Сегодняшний день (Неделю спустя)
Пятый шагал в комнату, когда Клаус пытался остановить его. Он спотыкается позади него, но проходит в комнату, пока не врезается в спину Пятого. Посреди комнаты стоит женщина на высоких красных каблуках, в экстравагантном черном платье и черной кружевной мантилье. Как будто она только что пришла с похорон. — Кто ты, черт возьми? — бесцеремонно задает вопрос Пятый. Временами он так напоминает Клаусу Диего. — Здравствуй, малыш, — приветствует женщина с преувеличенным поклоном. — Друзья зовут меня «Куратор». — Тогда как мне тебя называть? — хмыкает Пятый, скрещивая руки на груди. — Он забавный, — говорит Куратор Клаусу, указывая на мальчика. — Слишком забавный для того количества бойни, которое ты устроил. Пятый выглядит удивленным. Сделав крошечный шажок вперед он махнул рукой. — Продолжай. — Твои маленькие авантюры во времени — неестественны. Они нарушают баланс. — Как ты… — глаза Пятого расширяются. Он переводит взгляд на такое же удивленное лицо Клауса, прежде чем вновь посмотреть на Куратора. — Когда ты послал своего маленького друга… — Отца, — перебивает Пятый опустив плечи, поскольку почувствовал себя менее уверенным в себе. — Хорошо, называй донора спермы как хочешь — Куратор закатила глаза. — Ты отправил его в прошлое из-за чего случился бардак с изменением событий. — Я прекрасно осведомлен, — бормочет Пятый, вспоминая этот неприятный момент, произошедшей всего несколько минут назад. — Ты сам это видел, да? — спросила она сделав шаг вперед. — Ты начинаешь вспоминать? Пятый сжимает губы, расправляя плечи и выпячивая грудь. — Это не твое блять дело, леди! -рычит Пятый отступая к Клаусу, который, кажется, становится все более озабоченным текущим разговором. Куратор делает шаг вперед, и Клаус тянет мальчика за собой. — Мое, если ты бросаешь вызов всем известным законам нашей вселенной. — Что… так ты ученый? — кисло усмехается Пятый. — Что-то вроде этого, — лицо Куратора становится мрачным. — Я работаю на Харгривза… То есть раньше работала. — Так ты злая сучка, извини, дура? Ты понимаешь, о чем я говорю! — Клаус, наконец, заговаривает, защищая Пятую. — Кто это? — спросила она Пятого, наклоняясь в сторону, чтобы посмотреть на Клауса. — Моя няня, -ворчит Пятый, отталкивая Клауса в сторону. — Чего ты хочешь? — Няня… — повторяет Клаус, прежде чем Куратор успевает ответить. — Вау, Пятый, я тронут. — Я хочу, чтобы мы работали вместе. — говорит Куратор после недолгой паузы. Руки ее поправляют мантилью на лбу. — Работать вместе? — фыркнул Пятый. — С кем-то, кто работал с Харгривзом? Ты должно быть, шутишь. — Я далека от юмора. Отправь меня в прошлое, как ты сделал с тем придурком-линчевателем, и я воссоединю вас двоих и решу эту маленькую проблему между тобой из прошлого и нынешнего. — предлагает она, вопросительно разводя руками. — Я — Ненадолго». Говорит она, приподнимая брови. Пятый поднимает карандаш, как будто это угроза. — Объясни — Когда-нибудь слышал о Черной Лаборатории? — Лабрадор? Да. Пятый закрывает Клаусу рот рукой, чтобы заставить его замолчать. Мужчина смотрит вниз с преувеличенным выражением притворной обиды. То, как кто-то может быть таким несерьезным в этой ситуации, выше понимания Пятого. Он скучает по Диего. — Нет. Что это? — спрашивает он, убирая руку от лица Клауса. Куратор напевает, когда начинает ходить по комнате, осматриваясь. — Давай просто скажем, что вы могли бы справиться хуже, чем Харгривз. — Хуже, чем Харгривз? — Пятый говорит с горечью. — Это действительно смешно. — Я раньше работала на них. Мне до сих пор снятся кошмары. — говорит женщина, беря безделушку с полки у окна. — Они занимаются каким-то теневым бизнесом и проводят мерзкие эксперименты над людьми. Они владеют полицией, так что полностью неприкосновенны. — Ты описываешь Харгривса слово в слово. — Проблема в том, что они умнее, — продолжает она вернув безделушку на полку. — У них более совершенные технологии. Они могут видеть, когда есть аномалия во временном континууме, и они точно определили тебя и… Она машет рукой. Пятый замолкает, на его лице написана озабоченность, когда он пытается вспомнить что-нибудь подозрительное или опасное из последних нескольких воспоминаний. — Диего. — мягко говорит Клаус, когда Пятый не отвечает. — Их организация существует уже несколько десятилетий. Они базируются в Миссури. Клаус переводит взгляд на Пятого и, как бы оценивая ситуацию, говорит: — Миссури, звучит как страдание. — Клаус, ты идиот. — цокнув Пятый чувствуя как сердце громко бьется в груди. — Мы сейчас в Миссури. — О черт, — легкая улыбка Клауса исчезает. — Тогда ты мертв, — говорит Куратор, глядя через окно на двор. — Или пожалеешь, что не умер. У Пятого пересохло в горле, когда он бормочет: — На что они способны? — Ну, если бы ты попал в их руки, я могу предположить, что они попытались бы каким-то образом разделить две твои версии. Разорвать вашу связь, высосать твою кровь, чтобы создать своих собственных сверхмощных марионеток, заморозить твое тело, чтобы собирать клетки твоей кожи по мере необходимости, и безжалостно проверять мстителя на способности и убить его, когда он окажется бесполезным для удаления из временной линии. Кожа Пятого становится бледной и липкой, когда его пальцы начинают дрожать. Что-то не так. Было что-то хуже чем все, что только что сказала Куратор. — Так мы договорились? — спрашивает женщина, протягивая руку. Пятый колеблется всего мгновение, прежде чем протянуть руку. Как только их руки вот-вот соприкоснутся, он отдергивает свою выглядя так, словно его стошнит. Дыхание становится тяжелым, и кровь начинает стекать по его губе. Он смотрит на Клауса, который обеспокоенно произносит его имя, но ничего не слышит. Он тяжело падает на землю, тело сотрясается в конвульсиях. — Хм, слишком поздно. — Ну, если ты не можешь победить их, присоединяйся к ним, как они говорят? — шутит Куратор, глядя на Клауса, но мужчина ушел с того места, где он стоял. Быстро обернувшись, Хендлер оказывается лицом к лицу с Клаусом и сковородкой. Он опускает сковороду ей на голову, и она падает на землю точно так же, как всего несколько мгновений назад Пятая. Клаус чертыхается, роняя сковородку, и бросается к Пятому, опускаясь на колени рядом с ним. Мальчик все еще бьется в конвульсиях, изо рта у него течет пена и кровь. Клаус осторожно переворачивает его на бок. Он осматривает пол, чтобы убедиться, что ничто не может ударить мальчика, а затем снимает свою рубашку. Сворачивая ее в мягкую плоскую форму, похожую на подушку, он осторожно кладет ее под голову Пятого. — Пятый, все будет хорошо. Я здесь, Пятый. Подумай о Диего, подумай о своем отце.***
— Я думаю, несмотря на то, что мир постоянно пытается доказать, что я неправ, я все еще думаю, что где-то есть добро. Я все еще… после всего, у меня все еще есть надежда. Может быть, мне не следует, но он мой брат. Пятый на мгновение замолкает, просто наблюдая за Диего, который с тревогой начинает барабанить пальцами по стеклу. Почему-то этот человек совсем не похож на того, которого описывал Харгривз. Он ожидал увидеть бессердечного человека, который бросил его, потому что ненавидел. И все же, каким-то образом это не совсем соответствует человеку, стоявшему перед ним. — Ты хороший человек, Диего, — шепчет Пятый, прежде чем снова опустить глаза на свои колени. — Правда. И, как и много раз до этого, Пятый ненавидит себя. Он ненавидит себя за то, что он сделал с Диего. И все же Диего, доверяющий Диего, так широко улыбается ему, как будто он тоже хороший человек. — У меня никого нет. Мои собственные родители не хотели меня. — бормочет Пятый, глядя на Диего перед тем, как снова уткнутся взглядом на колени. — Мне некуда будет идти, если я… если мы остановим Харгривза. — Я обещаю, мы что-нибудь придумаем для тебя. — мягко говорит Диего, похлопывая Пятого по колену. — И я уверен, что это неправда насчет твоих родителей. Пятый смотрит на это с любопытством. Может быть, Диего знает или притворяется, что не знает, ради Пятого? Может быть, он застрял в похожей ситуации, когда он ничего не может сказать? — Откуда ты это знаешь? — с притворной усмешкой спрашивает Пятый. Это выходит слишком беззаботно и обнадеживающе. — Мы с тобой очень похожи, малыш. — Диего перевел взгляд с дороги на Пятого. Он не знает этого наверняка, но тоже так думает. Это уже что-то — Давай, малыш, поживи немного. — смеется Диего указывая на свою руку ловящую ветер. Несмотря на секундные колебания из-за детского поведения, Пятый просовывает руку. Он думает, что Диего заслуживает хорошего отношения. Позволяя своим пальцам танцевать на ветру, он ловит улыбку Диего от чего улыбается в ответ. Это хорошая песня. Ему это нравится. Ему нравится Диего. — Что это была за песня? — спрашивает Пятый, когда радиостанция переходит к рекламной паузе. — Это классика, Пять. Больше, чем чувство. Это была первая песня, которую я услышал после того, как покинул Академию, — Диего смотрит мимо дороги, по-видимому, глубоко задумавшись. — Я был в универмаге, и они играли классическую рок-станцию. Я чуть не сошел с ума, когда узнал, что подобная музыка может существовать. На свою первую зарплату я купил радио и слушал все песни, которые пропустил. Пятый наблюдает, как на лице Диего появляется мягкая улыбка. Диего — человек хороший, он совсем не такой, каким его описывал Харгривз. — Полагаю, это должно было подсказать мне, насколько дерьмово у меня было бы с деньгами, да? Но к черту это, когда все это закончится, я куплю тебе радио и научу слушать классику. — легко обещает Диего, постукивая пальцами по внешней стороне дверцы машины. Пять глаз расширяются при этих словах, переводя взгляд с Диего на радио. Это не закончится? Диего хочет остаться, он хочет, чтобы он был в его жизни? — Я…э-э… я думал, ты планируешь уехать после того, как мы доберемся до твоего брата. — Я вел себя как мудак, — правая рука Диего снова сжимает руль. — Я не думаю, что для нас безопасно долго оставаться на одном месте. Я просто надеюсь, что Бен поможет мне придумать какой-нибудь план. Если он окажется провальным, то мы снова что-нибудь придумаем. В любом случае, я не оставлю тебя, пока не буду уверен, что ты в надежных руках. В надежных руках? Пятый сдувается. Ему следовало подумать об этом. Пятый слышит, как его зовут из-за дерева, где только что исчез Диего. Внезапная хватка за его руку и громкий оклик по имени пробуждают его от кошмара. Глаза распахиваются встречаемые болью и сухостью. Он тяжело дышит, яростно осматривая комнату в поисках незваных гостей. Вместо этого он находит Диего и опускает голову, теперь он в безопасности. Диего садится на край кровати и тихо спрашивает: — Ты в порядке? — Да. — хрипит Пятый, отказываясь отводить взгляд от Диего. Он не хочет, чтобы с ним что-нибудь случилось, не хочет потерять его, как во сне. Он хочет, чтобы Диего обнял его, прижал к себе, что угодно. — Просто кошмар. — Часто они у тебя? Пятый пожимает плечами, наконец отводя взгляд. Он не хочет, чтобы Диего знал. Он не должен знать, какой он ужасный. О чем он мечтает, что от него когда-то ожидали. — Только один и тот же. — У меня тоже бывают повторяющиеся кошмары… — начинает Диего, но, кажется, замечает ужас на лице Пятого при мысли о разговоре об этом. И как хороший человек, которым он является, Диего больше не говорит об этом. — Эй. Пятый бросает взгляд на Диего, зрение затуманено, повсюду боль. Диего выглядит плохо, и все, что Пятый может подумать, это то, что это его вина, но его рот не шевелится, чтобы произнести именно это. — Я собираюсь… Я попытаюсь вытащить тебя, л-ладно? — Диего протягивает руку, чтобы взяться за ручку двери. Он тянет, но дверь не поддается. Пятый чувствует, что начинает терять сознание: зрение расплывается, а в голове стучит. — Слушай, Пятый. Мне нужно, чтобы ты был в сознании. Услышав сдавленные слова Диего и нежное похлопывание по лицу, Пятая просыпается и снова наполняется сожалением. — Мне нужно… Мне нужно, чтобы ты помогла мне открыть эту дверь. Пятый моргает и шепчет что-то вроде согласия. Вялые конечности начинают двигаться, пока руки не упираются в дверь. — Это мой мальчик. — Диего подбадривает, продолжая сжимать дверную ручку. Взгляд Пятого возвращается к Диего. Знает ли Диего? Хочет ли он его? Он мгновение изучает лицо мужчины, прежде чем, моргнув, вернуться к двери, толкая ее. Между ними открывается дверь. Диего, не теряя времени, обходит ее и начинает отстегивать Пятого, который хватает Диего за руки. Он не может позволить этому закончиться таким образом. Диего нужно выжить, он должен выжить. Пятый не стоит этого, он бесполезен, он не заслуживает Диего, и поэтому он умоляет его бежать. Несмотря на все это, Диего остается. И он продолжает оставаться. — Реджинальд тоже усыновил меня, я знаю, каково это. Вот почему я здесь, ты — ты дала мне второй шанс, и я хочу убедиться, что ты тоже получишь его. Мужчина лезет в карман, вытаскивая точную копию сердца, лежащего на подушке Пятого. Он переводит взгляд с одного на другого, пытаясь понять, что это такое, это какой-то жест после всех этих лет? Как оно оказалось у Диего? Почему оно все еще у него? Диего, которого описал Харгривз, сломал бы такую вещь. — Ты не можешь быть здесь. Тихо говорит Пятый, отворачиваясь от Диего. — Если Харгривз узнает, у нас обоих будут проблемы, ясно? У меня больше, чем у тебя. Я-я не нуждаюсь в твоей помощи, и я… я не хочу этого, так что, пожалуйста, просто уходи. Пять желает, чтобы Диего помог ему. Он хочет, чтобы Диего был с ним. Он хочет, чтобы они могли просто позавтракать вместе, как нормальная семья. Он хочет, чтобы у него была семья. — Пять, — шепчет Диего дрожащим голосом. — Я-я не… я… я имею в виду, ты мой ребенок? Пять мечтает, чтобы его сердце не разбивалось так сильно, как сейчас. — Моя машина припаркована дальше по улице, мы можем поехать на запад. — говорит Диего, кладя нож обратно в набор. — Я не знаю — Монтана, Вайоминг? Куда-нибудь так далеко, что им никогда не придет в голову заглянуть туда. — О чем ты говоришь? — спрашивает Пятый возвращая внимание к обработке ран на лице. Он должен чем-то занять себя, чтобы держать чувства под контролем. Он слышит, что Диего стоит перед ним, и медленно поднимает глаза, умоляя держаться уверенно. — Я не оставлю тебя здесь. Мне насрать на Нью-Йорк. Нью-Йорк отстой. Я смогу найти работу получше, куда бы мы ни поехали. В любом случае. Пятый издает разочарованный звук, роняя грязную, окровавленную салфетку на свое одеяло и отводя взгляд, чтобы потянуться за другой. Это нечестно. Спустя столько времени Диего сваливает все это на него и ведет себя так, будто заботится о нем заставляя Пятого хотеть- — «Мы»? Диего, нет никакого «мы». Я даже не знаю тебя. Я не доверяю тебе, я-я не собираюсь поддаваться на твой дерьмовый заговор или что-то другое. Я знаю, что в тот момент, когда я выхожу отсюда, то возвращаюсь. Диего понижает голос, на мгновение бросая взгляд на дверь, а затем возвращается к Пятому, и Пятый понимает, что сказал слишком много. — Что происходит? Пятый вздыхает, прежде чем зашипеть, когда он проводит рукой по особенно неприятному синяку. — Я не рискую своей жизнью ради того, во что не верю. Он хотел бы играть понарошку. Он хотел бы, чтобы это было по-настоящему, но с ним не случается ничего хорошего. А Диего, он кажется слишком хорошим, чтобы быть правдой. — Тебе будет намного хуже, если ты еще раз поднимешь руку на моего ребенка. Обняв Пятого за плечи, Диего мягко уводит его прочь. — Ты в порядке? — Диего опускает взгляд на Пятого. Мальчик не может скрыть своего удивленного выражения. Диего сказал «мой ребенок». Все остальное не имеет значения. — Мне нужно, чтобы ты кое-что понял, — Диего нежно протягивает руку и смахивает слезу. — Я хочу, чтобы ты был здесь, со мной. Я бы не делал всего этого, если бы не хотел. И я знаю, я знаю, что у меня не очень хорошо получается показывать это, но, Пятый я забочусь о тебе. Я действительно забочусь о тебе, и вот почему мне насрать на временные рамки или что там еще, черт возьми, больше, я забочусь только о тебе. Тебе Пять… Он нежно касается груди Пятого указательным пальцем. — Ты мальчик, которого я каким-то образом сделал похожим на себя. Просто мы оба немного моложе, вот и все, хорошо? Пятый не может поверить, что это происходит с ним. Он не может поверить кому-то, он не может поверить, что Диего заботится о нем. Диего мягко говорит: — Можно мне тебя обнять? И Пятый никогда не думал услышать эти слова. Он хотел, но не мог представить, как это происходит на самом деле. Поэтому из губ выходят слова длиннее чем ответ «да». — Я имею в виду, ты довольно потный, но я- Но Пятого прерывают и приглашают прижатой к его лицу рубашкой Диего. Крепкие руки держали его с обеих сторон. После секундного колебания, мгновения раздумий, заслуживает ли он этого, Пятый обнимает Диего так крепко, как только может. — Мы пройдем через это, — обещает Диего. И почему-то Пятый ему верит. — Давай, малыш, поживи немного. — Я бы спросил: «как ты думаешь?», но я не хочу быть парнем, что портит сюрприз своему ребенку. — Черт, униженный собственным ребенком. — Я-я вижу… Я вижу — я вижу молочный коктейль. Я вижу тебя Диего кивает: — И что ты слышишь? — Я слышу тебя и… и… я слышу холодильник. — И что ты чувствуешь, Пятый? — Если бы я мог вернуться, — начинает Диего дрожащим голосом. — И у меня была возможность выбрать тебя, я бы выбрал. Всегда.***
Диего вытаскивает Пятого из конвульсий нежными руками и с мягким выражением лица. — Я держу тебя, — говорит Диего над ним. Подожди.11 месяцев назад (тот же день)
Внезапно наручники на запястьях и лодыжках Диего разом расстегиваются. Он в шоке смотрит вниз, но не тратит ни секунды, чтобы дотянуться до своего ботинка, где, находится нож, несмотря на то, что его оружие забрали ранее. Он колеблется долю секунды, прежде чем метнуть нож со смертельной точностью, попав Элейн в шею. А затем, когда мужчина-ученый закричал, он выхватил нож из другого носка и метнул. Он попадает в цель, и после тяжелого падения они оба лежат на земле, хрипят. Он надеется, что это больнее, чем то, что они делали с Пятым Он бросается к Пятому и его грудь пронизывает страх, когда он видит кровавую пену на подбородке. Пятый бьется в конвульсиях. — Господи, Пятый, ты меня слышишь? Я здесь. Я здесь, малыш, — кричит Диего держа руки над ребенком. Ему нужно опустить Пятого на землю, нужно убрать застежку у него на шее, чтобы он не задохнулся, и ему нужно уложить его на бок и оттолкнуть все прочь, а он застыл, в ужасе уставившись на Пятого. — Возьми себя в руки, придурок, — кричит Диего, хлопая себя по лицу. Он быстро двигается, обыскивая тела двух ученых в поисках ключа, и когда он его не находит, грубо вытаскивает нож от шеи Элейн и бежит обратно к Пятому. Он вставляет лезвие ножа в замочную скважину, начиная с замка на шее Пятого. Замок щелкает и расстегивается. Затем Диего открывает замки на руках, аккуратно снимая застежки, прежде чем опустится на колени и освободить ноги. Закончив, он осторожно снимает Пятого со стола и опускает их обоих на пол. Пол — твердый бетон, поэтому Диего осторожно толкает Пятого на бок, кладет одну руку ему под голову, в то время как ногами грубо отталкивает от себя все, что лежит на земле. — Все в порядке, с тобой все будет в порядке, малыш, — Диего тяжело дышит пока слезы текут по его щеке. Он нежно кладет свободную руку на спину Пятого и представляет, что с ребенком все в порядке. Что с Пятым обеих временных линий все в порядке. Что они могут оправиться от этого. И как будто сама вселенная услышала его, Пятый обмяк. — Пять? — Диего мягко вырисовывает круги на его спине. Зеленые глаза медленно открываются, и только тогда Диего замечает кровь, стекающую из уха Пятого. — Пятый, ты меня слышишь, приятель? Глаза Пятого остекленели, когда он переводит взгляд с рта Диего на глаза, как будто пытаясь понять слова по выражению лица мужчины. — Дерьмо, — бормочет Диего, оглядывая комнату. Ему нужно вытащить их отсюда сейчас же, ему нужна помощь Пятого. Он стягивает рубашку и снова использует ее, чтобы вытереть лицо Пятого. Пятый морщит нос, и Диего жалеет, что не может найти в этом юмора. Вместо этого он протягивает дрожащие руки и поднимает Пятого. Одной рукой под коленями, а другой под подмышками Диего прижимает к себе Пятерого. Перешагнув через Элейн, он направляется к двери. Поправляя захват и протягивая руку, он дергает за дверную ручку. С громким скрипом дверь открывается показывая кучу тел мертвых охранников. — Что за черт, — бормочет Диего, глядя вниз на Пятого, который уже смотрит на него с тем же выражением. Пятого охватит жар, а вид был слабый, лихорадочный. Поэтому Диего принимает этот маленький подарок и выходит из коридора через следующую дверь. Не звучит сигнал тревоги, из другой двери не выходит охрана, поэтому Диего переходит в следующую комнату. Повсюду мертвые охранники, и страх поселяется в животе Диего, когда он задается вопросом, кто еще здесь, кто это сделал и чего они хотели. Им чудом удается выбраться из здания и перед зданием стоит полицейская машина. Диего дергает пассажирскую дверь и она оказывается открыта. Осторожно опустив Пятого на сиденье, он пристегивает ремень и захлопывает дверь. Оббежав машину, он падает на место водителя. К удивлению в замке зажигания есть ключ. Пристегнувшись, Диего заводит машину. Бросив взгляд на Пятого, который смотрит на него с беспокойством, Диего съезжает с подъездной дорожки. Далее следует небольшая дорога, ведущая к шоссе, которое, как он знает приведет их в Монтану.