Мнимая свобода воли

      – Ты уверена? – несмотря на поздний звонок, Миллер явно бодрствовал.       – Произошедшие события более чем на восемьдесят процентов соответствуют описанию из свитков, – подтвердила я.       – Значит, началось... Когда нам стоит ожидать вторжения?       – В ближайшее время. К сожалению, тех табличек, что у нас есть, недостаточно для указания точных временных рамок.       – Плохо. Получается, мы знаем, что ничего не знаем...       – Есть варианты по получению доступа к отсутствующим у нас частям свитков?       – Нет, мы не знаем, где находится большая их часть, а те, о которых известно – недоступны, если ты, конечно, не придумаешь как ограбить хранилища американских вояк или пару европейских магнатов.       – С вероятностью в тридцать процентов ожидать нападения можно в ближайшие полгода-год – это самый точный прогноз, что могу сделать я сейчас.       – Весёлая перспектива. Ладно, раз немедленного аврала нет – рассказывай, что у вас там произошло. По сети уже пришла информация о ЧП, но Икари данные, как всегда, засекретил. Гендо явно считает, что общие правила не касаются «его» токийского отделения.       – Ну... Не нам бросаться такими обвинениями, – усмехнулась я. – Хотя о финансовой компенсации придётся задуматься.       – Давай сразу в подробностях...       С Дмитрием я связалась через несколько часов после происшествия, заодно сразу передала сумму «ущерба». Всё же никакое дополнительное финансирование не бывает лишним. Мы потеряли все приёмники сканирующего комплекса; как показала практика – даже сверхпрочный бетон не выдерживает фронт движущейся волны АТ-поля высокой плотности, не говоря уже о хрупких антеннах. Потеря, конечно, существенная, но как только развернём производственные линии, мы всё восстановим, однако, счёт выставлю как за разрушение всего сканирующего комплекса. Думаю, страховым компаниям, с которыми работает НЕРВ, придётся раскошелиться в этот раз.       Сам «геофронт» происшествие воспринял как штатное – все службы отработали по инструкции и сейчас разбирали завалы в ангаре и меняли бронестекло в командном пункте, где в данный момент я и находилась. Икари сменил гнев на милость и запросил моей помощи в восстановлении ангара. Похоже, убедился, что несмотря на выучку и профессионализм персонала – мои дроны всё же на порядок эффективнее людей. Сейчас как раз вовсю шёл демонтаж старой рамы, инженеры приняли решение перекрыть оконный проём бронеплитами, а наблюдение вести через камеры. Менять их всё же проще, чем монтировать пакет из бронестекла.       – Народ, всем привет, – раздался от входа жизнерадостный голос Мисато. – Тарья, подрабатываешь надзирателем? – спросила она у меня, подойдя поближе.       – Скорее изучаю последствия воздействия АТ-поля. Надо будет доработать структуру железобетонных конструкций для улучшения их способности противостоять таким ударам. А ты чего такая довольная? – спросила я девушку. Кацураги явно находилась в хорошем настроении и всячески демонстрировала его окружающему миру, так что я сочла, что полностью неформальный стиль общения сейчас уместен.       – Мне выделили ещё двух секретарей! И теперь они, бедолаги, возятся с бумажками, а я ношусь везде с проверками и комиссиями. Вот пришла проверить, как тут работы идут, да ущерб оценить на глаз, а то наши товарищи любят «ошибаться» в суммах.       – Почти совсем большим начальником стала, скоро обзаведёшься ещё помощниками и будешь уже их с проверками рассылать, а сама сидеть в кабинете и чаи гонять.       – Ну уж нет, я лучше тогда опять на службу вернусь, – усмехнулась Мисато. – Слушай, а это правда, что ваши сканеры столько стоили? Акаги, не глядя, подмахнула бумаги и опять погрузилась в работу, а сумма там вышла ого-го, наши снабженцы за головы схватились... Ты, кстати, её сломала.       – Прости кого?       – Ну, Рицко же. Она и раньше в себя уходила после экспериментов, а сейчас разбирается с тем, что МАГИ там насчитали и, вообще, на внешние раздражители не реагирует, – пояснила Мисато.       – Новые данные, вполне можно её понять. Не в курсе, уже есть какие-то результаты?       – Ты меня спрашиваешь? Я в этих ваших делах не разбираюсь, как Рицко формулами грузить стала, так я и сбежала.       – В любом случае происшествие слишком серьёзное и требует тщательного изучения. Если юнит так поведёт себя в бою, то последствия могут быть самыми печальными. Как там пилот?       – Рей-то? Всё ещё без сознания, но врачи говорят, скоро очнётся. Хотя недели на две ей точно пропишут постельный режим. Сотрясение мозга – не шутка, – девушка поморщилась, похоже, вспомнила свой опыт, – да и трещины в костях ничего хорошего не несут.       – В связи с этим происшествием я буду настоятельно рекомендовать перевести всех пилотов на контактные костюмы нашей разработки. Тебе скоро ещё бумажной работы придёт.       – О нет, ты не можешь со мной так поступить! – Мисато демонстративно схватилась руками за голову.       – То есть пилотов тебе совершенно не жалко?       – Если с такой точки зрения посмотреть... Блин, придётся самой над отчётами посидеть. Рей, конечно, та ещё бука, но девочку откровенно жалко.       – Тогда постарайся отразить в отчёте, что необходимость в дополнительной защите пилота крайне высока, – предложила я Мисато.       – А у тебя на всех пилотов-то защиты хватит?       – Хватит и ещё останется, мои модели универсальны и могут быть адаптированы под любого пилота.       – Кстати, я что хотела глянуть, – Мисато, похоже, дождалась, когда техники ненадолго освободили оконный проём, подбежала к нему и выглянула наружу. – Вот же ни фига себе! – воскликнула она. – Не, Тарья, я бы лучше ночью на парашюте в джунгли десантировалась, чем такие прыжки совершать...       – Начнём с того, что у тебя бы просто не получилось это проделать, возможности человеческого тела достаточно ограниченны. Однако, если хочешь, ты всегда можешь направить запрос на свою модернизацию. Думаю, ради такого сотрудника командующий Икари выделит финансирование.       – Чего?.. – Мисато озадаченно посмотрела на меня.       – Ну, я могу заменить тебе конечности на искусственные, усилить остальной скелет, снабдить прямой связью с МАГИ. Можно заменить глаза на более совершенные импланты или оптимизировать пищеварительную систему, – улыбнулась я, глядя на ошарашенно-озадаченную Кацураги. Всё же вызвать требуемую эмоцию у человека задача не такая уж и сложная.       – Серьёзно?.. Нет, я, конечно, люблю свою работу, но не настолько же! – воскликнула капитан.       – А зря! – раздался за моей спиной голос Козо. – Такие усовершенствования позволят вам, капитан, значительно повысить свою эффективность в работе на благо человечества.       Когда того требовалось, заместитель командующего перемещался почти бесшумно и не привлекая внимания, чем активно пользовался для проведения различных проверок.       – Нет-нет, ни в коем случае, я на такое не подписывалась! – воскликнула Мисато, опасливо покосившись на Козо.       – Если командование прикажет, никуда не денетесь, – парировал мужчина.       – Да я лучше застрелюсь! И вообще, дела-дела... Заместитель, Тарья, до встречи, – попрощалась Мисато и спешно покинула помещение.       – Фуюцки, добрый день, вы по делу или с очередной инспекцией? – спросила я.       – Разве инспекция не дело? – усмехнулся он.       – Согласно накопленной мною статистике большая часть инспекций сводится к отвлечению персонала от их прямых обязанностей.       – Ну не все же обладают твоими возможностями, а нам, простым смертным, приходится инспектировать и всё тщательно перепроверять, ведь если хочешь сделать хорошо – сделай это сам.       – У вас сегодня на удивление хорошее настроение на фоне этого разгрома, – я кивнула в сторону ангара.       – Скажем так, я выиграл спор и теперь могу скорректировать работу нашего подразделения согласно моему видению. Тарья, когда будет твой отчёт о произошедшем? – сменил тему и резко посерьёзнел Козо. – Доктор Акаги пока предоставила только предварительный отчёт, но уже сейчас хотелось бы понять всю картину.       – Текстовая версия вас устроит?       – Если ты не против, мы бы хотели всё же услышать твой отчёт. Как освободишься, поднимись в кабинет командующего.       – Хорошо. Как скажете.       – Тогда до встречи.       Закончив все текущие дела, требующие моего личного присутствия, направилась к офису Икари. Попытки найти логичные объяснения к довольно сильно изменившейся риторике Козо пока были тщетны: недостаточно информации. Единственное крупное событие – собственно, произошедшее ЧП. Однако согласно собранным мной сведениям, Икари многократно покидал геофронт. Официально – для участия в совещаниях или конференциях, однако в десяти случаях у меня не получилось установить точно, куда он направлялся.       Секретарь оказалась предупреждена, и меня сразу пропустили в кабинет. Внутри, как и в прошлый мой визит, находились Икари и его заместитель. На этот раз мужчины стояли возле панорамного окна, расположенного напротив входа за рабочим столом. Судя по их физиологическим показателям, моё появление прервало какое-то бурное обсуждение.       – Господа, добрый день, – поздоровалась я, подойдя к мужчинам.       – Добрый, – резко бросил Икари. – Тарья, я бы хотел услышать ваш отчёт по произошедшему ЧП, – продолжил он.       – Доктор Акаги не справилась с поставленной задачей? – спросила я, добавив к голосу нотки ехидства.       – Доктор Акаги всего лишь человек, – вставил Козо, – обработка данных в научном отделе всё ещё в разгаре.       – Должна ли я напомнить, что официально я вам не подчиняюсь?       – Если потребуется, я направлю официальный запрос в российское отделение, однако я рассчитываю на, скажем так, неофициальную взаимопомощь, – сказал Икари, глядя мне в глаза.       Очень интересно и пока непонятно, какая игра здесь ведётся. Пока я шла по кабинету, успела получить данные с оставленного жучка. Систему никто не обнаружил, и она всё это время сохраняла документы, проходившие через терминал Икари. Ничего интересного в них не нашлось, рабочая текучка: докладные записки, целый ворох всевозможных рапортов и докладов. С секретной информацией хозяин кабинета явно работает в другом месте. Либо же здесь есть ещё какие-то терминалы, которые я обнаружить не смогла.       – Хм, думаю, мы сможем друг другу помочь, – согласилась я. – Хотите получить доклад в цифровой форме?       – Было бы неплохо, – подтвердил Козо, – но сейчас не могла бы ты рассказать краткую выжимку?       – У вас есть здесь монитор? Или, может, пройдём в конференц-зал?       – Есть, – кивнул Икари и прошёл к рабочему столу, под крышкой которого находилась откидная панель управления. По нажатию на одну из кнопок с соответствующей пиктограммой, из пола, вдоль стены по правую руку, если смотреть от входа, поднялся большой треугольный сегмент, полностью перекрывший всю поверхность стены. На нём оказалась закреплена прямоугольная матрица из двенадцати мониторов.       – Прекрасно. Здесь используется стандартный протокол НЕРВ?       – В том числе, – подтвердил Икари.       – Откройте общий доступ, пожалуйста.       Обнаружив новое беспроводное устройство, подключилась к нему, заодно просканировав на возможность установки вирусного ПО. Правда, безуспешно, троянскую программу оставить можно было, но само устройство не имело доступа во внешнюю сеть и, похоже, было подключено только к терминалу командующего.       – Как вы видите на анимации, – я вывела на экран схематичное изображение евангелиона, – очаг аномального АТ-поля был сгенерирован в капсуле пилота. Установить достоверно, был ли источником пилот или же просто первичное возмущение началось в области капсулы, по имеющимся у меня данным невозможно.       – Причина? – перебил меня Гендо.       – Для этого нужен сенсорный массив, встроенный напрямую в евангелион. Такое высокое разрешение, какое вы сейчас видите на экране, как вы знаете, достигнуто с использованием сенсорного массива размером с самого юнита. Ваши же сканеры просто не показали бы ничего внятного...       – А вы уверены в достоверности показаний ваших сканеров? Всё же наши устройства разрабатывались и обкатывались уже больше двух десятилетий...       – Уверена, я использовала такой же сканирующий комплекс для отладки конфигурации АТ-поля нашего юнита, – парировала я замечание командующего. – По поводу ваших разработок – мало вложить деньги и подобрать сотрудников, иногда требуется гений, который разрубит гордиев узел проблем одним изящным решением, – улыбнулась я, глядя в глаза Гендо; тот скрипнул зубами.       – Давайте вернёмся к нашим проблемам? Обсуждать, чьё отделение лучше, вам всё же стоит с Миллером.       – Да-да, Тарья, продолжай, пожалуйста, – предложил Козо. Икари сейчас хватало только на то, чтобы сверкать глазами из-под очков. Мне срочно требуется своя разведывательная сеть, такие разительные перемены в обычно хладнокровном командующем должны быть вызваны каким-то очень серьёзным происшествием.       – Тогда вернёмся к нашим баранам. Аномалия АТ-поля, возникнув в районе пилотской капсулы, за две целых четыре десятых микросекунды распространилась по всему телу нулевого юнита. Как мы видим, это началось сразу после установки синхронизации. Дальше я могу только предполагать; по какой-то причине АТ-поле стало влиять на биологическую составляющую юнита, возбуждение которой вызвало рост мощности поля. После того как был превышен определённый порог, – я показала изменения на схеме, – пилот стала вести себя неадекватно. Судя по телеметрии, мед-системой костюма была введена тройная доза успокоительного, но это не помогло. Именно в этот момент Рей начала кричать. Могу предположить, что структура АТ-поля, сформировавшаяся к этому моменту, как-то повлияла на мозг пилота. Дальше нулевой полностью вышел из-под контроля и телеметрию мы потеряли, как и сенсорный массив.       – Вы считаете, что в произошедшем виноват пилот? – спросил Гендо, похоже, взявший себя в руки.       – Необязательно. Здесь скорее роль сыграл какой-то резонансный эффект между пилотом и юнитом, который не был подавлен автоматикой. У меня нет информации о прототипе, так что за подробностями обращайтесь к своему научному отделу.       – Неужели решение такой важной проблемы у вас не стоит в приоритете? Ведь если несколько пилотов потеряют контроль одновременно... – начал было Козо.       – Я отвечаю только за ноль третий юнит, в котором такая ситуация уже учтена и устранена на уровне базовой конструкции, – перебила я Фуюцуки.       – Даже так? – удивился он.       – Мы полностью контролируем биологическую часть юнита, незначительно потеряв мощность генерируемого АТ-поля. Небольшая цена за гарантированный контроль.       – На нас работают лучшие умы Земли, и вы считаете, что смогли предложить решение лучше? – возмутился Икари.       – Всё зависит от постановки задачи. Я строила боевую машину, способную выполнять задачу в максимально широком диапазоне условий и максимально эффективно. Наш юнит в первую очередь – оружие, и уже только во вторую средство противодействия угрозе вторжения извне, хотя и такому врагу он будет противостоять не менее эффективно. Вам, кстати, поступал запрос от капитана Кацураги по поводу контактного комбинезона?       – Поступал, – подтвердил Козо, – но это мы хотели обсудить чуть позже.       – Я просто укажу, что если бы пилот Аянами использовала нашу версию костюма, она бы даже ушибов не получила. Хочу отметить, опытный пилот с его помощью может расправиться со взводом спецназа, не вооружённого тяжёлым оружием.       Мужчины переглянулись. Судя по резко изменившимся физиологическим показателям, мои слова их взволновали.       – Господа, передо мной стоит задача – любыми средствами устранить угрозу биосфере планеты, и я её выполню, не считаясь со средствами и используя все доступные мне инструменты и технологии.       – Это сильное заявление, – сказал Икари.       – Это моя основная директива, – ответила я, встретившись взглядом с Гендо. Как показала практика – довольно эффективный психологический приём.       – Хм, Тарья, общаясь с тобой, иногда забываешь, что ты – машина, – задумчиво произнёс Козо.       – А я не забываю ничего, преимущества цифровой памяти, хотя в отличие от других тактических систем я способна идти на компромиссы и искать обходные пути решения проблем.       – Даже так? – Фуюцки внимательно на меня посмотрел.       – Например, если перераспределить некую часть финансирования отделений НЕРВ, я могу поставить энное количество контактных комбинезонов нашего производства и обеспечить модернизацию ваших юнитов, – предложила я. – В кратчайшие сроки.       Собственно, довольно важный момент, я давно хотела выяснить, возможна ли более плотная работа с токийским отделением или же Икари будет продолжать действовать по старой схеме, когда токийское отделение оставалось вещью в себе.       – Мы не можем взять на вооружение предложенную вами систему без соответствующего тестирования, – прервал нас Гендо.       – Как только мы закончим развёртывание всего технологического комплекса, вы получите образцы для тестирования.       – Вот как закончите, тогда и вернёмся к этому разговору. Козо, – Икари повернулся к заму, – проследите и доложите о результатах тестирования.       – Так точно, – ответил Фуюцки.       – Вернёмся к произошедшему с юнитом. Если не вдаваться в подробности, что, по вашему мнению, послужило причиной выхода юнита из-под контроля?       – У меня нет технической документации на ваш евангелион, но думаю, причиной стала излишне плотная синхронизация с психологически неустойчивым пилотом.       – Поясни?       – Юнит – сложный биомеханический комплекс, и всё ещё слабоизученный, и мы не знаем, как он может реагировать на те или иные импульсы, пришедшие к нему от пилота через систему А10. В вашем случае пилот, похоже, напрямую взаимодействует с юнитом через ЛСЛ, а пилот Аянами, говоря откровенно, явно нуждается в помощи психологов, и как такой пилот мог повлиять на евангелион, я предсказать не берусь.       – Все юниты работают по такому принципу... – задумчиво сказал Козо.       – Не все, – ответила я, – наш юнит использует систему фильтров, которые отсекают от передачи к системе А10, скажем так, «неадекватные» команды.       – Это не позволит достичь максимальной синхронизации. Ты, похоже, противоречишь сама себе, ведь мощность АТ-поля при таком подходе может оказаться недостаточной.       – Эксперименты показали – с генерацией всё в порядке. А насчёт противоречий: юнит – оружие, а неподконтрольное оружие – бесполезно.       – Значит, вы считаете, что в произошедшем виноват пилот? – сквозь зубы процедил Гендо.       – Не только, ЧП было вызвано сочетанием плохого состояния здоровья пилота и недостатков в конструкции юнита. Если контрольный комитет ООН будет запрашивать отчёт, именно такую точку зрения я в нём и отражу.       – Пилот Аянами...       – Демонстрирует довольно много симптомов, характерных для психоза.       – И на основании чего ты делаешь такие выводы?       – Мне доступно лучшее диагностическое ПО на планете, а нескольких встреч с пилотом вполне достаточно для оценки её состояния.       – Это официальная позиция НЕРВ России? – уточнил Козо.       – Официальную позицию может озвучить только командующий Миллер, вам же я озвучила, скажем так, позицию научного отдела НЕРВ России.       – Ясно, – Гендо бросил на меня раздражённый взгляд, – можете быть свободны, – продолжил он, отворачиваясь к окну. Похоже, Икари окончательно восстановил своё душевное равновесие и вернулся к привычному стилю общения.       Пожав плечами, я отключилась от системы и двинулась к спуску из кабинета, уже почти на выходе меня остановил голос Козо:       – Да, Тарья, ты не могла бы передать свои соображения доктору Акаги? Думаю, ей не помешают свежие идеи. Я со своей стороны уже разрешил ей поделиться нашей информацией.       – Интересное предложение, – ответила я, повернувшись к мужчинам. Козо смотрел на меня, Гендо повернулся к заму, чтобы его остановить, но, похоже, передумал, – думаю, я как раз сейчас и загляну в научный отдел. Доброго дня, – кивнула я Фуюцки.               <b>***</b>       Придётся повышать приоритет потоков, отвечающих за саморазвитие и оптимизацию. Такими темпами я скоро не смогу справиться со всеми задачами, которыми мне необходимо заниматься. Хорошо хотя бы большую часть рутинных производственных операций я смогла перенести на отдельные сервера, позволяющие контролировать процессы, в общем, да и последняя прошивка дронов сделала их автономность в процессе выполнения конкретных задач достаточно высокой. В ближайшие часы придётся положиться на эту функцию, большая часть вычислительных ресурсов мне потребуется для анализа информации, полученной из банков данных МАГИ. Мне удалось скачать внушительный объём, но данные большей частью зашифрованы, да и заниматься анализом ещё рано. Хотя сведения о том, как на самом деле были получены первые образцы тканей, на основе которых были клонированы первые евангелионы, уже заставляет пересмотреть множество событий и взглянуть на них под новым углом.       Похоже, скоро Айзеку и доверенным сотрудникам НИИ предстоит серьёзно впрячься в работу, мне будут необходимы сторонние оценки для более точного построения вероятностной модели. Тем более что сам аналитик, судя по нашему недавнему разговору, уже вполне освоился с протезами, даже на спор обгонял на тренировочной площадке занимающихся там бойцов из взвода охраны. Команду он уже собрал и даже передал промежуточные результаты работ, которые полностью сошлись с выводами, сделанными мною ранее.       Радует, что сейчас нет необходимости отвлекаться на борьбу со внешней «политической» угрозой, Миллер уверенно отражает атаки на наше отделение со стороны правительства. Нагиса продолжает показывать стабильный прогресс в управлении юнитом.       Так что сейчас главные задачи – анализ полученной информации и скорейшее развёртывание производственной базы. Нужно минимизировать потери со стороны подчинённых генерала Азарова. Перспективы, которые открывает сотрудничество с ним, перевешивают возможные проблемы, что могут возникнуть со стороны противников усиления армейской фракции. Я ещё не до конца разобралась в хитросплетениях и взаимных интересах в правительстве и президентском аппарате, но уже сейчас ясно – усиление военных и сотрудничество с НЕРВ просто так не оставят.       За такими рассуждениями я спустилась в научный отдел. Найти Акаги труда не составило. Облюбованное ею сегодня помещение, одно из запасных операторских для работы с МАГИ, научный персонал обходил десятой дорогой. Дверь была не заблокирована, на мой стук никто не отреагировал. Внутри нашлась сама доктор и Майя, уснувшая, пристроив голову на большой стопке распечаток. Акаги, сидевшая вполоборота к терминалу, с отсутствующим выражением смотрела куда-то в пространство. Зажатая в её губах еле тлеющая сигарета грозилась вот-вот уронить столбик пепла на халат. На терминале, судя по выводу в консоли, МАГИ проводила какой-то анализ.       – Доктор Акаги, – позвала я, помахав перед её лицом рукой. Забрала окурок и отправила его в полупустой пластиковый стаканчик к его не докуренными собратьям. Женщина не отреагировала, хотя это и не удивительно – на лице у неё читались все признаки переутомления.       – Доктор, – снова позвала я и потрясла женщину за плечо.       – А? Что? – подхватилась она. – Тарья? – удивлённо продолжила Акаги, когда её взгляд всё-таки сфокусировался на мне.       – Вы бы отдохнули, – добавив в голос сочувствующие нотки, предложила я.       Женщина встряхнулась, энергично потёрла щёки ладонями, потянулась было к стаканчику, но, убедившись в его непригодности для питья, уронила руки на колени.       – Нельзя, командующий меня живьём съест, если не предоставим убедительный отчёт о произошедшем. И ведь все десять раз перепроверили...       – Я отправила вам на почту мой краткий отчёт, может он чем-то поможет.       – Да?.. – Акаги подтянулась к терминалу, залогинилась в почтовой программе. Сохранила мой отчёт, заодно прочитала письмо от Козо.       – О нет, только не это, – печально вздохнула она, – Тарья тебе действительно оно надо? Я же и так занята, чтобы ещё и отвлекаться...       – Мне хватит копии отчёта МАГИ, – предложила я выход из сложившейся ситуации, – просто дайте доступ к серверу.       – Доступ дать нельзя, я подписку давала. Только проблем со вторым отделом мне не хватало. Хотя... – доктор разгребла стопку распечаток, под которой обнаружился планшет, – отсюда скопируешь?       – Без проблем. Однако ситуацию с безопасниками надо решать, на время эксперимента мне доступ дали, а к результатам нет, – хмыкнула я, принимая планшет и подключаясь к нему по радиоканалу.       – Бюрократы, я тоже ненавижу бюрократов, – буркнула Акаги, прикуривая очередную сигарету. – С другой стороны, я сама тот ещё бюрократ, – продолжила она, выдохнув облака табачного дыма. – Должна ли я ненавидеть саму себя?..       – Думаю, не стоит, это может негативно сказываться на состоянии психики.       – Иногда я завидую психам, ведь они... – доктор прервалась, заметив, что терминал вернул результаты обработки. – Так, а вот это тоже очень интересно...       Оставив, снова ушедшую в работу Акаги, я отправилась к себе на уровень. Проще всего будет заниматься обработкой данных, подключившись к стационарному ретранслятору, не стоит лишний раз передавать такие данные по беспроводному каналу. Я уверена в надёжности шифрования, но вероятность перехвата данных далеко не нулевая.               <b>***</b>       Анализ полученной информации занял всю ночь, а полученные результаты позволили более точно трактовать поле вероятностей, построенное на основе свитков, что, в свою очередь, привело к существенному пересмотру путей развития событий.       Согласно общедоступной информации технологии, лежащие в основе евангелионов, были получены в Антарктике, якобы учёные собрали и проанализировали уцелевшие фрагменты. Однако по документам, полученным мной, первые образцы юнитов нашли здесь, в глубине геофронта. Все биологические заготовки для юнита – лишь клоны, выращенные на основе уцелевших клеток древних евангелионов. Нерв А10, в свою очередь – эрзац управляющей системы, который был создан как замена невоспроизводимым на текущем уровне развития техники узлам. Учёные токийского отделения даже не смогли толком отсканировать «чужую» оснастку евангелионов, в базе нашлись только трёхмерные сканы имплантов и аналога контактной капсулы. Диполимерный титан – похоже, единственное, что было досконально изучено и воспроизведено.       Ещё очень интересный факт – скорость с которой был раскопан геофронт, работы начались за полгода до мирных переговоров, когда радиоактивный фон, оставшийся от взрыва ядерного заряда, все ещё был слишком высок. Судя по датам отчётов, руководители работ точно знали, где и что надо раскапывать. При всём при этом правительство Японии даже не пыталось ограничить финансирование работ, несмотря на послевоенную разруху в стране, работы в геофронте не прерывались ни на день. Причём финансы поступали и из-за рубежа, среди финансовых отчётов можно отследить переводы от правительства США и Германии, Франция и Канада почти за бесценок поставляла оборудование. И ведь это только верхушка айсберга.       И всё это происходило на фоне возникновения НЕРВ... Получается, и раскопки и формирование структуры новой научной организации изначально контролировалась кем-то сторонним. Кому-то был выгоден мировой кризис, вызванный вторым ударом, кто-то контролировал правительства крупнейших стран. В конце концов, откуда наш учёный получил самые первые кристаллы, изучение которых, в конечном счёте, послужило причиной моего создания? Подозрения Кадзи тоже возникли не на пустом месте.       Из картины выбиваются только российское и бразильское отделения НЕРВ. Бразильский НЕРВ также получил биологическую заготовку для юнита, но затем в стране случилось два государственных переворота подряд и сейчас это отделение плотно контролируется администрацией захватившего власть генерала. Официально все мы работаем в едином правовом и информационном пространстве, но бразильцы, как показала простейшая проверка, отрезаны от сетей НЕРВ. Факт, на который раньше я внимания не обращала. Кстати, среди документов нашёлся черновик приказа с проставленными цифровыми подписями глав четырёх отделений НЕРВ об аналогичных мерах против российского отделения, но, похоже, Миллер смог разрешить ситуацию к своей выгоде. Либо же его действия устроили тех, кто стоял за всеми этими событиями.       Однако вся эта информация на фоне других полученных данных не представляет особого интереса, а вот тот факт, что пилот прототипа – искусственно созданное существо на основе человеческого генома с примесью генного материала евангелиона, заставляет многое переосмыслить. Понятно почему объект держат под препаратами, возможно, сама физиология пилота получилась нестабильной, также это может объяснить причины задержки в развитии и неадекватное своему возрасту поведение. Причины же, побудившие к созданию такого гибрида, поставили меня в тупик.       Как оказалось, впервые активированный евангелион каким-то образом поглощал первого синхронизировавшегося с ним пилота и только после этого начинал проявлять способности к генерации АТ-поля. Я бы сочла эти данные намеренной мистификацией, если бы это не было подтверждено документально. Причём для двух случаев в базе нашлись даже видеоматериалы и записи телеметрии. Невозможно, нереально, не согласуется с известной мне картиной мира, но существует на самом деле.       Мне пришлось почти полностью перевести все мощности на анализ видеоряда и данных с датчиков на предмет фальсификации, но признаков редактирования или срежиссированности записи не было обнаружено. Значит, придётся принять тот факт, что первый пилот юнита ноль один – Икари Юй, что немаловажно – жена командующего Икари, растворилась в ЛСЛ. Это настолько выбивается из доступной мне картины мира, что пришлось отключить перевозбудившуюся эмоциональную матрицу, вывод которой почему-то настойчиво рекомендовал мне постучаться головой о ближайшую стену, надо будет потом найти источник, у кого я подсмотрела такой способ выразить крайнюю степень озадаченности.       Отбросив бесполезные сейчас оценочные суждения, пришлось признать факт. При первой синхронизации была полностью дезинтегрирована старший научный сотрудник НЕРВ Японии Икари Юй, в ЛСЛ следов посторонних органических соединений не обнаружено. При первой синхронизации старший научный сотрудник германского отделения НЕРВ Кёко Цеппелин Сорью получила необратимые повреждения сознания и когнитивных функций, однако следов повреждения мозга или воздействия каких-то посторонних веществ не обнаружено. Доказательством этому факту являются два томографических снимка – до и после контакта с юнитом, и сделанные в аналогичные периоды анализы биохимии.       Уже зная об этом факте, по косвенным данным я смогла определить, что с нулевым юнитом тоже произошло что-то подобное, а именно, в ЛСЛ при первом контакте была дезинтегрирована одна из удачных попыток вырастить гибрид евангелиона и человека. Предыдущая версия Аянами, похоже, родилась с пороком сердца и была использована в эксперименте по синхронизации. После этого нулевой юнит также приобрёл способности к генерации АТ-поля, однако успешных синхронизаций с ним пилота Аянами пока не было.       Под вопросом остаётся личность того, кто инициировал наш юнит. Во всех остальных случаях такой человек имеет генетическую связь с пилотом, а значит есть высокая вероятность привязки пилота к юниту. Надо будет пересмотреть протоколы обеспечения безопасности пилота, а также попытаться вычислить человека, который инициировал юнит ноль три. Хотя три события – ещё слишком мало для точного установления корреляции, есть отличная от нуля вероятность, что первые две жертвы были случайны, а пилот Аянами стала результатом эксперимента, который должен был подтвердить опасность первой синхронизации.       Суммарно все эти факты могут послужить научному объяснению феномена АТ-поля, которое на данном этапе не объясняется ни одной теорией. С точки зрения фундаментальной физики такое явление существовать не может, однако я уже не раз убеждалась в том, что во всём, что касается евангелионов, не стоит полагаться на классические теории.       Все жертвы юнитов – разумные существа, АТ-поле же может быть действовать избирательно. Как показала практика, Нагиса могла полностью отсекать АТ-полем любое электромагнитное, радиационное излучения и материальные тела, а могла только макрообъекты, свободно пропуская свет и газы. То есть контроль довольно гибок, но сам пилот явно не участвует в процессе фильтрации и настройки, возможно, сознание поглощённого человека как раз и используется для этих целей, как универсальный нейрокомпьютер? Однако подтверждений этой теории нет – вся аугментированная часть разработана мною и там нет никаких посторонних компонентов, биологическую же часть я исследовала не раз и не два. Да структура уникальная, но вот ничего похожего на то, что могло быть нейрокомпьютером нет.       В копилку фактов, которые надо дополнительно проверить, можно добавить следующий факт: на некоторых самых старых документах есть комментарии, приписанные лично Икари Гендо, в которых говорится, что на том или ином варианте проведения эксперимента настояли некие «старцы», без указания кто или что это. В более новой документации упоминаний о них уже нет, как и какой либо информации о том, кто стоит за спиной командующего Икари.       Единственная информация, полученная мной из баз данных МАГИ, и которая сейчас же пойдёт в дело – схема сетей геофронта и протоколы безопасности. Имея их на руках, я смогут наконец-то полноценно внедриться практически во все системы геофронта, не привлекая внимания второго отдела.       Именно этим я и занялась, параллельно ускоряя развёртывание производственных линий. Как раз пришло время подготовить первые партии обещанного Азарову снаряжения да и дополнительные производственные линии, которые можно будет развернуть на базе у миротворцев.               <b>***</b>       – Добрый день, Тарья, господа, – поприветствовал нас вылезший из вертолёта генерал-майор Азаров.       На полигон, арендуемый нашими миротворцами у японских сил самообороны, я прибыла с утра. Надо было подготовить всё для демонстрации нового вооружения и брони. Так что встречала Кирилла Андреевича, прибывшего ближе к обеду, на взлётно-посадочном поле, я вместе с его адъютантами.       – Ну что, готовы показать обещанное или как всегда окажется, что реклама съела весь бюджет? – усмехнулся он, протягивая руку для пожатия.       – Вам решать, тем более вы уже должны были получить отчёт о скорости развёртывания орудийных расчётов и танковых батарей. Мои дроны, в отличие от солдат, есть не просят и работают круглосуточно.       – Ну дроны дронами, а вот посмотреть на то, чем ты хочешь порадовать моих бойцов, я бы не отказался.       – Для этого, мы здесь и собрались.       Собственно, место демонстрации находилось в десяти километрах от посадочной площадки, и это только по прямой, нам же предстояло петлять среди руин многоэтажных зданий гораздо дольше. Место, отданное под полигон, до войны было центром крупного города, который был уничтожен бомбардировкой, тогда ещё прототипами N2 бомб. Как раз здесь и была проверена эффективность такого рода боеприпасов. Полностью уничтожена живая сила противника и инфраструктура, однако без характерного для ядерных зарядов радиоактивного заражения местности.       Генерал предложил проехаться в его машине, высадив с заднего сиденья уже знакомого мне помощника Азарова – Константина, он прибыл с генералом. Верный же помощник Кирилла Андреевича – Фёдор помогал мне с подготовкой демонстрации и сейчас был на полигоне.       – Я читал твой отчёт, – начал генерал, когда мы тронулись, – у представленного тобой оборудования очень интересные ТТХ, но вот привязка к источникам энергии...       – К сожалению, массовое производство компактных и мощных реакторов на текущий момент невозможно. Да и к тому же учтите, все системы, зависящие от работы аккумуляторов, я поставляю сразу с генераторами на различных платформах. Так что если вы не собираетесь вести партизанскую деятельность, проблем я не вижу, а для коротких силовых операций за глаза хватит и текущей комплектации.       – Всё это хорошо, на словах... Не хотелось бы посылать бойцов в бой с непроверенным снаряжением.       – Вы сможете «обкатать» его уже очень скоро, – Миллер дал разрешение на полное информирование генерала о текущей ситуации.       – Есть предпосылки?       – Есть, – подтвердила я, – они пока слишком незначительны, чтобы начинать активные действия, но я уже объявила жёлтый уровень тревоги на нашей базе в России и форсировала все подготовительные операции здесь. Кстати, что вы решили насчёт разворачивания производственных комплексов прямо у вас на базе? Геофронт – ненадёжное место, и там я разворачиваю в основном то, что требуется для обеспечения работоспособности ноль третьего.       – Думаю, добро я дам по результатам сегодняшнего смотра, мне надо как-то мотивировать свои действия перед Москвой. Там уже начали косо смотреть на слишком вольного генерала, мои, хм... «друзья» пока меня прикрывают, но сама понимаешь...       – Да, не особо удобная ситуация. Тогда я могу на время дислокации оформить аренду земли рядом с вами, после чего просто возьмёте её под свою охрану.       – Арендовать? – удивился генерал.       – Да, – подтвердила я, – местные чиновники, как показала практика, очень любят деньги и не очень любят внимание из центра. Я замаскирую все комплексы под ангары для авиатехники, тем более что вертолётные дроны-пилоты уже готовы.       – А японские силы самообороны? Помнится мне, у них были влиятельные покровители в правительстве.       – Их сейчас активно сдерживают штаты, ООН да и в правительстве тоже большинство не стремятся развивать собственные войска, ведь это бы означало большие потери. Насколько я знаю, только благодаря поддержке императора, им до сих пор не урезали военный бюджет.       – Ну, будем считать разведданными мы обменялись, – усмехнулся Азаров, – теперь вопрос более насущный, когда будем разворачивать производство спецтехники на материке?       – Как только вы обеспечите закрытую территорию с возможностью принимать железнодорожные составы. Транспортировка по воздуху не позволит быстро развернуть массовое производство.       – Мы над этим работаем. Сейчас меня интересуют сроки, как быстро после создания периметра начнётся серийное производство?       – В течение трёх месяцев я разверну конвейерные линии, а дальше всё будет зависеть от подвоза сырья. Если с ним проблем не будет, то где-то через месяц линия выйдет на максимальную производительность.       – Понятно... Надеюсь, качество будет не как у китайцев? А то помнится, наши пограничники умудрялись их танки обычными фальшфейерами из строя выводить, – хмыкнул генерал.       – Я гарантирую качество. «Моё» оружие пройдёт любую военную приёмку.       – Ну-ну, вот сейчас и посмотрим.       Пока мы разговаривали, машины подъехали к площадке, где были развернут испытательный стенд, здесь же находились стрелковые позиции, на случай если эксперты решат пострелять на месте.       Эксперты, которых привёз с собой Азаров, на поверку оказались полевыми командирами и военными инженерами. Причём как такового оборудования у них с собою не было. На что я и намекнула генералу.       – Тарья, я тебе не учёный гражданский шпак, приехавший из министерства. Нас интересуют боевые качества, а уж как оно работает, разберёмся когда-нибудь потом, – повернувшись к своим людям, которые выстроились в своеобразную шеренгу, он продолжил. – Товарищи офицеры, если кто ещё незнаком, знакомьтесь. Перед вами Сеченова Тарья, главный конструктор всего того, что мы с вами будем испытывать.       – Добрый день, господа, – ответила я.       – Тратить время впустую не будем, давай начнём по порядку, хорошо? – предложил генерал.       – Как скажете. Начнём тогда с самых, скажем так, неординарных вариантов.       По моей команде техники сняли маск-чехол с модернизированного мною БТР. После всех переделок бронетехника представляла собой носитель с ремонтной и зарядной станцией для четырёх боевых экзоскелетов, закреплённых в походном положении по бортам машины. Массивный корпус, руки и ноги полностью автоматизированы и управляются посредством размещённых внутри корпуса манипуляторов с обратной связью. Голова и шея присутствуют условно и неподвижно связаны с корпусом, система сенсоров позволяет пилоту иметь полный сферический обзор, который не требует поворота головы. Без отдельного реактора аккумуляторов хватит на пять часов работы в стандартном режиме или на три часа скоротечного боя на форсаже.       Когда «эксперты» увидели, что скрывается под чехлом, самым цензурным из тихо брошенных фраз было «вашу ж мать». И в данном случае я могу их понять, привыкшие к технике, которая за последние годы войны откатилась на уровень семидесятых годов прошлого столетия, предлагаемые мной варианты выглядят достаточно футуристично.       – Разрешите представить вам тяжёлый боевой экзоскелет «Витязь» – идеальное решение для боя в городских условиях и штурма укреплённых позиций. Броня – самый лёгкий и прочный композит из доступных сейчас, внешний слой снабжён активной защитой. Манипуляторы позволяют стрелять из станковых пулемётов с двух рук, спрыгнуть с высоты до пяти метров, ну и проломить стену вам никто не помешает.       – Хм, Тарья, это конечно всё очень хорошо, но расцветка?.. – удивился генерал.       – Это тестовые образцы, в документах значатся как тяжёлая строительная техника. – Удивление Азарова можно понять, все же покраска в чёрно-жёлтую полоску не похожа на камуфляж.       – Понятно...       – Вопрос с камуфляжем обсудим отдельно, когда начнём потоковое производство.       – Этот момент обязательно согласуем, – кивнул генерал. – Так, господа, что стоим, кого ждём? Мотопехота, быстро оценить предложенное снаряжение.       – К-хм, а почитать наставления может сначала?       – Управление сделано интуитивно понятным, однако внутри транспорта и экзоскелетов можно найти краткие инструкции в печатном и цифровом виде.       – Разрешите приступать? – спросил у генерала тот же мужчина.       – В темпе вальса господа, через полчаса жду результата. Ну-с, что ещё ты для нас приготовила?       Дальше были лёгкие экзоскелеты, по сути современный доспех с сервоприводами, однако даже без энергии способный боец сможет сражаться в нём. Модернизированные варианты стрелкового оружия, медпакеты на основе нанитов, время работы которых ограничено ресурсом элемента питания. Такие микромашины способны закрыть разрывы тканей и сосудов, полностью обеззаразить, срастить перелом, если не было смещения.       Потом я показала разведывательных дронов, как наземных, так и воздушных, и дрона-пилота для винтокрылой техники. Продемонстрировать последнего в работе было невозможно, слишком плотно контролировалось воздушное пространство для неавторизованного вылета. С другой стороны, дрон получился довольно универсальный и с управлением автомобиля справился без проблем. Для этих дронов пришлось использовать высокопроизводительные цифровые компоненты, но в результате ими не требуется управлять непосредственно, как большинством моих дронов. При наличии работающей навигационной системы с опорой на наземные маяки достаточно указать конечную точку маршрута для простого передвижения. В боевых условиях они способны вести воздушный бой с несколькими противниками, причём согласуя действия между собой, если дроны действуют звеном. Из минусов, как показала симуляция, против человека они действуют неэффективно, так как не способны к обработке нестандартных ситуаций. Во всяком случае, Нагиса в симуляторе на её игровой консоли довольно быстро научилась уничтожать моих дронов с минимальными потерями. Так что основное их предназначение – отвлечение внимания «ангелов» дабы дать время пилотам, если возникнет такая необходимость. Всё это я вкратце объяснила генералу, наблюдавшему, как его люди тестируют тот или иной образец.       – Значит, в бою против живой силы они совершенно бесполезны?       – Я бы сказала – да, но есть одна возможность, которая повысит их эффективность, но она потребует обучения пилотов и, соответственно, отбор надёжных людей для предотвращения утечек информации.       – Людей я найду, не сомневайся. Как и гарантирую их верность.       – В это уже не верится мне, но теоретически мы можем развернуть систему удалённого управления. То есть ваши опытные пилоты получат возможность полноценно совершать боевые вылеты, не боясь погибнуть из-за случайной «ракеты из-за сопки», – последнюю часть фразы я произнесла голосом одного из военных инструкторов, за работой которого я наблюдала.       – Товарищ генерал-майор, разрешите обратиться? – усиленный громкоговорителем голос заставил Азарова вздрогнуть. Офицер наконец-то разобравшись в активации Витязя, подошёл к нам совершенно незаметно, для увлёкшегося беседой Кирилла Андреевича. Ход у брони лёгкий, так что несмотря на крупные габариты, одетый в такой доспех боец вполне способен перемещаться почти бесшумно.       – Докладывайте, – разрешил генерал, ему пришлось задрать голову, чтобы окинуть доспех взглядом, как-никак в активированном состоянии высота брони почти два с половиной метра.       – Боевой комплект Витязь к тестированию готов!       – Тарья?       – Оружие вон там, – я указала рукой на прикрытый брезентом пулемёт, адаптированный для хвата рукой брони, – а в качестве полосы препятствий предлагаю вон те не до конца разрушенные здания. Мишени оттуда видно, так что рекомендую сразу попробовать стрельбу на ходу.       – Задачу понял?       – Так точно!       – Выполняй.       Офицер рысью пробежался до пулемёта, отбросил в сторону прикрывающий его брезент. Вот теперь был отчётливо слышен громкий топот, отдающийся вибрацией в почве, тихо перемещаться в такой броне можно только шагом.       Замешкался ненадолго, так как к управлению требуется некоторая привычка, но затем подхватил пулемёт и двинулся к развалинам жилого дома, от которого уцелели только первые два этажа. В два прыжка боец оказался на втором этаже, пробежался, отстреливаясь по мишеням, автоматическая корректировка огня отработала штатно, обеспечив шестидесятипроцентную точность попаданий. Отстреляв ленту, офицер забросил пулемёт в спинные крепления, полез чуть выше на груду обломков, с которых он, судя по звукам, скатился, как с горки. Ну а вернулся к нам он довольно-таки эффектным способом – проломив стену на первом этаже и перекатом уйдя от упавшего сверху куска перекрытия. Подняться на ноги также эффектно у него уже не получилось, всё же броня довольно громоздкая.       – Вот нифига ж себе, – тихо протянул один из прибывших с генералом мужчин. Судя по тем комментариям, что он давал другим, специальность у офицера была явно инженерной. – Это сколько ресурсов было угроблено на одну только разработку системы стабилизации.       – Не стоит волноваться, как раз таки система бипедальной локомоции была разработана мною уже довольно давно, нужно было лишь адаптировать её к кинематике движений Витязя.       – До войны, помнится, наши так ничего подобного даже для робота повторить не смогли, а у вероятного противника были только прототипы. Как-то не верится, что такую систему можно разработать быстро, тут пару НИИ надо запрягать в работу.       – Скажите, Михаил, – спросила я офицера, всё же нашивки военных с именами и фамилиями сильно помогают экономить время, – вы помните, как учились ходить?       – В смысле? – удивился мужчина.       – В прямом. Будучи ребёнком вы потратили довольно-таки много времени на обучение нейронной сети в вашем мозгу удержанию равновесия и координации движений.       – Здесь используется нейронная сеть, но её же поведение может быть непредсказуемым?! И откуда вы взяли столько образцов движения для обучения сети?       – Всё гораздо проще, в отличие от вас у меня абсолютная память и училась ходить я полностью с нуля, так как у меня нет врождённых рефлексов. Ну а перенести и адаптировать уже созданную модель движений на другую платформу не такая уж и сложная задача.       Азаров, кстати, подчинённого не прервал и сам внимательно прислушивался к диалогу.       – Товарищ генерал, разрешите обратиться, – подошёл к нам испытатель Витязя. Пока мы разговаривали, он успел дойти до стендов и выбраться из брони.       – Докладывайте.       – Предварительные испытания образца я считаю успешным, рекомендую провести учения в режиме городского боя при поддержке таких доспехов.       – Хм, подготовьте план, на следующем совещании обсудим.       – Есть!       – Знаешь, Тарья, засиделся я что-то по кабинетам. Там сложное управление? – Азаров кивнул в сторону экзоскелета.       – Ну, как вы могли видеть, ваш человек освоился довольно быстро. Изначально я разрабатывала систему управления так, чтобы даже обычный гражданский мог её использовать.       – Так, ну-ка подержи, – сняв китель, генерал бросил его на руки ближайшего подчинённого. – Тарья, как там в него забраться?       – Вот тут ручки, – я помогла влезть Азарову внутрь, – ноги вон в те упоры, руки в эти манипуляторы. Шлем на голову, щиток опустите, туда проецируется вся необходимая информация. Ага, эти перчатки. Большой палец левой руки имеет дополнительную степень свободы и позволяет даже при включённой обратной связи нажать на вон ту большую красную кнопку, нажимайте.       Подключившись к активированной броне по внутренней связи, показала Кириллу Андреевичу основные элементы управления и индикаторы, а также как пользоваться камерой, чтобы совершить обзор в триста шестьдесят градусов. Освоился генерал быстро, сам сменил короб с патронами на пулемёте и отстрелялся по мишеням.       В общем, по результатам испытаний все оказались довольны. Азаров попросил передать Миллеру, что все договорённости теперь в силе, а я же получила очередной не контролируемый правительством и ООН источник финансирования. Генерал согласился в полном объёме профинансировать производство нового вооружения для своих бойцов.       Уже на третий день началось перевооружение и обучение личного состава наших войск. Модернизировали огневые точки из расчёта, что ими будут управлять дроны, а личный состав должен иметь надёжное укрытие. По мере производства дронов танки и большая часть вертолётов также были снабжены моими системами управления. К сожалению, производство ограничивалось объёмами поступающего сырья и электронных компонентов, так что даже линия, построенная возле базы миротворцев, не позволит пока обеспечить военных нужным количеством вооружения и дронов.

***

      Параллельно я продолжила проникновение в сети геофронта, стараясь незаметно подключиться к максимальному количеству систем. Хотя данные, полученные на данный момент, и были интересными, но ничего действительно важного не нашлось. Надо собирать всю информацию в большой массив и пытаться найти какие-то закономерности и связи.       В любом случае выжимка из всех полученных мною данных была передана Айзеку и его аналитикам, посмотрим, что они скажут. Конкретных задач перед людьми я не ставила, потребовав комплексный анализ текущей политической обстановки с учётом новых данных. Кляйнер был рад наконец-то получить «настоящую» задачу, но его пыл немного охладел, когда он получил доступ к данным. Как-никак для анализа передавалось более пятисот гигабайт текстовых и графических файлов.       Чтобы исключить утечки данных, я сформировала для аналитиков прямой канал доступа к своей памяти. Заодно в реальном времени смогу наблюдать за работой профессионалов, которые решают ту или иную задачу. Как показывает практика, чисто аналитические варианты решения той или иной проблемы на поверку не всегда оказываются достаточно эффективными. Так что не стоит упускать шанс обучиться чему-то новому в плане обработки информации.       К сожалению, огромное количество задач не позволяло мне лично перемещаться по геофронту. Большую часть времени ширины радиоканала встроенного передатчика мне не хватало, так что приходилось постоянно находиться в лаборатории, напрямую подключаясь к сети. Жаль, что при этом упускалось социальное взаимодействие с людьми Гендо, которое иногда может дать очень интересные сведения.       Несмотря на эту проблему, используя данные из сетей геофронта, я могла частично отслеживать, где находится тот или иной интересующий меня субъект и чем он занят. Доктор Акаги, например, последние две недели продолжает анализировать данные, связанные с неудачной активацией нулевого юнита. Пилот Аянами – судя по медицинским данным, пошла на поправку, но сейчас над ней ставят целые серии опытов, и не меньше двух часов в день она проводит на синхротестах. Интересно то, что первую половину дня пилот в геофронте отсутствует, но можно предположить, что её не держат под абсолютным контролем. Да и среди документов, полученных из памяти МАГИ, есть записки школьных психологов. Возможно, пилота пытаются социализировать? Конечно, можно было отследить её перемещения в городе, но эта задача не настолько важна. На текущий момент роль Аянами в будущих событиях не ясна, а повлиять на людей, ответственных за неё, я всё равно не могу.       Командующего, в свою очередь, отследить получалось плохо, он или занимался прямыми обязанностями, или исчезал из моего поля зрения. Фуюцуки также ни в чём подозрительном замечен не был, хотя большую часть времени я так же не могла отследить его в геофронте. Вполне возможно, что в это время они находились на закрытых уровнях, но защита там почти абсолютная. Внутренние сети не имеют связи с внешним миром, радио-экранирование почти полное, а прохода для моих микро-дронов я пока не нашла.       

***

      Прямой контроль процесса перевооружения пришлось прервать уже через неделю. Я зафиксировала слабые сбои в кристалле, характерные для воздействия АТ-поля. Однако, в данный момент ни один из юнитов в геофронте не был активирован. Судя по отчётам из германского отделения НЕРВ, там тоже не проходило запусков юнита. По имеющимся данным, проекты бразильского и китайских отделений пока не вышли дальше начальных стадий роста клона. Данных по юниту штатовского отделения у меня нет.       Следующий день я потратила на инспекционные поездки, особой необходимости в них не было, но они позволили мне провести триангуляцию. Пускай и со значительными погрешностями, всё же объём моего нейронного модуля достаточно мал, мне удалось установить расположение источника помех. Находится он где-то в центре Тихого океана плюс-минус две тысячи триста восемьдесят шесть километров.       В течение последующих трёх дней сила источника только нарастала, так что случайный фактор можно исключить, а значит, или где-то в Тихом океане есть подводная база, на которой проводятся испытания евангелиона, или же враг наконец-то проявил себя. Хотя я рассчитывала, что у нас есть в запасе минимум несколько месяцев. С учётом всех доступных мне сведений пора объявлять тревогу. С этой целью для начала я связалась с командующим:       – Тарья, у тебя там что-то срочное? А то я на совещании сейчас, – раздражённо бросил в трубку мобильного телефона Миллер.       – Мои сенсоры фиксируют приближение ангела, данные пока на грани погрешности измерения, однако, если потеряем время – потом будет поздно. Это достаточно срочно?       – М-мать! Ты уверена?!       – В точности прогноза? Семьдесят восемь процентов.       – Кто ещё в курсе?       – Пока только вы.       – Люди Азарова готовы?       – Мы успели перевооружить большую часть пехоты, половина вертолётов и танков снабжены дронами-пилотами. Все огневые точки на склонах горы автоматизированы, однако не до всех проложены кабели связи, а мощные АТ-поля могут заблокировать радиоканалы.       – Значит так – сама переходишь к красному уровню тревоги, не мне тебе объяснять, как готовиться к атаке. Свяжись с Азаровым и передай по внутренним каналам тревогу на нашей базе. Когда мы сможем извлечь ноль третьего из-под земли?       – Не раньше двух-трёх недель, если форсировать работы. В противном случае, рискуем потерять юнит и пилота.       – Ладно, в первую очередь по официальным каналам мне доклад – будем ставить на уши это сонное болото.       – Стоит ли перебросить Нагису в геофронт?       – Зачем?       – У НЕРВ сейчас два функционирующих юнита. Однако, пилот Аянами с вероятностью более восьмидесяти процентов не сможет активировать евангелион, о пилоте ноль первого мне ничего не известно, а переброска ноль второго тоже займёт длительное время.       – Для начала ещё придётся убедить фрицев, что пора бы выводить их вундерваффе в бой... Что говорят свитки?       – В первом бою с вероятностью 60% участвует только ноль первый. Если пилот будет выбран правильно, вероятность уничтожить врага – 55%, в противном случае возможны более тысячи различных сценариев, в большинстве из которых человечество погибает. Кстати, нам бы очень не помешали отсутствующие у нас таблички, о той же Аянами информацию сейчас извлечь из того что есть не получается, однако, она тоже может оказаться важным элементом системы.       – У нас тут апокалипсис на носу, а Тарья о разведданных беспокоится.       – Мне начать паниковать? Это конечно контрпродуктивно, но если вы как командующий НЕРВ Россия прикажете... – судя по голосу, Миллер на грани нервного перенапряжения, так что немного развеяться ему сейчас необходимо.       – Научили язву на свою голову, – вздохнул мужчина. – Жду твоего доклада. Пока следи за обстановкой. Отчитывайся, скажем, раз в четыре часа.       – Принято.       

***

      В режиме ожидания прошли следующие трое суток. Разведчики стран, силы которых задействованы в Токио-3, хлеб свой едят не даром. Так что следом за нашими войсками остальные контингенты перешли на усиленный вариант несения дежурства, поэтому город сейчас напоминал растревоженный улей. Местные жители те, кто напрямую не связан с НЕРВ, заметив активность военных, частично покинули городскую черту.       Утром на четвёртый день контрольный комитет вместе с ООН приказал перейти к оранжевому уровню тревоги. Ну а буквально через полчаса меня вызвали на общее совещание.       В помещении на сорок четвёртом уровне собрались: сам командующий Икари с заместителем, капитан Кацураги, как начальник оперативного отдела, начальник второго отдела. Следом за мной подошли и остальные главы отделов. На свободную стену проектор выводил окно с программой видеоконференции, похоже, будет селекторное совещание. На экране, разделённом на прямоугольную сетку, уже были видны лица командующих большей части отделений. Поприветствовав присутствующих, разместилась на предложенном секретарём месте. Судя по изображению, Миллер уже был на связи, так что я отправила по внутренней связи сообщение ему и мастеру, который так же был в селекторной. Ага, Дмитрий заметил сообщение и взял в руки планшет.       – Господа, мы все уже ознакомились с докладом, так что предлагаю сразу перейти к обсуждению наших действий, – предложил Икари, когда к конференции присоединилось последнее австралийское отделение.       – Я бы не стал торопиться, – вставил Альфред Кастлер, глава немецкого отделения НЕРВ, – давайте сначала выслушаем русских, – возражений не последовало.       – Командующий Миллер?       – Тарья, доложи текущую обстановку.       – Согласно данным наших сенсоров, трое суток назад в районе Тихого океана было зафиксировано аномальное АТ-поле... – дальше я по сути кратко пересказала содержимое доклада.       – На текущий момент сигнал неотличим от погрешностей измерения.       – Тогда по какому поводу мы здесь собрались? – возмутился глава французского отделения. Его поддержал тихий ропот, пронёсшийся среди остальных участников совещания.       – Командующий, господа, извиняюсь за опоздание, – в помещение вошла доктор Акаги.       – Икари, у нас на повестке дня важный вопрос, что позволяют себе ваши сотрудники! – возмутился командующий НЕРВ США.       – Прошу меня простить, но поступила свежая информация – наши сенсоры зафиксировали аномалию в районе Тихого океана. Аномалия в синем спектре, думаю не надо объяснять, что это значит.       – Где конкретно? – уточнил Икари.       – В том же районе, где российским отделением было обнаружено аномальное АТ-поле. Данные в цифровом виде уже разосланы всем отделениям.       Точнее говоря, они только рассылались, так как я получила официальное сообщение буквально в конце последней фразы Рицко. Анализ полученных данных много времени не занял.       – Подтверждаю, – вставила я, – данные, полученные от доктора Акаги, достаточно точно коррелируют с полученными на наших сенсорах. Господа, мы получили два подтверждения от кардинально отличающихся между собой сенсоров, думаю вопрос «что происходит» можно снимать с повестки и переходить к конкретным действиям.       – Можете рассматривать заявление нашего научного отдела, как официальную позицию Российского отделения, – добавил Миллер.       Начавшееся общее обсуждение достаточно быстро перетекло в разрозненные разговоры отдельных командующих. Выждав несколько минут, Икари призвал собрание к тишине.       – Вести споры о том кто, что и кому должен сейчас бессмысленно. Я, как командующий токийском отделением НЕРВ, предлагаю объявить красный уровень тревоги сроком на два месяца. Кто за?       – Контрольный комитет будет против! – возмутился представитель штатов.       – Контрольный комитет, на то и контрольный, а не управляющий. Французское отделение поддерживает командующего Икари. НЕРВ создавался, как независимая от ООН организация, что бы там ни думали об этом в США.       – Российское отделение поддерживает командующего Икари.       – Китайское отделение за объявление красного уровня.       Против проголосовали в основном мелкие отделения подобные бразильскому или австралийскому. Их, впрочем, можно понять, такого уровня финансирования как у «старших товарищей» у них нет, и объявление тревоги сильно ударит по бюджету. Но всё же большинством голосов тревогу объявили, а Икари получил право на общее управление филиалами НЕРВ.       – Господа, все свободны. Доктор Акаги, Тарья – задержитесь, – попросил Фуюцуки по окончании совещания.       – Козо, какие-то проблемы? – уточнил Гендо, когда остальные покинули кабинет, оставив нас наедине.       – Я могу предположить, что вашего заместителя насторожил тот факт, что сигнал после обнаружения – по сути пропал, – предположила я.       – Именно. Доктор Акаги сколько времени вы фиксировали цель?       – После сообщения от Тарьи МАГИ заново обработала показания наших приборов за трое суток. За это время цель уверенно детектировалась первые шестнадцать часов, потом отметка цели постепенно слабела, – ответила Рицко, параллельно что-то набирая на планшете, – а уже сейчас цель не фиксируется.       – То есть мы зря подняли тревогу?! – раздражённо спросил Гендо.       – Я думаю, мы наблюдали явление врага в нашем мире. Вряд ли существо могло компенсировать всплеск АТ-поля в момент появления или приземления. Эхо от этого события мы и фиксировали, а вот дальше оно вполне могло перейти в режим маскировки. Достаточно вероятный сценарий, с учётом того, что мы опасно мало знаем о враге, – пояснила я.       – Акаги?       – Вполне возможно... – ответила Рицко, погруженная в свои мысли. – Да, такая гипотеза тоже имеет место быть. Мы не фиксировали никаких других возмущений в том районе. Геомагнитная активность там тоже по нулям.       – Тогда действуем по плану.       – Кстати, командующий Икари, какого пилота вы вызовете для несения дежурства? Пилот Аянами, насколько мне известно – сейчас небоеспособна. Пилот для первого юнита всё ещё не найден, а переброска ноль второго займёт по меньшей мере две-три недели. Наш юнит может быть доставлен также через месяц-полтора...       – Вопрос с пилотом не ваша задача, лучше...       – Вам придётся решить вопрос уже сейчас! – перебила я Гендо, зафиксировав всплеск возмущений, вызванных АТ-полем нехарактерной для евангелиона структуры.       Буквально через секунду сработал сигнал тревоги по всему геофронту. Планшет Акаги так же издал переливчатую трель. Глянув на устройство, доктор севшим голосом произнесла:       – Сигнал в синем спектре, на расстоянии тысячи километров. С такой скоростью сближения оно будет здесь через сутки...       – Икари, нам нужен пилот...       – Пилот будет, займитесь лучше своим делом! – бросил он, сжав кулаки так, что побелели костяшки пальцев. – Козо, свяжись с военными и городской администрацией, пусть начинают эвакуацию. Акаги, начинайте готовить ноль первого и нулевого, – закончил он и стремительно покинул комнату. Фуюцуки ушёл следом.       – Доктор Акаги, – обратилась я к обхватившей голову руками женщине.       – Только не говори мне, что у нас ещё какие-то проблемы! – простонала она.       – Не буду, но мне снова потребуется прямое соединение с МАГИ для обмена данными. Если хотите, я возьму на себя дополнительные расчёты, а также помогу с тактическим планированием... – предложила я.       – Поможешь, говоришь... Стоп, у тебя есть свободные дроны?! – внезапно оживилась учёная.       – Найдутся, – кивнула я.       – Тогда за мной. Поможешь мне подготовить первого заодно, а потом и доступ тебе сделаем.       – Всё же в чём-то красный уровень тревоги даже хорош, бюрократические вопросы отходят на второй и даже третий план, – сказала я, направляясь вслед за Рицко, но она, похоже, меня не услышала.       По дороге я связалась с Миллером и мастером, сообщила им, что атака началась. Азаров уже в курсе, наше отделение тоже поднято по тревоге. Нагиса готовится к переброске в Токио-3. К сожалению, быстрее чем за восемь-девять часов сделать это не получится, даже если задействовать истребитель. На всякий случай подготовила эвакуацию нашего персонала, снабдив их инструкцией, как быстро попасть к грузовому составу, который вывезет их на поверхность в районе железнодорожной сортировочной станции в десяти километрах от купола геофронта.       В командном центре за основными терминалами уже разместились знакомые мне помощники Акаги и ещё двенадцать человек второстепенного персонала. На огромных панорамных мониторах, занимающих всё поле обзора, отображалась тактическая и техническая информация. Одно можно сказать, проектировал этот зал действительно специалист, вся информация легко должна восприниматься операторами, а у командиров есть возможность сразу видеть всю необходимую информацию в комплексе.       Пока мои дроны совместно с людьми проводили первичную активацию нулевого и реактивацию первого, я перенесла и подключила оборудование из лабораторного комплекса. Отсюда, правда, сложнее получить прямое соединение с моими сетями, но Акаги только отмахнулась и дала разрешение пробросить дополнительные линии по кабель-каналам, доступ к которым в обычное время даже техникам дают только с разрешения второго отдела.       Ситуация в мире осталась стабильной, информация не просочилась к общественности, хотя по тревоге подняли войска почти по всему миру. Контрольный комитет сейчас ждал отмашки от военных на подключение НЕРВ к решению проблемы. Всё же каковы бы ни были связи с правительствами у НЕРВ, а контролировать целиком госаппараты крупнейших держав невозможно. Так что пока военные не понесут существенные потери и не убедятся в бесполезности стандартного вооружения, мы остаёмся пассивными наблюдателями.       

***

      Скорость движения объекта так и не изменилась, так что в девять часов две минуты утра местного времени камеры, расположенные на побережье, зафиксировали его появление из воды.       Гротескное антропоморфное существо с антрацитово-чёрным покрытием, поглощающим радарное излучение. Прямоходящее: с узким тазом и гипертрофированным плечевым поясом. Плечи защищены внешними накладками из неустановленного вещества, шея практически отсутствует, условная голова прикрыта маской из того же материала. В центре груди находится шарообразное образование, судя по засветке сканеров, в этой области или генератор АТ-поля, или источник энергии. Вес существа по приблизительной оценке тысяча сто тонн, рост шестьдесят девять с половиной метров.       Полностью поднявшись из-под воды, существо выдало мощный всплеск электромагнитного излучения. Покрутило корпусом, скорее всего осматриваясь, и двинулось в сторону Токио-3. Несмотря на отсутствие ограничений в передвижении, существо выбрало маршрут, проходящий по низине.       – Внимание, сигнал в синем спектре. Зафиксировано появление ангела. Объекту присвоено кодовое имя Сакиил. Оценочное время подхода к геофронту – три-четыре часа, – объявила Акаги по громкой связи.       Миллер, который сейчас был с мастером в командном центре на нашей базе, громко выругался, когда я показала примерные ТТХ этого существа.       В данный момент я приостановила большинство производственных процессов и занималась только обработкой телеметрии, заодно передавала информацию на базу и Азарову.       – <i>Внешний облик существа полностью соответствует данным, полученным с помощью свитков</i>, – сказала, подключившись к коммуникациям командного центра и выведя симулированное изображение своего лица на один из вспомогательных мониторов.       – <i>Да мы уже видели,</i> – махнул рукой Дмитрий. – <i>Эта хрень на мониторы целиком не помещается...</i>       – <i>Наши действия? Пилота до сих пор нет.</i>       – <i>Ждём, на этот момент в свитках имеются точные указания.</i>       – <i>Отец, если предложенный Гендо пилот окажется неподходящим, я объявлю полную эвакуацию. В случае четвёртого удара, вы сможете укрыться в нашем геофронте. Он хорошо укреплён и залегает достаточно глубоко.</i>       – <i>Поступай, как считаешь нужным,</i> – улыбнулся мастер, – <i>я полностью доверяю тебе в этом вопросе.</i>       – <i>А ничего, что я вообще-то здесь?</i> – саркастически спросил Миллер, глядя куда-то в сторону.       – <i>Не волнуйтесь, Дмитрий, вас тоже эвакуируют в случае угрозы,</i> – ответила я, используя голосовой шаблон, который я подготовила на случай общения с детьми.       Параллельно с общением с нашей базой шёл разговор с Акаги. Все приготовления были завершены, персонал геофронта размещён согласно боевому расписанию. В городе вовсю шла эвакуация, но, судя по скорости движения транспортных потоков, значительная часть населения не успеет покинуть опасную зону. На текущий момент мы сделали всё, что могли, но ООН пока не дала санкции на вмешательство. И сейчас к району стягивались силы военных. Азаров внял моему совету и в первой волне была отправлена лишь техника, управляемая дронами.       – Хм, вот как он вообще движется? Посмотри, какой узкий бедренный пояс, – сказала сидевшая возле моего ложемента Акаги. – При такой массе он уже давно должен был сломаться пополам! – за последний час на резервном пульте, на месте оператора которого и сидела Рицко, уже скопилась небольшая горка одноразовых стаканчиков от кофе.       – Возможно, композитные материалы? Но я бы лучше обратила внимание на то, как оно движется. Заметьте, в той области очень мягкие грунты, но враг не проваливается в землю, движется, как будто под ногами у него скальное основание.       – Использует АТ-поле для передвижения?       – Вполне возможно, – ответила я и следом озвучила пришедшее по сети сообщение. – Внимание, военные начинают атаку. – Секундой позже то же сообщение было объявлено по громкой связи, подал сигнал и планшет Акаги.       Вояки не мелочились, скоординировали залп артиллерийских батарей с подходом ударных вертолётов и истребителей. Практически одновременно в одной точке пространства взорвались тысячи боеприпасов различного вида. Судя по мощности взрыва, его будет слышно за несколько тысяч километров.       Поле зрение камер, следивших за перемещением ангела, заволокло дымом, радары также стали бесполезны. Однако сканеры АТ-поля показали лишь резкий скачок мощности, я так-же это отметила. И на этом всё, объект продолжил движение.       – Судя по всему, обычные боеприпасы бесполезны против такой цели.       – Пока неясно, сейчас пыль осядет – придут новые данные! – Рицко, не отрываясь, следила за происходящим на мониторах.       – Уверена, враг вообще не пострадал.       – Посмотрим-посмотрим... Кстати, Тарья, а что это за оранжевые отметки у тебя привязаны к ангелу? – Акаги кивнула на один из вспомогательных мониторов, куда я транслировала свои обобщённые данные по противнику.       – Кинематические данные, показатели гибкости, крайние положения конечностей. Эта информация пригодится пилоту на случай рукопашной схватки. Раз уж противник имеет гуманоидное строение.       – Читать эту мешанину в бою? Сомнительно как-то...       – Наш пилот довольно быстро научилась их использовать. Мы применяли подобный подход на занятиях по рукопашному бою.       – Ага, – Рицко заметила, что сенсоры и камеры восстановились, и ангел появляется снова в поле зрения камер. – Вот же!       – Как я и предполагала, никаких повреждений. Кстати, где капитан Кацураги? У нас всё же боевая тревога, а я не вижу её на посту.       – Выполняет задание командующего Икари...       Закончить ответ Акаги не дала ответная реакция врага. Вышедший из пылевого облака ангел покрутился по сторонам и прыгнул, приземлившись прямо на позицию двенадцатой танковой роты войск Евросоюза. Приземление, удар ногой и сжатой в кулак рукой, и вся техника оказалась уничтоженной. В раздавленных бронемашинах взрывался оставшийся боекомплект, но враг на это не обращал никакого внимания. Распрямившись, ангел выдал всплеск электромагнитного излучения, из района лицевой маски ударил хорошо наблюдаемый в видимом спектре луч. Повернувшись, ангел провёл лучом по склонам, там где размещались позиции артиллерии. Судя по показаниям сканеров, луч представлял собой когерентный поток электромагнитного излучения, начиная с инфракрасного спектра и заканчивая мощнейшим гамма-потоком. По склону пронеслась череда взрывов, там где находились артиллерийские посты, а луч пробежал дальше, оставляя за собой полосу полыхающей растительности.       – Ками-сама... – протянула ошарашенная Рицко.       – Два удара и военные потеряли более двухсот человек необратимо, более тысячи ранеными, двадцать танков и артиллерийские батареи номер пять и шесть.       Враг постоял на месте, похоже ожидая новых атак, но не дождавшись, двинулся прежним маршрутом.       В это же время мастер с Миллером обсуждали возможные принципы работы излучателя ангела.       – Тарья, ты на связи? – позвал отец.       – Конечно, – ответила я, поворачивая голову в сторону мастера на синтезированном изображении.       – Оцени, мы могли бы повторить такой излучатель?       – Только теоретически и только в стационарном варианте. Хотя бы потому, что без сверхпроводящих линий мы не сможем обеспечить необходимую мощность питания. К тому же у нас просто нет теоретической базы по непрерывным когерентным излучателям подобной мощности.       – Твои рекомендации для пилотов? – осадил мастера Дмитрий.       – Уворачиваться, враг наводится на цель довольно медленно, а ева более чем подвижна.       – А твои защитные поля?       – Они рассчитаны на противодействие кинетическим атакам, против когерентного излучения они бесполезны.       – Хм, а что сейчас делают вояки? – спросил мастер.       – Похоже поступил приказ на общее отступление... Нет, отвели только наземные войска, в дело пустили авиацию. Фиксирую массовый запуск истребителей и вертолётов. Азаров также поднимает помимо беспилотных единиц и все остальные.       – Бесполезно, – Миллер лишь покачал головой. – Какова оценочная мощность АТ-поля ангела?       – Около шестисот единиц.       – Осталось только ждать. Пока тугодумы из штаба не поймут, что всё их оружие бесполезно.       Следующие несколько часов обстановка практически не менялась. Ангел продолжал движение, изредка отмахиваясь от кружащих вокруг него вертолётов. Периодически он активировал свой излучатель, уничтожая несколько единиц техники зараз.       Только когда враг вошёл в городскую черту, поступил приказ об отступлении. В НЕРВ также было передано предупреждение о том, что по врагу будет выпущен N2 заряд. Практически одновременно с этим сообщением подхватилась Акаги, судорожно сжав свой планшет.       – Какие-то проблемы?       – Прибыл пилот!       – Замечательно, но, как мне кажется, немного поздновато.       – Ты не понимаешь! Пилот сейчас на станции городского монорельса. Буквально в квартале от ангела.       – Мои дроны будут у цели в течение двадцати минут, – ответила я, одновременно начиная подготовку к эвакуации. Вероятность положительного исхода боя сейчас резко стремилась к нулевому значению. Миллер, который мог наблюдать происходящее в командном центре, грязно выругался, однако мой приказ заблокировал.       – Тарья! Отставить панику! План Б – только по моей команде, – приказал он.       – Есть, – подчинилась я. В данном случае приказ особо не изменит обстановку. В геофронте сейчас нет незаменимых специалистов, а я всегда могу переместить своё сознание в резервную оболочку.       –...У пилота нет двадцати минут! – закончила Акаги, но затем её прервал вызов по мобильному телефону.       Звонила Мисато, она подтвердила, что находится неподалёку от терминала и сейчас запрашивает подготовку маршрута эвакуации.       Обречённо вздохнув, Акаги нажала отбой и уронила телефон на пульт:       – Ками-сама, главное, чтобы Мисато успела...       – Я отправила рой дронов наблюдателей. Скоро получим картинку. К сожалению сейчас довольно сильный встречный ветер, так что двигаться они будут не быстро.       Изначально рой был создан для поиска среди разрушенной городской застройки. Множество камер позволяют получить детальные снимки местности со всех ракурсов. И сейчас десяток таких дронов летел в сторону станции монорельса.       Через пару минут след всё же нашёлся.       – Вижу машину. Согласно номеру – принадлежит капитану Кацураги.       – Дайте доступ к правому главному монитору! – крикнула Акаги техникам. – Тарья, покажешь?       – Конечно, – ответила я, продемонстрировав картинку с дрона с самым удачным ракурсом. – Качество, к сожалению, лучше не будет.       Машина летела по улице на максимальной скорости, и дроны успевали за ней только потому, что двигались по прямой. Буквально же в полукилометре шёл ангел, а вот данные со спутников не радовали – военные подняли бомбардировщик и, судя по курсу, он скоро будет над целью.       Не доехав двести метров до станции, машина Мисато резко затормозила, практически развернувшись на месте. Догнавшие, наконец, машину квадрокоптеры позволили разглядеть причину остановки. Недалеко от машины находился общественный терминал, возле которого стоял подросток, который, заметив Мисато, бросился к машине.       – Уф, – шумно выдохнула Акаги, – они должны успеть.       На экране было видно, как машина Мисато двинулась в сторону ближайшего спуска в линию метро, ведущего в геофронт.       – Внимание, военные сбросили N2 заряд! – оповестила я находящихся в командном пункте, заметив, как бомбардировщик резко изменил курс и стал набирать высоту.       –... – грязно выругалась Акаги.       – Есть распыление активного вещества. Подрыв, – прокомментировала я, наблюдая сам процесс по данным со спутника.       К сожалению, электромагнитный импульс от детонатора плюс ударная волна, поднявшая облако пыли, заблокировали возможность прямого наблюдения за районом.       Однако я ощутила сильный всплеск АТ-поля ангела, практически совпавший с подрывом N2 заряда. Так что скорее всего враг не получил сколько-нибудь серьёзных повреждений.       Через пять минут вернулись в строй сенсоры АТ-поля, данные с которых и подтвердили моё предположение. После установления визуального контакта, стало ясно, что взрыв произвел какое-то минимальное воздействие на врага. Визуально было заметно несколько быстро зарастающих трещин на лицевой маске и наплечниках. Вышедший из пылевого облака ангел выдал слабый электромагнитный всплеск и несколько минут полосовал своим излучателем окружающую местность.       Радует одно, камеры на линии монорельса, к которым я получила доступ, подтвердили – Мисато и подобранный ею подросток находятся на пути в штаб. Рицко тоже получила сообщение и убежала встречать пилота.       Тем временем военные всё же сдались, убедившись, что всё их неядерное оружие не оказывает на врага сколько-нибудь заметного эффекта и контрольный комитет передал общее руководство НЕРВ в лице заместителя командующего. Козо пришёл в командный центр где-то через минуту после передачи полномочий. Сам Икари отсутствовал, похоже, тоже отправился встречать пилота.       Переключившись на радиоканал, я следом за Рицко покинула командный центр. Судя, по данным с камер наблюдения, командующий Икари сейчас находился в ангаре первого юнита на операторском посту, расположенном на уровне головы евангелиона. Рицко, встретившись возле лифта с пилотом и Мисато, спустились вниз и сейчас они направлялись к ангарам по основным коридорам. Я же прошла через наш этаж и спустилась в ангар через технические лазы. Ангар все ещё был заполнен охлаждающей жидкостью, но откачку её уже запустили, и сейчас подвижный мостик, переброшенный через весь ангар, находился на уровне плеч юнита. Пристроилась за приводом мостика, довольно громоздким коробом, в неосвещенном углу. Здесь меня заметят не сразу, и наблюдать отсюда будет удобно.       Представление, которое готовилось в ангаре, явно было рассчитано для воздействия на пилота. Ракурс, освещение, следом за группой Рицко на технический этаж спустилась группа медиков, везущих на каталке Аянами. Гендо хочет использовать её как последний шанс? Не уверен в пилоте?       Когда группа уже практически подошла к воротам в ангар, я наконец-то получила результаты поиска. Камера в лифте позволила снять лицо пилота крупным планом. В документах НЕРВ никого похожего не встретилось, а вот среди личных дел школьников, которых переводят в школу для сотрудников НЕРВ, досье на этого подростка нашлось. Икари Синдзи, четырнадцать лет, отец Икари Гендо, мать Икари Юи. Ну что ж, какой-то смысл в этом всё-таки прослеживается. Командующий Икари надеется, что генетическая связь между поглощённой юнитом Юи и её сыном позволит пилоту лучше синхронизироваться с юнитом? Так же становятся понятны причины, по которым он скрывал ребёнка. Такой удобный рычаг давления на Икари мог понадобиться многим.       Внезапно в ангаре отключилось освещение, в том числе и дежурная подсветка мостков и стоек с оборудованием, а буквально через тридцать секунд в ангар вошла Акаги и Мисато, сопровождавшая пилота. Следом тенью проскользнула Майя, всё это время ждавшая в боковом коридоре. Освещение снова включилось, когда люди оказались напротив головы ноль-первого юнита.       – Scheisse! – непроизвольно выругался подросток, когда разглядел перед собой юнита. – В аниме кажется привирают насчёт ОБЧР...       Пока Синдзи рассматривал открывшуюся перед ним картину, я смогла бегло, на основе мимики и моторики с учётом доступных мне данных, составить его психопрофиль. И полученные данные уже заставили меня насторожиться. И вдобавок фраза на немецком, хотя согласно доступной мне информации, пилот знает только английский язык и то на начальном уровне. Моторика, мимика не соответствовали ни профилю, переданному школьным психологом, ни созданным мною усреднённым психопрофилям для детей и подростков. Хотя полагаться на эту информацию всё же нельзя, у меня слишком маленькая база данных относительно детей и подростков, а информация от психологов могла быть и сфабрикована.       – Это Евангелион Юнит-01 универсальная боевая машина, – довольным голосом произнесла доктор Акаги, похоже, наконец, хоть кто-то по-настоящему восхитился проделанной ею работой, – сейчас она последняя надежда человечества.       – Так вот от кого Мисато нахваталась пафосных фраз... Вы ещё про асимметричный ответ расскажите... – буркнул подросток.       – Чего?! – возмутилась Кацураги.       – Значит, вот чем занимается мой отец...       Ну что ж, уже сейчас можно сказать, что предполагаемый пилот ноль-первого юнита очень необычный подросток. Нестандартная реакция, характерная для более взрослого человека. Причём на физиологическом уровне Синдзи очень сильно взволнован, но при этом виду не подаёт и контролирует себя настолько, что волнение даже в тембре голоса не проявляется.       – Именно. Давно не виделись, сын, – подал голос Гендо, выйдя на технические мостки, расположенные на уровне головы юнита, на противоположной стене ангара.       – Отец, вызывал? – спокойно спросил Синдзи, подняв голову и посмотрев на командующего.       Судя по лицу Гендо, даже он не ожидал подобного поведения от сына.       – Да, на кону судьба человечества и я хочу, чтобы ты повёл эту машину в бой.       – В бой! Без подготовки?! – ошарашенно воскликнула Мисато.       – У нас нет выбора! – отрезала доктор Акаги. – Аянами сейчас небоеспособна, других пилотов, кроме Синдзи, у нас нет.       – Ты же шутишь, да?       – Икари Синдзи! – повысив голос, позвал командующий.       – Я! – тут же отозвался подросток, вытянувшись по стойке смирно. Для подростка, одетого в брюки и светлую рубашку с коротким рукавом, выглядело не особо уместно, однако чувствовался автоматизм, с которым это было проделано. Возможно, он обучался в кадетской школе?       – Приказываю занять место пилота юнита ноль-один.       – Jawohl! – также рефлекторно ответил пилот, правда тут же исправился, перейдя на японский язык. – Так точно!       – Командующий Икари, – начала я, выходя из тени, – мои поздравления, – продолжила я, слегка поклонившись Гендо. – Как мне кажется, вы нашли идеального пилота, а опыт управления евангелионом – дело практики.       – Тарья, что ты здесь делаешь?! – старательно скрывая возмущение, спросил Гендо.       – В соответствии с договором, наблюдаю за подготовкой юнита к запуску, – улыбнувшись, ответила. – Добрый день, молодой человек, – обратилась я к пилоту, – я бы не хотела ещё больше нагнетать обстановку, но в данный момент ты единственный, кто может остановить врага, что разрушает сейчас Токио-3.       – Эм... Синдзи, знакомься. Это Сеченова Тарья из научного отдела Российского отделения НЕРВ, – представила меня Мисато.       – Приятно познакомиться, – машинально ответил пилот. – Подождите, та самая Тарья, первый искусственный интеллект, что в новостях показывали?!       – Собственной персоной.       Синдзи помотал головой и ущипнул себя за руку.       – С тобой всё в порядке?       – В полном, – сразу же ответил пилот, – просто я пытаюсь примириться с действительностью, в который есть ОБЧР и Искин...       – Ничего страшного, – успокоила я пилота, – к этому быстро привыкаешь.       – Время! – прервал наш диалог командующий Икари. – Его у нас осталось мало! Синдзи, ты займёшь место пилота. Доктор Акаги, готовьте евангелион к запуску.       – Но ведь даже Рей не смогла с первого раза синхронизироваться с юнитом! – возмутилась Мисато.       – Синдзи сможет, – отрезал Икари. – Капитан Кацураги – немедленно отправляйтесь в командный пункт и примите командование.       – Командующий Икари, ввиду чрезвычайной обстановки рекомендую применить контактный костюм нашего производства, – предложила я. – Он позволит сгладить обратную связь и повысит шансы на выживание пилота в случае повреждения контактной капсулы.       – Отказано. Сейчас мы не будем экспериментировать с непроверенными технологиями.       <i>–Оно и не удивительно,</i>– прокомментировал мастер. С самого начала разговора я снова включила трансляцию в наш командный центр. На этот раз конвертируя изображение на основе своих «глаз». – <i>Гендо явно что-то знает, чего не знаем мы.</i>       – <i>Этот паразит знает больше, чем все остальные главы...</i> –буркнул Миллер. –<i>Тарья, что рекомендуешь?</i>       – <i>Сейчас наблюдаем. Пилот явно непростой подросток, однако точным подтверждением верности выбора Гендо будет только уничтожение врага.</i>       –Отражу ваше решение в отчёте для контрольного комитета.       – Ваше право.       – Так, за дело, – вмешалась Акаги. – Майя, проводи Синдзи к капсуле и помоги одеть контактный комбинезон. Мисато, у тебя вроде бы приказ есть – что стоим, кого ждём?       Кацураги встряхнулась и направилась следом за Акаги. Я же вернулась к техническому люку и воспользовалась инженерным лифтом, опередив эту пару на несколько минут.       Снова подключившись напрямую к системам наблюдения, проверила текущие положение дел. Ангел продолжал движение к геофронту. Войдя в городскую черту, он, как ни странно, обошёл основной массив высотных зданий и двинулся по широкому проспекту. Хотя при его массе можно было бы двигаться по прямой. Интересно, это проявление наличия интеллекта или его отсутствия?       Влетевшие в командный центр женщины сразу же заставили операторов шевелиться. Мисато перераспределила позиции команд поддержки, которые в случае проблем должны были обеспечить переподключение юнита к контактной сети или же помочь с экстренной эвакуацией пилота. Синдзи под руководством Майи уже занял место в контактной капсуле, помощница Рицко задраила за ним люк и бегом покинула ангар.       

***

      –... Сброс охлаждающей жидкости произведён.       –... Внешнее питание в норме.       –... Крепления катапульты – зелёный свет.       –... Ускорители – заряжены.       Подчиняясь командам Мисато, один за другим отчитывались техники.       – Начать процесс синхронизации!       – Есть, начать.       – Заполнение капсулы ЛСЛ...       Рицко нервно теребила планшет в руках, то и дело бросая взгляды на мониторы. Пилот, судя по камере, транслирующей видеоряд изнутри капсулы, с любопытством разглядывал приборную панель.       – Эй, господа учёные, если вы меня там слышите! Тут какая-то пахнущая кровью жидкость заливает капсулу! – подал голос пилот, когда уровень ЛСЛ поднялся до его ног.       – Спокойно, Синдзи – это ЛСЛ, жидкостью можно спокойно дышать.       – Вы меня конечно успокоили, но... – закончить пилот не смог, ЛСЛ, заполняющая капсулу, поднялась на уровень выше его головы.       Для человека это всё же достаточно неприятная процедура, особенно с непривычки. Нагиса перестала возмущаться дыханием ЛСЛ только через месяц регулярных тренировок. Синдзи же задержал дыхание и когда организм рефлекторно втянул в лёгкие ЛСЛ, схватился руками за горло. Однако после пары вдохов недоумённо оглянулся, попытался что-то сказать, но в данный момент услышать пилота мы не могли. После заполнения капсулы ЛСЛ общение возможно только через систему А10, с помощью которой можно сконвертировать нервные импульсы в аудиосигнал и обратно.       – Начать первую стадию синхронизации! – скомандовала Мисато.       – Есть! – пронеслось по рядам операторов. Рицко в этот момент судорожно сжала в руках планшет так сильно, что я услышала треск ломающегося пластика.       – Первичная стадия пройдена! Открыта сто одна тысяча соединений, заблокировано пятьсот шестнадцать не прошедших тестирование, – отчиталась Майя.       – Начать вторую стадию синхронизации!       – Есть, начать вторую стадию. Синхронизация А10 и нервной системы пилота, – подтвердила Майя.       В контрольном центре установилась практически мёртвая тишина, люди замерли в нервном ожидании результата синхронизации. Оно и неудивительно, если ангела не остановить выживших в геофронте не останется.       – Синхронизация два... три процента и продолжает расти! – радостно выкрикнула помощница Акаги.       – Синдзи, слышишь меня? – сказала Мисато в микрофон на своём пульте, зажав клавишу селектора.       – Слышу, – ответил пилот, с интересом вертя головой по сторонам. Сейчас, когда синхронизация произведена, для него стенки капсулы стали «прозрачными». Хотя на самом деле всего лишь началась трансляция с систем евангелиона на органы чувств пилота. – И даже вижу ангар теперь! Обалденные, я вам скажу, тут мониторы.       – Отставить! Пилот Икари, доложить о готовности к запуску! – не приняла шутливый тон пилота Мисато.       – Есть! К запуску готов!       – Отлично! Системы запуска?       – Зелёный свет! – крикнул один из операторов.       Внимательно всмотревшись в план Токио-3 на одном из мониторов, Кацураги продолжила:       – Назначить выход B12!       – Точка выхода B12 готова принять юнит!       – Пуск!       Сработавшие ракетные двигатели заполнили ангар плотным дымным облаком, и юнит с ускорением не менее 6g по направляющим рельсам отправился на поверхность к обозначенному Мисато выходу. К моменту запуска синхронизация пилота составляла более сорока двух процентов, что для первого контакта с евангелионом очень высокий показатель. Возможно, Синдзи – результат другого генетического эксперимента? Удачный экземпляр спрятали, а менее удачный вариант пилота Аянами оставили на виду. Этот вопрос пока стоит отложить, сейчас важнее, справится ли пилот с врагом.