Булочка с корицей

В очередной учебный день Эмма напросилась на наказание. Она была намерена сегодня остаться вновь с мисс Миллс наедине, но ее ждал небольшой облом. Ровно через сорок минут директор отпустила всех домой, а сама начала куда-то стремительно собираться, поглядывая на часы. Когда все ретировались из кабинета, Эмма села на первую парту перед женщиной и спросила: — А почему Вы сегодня так рано уходите? — Потому что тебя это не касается, — спокойно ответила Миллс, даже не подняв головы на девушку. Она складывала документы в папки, а те убирала в стол, намереваясь завтра к ним вернуться. — Ну мне просто интересно, — попыталась Эмма, но была награждена лишь ухмылкой. — До свидания, мисс Свон, — Реджина подождала, пока из кабинета не вышла девушка, а после закрыла дверь на ключ. — Я Вас провожу до дома, — сказала Эмма, поспевая за брюнеткой, которая явно куда-то спешила. — Это неуместно. — Зато безопасно. Вдруг с Вами что-то по пути случится, а тут я, Ваш верный защитник, — Свон преградила путь женщине, останавливаясь перед ее носом. — Не стоит, — Миллс спустилась в учительскую, где накинула на себя пальто, не завязывая его поясом. Эмма тоже быстро переоделась в раздевалке и догнала Миллс уже на выходе из школы. — Берите меня под ручку, — она подставила свой локоть, который смело был проигнорирован. — Эмма, меня встретят, — Миллс не хотела этого говорить, ведь все равно старалась беречь чувства девушки, хоть и рычала на нее порой. — Чушь! — смело заявила блондинка. Уже на протяжении года она никого не видела рядом с мисс Миллс. Никто ее не встречал. Никто не подвозил до работы. — Думай, что хочешь, — Реджину немного взбесило то, что Эмма думает, будто у нее никого не может быть. В миг ей захотелось позлить девушку, и она уже знала, как. Навстречу им как раз шёл тот, к кому Реджина так спешила. Хотя, спешила она не так сильно, но пришлось сделать вид ради Эммы. — Робин! — немного громко произнесла Реджина и кинулась в объятия мужчины. Эмма вся скривилась, представляя, как эта борода царапает нежную кожу женщины. Реджина демонстративно потянулась к мужчине за поцелуем, несмотря на то, что никогда не позволяла себе такого при учениках. Ей тоже не особо была приятна колючая борода, но Робин не готов был с ней расстаться. — Я соскучилась, — произнесла Реджина, отлипая от мужчины. Она оглянулась по сторонам и увидела отдаляющуюся спину, по которой были рассыпаны светлые локоны. Эмму душила горечь от этого поцелуя. Ее сердце сдавило в ту секунду, когда Миллс сама увлекла мужчину в поцелуй. Она тут же поспешила скрыться с этого места, дабы не видеть продолжения. Вместе со злостью она ощущала привкус дикой ревности, готовя план возмездия. Всю дорогу до дома Реджина не слушала, что говорил Робин. В ее голове крутился вопрос: «Правильно ли она поступила, задев Эмму?».

***

Реджина направлялась в сторону школы в смутном настроении. Она хорошо провела вечер, и также хорошо начиналась ее ночь с Робином, но вот закончилась она также хорошо только для него. У Миллс впервые было такое. Обычно любовники заботились об ее оргазме, а иногда бывало их не волновало это, но во всех случаях брюнетка получала свою разрядку. Но вчера Робин немного перебрал с алкоголем и уснул сразу после своего оргазма, а Реджина в смешанных чувствах осталась лежать на холодной половине своей кровати. Не было желания доводить дело до конца. Ее терзали сомнения, правильно ли она поступила с Эммой. В конце концов, примерив на себя роль девушки, она явно бы не хотела видеть, как человек, который ей нравится, целуется с кем-то другим у нее на глазах. Именно после этой мысли настроение Миллс окончательно испортилось. Она не думала, что порой бывает такой жестокой. Заходя в учительскую, Миллс узнала, что учитель по биологии заболел, и некому его заменить. Отменить урок она тоже не может, так как у детей 11 класса должна быть проверочная работа. Как директор, она приняла решение провести урок самой. К тому же, что там проводить. Раздал детям бланки с заданиями и просто следи за ними, чтобы не списывали. Конечно, этот час Миллс могла потратить на свои какие-то дела, но с другой стороны она была рада, ведь проверочная работа была у класса, в котором училась Эмма. Она все еще чувствовала вину за свой поступок и хотела узнать, в порядке ли девушка. Как оказалось, Свон была лучше некуда, и об этом говорил очередной ее проступок. Ни о чем не подозревая, Реджина вошла в класс, поприветствовала детей и попросила двух учеников раздать задания. Пока остальные в последний раз просматривали свои конспекты, Миллс нашла глазами девушку, выделяющуюся среди всех учеников своими волосами. Эмма пыталась спрятать шпаргалку в пенале. Было максимально незаметно, но Миллс ее уже раскусила. Реджина не успела отвести взгляд, как тут же встретилась с серыми глубокими глазами девушки. Та улыбнулась и вернулась к своему конспекту. — Можете приступать к выполнению работы. Времени у вас до конца урока, — произнесла мисс Миллс и, отойдя к доске, начала раскрывать ее стороны. По всему классу прошёлся звонкий смех учеников. Директор не сразу поняла, в чем дело, но, переведя взгляд на доску, догадалась. Свон! Только она могла нарисовать это. На доске белым мелом была нарисована карикатура. Женщина была с ног до головы покрыта иголками, а снизу виднелась надпись: «Злой Ежик». И именно Ежик. Не Ёжик. Миллс бы тоже посмеялась с этой шутки, если бы там была нарисована не она. Вина сменилась растерянностью, а секундой позже — злостью. — Кто это нарисовал? — прикрикнула Миллс, указывая пальцем на доску. — Ну я. На смелое заявление Свон обернулся весь класс. Девушка с улыбкой стояла возле своей парты, облокачиваясь на нее руками, и выдерживала пристальный взгляд директора. — В Ваш кабинет? — усмехнулась она. — Выйди вон из класса, — рыкнула Миллс. Эмма не ожидала такого, но не стушевалась. Собрав свои вещи, она вышла из кабинета с гордой осанкой. — Приступаем к заданиям. Скоро вернусь, — перед тем, как покинуть кабинет, Миллс стёрла с доски художества ученицы. Она с такой силой хлопнула дверью, что Свон в конце коридора подскочила на месте. — Ой-ёй, — сказала Эмма, наблюдая гневного директора. До такого она еще ее не выводила. Реджина подлетела к ней с такой скоростью, что кудри Эммы колыхнулись в стороны. Эта ученица довела ее до ручки, и Миллс была готова сейчас же составлять приказ на ее отчисление. Она небрежно схватила девушку за запястье и повела в сторону своего кабинета, где уже сможет разобраться с ней без посторонних глаз. Свон молчала, когда ее почти тащили по коридору, и также молчала, когда ее завели в кабинет директора. Она не успела сделать и шагу, желая разместиться на мягком диване, как ее вжали в стену. — Ты совсем охренела? — не стеснялась Реджина в выражениях. — Ты что себе позволяешь? — Ух, Вы такая горячая, когда злитесь. — С тобой просто невозможно разговаривать, — Миллс не знала, как добраться до разума этой девушки. — Когда это прекратится? — Наверное, когда я выпущусь из школы. И то, не факт, — Эмме нравилось быть прижатой к стене этим манящим телом. Ее руки с самого начала лежали на тонкой талии, чего Миллс не замечала. — Хорошо, поставлю вопрос по-другому. Что мне сделать, чтобы ты прекратила себя так вести? — дыхание женщины сбилось, когда она осознала, насколько тесный контакт с Эммой. Их тела соприкасались в некоторых точках. — Вы все готовы сделать, чтобы я от Вас отстала? — Эмма выгнула бровь. В ее голове пронеслось множество пошлых мыслей. — Нет, конечно. Но я хочу услышать варианты. Реджина могла бы уже отойти от Эммы и перестать ее вжимать в стену, но она этого вовсе не хотела. Ее тело будто примагнитилось к телу девушки. К такому красивому, стройному, молодому телу, мысли о котором начали перетекать не в то русло. — Ну некоторые варианты я даже называть не буду, ведь Вы такое вряд ли сделаете. Вы в конце концов скромняга и недотрога. — С чего ты взяла, что я недотрога? — спросила Миллс и тут же пожалела о своем вопросе. Почему она вообще сейчас обсуждает это со своей ученицей. На минуточку, несовершеннолетней ученицей. — А вот с чего, — Эмма нагло переместила одну руку с талии на пышную грудь и слегка сжала. Реакция женщины, которая не смогла подавить в себе слабый стон, ей понравилась. — Убери. — Что и требовалось доказать. Эмма пристально смотрела в карие глубокие глаза, в которых зрачки то расширялись, то сужались от недовольства. Подчеркнутые красной помадой губы были так близко. Стоит немного наклониться вперёд, и она сможет их попробовать, и скорей всего получит за это пощёчину, но хотя бы попытается. — Если я тебя поцелую, ты прекратишь этот цирк? — Реджина начала дрожать в предвкушении. Она хотела поцеловать эти губы, обладательница которых вызывала в ней странные чувства. Реджина злилась, ругалась, была готова придушить этого взбалмошного ребенка, но, находясь рядом с ней, она вмиг заводилась, чувствуя трепет во всем теле. Это же не нормальная реакция на свою ученицу. Ее заводил брошенный вызов. То бесстрашие, которое демонстрировала девушка. — В губы, — поставила свои условия Свон. — Да, — выдохнула Миллс. Она, не дожидаясь ответа, начала приближаться к губам девушки. — И ты больше не будешь ничего вытворять. Эмма ловила губами ее шёпот. — Не буду, — веки самовольно заслонили глаза. — Но мне очень нравится, когда ты злишься. Ты сексуальна в этот момент. — Я всегда сексуальна, — сказала Реджина и сократила оставшееся расстояние между их губами. Губы Эммы были тёплыми, немного сухими, но в тот же момент мягкими и сладкими. Они гостеприимно раскрылись и впустили в себя юркий язычок, который изучал и смаковал. Эмма не теряла времени. Запутавшись пальцами одной руки в густых шелковистых волосах, другой рукой она еще сильнее прижала к себе брюнетку, не давая ей возможности сделать вдох. Это было то, что хотели обе. Как бы Реджина не пыталась себя убедить в том, что Эмма Свон ее не привлекает, в итоге она поняла, что девушка разжигает в ней те чувства, которые долгое время спали. Миллс уже забыла, что это такое, когда необузданно хочешь человека не только физически, но и морально. — Эмма, — шепнула Миллс, пытаясь отстраниться. — Нет, — Свон не была готова прекращать этот горячий поцелуй. Она вновь притянула к себе женщину за затылок, буквально набрасываясь на ее губы. Реджина не была против. Она позволяла так нагло целовать себя в своем же кабинете. Тело горело и желало освобождения от одежды, которая сковывала. Которая была преградой. Ноги подкашивались. Сердца бились в разы сильнее. — Эмма, нам надо остановиться, — Миллс было сложно оторваться, но она должна была это сделать. Отойдя от девушки на пару шагов, она повернулась к ней спиной. Нужно было прийти в себя. Подумать о том, что сможет погасить ее возбуждение. Но губы горели от поцелуя, руки дрожали, а мысли не могли найти свое место. — Никто не должен об этом узнать, — сказала Реджина. Она понимала, какие проблемы ее ожидают, если все это всплывёт, но мозг отказывался противостоять сердцу. — Я знаю, мисс Миллс, — Эмма обняла ее со спины. — Ты очень классно целуешься. Я запомню этот момент и всегда буду надеяться на то, что это повторится. — Вряд ли. — Посмотрим, — отойдя к двери, Эмма закинула рюкзак на плечо. — Я погуляю немного. Ко второму уроку приду. Ты тоже иди на урок и постарайся не думать обо мне на ночь. Миллс закатила глаза, но все равно улыбнулась. Сейчас действительно нужно было вернуться на урок, чтобы не вызвать подозрений.