За что я люблю и ненавижу Париж

Париж – город, который очаровывает своей невероятной красотой; город, в котором хочется надолго ото всех затеряться. Он производит опьяняющее воздействие на влюбленных людей. Ах, Париж, как же я люблю тебя и одновременно ненавижу за самую сокровенную тайну, что доверил тебе в ту ночь… Я помню все до мельчайших подробностей, мне кажется, что я до сих пор могу чувствовать его горячие ладони на своем теле, его головокружительные поцелуи, которыми он щедро осыпал меня. Увы, этой ночи суждено навсегда остаться в моей памяти, дабы каждый день приносить боль от того, что то время не вернуть, и тебя тоже уже не вернуть. Но за те восхитительные ощущения я люблю Париж. Мы ни о чем не договаривались, мы не признавались друг другу в любви, ведь наше влечение было очевидно, мы лишь в какой-то момент поддались ему и отдались полностью, без остатка. Я ощущал мягкую поверхность кровати, гладкие простыни и тяжесть его тела. Мы не думали, мы чувствовали. И я чувствовал его ласки, его жаркий шепот, его стоны. Я тонул в эйфории, что захлестнула нас, я тонул в новых, но будоражащих кровь ощущениях. Мы будто голову потеряли, но, черт возьми, это был самый лучший секс в моей жизни. Наши губы были истерзаны от нескончаемых поцелуев, тела покрылись потом от быстрых движений, простыни были скомканы, а номер-люкс заполняли наши сладкие стоны. И не хотелось останавливаться, а только продолжать, продолжать… Хотелось чуть дольше растянуть общее наслаждение. Я хотел чувствовать наполненность в себе им. Мы оба слишком долго ждали этого, и поэтому страсть завладела нами и не отпускала до самого конца. Все то, что я испытал тогда нельзя передать словами, это нужно прочувствовать, чтобы понять. Затем мы лежали на смятых влажных простынях, лениво лаская друг друга. Прикосновения были интимнее чем то, что произошло несколькими минутами ранее. Они говорили намного красноречивее, раскрывали нас больше. Я желал, чтобы эта ночь не заканчивалась, ведь так жалко было расставаться с его объятьями. За это я обожаю Париж. Но люто ненавижу за то, что именно в этом городе, в том же номере он сказал о решении, которое принял уже давно. -Ты не можешь так просто уйти, - тихо говорил я, стоя у окна и смотря на руки, сжимающие подоконник. – Ты через многое прошел с нами… со мной. -Я все решил для себя, Джаред. -Для себя… А о группе ты подумал? А обо мне? – мой голос предательски срывался. – Ты не можешь уйти, Мэтт, - опять повторил я. -Послушай, Джей, - он вплотную приблизился ко мне и заключил в объятья, - я знаю, что поступаю подло по отношению к группе и к тебе. Но так будет гораздо лучше и правильнее для меня и моей семьи. Я женат, и меня пугают чувства, которые я испытываю к тебе. Я не могу бросить семью, я не могу быть с тобой, пойми меня. Иногда ради одного приходится отказываться от другого, и я отказываюсь от самого любимого человека. Мне жаль. Еще никогда мне не было настолько больно, как тогда. Моя душа была порвана в клочья, а сердце сожжено страданиями. Я до последнего верил, что Мэтт передумает, но он всегда был тверд в собственных решениях. А я… а я отпустил его, не вправе удерживать рядом с собой. И вот сейчас я опять нахожусь в Париже. Прошло шесть лет, а боль время от времени напоминает о себе, когда я возвращаюсь в этот город. Наверно, я мазохист, раз стараюсь чаще приезжать сюда, в тот отель, в тот номер. Мне хочется снова потерять голову от безумной страсти, но иногда мне думается, что подобного не повторится в моей жизни. Остается лишь предаваться воспоминаниям. И если бы представился шанс испытать вновь сводящий с ума апофеоз, то я, не раздумывая, воспользовался бы им, даже если бы вновь пришлось пройти через боль и страдания…