reclaimed memories.

от прескотта смердит безумием. власть, которую ему обеспечивала громкая и ненавистная всеми жителями этого ёбнутого городка аркадии бэй фамилия, со временем, как вода, ускользнула сквозь пальцы, а между тем шея проскользнула в удавку, сотканную из его же собственных больных и помутневших мыслей. дышать с каждым днём становилось всё тяжелее, а рассудок, более-менее поддерживающий хоть какую-то ясность ума, скатился к краю и, не удержавшись в чрезвычайно рискованном положении, бесследно грянул в бездну, оставив свою некогда едва живую оболочку без единого шанса хоть на малейшее восстановление и светлое будущее, на которое он когда-то смел отчаянно надеяться. наивный и никому не нужный, мать его, выродок, для которого теперь существует только его сто одиннадцатая комната, он и… …максин колфилд. максин колфилд, от которой смердит смертью. максин колфилд, которая смотрит на этого безумца своими мёртвыми, обесцветившимися глазами; которая пытается в очередной раз вымолвить хотя бы слово, но, как и во всех предыдущих попытках, сделать этого ей не удаётся: в глотке, как и всегда, раздаётся лишь мерзкое бульканье, после которого всё её тело и лицо содрогаются в рвотных спазмах, которые — чего уж тут удивляться — сдерживать у неё не всегда выходит, и её рвёт: изо рта льётся зеленоватая склизкая жижа вперемешку с грязью и личинками на протяжении нескольких долгих секунд. но нейтан привык. ему больше не хочется самому вывернуться наизнанку от этого по-настоящему тошнотворного зрелища; он лишь терпеливо протягивает макс стакан с водой вместе с платком и вытирает мерзкую лужу с пола. всё в порядке. я в порядке. она в порядке. в этом нет ничего странного и ненормального. правда же? а затем он слышит хриплую, тихую и почти внятную речь за собственной спиной: — отпусти меня. и не верит своим ушам. ей удалось. в ту самую секунду он бросает тряпку и молниеносно подлетает к макс, нежно обхватывает её лицо своими грязными (сейчас для него это не имеет никакого значения) руками, неверяще всматривается в её стеклянные глаза и шепчет: — что б меня, колфилд. как же давно я не слышал твой грёбаный голос. так… нереально… — голос, как и весь он, дрожит, лоб легонько сталкивается с её, а руки медленно опускаются на талию. — скажи ещё что-нибудь. прошу. скажискажискажи. — я мертва, нейтан. и это не то, что он хотел от неё услышать.