Хроники Вольф

      В столовой стоял гам. Приоткрыв дверь, Сина проскользнула внутрь и принялась искать Ханджи, Моблита, Эрвина или хотя бы Леви и Майка, чтобы подсесть. Раньше она пропускала обеды или брала с собой, но пару месяцев назад стала приходить в столовую и есть в компании разведчиков. Ханджи была очень довольна этим. «Наконец-то ты стала вливаться в социум!» - повторяла она. В самом дальнем углу сидел капитан Леви. Пока что только он. Вздохнув, Сина взяла поднос с порцией и пошла к нему.       - Вы не против, если я подсяду? – спросила она.       Леви опустил кружку, смерив её взглядом, и кивнул. Сина села, пропустив одно место. Капитан посмотрел на дистанцию, немного наклонив голову.       - Я слышал про твоё состояние. Пока тренировок не будет, - сказал он.       - Вы о чем?       Сина изо всех сил делала вид, что не понимает. Стало так заметно, что она еле на ногах держится?       - О твоём состоянии. Что непонятно?       - Я в порядке, капитан. Просто не высыпаюсь.       В столовую зашла Ханджи. Она сразу увидела Сину и Леви за столом в углу- схватила поднос и ускакала к ним. Через мгновение, пришёл и Моблит. Он, видимо, едва поспевал за майором и пару секунд восстанавливал дыхание. Потом пришли и Эрвин с Майком.       - А наши уже собрались. Даже наш архивариус пришла. Вон, в углу сидят, как обычно, - сказал Майк, кивая в самый конец столовой.       - Вижу.       За столом они вели разговоры, стараясь не затрагивать темы работы. Хоть когда-нибудь обсудить что-то кроме бумаг и рапортов. Приближалась весна, а значит очередной сезон вылазок и смертей.       - Сина! – воскликнула Зоэ.       - Что? – сонно спросила она, шмыгая носом.       - Салфетку, скорее!       Эрвин быстро вытащил из нагрудного кармана куртки платок и передал его майору. Из носа Вольф сильно шла кровь, заливая стол, капая на штаны.       - Голову запрокинь, - вскочил Моблит.       Сидящий рядом с непонимающей Синой Эрвин, немного оттянул её за плечи назад, тем самым голова архивариуса запрокинулась. Но лицо уже было залито кровью, которая продолжала капать с платка и подбородка на стол и штаны.       - Я отведу Вольф в лазарет, - сказал Эрвин, понимая, что кровотечение у Сины не остановится просто так.       Сознание возвращалось. Открыв глаза, Сина увидела лазарет.       - Что я тут делаю?       - У тебя кровь из носа пошла, - устало вздохнула Ханджи.       - Кровь?       - Переработалась ты.       - Да нет.       Рядом с майором стоял Моблит.       - Теперь тебе лучше? – спросил он.       - Намного.       Они вышли.       Сина полежала ещё около получаса, а потом поднялась и ушла. На следующий день этого не повторилось. К ней в Архив каждый час заходил Эрвин, проверяя её состояние. Также поступали и Ханджи с Моблитом.       В эти дни помещение Архива было заполнено не запахом чабреца, а кофе. Каждый раз бросало в сон, который же оборачивался кошмаром или сюром. Ночь стала ассоциироваться с ужасом.       Сидя за рабочим столом, Сина всё ждала письмо. Какой будет ответ от Милы? Она никакой не манипулятор и решение уже зависит от Милы и её брата. К тому же Сина решила не рассказывать про голос Синдари, иначе её могут принять за сумасшедшую.       В дверь постучали.       - Да! – отозвалась Сина и встала из-за стола.       - Вам письмо, - сообщил новобранец, который до этого приходил к ней по поручению Ханджи.       - Спасибо большое, - улыбнулась Вольф, забирая конверт. – Я очень его ждала.       - Вас зовут Сина. Как третью стену, - сказал он.       - Верно. Я как эта третья стена охраняю ценное для разведки- память. А как тебя зовут? Вижу, что с нового набора.       - Армин Арлерт.       - Рада нашему знакомству.       Сина протянула руку.       - Я тоже, - улыбнулся Армин и пожал её холодную руку.       «Она хорошая», - подумал он, уходя дальше разносить письма.       Вольф подошла к столу и развернула конверт.       « Дорогая Сина!       Я получила твоё письмо. Мне не сообщали про Синдари. Теперь мне стало понятно, почему я не видела её в Главном Архиве и на сборах вспоминающих. Мне в начале это показалось странным, ведь она всегда была в первых рядах. Старшие мне ничего не рассказали. Они переговаривались между собой, что про Лейн уже спрашивала одна младшая и от меня просто отмахнулись.       Признаюсь, я тоже заметила, что старшие что-то скрывают, но пока не говорят. Мне тревожно от этого. Что же такое можно скрывать? Я буду тебе помогать, так как самой стало интересно докопаться до правды, но у меня нет такой свободы как у тебя. Сейчас в Митре неспокойно. Не знаю почему. Я буду делать тебе копии материалов, которые мне становятся доступными. Письма отправляю по проверенному каналу, потому что старшие начинают перехватывать послания от вспоминающих.       Я не смогу вступить на столь смелую тропу и делаю это в память о Синдари. Меня возмутило утаивание её смерти. Клан Лейн не такой большой.       Будь очень осторожна. Я с братом помогу тебе, но, если тебя раскроют, то, можешь, пожалуйста, не говорить про нас? Прости за такую эгоистичную просьбу- я не переживу отречение семьи. Я буду стараться отправлять тебе информацию примерно раз в неделю. Повторю, что мне самой ничего не поясняют. Я такой же слепой котёнок, как и ты.       Пожалуйста, береги себя. Искренне твоя Мила Утни»       К письму прилагались несколько сложенных бумажек, где очень мелким шрифтом было исписаны более точные пояснения. Сина прочитала их, но только ещё больше запуталась. Та девочка, которая стояла под огромным, светящимся деревом «прародительница Имир»? Жители королевства, по исключению историков- её потомки? Как? Объяснений на это не было. Просто факты.       Ночь пришла быстро, а с ней и страшные воспоминания. Сина выпила успокоительное, потом снотворное, но так и не смогла уснуть. Не выдержав, она спустила ноги на пол, накинула поверх плотной и длинной ночной рубашки платок, направившись к двери.       Эрвина тревожило состояние Сины. Особенно это кровотечение из носа во время обеда. Ему не нравился тот факт, что он не в силах уберечь её от проблем. Он давно не курсант, но трепещет перед Синой, а она находила рядом с ним утешение. С Эрвином на удивление было спокойно. С каждым днём она привязывалась к главнокомандующему всё больше и больше.       Постучав в дверь, Сина переступала с ноги на ногу, сжимая рукава плотной ночной рубашки.       - Да? – открыл дверь Эрвин. – Сина?       - Можно у тебя посидеть? – спросила она.       - Конечно. Проходи.       Вольф юркнула в кабинет и села на диван, подобрав под себя ноги.       Видя как сильно подавлена Сина, Эрвин принёс из своей комнаты одеяло, укрыл её и погладил по плечам.       - Будешь чай?       - Угу.       Принеся кружку, Эрвин присел рядом.       - Ты дрожишь, - сказал он, взяв Сину за свободную руку. Она поставила кружку на столик и беззвучно вздохнула.       - Сколько же от меня проблем...       - Не бери в голову.       Эрвин гладил её по голове, проводя руками по волосам, пока пальцы не коснулись тугой косы.       - Можно расплети?       Сина кивнула. От прикосновений главнокомандующего пробирало до костей. Пальцы были на маленьком расстояние от её шеи, расплетая косы и даже так чувствовалось их тепло. Закончив распускать Сине волосы, Эрвин запустил в них пальцы. Густые, тёмные. Вольф закрыла лицо руками, пряча смущение.       - Можешь, пожалуйста..меня обнять? – прошептала она.       Эрвин придвинулся ближе, обняв её, прижимая к себе, уткнувшись лицом в её волосы. Они пропахли пыльным Архивом. Сина склонила голову, касаясь щекой руки Смита и закрыла глаза, сжимая пальцами его рубашку.       - Сина, - произнёс Эрвин, отстраняясь. – Что тебя тревожит? Ты можешь мне рассказать, не бойся.       Она хотела, но ещё не могла- слишком страшно говорить это сейчас. Мало того что она сама подставляет себя, так ещё и двух представителей клана Утни. Сина хочет справиться сама с испытанием.       - Я не останусь в стороне, - сказала она, чувствуя, как с плеч пропадает тепло. – Соберусь с духом и расскажу. Обещаю.       - Ты смелая, - нежно улыбнулся Эрвин. – Ты была против своих близких, защищала свои интересы без поддержки. Это очень смелый поступок. Многие отказываются в угоду убеждений большинства.       Он погладил Сину по щеке, снова притянув её к себе. Дрожь отпускала, уступив место усталости. Сина начала засыпать. Эрвин заметил, что она обмякла и перестала дрожать, закрыв глаза.       - Я могу остаться? С вами нет кошмаров, - прошептала она.       - Конечно.       Исследования тайны стен продолжались. Работа кипела в подвалах лаборатории и в архиве. На столе выросли горы из бумаг, книг, очерков. На диванчике рядом тоже громоздились журналы с собранием данных. Сина ходила от стеллажа к стеллажу с воткнутым в нос платком. Кровь иногда шла и, чтобы не запачкать бумаги, она заткнула нос платком. Жертва была оправдана, ведь за работой не было видений. Письма от Милы только добавляли масла в огонь и записи в книжке увеличивались с каждым днём. Пока план Сины не прознали старшие историки.       Вытащив несколько журналов, она начала спускаться со стремянки, как увидела стоящего в проходе Эрвина.       - Командующий? – спросила Сина, потирая переносицу.       - Иди отдыхай. Истина от тебя никуда не денется.       Она замерла, стоя с журналами в руках, смотря уставшими глазами на него. Взгляд был опустошённым и одновременно горящим. Так смотрят люди находящиеся на самой грани, но не отступающие. Как смертельно больные, которые хватаются за любой шанс выжить. Спасительная ниточка ведущая к свету. Этой ниточкой был Эрвин. Не смотря на осознание реальности – они из разных народов, - Сине было плевать. Разум говорил, что нельзя любить его, а сердце твердило другое. Она убрала платок, который был в красных пятнах.       - Снова кровь из носа? – подошёл к ней Эрвин, забирая из рук журналы. – Слишком часто это стало происходить. Что говорил врач?       - Он сам не знает, - ответила Сина, отводя глаза в сторону. К горлу подступал комок от беспомощности. Разрываясь между долгом и чувствами, она ещё не могла принять своё отступничество. Если раньше Сина относилась к смерти спокойно, сама для себя решив, что обратится полярным сиянием, то сейчас умирать не хотелось. Старуха с косой начинала напоминать о себе, а Сина пряталась от неё за спиной Эрвина. Опасно было сейчас вспоминать не в Главном Архиве, а в штаб-квартире. Сине было плевать.       - Пожалуй, на сегодня хватит, - сказал Смит.       - Наверное.       На её макушку опустилась ладонь Эрвина. Он гладил по голове, проводя по тёмным волосам. Нежно и аккуратно. Он не хочет её пугать,- а окружить заботой, оградить от проблем. Разве спокойная жизнь – это так плохо? Если он выживет, то сделает предложение, но пока не может касаться без дрожи в пальцах. Жестоко давать подобные обещания, если его сожрут. Сина тоже не глупая и понимает всю сложность ситуации.       Сжав пальцы в замок, Сина опустила глаза на журналы с наблюдениями. Их кожаные обложки напоминали и кричали об отстранённости, а лицо горело.       - Сина, - произнёс Эрвин. Сина смотрела как главнокомандующий держал журналы - то, что как петля душила. Забирал, отводил и прятал от неё. Спасал её душу и успокаивал совесть. Замерла, когда чужие тёплые пальцы накрыли её руку, уводя прочь от историков. Она уже отреклась от клана. Наверняка старшие уже ищут причину чтобы вызвать её в Главный Архив и запрут в каменных стенах. Сина боится, но за то, совесть давала спать по ночам. Вернуться уже нельзя.       В свете лампы были видны немного выступающие волосы из аккуратной причёски главнокомандующего. Они словно отливали золотом. Она видела отдельные пряди, как менялись оттенки. Сину это завораживало.       - Положи руки мне на плечи, - произнёс Эрвин, после более взволнованно добавив. – Тебе страшно?       - Я не боюсь, - ответила Сина, кладя руки на широкие плечи Смита, прижимаясь щекой к его виску, сидя на стремянке. – Ты не страшный.       Находясь на грани, она решила ловить момент и принять свои чувства.       - Госпожа Вольф, - сказал Смит, проводя рукой по щеке Сины, - я вас люблю.       Сина всхлипнула, опустив голову.       - Командующий...Эрвин. Я тоже люблю вас.       Эрвин склонился к лицу Сины. Мягкие губы дотронулись до её лба и медленно отстранились. Рука скользнула по волосам, опустилась ниже и пальцы прошлись по горящим щекам, оставляя за собой тающие линии тепла. Сина протянула руку и запустила пальцы в волосы Эрвина. Светлые, на удивление мягкие. Смит тихо выдохнул опустив голову на её плечо, нежно обнимая её плечи. Через высокий ворот футболки она чувствовала тёплое дыхание, пока гладила его по голове, иногда касаясь выбритых висков и ушей, робко убирая пальцы. Потом осмелела и опустила руку к затылку. Эрвин закрыл глаза, после чего отстранился, взял с полки один из журналов и, словно закрывая от невидимых посетителей хранилища, склонился к Сине, легко коснувшись её губ. Искусанные, сухие – Сина замерла, а после растворилась в нежном и теплом прикосновение.       Замерев, Эрвин немного отдалился. На лицо оставалось тепло Сины. Она же опустила голову и руки.       - Ты в порядке? – наклонился к ней Эрвин, стараясь заглянуть в глаза. – Я напугал тебя? Прости. Это было слишком резко с моей стороны. Надо было спросить...       Всё было в порядке. Сина просто смутилась так сильно, как никогда прежде. Она спустилась с последних двух ступенек стремянки и крепко обняла Эрвина, сцепив руки на его спине.       - Всё в порядке, - ответила она, сжимая его куртку.       Эрвин тоже обнял в ответ. Журналы упали, силы покидали тело Вольф и она начала медленно опускать на пол, утаскивая за собой, словно в пучину, Эрвина.       - Пожалуйста, не дай мне упасть, - прошептала она.       - Я не дам тебе упасть, - ответил Смит.       - Выживи, умоляю. Не умирай. Пожалуйста.       Он ещё крепче обнял, чувствуя, как тихо плачет Сина. В груди ужасно болело. Эта боль была приятной. Как же жесток этот мир, что не может позволить им жить спокойно.       - Я выживу. И ты живи. Сина, живи. Слышишь?       - Да, - тихо ответила она, отпуская его, садясь напротив.       - Син.       - Да.       Эрвин взял её руку и склонившись приложил ладонь к своему лицу. Сина выдавила улыбку, которая пыталась скрыть смущение, но плохо получалось.       Смит снова наклонился, поцеловав архивариуса второй раз, опустив руки на её плечи, потом провёл ладонями по рукам и снова дотронулся до щеки, убирая пряди волос.       На удивление Сины, губы у Эрвина были очень мягкими. И почему она решила, что он весь очень жесткий человек? Почему боялась? Ведь он не страшный, а очень добрый человек. Он переживает из-за потерей, за корпус. У него есть мечта, за которой он идёт. Ему нравится мятный чай и книги по истории, когда его гладят по голове, словно ребёнка.       В Архиве было тихо и пыльно. У рабочего стола в печке потрескивали поленья.       - Закрывай Архив и иди отдыхать, - произнёс Эрвин, аккуратно тянув Сину за руку, помогая ей встать.       - Да уж... Теперь уж точно не заснуть, - улыбнулась она.       - Научись отдыхать. Это будет очень полезно для тебя и спокойнее для меня.       - Хорошо, - сдалась Сина. – Я высплюсь, не буду перерабатывать и стану регулярно есть.       Потушив лампу, они шли к выходу в кромешной темноте. Стеллажи стали похожи на стены лабиринта, в котором они потерялись. От стен отражались глухие шаги. Эрвин остановился и опустил голову, высматривая в темноте Сину. Он мог увидеть её и без света. Интуиция?       Не проронив ни слова, приблизились к друг другу, снова обнявшись. Хватаясь друг за друга, словно ища спасение. Тепло на плечах, спине. Чужое дыхание оставалось на шее и затылке.       - Я освобожу мир от титанов и жизнь станет спокойной. Не будет жутких смертей, люди будут жить за стенами.       - Обещаю, что докопаюсь до истины и помогу, - прошептала Сина, стараясь дышать ровно, чтобы не раскрыть свой трепет перед главнокомандующим.       - Сина, я выживу и не позволю тебе страдать. Тебя не поймают. Только, пожалуйста, береги себя и своё здоровье. – Эрвин отпустил её, но продолжал держать за плечи, всматриваясь в лицо. – Кровь из носа, общая слабость, бессонница... Это всё очень тревожит меня. Как доктор Ларсен придёт на смену, обязательно сходи на осмотр. Я приказываю. Нет, я прошу тебя, как дорогого человека.       - Даю слово, - кивнула она и оперлась макушкой об его грудь. – Прости, я очень устала. У меня уже нет сил.       В глазах начали плясать зайчики. Сина перестала различать даже самые крошечные островки света, где стоит Эрвин. Сон накрывал огромной волной и пока сознание теплилось на подобие последнего красного уголька в костре, она сжала рукав куртки Смита и выдохнула.       - Я провожу тебя до комнаты.       Заперев дверь, Эрвин взял Сину под руку и повёл в сторону лестницы. Она медленно шагала, пытаясь рассмотреть в размытой картинке что-то хоть отдалённо напоминающие пол. В другом конце коридора, недалеко от лазарета стоял Леви, проводя их взглядом, пока те не скрылись на лестнице.       С трудом Сине удалось открыть глаза и подняться. В комнате было тихо. В коридоре тоже.       Приподнявшись, она надела на нос очки и посмотрела на подушку. На наволочке были пятна крови. Проведя рукой по своему лицу, Сина обнаружила запёкшуюся кровь под носом.       - Опять? – устало вздохнула она и поспешила снять наволочку, тихо прокравшись в коридор, чтобы дойти до умывальника и вымыть лицо. Вода заберёт любые горести и смоет всё без остатка. В глазах всё продолжало плыть. Не зная как, Сина дошла до столовой и уселась за стол в углу, где теперь завтракала.       - Доброе утро, - подошла к ней Ханджи с подносом в руках. – Ты что, решила устроить голодовку?       - Почему? Нет, конечно. Я, кажется, просто забыла взять, - промямлила Сина.       - Снова не выспалась? – вздохнула Ханджи. – Подожди, я сейчас тебе принесу. И кофе принесу. А то ты так весь день будешь спать. Не забывай, что работы у нас много! Копать в глубь стен! Да, Сина? Конечно да!       - Майор как обычно, - вздохнул Моблит, садясь рядом и протягивая кружку с кофе. – Как ты себя чувствуешь? Кровь не шла?       - Нет, - ответила Сина.       - Сегодня продолжим разбираться в этом! – вернулась к столу Ханджи и поставила поднос для Вольф. – Ты нашла что-то интересное? Я нашла несколько интересных моментов! Кровь кипит от той мысли, что за подобное могут отправить в тюрьму, но это так интересно!       - Будешь орать так громко и тебя посадят гораздо быстрее, чем ты думаешь, - хмуро приметил Леви, бросив на архивариуса короткий взгляд. Сина его не заметила. Погрузившись в свои мысли она помешивала в тарелке кашу.       За время их разговора несколько солдат вздрогнули и переглянулись. Многие на завтраке отсутствовали.       После еды Ханджи схватила Сину за руку и потащила к себе.       - Не беги так, - задыхалась Вольф, - я не успеваю. Ханджи, не беги!       - Прости, прости, - затараторила майор.       Открыв дверь, они зашли в лабораторию. На столе была куча бумаг. Беспорядок у Ханджи мог посоперничать с Сининым. У неё не только стол был в бумагах, но и диванчик. Вольф выпросила у Моблита стул и возвела на нём башню из книг.       - Я прочитала около тридцати книг, - начала говорить Ханджи, а Сина чуть ли не подавилась.       - Сколько книг ты прочитала? – переспросила она.       - Тридцать. Так вот: в каждой, я заметила, различались некоторый факты по возведению стен. Где-то стены возвели люди, где-то умалчивается, где-то их появление называли «божественным подарком», потом по указу Короля, но ссылки идут к этим детским сказкам.       - Короля? А как звали его?       - Просто Король и всё. Я думаю, что просто перепутала книжку со сказками. Знаешь же эти истории из детства про девочку и дьявола, про живые стены... Читала же такие, когда маленькой была? Или сразу пошла карты делать, - хихикнула Зоэ.       Сина застыла. Детские сказки, которые читали буквально каждому, совпадали с видениями, которые навещали её каждую ночь, забирая силы. Голова начала кружиться и всё поплыло.       - Син, ты в порядке? Ты побледнела, - дернулась Ханджи.       - Всё в порядке, - ответила Вольф, опускаясь на стул в углу. – Мне просто кажется, что этот король... Что тут может быть похоже на правду.       - Почему ты так думаешь?       - Я не думаю, а знаю, - произнесла Сина, словно выносила приговор. Впервые за всю работу Ханджи услышала от неё на столь холодное и настораживающие заключение.       - Это ты из своих исследований поняла? – непривычно робко спросила майор. Сина молчала, сжав зубы, смотря на неё многозначительным взглядом, словно молила поверить. – Сина, ты чего, всё ещё веришь в сказки?       - Я чуть позже расскажу.       Из лаборатории Сина вышла пошатываясь. Разговор был недолгим, раньше они говорили дольше и чувство усталости не возникало, но не сейчас.       Дверь в кабинет открылась и внутрь зашёл капитан Леви. Эрвин поднял глаза, оторвавшись от бумаг.       - В чём дело? – спросил он.       - Эрвин, есть разговор. Это по поводу девчонки из Архива.       Смит на мгновение замер, не подавая вида удивления. Он обещал, что про их отношения с Синой никто не узнает, но получается- прогадал и сам раскрыл их. Это же можно просто списать на обычную заботу о подчинённой. Сможет ли такое сработать на Леви? Он далеко не дурак.       - Слушаю.       - Кровотечение из носа, обмороки, - начал перечислять Леви. – А ещё я заметил, что ты как-то по-особому к ней относишься.       Эрвин молчал.       - Если решил жениться, то, получается, будешь отказываться от своей мечты и оставишь разведку?       - Нет, не оставлю, - ответил Смит после долгой паузы. – Я должен выжить.       Капитан продолжал стоять с каменным лицом.       - Видимо, эта девчонка дорога тебе, - констатировал он. – Из-за исследования вместе с очкастой её постоянно высматривают на увольнительных люди из военной полиции, видимо, и её коллеги из Главного Архива точат зуб. А они близки к королю.       - Я знаю.       - Что ты задумал, Эрвин?       - В руках корпуса оказался такой хороший источник информации, который не боится идти против правительства и военной полиции. Это поможет нам достичь своей цели и подвала Йегера.       - Ты решил использовать её как информатора? – процедил Леви.       - Нет. Она сама предложила свою помощь и я согласился.       Капитан перекрестил руки, продолжая сверлить главнокомандующего пристальным взглядом.       - Поступай как знаешь, моя позиция тебе известна.       Он замолчал, но не уходил.       Снег таял и солнце стало чаще выглядывать из-за облаков. Сина отложила в сторону бумаги, не заметив, как на пол упали несколько незаконченных карт. После обеда немного кружилась голова. Эрвин обещал зайти к ней в Архив. У всех хватало работы.       Мотнув головой, Сина пыталась как-то отбросить ощущение падения. Обычно оно пропадало относительно быстро. Она встала и подошла к окну. Свет ударил в глаза и показался через чур ярким. Всё заволокло белым, потом потемнело и все ощущения пропали- Сина провалилась в чёрную пропасть и упала на траву.       Сина поднялась и осмотрелась. Она оказалась в Митре, на газоне в парке. Но это была какая-то не та Митра – многое отсутствовало. Столица была из прошлого. Выйдя по дорожке, она подошла ко дворцу и смогла зайти внутрь. В тронном зале, который было достаточно просто найти, восседал старый король. «Это и есть первый король Стен?» - подумала Сина. Помня записки от Милы, что первый король создал Стены и ввёл закон о цензуре, заключив договор с историками, а позже сделал так «чтобы все обычные люди, - потомки Имир, - никогда не вспомнили про мир за Стенами». Отойдя от дверей, оно медленно пошла к трону по ковровой дорожке. Сина была в Митре несколько раз и королевский тронный зал был очень похожим. От торжественности дух захватывало.        - Чтобы сохранить мир в королевстве...- вещал король, но слова становились неразборчивыми. Сина смогла разобрать дальше только слова «стены», «жители», «память», а потом на небе вспыхнули ярко-зелёные огни.       Как и обещал, Эрвин пошёл в Архив. Быстро шагая в сторону лестницы он предвкушал приятный разговор, который поможет забыться. Мягкий голос Сины действовал равносильно обезболивающему. Слова Леви о женитьбе не вылетали из головы, хотя были сказаны в упрёк. Что он, что сама Сина понимали фатальность ситуации. В этом мире, будучи разведчиками нельзя смотреть в будущее уверенно.       Постучав, Смит отворил дверь и зашёл в Архив.       - Син, это я, - сказал он высоким стеллажам, но ответа не последовало. Обычно из этого леса полос и книг раздавался взволнованный ответ «Да!», или «Я тут!». Эрвина это не смутило, потому что из-за исследований Вольф могла уйти к Ханджи и просидеть в лаборатории добрый несколько часов. Интуиция подсказывала идти вперёд.       Пройдя по деревянному полу, Эрвин остановился у рабочего стола Сины и замер. Она лежала у окна, лицо было залито кровью из носа. И так бледная, сейчас Сина казалась ещё белее. Очки лежали рядом и на одном из линз была заметная трещина.       - Сина, - бросился к ней Эрвин, принявшись будить. – Ты меня слышишь?       Она молчала, безвольная, как кукла.       Проверив пульс, Смит смог выдохнуть – Сина жива. Сколько раз она уже падала в обмороки? Сколько раз уже затыкала нос платком, чтобы предотвратить кровь? Много. Но это продолжается. Ему впервые за долгое время стало страшно, что потерять дорогого человека можно и не на поле боя, а в стенах. Что это может быть? Он снял с Сины всю нагрузку, отпустив исследовать Стены.       Дверь хлопнула.       - Сина! – раздался голос Ханджи. – Смотри, что я нашла!       Майор быстро подбежала к рабочему столу архивариуса и застыла в немом удивление.       - Эрвин? Что случилось?       - Кажется у Сины случился приступ, - сказал он, поднимая её с поля и беря на руки. На долю секунды ему показалось, что на висках у неё проступает яркая седина. – Надо быстрее в лазарет.       - Ох, черт! Как же так? – всплеснула руками Зоэ и подняла с пола очки. – Давай скорее! Я сейчас подойду.       Эрвин не успел дойти до двери, как Ханджи уже была рядом и открыла дверь, пропуская его вперёд.       - На что обычно жаловалась госпожа Вольф? – спросил дежуривший в этот раз врач.       - В последнее время она только быстро выдыхалась, - сказала Ханджи, то и дело бросая взгляд на Сину, которая лежала на койке. Под голову её положили две подушки, а к носу приложили небольшой пакетик со льдом, чтобы остановить кровь.       - Иногда у архивариуса Вольф шла кровь из носа. За одним завтраком она пошла достаточно сильно, чтобы залить стол и её одежду. Она иногда теряет сознание. Плохо спит. Часто жаловалась на холод из-за чего я выделил её дополнительные тёплые вещи, - начал рассказывать Эрвин. – Она стала быстро утомляться и даже подъем по лестнице оканчивался сильными головокружениями.       Ханджи замерла, слушая как много информации выкладывал Эрвин. Она считала Сину свой близкой подругой, но не замечала подобного. Откуда он всё знает?       - Я не наблюдающий её врач, - на выдохе произнёс доктор, пролистав медицинскую книжку Сина, - но думаю, тут в дело вступила старая травма. Как я понял из информации здесь, - он указал на запись, - госпожа Вольф летом упала с лестницы и ударилась головой об полку. Так же повредив руку. Могу предположить, что это травма головы. Зная доктора Ларсена, я сомневаюсь что он смог пропустить такое, поэтому, скорее всего, она проигнорировала рекомендации или посчитала это мелочью, скорее приступив к работе и в итоге получив осложнения.       - У Сины часто были головокружения из-за недосыпов, - заступилась Ханджи. – Она пила снотворное и успокоительное какое-то время. Я лично выбирала ей препараты.       - На головные боли не жаловалась?       - Не припомню.       - Обычно архивариус всегда хотела спать, - добавил Эрвин.       Врач выслушал их, наклонил голову и посмотрел на Сину.       - Я рекомендую оставить госпожу Вольф здесь, пока состояние не нормализуется. Завтра на смену заступит доктор Ларсен. Я ему детально расскажу про пациентку, но предполагаю, что ситуация уже достаточно трудна и впереди будет долгое лечение. Доверясь своему опыту, я могу предположить, что для улучшения состояния стоит задуматься о переводе в больницу с подходящими условиями.       Наступил вечер, а Сина так и не приходила в себя. Эрвин пришёл в лазарет, когда штаб затих и солдаты не выходили из своих комнат. Придвинув табуретку, он сел рядом с койкой и провёл рукой по голове Сины. Кровь остановилась и теперь казалось, что она просто отсыпается после работы. Поправив спадающие на её лицо пряди, Эрвин посмотрел на седину на висках, которая уже начала идти в верх. Было чувство, что Сина её закрашивала. Она молодая для седины. Это из-за нервов?       Сина глубоко вдохнула и приоткрыла глаза.       - Это я, Эрвин, - сразу же сказал Смит. – Ты в лазарете. Ты упала в обморок в архиве.       - Я чувствовала, что падаю, - тихо ответила Сина.       - Не поднимайся. Лежи. Врач думает, что у тебя это последствия травмы головы. Помнишь ты упала летом?       - Да.       - Это, скорее, оно.       - Нет. Это не оно.       - Как это «не оно»? – переспросил Эрвин.       - Это не оно, - повторила Сина. – Я должна кое-что рассказать.       Смит наклонился. Она немного замялась, отведя глаза в сторону, собираясь с мыслями. В Миллениуме она уже сказала про историков и про цензуру, а сейчас уже ошарашит воспоминаниями. Правильно ли это? Сейчас Разведка всё ещё остаётся под угрозой роспуска. «Если я сейчас расскажу, то смогу подставить всех разведчиков, - уставившись в потолок Сина подавляла слёзы. – Я не могу подставить людей, которые приняли меня».       - Мне страшно. Я словно падаю в пропасть. Вокруг сплошная темнота и..я вижу очень странные вещи, - выдавила она. Собственный голос звучал отдалённо и глухо, словно говорили через толщу воды.       - Сейчас ты в безопасности. Врач сказал тебе оставаться в лазарете, пока не прибудет господин Ларсен. Он тебя осмотрит и назначит лечение.       - Спасибо. И прости, что приношу проблемы.       - Не говори глупости.       - Послушай, титаны- это люди, - прошептала Сина.       - Что? Титаны это титаны. Это существа, что истребляют людей. Ты устала. Отдыхай.       Слова Эрвина только усилили слабость. Собрав последние силы, она сказала:       - Я веду один журнал... Он зашифрован, чтобы старшие не смогли прочесть. Так же мне будут приходить письма. Пожалуйста, приноси их лично мне, не вскрывая – это очень важно. Информация, что поступает, очень необходима для разгадки тайны Стен. Она..гораздо глубже, чем ты можешь представить...- она глубоко вдохнула, цепляясь за одеяло как за спасательный канат.       - Хорошо. Доверься мне.       - Я тебе верю.       Сина заснула.       На утро она не проснулась и пропустила обед. Очнулась только вечером. Доктор Ларсен осмотрел её, но ответа Сине не удалось услышать, потому что она снова провалилась в темноту. Ханджи навещала её утром и перед обедом. Вечером и почти до самой ночи рядом с ней сидел Эрвин, ожидая, когда она проснётся на несколько минут. Письма, о которых рассказывала Вольф, пока не приходили. Он принёс журнал, о котором говорила Вольф и положил его под подушку. Через неделю начали подымать тему о её переводе в больницу.       На улице становилось теплее. Заканчивался первый весенний месяц. А Сина так и продолжала пребывать в темноте собственного сознания.