Что бы мы делали без Розмерты?

— Вот уж не думала, что когда-нибудь попаду в святая святых, — Джинни с нескрываемым любопытством разглядывала просторную гостиную директорских апартаментов. — Интересно, о чём Снейп разговаривает с Гарри, как думаешь? — Понятия не имею, — ответила Гермиона, предлагая подруге кофе. — Вот, держи.       Уизли наконец отвлеклась от штор, ковров и мебели и взяла у хозяйки изящную чашку. — Очень уютно, — резюмировала она. — Ты тут уже освоилась? — Если честно, то нет. Я же весь день сижу в своём кабинете, — пояснила Гермиона, — а сюда прихожу только после ужина. — Устаёшь? — Очень. Я даже и не подозревала, что преподавать так тяжело. — Жалеешь, что согласилась?       Гермиона опустила глаза и кивнула: — Иногда накатывает. Но ты же понимаешь — я не могла отказать МакГонагалл. Ничего, справлюсь. Расскажи лучше о вас с Гарри. Что у вас нового? — Что у нас может быть нового? — отмахнулась Джинни. — Гарри сутками пропадает в Аврорате, а я… я всё так же по уши в учёбе, начала дипломную работу — у меня выпускной курс, ты же знаешь. Так хочется сделать что-то действительно стоящее! Тем более, мне очень повезло с руководителем проекта. Он — лучший в своём деле, и я сделаю всё, чтобы после учёбы попасть к нему хоть самым последним подмастерьем — неважно, лишь бы к нему. У него настоящее чутьё — он своими руками создаёт моду, понимаешь? А ещё он готовит к открытию свой собственный бренд — «КорнМагия», и я… — «КорнМагия»? — перебила её Гермиона. — Это случайно не Ник Корн?       Джинни округлила глаза: — Ты слышала о нём? — Не просто слышала — я с ним знакома. Это же он работает с «Ведуньями», и это он готовил меня к тому «свиданию» с Мироном. Скажу тебе больше — Корн хочет о чём-то поговорить со мной и Северусом, и завтра мы встречаемся с ним в «Трёх Мётлах». — Вау! — подпрыгнула Джинни. — Интересно, что он задумал? Корн же, насколько я знаю, не имеет никакого отношения к Хогвартсу. Но ты ведь расскажешь мне потом? — Само собой, — пообещала Гермиона. — И я тоже не понимаю, зачем мы с Северусом ему понадобились. — Странно. Слушай, а как Снейп вообще согласился на эту встречу? — А он и не возражал. Я просто сказала ему, что у меня остались самые хорошие впечатления от общения с Корном и что мы могли бы выкроить время для него. — О, конечно, — хохотнула Джинни. — Ты просто сказала, и он тут же согласился. Для уточнения: мы сейчас о Снейпе, да? Не знала, что летучие мыши поддаются дрессировке, — она вдруг посерьёзнела и устремила на подругу сосредоточенный взгляд. — Что? — насторожилась Гермиона.       Но Уизли всё так же молча сверлила её взглядом, и Гермиона, отложив чашку, пересела на диван и взяла подругу за руку: — Давай, Джинни, — она понимала, что та ни при каких обстоятельствах не будет сдерживаться и предпочтёт всё высказать в лицо. — Я же вижу, ты хочешь мне что-то сказать. — Извини, но я не могу промолчать, ты знаешь мой характер. Ты только не обижайся. Мы обсуждали это с Гарри, и он, кстати, как-то спокойно воспринял всё, а я уже целый месяц не нахожу себе места, потому что не могу понять — ну как это вообще случилось? Ты и Снейп, самый странный, самый непонятный человек в этой стране? — Всё так, — согласилась Гермиона. — Странный, непонятный, очень закрытый, но я просто в какой-то момент почувствовала, что он другой. Вообще другой. Не знаю, как объяснить. Это на каком-то глубинном уровне, понимаешь? — Нет, — честно ответила Джинни. — Я ещё могу допустить, что у вас есть что-то общее, что вы вполне могли заинтересоваться друг другом, но брак, Гермиона! Почему сразу брак? — Потому что МакГонагалл попросила меня хотя бы до Рождества вести в Хогвартсе маггловедение, а Северус решил вернуться на пост директора. И значит, мы должны были расписаться. — То есть, если бы не Хогвартс, вы бы не поженились? — Так быстро — точно нет. Мы бы, скорее всего, съехались и попробовали жить вместе, а там — кто знает? Но в итоге всё закрутилось так, что мы просто в один день начали совершенно другую жизнь. — И она тебе нравится, эта жизнь? — Нравится, — не задумываясь, ответила Гермиона. — И я ничего не загадываю. Но вот то, что есть сейчас… я не хочу это потерять. Я очень боюсь это потерять. — То есть это любовь? — не спросила, а, скорее, констатировала факт Джинни. — Не хочу никаких определений, — замотала головой Гермиона. — Магглы говорят: «Счастье любит тишину».       Джинни молча допила остывший кофе, поставила чашку на столик и вскинула ладони вверх: — Ну хорошо, сдаюсь. Не обижайся. Просто всё так быстро произошло… Я даже грешным делом подумала, не опоил ли он тебя чем? — Я тебя умоляю, — закатила глаза Гермиона. — Неужели ты думаешь, что я не почувствовала бы? — Кстати, о зельях, — снова оживилась Уизли. — Ты же принимаешь противозачаточное? Или Снейп уже мечтает о наследниках? — Я как раз об этом и хотела с тобой поговорить, — неуверенно начала Гермиона. — Дело в том, что я только сегодня задала ему вопрос — хочет ли он детей. Мы не обсуждали это раньше. — И что он ответил? — Нас прервали, и разговор пришлось отложить. — И ты боишься, что он скажет «нет»? И вообще, я не поняла — ты пьёшь зелье? — Я пью маггловские таблетки, — терпеливо ответила Гермиона, — мне их когда-то назначила мамина подруга-гинеколог после тщательного обследования. Они идеально мне подходят. И хотя ни одни таблетки не дают стопроцентной гарантии, они меня ещё ни разу не подводили. — А сейчас подвели? — ахнула Джинни. — Ради всего святого, ты что, беременна?! — Джинни, подожди, выслушай меня. Дело в том, что сегодня ночью мне приснился очередной кошмарный сон с Беллатрисой. И когда её палочка коснулась моего живота, я чуть не обезумела от страха, потому что точно знала, что беременна. Я это совершенно однозначно почувствовала. Не знаю, может, я схожу с ума, но я весь день думаю об этом. — Ну так проверь, в чём проблема-то? Ты же знаешь заклинание! — Знаю, — кивнула Гермиона. — Но я не хочу делать этого, пока не узнаю мнение Северуса. Вдруг он не хочет детей?       Джинни придвинулась к подруге и обняла её. — Я тебя не узнаю, Грейнджер, — тихо сказала она. — Накрутила себя на ровном месте. Вот увидишь — если ты и в самом деле беременна, твой Снейп будет прыгать от счастья. Но я всё-таки не понимаю — ты же ведьма! Почему ты выбрала какие-то маггловские таблетки, а не нормальное зелье? Хотя… это тоже не всегда надёжно. Вон мама — за одиннадцать лет родила семерых, и никакое зелье не помогало: ни аптечное, ни собственноручно приготовленное. — Как это? Почему? — Да потому что магический брак — это не какой-то там бессмысленный ритуал. И супружеская магия иногда оказывается сильнее любых зелий. Вот почему я не спешу со свадьбой — я просто боюсь, что никакое зелье не спасёт и я сразу же забеременею, а у меня пока другие планы. — Но в таком случае все магические семьи были бы многодетными, а ведь это далеко не так. Может, всё дело в наследственности? В твоём случае, например, и Прюэтты, и Уизли всегда были многодетными. — Возможно. Но мы с Гарри уже третий год живём вместе, и зелье пока — тьфу-тьфу-тьфу — срабатывает. А вот что будет, если мы оформим брак по всем правилам, кто знает?       Гермиона задумалась — она никогда не слышала о подобных эффектах магии и мысленно сделала пометку найти как можно больше информации об этом, а Джинни неожиданно предложила: — Давай проверим. Вот прямо здесь и сейчас, для твоего же спокойствия. И каков бы ни был результат, я поддержу тебя в любом случае. Готова?       Гермиона отвела взгляд, взъерошила пальцами немного отросшие кудряшки и решительно тряхнула головой: — Да.       Направив палочку на живот, она прочертила ею нужную руну и произнесла заклинание. В ту же секунду в воздухе вспыхнуло несколько искорок, которые, покружившись в причудливом магическом танце, очень быстро погасли все до единой. — Ну вот, — обняла подругу Уизли. — Тебе просто показалось. И эти твои таблетки, кстати, работают, поздравляю.       Деликатный стук в дверь тем не менее заставил их обеих вздрогнуть, и мгновение спустя в гостиную вошёл Поттер: — Не помешаю? — А где Северус? — удивилась Гермиона, доставая ещё одну чашку. — К нему зашла МакГонагалл, поэтому он проводил меня сюда и вернулся, — пояснил Гарри. — Нет-нет, не суетись, ничего не надо. Лучше скажи мне, что ты сделала со Снейпом?

***

      За разговорами и воспоминаниями вечер пролетел незаметно, и, проводив друзей через камин, Гермиона поспешила в кабинет к Северусу. — Как всё прошло? — поинтересовался он, вставая из-за стола и внимательно вглядываясь в её лицо. — Замечательно, — счастливо выдохнула она, расслабляясь в его руках. — Мне этого так не хватало, Северус. Как хорошо, что Минерва это всё организовала. — Я кое-что предложил Поттеру, и, если он согласится, вы сможете видеться намного чаще. — Он уже согласился. Мы только что обсуждали это. И, если у него и были какие-то сомнения, мы с Джинни постарались его убедить. — Женщины, — простонал Северус, зарываясь носом в её волосы. — Я так понимаю, у Поттера не было шансов? — Никаких, — подтвердила она и потянулась к его губам.       Снейп, не разрывая поцелуй, подхватил жену на руки и сел в кресло, устраивая её на коленях, одновременно по привычке определяя её эмоции: приятная усталость, удовлетворение, а также слабые отголоски неуверенности и сомнения. Оторвавшись от её губ, он тихо сказал: — Я видел, как ты пьёшь таблетки в одно и то же время утром и, конечно, догадывался, для чего они. Я сделал вывод, что ты не хочешь ребёнка, во всяком случае пока. Я прав? — Да, — честно ответила она. — Беременность должна быть запланированной, к ней нужно готовиться. Тем более, нам обоим через многое пришлось пройти и кто знает, какими могут быть последствия. Поэтому я сразу же стала предохраняться. Но я хочу, чтобы у нас был ребёнок, Северус. Или даже двое. А ты?       Удерживая любимую левой рукой, Снейп вдруг переместил ладонь правой на её живот. Гермиона подняла голову и непонимающе посмотрела на него, а он склонился к ней и понизил голос: — Я никогда не видел себя ни мужем, ни, тем более, отцом, но это, к счастью, осталось в той моей жизни. — А в этой? — неслышно спросила Гермиона, практически перестав дышать. — А в этой — я люблю тебя и хочу, чтобы ты родила мне детей, но только тогда, когда ты сама решишь, что готова к этому.       Пружина, которая сжималась внутри неё весь день, стремительно разжалась, и наступившее облегчение было ни с чем не сравнимо. Гермиона шумно выдохнула и, понимая, что вот-вот расплачется, быстро спрятала лицо на его груди. А Северус, прочувствовавший каждый нюанс её состояния, замер, прислушиваясь к собственным ощущениям — он всё ещё никак не мог привыкнуть к этой новой для себя палитре, но одно знал точно: он сделает всё возможное и невозможное, только бы продолжать испытывать эти чувства снова и снова.