчиво и жарко двигаются вдоль ствола пальцы. Где бы Коннор ни обучался теории, а на практике он показывал себя наилучшим образом — совсем мало времени понадобилось, чтобы Рид всем весом оперся на стену шкафчиков и прикрыл глаза. Движения ускорялись и замедлялись, чтобы нарочно его подразнить, лицо Коннора было совсем рядом, из-под ресниц Рид следил за его губами, когда те двигались во время разговора:       — Уже жалеешь, что отказался от минета? — Его шепот действовал не хуже касаний. — Ты многое потерял, Гэвин…       — Иди ты, — выдавил из себя Рид и, чтобы Коннор не воспринял слова как приказ, вцепился в его предплечье. — Умник.       Говорить было тяжело. Невозможно сосредоточиться. Ему нравилось то, что происходило, он кайфовал и подавался навстречу потеплевшей ладони, а Коннор подхватывал все его движения, завершая их, ласкал так, что не будь Рид собой — уже стонал бы и елозил лопатками по стене. Вместо стонов он шумно дышал, сцепив зубы и вдавливал пальцы в руку Коннора, твердую, но надежную.       Рид давно не трахался, а еще дольше ему не было настолько офигенно рядом с кем-то. Он то и дело выпадал из реальности в мир удовольствия, а потом приходил в себя и не мог вспомнить, действительно ли Коннор целовал его шею, или только хотелось, чтобы он так сделал?.. Это его пальцы дотрагивались до шрамов на груди, или просто кажется?..       Андроид прекрасно ориентировался по нему, всегда знал, что и как сделать, чтобы продлить удовольствие, не дать Риду сбиться с всепроникающей волны сексуального возбуждения. Он больше не дразнил, а уверенно вел его к финалу, ускорялся, когда это требовалось, гладил там, где нужно, прижимался и давал Риду именно то, чего ему не хватало — собственное присутствие, поддержку и опору. В какой-то момент Рид и впрямь пожалел, что так долго отказывался: если дрочил Коннор великолепно, то как же он мог отсасывать?.. Может быть, попросить его показать?..       Рид облизывал губы и молчал. Нет уж. Ему хорошо и так. Минет он оставит на будущее, как оставляют лучшую часть десерта, самую интересную серию, праздничную одежду. Попробует его потом, после второго свидания.       Такой ведь был уговор.