Падший демон

Ветеринар стоял на пороге клиники уже через полчаса после звонка, изрядно запыхавшийся и вспотевший после бега. Он никогда не любил бегать, потому что дыхалки вечно не хватало на большие дистанции. Но сейчас, хоть это было и необязательно, Чанёль всё равно решил бежать, а не спокойно прогуляться пешком, потому что очень хотел оказаться в своей маленькой родной клинике. Лёгкие до жути горели, Чанёль пытался отдышаться, что удавалось с трудом из-за появившегося кашля. За всем этим со стороны наблюдали Чонин и маленький мальчик лет восьми, держащий на руках точно такого же маленького котёнка. Пацанёнок, испугавшись резкого прихода незнакомого дяденьки, который дышал так, будто скоро задохнётся — тяжело и что-то невнятно хрипел, резко зашёл за Чонина, ухватившись крохотными пальчиками за край белого халата. — Хе, Сонсенним, вы откуда? — хохотнул практикант, отчего-то умиляясь реакции мальчика. — Воды, — прокашлял Пак. Чонин повернулся к столу, на котором стоял графин с водой и налил немного в стакан, а затем предложил врачу. Чанёль жадно выпил всё до дна, напоследок стирая мокрую дорожку с подбородка. — Что с вами? Вы выглядите… — Чонин замолчал, пытаясь подобрать слова. — Слегка необычно. А то и ясно. Чанёль был одет в домашнюю одежду: серые спортивные штаны, растянутые в области колен, чёрную футболку, без привычной сумки и очков. Чанёль ещё никогда не показывался Чонину таким — домашним и всклокоченным, словно только-только разлепил глаза после сладкого сна и прибежал сюда. — Что случилось? — проигнорировав замечание поинтересовался Пак, проходя вглубь клиники, чтобы посмотреть на мальчика, выглядывающего из-за Чонина. В сравнении со стажёром, рост которого превышал 180 сантиметров, мальчишка выглядел совсем крохотным, щупленьким и беззащитным, особенно когда пытался прятаться за высоким дяденькой, как за горой. Глаза мальчишки горели интересом и изучающе исследовали нового прихожего. — Не думал я, что вы так рано придёте, хотя скорее наоборот, — шёпотом добавил Ким. — Познакомьтесь, это Сокхун, — Чонин сделал шаг в сторону, чтобы продемонстрировать парнишку. Чёрные пряди волос упали на детское лицо, а мальчик стушевался под серьёзным взглядом Чанёля. — Ачжосси, вы ведь главный врач? Дядя Нини сказал, что нам нужно дождаться вас, чтобы вы помогли Бантику, — всё то время, что они дожидались Чанёля, мальчик не выпускал из рук котёнка, бережно поглаживая его по серой шелковистой шёрстке, как и сейчас. — Да, малыш, я главный врач, — вмиг голос Чанёля сделался ласковым, чтобы не пугать мальчика. — Чем я могу тебе помочь? — мужчина по-доброму улыбнулся. — Я нашёл Бантика сегодня утром, когда шёл в школу. Он так жалобно мяукал и просил о помощи, но мама сказала не трогать его, поэтому я тайком подобрал его. Помогите ему, пожалуйста, — мальчик говорил так уверенно, словно он уже совсем взрослый, что заставило Чанёля даже немного удивиться. — Чтож, тогда я его осмотрю, а пока дядя Нини, сделает тебе тёплый чай, — Чанёль протянул руки чтобы забрать котёнка, но мальчик не дал этого сделать, отвернувшись от врача. — Эй, не бойся, с ним всё будет хорошо, я всего лишь посмотрю что у него болит, — мальчишка, прищурил глаза, словно пытаясь понять врёт ли Чанёль или нет, но всё же позволил забрать котёнка. — Вот и хорошо. — Вы же не сделаете ему больно? — Нет, что ты, — Чанёль выпрямился и посмотрел на Чонина. — Дядя Нини, проводите уважаемого господина в мой кабинет. Чонин попытался сдержать смешок, так и рвущийся наружу, и подхватив парнишку за руку, повёл в кабинет, напоследок получив грозный взгляд от Пака. Оставив мальчика с большой кружкой фруктового чая и вазочкой шоколадных конфет, Чонин вошёл в операционную, где сидел Чанёль уже в рабочем халате и настраивал свет. — Я не знал, что вы можете быть таким ласковым, Сонсэнним, — прыснул в кулака Чонин. — Не действуй мне на нервы. Иди, вон, поиграй со сверстником лучше, — Чанёль кивнул на дверь, следом натягивая одноразовые перчатки. — Я ведь так и обидеться могу, — обиженно надул губки парень. — Так, Ким, ты помогать пришёл или мозги мне делать? — раздражённо кинул Чанёль. — Мне и так сегодня с утра настроение всё испортили. — У вас что-то случилось? — как-то серьёзно спросил Чонин. — Я не собираюсь тебя посвящать в личную жизнь, — Чанёль абсолютно точно не собирался рассказывать своему практиканту о том, что столкнулся с чем-то паранормальным, к тому же о том, что это существо угрожало ему смертью. — Жаль, я ведь всё вам рассказываю. Вы мне как друг. — Чонин, прошу тебя, помолчи, пожалуйста, и дай мне сосредоточиться на работе, — Чанёль успокаивающе погладил котёнка, и тот приластился к его руке, наслаждаясь мимолётной лаской. На удивление котёнок совсем не переживал, не шипел, не царапался, а покорно терпел все процедуры. Он был очень смелым, как и мальчик, который, поедая шоколадную конфету, пытался рассмотреть что же происходит в комнате. Для такого маленького ребёнка было очень смело подобрать животное и привести его в ветеринарную клинику. У этого мальчика огромное доброе сердце, а может он просто ну очень сильно любил животных, как и Чанёль. В детстве, Чанёль постоянно таскал с улицы домой бездомных животных и слёзно умолял оставить хотя бы одного, но мама был непреклонна, хотя на то тоже были свои причины. Папа Чанёля страдал ужасной аллергией на шерсть и стоило хоть немного оказаться неподалёку шерстяному объекту, он начинал чихать. Однако маленький Чанёль не понимал этого и сильно обижался на маму, когда та в очередной раз ему отказывала. Как и в детстве, Чанёль по-прежнему оставался верен своей любви к животным. Они умели слушать, хоть и не отвечали, да Чанёлю и не нужны были никакие ответы, он сам всё понимал без слов. Со временем он научился читать их как книжки, лишь следя за их действиями. А вот с людьми никогда не складывалось ни в садике, ни в школе, ни даже в университете. Животные всегда казались ему намного лучше людей, и не нужно быть гением, чтобы понять такую простую истину. Осмотр постепенно подходил к концу, и к этому времени Чанёль почувствовал спокойствие, потому что на какой-то момент он сумел забыться и не думать ни о чём, полностью погрузившись в рабочий процесс. Раздражение как рукой сняло, когда он почесал за ушком четвероногого, и тот довольно замурчал. Улыбка сама расплылась на когда-то серьёзном лице. Чонин, глядя на своего Сонсеннима, тоже улыбнулся, снимая латексные перчатки и закидывая их в урну. — Может всё же расскажите что у вас сегодня случилось? С девушкой небось какой-то познакомились? — Чонин поиграл бровями. — Не сейчас, чуть позже, — Чанёль сделал то же, что и практикант, и подошёл к одному из шкафов, из которого достал одну жестяную миску и насыпал в неё немного корма для котов. Когда миска оказалось перед самым носом, котёнок тут же накинулся на еду, изрядно наголодавшийся на улице. — Пригласи мальчишку сюда. — Есть, сэр. — Ким отсалютовал и выполнил просьбу. Мальчик стоял у самой двери, и как только дверь открылась, он тут же вопросительно посмотрел на стажёра. — Доктор приглашает Вас, — Чонин пошире открыл дверь, чтобы мальчик вошёл. — Мне правда можно войти? — как-то восхищённо спросил мальчик. — Кончено можно. Скорей проходи. Не став больше тянуть, парнишка вошёл в комнату, восхищённо осматриваясь. В глазах горел детский восторг, и от этого на душе у Чанёля стало хорошо. — Сокхун, с Бантиком всё в полом порядке, он просто был немного голоден, — Чанёль хохотнул. — Спасибо Вам, — мальчик лучезарно улыбнулся, оголяя десну и один отсутствующий зубик, и это придавало только большей юности его лицу. — Да тут даже благодарить не за что, — Пак потрепал мальчика по волосам. — Сейчас он покушает и можешь забирать его домой. — Сколько я должен вам денег? — вполне серьёзно поинтересовался мальчик. — Совершенно нисколько. — Правда? Мама говорила, что в мире нет ничего бесплатного. — Мне правда ни воны не нужно. Ты славный парень, да и у Бантика ничего серьёзного. — Спасибо! Спасибо, Ачжосси! — мальчишка крепко обнял врача за талию, утыкаясь носом в живот. На секундочку Пак опешил, но всё же обнял в ответ, хоть и было немного трудновато это сделать из-за большой разницы в росте. Как бы странно не звучало, Чанёля никогда прежде не обнимали дети, да и клиент такого маленького возраста у него впервые. В основном дети старались обходить его стороной, а младших братьев или сестёр у него никогда не было. Именно поэтому он сначала растерялся. — Сокхун, давай я позвоню твоей маме, чтобы она тебя забрала. Она наверно сильно переживет. — Не надо! — мальчик резко отстранился. — Она будет ругаться. — Не переживай, я поговорю с ней и скажу, чтобы она не ругалась, хорошо? Мальчик, нахмурив бровки, прокрутил мысли у себя в голове, взвешивая все "за" и "против" и выдал: «Ладно». — Отлично, а ты знаешь номер своей мамы? — Да, у меня есть свой телефон, я оставил его на столе. — Хорошо, тогда последи немного за Бантиком, а мы с дядей Нини выйдем ненадолго и позвоним твоей маме. Сокхун кивнул, и Чанёль, улыбнувшись напоследок, махнул Чонину, чтобы тот следовал за ним. Закрыв дверь операционной, Чонин наконец-то позволил себе рассмеяться. — Посмотрите на него, весело ему, — возмутился Пак, подхватывая обклеенный различными наклейками телефон. — Просто я ни разу не видел, чтобы вы так с кем-то разговаривали. Сонсэнним, почему вы так со мной не разговариваете? Всегда ворчите. Я ж вас люблю, а вы так жестоки ко мне, — в шутку сказал Чонин и сделал вид, будто его ранили, схватившись за сердце. — Чонин, иди делом займись лучше или сам тогда позвони его матери. — Эх, вы как обычно, — бросил Ким, убегая в туалет, пока Чанёль не заставил его работать. Чанёль неодобрительно покачал головой и вернулся к начатому делу. Контакт «Мамочка» был найден сразу и, ещё немного посомневавшись, Чанёль всё же набрал его. Трубку сняли очень быстро, и оттуда сразу же послышалось возмущённо: — Сокхун, милый, где ты? Мне учитель сказал, что тебя нет в школе. Ты не представляешь, как мама переживает. — Добрый день. Я главврач ветеринарной клиники Пак Чанёль. Ваш сын у нас, поэтому приезжайте, чтобы забрать его, — тон Чанёля значительно отличался от того, которым он говорил с самим Сокхуном. — Почему мой сын у вас? — женщина вдруг стала серьёзной. — Он подобрал кота и принёс к нам обследовать его. Сейчас он приглядывает за ним, поэтому приезжайте скорее. — Адрес? Разговор был короткий и по делу, за что Чанёль мог сказать большое спасибо маме Сокхуна.

***

Азиэлис, убедившись, что Чанёль ушёл в какую-то неизвестную сторону, вспорхнул, а затем уже ногами ступил на холодный пол. Было так непривычно чувствовать прохладу в этом мире, от чего демон поёжился. Хоть и за такое небольшое количество времени, но Азиэлис заметил насколько сильно различаются ад и человеческие мир, как две абсолютно разные галактики. Даже банальная разница в температуре была ощутима. В аду демон никогда не чувствовал чего-то подобного, когда кончики пальцев слегка покалывало, от дуновения ветра тело будто сковывало и проходились неприятные мурашки. Хотелось накинуть что-то сверху, чтобы немного согреться. Наверно, поэтому все люди без исключения ходили, облачённые в странные тряпки. Мир ещё такой неизведанный для Азиэлиса, это отталкивало и притягивало его одновременно. Желание узнать что да как в этом мире устроено, росло с каждым разом всё больше и больше. Все эти разные предметы, находящиеся в доме у человека, так и манили к себе, они будто сами хотели, чтобы демон их потрогал, понюхал. Азиэлис очень хотел узнать зачем они все нужны. Демон вышел из комнаты, осматриваясь. Пусто и тихо. Азиэлис облегчённо выдохнул, выпрямляя спину и чуть разминая слегка затёкшие конечности. Живот издал протяжный воющий звук, требую хоть немного пищи. — Есть хочу, — заключил демон. Он помнил где в прошлый раз нашёл немного еды, поэтому направился туда. Как и тогда, ничего вкусного найти не удалось, но после странных на вкус и на вид, словно губка, белых квадратиков, голод немного притупился. Этого для организма было слишком мало, и хотелось есть ещё, однако всё же перехотелось, когда языковые рецепторы обдало что-то ну очень неприятное и жгучее. После неудачной попытки набить живот едой, Азиэлис вспомнил, что часом ранее на стеллаже в комнате человека его привлекла одна небольшая вещица, к которой так и не удалось подобраться из-за помешавшего человека. На стеллаже, среди книг и прочих непонятных штук, лежал льняной мешочек, больно уж напоминающий тот, что дал демону Дивас. Азиэлис не придал значения, когда очнувшись уже в мире людей, не обнаружил этого мешочка, да и подзабыл совсем о нём, благо сегодняшнее утро напомнило ему о нём. Подойдя к стеллажу, демон легонько прикоснулся к мешочку, а затем взял его, прижимая к груди и сразу же оглядываясь вокруг, будто бы кто-то мог увидеть его и отругать. Но никто не выскочил из-за угла и не набросился на него в попытках отобрать мешочек. Когда демон аккуратно потянул за две торчащие ниточки, мешочек немного приоткрылся и из него виднелось что-то с отблеском золота, потемневшего от времени. Азиэлис вытряхнул содержимое к себе на ладонь, рассматривая. На руке поблёскивал старенький кулон. Азиэлис уже видел когда-то подобные раньше, но толком не мог вспомнить где, да и это было не особо важно. На передней стороне красовалась выгравирована буква «P», а на задней простые незамысловатые завитки. Вдруг демон случайно куда-то нажал, и кулон разломился на две части — так показалось ему самому. На деле же, когда он всё же пригляделся, то заметил, что внутри украшения вставлена фотография семьи из трёх человек: с одной стороны стоял мужчина средних лет, слева от него женщина, ласково опустившая руку на стоящего посередине мальчика. Мальчик на фотографии больно походил на человека, который его спас, только, сейчас у него не было тех по-детски пухлых щёк, да и он значительно прибавил в росте. Мальчик выглядел таким счастливым. Его уголки губ расползлись в довольной улыбке, а глаза были чуть прищурены, словно полумесяцы. Если не вдумываться, то этот мальчик и мужчина сейчас как будто совсем разные люди. Один наполненный жизненной энергией, воодушевленный своими мечтами, а другой будто пустой, потерявший кончик нити своих мыслей. Азиэлис решил, что это всё же не тот, что дал ему Дивас, поэтому, огладив напоследок фотографию, захлопнул кулон и сложил обратно в мешочек, убирая его на прежнее место. В голове появилась мысль о том, что с мужчиной нужно всё-таки как-то найти контакт и подружиться, ведь от их союза зависело чуть ли не будущее Азиэлиса в человеческом мире. Только вот нужно было хотя бы начать с чего-то, но с чего же? Азиэлис пока не знал.

***

На пороге в клинику стояла разъярённая женщина, о чём оповестил врачей колокольчик на двери, пока те пытались заболтать Сокхуна, расспрашивая о самых незначительных мелочах. Поскольку Чанёль был главный в собственной клинике, ему и пришлось встречать гостью. Та нервно топтала ногой, ожидая, когда хоть кто-то её встретит и приведёт сына. Врач, точно также раздражённый сегодняшним днём, попытался надеть маску дружелюбия, но по-видимому от того, как женщина скорчилась при виде врача, она не оценила его стараний. — Добрый день, Госпожа. Вы ведь мама Сокхуна? Я правильно понял? — Чанёль разглядывал женщину. На ней был надет стандартный набор офисной одежды: обычная, ничем не примечательная белая блузка, обтягивающая юбка-карандаш, выгодно подчёркивающая широкие бёдра, ну и лёгкая курточка, накинутая наспех. Всё лицо женщины так и светилось недовольством и, наверно, если бы не это, то Чанёль бы вполне посчитал её очень даже привлекательной женщиной. — Да, — небрежно бросила женщина, явно ненастроенная на разговор. — Где он? — Можно с вами переговорить насчёт одного момента? — Чанёль по-прежнему старался оставаться вежливым, хоть это было сложновато. Женщина закатила глаза и посмотрела на наручные часы. — Только быстро, у меня время ограниченное в отличии от некоторых, — она окинула врача презрительным взглядом аля «ерундой тут занимаетесь». — Понимаете, у вас очень прекрасный сын, добрый и заботливый. У него хватило смелости подобрать котёнка и принести в ветклинику. Пока вы к нам ехали, мы немного поговорили и выяснилось, что Сокхун ну очень сильно хочет домашнего питомца, — Чанёля резко прервали. — Господин Пак, или как там вас, меня не волнует, чего хочет мой сын, я сказала ему один раз, что в моём доме не будет животных, значит на этом обсуждения закрыты. — Дослушайте меня сначала. Я предлагаю вам полное бесплатное обследование и полугодовые наблюдения у главврача. Я, знаете ли, не так часто делаю такие предложения. — Это он вас попросил это сделать? — недовольно спросила женщина, складывая руки на груди. — Вовсе нет, я сам принял решение поговорить с вами, — оправдался Пак. — Значит так, либо вы приводите сюда Сокхуна немедленно и заканчиваете весь этот цирк, либо я подам на ваш зоопарк жалобу и понадеюсь, что его поскорее закроют. — Следите за словами, — холодно произнёс Чанёль, начиная закипать. — А вы мне не указывайте что делать. Посмотрите на себя, вы всего лишь жалкий ветеринар, который пытается крутиться, чтобы выжить и спасти бедненьких и несчастненьких животных, — саркастично сказала дамочка. — Место животным только на кухонном столе и на фабриках для пошива одежды, не более, чего вы пытаетесь добиться тем, что корчите из себя великодушного спасателя? — Женщина! Что вы вообще себе позволяете?! Лучше бы вместо того, чтобы осуждать чужие работы и ненавидеть каждого, прислушались к желаниям сына и поинтересовались его личной жизнью. С такой матерью, как вы, ему только и остаётся, что рассказывать о том, как прошёл его день двум взрослым мужчинам. По его словам, вы только и делаете, что работаете, да мужиков к себе водите. Лучше бы проявили к сыну хоть какой-то интерес! — вспылил Чанёль, наконец высказывая всё то, что хотел. Сокхун, за всё то время, что они провели вместе, много всего о своей маме нарассказывал, да такого, что у врача волосы дыбом чуть ли не встали. Тираду Пака прервал звонкий хлопок, а в следующую секунду он прижал ладонь к щеке, обожжённую ударом. — Не смейте мне указывать как воспитывать сына! — завопила женщина. — Сокхун! Выходи, немедленно! Я знаю, что ты здесь! — не снижая тона кричала она. Из соседней комнаты вышел слегка напуганный и поражённый Чонин, держа под руку не менее напуганного мальчика. Решив, что сейчас ни к месту слова, стажёр не стал высказываться, хотя язык чесался добавить к словам Чанёля. Женщина, увидев своё чадо, подлетела к нему и практически выхватила его из рук стажёра и сразу же поволокла его за собой к выходу, грозно постукивая каблучками. — Сокхун, — позвал Чанёль и мальчик повернулся на врача. — Приходи, когда захочешь, а я позабочусь о Бантике, — врач улыбнулся, хоть это далось с трудом. — Если ты хоть раз переступишь порог этого места, я тебе этого не прощу, ясно? — продемонстрировав, так называемую, власть над мальчиком, что в ответ лишь запуганно кивнул, она оставила прожигающий взгляд на Паке и, громко хлопнув дверью, наконец ушла. — Стерва, — заключил Чанёль. — Больная на голову, — поддакнул Чонин. — Как вообще такое может быть, что у такой змеи такой прекрасный и манерный сын. — И не говори. Бывают же люди. — Она вас ударила? — спросил Чонин, увидев щёку врача, ярко полыхающую красным. — Ух, я бы её сейчас догнал и заставил извиниться. Никто не смеет обижать моего Сонсэннима, — надул губки Чонин. — Всё ещё болит? — Всё в порядке. Не первый уж раз получаю. — Змеюга, — практикант показал средний палец в сторону, куда направилась женщина, хоть её уже и не было видно.

***

Чонин уже накинул на плечи куртку, когда заметил, что свет в кабинете по-прежнему оставался включен. За окном уже потемнело — солнце село давно. Единственное, что освещало улицы — это фонари, которые приятно подчёркивали красоту города. С тех пор, как Чонин познакомился поближе с Чанёлем, он понял, что это именно тот тип людей, что засиживается допоздна на работе и пренебрегает собственным отдыхом. Казалось бы, нужно просто к этому привыкнуть и не совать нос в чужое дело, но сердце всё равно сжималось, когда он уходил из клиники один, оставив Пака и дальше работать. Неужели у него совсем никого нет? Не к кому возвращаться и некому его ждать? Всё это было так грустно. — Сонсэнним, — позвал врача Чонин, прямо так в куртке и уличных ботинках проходя в кабинет. — Вы не собираетесь уходить? Уже поздно. — А, нет, иди один. Мне ещё нужно сделать кучу работы, — Чанёль оторвался от прочтения важных бумаг. — У вас точно ничего не случилось? Вы сегодня странный, — Чонин присел на диван. — Всё хорошо, просто не выспался, — Чанёль зевнул и отложил бумаги на край стола. — Иди давай, а то Наён небось ждёт. — Ну уж нет, Сонсэнним, вы чего-то мне не договариваете. Почему вы сегодня так поздно пришли и даже не переоделись? М? — Чонин, поверь, тебе знать этого необязательно, — Чанёль устало потёр переносицу, желая, чтобы стажёр поскорее свалил домой. — Я ж вам доверяю, всё рассказываю, а вы мне вообще ничего. Вот, например, вы знаете, что у меня есть девушка, а у вас она есть? — не унимался стажёр. Иногда подобная отстранённость врача и нежелание говорить расстраивали его, потому что Чонин и правда доверял Чанёлю, но он, видимо, ему нет. — Нет, у меня нет девушки. Я не шучу, Чонин, лучше иди, иначе сам тебя за шкирку сейчас выставлю, — хоть слова его и прозвучали угрожающе, но сказаны они были без толики агрессии или раздражения. — Придёт день, и вы обязательно мне во всём сознаетесь, а иначе я... — Чонин замолчал в попытках придумать хоть какую-то угрозу. — Я позвоню своей маме и пожалуюсь на вас, ясно? Чанёль усмехнулся. Всё-таки в этом парнишке есть что-то такое, чего нет у многих людей. Порой Чанёлю казалось, что Чонин может рассмешить даже самого сурового в мире человека, да даже не только рассмешить, он ещё бы сумел уговорить его с парашюта прыгнуть или ещё на какую-нибудь рискованную штуку. И правду сказать, если Чонин вдруг передумает с ним работать, Чанёль будет скучать по этому настырному наглецу. — Ясно. А если ты сейчас не пойдёшь домой, то уже я позвоню твоей маме. Знаешь же, она быстро примчится, чтобы дать тебе подзатыльник. — Сонсэнним, так нечестно! Вы используете против меня моё же оружие! — Чонин рассмеялся. — Ладно, тогда я пошёл, не хочу получить от мамы, — Ким поднялся с дивана. — Хорошего вечера! — Не засиживайтесь, — Чонин помахал на прощание и, перед тем как выйти из кабинета, в полуобороте добавил, — И ещё, Сонсэнним, — Чонин лукаво улыбнулся. — Люблю вас, — и быстро убежал. — Вот же мелкий, — Чанёль аж привстал со стула, услышав последнюю фразу, но вскоре обратно сел и какой уже раз за день покачал головой.