***
Диего стоит в гостиной, изучая разбросанные по стенам улики. Там есть красная нить, соединяющая некоторые части вместе, и в середине всего этого написано имя: Реджинальд Харгривз. Его отец всегда был странным. Он усыновил шестерых детей и, казалось, ненавидел их. Он всегда жаловался, что они недостаточно умны, недостаточно сильны, что у них слишком слабая воля. Иногда вещи, на которые он жаловался, были странными, сбивающими с толку. Было ощущение, что они подопытные кролики. Он так интересовался их поведением, человеческим поведением, что они с братьями и сестрами однажды пошутили, что их отец, вероятно, вообще не был человеком. Он будет смотреть, как они едят, как играют. Даже когда они попадали в беду, он словно пробовал разные наказания, чтобы посмотреть, как они отреагируют. Диего всегда ненавидел своего отца. Его жестокое хладнокровие, полное безразличие к детям, которых он решил усыновить. Он был ужасным отцом, чаще всего подвергавший их опасности. Но он был богатым и опасным человеком, владевшим одной из ведущих мировых технологических компаний - «Реджинальд Техник». Поэтому Диего и его братья и сестры сделали единственное, что они могли. Они подождали, пока им не исполнится восемнадцать, а затем оставили дом. Их пути разошлись, а ненависть к отцу переросла в ненависть друг к другу. Диего всегда чувствовал, что может предложить нечто большее. Как будто был какой-то способ истребить все зло, которое его отец распространил по миру. Он не был идиотом. Он знал о теневых сделках, происходящих за закрытыми дверями, знал, в какой технологической войне, вероятно, участвовал его отец. Вскоре после того, как Диего покинул дом, он вернулся к жизни, которая определенно заставила бы его мать перевернуться в могиле. Он еще с детства наблюдал, как полиция терпит неудачу, как они игнорируют крики о помощи. Он подал заявление, надеясь, что сможет исправить систему изнутри, но ему отказали. Бдительность была его единственным вариантом. Если вы не можете рассчитывать на полицию, то на кого же вы можете рассчитывать? Он провел много лет, убирая мелкие преступления, останавливая кражи со взломом, топя насильников и педофилов в их собственной крови. Стандартная вещь. Но на стороне он также изучал компанию своего отца. Последние несколько лет он не был разговорчив. Совсем тихий. Он с самого раннего возраста усвоил, что тихий Реджинальд Харгривз — это опасный Реджинальд Харгривз. Он знает, что близок к разгадке этого гигантского дела, которому посвятил четырнадцать лет своей жизни. Диего моргает, отворачиваясь от этого нагромождения улик, понимая, что невероятно устал. Прошлой ночью он допрашивал этого ублюдка допоздна, а перед этим у него была долгая смена на работе, когда он убирался после выступления двух крутых боксеров в спортзале Эла. «К черту людей и их неспособность убирать за собой», думает он, спихивая с дивана пустую бутылку из-под воды. Он плюхается на него и планирует дождаться ночи, чтобы исследовать секретную лабораторию. Он не настолько глуп, чтобы пытаться что-то сделать днем. Это означает, что у него есть часы, чтобы потратить их впустую, особенно с тех пор, как Эл дал ему выходной, отпустив за несколько часов до конца работы. Поэтому он прижимается к дивану, намереваясь серьезно вздремнуть.***
Диего просыпается от мелодии будильника. Его сердце бешено колотится в груди, а дыхание резкое. Уже много лет ему снится один и тот же кошмар. Секунду он стоит на полу. В следующий раз он падает в темную дыру, глядя на кричащего мальчика. Он тянется к нему, но опускается ниже. Лицо его отца внезапно появляется рядом с ребенком. Пугающая улыбка с зубами натягивает лицо отца. Диего всегда напрягается во сне, но как только он понимает, что вот-вот разобьется, он просыпается с замиранием сердца. Диего избавляется от неприятного ощущения, держа телефон перед лицом, чтобы проверить время «22:02». Местоположение, которое Генри отметил в телефоне, находится примерно в четырех часах езды. А это значит, что Диего нужно двинуться, если он хочет вернуться до восхода солнца. Он заставляет себя встать, натягивает ботинки, хватает энергетик, свой любимый нож и выходит.***
Он приближается, минут тридцать, и начинает нервничать. Списывая это на воздействия энергетического напитка, он втайне знает, что на самом деле просто нервничает. У него были подобные зацепки и раньше, моменты, когда он думал, что близок к разгадке, но оказывалось, что приходится начинать все сначала. Однако сейчас все кажется другим. Разгадка кажется реальной. Диего пытается сосредоточиться на музыке, а не на тревоге, поселившейся в животе, надеясь, что в лаборатории не будет системы безопасности. — Или камер, — добавляет он вслух. Диего стонет, сжимая пальцы вокруг руля, когда понимает, что не совсем обдумал это так, как он думал. Но, может быть, ему повезет. Может быть, его отец тупее, чем кажется, и почему-то держал свою самую секретную лабораторию без охраны в два часа ночи. Он закатывает глаза на собственный идиотизм. Ему повезло, что у него в машине есть запасные ножи, может, он сможет уничтожить камеры издалека. У него безупречная меткость. Координаты ведут к середине леса, что совсем не страшно. Он припарковывает машину на обочине дороги. Судя по его телефону, он находится примерно в двух милях от города, что для него означает тридцать минут ходьбы. Что хорошо, но через лес в темноте? Он намеревается пройти двадцать минут быстрой ходьбы. Он вытаскивает другие ножи из бардачка, вставляя по одному в каждый из ножен. Другой он засовывает за пояс штанов. Диего вздыхает, когда выходит из машины на холодный воздух. Вокруг тишина, за исключением стрекотания сверчков. Он предпочитает не запирать машину из-за страха привлечь к себе внимание. Диего не уверен, его больше беспокоит человек, который его заметит или медведь. При этой мысли он ускоряет темп. В отличие от фильмов ужасов, он проявил смекалку и заранее загрузил карту, чтобы не заблудиться. Это было бы ужасно. После двух миль очень-очень быстрой прогулки по лесу он наткнулся на поле с зданием посреди него. Его окружает высокая трава и подъездная дорожка… что, как он теперь понимает, могло быть лучшим вариантом, чем пройти две мили пешком, но в любом случае осторожность важнее. Диего ныряет в высокую темную траву. Ночь молчит, на него сверкают звезды. Он вытаскивает нож из-за пояса, крепко сжимая его в кулаке, свернувшись, как змея, готовая нанести удар. Прохладный ветерок ласкает его волосы завитками. «Вот оно» — думает он. Здание, которое он наконец обнаружил через четырнадцать лет. Он бы никогда не нашел это место без Генри. По мере приближения Диего чувствует, как тревога пузырится в груди. Он все еще не знает, чем занимается его отец. Просто знает, что это что-то невероятно запрещенное. Какой-то эксперимент. Он не знает, что сделает, если наткнется на груду трупов. Сделав глубокий вдох, Диего осматривает здание снаружи. На удивление нет камер, что подозрительно. Его глаза ищут вокруг, что освещено только лунным светом. На подъездной дорожке нет ни машин, ни света, ни камер. Он дрожит, когда он выходит из травы к окну. Здание обманчиво маленькое. Изнутри, насколько он может видеть, выглядит как чистый офис. Он мычит, ходит по зданию. Ничего странного. Никаких очевидных ловушек. Похоже, что в последнее время здесь даже никого не было, никаких следов. Может быть, Генри солгал и отправил его в давно заброшенное здание, принадлежащее его отцу. Он полагает, что пора это выяснить. Вертя ножом в руке и ударив прикладом об окно, он съеживается от шума разбитого окна. Оглядываясь назад в темноту. Диего поворачивается назад, используя нож, чтобы очистить окно от зазубренных краев стекла, подтягивается и входит в здание. Приземляется на пол, внимательно осматривая комнату. Она… нормально выглядит. Выглядит как обычное бизнес-здание. Если бы это было обычное бизнес-здание, его не спрятали бы в глуши. Напомнил ему разум. Диего подходит к столу в углу комнаты. Верх чистый, нетронутый. Он открывает ящики. Ничего. Как будто здесь никого и не было. Он ходит по комнате в поисках чего-то, что не на своем месте. Он собирается сдаться и возвращается к окну, когда половица под ним скрипит. Обычно он не обращал внимания к полу, но он вспоминает, как в детстве наткнулся на своего отца, который тянул половицу в своем кабинете и открывал сейф. Его били за любопытство, но теперь на его лице растет ухмылка. Он делает шаг вправо, наклоняется и ножом вытаскивает доски. Паркетная доска прикреплена ко многим другим на полу. Когда он дергает, то подтягивает ещё около десяти вместе с собой. Он стучит об пол, когда они падают назад. Открыта защелка. — Так предсказуемо, — Диего тянет, хватаясь рукой за металл. Он тянет, мышцы сокращаются, когда тяжелая дверь уступает место. Открывается лестница, и яркий свет освещает его путь. Он снова оглядывается, прежде чем протянуть нож перед собой и спуститься. Добравшись до конца лестницы, осматривается. Подвал расширяется намного дальше, чем этаж над ним. Он вошел в широкую открытую комнату. В комнате несколько смотровых столов, повсюду подносы с инструментами. Вдоль стены шкафы и ряды пузырьков в чем-то похожем на стеклянный холодильник. Он присвистывает, осматривая комнату. На противоположном конце есть дверь. Он смотрит на лестницу, прежде чем направиться к двери. Металлическая дверь открывается, показывая коридор. По обе стороны от него еще ряды металлических дверей. Те, что он видит, открыты. Заглядывает внутрь первого. На двери написано «Эксперимент No 1». Похоже на камеру или клетку. И задается вопросом, держал ли Реджинальд здесь своих шимпанзе. Он сглатывает, когда его взгляд цепляется за цепи на полу. Его отец поистине злой человек. Он выходит из комнаты, продолжая идти по коридору. Проходит «Эксперимент № 2» справа от него, «Эксперимент № 9» слева. Проходит мимо открытых дверей, его ботинки эхом отражаются от пола. Последняя дверь справа закрыта. Он подходит к ней и читает «Эксперимент №5». Он сглатывает и протягивает, сжимает руку вокруг холодного металла. Дверь не открывается, она заперта. — Дерьмо, — шепчет он себе, глядя на холл, откуда пришел. Диего снова переключает внимание на свою проблему. Подносит нож к стыку между дверью и быстро начинает подпирать. Он вытаскивает набор для взлома замков, который всегда носит при себе. Становясь на колени перед дверью и быстро открывает ее. При звуке, который он так любит слышать, сует свой комплект обратно в карман куртки. И тут напрягается, готовя нож к удару. открывает дверь. Свет в комнате мигает, и он катится назад, задыхаясь. В конце комнаты сидит ребенок, вытянув руки на цепях, привязанных к потолку. Его голова свисает, волосы закрывают половину лица, а вокруг рта кляп. Он выглядит хуже мертвеца. — Черт возьми, — Диего ругается прикрыв рот рукой. Он знал, что его отец был замешан в чем-то неладном. Но это? Он ругается себе под нос, медленно приближаясь к ребенку. С тяжелым вздохом облегчения он замечает, как грудь мальчика поднимается и опускается. На самом деле, по тому, как его руки дрожат, Диего думает, что он должен быть полностью в сознании. Он протягивает руку и снимает тряпку со рта мальчика. — Все будет хорошо, — обещает он, глядя на скованные руки мальчика. Они странные, не похожи ни на что, что он когда-либо видел. Манжеты выглядят почти как металлические перчатки. Он тянется к одному из них. Мальчик яростно вертится, хватаясь за руку Диего и прикусывая зубы. Диего с ворчанием отрывает ему руку. На его руке следы зубов и выступающие капли крови. — Бля, надеюсь, у тебя не радиоактивная слюна, — бормочет себе под нос, на мгновение сжимая его руку. — Я пытаюсь тебе помочь, — он говорит, снова протягивая руку мальчику. — Может, твоя помощь мне не нужна, — рычит ребенок, пытаясь убрать руку, но безуспешно. Диего приподнимает бровь. —Хорошо, — говорит он, разводя руками и оборачивается собираясь уходить. На самом деле Диего просто притворяется, надеясь, что ребенок решит, что ему действительно нужна помощь. Крик позади него заставляет его сердце сжиматься. Он разворачивается. Лицо мальчика теперь выражает ужас. — Пожалуйста, не оставляй меня, — он умоляет, позабыв о страхе. — Я не собираюсь оставлять тебя, — обещает Диего, отступая и тянется к руке мальчика. Ребенок не двигается, просто смотрит на Диего пронзительным взглядом. Ему нужно мгновение, чтобы понять, как работают наручники, но как только он это делает, то быстро справляется с первым. Мальчик шипит, когда его первая рука опускается на бок. Диего предлагает ребенку свою руку в качестве опоры, чтобы его вес не слишком сильно давил на другую руку. Ребенок осторожно соглашается. Маленькая рука обвивается на руке Диего. Он снимает второй наручник, и мальчик падает на землю, почти вырывая руку Диего. Он наклоняется рядом, решая дать ему минутку, несмотря на голос, кричащий в его голове. Выбраться к черту. Внезапно, как будто вселенная прочитала его мысли, начинает звучать тревога. — Вот дерьмо, — он бормочет, таща мальчика за собой, пока тот стоит. — М-мы должны идти, — говорит, обнимая ребенка, когда он выходит из комнаты. Они идут по коридору, мигают красные огни вместе с оглушающим сигналом тревоги. — П-подожди. Мне нужна секунда, — шепчет ребенок, маленькая рука на рубашке Диего сжимается, останавливая их. Он выскальзывает из рук Диего и начинает растирать его запястья. — Мы должны идти, малыш! — шепчет Диего, отворачиваясь от мальчика, чтобы взглянуть на дверь. — Здесь пока никого нет, но скоро будут, — он поворачивается. Мальчика больше нет. — Малыш? — Диего заглядывая в две открытые комнаты рядом с ним. Он зовет таинственного ребенка более настойчиво, снова идя по коридору, чтобы заглянуть в каждую комнату. Все они пусты. — Черт, дерьмо, дерьмо, — он ругается, хватая рукой за волосы. Он еще раз проверяет комнаты. Может, мальчик как-то обошел его и находится вне зала? Он быстро уходит, войдя в главную комнату, которая также пуста. Блядь. Он поднимается по лестнице, на верхнем этаже тоже нет. — Малыш! — снова кричит Диего, закрывая вход в подвал. Нет ответа. Его дыхание переходит в панику, когда он в последний раз оглядывает маленькую комнату, надеясь, что ребенок появится. Когда он этого не делает, Диего нерешительно вылезает из окна и падает на землю. Он тут же скатывается в высокую траву. На подъездной дорожке появились автомобильные огни. Блять. Он пытается осмотреться, пытается посмотреть сквозь траву, чтобы увидеть, сможет ли он где-нибудь найти ребенка. Его голос шепчет, когда он зовет мальчика, но ничего. И что слышно то, как двери машины открываются. Он делает единственное, что может, несмотря на болезненное чувство, которое оно оставляет. И бежит.