Кто отрицательный герой в моей судьбе

Влад никак не мог сосредоточиться на книге. Бегая глазами по тексту, он вроде читал, но не улавливал смысла прочитанного. Он вздохнул, закрыл книжку и упал головой на подушку. Из открытого окна донёсся порыв влажного прохладного воздуха — на улице всё утро лил дождь и только с час назад закончился. — Ну ты чего? — повернувшись к нему, спросил Славик. Он сидел за столом, разложив перед собой кучу обучающих материалов для стажировки на работе. Влад пожал плечами. Не говорить же, что постоянно отвлекается от чтения именно потому, что Славик сидит на расстоянии вытянутой руки и то сопит, то хмыкает, то матерится себе под нос. Влада это не раздражало. Наоборот, Славик был слишком забавным — так напрягался, пытаясь разобраться в этих распечатках, что казалось, ещё чуть-чуть, и у него голова задымится. Влад хотел наблюдать за ним, хоть и понимал, что своим излишним вниманием будет только мешать. А для Славика это обучение было очень важным. Он вообще крайне ответственно подошёл к поставленной задаче, что было совсем несвойственно для раздолбая вроде него. После его возвращения из армии прошёл уже месяц, и Влада не могло не радовать, что тот наконец решил взяться за голову. Точнее, за голову-то Славик решил взяться почти сразу, но дальше решения «пойду учиться» дело не шло. Да и возможности явно не было. — Образование — это, конечно, заебись, — тогда рассудительно протянул Славик, отвечая на вопрос Влада о своих дальнейших планах, — но на него надо много денег. А денег нет, но вы, как говорится, держитесь. Это случилось наутро после того, как Влад застал его вдрызг пьяным с Люськой. Влад лежал со Славиком в кровати, задумчиво почёсывая его по голове, а тот явно боролся со сном. Зевнул, уткнулся носом Владу в грудь и пробурчал: — Надо работу искать, короче. Дембельскую зарплату я уже почти всю пробухал, а сто тыщ долларов мне на голову с неба явно не свалятся. Влад улыбнулся. — Тебе и сто тысяч рублей на голову с неба не свалятся. — А жаль... — Славик вздохнул, и Влад почувствовал, как тёплый поток воздуха от его дыхания расползается по груди. — И чего ты будешь делать? Славик поднял голову, посмотрел ему в лицо, передёрнул плечами. — Да поищу, где подшабашить, как обычно. Он потянулся к лицу Влада — с явным намерением поцеловать, но в последний момент стушевался и замер. Влад сам сократил оставшиеся между ними сантиметры, и Славик с готовностью приоткрыл рот. На губах остался привкус зубной пасты и перегара, но противно, как ни странно, не было. — Бля, как же лениво вообще что-либо делать, — простонал Славик, зарывшись лицом в подушку. А через мгновение Влад ощутил, как тот зашевелился и ткнулся губами ему в шею. — Как же ты вкусно пахнешь, Владик... В итоге Славик действительно нашёл шабашку — благо строек в городе хватало. Но вот что это за работа? Неофициальная, ненадёжная, сегодня — есть, завтра — нет. Да, Славик привык к тяжёлому физическому труду и не жаловался, а Влад считал, что не вправе лезть со своими советами. Да и уставший Славик ему нравился. Нравилось брать Барбоса и встречать Славика на остановке, когда тот приезжал с работы. Нравилось выгуливать пса, а потом вместе идти домой. Нравилось, как Славик тыкал его в нос перед дверью своей квартиры и обещал зайти вечером. А уже через час звонил в двери — иногда ещё с мокрыми после душа волосами, улыбаясь во весь рот. Они садились на кровати в комнате Влада — смотреть фильмы или играть в приставку. И Владу было так уютно со Славиком в эти моменты, что ничего другого просто не хотелось. Ещё Владу нравилось массировать Славику спину, разминать его натруженные мышцы. Нравилось, как он кривится от приятной боли, если надавить ему на шейный позвонок, и как блаженно улыбается, если тут же мокро поцеловать его в шею. Владу не нравилось, с какой скоростью он проваливался во всю эту влюблённость. И на самом-то деле в прекрасном чувстве вроде влюблённости не было бы ничего страшного, не будь она столь сильной. Влад никогда не бросался в омут с головой, всегда был рассудительным, логичным и не особо-то эмоциональным. А теперь с каждым днём понимал, что всё сильнее и сильнее тонет в Славике и теряет себя. Влад ведь привык контролировать свои чувства, а тут... Будто всё, что он чувствовал в своей жизни до этого, было сравнимо с топтанием в мелкой луже, а теперь, встретив Славика, он внезапно провалился в море, ушёл с головой под воду и запоздало вспомнил, что плавать-то не умеет. Вот и сейчас, наблюдая за Славиком, усердно зубрящим обучающие материалы, Влад вспоминал, как где-то прочитал, что если не хочешь утонуть — нужно перестать барахтаться и попытаться расслабиться. Неделю назад Игорь предложил Славику стажировку в своей фирме. Тот как раз вернулся со своей стройки злой, расстроенный, да ещё и травмированный. Кто-то из рабочих плохо закрепил стремянку, и Славик навернулся с неё, когда слезал со стены. Благо летел с небольшой высоты, но в итоге всё равно расцарапал икру, порвал рабочие штаны и сильно подвернул ногу. Влад встретил Славика по дороге к остановке и сразу заметил, как он прихрамывает. — Ну ты чего не позвонил? — раздосадованно спросил Влад, узнав о происшествии. Он закинул руку Славика на плечо и позволил облокотиться на себя, чтобы ему легче было идти. — Я бы приехал забрал тебя... а вдруг там перелом? Славик лишь закатил глаза. — Да брось, Владос, ну как будто в первый раз! Перелома, к счастью, не оказалось, но, когда они доковыляли до дома и Влад стащил со Славика кроссовку, вся его лодыжка стала сине-красной в месте вывиха. Откопав в морозилке пакет льда, а в аптечке эластичный бинт, Влад опустился на корточки перед сидящим на кухонной табуретке Славиком и принялся его лечить. За этим занятием их и застали вернувшиеся с работы мама и Игорь. Влада в итоге отправили готовить ужин, а ногу Славику бинтовала мама. Игорь же тем временем хохотал, внимательно слушая красочную историю о том, какой мерзкий тип начальник стройки и какие идиоты остальные рабочие. — Нет, я не говорю, что я профессионал, я тоже тот ещё ебл... рукожоп, — рассказывал Славик, — но мне хотя бы хватает ума нормально закреплять строительные леса перед тем, как на них лезть. Вы думаете, я первый, кто навернулся там? Ага, конечно. У нас недавно один чувак гвоздём ладонь себе пробил — так он и виноват, сам же этот гвоздь забыл загнуть! Влад дожаривал курицу, а мама накладывала макароны в четыре тарелки. Когда она поставила тарелку перед Славиком, тот поднял на неё удивлённый взгляд и смущённо сказал, почёсывая затылок: — Да это... теть Кать, не стоило, я и дома могу поесть... Та хмыкнула, изогнув бровь. — Ешь давай, травмированный. А потом Влад пусть в аптеку сходит за мазью, а то завтра у тебя нога размером с дыню будет. А Влад, наворачивая макароны, невольно улыбнулся — надо же, как легко смутить Славика. И понятно, почему так — он вырос в другой семье и не привык к подобной заботе. — Слушай, Славка, — сказал после ужина Игорь. — А насчёт нормальной работы ты не думал? Ты же вроде техникум закончил. — Ну-у, — протянул тот, — а что, я маляр-штукатур и есть, так вроде по специальности и работаю. — Что же это за работа, без оформления по ТК и прочего? — сказала маман. — Ни стажа, ни страховки. Это ты сегодня ногу вывихнул, а если что посерьёзнее случится? — Да я пробовал устраиваться по-нормальному ещё до армейки, да как-то не алё. Рожей, наверное, не вышел. — Ну так же всю жизнь по шабашкам таскаться — тоже не дело, — заметил Игорь, отхлёбывая чая. — Тем более Влад говорил, ты хочешь учиться идти, а значит, тебе официальная работа нужна, чтобы спокойно сдавать сессию. Было видно, что Славику неловко об этом разговаривать, поэтому Влад вмешался: — Игорь, думаю, со временем он разберётся... — Ага, знаю я ваше «разберётся», — буркнул тот, но тут же смягчился. — Ладно, на самом деле я не наезжаю на тебя, Слав, просто хочу как лучше, знаю же, что ты парень хороший и добрый. Я к тому, что, может, тебе вообще деятельность сменить? У меня вон не хватает рукастых ребят-установщиков. — Установщиков — это как? — озадаченно нахмурился Славик. — Ну, которые окна устанавливают. Не совсем красить стены и штукатурить, но тоже отрасль строительства. — Да я же в этом совсем ничего не понимаю. — Ну, обучиться-то всегда можно. Не буду врать, что это легко, геморроя хватает. Но тут хотя бы, если всё срастётся, оформишься официально и получишь гарантии. — И, видимо, заметив, что Славик сомневается, Игорь добавил: — Я на тебя не давлю, но ты над этим подумай. — Ладно, подумаю, — кивнул тот без особого воодушевления. А позже, когда Влад пришёл из аптеки и позвонил в двери Славиной квартиры, открыв, он с порога подозрительно спросил: — Это ты, что ли, подговорил Игоря меня на работу позвать? Влад лишь закатил глаза. — Ты совсем дурак? — спросил он, отодвигая Славика в сторону и проходя в комнату. — Пойдём ногу мазать. Славик послушно пошёл за ним, уселся на кровать и принялся снимать бинт. — Так что? — спросил он. — Что «что»? — Капец с тобой диалог продуктивный! — А зачем ты глупые вопросы задаёшь? Ты правда подумал, что я подговорил Игоря? — Ну про то, что я хочу в вышку идти, ты им рассказал... Влад снова закатил глаза, аккуратно трогая лодыжку Славика скользкими от мази пальцами. Нога к этому времени посинела ещё сильнее и действительно начала опухать. — Никого я не подговаривал, Слав. Почему ты вообще так решил? — Ну а что он затирает, что я добрый и хороший. Я-то? Игорь меня с детства знает, как он так думать может? Влад ничего не ответил, сосредоточенно забинтовывая ногу — достаточно туго, но не больно. А закончив, он сел рядом со Славиком на кровать, взял за подбородок, заставил посмотреть на себя. — Слав, пожалуйста, хватит считать себя каким-то уродом, отбросом и... как ты там себя ещё называешь? Ты не такой, понял? И нет ничего удивительного в том, что другие люди считают тебя хорошим парнем. — Мудак и мразь, — сказал Славик с улыбкой, убирая его руку и наклоняясь вперёд. — Что? — не понял Влад. — Ну, ты спросил, как я там себя ещё называю. Мудак и мразь я. — Нет, — сказал Влад ему в губы. — Ты лучше, чем сам о себе думаешь. В общем, убедившись, что никто ни за кого не замолвил словечко, Славик согласился на предложение Игоря. Тот определил его в одну из бригад, познакомил с прорабом и отправил на объект — наблюдать за процессом. А уже вечером Славик вернулся с кипой распечаток и твёрдым намерением разобраться во всех тонкостях установки пластиковых окон. Влад радовался за него — наконец у Славика появилась цель и желание двигаться вперёд. Да, пусть это тоже тяжёлый физический труд и не особо-то престижная профессия, но всё начинается с малого, так ведь? Славик откинулся на спинку компьютерного кресла и, схватившись за виски, коротко простонал. — Господь, как же всё сложно с этими окнами! А чё, никак нельзя было придумать что попроще? Влад рассмеялся. — Нет, ты чё ржёшь? Смешно тебе? — с наездом сказал Славик. — Конечно, смешно! Ты бы себя видел — у тебя сейчас мозг из ушей потечёт. Славик вздохнул и собрался было что-то ответить, но, видимо, так и не придумал что. — Ой всё, — только и сказал он и, отмахнувшись от Влада, снова зарылся в свои бумажки. Влад перевернулся на бок, потянулся к Славику, потрогал его за колено. — Ну эй. Славик зыркнул на него исподлобья и тут же отвёл взгляд. — Ты что, дуешься, что ли? — Я те баба, что ли, чтобы дуться? Учусь я, не отвлекай. Это умники вроде тебя всё легко запоминают, а я очень тупой. — Неправда. Я бы тоже не смог так много текста переварить. Ты уже второй день сидишь за этим обучением, а там сколько? Страниц сорок? — Сорок семь. — Ну вот. Для того, чтобы продуктивно усвоить столько информации, нужно не только её двести раз прочитать и зазубрить, но ещё и понять, причём желательно на практике. Передохни, Слав. — Некогда отдыхать, через час уже собираться надо на днюху. Завтра с похмелья я хрен чё поучу, а в понедельник уже стажировка. Не унимаясь, Влад поднялся с кровати и подошёл к Славику со спины. Положил руки ему на голову, принялся массировать виски. Не удержавшись, наклонился и зарылся носом в волосы, фыркнул — после армии те толком ещё не отросли и кололись. — Хоть на десять минут прервись. Передышка пойдёт тебе на пользу. Славик вздохнул и, крутанувшись в кресле, развернулся лицом к Владу. — Ты, кстати, купил открытку Маринке? — спросил тот, глядя на него сверху вниз. — На хрена? — Славик нахмурился. — Ну, чтобы красиво было: конвертик, а в него деньги. Не просто же так в руки ей тысячу совать. — А чё такого, всегда с пацанами так делаем. — Ну это же подарок... Славик закатил глаза. — Ой-ой. Ну давай я в твой конвертик суну свой косарь, делов-то. Влад кашлянул. — Эм, ну... Насколько я знаю, так делают только... пары? Славик задумчиво поцокал. — Чё, палевно, да? Влад пожал плечами. — Ну, в целом очень оригинальный способ совершить каминг-аут. — Каминг-чё? — нахмурился Славик. Влад прыснул. — Ну, вроде как признаться, что мы вместе. — А... Хм... Ну, как по мне, это очень оригинальный способ превратить Маринкину днюху в мордобой. — Да, действительно. В этом плане зайти по дороге в «Пятёрку» и купить конверт для денег дешевле. Зарывшись пальцами в волосы Влада, Славик притянул его поближе к себе и, скривившись, тихо сказал: — Бля, на самом деле это так бесит. Скрывать это всё. Иногда так хочется засосать тебя на глазах у всех... — Ладно тебе, Слав, не дури. Мы оба знаем, как это сложно. Да, сложно, и никому из них это не нужно — рушить связи, терять друзей, принимать осуждение от окружающих. А всё равно от слов Славика дрогнуло сердце, потому что — надо же — его бесит скрытность. Значит, он не боится больше своих чувств, он их принимает. И Влада тоже принимает, и признаёт, что у них отношения. Пусть кривые, косые, непонятные и странные, но отношения. От этих мыслей в груди будто что-то лопнуло и разлилось теплом. Влад прильнул к губам Славика, чтобы поделиться этим чувством. Тот сперва отстранился — он постоянно так делал, неосознанно уклонялся, будто пугаясь. Но уже в следующий момент сам потянул Влада на себя и углубил поцелуй. Пришлось упереться коленом между ног Славика, чтобы совсем на него не повалиться — так ведь и кресло недолго сломать. «Что же ты со мной делаешь?» — мелькнула и погасла в голове мысль. Тело отозвалось моментально, будто каждую клетку пронзило электричеством. Заставив Славика откинуться на подголовник, Влад поцеловал его в щёку и спустился губами к шее, прикусил тонкую кожу за ухом. Тот прерывисто вздохнул и шепнул: — Блять, Владик... Славика, если честно, хотелось просто сожрать. — У тебя предки вроде дома, слышь... — предупреждающе сказал он, но повернул голову, ещё больше обнажая шею. Влад куснул там, а потом вернулся к его губам и обхватил лицо ладонями. — Они вроде бы пошли гулять с Бобиком... И в подтверждение этого из коридора послышался скрежет ключей в замочной скважине. — Чёрт... — Влад упёрся лбом в плечо Славика и сдавленно засмеялся. — Вот облом, похоже, они уже погуляли с ним... Чуть позже, отправив Славика менять спортивки на цивильные джинсы, Влад стоял перед зеркалом и скептически рассматривал свою футболку — просто однотонную белую, без надписей и рисунков. «Влад, ну только я тебя сильно прошу, давай без всех этих твоих диких черепов и остальной расчленёнки», — два дня назад сказала Маринка, когда приглашала его на день рождения. Влад по-честному провёл ревизию шкафа и по-честному обнаружил единственную цивильную футболку, завалявшуюся где-то на дне. Правда теперь, уныло глядя на себя в зеркало, всерьёз задумался, а так ли сильно хочет идти на этот праздник. Вообще-то, не хотел, и дело было даже не в футболке. Вся эта идея с походом в клуб изначально казалась крайне сомнительной, и даже Славик тут согласился с Владом. Влад просто не любил клубы. Шум, толкучка, громкая музыка и хаос — всё это ему как интроверту максимально претило. Славика же возмущали другие вещи. — Да пиздец, Марин, на хер оно тебе вообще упало? — заявил он, когда Маринка его пригласила. — Там сраный коктейль стоит пятихатку! Да мы за три таких коктейля отлично посидим у кого-нибудь на хате с шестью бутылками как минимум! — Ты, конечно, охуенный математик, Слав, — парировала Маринка, — но меня уже достали эти ваши вечные алкопати на хате. Я хочу на человеческую тусовку! — И потанцевать! — вклинилась в разговор Люська. — Точно. Ещё одна причина недовольства Славика вскрылась, когда Влад вышел ему навстречу из подъезда. — Клёвая футболка, — ухмыльнувшись, сказал Славик. Влад закатил глаза и парировал: — Клёвые джинсы. — Ой, да иди ты в жопу. Влад настолько привык к спортивкам Славика, что теперь джинсы смотрелись на нём как на корове седло. Хуже был бы только классический брючный костюм. — Да ладно тебе. — Влад выставил перед собой руки в примирительном жесте. — Нормально. Выглядишь... обычно. — Ага. Ты тоже. — Какой-то ты кислый, Слав, — заметил Влад. Тот протяжно вздохнул. — Да чё-то бесит. — Он поморщил нос. — Не люблю я эти блядские клубы. Вечно чувствую себя в них как... как хуй пойми что, короче. — Не в своей тарелке? — Влад попытался перевести его фразу с матерного на русский. — Ну да, типа того. Пафос изо всех щелей сочится, пялятся на меня все. Влад хотел было сказать, что насчёт последнего Славик себе уж точно напридумывал, но лишь хлопнул его по плечу. — Ничего страшного, сейчас выпьешь стопку для разгона — и сразу на танцпол захочется. Не загоняйся. План на вечер был несложный. По дороге к Маринкиному дому они зашли в «Пятёрку» за конвертом и бутылкой шампанского. Маринка не была дурой и, хоть и хотела «человеческого праздника», покупать каждому кучу коктейлей в баре клуба явно не собиралась. Поэтому разгоняться планировали «до», у неё дома. Сворачивая в типичный двор, окружённый типичными панельками, Влад вдруг протянул: — Сла-ав... А откуда вообще взялась Маринка? — Чё? — тот повернулся к Владу и умудрился одновременно нахмуриться и удивлённо изогнуть бровь. — Ну... я тут что-то задумался и не смог вспомнить, когда она появилась в компании. Я же с вами не общался раньше. До твоего ухода в армию я её точно не видел. А когда ты вернулся, она и Люська — уже лучшие подруги. Хотя при этом, когда у Люськи проблемы с Шалым были, про Маринку и каких-то других её подруг я не слышал... Славик махнул рукой. — Да ладно тебе, Маринка с Люськой с соплей дружат. У Маринки просто пацан был какой-то там, не наш типа. В смысле, не с района. А у неё вечно как пацан — так друзья на хер. Не впервой, уже все привыкли, Люська тоже. — Он позвонил в домофон, дождался, пока дверь откроется, и добавил: — Короче, забей на эти бабьи дела. Отношения с друзьями Славика у Влада всё ещё были неопределённые. Как бы Славик ни пытался вписать Влада в свою компанию, сделать его там «своим», Влад всё равно не вписывался. С девчонками было попроще. С Люськой Влад неплохо общался ещё с апреля — после того случая с Шалым и его отцом. А Маринка быстро сменила гнев на милость: сперва недоверчиво поглядывала на него, а потом как-то резко стала симпатизировать — Влад подозревал, что тут не обошлось без влияния Люськи. А вот с парнями наладить контакт не получалось — хотя Влад не особо-то и пытался. У них было ровно ноль общих интересов или каких-либо точек соприкосновения. Они его не понимали, а для таких людей всё непонятное автоматически вызывало неприязнь. И в целом Владу было пофиг, он никогда не нуждался в большом количестве знакомых, в «своей» компании. Ему нужен был только Славик, а не его круг общения. Но в любых отношениях важен компромисс. Влад понимал это, поэтому пару раз, когда Славик звал, всё же соглашался потусить вместе с его «корешами». По-честному запомнил всех пацанов по именам, а иногда даже пытался поддерживать разговор. Получалось, конечно, так себе. Ну а сегодня избежать всей этой компании Владу не удалось бы никак. Маринка пригласила его на день рождения — отказываться было некрасиво. — Кстати, а ты не знаешь, Шалого она тоже пригласила? — спросил Влад, выходя из лифта на десятом этаже. Славик передёрнул плечами. — Думаю, навряд ли. Маринка дружит с Люськой, а Люська в последнее время избегает Шалого. Да и чё-то как-то Шалый вообще мало с нами зависает после всего того, если ты понимаешь, о чём я. Влад понимал. После того, как Шалый на глазах у пацанов получил по лицу от бати и сильно растерял свой авторитет. В Маринкиной двушке всё было цивильно. Дверь открыла улыбчивая женщина в нарядном платье — видимо, мама, — посреди большой комнаты стоял накрытый скатертью стол с нарезками, салатами и шампанским. Гости ютились кто на диване, кто на стульях, и Влад не сразу узнал в этих приличных молодых людях ребят из гоп-компании — так сильно их преобразили рубашки да джинсы вместо спортивных костюмов. Маринка цвела и пахла — надушённая, счастливая, в чёрном коктейльном платье, едва прикрывающем задницу. Рядом крутилась Люська — расставляла стаканы на стол. — Именинница, шагай сюда, — позвал Славик почти приказным тоном, когда зашёл в зал. — Поздравлять тебя будем. Маринка подошла, крепко обняла его, Славик сунул ей в руки конверт с деньгами с таким видом, будто там лежал косарь долларов, а не рублей. — Ну там, это, с днём рождения тебя, тыры-пыры, пятое-десятое, любви, здоровья, счастья... — Он на секунду задумался. — Мужика богатого, конечно, вот, желательно американца сразу, чтобы увёз тебя красивую далеко от нас... Ну, в смысле, не чтобы избавить тебя от нас, а чтобы там у вас всё счастливо, любовь, хуё-моё... Маринка сперва, вежливо улыбаясь, выслушивала его поздравления, а под конец уже злобно глядела исподлобья. — Ладно, маэстро, заканчивай. — Влад толкнул его в бок. — Все всё поняли. Славик театрально вздохнул — мол, виноват, — и ретировался на диван к Кене. Тот уже протягивал ему стакан. Влад же вручил Маринке свой конверт и бутылку шампанского. — Я так же красиво, как Слава, говорить не умею, конечно. Ну, вот желаю тебе, чтобы... — он задумался, хмыкнул и сказал: — Чтобы сбылась какая-нибудь одна твоя мечта. — Спасибо, Влад! Хоть один нормальный парень среди этих дурачков! — Маринка искренне улыбнулась, обняла Влада и смачно чмокнула в щёку. Оттирая помадный след, Влад поймал прищуренный взгляд Славика и показал ему язык. — Кстати, Марин, а сколько тебе лет-то исполнилось? — спросил Влад. Та вздохнула. — И вот только стоило сказать, что ты нормальный... Неприлично, вообще-то, у девушек возраст спрашивать. — Ну тебе ж не сорокет ещё! — крикнул сидящий за столом Ромыч. Маринка закатила глаза. — Ладно-ладно. Восемнадцать мне стукнуло. Кто-то присвистнул, кто-то удивлённо заулюлюкал. Влад тоже удивился, но своих эмоций не выдал. Он почему-то считал, что Маринка старше Люськи года на два, а оказалось, что даже младше. Ну а дальше хлопнула бутылка шампанского, за ней ещё одна. Родители Маринки сказали пару тостов и ретировались, и всё пошло, как и запланировали. Они посидели пару часов, пацаны разлили себе по стаканам водки — втихую и под столом, чтобы родители не заметили. Девчонки сказали бахнуть им её прямо в шампанское. Настя — девушка Ромыча — обозвала этот коктейль «Северным сиянием» и даже уговорила Влада попробовать. Оказалось неплохо: шампанское было настолько химозным и сладким, что перебивало даже вкус водки. Когда они вышли из дома, на город уже опускались сумерки. До клуба планировали добраться к девяти вечера. Маринка даже предлагала заказать такси, но идею восприняли в штыки и зарубили на корню аргументом Кабана: — Нам на всех придётся заказать две машины, это минимум восемьсот рублей. Марина, восемьсот рублей — это две бутылки. Влад, которому алкоголь уже дал в голову, прыснул. — А у вас это коллективный прикол такой — всю свою жизнь в бутылках водки измерять? Кабан пожал плечами. — Я алкаш. В чём же ещё мне измерять свою жизнь? В итоге все завалились в маршрутку, благо та подъехала к их остановке не особо заполненной. Впрочем, осталось только три сидячих места. Влад, привыкший каждый день кататься то в универ, то на работу, обнял поручень, прислонился к нему виском и полез за наушниками. Но, стоило только воткнуть их в уши и открыть плеер на телефоне, как Славик потянул за проводок и украл у него правый наушник. — Делись, — шепнул он ему в затылок и, когда маршрутку шатнуло на повороте, схватился за поручень рядом с рукой Влада. — Уже даже наушники отжимаешь, гопник, — бурча, возмутился тот. — Всё равно тебе ведь не нравится моя музыка. — Всяко лучше, чем слушать галдёж. — Он воткнул наушник поглубже и прислушался к музыке, при этом забавно склонив голову набок. Хмыкнул: — Чё это у тебя там за баба надрывается? — Не баба, Славик, а девушка, причём замечательная и с замечательным голосом. — Влад протянул руку и отвесил ему лёгкий подзатыльник. Славик кивнул: — Понял, принял, обработал. Пару минут он ехал молча, сосредоточенно прислушиваясь. Влад с любопытством наблюдал. Он очень сомневался, что Славик проникнется шармом русского панк-рока девяностых. Даже сам Влад распробовал эту музыку далеко не с первого раза. Но Славик, повернувшись к Владу, довольно покивал и показал большой палец. — А неплохо. Тяжеловато, но голос у неё реально красивый. Как зовут? — Это Янка Дягилева. Славик нахмурился. — Чёт не слышал никогда. Недавно появилась, что ли? Влад, не сдержавшись, хохотнул. — Ага, лет тридцать назад. Он замолчал, а Славик недовольно ткнул его локтем в бок. — Поясни. Влад устало вздохнул — больше для виду. На самом деле он любил рассказывать Славику что-нибудь новое. — Ты про Летова когда-нибудь слышал? Славик задумчиво нахмурился, качнул головой. — Ну, «Гражданская оборона». Славик нахмурился ещё сильнее. — Ну, там «всё идёт по плану», «пластмассовый мир победил»? — подсказал Влад. — А! Ну да, это: «гран-и-ицы ключ переломлен попола-ам», — напел Славик. — Под гитару же во дворе орём иногда. Я думал, это «Любэ». Влад едва не заржал в голос. — Нет, Слав, это «Гражданка», автор текстов — Егор Летов. — А, ну ок. А Янка что? — А Янка из той же волны русского панка конца восьмидесятых. С ним пела. И жила. — Баба его? — уточнил Славик. И тут же получил новый подзатыльник — поувесистее первого. — Да блять! — возмутился он, но исправился: — Девушка его? — Типа того. — А теперь уже не живёт с ним? Влад хмыкнул. — Ну, можно и так сказать. Вообще не живёт уже. — А-а-а... — протянул Славик. — Умерла? — Говорят, самоубийство. Но это не доказано. Славик почесал за ухом и протяжно вздохнул: — Мда-а, плохо. Пела-то красиво. А этот чё? Егор? — От алкоголизма умер в две тысячи восьмом. — А, ну тоже, считай, самовыпилился. — Славик хохотнул. — Вот-вот. Не будь как Летов, Славик, не бухай. — Наверняка мне до него ещё далеко, даже когда бухаю. Ну-ка включи, чё он там пел? Влад задумчиво на него посмотрел. — Сомневаюсь, что ты готов слушать его в оригинале. Славик зыркнул на него, прищурившись: — Не нужно меня недооценивать. — И, склонившись к самому уху, шепнул: — Владик. Они так и доехали до верхней части города — слушали «Гражданку» и обсуждали старый русский рок. Точнее, не обсуждали — Влад проводил что-то вроде вводной лекции для чайников, но самое забавное было в том, что Славик действительно с интересом вникал. Он даже выдержал и прослушал самые известные хиты Летова в оригинале. Владу безумно нравилась в Славике эта черта — открытость новому, несмотря на не самый блестящий ум. Он мог выслушать часовой пересказ Влада об очередной прочитанной книге или пройденной игре с неподдельным любопытством, задавая вопросы и уточняя непонятные моменты. Мог ни с того ни с сего начать расспрашивать его о каком-нибудь предмете в универе. Например, недавно он увидел у Влада на столе кипу тетрадок с лекциями, и Влад минут сорок сидел и рассказывал Славику о финансовом менеджменте, потому что наверху стопки было написано «финансовый менеджмент», а Славику приспичило узнать, что это такое. Этим он разительно отличался от своих дружков. Те воспринимали музыку Влада в штыки, хоть и слышали её только на рингтоне, когда у него изредка звонил телефон. «Фу, чё за говно» и «Выруби эту мясорубку» — молниеносная реакция на непонятное. И в целом вполне логичная: когда чего-то не знаешь и не понимаешь — прежде всего осознаёшь собственную глупость, чувствуешь себя уязвимым и из-за этого злишься. Славик же был упёртым бараном и, если чего-то не знал, считал, что должен узнать — даже если это, как в случае с финансовым менеджментом, ему нафиг было не нужно и он всё равно ничего толком не понял бы. Влад тешил своё самолюбие мыслью, что это он так влияет на Славика и на его желание развиваться. Сам Славик, правда, наличие подобного желания у себя отрицал. «Ну тупой и тупой я, чё бубнить-то?» — отмахивался он каждый раз, стоило поднять эту тему. Но Влад видел, как Славик меняется, как впитывает информацию, словно губка. Видел, что узнавать новое для Славика — глоток свежего воздуха. Ещё бы — он всю жизнь прожил в своём мономирке, и Влад, видимо, открыл ему путь наружу. Правда, так гладко всё было не всегда. В некоторых вещах Славику было очень сложно и даже больно меняться — это прежде всего касалось отношений с Владом. У Славика было так много внутренних барьеров и блоков, что иногда Владу казалось, ему не хватит и жизни, чтобы разрушить их все. Например, где-то неделю назад, в самый ответственный момент, Славик убрал руку Влада от резинки своих штанов и прошипел: — Бля, Владик, подожди. — Что не так? — У Влада уже всё внутри горело, и он с трудом оторвался от Славика и приподнялся на локтях. С кухни привычно доносились голоса родителей Славика и шансон из шипящего радио, но Влад постепенно учился не обращать на это внимания — шпингалет на двери придавал чувство защищённости. Славик потёр лицо руками, выдохнул сквозь зубы. — Да всё так. И при этом всё вообще не так. Влад кивнул и аккуратно лёг рядом. Потрогал пальцем свежий засос на ключице Славика, самому себе удивился — когда только успел? Он вроде бы никогда не отличался особой пылкостью. — Ничего страшного, Слав. Тебе сложно, и это нормально, — тихо сказал Влад, но не смог скрыть разочарование в голосе. Он думал, что они уже прошли эту стадию. С объятиями и поцелуями было как-то проще — несмотря на свою напускную суровость, оказалось, Славик любит нежности. Но дальше дело не шло. Кое-как получалось только тогда, когда Славик был под градусом. И то — стоило один раз сломать конкретно эту стену, он умудрялся отстраивать её заново уже на следующий день. — Вот скажи мне, Владик, — сказал Славик, глядя в потолок. — В чём причина? Я ведь хочу тебя так, что у меня щас дым из жопы повалит. — Это психика, Слав. Внутренний блок, страх. Тот криво усмехнулся: — И кого же я боюсь? Тебя, что ли? — Да нет, уж скорее себя. Славик хмыкнул и замолчал, но через пару минут опять спросил: — Я всегда таким был? — Каким «таким»? — Ну, не знаю, педиком, или как ты там это называешь. — Он произнёс по слогами: — Би-сек-су-аль-ным? Короче, ёбнутым. Влад вздохнул и пожал плечами. — Скорее всего, всегда. По крайней мере учёные говорят, что сексуальная ориентация — это врождённое, и очень редко — приобретённое следствие всяких травм и потрясений. Славик повернул голову, улёгся щекой на подушку и уставился на Влада. — И какая же это у меня должна была случиться травма, чтобы я втюрился в тебя, а? Тот хмыкнул: — Тебя случайно в детстве готы на кладбище не насиловали? Славик задумался, а потом абсолютно серьёзно ответил: — Вроде нет. — Тогда у тебя это врождённое. — Вот блять. Почему же тогда у меня всегда на девок стояло, а на пацанов — не стояло, но тут появился ты, и... весь мир нахуй перевернулся? Я вообще в армии год отслужил, если на то пошло, а мы там с пацанами всей ротой в душевые ходили — а это восемьдесят голых мужиков в одном помещении сразу! И ничего... Но вот стоит увидеть тебя... — Ну, наверное, я особенный? — Влад прыснул. — На самом деле это же всё химия... Типа, знаешь... Есть люди, на которых ты реагируешь сильнее, чем на других. Может, раньше ты и встречал парней, которые тебе бы понравились, просто ты об этом не задумывался даже. Славик скривился. — Фу блять! — А потом перевернулся на бок, зарылся лицом Владу в шею и прошептал: — Нет, Владик, мне только ты нравишься, честное слово. Прости меня, что я такой ебанутый. Как ты меня только терпишь? Я бы себя уже давно на хуй послал. Влад улыбнулся, накрыл одной рукой его голую лопатку, второй зарылся в волосы и уткнулся в них носом. — Я очень терпеливый. Ну а в крайнем случае, если терпения у меня не хватит, я знаю, что тебя нужно просто хорошенько напоить. — То есть ты вот так вот воспользуешься мной, когда я буду не в себе? — Славик поднял голову и, ухмыляясь, посмотрел на него с прищуром. — Ну ты же не оставляешь мне выбора! — Тогда мне, по ходу, лучше с тобой не бухать... Тогда Влад, конечно, шутил, но сейчас, идя по набережной в сторону клуба и глядя в спину пошатывающегося Славика, вспомнил тот разговор и хохотнул. Владу никогда не нравилось это место. Широкая улица, вдоль которой растянулись самые злачные места города — клубы и стриптиз-бары, — нависала над Волгой. А с другой стороны, буквально с соседней улицы, на всё это непотребство иронично смотрели купола старинных православных храмов. Влад почти каждый день проезжал тут по дороге в универ, и у него ни разу не возникло желания побывать хоть в одном из этих заведений. Но Маринка с Люськой, идущие впереди всей процессии, направлялись к двери с самой яркой и сияющей вывеской. От звуков паршивой то ли электроники, то ли и вовсе попсы Влада начало глушить ещё на подходе, а о том, что творится внутри, он пытался не думать. На входе их скептически осмотрел лысый грузный мужик в костюме. Посветил фонариком девчонкам в сумочки, Кеню заставил вывернуть карманы. Люське пришлось показывать паспорт — не поверил, что совершеннолетняя. А попав внутрь, Влад сперва подумал, что его запоздало накрыла водка с шампанским, потому что моментально потерялся. Клуб оказался очень маленьким, а народу в него набилось столько, что уже на входе создалась толкучка. Музыка била по ушам, прожекторы слепили глаза, и, главное, со всех сторон толкались люди. Влад сжался, покрутил головой, пытаясь рассмотреть знакомые лица, но тут кто-то схватил его за руку. Он вздрогнул, развернулся и увидел улыбающуюся Люську — она что-то ему кричала, но Влад ни черта не расслышал и последовал за ней, протискиваясь сквозь толпу. Благо Маринка заранее забронировала столик, и, когда Люська подвела к нему Влада, тот блаженно плюхнулся на мягкий низкий диванчик. Вставать отсюда он не собирался в ближайшие часа два-три — ну или сколько там нужно девчонкам, чтобы натанцеваться? В любом случае он был уверен, что никакие силы не заставят его вернуться в ту толкучку. Славик, заметив, видимо, напряжённо бегающий взгляд Влада, заржал и крикнул ему в ухо: — Хочешь анекдот расскажу? Привели как-то интроверта в клуб. Всё. Влад натянуто улыбнулся, а Славик так и ржал ещё с минуту, пока Маринка с Кеней не принесли из бара поднос с коктейлями. Влад пить не особо-то хотел — его и после водки с шампанским штормило. Но из приличия чокнулся со всеми и, взяв стакан в обе руки, зарылся поглубже в диван. Медленно посасывая через трубочку какую-то очередную сладкую бурду, он старался привыкнуть к грохоту музыки, шуму и духоте. Диджей прокричал в микрофон что-то невнятное, но его, видимо, поняли все, кроме Влада — по всему клубу раздались довольные визги, а следом зазвучал знакомый бит. Маринка с Люськой вихрем ворвались в толпу танцующих людей, Настя резко дёрнула Ромыча за руку и потащила туда же — тот, несчастный, чуть не пролил на себя коктейль. Влад устало откинулся на подголовник. Он упустил момент, когда в руках Кабана появилась бутылка водки. И Влад очень сильно сомневался, что её купили втридорога в баре клуба. Как можно было вообще умудриться пронести бутылку мимо охраны? «Впрочем, это же Кабан», — тут же мысленно поправил себя Влад. Он недолго общался с компанией Славы, но кое-что о каждом из них уже успел узнать и понять. И всё, что касалось алкоголя — как достать, сэкономить на нём, с чем смешивать и, конечно, как употреблять, — было особым талантом Кабана. Будь их компания командой супергероев, то Кабан обладал бы такой суперсилой. Он был бы человеком-алкоголиком. Супергерой Алкомэн. Влад и сам не заметил, что тихонько хихикает от своих же идиотских идей. Диван рядом прогнулся — Славик резко плюхнулся рядом. — Чё такое, Владос? — закричал он ему в ухо. — Смешинку схавал? Тот отмахнулся — мол, потом расскажу. Пытаться переорать Элджея, делясь своими мыслями про супергероев, у Влада не было никакого желания. — Вы как водку в клуб пронесли? — тоже наклонившись к уху Славика, спросил он. Славик совершенно довольно улыбнулся во все тридцать два. — Кабан запихнул её Настюхе под юбку. Точнее, это была её идея. Влад удивлённо вздёрнул брови и, посмотрев на танцпол, нашёл взглядом Настю. Стоило ей крутануть бёдрами посильнее — и юбка её красного платья взлетала, демонстрируя ноги и кружевную резинку чулок. Влад хмыкнул. Пронести бутылку водки в чулках — от Насти такое вполне можно было ожидать. Она действительно создавала впечатление роковой девушки. Как уже успел заметить Влад, Маринка с Люськой не особо с ней дружили, Настя больше общалась с парнями. Она всегда ярко красилась, одевалась на любую тусовку как на королевский приём и в целом была девушкой с претензией. Славик рассказывал, что, хоть Настя и встречалась с Ромычем уже пару лет, стабильно изменяла ему с другими — в том числе с парнями из этой же компании. Ромычу об этом даже не раз говорили, но тот отмахивался и закрывал на это глаза. Песня закончилась, танцующие вернулись к столику, чтобы подзарядиться коктейлями — к этому времени Кабан успел добавить им крепости, плеснув в каждый стакан граммов по пятьдесят водки. От такого допинга увильнуть не удалось и Владу, а остальные, судя по всему, даже не заметили, что градус повысился. Диман попытался толкнуть тост. Маринка сделала вид, что расслышала всё, что он говорил, а уже на следующей песне девчонки снова ломанулись на танцпол — в этот раз утащив с собой и парней. Люська схватила Славика за обе руки и попыталась поднять с дивана. Тот сперва засопротивлялся, но Влад толкнул его в бок и кивнул — мол, иди. Но он просчитался — Люська хотела потанцевать не конкретно со Славиком, она хотела вытащить на танцпол всех и следом принялась поднимать с дивана Влада. На первый раз ему удалось отделаться — он пообещал, что позже обязательно потанцует. Ладно хоть с песней повезло — Славик, смешно танцующий под ленинградовский «Вояж», выглядел очень аутентично. Он, видимо, на самом деле веселился — по крайней мере плясал от души, явно наслаждаясь процессом. Влад не сдержал смеха, наблюдая за этими хаотичными движениями, больше похожими на танец пьяного пингвина. Вообще танцпол был переполнен. Влад занял позицию наблюдателя, а цветные лазеры и мигающий прожектор то и дело будто выхватывали из толпы куски одной огромной картины: чьи-то развевающиеся ярко-рыжие волосы, валяющийся под ногами пиджак, туфля на высоком каблуке ядовито-зелёного цвета, футболка с надписью «Король и Шут», осколки разбитого стакана на ступеньках. Стоп. Что? Футболка «Король и Шут» в диско-клубе? Влад моргнул и попытался сосредоточиться. Может, Кабан, кроме водки, подмешал ему в коктейль ещё чего? Через полминуты всё же удалось рассмотреть полную картинку, и оказалось, что ярко-рыжие, практически оранжевые волосы и футболка «КиШа» — это части одного пазла. Влад удивлённо изогнул бровь. Он тоже был не самым цивильным на вид парнем, и фриковатые люди всегда привлекали его внимание. Даже странно, что он раньше не заметил эту девушку, танцующую в компании двух других неподалёку от Димана. Огненные волосы до плеч, правая рука полностью забита тату, видавшая виды футболка с классической эмблемой «КиШа» заправлена в строгую юбку, на ногах — тяжёлые военные боты на тракторе. Увидеть такой кадр среди толпы разодетых в кружева гламурных девиц — всё равно что увидеть куст борщевика посреди клумбы с розами. Не то чтобы девушка с рыжими волосами была некрасивой. Просто очень необычной. И потом она весь вечер притягивала взгляд Влада, то исчезая из его поля зрения, то вновь появляясь. Будто внешний раздражитель, на который он то и дело реагировал: стоило заметить в толпе рыжие волосы — Влад поворачивал туда голову. Даже Славик в конце концов это заметил и больно ткнул его пальцем в бок. — Мне чё, тоже волосы перекрасить, чтобы ты на меня так пялился? — громко прошипел он ему в ухо, плюхнувшись на диван. Он отплясал песен десять, наверное, и теперь тяжело дышал и опрокинул в себя сразу залпом оставшийся водочный коктейль. Влад не воспринял его ревность всерьёз и заржал. — Я на тебя пялюсь намного больше, ты просто не замечаешь! Это правда. Рыжая время от времени мелькала в толпе, а Славик был в поле зрения Влада постоянно, и чем больше тот за ним наблюдал, тем больше сам себе поражался. Как можно чувствовать столько всего к такому смешному и дурацкому Славику? На танцполе полно красивых нарядных девчонок, а Владу нет ничего милее танцев этого бухого пингвина. Как так? Влад покачал головой и, пьяный, чуть было не вывалил всю эту информацию Славику, но к столику вовремя подскочила Люська и потянула Влада за руки. — Ты обещал! И хоть час назад Влад сам себе клялся, что никакие высшие силы не поднимут его с дивана, коктейль и обещание Люське оказались сильнее. Влад послушно поднялся, решив, что подвигаться — не такая уж и плохая идея. Танцевать Влад совершенно не умел, но, как оказалось, после всего, что он успел сегодня выпить, особого умения тут и не требовалось — просто дрыгайся себе в такт музыке и весели этим девчонок. Маринка, очень обрадовавшись, что Влада вытащили на танцпол, тут же схватилась его за руки и закружилась с ним. Его, честно говоря, немного смущало чрезмерное Маринкино внимание — и сейчас, и раньше. Она была слишком открытым человеком: любила обниматься, часто нарушала личные границы, чмокала всех подряд в щёки. В общем, делала всё то, чего Влад не выносил, а вежливо попросить перестать не мог. Ну, потому что не хотел обидеть — Маринка ведь искренне это всё делала. А сегодня и подавно — она ведь именинница. Честно отплясав пару песен, Влад пожалел о своей идее подвигаться. Алкоголь, осевший в желудке тяжёлым комом, растрясся и ударил в голову ещё сильнее. Влад поковылял в туалет, чтобы умыться, а вернувшись, не сразу заметил, что обстановка на танцполе несколько изменилась. Он плюхнулся на диван к Славику и только потом услышал, что играет медляк. Маринку и Люську пригласили танцевать незнакомые парни, а остальной компании и вовсе след простыл. Влад зевнул. Он чувствовал себя уставшим, а ещё хотел пить. Славик вдруг придвинулся к нему вплотную и, положив ладонь на колено, спросил: — Может, свалим отсюда, а? Ты выглядишь кислым. Влад задумчиво на него посмотрел. Предложение, конечно, заманчивое, но было бы некрасиво поступить так с Маринкой. Она же их пригласила. Он озвучил свою мысль Славику, и тот согласно хмыкнул. Через пару минут снова заиграла весёлая быстрая музыка, Маринка и Люська продолжили плясать в компании тех двух незнакомых парней, а вскоре вернулись остальные — Настя, Ромыч, Кабан, Диман и Кеня. Оказалось, они просто ходили курить. На следующей песне девочки вернулись за стол, а Кеня принёс на всех ещё один поднос коктейлей. Тут же пошла в ход початая бутылка водки, припрятанная Кабаном между подушек дивана. Влад так хотел пить, что не заметил, как высосал полстакана холодного коктейля, даже не почувствовав в нём алкоголя. Диджей снова объявил медляк. Люська присела на край дивана рядом с Владом и взяла его за руку. — Потанцуй со мной, пожалуйста, — попросила она. — Меня тот пацан сейчас опять пригласит, а он мне не нравится. Влад перевёл взгляд к соседнему столику, на который кивком указала Люська, и действительно заметил невысокого светловолосого парня, который, прищурившись, наблюдал за ними. Влад взял Люську за руку и, ведя её на танцпол, обернулся — заметил на себе пристальный взгляд Славика. Пока «Бумбокс» вспоминал о белых обоях и чёрной посуде, Люська уложила подбородок Владу на плечо и сказала: — Ты не подумай ничего такого, просто этот пацан и правда стрёмный, а я не хочу с ним танцевать. Чего «такого» он должен был подумать, Влад не понял, да и соображал сейчас крайне туго и расплывчато. Он покрепче обнял Люську за талию и заверил: — Всё нормально. — Он меня ещё после первого танца достал, приставать начал, — пожаловалась она. — Я его попросила меня не трогать, а он всё меня за талию сцапать пытался и руки под юбку совал. В паре метров от них Маринка танцевала с другом того парня, который навязывался к Люське. — А у нашей именинницы всё хорошо? — уточнил Влад. — Её спасать не нужно? — Нет, ей как раз Серёжа понравился. Ну так он и симпатичный, в отличие от этого... Жоры. — Люська хихикнула. — Классический приём с классическим вторым номером, ну, знаешь. Симпатичному парню — подружка покрасивее, второму номеру — второй номер. Влад не сразу переваривал информацию, поэтому ответил только секунд через десять: — Это кто второй номер? Ты? — Ну да, — просто сказала Люська, посмеиваясь. Влад чуть отодвинулся и, внимательно рассмотрев её, сказал: — Глупость какая-то! Люська лишь широко улыбнулась и снова уложила подбородок ему на плечо. Влад правда не считал Люську «вторым номером». Он вообще никогда и не мыслил этими категориями, но если уж и смотреть с такого ракурса, то... всё равно нет. Он не мог сказать, что Маринка чем-то лучше Люськи или Люська — лучше Маринки. Они совсем разные, хоть и подружки. Другое дело, что, если прислушаться к себе, Влад признавал: Люська нравится ему больше, но это была совершенно субъективная оценка. Скорее всего, потому что с ней он общался чаще и ближе. Люська не была интересным и ценным собеседником для Влада, наоборот, была простой девчонкой: не самой умной, не самой серьёзной, часто — делающей откровенные глупости. И оттого она казалась честной и настоящей. А при общении с Маринкой частенько чувствовалась фальшь. Даже из-за недавнего происшествия со Славиком Влад не мог злиться на Люську. Он не был свидетелем всей ситуации, но почему-то отчётливо понимал, что винить её не за что. В то, что она могла пьяная полезть к Славику, Влад верил. В то, что пьяный Славик не стал отказываться и воспользовался её слабостью, Влад верил вдвойне. В конце концов, Люська всё ещё была влюблена в Славика, и Влад не мог её за это винить. Люська — несчастная девчонка, у неё далеко не самая хорошая жизнь. Она, наверное, просто пытается быть счастливой? И, откровенно говоря, получается у неё это очень хреново. Пьяный мыслепоток Влада прервало увесистое похлопывание по плечу. «Бумбокс» уже почти довспоминал про обои и посуду, играли финальные ноты. Влад обернулся и лицом к лицу встретился с тем самым белобрысым Жорой. Он что-то спросил у Влада, тот ничего не расслышал, но уловил в вопросе явный наезд. Влад откровенно тупил, не понимая, с чего это вдруг на него наезжает какой-то незнакомый тип. В следующий момент музыка стихла, Жора переместился ближе к Люське, потянул её за локоть на себя, выдёргивая из рук Влада. Люська ойкнула. Влад услышал только обрывок фразы Жоры: — ...со мной, ты понял? Водка, намешанная Кабаном в коктейль, очень сильно мешала Владу соображать. Хотя и без водки он едва ли смог бы быстро понять, почему какой-то левый пацан ни с того ни с сего предъявляет права на абсолютно свободную девушку, которая очевидно быть с ним не хочет. В следующие секунды произошло сразу несколько событий. Влад хотел было шагнуть вперёд, чтобы отодвинуть этого пацана от Люськи, но Влада дёрнули назад. Это подоспел Славик и с ходу накинулся на белобрысого. — Э, ну ты чё, бля? Отпусти её! Белобрысый никого не отпустил, Люська попыталась вырваться сама, а тот сжал её руку ещё сильнее. Она скривилась — явно от боли. Народ успел чуть расступиться, и вдруг в толпе мелькнули рыжие волосы. Жоре прилетело в ухо так, что раздался звонкий шлепок, а следом татуированная рука вцепилась в его запястье. Тот от неожиданности отпустил Люську, но, тут же придя в себя, толкнул в грудь рыжую девушку. — Ты чё, совсем охуела?! Та отлетела назад, врезавшись спиной во Влада — он поймал её, хоть и с трудом устоял на ногах. Тут же молниеносно среагировал Славик — в следующий момент в другое ухо Жоры прилетел кулак. На помощь другу кинулся второй тип, который до этого стоял рядом с Маринкой. Он налетел на Славика, вмазал ему по лицу. В эту же секунду рядом с Владом раздался пьяный голос Димана: — Ой блять, ну ни дня без романтики! — И он кинулся помогать Славику. Неизвестно, чем бы всё это закончилось, не подоспей на танцпол охрана клуба. Дерущихся растащили по разным углам два лысых бугая. — Выяснять отношения — валите на улицу! — гаркнул один из них на Славика. Тот скривил разбитые губы. Белобрысый Жора выставил перед собой руки — мол, всё в порядке, всё мирно. Второй парень зажимал пальцами нос. — Да пошли они в пизду! — агрессивно крикнул Диман, пытаясь вырваться из хватки охранника. — Это он первый начал! Пусть знают, как наших девок обижать! К Славику, зажимающему рукой рот, подошёл второй охранник. Влад не расслышал, о чём они говорили, только видел, как зло кривится Диман, демонстрируя средний палец белобрысому и его другу. Влад почувствовал прохладное прикосновение к локтю — это рыжая девушка положила туда руку. — Я тебя не сильно толкнула? — спросила она. — Неа, всё в порядке. — Спасибо, что поймал. — Она улыбнулась. — Не за что. — Он улыбнулся в ответ. — Крутая футболка, кстати. Та ему весело подмигнула и направилась к ошарашенной Люське. Влад поспешил к Славику. — Покажи, — сказал он, убирая его руку от рта. — Ничё смертельного, — ответил тот, слизывая кровь с губы. — Просто треснула. Кровь и правда текла не сильно, но зубы у Славика были все красные. — Крипово, — прокомментировал Влад. — Тебе бы прополоскать. Он имел в виду сходить в туалет и прополоскать водой, но Славик всё понял в своём стиле. — Щас всё будет. — Он направился к дивану, взял из подушек бутылку водки — там ещё плескалось на дне, — опрокинул в себя, погонял во рту и, скривившись, глотнул. Влад покачал головой, в очередной раз удивившись сам себе. Как вообще Славик умудрялся быть таким крутым и сексуальным, вытворяя такие откровенно идиотские вещи? — Ладно, девчонки и мальчишки, — объявил он, стукнув пустой бутылкой по столу. — Нас деликатно попросили отсюда свалить, иначе нас отсюда свалят неделикатно. Все всё понимают, да? Мы, конечно, с Диманом можем пойти устроить ещё один мордобой, но ситуацию это не особо изменит, а праздник тебе, Марин, испортит ещё сильнее. Все всё действительно поняли и довольно быстро засобирались на выход. В процессе потеряли где-то Ромыча с Настей, но коллективно решили, что те либо ушли курить, либо трахаться в туалет. В любом случае — догонят. Выйдя из клуба, закурили. Влад глянул на телефон — пятнадцать минут первого. От реки веяло свежестью и прохладой — хоть и стояла середина августа, ночи уже были зябкие, как в сентябре. Последней из дверей клуба вышла Люська, а с ней и рыжая незнакомка. Люська выглядела немного смущённой. — Вы извините, что так вышло, ребят, — сказала она, потупив взгляд в асфальт. — Я не хотела, чтобы вот так всё случилось. — Да ты-то тут при чём? — вступился Славик. — Кто же мог подумать, что главными быдланами в этом клубе окажемся не мы? — Он заржал. — Ну выгнали-то всё равно нас, — заметил Кеня. Рыжая сунула в губы тонкую сигарету, Диман тут как тут щёлкнул перед ней зажигалкой. — Сильвупле, как говорится, маду-у-умуазель. Та ухмыльнулась уголком рта. — Благодарю. — А ты крутая, — сказал Кеня. — Так огрела этого типа, он аж выхуел, мы видали. Ты его знаешь, что ли? Рыжая передёрнула плечами. — Ну... Косвенно. Я их частенько вижу в этом клубе. — Она повернулась к Люське. — Ты не первая, с кем этот белобрысый такую хуйню пытался провернуть. Правда, до драки впервые дошло, обычно девчонки им покладистые попадались. — А, вот почему деликатно свалить попросили нас, а не их. Эти тут постоянно шкуру трут... Наконец на улицу вывалились Настя с Ромычем — раскрасневшиеся и довольные. Было понятно, откуда они пришли и чем там занимались, но никто не подал виду. — Эх вы, — только вздохнул Диман, — всё веселье пропустили. — А что тут было? — спросила Настя. — Люську пытались снять, но ничего не вышло, потому что Славка с Димой устроили мордобой, — махнув рукой, быстро пересказала Маринка. — А у меня всё ещё день рождения... — Она замялась и глянула на часы. — Хотя уже нет, но всё равно, какие идеи и предложения? Не по домам же расходиться? Время детское, а я хочу гулять всю ночь, восемнадцать мне уже, в конце концов, или как? — С днём рождения, — бросила рыжая. — Если хотите, могу показать, где тут недалеко алкашку продают по ночам. — Ну... Для начала неплохо, пойдёмте, — согласилась именинница и тут же капризно добавила: — Но долго на улице мы всё равно тусить не сможем, лично я уже замёрзла. — А как тебя зовут-то, красотка? — позвал Диман рыжую, которая уже развернулась и двинулась к светофору. Та обернулась. — Зовут меня Руся, а за такие нелепые подкаты можно и в ухо получить, понял? Диман моментально скис. Славик, проходя мимо и ехидно хохоча, похлопал его по плечу. На свежем воздухе Владу немного полегчало: ушла сонливость, перестала кружиться голова. Руся довела их до небольшого подвального магазинчика, спрятанного в переулке между домами. И Влад, последовав общему примеру, даже купил себе бутылку вишнёвого «Гаража». То, что понижать градус слабоалкоголкой после крепких водочных коктейлей, — плохая идея, до него дошло значительно позже. Потом они всей честной компанией гуляли по набережной, половину этого времени потратив на попытки снять с парапета пьяного Кабана, которого сильно тянуло на приключения. Руся, кстати, никуда не делась — шла вместе со всеми и под зубовный скрежет Димана о чём-то болтала с Кеней. — Ладно, — в итоге сказала Маринка, — я реально замёрзла. Давайте думать, к кому можно вписаться. Диман пожал плечами. — У меня не варик — батёк с вахты вернулся. — Я посреди ночи своих алкашей никуда не выгоню, — сказал Славик. Кеня протяжно вздохнул: — Блин, ну ко мне можно, предки на неделю в деревню свалили. Но только попробуйте мне где-то нагадить или что-то разбить... На том и порешили, дружно двинувшись к остановке — ждать круглосуточного автобуса. — А ты, красотка, к которой нельзя подкатывать, с нами? — съехидничал Диман, обращаясь к Русе. Та изогнула бровь. — А хозяин вписки приглашает? Кеня снова протяжно вздохнул: — Приглашает. Только без дебоширства. По пустынным ночным улицам они домчали до района за полчаса. В автобусе Влад откровенно зевал и всё пытался свалиться головой Славику на плечо, но постоянно одёргивал себя. — Владос? — обеспокоенно шепнул ему Славик. — Может, тебя по дороге домой закинуть? Что-то ты совсем никакой. Влад помотал головой. — Да нормально я. Сейчас очухаюсь. По дороге к Ромычу снова зашли в круглосуточный — взяли ещё водки, пива, снеков, пару пакетов вина. Оплатить покупки внезапно вызвалась Руся. Влад уже смотреть на это всё не мог — выпитая на набережной бутылка «Гаража» давала о себе знать. Квартира Кени разительно отличалась от других «вписочных» квартир, на которых Влад успел побывать. Никаких ободранных обоев и старой советской мебели, а евроремонт, мягчайший ковёр в гостиной и огромный белый диван. Он даже присвистнул, заглянув в зал. Кто-то за его спиной, разделяя такое же удивление, поцокал языком. — Ну, не у всех батя на водочной фабрике в начальниках сидит, — скептически прокомментировал Диман с неприкрытой завистью в голосе. Влад плюхнулся в диван и залип. Это явно стало его излюбленным занятием в этот вечер — залипать, сидя на диване. Кеня раздал всем по стакану, а Руся придумала развлечение: заставила всех сесть в круг, взяла в прихожей с вешалки чью-то шляпу, достала из рюкзака блокнот и ручку. Каждый должен был написать на трёх листиках три разных желания. Всё это сложили в шляпу, перемешали, и каждому по очереди предстояло вытягивать бумажки. Влад туго соображал и решил особо не заморачиваться со своими желаниями. Задумчиво осмотрев комнату, он зацепился взглядом за стоящую у стены гитару и на первом листике написал: «Взять в руки гитару и что-нибудь спеть». Вторым желанием было прочитать стих классика наизусть и с выражением. На третьем желании фантазия совсем покинула Влада, и он загадал прокукарекать четыре раза, встав на табуретку. И, судя по всему, туго с фантазией было не только у Влада. Первым бумажку тянул Диман, и ему пришлось ползать кругами по комнате и мяукать, а следом Кеня выходил на балкон и звал из окна на помощь, потому что его похищают пришельцы. Кабану на первом же круге выпало его собственное желание — смешать вино с пивом один к одному и выпить залпом. Он, к слову, этому очень обрадовался. Желание Влада прочитать стих классика досталось Русе. Та задумалась минуты на две. — Ладно, — сказала она, будто что-то решив для себя. — Я прочитаю вам отрывок из «Руслана и Людмилы» Пушкина. Влад уже было приготовился услышать очевидное «У Лукоморья дуб зелёный», но Руся таинственным глубоким голосом начала зачитывать совершенно иное: — «И вот невесту молодую ведут на брачную постель; Огни погасли... и ночную лампаду зажигает Лель. Свершились милые надежды, любви готовятся дары; Падут ревнивые одежды на цареградские ковры... Вы слышите ль влюблённый шёпот, и поцелуев сладкий звук, И прерывающийся ропот последней робости?.. Супруг Восторги чувствует заране; и вот они настали... Вдруг Гром грянул, свет блеснул в тумане, лампада гаснет, дым бежит, Кругом всё смерклось, всё дрожит, и замерла душа в Руслане... Всё смолкло. В грозной тишине раздался дважды голос странный, И кто-то в дымной глубине взвился чернее мглы туманной... И снова терем пуст и тих; встаёт испуганный жених, С лица катится пот остылый. Трепеща, хладною рукой он вопрошает мрак немой... О горе: нет подруги милой! Хватает воздух он пустой; Людмилы нет во тьме густой, Похищена безвестной силой...» В квартире висела тишина, пока Руся зачитывала стих. На моменте с мглой Влад даже немного испугался — так он залип, так здорово и с правильной интонацией Руся смогла передать нужную атмосферу. И оценил не только он — все в комнате притихли и прониклись. — Вот так-так, йопты, — многозначительно протянул Кеня. — Великая сила искусства, однако... Влад достал из шляпы бумажку с надписью «Скажи один факт о себе, который точно будет неправдой» и с ходу выдал: — Я просто обожаю русский рэп. Ну, все хотя бы поняли шутку и посмеялись. Следом руку в шляпу сунул Славик и вытащил желание Влада взять гитару и спеть. — Я вроде не особо-то умею играть... — Там написано, что играть необязательно, — взялась объяснять Настя. — Просто взять гитару в руки! — Тем более она расстроена, — сказал Кеня. — Это у меня сестра когда-то играть училась, но потом сдулась. Славику передали гитару, и он всё-таки тронул струны. Влад прикусил губу и затаил дыхание. Записывая желания, он, наверное, где-то глубоко в душе понадеялся, что оно достанется Славику, хоть и не отдавал сам себе в этом отчёта. Славик с гитарой был для Влада чем-то слишком особенным. — Ладно... В армейке мне часто приходилось играть эту вот... Он зажал аккорды, ударил по струнам и затянул «Солдата»: — «Я солдат, я не спал пять лет, и у меня под глазами мешки, Я сам не видел, но мне так сказали. Я — солдат, и у меня нет башки... мне отбили её сапогами...» Песня была очень узнаваема, но самой первой её подхватила Руся — буквально начала петь в один голос со Славиком, пощёлкивая в такт пальцами. А уже припев подхватили и остальные. Один только Влад, приоткрыв рот, молча глядел на Славика так, будто видел впервые. Славик с гитарой был слишком красивым. Славик с гитарой был слишком сексуальным. И Влад так сильно любил его в этот момент, что казалось, грудная клетка вот-вот лопнет от переполняющего его сердце чувства. Замечали ли это остальные? То, как искренне Славик пел? Как преображался? Как менялся его взгляд? Или Влад фантазировал и на самом деле придумал себе этого Славика? Дальше снова пошли дурацкие желания: Ромыч лаял, стоя на четвереньках, а Люська показывала жирафа — буквально какой-то зоопарк. На втором кругу Маринка рассказывала анекдот, а Кабан снова вытащил своё собственное желание и снова мешал вино с пивом один к одному, но в этот раз ещё и разбавил стопкой водки. Русе досталось желание поцеловать в щёку сидящего слева от неё, и, судя по ехидной ухмылке Насти, это было её желание. Слева от Руси сидел Влад. И, когда Руся зачитала вслух своё желание, он расслышал, как Славик у него под боком буквально всхрапнул от негодования. Руся крепко обняла Влада за шею и, хихикнув, смачно чмокнула в щёку. Следом Влад вытащил бумажку с надписью: «Сними с себя футболку». Он удивлённо изогнул бровь, а Диман печально вздохнул: — Я надеялся, её вытащит кто-нибудь из девчонок. — Дим, но тут все девочки в платьях, кроме Руси, — удивлённо сказала Люська. — Ну... да. — Так мне надо снимать футболку? Или это было желание исключительно для девчонок? — Надо! — воскликнула Маринка. — Я не поняла, что это вообще за сексизм? — Справедливо, — согласился Влад. Без футболки, конечно, было прохладно, но раз именинница требовала... Следом тянул Славик и, раскрыв свой листик, сперва нахмурился, затем посмотрел по сторонам... и вдруг покраснел как варёный рак. — Что там, Слав? Читай вслух, — велела Маринка. — Да блять... Кто это написал вообще? — возмутился тот. — Читай! — Бля... «Укуси человека, сидящего справа от тебя, в то место, которое тебе в нём больше всего нравится». В комнате раздалось улюлюканье. — Что-то сегодня все мои желания направлены на Влада, — посмеиваясь, сказала Настя. Справа от Славика действительно сидел Влад. «Не, ну скажи спасибо, что там написано не слева, — подумал он. — Кусать Ромыча было бы куда менее приятно». — Может, я перетяну? Ну это же явно было написано с расчётом на то, чтобы кусала девчонка или девчонку... — взмолился Славик. — Нифига подобного, — сказала Настя. — Я там таких уточнений не писала, значит, кусай кого придётся. — Пошлячка, — упрекнул её Славик. Та закатила глаза. — Ой блять, святой нашёлся! — А если мне ничего во Владе не нравится, куда мне его кусать? — снова попытался съюлить Славик. И, будь Влад трезвым, то, конечно, промолчал бы, но сейчас, не подумав, выдал: — Ай не пизди, тебе просто всё во мне нравится, вот ты и решить не можешь. В комнате одобрительно загоготали, а Славик чуть не испепелил Влада взглядом. — Пусть именинница загадает, куда его кусать, — предложил Кеня. — Точно! — воскликнула Настя. Маринка пожала плечами и ехидно сказала: — Ну, пусть за ухо укусит. Вон у Влада серёжки какие красивые. И если поначалу Владу было смешно, то когда Славик, приобняв его за голые плечи, наклонился к уху и обдал горячим дыханием шею, от веселья не осталось и следа. Влад напрягся и на всякий случай зажмурился, чтобы не видеть пристальных взглядов, устремлённых на них. Он думал, что Славик просто быстро куснёт и отстранится, но не тут-то было. Он зацепил зубами колечко серьги, оттянул его, лизнул мочку, а потом и вовсе взял её в рот. Влад слышал звон металла о зубы, чувствовал, как Славик причмокнул, посасывая его ухо. А потом Влад не слышал уже ничего, кроме шума в голове, и не чувствовал ничего, кроме бешеного сердцебиения. В который раз он мысленно поблагодарил себя за любовь к очень узким и очень тугим джинсам. Но ноги на всякий случай всё равно свёл. — Ну вот, Слав, а ты боялся, — съехидничала Настя. — Всё бывает в первый раз. Славик закатил глаза: — Ой, Настюх, иди в жопу. Дальше снова начался зоопарк: Ромыч показывал глубоководного карася, Настя вытащила третье желание Влада и кукарекала, а Люська под конец круга вытянула желание Кабана, и ей пришлось выпить залпом стакан вина, разбавленный водкой. Кабан, надо сказать, расстроился, хотя никто не мешал ему бухать и без бумажек из шляпы. Третий круг Влад пережил с трудом. Он всё ещё чувствовал фантомное дыхание Славика у себя за ухом и снова и снова возвращался к тому моменту. Пытался как-то осадить себя, старался глубоко и размеренно дышать, но тщетно. Ему передали шляпу, и он вытащил желание рассказать шутку. Пришлось буркнуть: — Крокодилы ходят лёжа. — Потому что ничего умнее сейчас он просто не смог бы придумать. Славику выпало странное желание снять с себя левый носок и запульнуть им в человека, которого он уважает. Носок под дружный хохот полетел во внезапно уснувшего прямо на ковре Кабана. Настино последнее желание досталось ей самой, и они с Ромычем страстно и довольно долго целовались, а напоследок Люська вытащила единственную оставшуюся в шляпе бумажку и вслух прочитала: — «Расскажи одну свою тайну или сними одежду». Боже, ребята, ну у кого такая дурацкая фантазия?! — Да ладно тебе, Люсь, не самое ужасное желание на сегодня, — сквозь зубы процедил Славик. Та вздохнула и на пару минут задумалась. — Ну так что там? — поторопила её Настя. — Раздеваешься? Давай, правда или действие?! — Ладно. Тайна так тайна. — Она вздохнула и быстро выдала: — В этой комнате сейчас находятся два человека, в которых я влюблена! Раздалось коллективное недовольное мычание. — Ничего же непонятно! — возмутился Диман. — Лучше бы разделась. Воспользовавшись общей движухой, пока все толпились на балконе, Влад улизнул в ванную. Курить ему тоже хотелось, но сперва нужно было умыться. Он минут пять плескал себе в лицо холодной водой — не то чтобы очень помогло, но вроде бы в голове немного прояснилось. Выйдя из светлой ванной в тёмный коридор, Влад немного растерялся и моргнул, пытаясь привыкнуть к мраку. Сделал пару шагов, но тут же дверь за его спиной открылась, кто-то схватил его за локоть и утянул вглубь тёмной комнаты. В нос сразу ударил запах порошка и кондиционера — так пахнет свежевыстиранное бельё, которое сушат в закрытом помещении. А потом Влад почувствовал запах Славика, жар его объятий и холод стены, к которой его прижали голой спиной. — Владик, блять... От этого горячего шёпота Влад весь от затылка до пяток покрылся мурашками. Славик повторил ровно то же, что и четверть часа назад: укусил за ухо, лизнул мочку. Звякнул металл серьги́ о зубы, и на несколько мгновений Влад буквально выпал из реальности. Он прерывисто вздохнул, отыскал руками лицо Славика, зафиксировал его в ладонях и потянул к себе. Влада трясло. Ему было так мало поцелуев, ему так хотелось отдать Славику всё, что он к нему чувствовал. Если бы он мог, то вскрыл бы себе грудную клетку, чтобы выплеснуть весь бурлящий в нём сгусток энергии. И то, что Славик целовал его в губы, в скулы, кусал и вылизывал шею, шарил руками по голому торсу, было одновременно и мало, и слишком много. — Владик... — пьяно шептал он куда придётся. — Владик, блять, я тебя так ревную, если бы ты только знал. Влад улыбнулся в темноту, прогнулся в спине и еле сдержал стон, когда Славик прошёлся шершавыми пальцами по его соскам. — Зачем? Ты дурак... — с трудом выдавил он. — Маринка, Люська... Рыжая ещё эта появилась... какого хуя, Владик... Ты только мой, ты понял? Влад снова поймал его лицо, заставил посмотреть на себя. Глаза уже привыкли к темноте, и ему удалось разглядеть очертания лица. — Твой, — заплетающимся языком, но очень уверенно шепнул он. — Я и не пытался это отрицать. И, пока Славик вылизывал его второе ухо, Влад потянулся к поясу его джинсов. Славик тут же попытался его остановить, схватив за запястье: — Блять, Владик, ну мы же не дома... Но Владу уже было настолько наплевать, где они, что он силой убрал руку Славика, резко дёрнул пуговицу и язычок молнии на его джинсах и потянул их вниз. — Ты сам меня сюда затащил, — прошипел Влад. — Ты на что рассчитывал, я не понимаю? Особенно после твоих манипуляций с моим ухом у всех на виду? Я что, по-твоему, железный, Слав, а? И, не дождавшись какого-либо ответа, опустился на колени. — Ты че, блять, творишь! — зашипел Славик. Влад же приподнял на нём футболку, уткнулся носом в живот и попросил: — Слав, пожалуйста, просто, блин, закрой глаза и расслабься. — И потянул вниз его трусы. — Как же, блять, расслабишься тут... Влада коротило от переизбытка ощущений. Он слышал громкое и прерывистое дыхание Славика, чувствовал тепло его кожи под своей щекой и как сокращаются мышцы. Влад гладил руками его ноги и впитывал его напряжение, целовал тазовые косточки. А Славик еле слышно матерился. Он вцепился пятернёй в волосы Влада и явно сам не знал, хочет оттащить его от себя или притянуть ещё ближе. И Владу так нравилось дразнить. Он поцеловал Славика у самого пупка, оттянул зубами кожу чуть ниже и тут же зализал это место, провёл языком по линии волос до самого лобка... И в этот момент услышал стон — сдавленный, сквозь зубы, приглушённый рукой. И этот стон стоил всего того стыда и смущения, которые испытывал сейчас Влад. И этот стон придал смелости. Если честно, Влад столько раз прокручивал в голове, как сделает это, что никаких сомнений уже давно не испытывал. Но он точно не думал, что это будет так. Что Славика так тряхнёт, что он так прошипит: — Ох блять, Владик, су-ука... — и буквально захлебнётся собственными словами. Влад не думал, что Славик попытается оттащить его от себя, больно вцепившись в волосы, но неосознанно толкнётся бёдрами глубже Владу в рот. Но в чём Влад был на сто процентов уверен — Славик очень быстро сдастся и прекратит сопротивляться. Влад посмотрел вверх. Славик вцепился зубами в собственное запястье, но всё равно не мог сдержать стоны. Он больше не пытался второй рукой оттащить Влада, а схватился за его волосы так, будто боялся упасть. Он дрожал всем телом — Влад чувствовал эту дрожь, поглаживая его бёдра. Он даже не особо осознавал, что делает — всё в этот момент превратилось для него в одну дикую смесь ощущений. Он двигался хаотично и слышал хриплое дыхание вперемешку с постанываниями — то ли своими, то ли Славиными. Ему было очень жарко — и он не знал, то ли ему так передаётся жар Славика, то ли он сам весь горит изнутри. И он даже не сразу понял, что произошло, когда во рту стало подозрительно тепло, а Славик, содрогнувшись всем телом, на выдохе отчаянно прошипел: — Бля-я-ять... Влад обмяк, упираясь руками в пол. Он чувствовал себя плохо — ему было так тесно и жарко, будто он вот-вот взорвётся. Вздёрнув Влада за подмышки, Славик заставил его встать более-менее ровно. — Эй, Владик... Тот вытер рот тыльной стороной ладони. Колени саднило, он едва держался на ногах и, чтобы не сползти вниз по стене, закинул руки Славику на плечи. — Охуеть, какой же ты пьяный, — поражённо сказал тот. Влад уткнулся ему в шею и глубоко вдохнул. Боже, почему Славик так классно пах? На самом деле от него несло смесью сигаретного дыма, алкоголя и дезодоранта, но Влад просто с ума сходил от всего этого. Он прижался к Славику ещё сильнее, потёрся пахом о его ногу и жалобно всхлипнул. — Ты весь горишь... — Славик положил ладонь ему на щёку. «Да что ты?» — Влад хотел сделать такие же глаза, как в известном меме, но смог лишь просипеть: — Боже, Слав, пожалуйста, не будь таким дебилом... — и, убрав его ладонь от своего лица, направил её к своей ширинке. — Да понял я... Он погладил Влада через штаны, и тот чуть не задохнулся. — Тише, тише... — зашептал Славик ему на ухо. — Сейчас. — Он попытался расстегнуть пуговицу на его джинсах. — Блять, Владик, а я уже говорил тебе, как люто ненавижу эти ебучие колготки? Пуговица поддалась с четвёртого раза, Славик психанул и даже не попытался стянуть джинсы полностью, просто немного их приспустил. А когда нырнул рукой в трусы, Владу показалось, что его резко выбросило в невесомость. — Да не ори ты! — возмутился Славик, резко целуя его. Но Влад и не слышал, как кричал или стонал — он вообще ничего не слышал, только чувствовал руку Славика и нарастающее с каждый секундой напряжение. Хотя, казалось бы, дальше нарастать уже некуда — Влад и так ощущал себя натянутой до предела струной. Он не понял, секунда прошла или минута, но в какой-то момент просто оглох и ослеп одновременно — выпал из реальности, из него будто разом вытащили все кости. Он обмяк, повиснув на Славике, а тот щекотно хихикал возле его уха и придерживал, поглаживая по спине. Несколькими минутами позже, когда Влад отдышался и кое-как пришёл в себя, Славик задумчиво протянул: — А чисто технически я могу считать вот это вот, — он кивнул вниз, застёгивая пуговицу на своих джинсах, — изнасилованием? Ну, я ведь был против... Влад зыркнул на него из-под бровей. — Да уж, по твоим стонам было заметно, как сильно ты «против». — Владик, но это ведь буквально принуждение! Влад закатил глаза и в тон ему ответил: — Принуждение, Славик, это затаскивать пьяного возбуждённого меня в тёмную комнату и прижимать к стенке. Славик почесал пальцем за ухом. — Ладно, справедливо. Извиняться не собираюсь. Пойдём домой? — А не будет палевно, что мы с тобой сначала на полчаса пропали, а теперь такие вместе домой идём? — Полчаса, Владос? Ты себя сильно переоцениваешь, скорострел! Влад снова закатил глаза. — Ой, чья бы корова мычала... — Ладно, иди обувайся, я найду твою футболку. Скажу всем, что ты набухался и тебя надо отвести домой. Славик и правда вернулся быстро, и двух минут не прошло. Кинул футболку во Влада, а сам принялся шнуровать кроссовки. На улице Влад первым делом закурил и, кажется, никогда ещё так сильно не кайфовал от сигареты, как сейчас. Он плюхнулся на перекошенную лавку у подъезда, затянулся, выдохнул струю дыма в небо. Часы на телефоне показали четыре с небольшим утра, по рукам ползли мурашки от ночной прохлады. Где-то вдалеке за домами уже загоралось первое зарево рассвета. Славик тоже сел рядом, щёлкнул зажигалкой. — Мда-а... — протянул он. — Что такое? — Ничё. Иногда, Владос, «мда» — это просто «мда». — Ауф, — тот понимающе кивнул. На третьем этаже распахнулась балконная дверь, оттуда послышалась громкая музыка. — Ненавижу, блять, Элджея, — вздохнул Влад. Славик прыснул. — Это наши там? — Ну а кто ещё? Судя по всему, празднование Маринкиного дня рождения продолжилось и уход Влада со Славиком никого особо не расстроил. На балкон, страстно целуясь, вывалились Настя с Ромычем. Славик с минуту за ними наблюдал, а потом выдал: — Даже как-то завидую им. Влад вопросительно посмотрел на него. — Ну, им можно. А нам с тобой приходится шухериться, хотя прёт нас друг от друга не меньше. И чё вот Настюхе ещё надо? Ромыч же её любит просто пиздец как. Она с другими шароёбится вечно, а он её постоянно прощает. Я бы уже убил нахуй. — Она его тоже любит. — Влад пожал плечами. — Ну, мне так кажется. Это же классическая история слуги и принцессы. Ромыч ей не подходит ни по каким параметрам: она красивая, видная, с претензиями и хочет себе такого же мужика, а Ромыч страшненький неудачник без гроша в кармане. И она постоянно ищет получше, и постоянно оказывается, что лучше Ромыча для неё нет. Славик хмыкнул. — Ебать ты, как обычно, философ, Владос. Тот угукнул, а сам подумал, что на примере Насти и Ромыча в какой-то мере описал своё отношение к Славику. Влад ведь всегда думал, что если уж и полюбит кого-то, то, наверное, человека такого же склада ума и характера, как он сам. И никогда не верил в эту идиотскую поговорку: «Любовь зла, полюбишь и козла». Козла-то, может, и не полюбишь, а вот Славика — ещё как. Влад посмотрел вверх. Ромыч уже активно орудовал у Насти под юбкой, а та, упираясь спиной в перекладину, казалось, вот-вот упадёт с балкона. Третий этаж — это не сильно высоко, поэтому вид отсюда открывался отличный. Славик внезапно засвистел, вставив пальцы в рот, и заорал: — Э, бля, вы ещё потрахайтесь здесь! Ромыч вздрогнул и отпустил резинку Настиных чулок, а та, резко развернувшись, показала два средних пальца. — Слава, блять, иди на хуй! — Настюха, не матерись, ты же девочка! — Хуевочка! — со злостью выкрикнула она и, схватив Ромыча за руку, утащила внутрь квартиры. Влад, посмеиваясь, толкнул Славика плечом. — Ну зачем ты обломал им весь кайф? — А хули они у всех на виду тут, а? Чё это мы с тобой тихонечко, как мышки, по тёмным комнатам прячемся, а они на весь район жопой светят? Чем мы хуже? Влад заржал ещё сильнее, уткнувшись лбом Славе в плечо. — Не, ну я не прав, что ли, Владос? — обиженно возмутился тот. — Прав, конечно, — согласился Влад и добавил в тон ему: — Ну действительно, сраные гетерасты, Слав. — Да! Сраные гетерасты! — уверенно повторил он, но через секунду переспросил: — А это кто? Поднимаясь с лавки и всё ещё хихикая, Влад решил, что у него определённо не было совершенно никаких шансов не влюбиться в Славика. Влад протянул ему руку. — Пойдём уже домой. Я спать хочу. От дома Кени до их двора было минут десять пешком, и Славик всё это время травил байки про Кабана. Их оказалось неисчерпаемо много — Кабан очень часто влипал в тупые истории и творил всякую хрень, и всегда, потому что упивался вусмерть. В этот раз, например, Славик успел рассказать, как три года назад праздновали Рождество. — Мы тоже тогда играли в какую-то игру на желания, но все уже были бухие вусмерть. И я не помню, какая белка укусила Кабана, ему какое-то желание на раздевание выпало, типа снять носок, но вместо этого он снял с себя всё! Кроме носка... Серьёзно, он сначала до трусов разделся, а потом выбежал в коридор и запулил трусами прямо Ромычу в голову. А! Вот блин, вспомнил, у него желание выпало типа пожрать снега. Ну, все думали, он на балкон додумается выйти или с подоконника там собрать. Так он вместо этого голый побежал на улицу — на лифте поехал, с восьмого, блять, этажа. Мы в окно смотрим, а он из подъезда выбежал и с разбегу в сугроб залетел. И давай снег жрать. И орёт такой: «Ну чё, вы довольны, суки?» — Мда-а... — протянул Влад. Они уже подходили к арке в свой двор. — С одной стороны, вроде и смешно, а с другой — тревожно за него. Он так от какого-нибудь несчастного случая умрёт раньше, чем от цирроза печени. Вон сегодня на набережной чего творил вообще, когда на парапет залез. — Да пьяному и Волга по колено. — Славик передёрнул плечами. — К слову, на этом история не закончилась. Он ведь тогда так и не вернулся. Кабан, в смысле. Все ждали, что он пожрёт снега и вернётся — ну куда ему голому деваться? В итоге минут через пятнадцать Кеня пошёл его забирать, а Кабана-то нигде нет. Пошёл его искать, а Кабан через дорогу от дома перебежал, сорвал знак пешеходного перехода со столба — чтобы член прикрыть, ага. И, короче, от ментов убегал. Но они его догнали. Правда, менты с юмором попались — ну или пьяные просто. Отпустили под честное слово, что Кеня уведёт его обратно домой и не будет выпускать из квартиры. — А сколько лет Кабану? — уточнил Влад. — Эм... Вроде двадцать два. — Мда. А выглядит он уже лет на тридцать. Ему лечиться надо, раз его такая белка била уже три года назад... — Бля, Владос, ну он же не от хорошей жизни бухает... — Я понимаю, — кивнул Влад. — Но тут же даже ты со мной согласишься — разве пьянка что-то решает? — Ну... — Славик пожевал губами. — Нет. Мы обсуждали с тобой уже — это просто способ убежать от проблем. — Вот именно. Когда они вышли на шестом этаже из лифта, Славик стал рыться в карманах джинсов, и тут же обнаружилась проблема. — Блять, по-моему, я ключи проебал. Он ещё раз обшарил все карманы — и передние, и задние. Больше ключи положить было просто некуда. — Бля, наверное, в комнате выпали, когда... — он кашлянул. — Ну, ты понял когда. Влад кивнул. Даже если ключи громко звякнули бы об пол, когда Влад стянул со Славика джинсы, они оба вполне могли ничего не услышать — в том-то состоянии. — Ладно, придётся будить своих алкашей, — вздохнул Славик, поднося руку к звонку. — Стой. — Влад поймал его за запястье. — Пойдём ко мне лучше. Зачем тебе очередной скандал? — Так у тебя же предки... — Ну ничего. Мы тихонько прокрадёмся в комнату, а утром я как-нибудь отмажусь. Казалось бы, отличный план, но провалился он уже на начальной стадии. Стоило открыть входную дверь и стянуть кеды, как в прихожей зажёгся свет. Сонная мама тёрла глаза и зевала, запахнувшись в махровый халат. — Явился, гулёна, — негромко сказала она. Влад предупреждал её, что вернётся поздно, поэтому никаких претензий не должно было последовать. Да и мама в целом редко предъявляла ему какие-либо претензии, считая вполне самостоятельным — почти двадцать лет, в конце концов. — Здрасьте, тёть Кать, — прошептал Славик из-за плеча Влада. — Я бы сказала, что уже «доброе утро». Вы чего вдвоём? — Славик потерял ключи от дома, а будить его родителей — так себе идея. Мама покивала и быстро распорядилась: — Ладно, маршируйте спать. Влад, сними со шкафа старый матрас, я сейчас дам подушку и ещё одно одеяло. Только тихо там, не разбудите Игоря! У нас завтра выходной, и я собираюсь поспать хотя бы до десяти, вам ясно? Влад отсалютовал ей и пошёл за матрасом. Пока он обустраивал спальное место на полу, переодевался и искал домашнюю футболку для Славика, тот усиленно наглаживал Барбоса, чтобы тот своими счастливыми визгами не разбудил Игоря. Маман принесла им по стакану воды. Скривилась, зайдя в комнату. — Фу, алкаши, надышали тут перегаром! — Это не перегар, это ещё свежак, теть Кать, — поправил Славик, залезая под одеяло. Та закатила глаза. — Всё, быстро спать. Спокойной ночи! Блохастик, ты идёшь? Пёс озадаченно посмотрел на неё, но с места не сдвинулся. — Ясно. Значит, гулять с тобой с утра тоже эти двое будут, а не я. Понял? Она закрыла дверь, а через минуту Влад услышал, как в соседней комнате скрипнула кровать. Славик тут же вылез из-под своего одеяла. — Двигайся, — шёпотом приказал он Владу. — Зачем? — Я чё, дурак на полу спать, когда есть возможность тебя позажимать? — А если маман с утра захочет к нам заглянуть? Вообще, она не имела такой привычки — всегда стучалась перед тем, как войти, но всё же. — Скажу, что Барбос меня прогнал. Пёс, услышав, видимо, свою кличку, фыркнул и действительно улёгся на месте Славика. Влад подвинулся к стенке и приглашающе поднял одеяло. Вообще-то, они уже привыкли спать вместе — правда, в кровати Славика. Владу иногда удавалось заверить маман, что он гуляет с друзьями по ночам и ночует тоже там. В кровати Влада им довелось спать впервые. Влада очень быстро стал одолевать сон — он дико устал, всё ещё был пьяным, да и Славик тепло и приятно дышал ему в затылок. Но через какое-то время подступающий сон прервал вопрос: — Слушай, Владос. Ну это пиздец какой-то... — зашептал Славик ему в ухо. — М? Что такое? — Я просто лежу и думаю о том, что ты там вот вытворял... — Он сглотнул и прерывисто выдохнул. — И у меня в голове просто искрит, блять. Это всё такой пиздец. Как так? Я представляю, что если бы я какому-то пацану... или мне какой-то пацан... Фу бля, фу нахуй, аж выворачивает. Но, сука, почему с тобой так охуенно-то было? Владик? Чё это за хуйня? Влад поглубже зарылся носом в подушку. Душеизлияния Славика его веселили, но он очень сильно хотел спать. — Не знаю, Слав, может, это любовь? — буркнул он. — Фу блять! Хуйня какая! — Вот именно. Спи, Слав. Он слышал, что Славик ещё какое-то время не мог уснуть — судя по громкому сопению за спиной. А утром очень сильно болела голова. Влад проснулся оттого, что в кровати стало подозрительно пусто и прохладно. Приоткрыв один глаз, он увидел Славика, сидящего на матрасе вместе с Барбосом. Славик активно чесал пса за ушами, а тот, вывалив язык, довольно поскуливал. — Боже, как ты вообще можешь двигаться после вчерашнего? — простонал Влад, накрываясь с головой одеялом. — Эх, Владос, не умеешь ты бухать! Выпили вчера-то мало. Славик выглядел так, будто вчера не только не пил, но ещё и вот-вот вернулся из оздоровительного санатория. — Давай просыпайся, уже пол-одиннадцатого, Бобик ссать хочет. Я пойду с ним погуляю, а ты очухивайся. На кухне Влада встретил Игорь. — Чай будешь? — спросил он, сочувственно посмотрев на него. — Сладкий чёрный чай помогает от похмелья. Влад только кивнул — сил ворочать языком не было. Попил воды и направился в ванную. Двадцать минут прохладного душа немного улучшили его состояние. А когда Влад с полотенцем на голове снова вышел в кухню, увидел Славика — тот сидел за столом и смущённо мешал сахар в чашке. Мама хлопотала у плиты — на всю квартиру разносился невероятный аромат блинчиков. Влад уселся на табуретку рядом, задумчиво взглянул на Славика. Тот, будто оправдываясь, развёл руками и пробурчал: — Я пытался отвертеться, но твоя маман решительно настроена меня накормить, так что... — Всё в порядке, — заверил Влад и потрепал по голове Барбоса, ткнувшегося холодным носом ему в колено. Поставив на стол тарелку с блинами, мама с жалостью посмотрела на Влада. — Это нормально, сынок, я вот тоже пить совершенно не умею. Славик тупо захихикал. — Я вообще никогда в жизни больше пить не буду, — простонал Влад. — Зачем это делать вообще? — А вот ночью, когда вернулся, ты выглядел куда веселее, — заметила мама. Она подцепила Влада за подбородок, подозрительно прищурилась, глядя ему на шею. — Вот уж герой-любовник! — Что? — не понял Влад. — Ты в зеркало-то на себя смотрел? Влад схватил телефон со стола и стал рассматривать свою шею в отражении экрана. Увидев два ярких пятна у ворота футболки, залился краской. Так стыдно перед мамой ему ещё никогда не было. Он зыркнул на Славика, испепеляя его взглядом. Мама тихо посмеивалась. — Влад, я не осуждаю, ты уже взрослый и всё такое... — протянула она. — Только не забывай предохраняться, хорошо? Если что, я ещё совсем не готова стать бабушкой. Но, если вдруг захочешь познакомить меня и Игоря со своей девушкой, мы только за. Его «девушка» сидела рядом, активно наворачивала блины и явно еле сдерживалась, чтобы не заржать в голос. Владу пришлось пнуть Славика под столом, чтобы тот перестал угорать. — Ай! Мама закатила глаза, а потом вдруг, прищурившись, посмотрела на Славика. — На твоём месте я бы так не ржала, — строго сказала она. — У тебя-то шея выглядит немногим лучше. Ночка у вас обоих была бурная, да? Славик моментально замолк и схватился ладонью за шею. Влад упёрся лбом в столешницу, трясясь от смеха. — Да ладно вам, балбесы, я же за вас переживаю, — возмутилась мама. — Слав, твои родители, наверное, тоже не будут рады внукам, так что смотри мне! Весь этот разговор про маму-бабушку и внуков казался Владу таким абсурдным, что в какой-то момент он даже подумал, что всё ещё спит. После завтрака мама положила перед Владом две таблетки аспирина и поставила стакан воды. — Идите отдыхайте, алкоголики. Они ушли в комнату к Владу — он сомневался, что будет сегодня способен на что-либо, кроме как лежать и смотреть фильмы, а лучше даже мультики. Славика, впрочем, такой план действий более чем устроил. Подложив подушки под спину, они улеглись поперёк кровати. Славик развернул монитор компьютера к ним и включил «Шрека». Влад улыбнулся — лучше и не придумаешь. Он стянул с головы полотенце, отбросил его в компьютерное кресло, кое-как пальцами расчесал влажные волосы и улёгся Славику на грудь. Тот с готовностью приподнял руку, позволяя Владу устроиться поуютнее. Неосознанно стал гладить его по волосам, внимательно наблюдая за происходящим на экране. А Владу было не до «Шрека» — ему было так комфортно лежать у Славика под мышкой, что моментально начало клонить в сон. Славик сполз чуть ниже, крепче прижал Влада к себе и, зарывшись носом в его волосы, резко вдохнул. Владу стало щекотно, он фыркнул: — Ты чего? — Шампунь у тебя вкусный. — А... Славик снова уткнулся в его волосы, вдохнул и в этот раз ещё и потёрся губами, поцеловав в макушку. Влад ощутил, как по лодыжкам побежали мурашки, дёрнул ногой и снова фыркнул. — Так что, Владик... — через пару минут задумчиво протянул Славик. — Когда мы твоей маме внуков-то делать будем? — Она же сказала, что ещё не готова к внукам, Слав, — пробурчал полусонный Влад. — Ну... это она просто ещё не знает, какая у её сына невеста замечательная. Влад, хоть и лежал с закрытыми глазами, почувствовал, как Славик беззвучно ржёт — судя по тому, как он трясся. — Та да... И приданое у неё размером с дырку от бублика плюс хронический алкоголизм бонусом. Невеста просто обзавидуешься. — Слышь, — Славик легонько щёлкнул его по виску, — тебя чё-то не устраивает? Влад вздохнул, потёрся лицом о футболку Славика, поцеловал в шею — так, что тот вздрогнул, — и, посмотрев на него, уверенно сказал: — В том-то и беда, Слав. Меня настолько всё устраивает, что я сам себе удивляюсь. Ты — лучшее, что случилось в моей жизни, как бы ванильно это ни звучало. Серьёзно. Я очень боюсь тебя потерять. Славик с минуту не мигая просто смотрел ему в лицо. А потом растянул губы в глупой улыбке: — Да не бойся, Владик, куда я, такой ёбнутый, от тебя денусь? — Вот и замечательно. — Влад кивнул, снова улёгся Славику на грудь и прикрыл глаза, слушая задумчивое бурчание под ухом: — Бля, да, нелёгкая у тебя была житуха, Владос, если я лучшее, что случилось в твоей жизни... Страшно представить, что тогда было худшее...