Длившееся уже как полчаса молчание было подобно вечности. Наруто отказывалась верить своим глазам. И чувствам не верила. После трёхдневного забвения кости ещё ломило так, словно её попытался переварить Десятихвостый. Или слон какой потоптался, в лице Курамы, например, яростно гогоча над её слабостью.
Сейчас биджу молчал. Уж лучше бы трещал без умолку — сидеть один на один с призраками становилось невмоготу каждую минуту. То нос зачешется, то прядь волос упадёт на глаза. Многолетняя выдержка трещала по швам.
Наруто опять заморгала, но сон не пропал. Напротив неё продолжал сидеть Яхико, рядом с ним Конан. А в уголке тихонечко прятался Нагато. Электрический светильник под потолком едва потрескивал. Обстановка вокруг была, мягко сказать, бедная. Или военная, это уж с какой стороны посмотреть. Две кровати по бокам с драными одеялами, голые металлические стены, в некоторых местах покрытые ржавчиной. Воздух был спертым и тяжёлым.
Шисуи бесшумно стоял позади, как статуя, на которую остальные периодически поглядывали. С момента их пробуждения он заметно подрос, и стал похож на шестнадцатилетнюю версию себя. Юный, с растрепанными волосами, мальчишеской внешностью, но со взглядом человека, повидавшего многое. Троица из Аме все как один старались не пересекаться с ним взглядом, а если такое и случалось, то сразу начинали смотреть куда угодно — но только не в черную бездну его глаз.
Вид Наруто также не вызывал доверия. Истощенная, с черными кругами под глазами, исхудавшая, некогда шелковистые волосы превратились в солому, одежда, в которой она очнулась, была на несколько размеров больше. Кажется, временной переход отразился на ней хуже всего. И это тягучее чувство в груди не оставляло ни на секунду. Наруто было трудно дышать, но виду она не подавала.
Обнаружить себя в окружении Нагато, Конан и Яхико привело Наруто… совсем не в те чувства, о которых она думала. Радость от встречи с «дядей» сменилась непониманием. Восторг — смятением. И даже страхом.
Она готова была увидеть что угодно, но только не такого Нагато.
Перехватив взгляд юного Узумаки, Наруто чуть не обомлела: его болезненно бледное лицо покрылось краской.
— Так ты говоришь… — начал Яхико, но его тут же перебили командным голосом:
— Сколько вам лет?
Все трое настороженно уставились на Шисуи. Наруто незаметно вздрогнула, позабыв о напарнике.
— Нам с Нагато по шестнадцать, а Яхико только исполнилось пятнадцать, — ответила Конан слегка дрожащим голосом, а потом улыбчиво посмотрела на блондинку. — Наруто, верно?
Верно-то оно верно, только непонятно, какого чёрта происходит — раз. В какую задницу они угодили опять — это два. И почему внутри продолжает расти чувство тревоги — три.
— Мы в стране Дождя? — Шисуи дождался кивка, хоть этого и не требовалось в силу перечеркнутых хитай-ате и холодно продолжил. — Какова обстановка?
Конан и Яхико переглянулись.
Нагато встретился глазами с Шисуи, но в этот раз не отвёл взгляд.
— Идёт война, — ответил Яхико, и Наруто в недоумении уточнила:
— С кем?
Время, в котором очутились, было задолго до рождения Наруто. Оставалось ещё пару лет, прежде чем в клане Узумаки родится наследница. Но тут и состояла вся загвоздка. Клана Узумаки не существовало чуть меньше двадцати лет. Из Намикадзе практически никого не осталось. Страна Дождя превратилась в поле боевых действий для крупных стран, и Нагато никогда не знал своих родственников. После их недолгого, но весьма информативного рассказа, Наруто молчала ещё долгое время. Когда она заговорила вновь, её лицо не выражало ничего, кроме смятения.
— Шинигами, что же я натворила?! — она вцепилась в волосы.
— Может наконец объяснишься? — Яхико резко встал, уперев руки в стол. — Вы появились возле нашей базы непонятно откуда, задаете очень…
Тут его осадили тяжёлой Ки, которая расползлась по комнате за считанные секунды. Шисуи был не то что зол — он пребывал в лютой ярости, в такой ярости, что руки чесались прибить одну блондинку, вырвать из неё всю дурь и воскресить к жизни адекватного человека. Но он молчал, только детей осаждал от излишней импульсивности.
— Если я скажу, что являюсь сводной сестрой Нагато, ты поверишь? — тишину поразил тихий голос, от которого у Нагато земля ушла из-под ног и сердце заколотилось как бешеное.
Он пораженно округлил глаза, открыл рот. Молчание продлилось всего минуту, пока все трое, особенно молодой Узумаки, пытался переварить услышанное. В следующий момент Яхико категорично заявил:
— Нет.
— У меня есть… сестра?..
Наруто и сама не заметила, как улыбнулась. Она встретилась глазами со своим дядей, и к горлу подкатил комок слез. Хоть и не её Нагато, она безумно счастлива встретиться с ним.
— От своих родителей я узнала, что у меня есть брат, — соврала она, даже глаз не дёрнулся. — Это единственное воспоминание о прошлом. Долгое время жила обособленно со своим товарищем. Он Учиха. На него объявили охоту в Конохе, когда он пытался овладеть запретной техникой. Зла мы вам точно не желаем.
Шисуи поперхнулся, но лица не потерял. Он — нукенин?.. А лучше историю придумать не могла.
— Ты правда моя… — Нагато впервые за всё время их разговора сделал шаг к столу. В глазах блестело неверие на грани радости.
Яхико уже хотел осадить мысли друга, однако Наруто опередила его.
— Можно воды, а то голова раскалывается?
Усталость накатила внезапно. Вид у неё был действительно болезненным, и это пугало Шисуи. Дождавшись, когда все трое детишек покинут комнату, он запер дверь и резко обернулся.
— Что это была за техника, Узумаки? — опасно сузил глаза.
Послышался тяжёлый вздох. Наруто отлично понимала, что этого разговора не избежать, однако хотелось бы отложить его, а то сил уже ни на что не осталось.
— Пространственно-временного класса, — тихим голосом начала, предчувствуя скорую бурю. — Кто создатель — не знаю. Я даже не до конца была уверена в её работоспособности.
В глазах парня блеснуло неверие.
— Так просто? Ты что-то недоговариваешь, — в груди защемило, и Шисуи сделал неуверенный шаг.
— Я заплатила. Пока не знаю, как это на мне отразится, но плата… высокая. А я совершенно не этого хотела, — Наруто уронила голову, её голос сорвался на тихий шёпот. — Мы должны были вернуться обратно в прошлое. Я бы остановила восстание в клане Намикадзе, потом бы мы убили Какузу и вернулись об…
Слова оборвались молчаливым удивлением, когда её, словно тряпичную куклу, вздернули со стула и небрежно швырнули к стене. Возле головы врезался кулак.
Шисуи наклонился прямо к её лицу, кончики носов соприкоснулись, и она почувствовала, как тяжело вздымается его грудь и как горячо дыхание.
— Что за плата? — прорычал сквозь зубы. — Не заставляй вытягивать из тебя каждое слово!
— Душа.
На мгновение Шисуи растерялся.
— Яснее.
— Платой была часть моей души.
Душа…
Глаза парня загорелись кроваво-красным, и он сжал пальцы в кулак возле лица напарницы.
— Совсем рехнулась?! Ты… Ты… Ками… — он сильно зажмурился. Потом открыл глаза и уже с большей мягкостью посмотрел на возлюбленную. — Наруто, ты сходишь с ума. Остановись, прошу тебя. Если ты хоть немного дорожишь мной, если хоть немного любишь, прошу… оставь эту затею. Я тебя очень люблю и не хочу видеть, как ты гробишь себя. Умоляю…
Сердце пронзила сильная боль. То, как он умолял, просил её отказаться от миссии, впервые задело что-то в душе. Словно с глаз сошла пелена, и ей позволили увидеть страдание близкого. Наруто нежно обхватила ладонью его лицо и тихо заговорила:
— Тебе больно, даттебайо?
— Очень, — сипло усмехнулся, но радости в словах не было ни грамма. — Мы и так потеряли всё. Не забирай ещё то, что осталось… Нас.
По губам растеклась необычайная мягкость, и Наруто обмякла в руках парня. Он нежно обхватил её нижнюю губу, ладони поползли по тонкой талии, замирая на бёдрах. Секундой позже Наруто оказалась оторвана от земли. Её ноги сцепились за спиной Учиха, а пальцы зарылись в жёстких вихрах. Невинный поцелуй перерос в настоящую страсть. Шисуи протолкнул язык в её рот, и в этот момент со спины послышался удивлённый восклик.
— Я прошу прощения! — от испытанного шока Хаюми чуть не уронила кувшин с водой и обёрнутый в полотенце хлеб. — Решила еды принести и чистых бинтов… Я… Пожалуй, позже зайду.
Дверь захлопнулась, и в комнату вернулась тишина.
Пара не знала, сколько времени таращилась в закрытый проём, где только недавно мялась, краснела их сильная и волевая Конан.
— Не такой я её помню, — Наруто улыбнулась, когда Шисуи вернул её на землю. Грудь обоих тяжело вздымалась, глаза парня ещё горели озорным огоньком, но с каждой секундой он затухал, затухал, затухал, пока Наруто не увидела пустую бездну.
Шисуи с улыбкой поворошил волосы и плюхнулся на кровать.
— Ещё дети. Совсем как мы с тобой. Дети… — тут он резко замолчал, изменился в лица, а затем, словно что-то осознав, вскочил на ноги. — Нару, какой сейчас год?
— Не…
— Итачи должно исполниться три года! — в памяти всплыл оборванный календарь, который он украдкой увидел в одной из комнат местного убежища. В голове завертелись шестерёнки. Шисуи приложил пальцы к губам и стал мерить комнату быстрыми нервными шагами. — Интересно, как сложилась наша судьба в этом времени?
Наруто ничего не ответила. Она сползла по стене на пол, обхватила колени руками и устремила взгляд вникуда.
— Нагато жив, хоть это и другой Нагато, — прошептала, начиная осознавать всё происходящее. — Я сделала всё, чтобы спасти его. Но опять потерпела поражение. Может ты и прав, Шисуи.
Услышав своё имя, Учиха остановился.
— Мы ещё в состоянии исправить то, что сотворили в прошлом.
И теперь он верил, что это возможно. Наруто видела тот самый огонёк. Она была счастлива, хоть и на мгновение, но счастлива от мысли, что любимый человек наконец улыбается искренне и открыто.
Поэтому, когда настал момент, она сказала совершенно серьёзным голосом, обнадеживая не только Шисуи, но и саму себя:
— Я постараюсь.
— Тогда…
Шисуи уже хотел отправиться на встречу с Яхико, главой Акацуки, как вдруг услышал глухой удар. Он резко обернулся. Глаза остекленели от животного страха: Наруто лежала на полу, и её тело билось в конвульсиях.
Подбежав к ней, он повернул голову девушки в бок. На её губах проступила пена. А потом от уголка правого глаза потекла тонкая струйка крови.
***
Открыв глаза, Наруто обнаружила себя в темном холодном помещении. Своё подсознание она узнала сразу, поэтому решительно двинулась к золотой клетке, куда самолично засадила Девятихвостого.
Тишина вокруг была звенящей. Поначалу она слышала только свои шаги. Но потом впереди стали отчётливо различаться звериные рыки.
— Курама, ты здесь? — ответ не последовал. Наруто недовольно поджала губы. — Я знаю, что ты там, блохастый…
Внезапно из тьмы показался звериный коготь. Он рассёк воздух и врезался в миллиметрах от застывшей девушки. Локон волос упал к её ногам, но большего не произошло.
Наруто не изменилась даже в лице.
— Ещё злишься? — флегматично спросила, отчего Курама взбесился ещё сильнее
—
Я в гневе, Узумаки, — Девятихвостый обхватил прутья клетки и злобно уставился на свою Джинчурики. На ту, кому он доверял больше всего на свете (после себя, конечно). А она… Она… —
Ты сделала это, не посоветовавшись со мной! А как же команда, о которой ты всегда твердишь?!
Женская бровь дёрнулась.
— Не говори мне о команде, друг мой, — холодно парировала, тыкая в сторону биджу пальцем. — Ты первый начал. Скажи, ты действительно ничего не нашёл? Тот храм был пуст? Ку! Отвечай!
Неожиданно воцарилась тишина, а потом Курама буркнул:
—
Я не обязан ничего тебе говорить.
В голубых глазах загорелась первозданная ненависть. Наруто подлетела к клетке.
— Ты упрямый болван! Эгоист! Кретин! — по её щекам потекли слезы.
Яростно зарычав, Курама перевоплотился в человека, прошёл мимо прутьев, наконец осознав, что его больше ничто не удерживает и со всей дури зарядил своей Джинчурики по лицу.
От неожиданности та рухнула наземь.
—
Ты могла умереть! Я бы потерял тебя, тупица! Ты не дала мне шанса всё исправить. Я был близок. Был…
— О чем ты, Ку?
Фыркнув, Курама проговорил:
—
Своё отражение видела?
Силой мысли Наруто воссоздала перед собой зеркало во весь рост. В подсознании было довольно темно, однако это ничуть не помешало увидеть. Наруто почти вплотную приблизилась к своему отражению — и не нашла даже, что сказать. Правая сторона её тела выглядела прозрачной, она могла рассмотреть очертания лица, тела, однако само тело превратилось в мираж.
Внутри всё похолодело. Так вот как выглядит потеря души…
—
Я всегда желал тебе только добра, — боль чувствовалась в каждом слове Девятихвостого, даже глаза его были полны страданием. Он прикрыл глаза, а потом глянул на Наруто так, что все обиды улетучились и пришло понимание, какой слепой дурой она была всё это время. —
Знаешь, Когда-то я ненавидел людей, презирал их. Но с тобой всё иначе. Сейчас я живу лишь для тебя, Узумаки.
— Я… Я не знала… Прости…
—
Не думай обо мне так плохо, — он подошёл к ней и бережно заправил выпавший локон за ухо.
Девушка снова глянула на своё отражение.
— Что у меня с глазом?
Ответ не последовал. Курама посмотрел на то место, где когда-то светился голубой хрусталик. А теперь там зияла чернота.
—
Спроси лучше у своего дружка, — прорычав, он искоса глянул куда-то девушке за спину.
Та обернулась и в какой раз за день чуть не потеряла дар речи.
— И… Изуна? А…
Из тьмы показался силуэт молодого Учиха. Он медленно вышел на свет, и тогда в голове стало вырисовываться несколько объяснений происходящему. Изуна был точно таким, каким его Наруто запомнила в их последний раз. Но изменилось одно — на месте его правого глаза образовалась чёрная пустота, а левая часть тела потеряла очертания и стала такой же прозрачной.
Свои мысли Наруто озвучить в слух не успела, поскольку её опередил Изуна.
— Я и сам не до конца понимаю. Кажется, я… Стал частью тебя.
Всё указывало именно на это. Точнее то, что они видели сейчас. Изуна никак не должен был оказаться в её подсознании.
— Но… В технике ничего не говорилось о краже чужой души.
—
Подозреваю, она не совсем безупречна, — Курама с вызовом посмотрел на девушку. —
Не находишь?
— Не язви, лучше скажи, как такое возможно, даттебайо? Почему Изуна переместился с нами, да ещё… в таком виде.
В ответ лишь пожали плечами.
— И что мне с… этим делать? — Наруто показала на парня так, словно его здесь не было и его мнение вообще ничего не значило.
— Я вообще-то тут, — буркнул Учиха и уже хотел встрять в разговор между Наруто и биджу, как вдруг вокруг него образовался прозрачный купол, не пропускающий ни единого звука.
Изуна подлетел к стене, заколотил кулаками, однако Наруто повернулась лицом к Кураме и холодно проговорила:
— Твои мысли.
—
Их нет, Узумаки. Я не спец по прыжкам во времени. Каждое твоё решение приводит к серьёзным последствиям. И чем дальше ты меняешь историю, тем сильнее меняешь будущее.
— Но это не наше время.
—
Не наше время… — развёл руками. —
Не наша реальность. Кто знает, куда нас закинула эта техника. Может, мы уже никогда не сможем отыскать исходную точку. А повторять ту технику не советую. Умрёшь.
— Я готова к…
Внезапно биджу сорвался с места. Жилки в уголках его глаз пульсировали, и клыки выглядывали из-под приподнявшейся губы. Острыми когтями он вцепился в женскую шею и грубо притянул Джинчурики к себе.
—
Только попробуй, мелкая тварь. Я самолично выжгу твою душонку!
Куда ещё-то? Наруто горько усмехнулась и прикрыла глаза. В следующий момент она увидела грязно-зеленый потолок и мерцающий свет. Реальность встретила ее промозглым холодом. Первый же вдох принёс немыслимую боль, такую, что хотелось вырвать глаз и прижечь всё, что осталось. Голова раскалывалась.
Подождав, пока окружающий мир перестанет болтаться из стороны в сторону, Наруто уронила голову на подушке в бок. Рядом сидел обеспокоенный Шисуи.
— Ты как? — очень тихо спросил, на что получил бесцветную усмешку.
— Паршиво. Что у меня с глазом?
Тут Шисуи замялся и резко переменился в лице. Он напрягся, на секунду даже показалось, что… испугался.
— Как бы тебе сказать, Узумаки. Ты… это… Риннеган пробудила.
To be continued...
