Ножны для меча

      Личные покои Правителя Золотого Города поражали воображение любого посетителя. Вот только помещение без окон посещали лишь жёны. Стены комнаты для отдыха словно светились из-за начищенных до блеска пластин из драгоценного металла, служащих отделкой и отражающих мягкий жёлтый свет масляных ламп, спрятанных под потолком. Драпировка из тёмно-коричневого шёлка создавала эффект уюта. Из мебели здесь был невысокий столик, огромная кровать, заваленная подушками и подобие трона из цельного дерева тёмной породы.       На троне вальяжно развалился Баоцзюнь. Тяжёлым взглядом он следил за Сяо Чжанем, сидящим на коленях с идеально прямой напряжённой спиной за столиком и выводившим кистью иероглифы на тонком полотне. Сяо Чжань хмурился, елозил на пятках, словно не мог найти удобное положение, капал кляксы, из-за едва видимой дрожи портил написанное, менял лист на чистый и повторял снова. С каждой минутой наблюдавший за ним Правитель всё больше мрачнел. А когда его ноздри затрепетали от едва скрываемой ярости, в приоткрывшуюся дверь впихнули сопротивляющегося Ван Ибо, тут же закрыв за ним на засов.       Быстрым взглядом оценив обстановку, Ибо сжал кулаки и весь подобрался, словно лев перед прыжком. Но внезапно рядом оказался Сяо Чжань. Он положил руку на его плечо и легонько надавил.       - Не стоит, - шепнул он незаметно и развернулся сияющим лицом к Правителю. - Баоцзюнь, он молод и неопытен, он пока не готов! Позвольте мне заменить его!       - Не готов, говоришь? - Правитель не повышал тон, но почему-то его речь звучала угрожающе. - Ты уже пытался, ничего не вышло. Я не настроен насильничать над тобой сегодня. А вот новенький может развлечь меня.       Ибо с силой сжал зубы, чтобы ненароком не ляпнуть лишнего.       - Баоцзюнь, сжалься! - Сяо Чжань внезапно оказался на коленях. Ибо не успел опомниться, как его потянули следом. - Он совсем невинен, сжальтесь! Он достоин Вашей любви, а не ярости!       - Ты так защищаешь его, - задумчиво протянул мужчина. - В чем дело?       - Я... я... - Сяо Чжань запаниковал. - Я привязался к нему пока лечил и обучал! Он славный и будет украшением Вашего гарема!       - Вот значит как... - Правитель пригладил бородку и отвернулся, продолжив говорить: - Невинен и неопытен, но достоин любви. И ты привязался к нему... Госпожа? - Баоцзюнь обернулся и сделал пару шагов к стоящим на коленях парням. Те не поднимали голов, чтобы не рассердить хозяина. - Госпожа, ты когда-нибудь лишал невинности?       - Что? - Парень поднял округлившийся взгляд.       - Да-да, именно! - Улыбнулся своим мыслям Баоцзюнь. - Такого опыта у нас с тобой ещё не было. А вы, как я погляжу, неплохо поладили.       - Правитель... - едва слышно прошептал Сяо Чжань, нашаривая ладонь сидящего рядом, Ибо ободряюще сжал в ответ. - Прошу...       - О чём ты просишь? Не заносись! Ты сегодня оплошал! Я даю тебе прямо сейчас шанс загладить свою вину. Идите к кровати, иначе я позову стражу!       Сяо Чжань побледнел. Он знал, чем может закончиться такая ситуация и ни в коем случае не хотел подвергать Ибо и себя риску умереть от истязаний.       - Идём, - одними губами шепнул он и потянул за собой Ибо. Тот, словно заколдованный, пошёл следом. Баоцзюнь довольно ухмыльнулся и вернулся на трон, приготовившись наблюдать.       Огромная кровать с полупрозрачным пологом стояла у дальней стены. И, хотя вся комната была под хорошим обзором со стороны трона, там создавалось ощущение обособленности и уединения.       Ибо трясло. Настолько, что Сяо Чжань хорошо это чувствовал через прикосновение. Он подвел его к пологу, закрыв от пристально следящего Баоцзюня. Подошёл так близко, что почувствовал тепло тела. Медленно проведя ладонями по плечам, он задел узел, и простыня упала к ногам. Ибо содрогнулся всем телом, а Сяо Чжань обнял его, успокаивающе поглаживая по спине.       - Ибо, спокойно, всё будет хорошо... - лёгкая дрожь передалась и ему. Незаметным движением парень вынул из-за пояса небольшой флакончик из мутного стекла, приоткрыл крышечку и неглубоко вдохнул. Закатив глаза от экстаза, он повёл плечами, словно скидывая напряжение. Затем он поднёс флакончик к носу Ибо и тихим спокойным голосом, внушающим доверие, велел:       - Вдохни.       Ван Ибо, не сводивший расширившихся от ужаса, паники и возбуждения глаз с Сяо Чжаня, тут же сделал веленное, вдохнув максимально глубоко. Щекочущий мятный аромат проник в ноздри и тут же словно погрузил мозг в туманное облако. Стало так легко и свободно, что Ибо тихонько захихикал, протягивая руки к Сяо Чжаню. Хотелось обниматься. Вокруг завораживающе колыхалась полупрозрачная ткань полога, сглаживая реальность, усиливая ощущение сна.       - Ты такой красивый, - горячее дыхание опалило ухо, вызвав мурашки от макушки до кончиков пальцев. - Что мне сделать, чтобы ты расслабился, Ибо?       - Всё хорошо, всё хорошо, всё хорошо... - мантрой зашептал Ибо в ответ, растекаясь от дыхания Сяо Чжаня. - Всё хорошо, если это будешь ты...       Дыхание громким эхом резонировало в, казалось, полностью пустой голове. Когда ладонь Сяо Чжаня нежно коснулась шеи, Ван Ибо еле сдержался, чтобы не отпрыгнуть. Ему казалось, что это раскалённое добела клеймо прожгло кожу до мяса. Настолько чувства обострились. Но, буквально через пару секунд чувство острой боли исчезло, сменившись теплом, окутывающим с ног до головы. Лицо Небожителя, вытесняющее реальность, стало ещё ближе. Очередной выдох защекотал кожу губ.       - Я буду нежным, - едва слышный шёпот был одновременно призрачным и оглушающим.       Мягкие тёплые прикосновения проникали насквозь. Ибо растворялся в чарующих, вязких звуках развязных поцелуев. Язык сплетался с языком. Дыхания не хватало. Слюна, словно сладкий нектар. Пальцы проникли под одежду, оставляя невидимые метки. Всё горело, болело, желало.       - Он смотрит... - Ибо невидящим взглядом скользнул по тёмным стенам. Стены двигались, дышали, а за ними в ритме сердца пульсировал свет.       - Не думай об этом... - шёпот в самое ухо. В самое нутро. - Думай обо мне.       Сияющее лицо, затмившее весь мир. Раскрасневшееся, лихорадочное. Приоткрытый рот. Зубы, закусившие нижнюю губу в напряжении. Родинка. Почему всё это имеет так много смысла? Почему так хочется обнять, защитить, раскрыться.       Снова боль. Внизу. И отвлекающий укус. Соски. Болезненно приятно. Невероятно.       -Расслабься, милый, будет хорошо, я постараюсь...       Горячее дыхание на шее у плеча. Горячие капли из глаз по виску. Слёзы? Нет, не было их. Поцелуи. Боль, боль, боль, заполненность. И нежность, которая грозила затопить всё внутри и выплеснуться через край.       - Небожитель... - стон, всхлип, еле слышно, на крике, до хрипа.       Толчки. Медленно, распирающе, неприятно. Может, если быстрее, будет лучше? Или лучше ближе? Ещё ближе. Липко, горячо, на губах солёный пот, на языке сладость имени.       Рука на члене, звук шлепков. Стон на одной ноте. Смятые простыни под лопатками, подушка под поясницей.       - Ибо... Ибо, милый, я больше не могу... Я сейчас...       Жар внутри, жар снаружи, тяжесть и боль. Боль, боль, боль... Неудовлетворённость.       Шаги. Тихие. Не в их ритме.       - Госпожа, ты так прекрасен!       Тяжесть исчезла. Взгляд, полный злобы. Чужие руки поперёк родного тела. Хищный профиль за осоловелым взглядом.       - Госпожа, смотри, он не кончил. Ты знаешь, что нужно сделать.       Чужие пальцы на тёмных сосках и звонкий шлепок по заднице. Тихий стон. Усталый, но сексуальный. Тяжесть на бедрах, упор ладонями в живот. Влажное движение по всей длине. Волшебный трюк с исчезновением. Тепло, тесно, так сладко. Идеально. Тонкий, покачивающийся, словно в трансе, силуэт. Вверх и вниз, вверх и вниз. Хлюпающий звук. Под задницей мокро, но это не важно. Прикрытые глаза, влажный рот. Слюна стекает. Ягоды сосков. Сладко, сладко, сладко. Тесно и хорошо.       - Госпожа! Как идеально он входит в тебя! Он такой большой и полностью в тебе! Как меч в ножнах!       Ибо заставил себя сфокусироваться и заметил как его блестящий от смазки член снова и снова входит в Небожителя.       - Дадао!       - Ибо-о-о...       Два голоса слились в один. Ибо бурно кончил, закричав то ли от боли, то ли от удовольствия. Сознание существовало отдельно от тела. Правитель бережно уложил Сяо Чжаня на кровать. Всё это время он поддерживал его, обмякшего после оргазма, помогая насаживаться.       - Госпожа, ты знаешь, что я счастлив лишь с тобой. Ты ведь никогда меня не покинешь? - прошептал Баоцзюнь, обтирая спину Сяо Чжаня от своей спермы.       Ибо очень хотел убить его. Уничтожить. Испепелить. А прах развеять над пустыней. Но мог лишь лежать, свернувшись калачиком, подрагивая и всхлипывая то ли от удовольствия, то ли от боли. Пока не почувствовал нежные объятья. Сяо Чжань притянул его ближе, сплетаясь руками и ногами. Липкий, резко пахнущий. Такой родной.       - Я в тебе, а ты во мне.       - Любимый...       Сознание вернулось в тело, которое словно обратилось в пёрышко, влекомое ветром. Уснуть без снов.       А месть... месть подождёт.