— — —
пост Минхо: https://www.instagram.com/p/CLxBi_hBkZO/?igshid=1he5kr4zp6iwa Если не считать дни, то они шли довольно быстро. Минхо понемногу начинал собирать вещи, но, каждый раз прикасаясь к чему-нибудь, залипал или отвлекался, и в итоге растягивал на долго обычное дело. По большей части парень просто разбирался в квартире. За последние годы он даже не осмеливался трогать мамины вещи, которые так и стояли на своих местах, где она их касалась последний раз. Если раньше это сделать было тяжело, то сейчас, спустя время, брать их в руки стало чуть легче. Юноша не хотел избавляться от вещей, но и оставлять квартиру в таком состоянии на долгий срок тоже. Вернуться сюда и оказаться под горой пыли — не то, что он хотел видеть. Разумеется, Минхо попросил Хёнджина переместиться сюда на какое-то время, чтобы не оставлять своих питомцев одних, да и квартиру не запускать, и, кажется, тот оказался только рад, решив перетащить за собой ещё и своего парня. Минхо сложил все вещи в коробки, убирая их в свою небольшую кладовку, которая в скором времени вся и превратилась в маленький склад, но теперь хотя бы сама квартира выглядела чище. Почти всю неделю парень находился в компании лучшего друга, просто для того, чтобы отвлечься. Он не хотел думать о Джисоне. Любые воспоминания о нём, так или иначе выскальзывающие из-под сознания, делали больно. Заблокировать младшего и всё, что с ним связано. И тогда это становилось реальным. От чего-то они даже не переписывались и не общались, наверное, их дружба начинала сходить на нет. Глупо было надеяться на банальное общение, но ведь так даже было лучше. Это шло только на руку, поэтому Минхо и вовсе привыкал не думать о нем. Может быть, он слишком рано принял свои силы и решил, что всё на самом деле так просто. Хёнджин, в отличие от своего хёна, прекрасно осознавал, что это было лишь затишье перед бурей. И пусть сейчас, в состоянии окрылённости, старшему казалось, что он смирился, потом до него дойдёт. И Хёнджин боялся, что в этот период осознания его не будет рядом с Минхо. Старший отпустил парня из «недельного заточения обратно на волю», и это были слова Хёнджина, когда он ушёл. Однако не прошло и дня, как он решил вернуться. — Привет, Минхо. Но на пороге стоял вовсе не его лучший друг, а друзья Хана. Чан, казалось, очень нервничал, хотя это не было на него похоже. — Прости, если мы отвлекаем тебя или вторгаемся в твоё пространство, — Чан, как обычно, был очень вежлив и тактичен, — но нам нужно поговорить. — Да, если у тебя нет времени, то мы уйдём, — младший решил поддержать разговор, который пока и шёл лишь поверхностно. — Нет, всё в порядке, заходите, — открыв дверь пошире и отойдя в сторону, Минхо впустил парней внутрь. Увидев кошек, Чанбин поначалу испугался, вовсе оказавшись не готовым к таким жильцам. Но позже они его облюбовали, и между ними наладился общий язык. Бинни любил животных, и они это чувствовали. Пригласив гостей сесть на только что убранный диван, Минхо предложил угоститься чаем, но парням хотелось скорее приступить к разговору. — Так, о чём вы хотели поговорить? — Ли оперся спиной о дверной проём, ведущий на кухню, — если это насчёт Хёнджина, то ... — Нет — нет, с этим я справлюсь, — Чан-хён улыбнулся, но радость с лица исчезла так же быстро, — мы пришли из-за Джисона. Минхо ведь старался блокировать всё в своей голове. Это имя. Воспоминая. Его запах. Все вкусовые и слуховые рецепторы. Ощущения его губ и запах одеколона. Его смех и мелодичный голос. Флэшбеки вырывались из его памяти, возникшие картины двигались перед глазами слишком быстро. Сейчас эта бочка с порохом была бесцеремонно взорвана, и Минхо едва устоял на ногах приземляясь на кресло, что было так рядом. Он старался не подавать виду, мол всё в порядке. — Что с ним? Он давно не писал мне. Только сказал, что заболел и всё. Дори по интуиции забралась к хозяину на колени, стараясь выпросить его внимание. Она была более чувствительной из трёх кошек, поэтому сразу ощутила волнение. — Заболел, — Бин кивнул, — разбитым сердцем. — Что? — разговор становился всё более сложным. — Мы думаем, что у него обострилась депрессия. — Депрессия? — Да, у него уже была один раз, но сейчас всё хуже, Минхо, — у старшего явно вести диалоги и проговаривать объяснения выходило лучше, — мы знаем, что вы с Джисоном очень сдружились. И ты наверняка знаешь про парня из клуба, которого он долго искал. Но я не знаю, говорил ли он тебе, что этот парень его кинул. И теперь.. Ханни поник. Он не ходил на пересдачу, и если он завалит все и не сдаст экзамены, родители запретят ему заниматься музыкой, а это для него самое важное. Он не ест. Мы приносим ему еду, совершенно простую, только разогреть, но он просто молчит и лежит в постели, а холодильник не пустеет. Я как-то пытался его накормить, но ничего не вышло. В итоге Джисон просто выгнал нас. И не отвечает на звонки. Слушать это было легче, чем начинать представлять. Как Хан где-то там, совсем один, чувствует себя беспомощным и брошенным. Неужели всё это сделал Минхо? Своими руками. Причинил боль самому важному для него человеку. Оставил его проходить через всё это. — Вы ведь стали намного ближе, чем мы с ним сейчас. И, может, у тебя получится ему помочь, — Чан правда выглядел расстроенным, — пожалуйста, сходи к нему. — Но я не могу просто так вломиться, я должен спросить разрешения. Мне стоит сначала позвонить ему, — Минхо пришлось подняться с кресла, чтобы найти свой мобильник. — Не думаю, что он ответит, он даже смс не читает и звонки идут долго. Даже сбросить не хочет. Наверное, поставил беззвучный, — зная, с чем имеет дело, Чанбин хотел убедить старшего, что это плохой вариант достучаться до Хана. Но Минхо все же решил рискнуть, набирая контакт, который так и не смог удалить из телефонной книги. А в описании стояла фотография, которую старший сделал в тайне, когда они гуляли вдвоём. Красивая, как считал старший, как со свидания. Парень поставил громкую связь, чтобы всем было слышно. Обещанные старшими долгие гудки и надоедливый звук, который слушать уже не хотелось. — Алло? — неожиданный тихий голос, словно севший и уставший, — хён? Минхо, как и парни рядом с ним, совсем не был готовы к ответу. Особенно двое, что давно не слышала голос лучшего друга. Они попытались скорее привести Ли в чувства, чтобы он ответил. — Ханни, привет, — говорить с ним снова было так приятно. Лёгкое тепло начинало растекаться по телу, хотя парень сказал лишь пару слов. — Минхо... — Давно не общались, да? Прости. Я был немного занят. Как ты? — сердце снова забилось, как в первый день их встречи. И зачем Минхо согласился на это всё? Нужно было сразу отказаться, как только тема зашла о Хане. — Все в порядке. А ты? — Джисон говорил медленно, будто выдавливал из себя слова. — Тоже. Готовлюсь к праздникам. Чанбин всячески побуждал старшего двигаться ближе к делу, чтобы перейти ко встрече. Эти двое всё ещё пребывали в шоке, что Хан ответил и проговорил больше двух слов. — Может, увидимся? Я свободен и могу приехать к тебе сейчас. — Нет! — интонация парня не изменилась, но ощущалось заметное восклицание, — я не могу сейчас. Может позже. — Дай мне знать, ладно? — Хорошо. Звонок оборвался так же неожиданно, как и начался, но теперь гудки стали ещё более раздражительными. Минхо снова хотел услышать его голос, и это желание возрастало с каждой секундой. — Ты должен сходить к нему хён, — Чан всё ещё старался выглядеть спокойным, в отличие от взволнованного друга, - пожалуйста. — Но он не может сейчас. — Минхо. Он ответил тебе. Хан игнорирует нас уже неделю, но ответил тебе, — Чан подошёл ближе и слегка ткнул указательным пальцем в грудь юноши напротив, — я прошу тебя, помоги ему. Да хотя бы просто уговори поесть. Иначе ему станет только хуже. Ты важен для него, Минхо, очень важен. Он послушает тебя. — Окей. Наверное, этот ответ выглядел, как одолжение, но Минхо был готов сделать что угодно ради Джисона. Ещё больше он не хотел уезжать, зная, в каком состоянии находился парень, и чем это может закончиться. Если хён действительно поможет ему, на душе будет чуть лучше. пост Минхо: https://www.instagram.com/p/CLxBi_hBkZO/?igshid=15yzb0mqfqiqz Однако Минхо всё ещё не был готов увидеться с ним. Вызванные воспоминания усилили тревогу и бесконечный поток мыслей и переживаний. Целый день парень не мог усидеть на месте, занимая себя всё новыми делами. Юноша не знал, как сможет притворяться, что с ним все в порядке, когда перед ним самое дорогое, что у него есть. Вернее было, и даже не его. Чан звонил пару раз, чтобы узнать, как идут дела, от этого сильнее развивалось чувство важности. «Ты важен для него, он тебя послушает.» Но говорить особо было нечего. Минхо дай бог пару слов смолвит, когда увидит Хана перед собой. На следующий день после прихода парней старший всё же решился. Для начала ему нужно было заехать в продуктовый. Он знал, что приготовить, поэтому выбрать не составило труда и не отняло много времени. Минхо проснулся очень рано, поэтому пришел в магазин буквально к открытию. Подходя к дому Джисона, старший остепенился. На часах было только девять, а он уже пришёл в гости, да и без предупреждения. Парень, наверное, ещё спит, а он сейчас так бесцеремонно вломится в его пространство. Кто-то открыл входную дверь, почти снося Минхо с ног. Он стоял слишком близко, поэтому это была только его ошибка. Извинившись, парень просочился внутрь, пока дверь снова не закрылась. Стоять у дверей его квартиры выдалось сложнее, чем думал Ли, но что ждёт его впереди. Не мешало бы прорепетировать свою речь, но на ум приходили лишь глупые шутки, чтобы разрядить обстановку.— — —
У одиночества есть два пути. По одной дороге ты идёшь наедине с собой, чувствуя силу и спокойствие. Хорошо, когда можешь поговорить со своим Я, не нуждаясь в чужом совете или наставничестве. Когда у тебя есть только ТЫ. И это чистый кайф. А есть другой. На котором одиночество, как едкий вирус, разъедает тебя изнутри. К несчастью, Джисон словил этот вирус. С тех пор, как он вернулся из клуба, кровать стала его близким другом. Он вылезал из неё пару раз за день лишь по нужде, игнорируя все остальные потребности. В еде, принятии душа, разговоров с людьми. Чан и Чанбин приходили каждый день, разговаривали с ним, но как с бездушной куклой с пустыми глазами. Он не шёл на контакт, а заставить его есть было просто невозможно. Парни специально покупали готовую еду в контейнерах, чтобы только разогреть. И делали это сами, не утруждая Хана, но тот лишь кивал головой и прятал лицо в подушку, издавая тихие хлюпающие звуки. Джисону было стыдно за себя. Он стал слабым и расклеенным, и парни наверняка считали его тряпкой. Даже если с их языка никогда не срывалось что-то подобное. Каждый раз слыша звонок в дверь, его сковывало чувство неприязни к самому себе. Парни снова пришли увидеть друга, когда он выглядел таким жалким, как оставленная на берегу медуза, лишенная воды. Иногда ему начинал мерещиться Ли. Один раз, когда Чан принёс ему воды, сознание будто специально дало пинок, вызвав расплывчатые галлюцинации и представив перед ним не своего друга, а хёна. Тогда это сильно напугало младшего, да и парней тоже, ведь Хан от испуга уронил стакан, чудом никого не поранив. Так начинало сказываться отсутствие еды. Мозг не подкармливался энергией, и мыслить здраво становилось трудно. Походило на бред. Джисон и сам сбился со счета, сколько раз его мысли кидало из стороны в сторону. Он думал о предательстве со стороны Звезды. О том, как был слишком погружён в эти поиски и из-за этого потерял что-то важное. Думал о сожалениях и прошлых поступках, ведь он сам оттолкнул свой последний и возможно единственный шанс. Минхо. Часто вспоминая их первую встречу, Хан снова переживал свои эмоции того дня. Как билось его сердце при первом взгляде на старшего и как он ринулся к месту рядом с ним, как разглядывал его до малейшей детали, обсуждал его животных и наслаждался улыбкой. И как всегда забывал обо всём рядом с ним. Хан осознал, что почти не думал о Звезде, будучи рядом с хёном. Всё внимания и чувства всегда были отданы тому, кто рядом. — Джисон-а, — голос старшего и его смех не раз звучали в голове, и это немного успокаивало. Нужно было слушать своих друзей, они ведь никогда не желали плохого. А Джисон не решался. Гнался за глупым призраком, который просто растворился, ничего не оставив после себя. — Ханни, я знаю, что ты дома, — только со второго раза юноша услышал звонок в дверь. И этот голос. Вовсе не очередная игра подсознания. Голос звучал так ясно и чётко. Минхо решил не издеваться над звонком, дав знать о себе лишь раз, и продолжил использовать голос, что казалось ему более эффективным. Честно говоря, первый раз за эти дни Джисон двигался так быстро, вскочив с кровати, как ужаленный. И этот подъем тут же вызвал головокружение. Ногам свойственно атрофироваться от долгой неподвижности, но парнем двигал адреналин, от чего боль и слабость были проигнорированы. — Что ты здесь делаешь? — подойдя ближе к двери, Джисон посмотрел через глазок. Ли Минхо. Он стоял прямо за дверью в своей светлой куртке и зелёной толстовке, а в руках несколько пакетов. — Ох, Ханни, — старшему тоже трудно было собраться из-за волнения, — твои друзья сказали мне, что ты заболел. Поэтому не можешь увидеться. И я решил навестить тебя. А ещё купил продукты, чтобы приготовить один чудодейственный суп. После него ты завтра уже будешь здоров. — Прости, я не могу сейчас. Как же стыдно. В комнате, да и по всей квартире был сущий кошмар. Везде валялись грязные салфетки, которыми Хан вытирал свои слёзы, а потом бросал на пол, не желая дойти до мусорки. Если раньше его друзья хоть как-то прибирались, то последние два дня их не было, и квартира снова успела зарасти. В комнате стоял ужасный запах затхлости. Постельное белье не менялось с момента последней стирки и успело перенять на себя запах его тела. А, к слову, душ он не принимал с момента возвращения из клуба. Серьезно, если бы не Чан и Чанбин, эта квартира уже бы превратилась в свалку. Хану повезло с такими друзьями. Появляться в таком виде перед Минхо просто ужасно. Казалось, что падать в его глазах уже некуда, но вот он пришёл сюда в этот свинарник, наблюдать, как Джисон катится вниз в его глазах. — Но тогда мне придётся выбросить эти продукты. — У меня не убрано и мне неудобно перед тобой. Давай, в другой раз? Я правда не могу. Ложь. Он так хотел видеть Минхо, что не мог позволить себе радоваться его появлению. Парень всё ещё наблюдал за ним через дверной глазок, замечая каждую реакцию. — Ханни, я пришёл смотреть не на твою комнату. Мне всё равно на твой бардак, я хочу увидеть Тебя. Каждый раз, когда он произносил его имя, земля уходила из-под ног, и Минхо делал это снова, раз за разом. Он хотел увидеть Джисона, а младший уже не мог сопротивляться. — Хорошо. Оставив старшего в неловкой тишине, Хан метнулся в гостиную, чтобы открыть окно на распашку. Может это сойдёт за проветривание и хотя бы немного уберёт дурной аромат. Поднимать с пола салфетки оказалось сложно, ещё и засунуть их все в мусорное ведро так, чтобы обойтись без потерь по пути. Голова все ещё кружилась от упадка сил, затормаживая движения. Хотелось провалиться сквозь землю. Открывать дверь было опрометчивым решением, но Джисон уже согласился на это. Справиться с замком удалось раза с третьего. Юноша всё ещё отговаривал себя, придумывая в голове новые причины, но ничего полезного не пришло на ум. Он стал ещё красивее. Как такое возможно? Прошла всего неделя, но старший, казалось, так изменился, что сложно было в это поверить. Наверное, Джисон настолько ушёл в свои мысли, что забыл этот образ, влюбляясь в него снова. Младший молчал, да и Минхо недалеко ушёл. Томительная пауза создавала ещё большее давление. Сердце билось сильнее от волнения, и разговор не спешил начинаться. Около минуты они стояли и смотрели друг на друга в упор, затаив дыхание. Всё вокруг перестало иметь значение, потому что эти двое наконец увиделись, хоть и желали остаться порознь. — Неплохо выглядишь, — было бы странно стоять и смотреть друг на друга вот так слишком долго, и Минхо решил, что если не скажет что-нибудь, то сойдёт с ума. Старший не мог не сделать младшему комплимент, но только ради уважения. Джисон выглядел действительно болезненно. Мятая от долгого пребывания в кровати футболка на нем растянулась почти до колен. Волосы растрёпаны и небрежно наспех уложены. Щеки немного сдулись и больше не были такими пухлыми, какими они нравились хёну. Глаза немного красные и заспанные. Но даже таким он оставался любимым. — Не льсти мне, — Хан натянул на себя улыбку и сделал шаг назад, — ты проходи, можешь располагаться на кухне и делать всё, что захочешь. А я схожу в душ, ладно? Я только проснулся. — Как скажешь, — едва ли Минхо сделал шаг в квартиру, младшего и след простыл. Нужно было срочно привести себя в порядок. Хан и так успел опозориться со своим внешним видом. Стыдно до трясучки. Уже будучи в ванной он вспомнил, что не взял чистую одежду, но выходить обратно было уже поздно. Придётся импровизировать. Хан включил воду в душе, наспех раздеваясь и залезая под прохладную воду. Он ещё не до конца отрегулировал температуру, но холодный душ – самое то, чтобы прийти в чувства. — Ладно, Джисон, тебе нужно расслабиться, — вторил он себе под нос, ощущая, как вода скользит по его волосам, — вы ведь просто друзья. Всё в порядке, — пару глубоких вздохов должны были помочь, но лишь сильнее обнажили чувства, — да нифига не в порядке, я не хочу быть просто другом. Я пытался не думать о нём, а теперь он здесь. Кого я обманываю, не думал он... Слишком долгое принятие – и Хан понимал это. Нужно было действовать раньше, когда они оба, казалось, имели заинтересованность. А теперь горел лишь красный свет. Да и хён, к тому же, проговорился как-то раз о том, что он близок с кем-то. — Это выглядит ужасно. Будто меня бросили, и я прибежал к нему со своими чувствами. Словно раньше их не было и я просто решил зализать раны, — так Хан думал постоянно. Ему трудно открыться Минхо, будучи тем, кто отверг его в нужный момент. Всё выглядело именно так. Теперь младший только сильнее хотел признаться, но не знал как, чтобы это не выглядело, как обычная замена. Минхо не замена и никогда ею не являлся. А может быть старший и вовсе забыл тот случай. И чувства его тоже остыли. — Минхо, ты мне нравишься, — говорить это в стену ванной не так уж и сложно, — ты мне очень нравишься, — но хватит ли храбрости сказать в лицо? Всё и правда звучало так легко. Не было ничего в прошлом, что могло испортить момент. Ни случая на веранде, ни прощания в баре, ни недели молчания. Хан хотел вернуться в тот день и поцеловать хёна. Сделать тогда то, что хотел, а не то, что должен был. Дав этому случиться, то бы не разрушило их дружбу. Всё было бы совсем наоборот. Вода стала горячее, наверное, из-за давления в трубах, пришлось отрегулировать. В голове проносилось столько отвлекающих мыслей, что Хан совсем забыл, зачем он вообще здесь, так и стоя под водой неподвижно. Комната наполнилась паром, пока юноша принимал душ довольно долго. Он всё не мог заверить себя, что достаточно чистый, чтобы выйти к старшему, и начинал всё сначала, так по кругу, что гель для душа закончился окончательно. Джисон потерял счёт во времени, и надеялся, что хён просто не ушёл домой от такого долгого ожидания. Чистая одежда никаким чудом на появилась на его стиральной машинке, а значит, придётся выходить за ней в комнату. Джисон всё-таки проверил ящики, безмерно радуясь найденным запасным вещам. Он и сам не помнил, когда запрятал их здесь, а может это сделал кто-то другой. В любом случае, это было куда лучше, чем выходить в одном полотенце и снова позориться. Новые чистые шорты и чёрная футболка неплохой вариант. Не то, чтобы Хан выглядел лучше. Но, смотря в зеркало, он не презирал себя. Вид был свежим и этого было достаточно. — Скажи ему, что он тебе нравится, — на лице всё ещё красовались вмятины от подушки, — это же легко, да? — вовсе не легко. Хан только сейчас осознал, сколько нужно было смелости, чтобы Минхо затеял тот разговор на веранде. Как он нервничал, как заплетался его язык и как он решился на вопрос. А затем поцелуй. Мог бы произойти. Страшно. До ужаса больно и неприятно. Хан отверг его. Убил в старшем всю решимость и веру, оставив за собой лишь глупые извинения, от которых никому не стало легче. Джисон не хотел думать о том, что испытывал Минхо в тот момент. И сейчас он не был готов к такому же. Признание и отталкивание. В одном предложении убийственное комбо. По всей квартире уже разносился приятный аромат специй, сложно уловить определённый вкус. Судя по звукам с кухни, хён ещё не закончил, или уже как раз завершал приготовление. Пахло действительно вкусно, что столь долгое голодание давали о себе знать, заставляя желудок издавать характерные звуки. Джисон не хотел отвлекать юношу от готовки. Минхо хозяйничал, как на собственной кухне, суетясь за плитой и разбираясь во всех шкафчиках, словно заранее знал содержимое каждого. Уверен в себе и своих действиях. Было приятно наблюдать за ним со стороны. «Он всегда рядом с ним, когда брату это нужно, приезжает, как только Феликс просит помощи». Так Чан говорил про Хёнджина, и эти слова эхом раздавались в голове. Минхо всегда был рядом, когда парню становилось трудно, когда он запутался и не знал, что делать дальше, давал надежду и поддержку. Ровно как сейчас. Джисон больше всего нуждался именно в этом человеке. пост Джисона: https://www.instagram.com/p/CMAqVamA430/?igshid=1if4d8igx82o5 — О, ты уже вышел, — Минхо заметил парня рядом с собой, когда тот уже подошёл совсем близко, — я тоже почти закончил. Выглядишь лучше! — Чувствую себя так же, — Хан облокотился на столешницу, заглядывая на плиту, чтобы взглянуть на творение старшего, — я проголодался. — Садись, я сейчас всё накрою. Минхо был рад, что парень захотел есть. Можно сказать, что его заданная миссия удалась. Накормить младшего была основная, но не главная задача. Старший скучал, и этого было не отнять. В большей степени он пришёл сюда поэтому. Прошла лишь неделя, но, увидев младшего, сердце всё так же трепетало, и Минхо это до ужаса пугало. Он не сможет забыть Хана. Это не тот человек, от которого легко отказаться и решить все проблемы расстоянием. Старший всё ещё пытался избегать столкновения их взглядов, постоянно уводя глаза в другую сторону. Неловкость в комнате ощущалась обоими. — Надеюсь, что тебе понравится. Давно не готовил его, но руки, вроде, помнят, — Минхо налил пару половников супа в тарелку и посыпал сверху слегка поджаренными кубиками хлеба. Последний раз он приступал к этому блюду года два назад, но воспоминания оказались более, чем свежими. Пока Джисон отсутствовал в ванной, Минхо успел осмотреться на кухне и заглянуть в холодильник. Как и говорили парни, еды навалом, а в мусорном баке ни одного чистого использованного контейнера из-под готовой еды. Думать страшно, сколько младший мучал себя голодом. Неужели всё настолько плохо? Готовить было одно удовольствие, и юноша действительно ощущал себя в своей тарелке. На кухне младшего Минхо впервые чувствовал спокойствие и уединение. — Что за блюдо? Джисон с интересом разглядывал содержимое, пока старший решил угостить себя тоже, скромно наливая себе половник. — Сырный суп. Мама всегда готовила его мне, когда я болел. Там много острого, но я не злоупотреблял им, поэтому должно быть съедобно. — Сейчас не готовит? — Она умерла. — Прости. — Ты же не виноват, — Минхо не нравилось, когда извинялись за что-то подобное. В любом случае это было в прошлом. Но парень напротив интересовал младшего куда больше. Он не мог оторвать взгляд. Хён стал красивее. Что-то изменилось, и это отчётливо было заметно. Хан где-то читал об этом.«Нас тяготит то, что нам не принадлежит».
— Что-то не так? — Минхо в спешке осмотрел своё худи, вдруг успел испачкаться, — на лице? — Да, красота, — младший скорее схватил ложку, приступая к еде, дабы скрыть своё смущение от такой нелепой шутки. — Вау! Да ты уже чувствуешь себя лучше. Неужели этот суп и правда такой действенный, что уже от запаха ты так заговорил. Еда вышла на ура. Джисон не заметил, как следом слопал добавку и даже уговорил хёна на чай. Ещё бы. Удивительно, что от голода он не решил опустошить весь холодильник. Джисон чувствовал себя комфортно в обществе хёна. Иначе, чем с друзьями. С ним он говорил, немного улыбался, даже поел и привёл себя в порядок. Всё было по-другому. Рядом с Минхо хотелось быть живым. Стоило задержать его подольше. Хан не хотел снова оставаться один, и времени вместе они провели слишком мало. Просто обед ничего не изменил. Юноша хотел ещё немного побыть с Минхо. — Ты же останешься? — Джисон сидел на стуле поджав ноги и обхватив руками свои колени, в то время как хён разбирался с посудой. — А ты хочешь? — спросил Минхо так, словно просто хотел убедиться. Разумеется, он не собирался уходить так скоро, видя, что младшему становится лучше. — Хочу! Можем в приставку поиграть, м? — делать дома особо нечего, а выходить на улицу всё ещё не было желания. Единственное развлечение — это играть. Могло показаться скучным, но Хан просто не знал, чем ему ещё завлечь старшего, чтобы тот не ушёл. — Только я не люблю гонки. Больше нравятся сюжетные игры. — Хорошо, я сейчас что-нибудь найду, — оставив старшего на кухне, Джисон метнулся в гостиную, к своей приставке. На полке хранилось много разных игр. Не больше, чем у Чана, но выбрать можно. Вот только Хан любил именно гонки, которых оказалось просто куча. Но среди них не без помощи мольбы удалось откопать хоть что-то интересное, да ещё и с сюжетом. Как же хорошо, что однажды Чанбин подарил ему эту игру. Пока хён возился на кухне, пусть это было не совсем гостеприимно: заставлять парня ещё и убирать за ними, Джисон настроил игру и подсоединил джойстики, которые хранились шкафу. Давно он не брал их в руки, так что те успели запылиться. Джисон пытался собраться с мыслями. Он хотел бы ещё раз прорепетировать для начала, но хён уже присоединился к нему, так же усаживаясь на пол, хотя диван был совсем близко. Но Хан любил играть, сидя именно на полу, словно это что-то решало. Хотя так однозначно было удобнее действовать в ходе активной борьбы. — Я возьму синий. У Джисона джойстики были окрашены в разные цвета. Хён видел такое первый раз, несмотря на то, что не совсем геймер и не разбирался в этом. В комнате снова начинало создаваться определённое напряжение. До этого дня их компании всегда сопутствовала легкость и мимолетное общение, но эта тишина, что повисла между ними сейчас, сковывала каждого из них. Минхо было трудно находиться рядом с младшим, да ещё и строить из себя весёлого хёна, который совсем не переживает внутренних терзаний. Парень то и дело уводил глаза в сторону, стараясь не смотреть на Хана так долго, прожигая в нем дыры своим пристальным взглядом. И пусть он всё это время думал, что начал справляться, он не переставал любить мальчика рядом. Это было просто невозможно. — Можем начать со среднего уровня сложности, — предложил Джисон, всё ещё капаясь в настройках. Он вёл себя немного стеснительно. Если за столом на кухне была дистанция и разговор шёл гладко, то сейчас эта близость полностью растапливала чувства. Язык с каждым разом все больше заплетался, а джойстик два раза чуть не выпал из рук по непонятным причинам. Было так жарко, что наверняка его щеки покрылись румянцем, если всё лицо вовсе не покраснело. Хан пододвинулся ближе к старшему, стараясь сделать это довольно непринужденно, но наверняка его план раскусили. Храбрость быстро улетучилась. Джисон и глаз поднять не мог, что уж говорить о каком-то признании и пламенной речи. Хорошо, что игра наконец загрузилась, иначе тишина начинала давить. Но камень с плеч так никуда и не свалился. Ситуация абсурдная, и Хан понимал это. Сказать хёну о своей влюблённости будет ужасно глупо и наивно. Минхо лишь удивится, как младший решил метнуться к нему после прокола, а может и вовсе воспримет как очередную шутку над его чувствами. Но Джисон знал, чувствовал, что это была его единственная возможность сделать хоть что-то правильно. — Минхо-хён, — игра ещё не начала быть интересной, и сюжет не требовал постоянного внимания, — я хочу кое-что сказать, — Джисон опустил джойстик и провернулся к старшему, чей профиль был настолько идеальным. — Что? — Минхо отвлёкся и повернулся следом, всё ещё стараясь смотреть куда угодно, но не на юношу перед собой. Он исследовал его плечи, шею, иногда засматриваясь за спину, но не в глаза. Слишком опасная зона. — Я хотел сказать, что ты, — чёртова дрожь в голосе, а ещё как нарочно хён не смотрит в глаза, — ты, — их взгляды всё же цепляются, и дыхание Джисона будто замирает на пару секунд, возвращаясь к жизни с телефонным звонком. Идеальный момент. Был. — Алло? — хён снял вызов, почти сразу же отворачиваясь обратно, располагаясь чуть расслабленнее, — я не знаю, не думаю, что получится сегодня. А во сколько? «Боже, Джисон, зачем ты всё так растягивал, нужно было говорить быстрее». — Я напишу тебе через пару минут, хорошо? Наверняка это Хёнджин, а иначе кто ещё так идеально чувствует, когда нужно испортить момент. — Пойдём в кино? — предложил Минхо столь неожиданно. — В кино? — Да. Хёнджин идёт с Феликсом, там какая-то супер премьера. И позвал меня. Но я хочу, чтобы ты тоже пошёл, — юноша схватился за локоть младшего, но держал так мягко и почти невесомо, — пойдём. — Минхо, может не надо, пожалуйста. Не уходи. Я хочу побыть дома. Только с тобой, — Джисон отчасти был готов пустить слезу, лишь бы не выходить из своей берлоги и тем более отпускать Минхо, — сходим в другой раз. Хён и сам был бы рад остаться здесь, только с одним единственным. Но Хану нужно было проветриться. Подышать свежим воздухом и не только. Вообще пройтись и вернуться к обычной жизни. Минхо знал: Джисон интроверт, и выводить его в компанию не лучшая терапия в данной ситуации, но ведь он всегда будет рядом. — У меня предложение, — родилось оно буквально на ходу, — если ты прогуляешься со мной, то потом мы вернёмся сюда и я покажу тебе свои танцы. Ты ведь хотел увидеть, да? — Ага. — Я как раз закончил свой главный «козырь», так сказать, поэтому могу показать тебе. — Это шантаж? — Хан улыбнулся. Это общение ему нравилось куда больше неловкой паузы. — Вроде того. пост Феликса: https://www.instagram.com/p/CMKx04AB0Lz/?igshid=1thcysi43iqg6u