Бесконечное лето

Руслан с каждым днем все крепче держит Юлика за руку. И плевать, что Юлик еще старается скрывать их отношения; плевать, что слухи в их районе расползаются с моментальной скоростью; плевать, что потом могут быть проблемы. Руслан при любом удобном случае переплетает их пальцы и неловко целует куда-то в щеку, смущая Юлика до самых кончиков ушей. Они слишком много времени проводят вместе, сидят на реке до самой ночи, а потом, уставшие, идут домой, громко смеясь и не обращая внимания на недовольные лица из окон. Все это в новинку. Все это кажется каким-то нереально желанным, что обращать внимания на мелочи совсем не хочется. Юлик обожает солнце, день и эту жизнь со всеми ее красками. Руслан любит дождь, ночь и Юлия Онешко, который заменил ему все и всех. Руслан, кажется, начинает радоваться тому, что живет здесь и сейчас. На его губах все чаще играет глупая, довольная улыбка, которая так радует Юлика. Онешко ассоциируется с бесконечным летом, жарой и ярким солнцем, потому что сам парень и является олицетворением световых лучей. Руслан же представляется маленькой тучей на ясном небе, которая вносит смуту в привычную хорошую погоду. Но Юлик часто шутит, что Руслан так же необходим для него, как вода для природы. И эти слова радуют как никогда сильно. Наконец, в середине июля, после долгого засушливого месяца начался дождь. Температура заметно опустилась, позволяя природе и всем вокруг вздохнуть с облегчением. Юлик как-то понуро сидел дома, глядя в окно и бездумно следя за скользящими по стеклу каплями. Он хотел сегодня прогуляться с Русланом, но неожиданный дождь нарушил все его планы. Мокнуть как-то не очень хотелось, поэтому на предложение прогуляться ответил отказом, предложив отложить прогулку до завтра. Настроение медленно опускалось все ниже и ниже. Наверное, он так и провел бы весь день в какой-то прострации, если бы не мелькнувшая за окном темная фигура. Руслан «насквозь промокший» Тушенцов возник на дороге прямо перед окном Юлика, морщась от стекающих по лицу капель, и даже не пытался скрыться от ливня. — Блять, Тушенцов, — шокировано прошептал Онешко, вскакивая с места и распахивая окно настежь. — Ты больной? — выкрикнул Юлик в окно, все еще не веря собственным глазам. — Ты посмотри, какая охрененная погода! Еще скажи, что собрался все пропустить и просидеть дома, — задыхаясь, прокричал Руслан в ответ. — Идем! Он выглядит непомерно счастливым: в насквозь промокшей одежде, с кроссовками в одной руке и портфелем на плече — он действительно искренне улыбался, стоя голыми ступнями прямо в луже. Подростки ведь часто совершают глупости, верно? Юлик даже не хочет задумываться об этом, на ходу переодеваясь и проклиная своего парня всеми возможными словами. Он не знает, как потом будет объясняться с родителями, даже не хочет задумываться, как долго будет потом лечить насморк после подобной прогулки, но оставлять Руслана одного абсолютно не хочется. Кинув короткое «пока» ничего не понимающей маме, он выскакивает в подъезд и мгновенно сбегает по лестнице, игнорируя гулко пульсирующее в висках сердце. Юлик ведь отличник, паинька и просто очень хороший парень. Он ведь не должен вести себя настолько безрассудно, правда? — Господи, Руслан, ты абсолютно точно ебнутый, — смеется он, едва выйдя из подъезда и оказываясь в крепких объятиях. — Для тебя ведь стараюсь, Юлик, — отвечает Руслан и тянет бедного парня прямо из-под козырька подъезда на растерзание дождю. Никогда до этого Юлик не сходил с ума настолько сильно. Он бежал вслед за счастливым Русланом, не думая о том, что ведет себя глупо. В кроссовках хлюпала вода, а на одежде не осталось ни единого сухого клочка. Они с разбега прыгали в лужи, толкались и громко смеялись, не обращая никакого внимания на удивленные и осуждающие взгляды злых и намокших людей. Юлик задыхался от счастья, наполняющего его легкие. Он даже не думал, что в дождливую, мокрую, такую мрачную погоду на душе может быть настолько светло и легко. — Ты как ребенок, — смеясь, произносит Юлик, в последний момент схватив Руслана за руку, тем самым спасая его от падения. — Разве это плохо? — запыхавшись, спрашивает Руслан. — Конечно, нет, — улыбается Юлик, переплетая их пальцы. — Мне так нравится видеть тебя счастливым. Голос у Юлика хриплый то ли от бега, то ли от волнения, от чего у Руслана бегут мурашки по коже. Все вокруг сливается в бесполезный шум, когда Юлик стоит так близко, а руки чувствуют тепло чужого тела. Кроссовки падают на асфальт. Предательский румянец расползается по щекам, заставляя подростков неловко прикусить губу. По лицу стекают крупные дождевые капли, кожу щекочет прохладный ветер, а в душе все громче бьется сердце. Руслан переплетает их пальцы и наклоняется ближе, соприкасаясь кончиками носов. — Юлик, я… — Бля, так вы типа пидоры? — из ниоткуда возникает такой знакомый и мерзкий голос, рушащий всю романтику, повисшую в воздухе. Юлик резко дергается назад, поворачивая голову в сторону Хованского, стоящего под козырьком подъезда. Юлик хочет выдернуть свою руку из крепкой хватки Руслана, но последний не позволяет себя отпустить. Руслан все еще может постоять за себя и своих близких. Пускай по школе ползут слухи; пускай придется пару раз подраться, чтобы доказать другим, что любить можно кого угодно; пускай их мало, кто поймет и примет. Больше Руслан не позволит никому цепляться к Юлику. Он кидает злой взгляд в сторону Хованского. — Пидор здесь только один, и он стоит прямо перед нами, — язвит Руслан, кончиками пальцев ощущая волнительную дрожь парня. — Слышь, Тушенцов, зря ты себе врагов наживаешь, — бесится Хованский, строя из себя крутого. — А что ты сделаешь? Въебешь мне? — А если и въебу? — Вперед! Ну же, давай! — подначивает Руслан, прекрасно зная, что Хованский с ним драться не станет. Кишка тонка. — Ты просто жалкий пиздюк с раздутым самомнением. Бывай, придурок, — победно кидает ему Руслан, подхватывая свои кроссовки, и тянет за собой Юлика. Онешко благодарно улыбается, пряча глаза где-то в асфальте. Он чувствует себя под защитой. Он понимает, что теперь-то его точно никто не тронет. Он даже не думал, что Руслан способен на подобное. Он не думал, что любить парня будет так легко и приятно. — Спасибо, — шепчет Юлик. — За что? — не понимает Руслан, удивленно оборачиваясь на смущенного подростка. — За то, что не стесняешься водиться с неудачником. — Какой же ты глупый, Юлик, — улыбается Руслан и прижимает парня к себе, целуя куда-то в висок.

***

Юлику нравится тело Руслана: татуировка на предплечье, по которой так приятно проводить кончиками пальцев; шрамы под ребрами и на ключицах, которых сам Тушенцов ужасно стесняется; тонкая шея, которая является самым нежным и уязвимым местом Руслана; ярко выраженные скулы и большие черные глаза, глядящие всегда с каким-то восторгом — нравится весь парень, скрывающий свою чувствительность за ужасным поведением. Юлик любит, не стесняясь, разглядывать обнаженное тело парня, когда тот идет купаться в реку. В груди появляется это щемящее чувство, а во рту мгновенно пересыхает. У Руслана очень сильно видны ребра, да и сам он слишком худой от постоянного недоедания и стрессов, но в этом есть своя привлекательность. Нервные тики иногда становятся сильнее, а слезы уже не получается контролировать, и тогда Юлик всегда оказывается рядом. Он обнимает нежно, заботливо и шепчет как можно больше успокаивающих слов, поглаживая ладонью острые лопатки. Юлик любит открыто, смело, не боясь говорить об этом постоянно. Руслан любит как-то болезненно, тоскливо, обнажая душу наизнанку. Сердце всегда скулит, когда Юлик рядом — наверное, не может поверить в то, что чувства взаимны. Руслан нашел в этом мальчике-солнышко настоящие чувства, ничем не приукрашенные, и до сих пор под взглядом Юлика он остается действительно беззащитным. Загнанное, напуганное сердце никак не хочет верить в то, что больше не нужно скрывать настоящего себя, что теперь можно быть самим собой. Юлик обожает говорить комплименты и разные глупости, которые доводят Руслана до предательских слез, потому что никогда до этого он не испытывал подобного. Их чувства — совершенно разные. Здоровая влюбленность столкнулась с болезненным помешательством, образуя дикий коктейль, который так нравится им обоим. И вот они снова вдвоем, снова на реке, снова прячутся от палящего солнца в тени деревьев. Руслан, прикрыв глаза, лежит спиной на покрывале, подперев голову ладонями. Его ресницы подрагиваются от слабого ветра, а с маняще приоткрытых губ срывается мерное дыхание. Юлик, который нагло соврал, что будет рисовать пейзаж, сидит совсем рядом и резкими штрихами изображает Руслана. Он с восторгом разглядывает чужие непослушные волосы, такие правильные черты лица, выпирающие ключицы, яркий уже пожелтевший синяк на щеке. Карандаш плавно скользит по бумаге, а тихая музыка на фоне заглушает непрошенные мысли. — Рус, ты такой красивый, — совершенно неожиданно произносит Юлик, заставляя Руслана резко распахнуть глаза. — Не говори глупостей, — недовольно морщится тот в ответ и снова закрывает глаза, пытаясь принять расслабленный и невозмутимый вид. — Это не глупости. Ты действительно очень красив. — Юлик… — Я просто хочу, чтобы ты принял себя таким, какой ты есть. Вот, смотри, — перебивает Юлик и протягивает рисунок парню. Руслан берет в руки блокнот и на несколько секунд замирает. Его взгляд скользит по очередному портрету, а руки начинают предательски дрожать. Юлик снова нарисовал его в тихую. Он снова говорит комплименты, хотя его уже просили не делать подобного. Юлик снова пытается доказать, что Руслан — не пустое место. В горле образуется ком, а в глазах стоят слезы, просящиеся наружу. Они вместе уже целый месяц, но Руслан все никак не может принять это. Он дергается от любых приятных слов в свою сторону, стараясь выражать свою собственную влюбленность действиями. Юлику совершенно не обязательно слышать, что он красивый, заботливый и вообще самый лучший. Одного взгляда Руслана достаточно, чтобы прочитать все это в глубоких черных зрачках. Руслан резко садится и, отбросив блокнот в сторону, наваливается на ничего не понимающего Юлика. — Эй, ты чего? — брыкается он, но под чужим напором все же опускается спиной на покрывало. — Я тебя сейчас съем, Юлик, чтобы ты больше никому не достался, — шепчет Руслан и одним движением седлает чужие бедра. Они столько раз уже целовались, сводя друг друга с ума. Возбуждение, будто наркотик, распространяется по венам, пригоняя кровь к лицу. Руслан цепляет зубами чужие губы, вырывая из Юлика тихие стоны. Ладонь опускается на нежную шею, слегка сжимая и пальцами нащупывая шрам. Вторая рука нагло шарит в районе груди, проходясь короткими ногтями по чувствительным соскам и спускаясь все ниже. Юлик скулит, будто умоляя о большем. Он нежно отвечает на резкие поцелуи и подается ближе желанным прикосновениям. Он зарывается пальцами в короткие волосы, оттягивает их назад, от чего у Руслана перед глазами все плывет. Они не думают, что их могут увидеть. Они вообще ни о чем не думают, кроме собственных тел и тихих стонов. Руслан с трудом отрывается от чужих губ, оглядывая лежащего под ним парня: потерянный взгляд из-под полуприкрытых век, раскрасневшиеся губы от поцелуев, быстро вздымающаяся грудь — Юлик до покалывания в пальцах возбуждающий. Его хочется кусать, сжимать до синяков, обладать им полностью. Руслан вновь наваливается сверху, цепляя зубами бледную шею. У Юлика кожа нежная. Нигде нет синяков и порезов, кроме того аккуратного шрама из детства, когда он неаккуратно выхватил у мамы нож. Он весь какой-то девственно-чистый, никем в жизни не покалеченный. И Руслан не позволил бы причинить вред этому парню, но сейчас он с трудом сдерживается, чтобы не оставить засосы на самых видных местах. Он ведет дорожку поцелуев по шее к уху и ловит губами мочку. Язык проходится по всей ушной раковине, заставляя буквально дрожать от щекотки и бесстыдно мычать от удовольствия, сжав губы в одну полоску. Обжигающее дыхание на ухо, мокрый язык и руки где-то в районе живота — все это словно наркотик по венам. Руслан сжимает пальцы на чужой шее, заставляя парня хрипеть и хватать ртом воздух. Контраст горячих ладоней и жесткого песка, царапающего кожу сквозь покрывало, кольцом охватывает все сознание. Юлик хочет, чтобы его кусали до кровавых отметин, до болезненных ощущений, до крика. Руслан с огромным усилием заставляет себя приподняться с чужих бедер и встать на колени. Оперевшись одной рукой рядом с головой Юлика, он наклоняется вниз и едва заметными укусами проходится по чувствительной шее. Рукой же он накрывает давно стоящий член сквозь ткань белья. Юлик протяжно стонет, дергая бедрами навстречу. Руслан улыбается, наслаждаясь тем, как его мальчик реагирует на прикосновения. Он с нажимом несколько раз проводит ладонью по всему органу, пальцами массирует головку и опускается вниз, сжимая яички рукой и щекоча кончиками пальцев мошонку. — Хватит ломаться, блять. Я же не хрустальный, Тушенцов, — хрипит возбужденным голосом Юлик и давит Руслану на затылок, стирая последние барьеры, сдерживающие их обоих. И Руслан впивается зубами в бледную кожу, оставляя фиолетовые засосы повсюду. Рукой он все активнее стимулирует член, желая свести парня под ним с ума. И Юлик медленно, но верно сходит, рассыпается в чужих руках, практически забывается. Он закатывает глаза от наслаждения, растворяясь в ощущениях. Ему до чертиков приятна боль вперемешку с нежностью. В голове мысли все сливаются в одну лавину, выливающуюся стонами. Каждый укус — болезненное чувство привязанности. Каждое прикосновение — эйфория, растекающаяся по венам. Руслан спускается все ниже, оставляя засосы на груди и кусая горошины сосков. Юлику нравится грубость, ему нравится то, как проявляет свою влюбленность Руслан. Ему просто нравится отдаваться кому-то более сильному. И это ни с чем не сравнимое удовольствие. Руслан цепляется пальцами за резинку трусов и, отодвинувшись назад, стягивает их с парня, оставляя его полностью обнаженным. Несколько секунд он не может оторвать взгляд от такого возбужденного, совсем открытого, раскрасневшегося Юлика. Он тяжело дышит, нагло рассматривая чужие коленки, худые бедра и истекающий смазкой член. Он чувствует себя полнейшим извращенцем, когда собственное сознание подталкивает его на следующее действие. Медленно Руслан опускается чуть ниже, устраиваясь меж разведенных ног, и ловит дрожащей рукой член. Повинуясь инстинктам и внутреннему голосу, Руслан наклоняется ниже и целует лишь головку, будто пробуя новые ощущения на вкус. Это что-то запретное, странное, необычное, но невозможно желанное в данную минуту. Он действует осторожно. Приходится языком по всему основанию вниз и снова вверх, рукой обхватывая яички и слегка сжимая их. Все это до покалывания в пальцах неправильно, до подкашивающихся коленок невообразимое, что останавливаться не хочется. Юлик тяжело дышит, теряясь в таких новых для него ощущениях. Затуманенным взглядом он окидывает взъерошенного Руслана и не может удержать себя. Он зарывается пальцами в чужие волосы и оттягивает голову чуть выше, заставляя парня зашипеть от боли. Губы Руслана блестят от слюны, ресницы подрагиваются, а на щеках едва заметный румянец, от которого Юлик буквально плывет и надавливает на затылок, опуская парня обратно. Руслан раскрывает губы, вбирая в рот лишь головку. В ушах звенит от жары, а крупная ладонь в волосах не позволяет отстраниться, поэтому он, на пробу, толкается глубже. Руслан действует интуитивно. Он втягивает щеки и щекочет языком такую нежную кожу на члене, скользит губами по всему органу и двигает рукой у самого основания. Юлику нравятся эти неумелые ласки. Ему нравится, как выглядит Руслан с его членом во рту, нравится чувствовать неловкие движения головой и горячую ладонь у самых яичек. Все это где-то за гранью. Все это слишком ново для них обоих. Юлик стонет абсолютно по-блядски, когда Руслан берет чуть глубже и тут же подается назад, едва не закашлявшись. На глазах стоят слезы, а во рту соленый привкус, но удовольствие Юлика этого стоит. Поэтому Руслан ловит ритм, не беря слишком глубоко, и помогает себе рукой. И Онешко буквально рассыпается в этих руках, горячих губах и мерных движениях. Но где-то в подсознании маячит мысль о том, что сам Руслан ведь возбужден не меньше. — Рус, стой, — с трудом шепчет Юлик, оттягивая чужую голову от своего паха, и приподнимается на локтях. — Сними с себя все. Руслан несколько секунд вопросительно смотрит на Онешко, едва ли осознавая, что происходит, но после все же поднимается и стягивает с себя шорты с бельем. Он вновь опускается на колени, усаживаясь на бедра, и Юлик впивается своими цепкими пальцами, двигая парня ближе к себе так, чтобы их члены соприкоснулись. С губ Руслана срывается тихий стон, и острыми коленками он сжимает бока Юлика. Пальцы с силой цепляются за плечи, когда Юлик обхватывает оба члена своими ладонями и начинает отрывисто двигать вверх-вниз, даря невероятные ощущения. У Руслана перед глазами пелена удовольствия, а в груди полнейшее помешательство, сдавливающее сердце тисками. Он вновь целует Юлика куда-то в скулу, мажет мимо, языком проходясь по линии подбородка, после чего все же находит такие желанные губы. Онешко отвечает на поцелуи с трепетом. Язык скользит по зубам, задевая искусанные изнутри губы и надавливая кончиком на самое небо. Руслан стонет все более откровенно, млея от чужих ласк и таких пошлых, мокрых поцелуев, от которых уже распухли губы. Ладонь скользит с плеч все ниже, пальцы едва заметно сжимают соски, от чего Юлик прогибается в спине навстречу прикосновениям. Все тело бьет крупная дрожь, а такой необходимый оргазм приближается все быстрее. Руслан одну руку кладет поверх рук Юлика, а второй сдавливает чужую шею, заставляя парня хрипеть и хватать ртом воздух. Движения рук становятся все более отрывистыми, дышать получается через раз. Им обоим слишком хорошо. У Юлика буквально сводит все тело, когда он кончает, плотно сжав зубы. Перед глазами пляшут звезды, а начать дышать заново кажется невыполнимой задачей. Он едва ли ощущает, как Руслан продолжает его рукой доставлять себе удовольствие, доводя и себя до желанной разрядки. Он с трудом разлепляет веки, ища взглядом глаза своего парня, но натыкается лишь на опущенную вниз голову. Руслан весь дрожит, тихо скулит, пытаясь отойти от чересчур яркого оргазма, и обессиленно утыкается лбом в чужое плечо. — Руся, все хорошо? — уточняет Юлик, приобнимая парня. — Более чем, — еле выдавливает из себя Руслан и обнимает в ответ. Руслан — это слишком большой сгусток ненависти к себе. Руслан Тушенцов — это бесконечный поток депрессивных мыслей. Руся — это потерянный, разбитый, одинокий, но все еще нуждающийся в любви парнишка. Наконец-то он обрел мечту. Наконец-то он обрел свое маленькое личное счастье по имени Юлий. Юлик — это бесконечное лето, разливающееся в груди бешенным речным потом. Юлий Онешко — это сильный, невероятно светлый и вообще самый лучший человек, ставший для Руслана смыслом жизни. — А с каких пор ты стал называть меня Русей? — вдруг спрашивает Руслан. — Я всегда тебя так называл, — улыбается тот, обнимая еще крепче. — Врешь, Юлик. — Лишь приукрашиваю правду, Руся, — смеется Юлик, за что получает легкий толчок в плечо. Солнце маячит где-то на горизонте, окрашивая небо в кроваво-красный оттенок. Июльские вечера поистине прекрасны в объятиях любимых людей. По мнению Руслана, жизнь не достойна любви. Да и сам он мало чего в жизни достоин. Но все же одно он понял для себя точно — достаточно рядом одного лишь человека, влюбленного в жизнь без остатка, чтобы даже простые поцелуи и интимная близость у реки казались чем-то невероятно прекрасным. Если их любовь — это бесконечное лето, то Руслан готов жить вечно, лишь бы с таким родным Юликом в обнимку.