***
Все сидели в столовой, когда из-за закрытой двери раздался сильный грохот, кто-то закричал, завизжал и спустя несколько минут двери распахнулись, впуская хохочущего мужчину, с ярко рыжими волосами. Он смеялся настолько сильно, что на глазах у него выступили слёзы, схватившись за живот, он загнулся, и упал на колени. Впрочем, буквально за несколько минут смех прекратился, и мужчина, вскочив на ноги, подбежал к сидящему во главе стола Воландеморту, встал на одно колено и доверительно прошептал: -- Мой Лорд! Я, по правде говоря, даже не смел, подумать о подобном шаге, что бы я, ничтожество, посмел сказать подобное вам, господин... Я не мог решиться на столь отчаянный шаг, но всё же не смог стерпеть ту бурю, что бушевала в моей душе и вот, я, ваш покорный раб, стою на колене и признаюсь в том, что безумно влюблён в вашу светлость. Я, осмелюсь произнести, что ношу это чувство в сердце вот уже множества дней и ночей, и вынужден признать, что так больше не может продолжаться... Мой Лорд, выходите за меня! -- Он торжественно откинул голову, закрыл глаза и замолк, словно в страхе, ожидая ответа. Реддл вздохнул. Обвёл взглядом подчинённых, старательно делавших вид, что не видят ничего этого, и смиренно произнёс: -- Рей, я уже почти тридцать один год как твой супруг. Успокойся, сядь, поешь нормально и выслушай планы. -- Рыжеволосый в притворном ужасе вскинул руки: -- О горе мне! Горе! Как мог, я... Стоп. Это мясо? Ты подал к столу кучу мяса!? О великий Мерлин! Томми, Томми, Томми! Ты моя вера на все времена, ибо я не вижу никого более достойного! -- И Рей, тут же забыв план своего импровизированного спектакля, плюхнулся на ближайший к мужу стул, и пододвинул к себе тарелку с варёной курицей. Все знали об этом странном пристрастии Рея к мясу. К любому мясу, но особенно за душу его брала курица, и совсем уж хорошо было, если мясо было приготовлено без единой специи. Том никому не рассказывал, но на самом деле мужчина вполне мог съесть и сырой кусок. Точнее не мог, а ел. Воландеморт с содроганием вспоминает тот момент, когда увидел как, тогда ещё лучший друг, с остервенением вгрызался в тушу только что задушенной им крысы. В дальнейшем мужчине пришлось взять с рыжеволосого обещание, что тот больше не будет есть сырую плоть. Ужасно. Пока Рей увлечено вгрызался в пищу, Реддл кинул в него парочку невербальных диагностических заклинай и нахмурился. -- Что у тебя с рукой? -- Холодным тоном спросил он. Том терпеть не мог, когда муж утаивал от него свои увечья. -- А, это? Да так, проклятье. На рассеянное внимание. Не думаю, что это будет проблемой. -- Реддл нахмурился ещё сильнее. Пожиратели мечтали исчезнуть из этой комнаты куда угодно. Когда эти двое начинали семейные разборки, не стоило вообще находиться с ними ближе, чем на один километр. -- И сколько оно продлится? -- Рей замер, и прищурился, будто вспоминая. На самом деле он точно знал, что ещё пять дней, но, право слово, пропустить битву за своего мужа из-за какой-то фигни? Как бы ни так. Рыжеволосый врал достаточно умело для того, чтобы обмануть даже своего магического супруга: -- Два дня. Плюс минус час. Я успею поправиться до сражения. -- Том подозрительно прищурился, но не смог уловить на лице Рея хоть один признак лжи.***
Повсюду был смог. От пыли, дыма, и ещё чёрт знает его. Яркие лучи заклятий пробивались сквозь дымку и сверкали разноцветными огнями с такой скоростью, что у многих мельтешило в глазах. Новички, скорее всего, слягут с мигренью после этого. Но Рей уже давно перестал обращать на такие мелочи внимание. Он наслаждался звуками боя: вылетающими заклятьями, которые или сталкивались с целью или рассеивались в воздухе множеством мелких огоньков, преодолев максимальное для себя расстояние, криками магов, с упорством и отчаяньем сражающихся, взрывами от бомб. Ад. Он любил сражения. Это было то, ради чего он жил, первое время. Даже сейчас, когда на родине и так шла Война и было где развернуться, он продолжал путешествовать по миру, вступая во всевозможные конфликты, безумно наслаждаясь адреналином бесконечных сражений. Часто казалось, словно по венам у него текла не алая кровь, а какое-то зелье, вызывающее постоянную потребность в битвах. Правда, его супругу такое увлечение не очень нравилось. Том постоянно, кажется, ежеминутно, связывался с ним и интересовался его здоровьем, и стоило ему узнать хоть о самой безобидной ранке, как начинался методичный вынос мозга о том, что себя нужно беречь. И лучше всего для этого вернуться домой. К Реддлу под бок, и сидеть там прижав задницу. Мужчину это задевало. Что он, маленькая сопливая мямля? Да он уже тридцать шесть лет без передышки бьётся со всеми с кем не лень и ничего, жив пока. Тем временем шум битвы почти стих, и лишь изредка ещё можно было услышать как кто-то обменивается заклинаниями, но вскоре всё окончательно закончилось. Подождав пока смог уйдёт, Пожиратели собрались в одном месте и осмотрели поле битвы. Тела убитых авроров лежали вокруг на несколько метров вперёд. Рей присвистнул: -- Ну дела! Хорошо постарались! Ух, вот это сражение! -- Он продолжал гореть энергией и явно был не против прикончить ещё парочку магов. Остальные, к сожалению, его энтузиазма не разделяли. Все чертовски устали, да и не обошлось с их стороны без потерь. Хотелось вернуться поскорее на базу и отдохнуть. -- Сколько потеряли? -- Продолжая осматривать поверженных врагов бодро спросил Рей, поворачиваясь к Долохову. -- Семь человек, Сэр! Двое с магическим истощением. Ещё девять ранены. У пяти из них физические повреждения, на остальных кто-то проклятий понакидал. Нужно их Беллатрис показать. -- Мужчина кивнул, показывая, что выслушал информацию. Постоял в задумчивости ещё немного и радостно хлопнул в ладоши: -- Ну, господа, возвращаемся! -- И поднял руку с небольшим камнем в ладони призывая всех активировать свои порт ключи. Только вот слишком поздно он увидел умирающего, держащегося из последних сил аврора. На последнем издыхании тот произнёс заклинание, увернуться от которого, в момент перемещения было невозможно. -- Авада Кедавра! -- Это было последнее, что Рей услышал перед тем, как темнота накрыла его.***
Этого не должно было случиться. Не должно. Никоим образом. Уж точно не так рано и точно не с ним. Он не собирался терять кого-то кто стал ему настолько близок. Это было неправильно, не по сценарию, ужасно, плохо, отвратительно. Всё не так. Он не верил. Нет. Нет! Это просто сон. Да? Очередная глупая шутка. Как всегда, правда? Одна из очередных его идиотских, совершенно не смешных шуток. Правда? Правда же!? Том кричал. Срывал голос, истерично, хватался руками за волосы, метался из стороны в сторону и плакал. Не уследил. Час назад, сидя на коленях, держа на руках мёртвое, ещё тёплое тело своего мужа, он молчал. Не мог поверить. Замер от шока, и, кажется, чувства его замерли вместе с ним. Лучше бы они так и не вернулись. Всё лучше, чем медленно сходить с ума в агонии, от душераздирающей боли и пустоты, пожирающей сердце. От души словно откололся кусок. Невыносимо. Больно. Пусто.Одиноко.