***
Шинсо действительно был рад, что поступил в Юэй. Пусть и не на факультет героев, как он изначально планировал, но здесь судьба свела его с Изуку, с девушкой, которую он спас год назад и с которой он оказался связан этой необъяснимой связью. Это связь, как и говорила Изуку, была действительно чем-то непонятным. Про нее не писали ни в интернете, ни на форумах — нигде. Даже облезая самые укромные уголки мировой сети, как делала его мама (которая по профессии журналистка), он не нашел ничего и отдаленно напоминавшее это. Они с Изуку (и еще с одним парнем) были в полной… ну в общем. Хотя эта связь не мешала никому из них. Ошейник не чувствовался, пока он не пытался тронуть его рукой, и только иногда он останавливался у зеркал в школьном туалете или дома в ванной, чем заслуживал недоуменные взгляды других учеников или вопросы со стороны обеспокоенной матери. А еще он теплел, когда он начинал думать об Изуку — не сильно, но достаточно ощутимо. Мягко и ненавязчиво, приятным теплым шлейфом обволакивая шею. Иногда он теплел сам по себе — возможно, Изуку сама думала о нем, как догадался парень. Но сам по себе ошейник теплел гораздо реже, особенно последние полгода, и это немного огорчало Хитоши: ему казалось, что Изуку просто на него забила. Хотя, в таком случае, она бы не согласилась проводить обеденные перерывы вместе с ним, не так ли? Ни даже со своими одноклассниками, как было в первый день, когда она отшила его и того, который с щупальцами, а именно с ним. Было здорово обедать вместе: сначала они, конечно, ели молча, но постепенно разговаривались и переходили к обсуждениям разных тем. Изуку много знала и могла поддержать разговор почти о чем угодно. Шинсо в такие моменты становилось страшно, ибо умные женщины — это, конечно, круто, но опасно. Хотя… учитывая, что умные люди в принципе нравились другим умным людям, да и то, что она спокойно и без опаски разговаривала с ним, то все было более чем замечательно. Он мог расспросить ее о естественных науках, о последних событиях (о которых вечно говорила мама), о книгах, о героях — практически о чем угодно, и Изуку всегда знала, как и что ответить, или хотя бы в какое русло перевести разговор. Оставалось поражаться, как в такой милой маленькой и кудрявой головке умещаются все эти сведения. И, наверное, если бы Шинсо спросил об этом, то у Изуку бы нашелся ответ и на этот вопрос. Но тот факт, что она была приятным собеседником, не был единственным, который заставлял его продолжать общение с ней. Она также была одной из немногих людей, кто не сторонился его из-за причуды. — А с чего бы мне бояться твоей причуды? — удивилась девушка, вопросительно поднимая бровь. — Наоборот, она же крутая! Ее не бояться надо, а развивать! Шинсо удивленно приоткрыл рот. Редко кто так реагировал на его квирк. Сначала многие и вправду удивлялись, а потом стали запинаться и пытаться закончить разговор и избегать его, отшучиваясь тем, что его причуда такая «злодейская». Но ответ Изуку, когда он сказал ей об этом, удивил его еще больше. — Серьезно? — девушка даже как-то разочарованно вздохнула. — Ну я правда не понимаю этих людей: Шинсо-кун, ты же не настолько глуп, чтоб использовать на них причуду без веских причин, не так ли? Они, что, законов не читали? Какой человек, который мечтает о том, чтобы стать героем, будет пытаться использовать контроль разума на других людях без их разрешения и не во время тренировок, и тем самым портить себе репутацию? — Изуку возмущенно покачала головой, складывая руки на груди. — Нет, правда, где их логика? Шинсо лишь неоднозначно пожал плечами. Логики тут действительно не было. И он, естественно, не был дураком, чтобы портить себе репутацию. За все годы младшей и средней школы он использовал свою причуду лишь дважды. И то, тогда, когда его пытались избить хулиганы. После демонстрации и разборок, конечно, никто к нему уже не подходил. Он знал, что те люди, сторонящиеся его и клевещущие на его причуду, просто… завидуют ему. Или боятся, потому что глупы. Просто не было человека, который бы сам сказал ему это. И вот сейчас это говорит ему она. — А разве тебя не пугает, что я могу просто взять тебя под свой контроль и заставить сделать… то, что тебе не понравится? — спросил парень, задавая вопрос, который, наверное, и мучил всех окружающих в его жизни. — А ты возьмешь меня под свой контроль? — тут же в лоб спросила девушка, и Шинсо покраснел, понимая, как прозвучала ее фраза. Изуку удивленно хмыкнула, отмечая про себя, что щеки парня почему-то окрасились в розовый. — Нет, — выдавил из себя старшеклассник. — Ну вот видишь! — воскликнула Изуку. — Все те кто говорил тебе гадости, просто забывают то, что кухонным ножом можно не только убить, но и приготовить еду. Любая причуда работает также, нужно просто знать, как правильно и эффективно ее применять. А твоя, — тут девушка призадумалась, и Шинсо насторожился, — просто прекрасно бы подошла для героя: ты действуешь максимально быстро, тихо и без лишних разрух. Не то что некоторые, — на этих словах она почему-то устало вздохнула, неодобрительно цокая. — Думаю, из тебя бы вышел прекрасный подпольный герой, как один человек, которого я безмерно уважаю. Он, кстати, преподает в Юэй, и его причуда, как и твоя, тоже не физическая, а больше… действует, как ограничитель для противника. И Мидория кивнула сама себе, словно что-то отмечая у себя в голове. Шинсо удивленно моргнул. Она не просто верит в то, что он вообще может стать героем, но даже действительно уже представила его как такового? Да еще и знает, как он может стать одним? — Почему ты удивлен? — вдруг спросила девушка, заставляя Шинсо дернуться, подпрыгнув на месте. Изуку, сидящая напротив, смотрела на него с легким беспокойством и… пониманием, скрытом в серьезном взгляде. — Шинсо-кун, не слушай их, — наконец сказала девушка, отодвигая от себя свой ягодный морс. — Это — их слова, и они могут вообще не относиться к тебе. Иногда я думаю, как бы моя жизнь сложилась, если бы я слушала тех, кто плохо обо мне отзывался, — на этих словах Мидория слегка поморщилась, чуть дернув плечами. — И… не думаю, что из этого вышло бы что-то хорошее. Оно правда не стоит того. Просто делай то, что действительно хочешь. Изуку была права. И он знал эту простую истину еще давно, еще задолго до того, как пришел в Юэй. Просто… возможно ему было необходимо услышать это из чужих уст. Не из уст матери или отца, а именно того, кто не стал бы принимать его сторону по умолчанию. — Эм, я знаю это, — сказал Шинсо, на что девушка мягко улыбнулась. Хитоши слегка зарделся, отведя взгляд. И выдохнул: — Спасибо. Изуку удивленно моргнула. Но недоумение на девичьем лице быстро сменилось на понимание, и девушка кивнула. — Пожалуйста. Ему нравилось, что Изуку относилась к нему как к нормальному человеку, а не как к потенциальному злодею. Такое вроде бы обычное с ее стороны человечное отношение, которое заслуживает каждый порядочный гражданин, но для парня это был словно глоток свежего воздуха. Ненастороженный взгляд, ровный голос, спокойное выражение лица и мягкие улыбки… все это подкупало неискушенного общением парня. Но была еще одна причина, по которой Шинсо нравилось проводить время с Мидорией. Просто Изуку была… До ужаса милой! Непростительно милой. Ее милое, чуть детское личико, большие яркие глаза, длинные ресницы и аккуратные розовые губы — боже, она была похожа на фарфоровую куклу, если не на ангелочка. Еще больше усугубляли дело ее тонкие ручки и ножки, ее милый рост — она доходила ему до плеча — и ее красивые длинные волосы, волнами спадающие на хрупкие плечи. Такая маленькая и хрупкая***
В кафе: — … ну я ей и говорю: «Хватит называть меня «милой», это же вредит моему профессиональному образу: пациенты не воспринимают меня всерьез!», — Изуку, возмущенно выдыхая, вскинула руки. — И знаете, что ответила мне Каору-сан? Она сказала: «Ты такая милая, когда злишься, Мидория-чан!». Девушка приоткрыла рот в немом возмущении, шумно выдыхая и вспоминая свои первые дни стажировки в больнице. Нет, правда, если бы Каору-сан назвала ее «милой» один или два раза, то она бы еще поняла. Но когда слышишь это чуть ли не каждый день, да еще и видишь, как такое же отношение главной медсестры к ней подхватывают и остальные, то невольно это начинает раздражать. Да еще пациенты слышат твое прозвище и начинают относиться к тебе менее серьезно. — И что потом? — спросила Мики, отправляя в рот кусок помидора. — А потом у меня бомбануло! — Изуку хлопнула ладонью по лицу. — Но Каору-сан еще неделю меня так называла после этого. Я ей органы в баночках подавала, а она отвечала мне: «спасибо, милая!». Боже, это была самая трудная неделя в моей жизни, — и Мидория с ужасом на лице выдохнула. — Так ты правда милая, — пожала плечами Сумико, мило улыбаясь, когда Изуку посмотрела на нее, мысленно спрашивая «я какая-то шутка для тебя?». — Да, ты похожа на кролика, — подхватил Чан Вэй, тоже улыбаясь. — Вам нравятся кролики, ребята? Саня и Дэниэл болтавшие о своем, замолкли и повернулись к ним, а Мики и Изуку, сидевшие поближе, кивнули. — Да, они… — одновременно сказали девушки. — … вкусные. — … милые, — хором закончили парни. Воцарилась неловкая тишина. Сумико и Мидория от неловкости натянули улыбки, парни от шока слегка приоткрыли рты. — Да, то есть милые, — поспешно закивала Изуку. — Очень. — Мы поняли, — сделав вид, что ничего не было, кивнул Саня. — Кхм, может поговорим о чем-нибудь другом? — предложил Лин спустя минуту. — О чем? — заговорил молчавший все это время Картер. — Например, о музыке? — Нет, — отрезала Мидория с каменным лицом. — Э-э-э, о еде? — Нет, — процедила Сумико, нахмурившись. (Вспомните, что она нюхала пару глав назад.) — Ну не знаю тогда… о фанфиках или комиксах? — предложил уже растерявшийся китаец. Девушки переглянулись. — О фанфиках или комиксах? — спросили обе одновременно и кивнули. — Почему бы и нет?***
Примечание: сорри, выпускной, линейка, все дела… Угадайте, кто давал последнюю речь? Угадайте, какого своего персонажа я пародировала, пока произносила свою речь? 😏 И да, сайз-кинк, куда же без тебя… ГОТОВА ЦЕЛОВАТЬ РУКИ ВСЕМ, КТО ПИСАЛ МНЕ В КОММЕНТАРИЯХ БОЛЬШЕ ОДНОГО ПРЕДЛОЖЕНИЯ! Серьезно, ребят, я вас люблю. Пишите мне еще 💖💖💖