***
В начале все шло правда неплохо — пары пролетели почти незаметно. Мистер Айзава своим обычным традиционно монотонным голосом пытался усыпить всю группу на лекции по пласт анатомии, но Кейго, наверное, впервые за семестр уснул спустя сорок минут лекции, а не десять как обычно. Выходя из кабинета, ему даже показалось, что мистер Айзава одобрительно усмехнулся ему. После английского и истории современного искусства, где мисс Каяма настолько увлеклась темой, что семинарское занятие внезапно переросло в еще одну лекцию (не то чтобы кто-то был против), Кейго столкнулся с мистером Ямада около выхода из университета. — Мистер Таками, — преподаватель помахал Кейго рукой и тут же, широко улыбнувшись, поправил оранжевые солнцезащитные очки в белой оправе. Если верить слухам, ходившим по потоку, то всех тех, кто видел мистера Ямаду без этих очков, он тут же убивал взглядом и прятал труп в своей подсобке. И Кейго охотно верил — никто из живых студентов никогда не видел его без очков. — Как поживают попугайчики? Я посмотрел то видео, где волнистого попугайчика научили говорить «gimme kiss» — вы не поверите, даже мистеру Айзаве понравилось, пусть он не признает это, — мужчина коротко рассмеялся, заправив прядь за ухо. Кейго тихо прыснул в кулак — он бы никогда не подумал, что вечно хмурому мистеру Айзаве понравилось такое видео. Хотя, кто знал, что он делал в телефоне, когда у них контрольные работы. — Это все магия попугайчиков, мистер Ямада, — Кейго широко улыбнулся и, тут же вспомнив, что не донес домашнее задание поспешил добавить: — Я в понедельник наконец-то покажу вам картину, над которой работаю. Я думаю, вам понравится. — Как интересно, — довольно усмехнулся мистер Ямада, скрестив руки на груди. — Неужели это та самая картина с попугаями, из-за которой вы каждый раз задерживаете домашнее задание по живописи? Не терпится посмотреть. Кейго неловко поправил лямку рюкзака, на что куча брелоков жалобно звякнули. Главное не подавать виду и говорить уверено, даже если сам не веришь в то, что говоришь. — Одна из, — кивнув, уклончиво ответил Кейго. — Я до этого рисовал несколько, но не до конца был доволен результатом, но сейчас мне кажется, что у меня получается действительно неплохо. Я просто не мог показать вам что-то некачественное, я слишком вас уважаю, — Кейго очаровательно улыбнулся, и мистер Ямада, задумчиво поджав губы, кивнул так, будто бы парень говорил что-то невероятное умное, а не пытался всеми силами прикрыть самую обычную лень. Кейго был готов поставить что угодно на то, что мистер Ямада не поверил ни единому его слову — несмотря на всю его напускную серьёзность, заглянув в ярко-зеленые глаза поверх оранжевых очков, парень увидел, что преподаватель смеется над ним. — Там нарисован ару, — невозмутимо продолжил Кейго, — потому что их в зоопарке несколько видов, и я специально делал пленэр с несколькими попугаями, чтобы словить самое выгодное положение. Вы же меня знаете, я постараюсь на максимум. «Постараюсь на максимум успеть хоть что-то», — со вздохом подумал Кейго. Кейго мысленно дал себе подзатыльник и прикусил язык — ему стоит замолчать, чтобы не слишком сильно углубляться в детали работы, которая даже не готова. Придется как-то выкручиваться, если он искренне хочет остаться в живых к понедельнику, и в тоже время получить что-то выше «удовлетворительно» по живописи, учитывая то, что каждую работу он сдавал с опозданием. — У вас все получится, главное не думайте слишком много. Помните, я прежде всего хочу видеть в картине вас, а не попугаев, — мистер Ямада подмигнул и помахал ему рукой на прощанье. Кейго помахал в ответ и искренне понадеялся, что в понедельник мистер Ямада увидит хоть что-то на картине кроме наброска. Выходя из университета, Кейго увидел, как от остановки отъезжает автобус до дома. Внутри все немного сжалось, когда парень вычел из оставшегося времени сорок минут. «Я точно успею?» — спросил сам у себя Кейго, и за то, что он, как обычно, загрузил один день всем, чем только можно, очень захотелось себя стукнуть. Не обязательно мысленно.***
Из-за того, что Кейго опоздал на автобус, обедать пришлось на ходу, о чем парень тут же принялся ворчать себе под нос, попутно хватая сумку с красками, этюдник и сэндвич с курицей, которые Руми оставила в холодильнике, скорее всего предполагая, что Кейго задержится и у него не будет времени нормально пообедать. И что такого невероятного сделал в прошлой жизни Кейго, что кто-то там сверху решил послать ему настоящего ангела? Быстро запив сэндвич водой прямо из графина, Кейго, хмыкнув, подумал, что он как минимум должен был спасти целую сотню котят для такого. В зоопарке было на удивление тише, чем обычно, даже не было почти никого гуляющего то тут, то там, на что Кейго с облегчением выдохнул — сколько бы он не рисовал вне дома, всегда находились те, кто зависал молчаливой тенью за его плечом, внимательно следя за каждым движением, и это каждый раз безумно отвлекало, так что может быть сегодня ему повезет. В конце концов, он заслужил. Однако, едва завидев разноцветное пятно у вольеров с попугаями, Кейго понял, что спокойно точно не будет. — Эми! — громко позвал Кейго, на что девушка с немного растрепанными зелеными волосами и небрежно завязанной сверху ярко-оранжевой банданой тут же обернулась и помахала рукой. — Какими судьбами? — Кейго, я буквально тут работаю. Тем более ты сам сказал, что придешь в пятницу, — рассмеялась Эми, удобнее перехватывая ведро в руке. — Что более интересно: что тут делаешь ты и еще такой нагруженный? — девушка кивнула на сумку за плечом Кейго и на этюдник. Эми работала в зоопарке и в частности отвечала за вольеры с птицами. И может это уже какая-то нездоровая фиксация Кейго на попугаях, но ему правда казалось, что Эми была сама как попугай — с ее яркими зелеными волосами и кричащими цветами в одежде, благодаря которым Кейго всегда мог выцепить ее взглядом среди посетителей. Эми была безумно громкой, шумной, несколько раз она почти заваливала этюдник с законченными рисунками (в этот момент у парня искренне пролетала вся жизнь перед глазами), но Кейго она искренне нравилась — даже если он приходил в зоопарк безумно уставшим, Эми всегда поднимала ему настроение. И вот сейчас девушка широко и заразительно улыбалась, и Кейго не мог не улыбнуться ей в ответ. — Мне нужно зарисовать попугая, чтобы доказать преподавателю по живописи, что я задерживаю домашнее задание не потому что я лентяй и негодяй, а потому что я занят саморазвитием, — Эми рассмеялась, и Кейго не мог ее винить — звучало и правда не особо убедительно. — В целом да, я, кажется, опять сболтнул лишнего и теперь придется отвечать за свои слова, если я не хочу получить незачет. — Вот это уже больше похоже на Кейго, которого я знаю, — Эми толкнула его бедро своим и подмигнула. — Давай, удачи тебе, а я тебе кое-что припасла для вдохновения. Эми поставила ведро на землю и достала из кармана голубого форменного комбинезона, который она украсила кучей нашивок, даже тут умудрившись выделиться, два красных пера, немного примятых по краям. Перья длинной с ладонь Эми красиво переливались на солнце, пока она пальцем пыталась чуть-чуть их разгладить. — Нашла вчера, когда убирала вольер, смотри какие красивые, — Кейго осторожно взял в руки два красных пера, которые восторженно протянула ему Эми, словно это самое большое сокровище. — Мне кажется это перья Себастьяна, я поэтому их припасла для тебя. Себастьян, большой красный ару, всегда завораживал Кейго. Он словно сошел со страниц книжек про пиратов, где на плечах капитанов, всегда сидел такой же ару с желто-синими крыльями, которые тут же насмешливо расправлял, выкрикивая всякую непотребщину, подслушанную в трюме, стоило только кому-то из членов экипажа подойди ближе. Впервые увидев Себастьяна, Кейго тут же восторженно подумал, что сейчас он будет кричать что-то про сундук мертвеца и бутылку рома, забавно растягивая гласные, но тот чинно чистил перья и выкрикивал «не желаете чаю?», манерно потягивая букву «ю», точно старый дворецкий. В тот день, когда Кейго впервые услышал, как говорит Себастьян, он едва не уронил карандаш на пленэр. Образ того попугая из книжек про пиратов, которыми он зачитывался в детстве, никак не соотносился с тем красным ару, который сидя на ветке дерева вел себя так, словно был на приеме у королевы. Видя его недоумение Эми лишь звонко рассмеялась — Себастьян с такой почти комичной манерностью был ее любимчиком (пусть она и никогда не говорила об этом). Эми рассказала, что он принадлежал старушке, которая жила здесь неподалеку — она переехала в Америку из Англии и всем, кто был готов слушать, рассказывала, что родственница самой королевы, вынужденная по неволе судьбы жить в грязной Америке, где никто не знал о манерах. Все лишь усмехались — мало ли таких родственников у королевы? Говорили, что своих детей у нее не было, и всему, что знала, она пыталась обучить попугая, которого после смерти родственники (самые обычные офисные клерки) отдали в зоопарк, где он теперь важно рассиживал на ветке и предлагал всем чай и спрашивал где их пальто, став чем-то вроде местной легенды. — Очень красиво, — Кейго кончиками пальцев водил по перьям, чувствуя, как они щекочут кожу. Эми довольно улыбалась, наблюдая за тем, как очарован Кейго. — Можно я заберу их себе? — Конечно, — закивала Эми, — это специально для тебя. И кроме того, — Эми с коварной улыбкой достала из кармана две тонкие черные заколки, — я еще не закончила. Кейго послушно наклонил голову, и Эми ловко забрала у него два красных пера, быстро подцепив их над ушами с каждой стороны, как лавровый венец. Кейго, выпрямившись, аккуратно провел по перьям и рассмеялся — Эми словно короновала его. — Теперь ты король попугаев, — подмигнула Эми, отходя назад и с наигранной серьезностью рассматривая Кейго, который тут же приосанился и, скорчив важное лицо, аккуратно наклонил голову набок, замерев словно статуя. — Перестань корчить такое лицо, будто у тебя запор! Кейго лишь показал язык. — Я теперь король попугаев, — важно заявил Кейго. — Могу себе позволить все, что угодно. — Думаю, тебе стоит вспомнить, что ты сюда пришел рисовать, а не красоваться, — фыркнула Эми и подмигнула ему. Кейго закатил глаза, но уже с небольшой тревогой посмотрел на наручные часы. Позолоченная стрелка, медленно тикающая на фоне двух сложенных красных крыльев, уверяла его, что время еще есть, хоть ему и стоило быть чуть более расторопным, чтобы успеть. — Давай, давай, — Эми напоследок ущипнула Кейго за бедро, на что тот тут же подпрыгнул и едва не выронил палитру, которую доставал из этюдника. Эми неисправима. — Давай, красавчик, я жду от тебя шедевр! Я буду около вольеров с павлинами или в подсобке — не дай Бог ты снова улетишь, не попрощавшись! Тогда всему, что было между нами придет конец, понятно? Клянусь, Кейго, ты получишь ведром по голове. Эми пригрозила ему пальцем, от чего сама стала похожа на взъерошенного попугая, и, смотря на нее, очень хотелось рассмеяться, но Кейго не очень-то жаждал получить железным ведром по голове, так что он изо всех сил пытался сдержаться, и просто кивнул, пусть уголки его губ и дрогнули в полуулыбке. Эми, крайне довольная собой, кивнула и, напевая что-то под нос, свернула за вольеры с попугаями. «Да нет, она бы не смогла ударить меня ведром. Она меня любит, даже если я каждый раз ухожу, не попрощавшись. Тем более сегодня на голове у меня такая корона», — рассуждал Кейго, открывая краски и раскладывая все необходимое в этюднике. Эми, выглянув из-за вольера, словно почувствовав, что парень думает о ней, поджав губы, грозно потрясла ведром и жестом показала «я слежу за тобой». Что-то в ведре так жутко загремело, что вечно спокойный Себастьян резко перелетел в самый дальний угол вольера, и следом за ним полетели все остальные попугаи, словно спасаясь от пожара. Маленькие волнистые попугайчики разноцветными пятнами сели на самую высокую ветку дерева, обеспокоенно чирикали между собой. Кейго нервно сглотнул и, натянув на губы как можно более доброжелательную улыбку и как можно менее нервную, показал палец вверх. «Если я еще раз уйду, не попрощавшись, то я труп», — здраво заключил Кейго, смотря как Эми уходит к вольерам с павлинами. Как только оранжевая бандана скрылась из виду, Кейго переключился на холст перед ним. В конце концов, если он опоздает к Руми на день рождения, то его убьют гораздо раньше. Вздрогнув, Кейго тут же сделал себе мысленную пометку никогда и ни при каких обстоятельствах не знакомить Руми и Эми, потому что что-то внутри (инстинкт самосохранения?) подсказывало ему, что он не переживет эту встречу. Кейго передвинул этюдник поближе и, аккуратно надев наушники, болтавшиеся на шее, взял в руки кисть. Мазки ложились на холст так легко, словно кто-то вел его руку. Кейго даже усмехнулся — если все было так легко зачем он оттягивал рисование на целый месяц, оправдывая себя тем, что просмотр видео с попугайчиками на ютубе это своеобразная подготовка? Напевая себе под нос песню, Кейго быстро водил кистью по холсту, украдкой поглядывая на Себастьяна, который словно понял, что сейчас он главная звезда, перелетел поближе и начал деловито чистить перышки. Кейго улыбнулся, когда Себастьян в очередной раз чинно предложил повесить его пальто. — Боюсь, на мне лишь кожаная куртка, — ответил Кейго, взяв на кисть немного голубой краски, — от одного вида которой твоя хозяйка наверняка пришла бы в ужас и назвала бы жалкой одеждой простолюдинов. Но, знаешь, чем богаты, — рассмеялся Кейго, подмигивая Себастьяну, который, точно человек, не понявший шутку, вопросительно наклонил голову, на что Кейго лишь махнул рукой — мол, я еще не настолько сошел с ума, чтобы объяснять шутки попугаю. После того как Кейго покажет картину мистеру Ямада, он сможет ее подарить Эми, которая будет безумно рада, да и Руми не будет ворчать, что Кейго захламляет комнату всем подряд и даже не собирается убираться. К тому же мистеру Ямада всегда можно рассказать легенду, связанную с Себастьяном и немного его заболтать, чтобы он не так пристально рассматривал работу (впрочем, учитывая насколько преподаватель внимательный, у него вряд ли получится). Так что в этот раз придется на выходных все же сделать домашнее задание по живописи и сдать его вовремя, чтобы ему точно не было к чему придраться. Кейго кивнул сам себе, короткими мазками вырисовывая длинный хвост Себастьяна, похожий на разноцветный фрак, который пестрил красным и голубым. Отличный план, не подкопаешься. — Сделаю тебя звездой университета. Или просто нашей пары по живописи. Но думаю тут лишь отчасти моя заслуга — ты очень красивая модель, — сообщил Себастьяну Кейго. Попугай громко чирикнул, и Кейго показалось, что тот ему поддакнул. «Мне уже кажется, что попугай мне отвечает. Действительно помешательство на попугаях», — подумал парень, а вслух добавил: — давай я расскажу тебе историю как мы последний раз рисовали с натуры? Ладно, можешь не отвечать, я все равно расскажу. Кейго одним движением спустил наушники на шею тыльной стороной ладони, не выпуская из пальцев кисть, из-за чего на прядях наверняка останутся следы от краски, но это было не так важно — стрелки часов деловито сообщили, что, если Кейго поторопится и перестанет общаться с попугаями, у него будет время принять душ. Подумав, Кейго аккуратно снял куртку и положил ее на сумку, чтобы не испачкать. — Так вот, — откашлялся Кейго и, перехватив кисть левой рукой, аккуратно поправил перья на голове, которые немного растрепались, и скорее всего еще сильнее испачкав волосы в краске, — слушай. И вы тоже слушайте, — Кейго улыбнулся крохотным разноцветным комочкам, которые все еще боязливо сидели на самой высокой ветке, и двум ару, которые подлетели к Себастьяну, — история может и не самая захватывающая, но все равно есть, что обсудить. Раз уж все мы здесь собрались. Кейго, смешивая белый и оранжевый, принялся рассказывать, как в прошлый вторник, они рисовали с натуры портрет. Для мистера Ямада каждое подобное занятие словно пытка — ему определенно хотелось ходить между своих студентов, перекидываться шутками, что-то рассказывать самому, а не сидеть за столом и грустно разбирать бумаги. Да и парень натурщик с торчащими во все стороны фиолетовыми волосами, который сидел перед группой на высоком стуле, выглядел таким уставшим, словно он в ближайшие пары минут планировал уснуть, так что студентам стоило бы побыстрее зарисовать его глаза. И заглядывая в эти уставшие глаза, под которыми залегли темные синяки, Кейго почему-то сразу думал про мистера Айзаву, который с таким же выражением вселенской усталости смотрел в свои заметки на лекциях. Эти двое и правда были похожи, по крайней мере им двоим бы не мешало хорошенько выспаться и желательно не в университете на ходу, а где-нибудь укутавшись в теплой постели. Пытка тишиной, нарушаемая лишь чьим-то кашлем, шмыганьем и шорохом карандаша по бумаге, продолжалась недолго — буквально через пятнадцать минут, стоило только-только начать набросок, мистер Ямада раздраженно застонал и неожиданно для всех громко спросил: «Я больше не могу думать об этом в одиночестве: хлопья с молоком — это суп или нет?» Вся группа застыла. Даже парень натурщик, дернувшись, будто бы очнулся и, недоуменно выгнув бровь, оглянулся на преподавателя, который тут же невинно улыбнулся. «Я думал, что мы закончили этот разговор еще утром, — вздохнул парень, еще сильнее ероша волосы. Кейго и сам вздохнул — он и так слабо представлял, как будет рисовать этот беспорядок на голове парня, а сейчас тот сделал все только хуже. — Нет, правда это бессмысленный вопрос, тем более у тебя пара сейчас и куча другой работы, если ты не заметил». Мистер Ямада лишь примирительно вскинул руки на то, что его начали отчитывать, как школьника, перед всей группой. — Неджире только потом узнала, что этот парень сын мистера Ямады и мистера Айзавы, так что неудивительно, что они с мистером Айзава так похожи. Интересно, что дома делает мистер Ямада, раз они оба выглядят так будто бы уснут прямо на ходу? Кажется, мы так никогда и не узнаем, — задумчиво пожал плечами Кейго, аккуратно вырисовывая перья. Попугаи что-то чирикали, кто-то даже выкрикнул «добрый вечер», на что Кейго кивнул, переминаясь с ноги на ногу, чтобы спина не затекла. — Вы правы, все-таки мы тут собрались, чтобы обсудить, а являются ли хлопья с молоком супом, да, господа? Это же вопрос на миллион. Мистер Ямада на паре видимо тоже посчитал, что это очень важный вопрос и постепенно все отложили карандаши и принялись бурно обсуждать, приводя свои аргументы, будто бы это внезапно стало самым актуальным вопросом в жизни каждого в аудитории. Кейго и сам втянулся в дискуссию — было что-то в мистере Ямада, который мог заинтересовать каждого не только своим предметом, но и любой чушью, которую он преподносил как «вопрос для немедленного обсуждения». — И вот пятнадцать человек целую пару сидели и обсуждали являются ли хлопья супом. Просто сюрреализм какой-то, понимаете? Абсолютно глупый вопрос, но… Вы сами как считаете? — Кейго перевел взгляд с холста, где уже очень явно были виды очертания Себастьяна, и внимательно посмотрел на трех ару, сидевших почти прямо перед ним. — Вот ты, например, Лазурь, что бы ты ответила? Лазурь, голубая ару, лишь щелкнула клювом. — Сначала хочешь услышать, что думаю я? Хм, я считаю, что конечно нет, потому хлопья с молоком, это просто хлопья с молоком, потому что ты просто греешь молоко и кидаешь туда хлопья. А суп — это то, что ты варишь, прилагаешь какие-то усилия, режешь туда всякое, в общем то, чем обычно занимается Руми, и то, что я абсолютно не умею. Я был бы конечно рад, вдруг осознать, что хлопья с молоком — это целый суп, и я вдруг за пару минут стал практически поваром раз умею готовить суп, но надо все-таки смотреть правде в глаза — я просто заливаю хлопья молоком, а не готовлю суп, — Кейго вздохнул и взял более тонкую кисть, начав прорисовывать перья на крыльях. Лазурь, наклонив голову набок, громко сказала «привет, птичка!». — Эй, ты что сейчас обозвала меня неумехой или мне показалось? — обиженно протянул Кейго, смотря на птицу. Та лишь замахала крыльями и полетела к кормушке. — Ну, знаешь, готовка — это весьма сложный и тонкий процесс, и, если бы я умел готовить что-то, я бы был идеальным до невозможности, так что природа сбалансировала меня и дала мне особое умение — я могу взорвать кухню, разогревая нагетсы. А это кстати не так легко, как может показаться — быть неумехой это целое искусство. Себастьян на холсте уже смотрел своим обычным чинным взглядом, на что Кейго довольно улыбнулся. Выходило очень даже хорошо — определенно тянуло на снисхождение по живописи в конце семестра. Кейго драматично взмахнув рукой, продолжил бурчать о том, что Лазурь его недооценивает, пока бедная птица клевала семечки в кормушке, и аккуратно детализировал свою картину, то и дело отходя на пару шагов назад, чтобы полностью оценить то, что у него получалось. И говорил, говорил, говорил. Парень и сам не понимал откуда у него взялось такое желание рассказать попугаям перед ним едва ли не про всю свою студенческую жизнь, пока он вырисовывал глаза-бусинки, но он прыгал с темы на тему, то внезапно рассказывая какие-то случайные факты из истории современного искусства, то опять возвращаюсь к парам мистера Ямада. Кейго в своем монологе уже даже дошел до лекций по пласт анатомии и успел нажаловаться, что это пусть и дико полезно и нужно каждому художнику, но в то же время безумно скучно и действует не хуже снотворного, особенно когда этот предмет вел мистер Айзава. Кейго, почесывая пальцем подбородок, даже предложил продавать записи его лекций как средство от бессонницы, потому что точно был уверен, что это инновационное изобретение поможет многим. Попугаи лишь что-то чирикали в ответ, а Себастьян крайней настойчиво пытался узнать, что, может, под этой кожаной курткой все же есть пальто, которое он может забрать? На какую-то долю секунды, Кейго почувствовал себя выступающим на TED Talks, когда попытался объяснить, как он бы вел пары по пласт анатомии, чтобы на них никто не спал, но, рассуждая, он постепенно пришел к выводу («Как самый настоящий ученый», — самодовольно подумал Кейго), что пласт анатомия это вынужденное зло, и, если как-то иначе вести пары, то потеряется вся суть. Редкие прохожие подозрительно косились на парня, перешептываясь между собой. Кейго лишь продолжал уверенно улыбаться, вырисовывая кончики крыльев Себастьяна, и так же уверенно, не сбиваясь продолжал терроризировать бедных птиц, часть из которых уже даже перестала чирикать и что-то выкрикивать и улетела обратно в дальнюю часть вольера. Скорее всего в попытках хоть где-то скрыться от бесконечного трепа, но Кейго думал, что скорее, чтобы переварить всю важную информацию, которую они узнали сегодня. Разумеется, бесценную для попугаев. В очередной раз отходя на пару шагов от этюдника, рассматривая картину и параллельно поглядывая на Себастьяна, который единственный улетел в дальнюю часть вольера, как слушатель, который был слишком вежливым, чтобы просто встать и уйти, пока выступающий не ушел со сцены. Аккуратно делая последнее движение кистью по холсту, Кейго довольно улыбнулся. Остальное он дорисует дома, чтобы точно успеть к Руми. — Итак, спасибо всем, кто пришел на мой TED Talks, — Кейго прислонив ладонь к груди, принялся раскланиваться перед попугаями, слишком войдя в роль выступающего, он даже помахал на прощание своим слушателям. — Может вопросы? Кто-то из волнистых попугайчиков жалобно чирикнул. — Нет вопросов? Нестрашно, так или иначе вы потрясающая публика, я обязательно вернусь к вам! — громко объявил Кейго, надеясь, что это не звучало как угроза. Вопрос был только один: сколько у него осталось времени? Судя по внутренним ощущениям, Кейго провел тут не больше двух часов, вполне укладывался по времени и успевал принять душ, чтобы не прийти с ног до головы перепачканным в красках, словно рисунок трехлетнего ребенка, который еще не совсем уверенно держал в руках кисточку, поэтому предпочитал мазать по листу пальцами. Кейго абсолютно расслаблено накинул поверх своей белой футболки, которая теперь была в красных, желтых и голубых пятнах, кожаную куртку и принялся собирать вещи, аккуратно все раскладывая, абсолютно никуда не торопясь, попутно что-то довольно насвистывая себе под нос. Все прошло как нельзя лучше и, несмотря на то, что у парня немного тянуло спину, он был крайне доволен тем, что наконец-то взял себя в руки и нарисовал эту картину. И лишь взяв в руки последний тюбик с краской, Кейго невзначай посмотрел на свои наручные часы. И выронил тюбик прямо в этюдник. Как же он облажался. — В смысле уже 18:30, — Кейго даже быстро постучал пальцем по часам и встряхнул левую руку, словно это могло как-то помочь делу и повернуть время вспять. На стекле остался красный след. — Как так получилось вообще, — лихорадочно бормотал Кейго, оглядываясь вокруг, только сейчас заметив, что он остался один и вокруг не было ни одного посетителя, а Эми видимо решила его не отвлекать и не стала дергать, когда вышло время посещения зоопарка. Ровно в тот день, когда это было жизненно необходимо. Ровно тогда, когда у Кейго оставалось полчаса, чтобы добраться до Chot’s, до которого ехать, учитывая нынешние пробки, было полтора часа при хорошем исходе. Про плохой думать не хотелось, оставляя себе хоть крохотный лучик надежды и шанс, если не выжить, то хотя бы умереть быстрой смертью. Быстро скидывая все в сумку и этюдник, Кейго еще так сильно не хотелось отрастить себе пару крыльев, чтобы за считанные минуты оказаться на другом конце города. Хотя, когда Кейго закинул за плечо сумку, резко захлопнув этюдник и крайне аккуратно (несмотря на всю панику и спешку все же не хотелось, чтобы столько времени было убито впустую) подхватил холст, чтобы тут же сорваться с места в сторону подсобки, где наверняка была Эми, ему правда казалось, что он так быстро бежит, будто летит. «Что не сделаешь в страхе перед смертью», — нервно посмеялся в голове Кейго. — Как я рад тебя видеть, Эми! — громко закричал Кейго, резко плечом открывая дверь в подсобку, и влетел внутрь, чудом не растянувшись на полу, споткнувшись об порог. Эми едва не подавилась чаем и посмотрела на Кейго, откровенно пытаясь не засмеяться. Парень в черно-зеленой футболке, который сидел напротив нее, завис, так и не откусив кусочек от булочки. Кейго и сам бы, наверное, посмеялся над собой в другой ситуации, когда у него не была бы на счету каждая секунда. — Приятного аппетита, присмотри, пожалуйста, за моей картиной, аккуратно, она немного не подсохла, я напишу тебе завтра, и мы договоримся, когда я могу забрать свои вещи, и, хэй, жду честный отзыв, желательно, конечно, положительный! Увидимся! — очаровательно улыбнувшись, на одном дыхании выпалил Кейго, сгружая у стены этюдник, сумку и аккуратно приставляя картину. Пока Эми не опомнилась и не успела никак над ним пошутить (Кейго был уверен, что свою долю насмешек, он получит завтра сполна), он уже помахал ей на прощание рукой. Выбежав за дверь, он услышал громкий смех Эми и протяжное «эм» от парня (кажется, его звали Йо?). Дальше все было как в тумане, и единственная мысль, которая билась в голове, пока Кейго бежал к автобусной остановке это «надеюсь, что на город нападут пришельцы, и у меня будет веская причина опоздать». Но, к несчастью, зная Руми, она бы не приняла это за оправдание опозданию, добавив, что она раскидала наглых, мерзких пришельцев, посмевших испортить ее день рождение, за несколько минут, а Кейго даже не удосужился прийти вовремя? Как же жалко. И Кейго бы действительно не смог никак на это ответить. Стоя на остановке и нервно переминаясь с ноги на ногу, Кейго пересчитывал смятые купюры в кармане и понял, что выбор у него невелик — на такси ему явно не хватало, так что придется ехать на автобусе. Отчасти так было лучше — по крайней мере, он сможет, чуть сэкономив, купить букет. Уже сидя в автобусе, Кейго нетерпеливо барабанил по коленке, просматривал всплывающие уведомления на телефоне и нервно сглотнул, увидев там «Кейго Таками, если тебя не будет у Chot’s через 5 минут, то ты труп» с точкой в конце. Руми даже угрожает ему знаками препинания, наверняка, она сейчас просто в бешенстве. Парень быстро отправил в ответ «буду через четыре, принцесса!», добавив в конце кучу сердечек, и отключил интернет, потому что ехать ему оставалось час и эти шестьдесят минут перед смертью хотелось провести в спокойствии. И внезапно Кейго понял еще одну важную вещь. «Подарок», — парень с силой хлопнул себя по правому карману, где, как ему думалось, лежал подарок Руми, но там было пусто. Хотелось просто очень громко и устало вздохнуть — разумеется, Кейго оставил подарок дома, потому что был уверен, что зайдет, чтобы положить вещи, разумеется, парень не стал брать с собой подвеску, чтобы ненароком с ней не случилось ничего плохого. Однако, по итогу получится, что все плохое случилось только с ним. — «Вдобавок ко всему конечно же я не взял с собой подарок». Ладно подарок — если бы Кейго пришел вовремя, но с пустыми руками, Руми бы скорее всего даже не обратила на это внимание, и парень вполне бы мог вручить его после или на следующий день, но сейчас это лишь подольет масла в огонь. Кейго вздохнул. Как же все сложно.***
Ровно через час («Не попав ни в одну пробку! Не так уж все и плохо», — убеждал себя парень), когда Кейго вылетел из автобуса и все же, подумав, перевел телефон в режим полета, потому что вибрация от звонков знатно нервировала. За этот час он так и не смог придумать более или менее нормальное оправдание своему опозданию, так что сейчас уже полностью смирился со своим поражением и быстро пытался сориентироваться, где в этом районе был ближайший цветочный. Кейго не так часто тут бывал, университет и их квартира были в противоположной стороне, но, кажется, дальше по улице где-то примерно около фитнес-клуба, где работала Руми, был какой-то цветочный. Конечно, можно было включить интернет и проверить точно, где здесь был цветочный, но Кейго очень не хотелось утонуть под грудой гневных сообщений, так что он примерно прикинул маршрут и сорвался с места. Он уже очень давно полноценно не занимался спортом, но постоянные пробежки, чтобы не опоздать никуда, не давали ему потерять форму. «Но все же было бы гораздо круче будь у меня крылья», — подумал Кейго. — «Или чтобы я просто перестал всюду опаздывать». Цветочный магазин и правда был чуть дальше по улице — Кейго мельком бросил взгляд на темно-зеленую вывеску с белыми светящимися буквами, прежде чем толкнул стеклянную дверь и ворвался внутрь. — Мне срочно нужен букет! — шумно выдохнув, громко объявил Кейго, быстро осматривая цветочный изнутри, пытаясь выцепить взглядом продавца, но со всех сторон были лишь всевозможные цветы в больших белых пластиковых вазах, больше напоминавших ведра, стоящие в витрине, комнатные растения всех размеров в темно-коричневых глиняных горшках и даже кактусы, аккуратно выставленные в ряд на длинном коричневом столике. Кейго даже немного растерялся, слегка потерявшись среди всего этого обилия растений. — Вряд ли бы ты зашел в цветочный за булочками, — откуда-то сбоку раздался хриплый голос, и Кейго резко повернулся и тут же замер. — Какой букет тебе нужен? Перед ним стоял судя по всему работник цветочного в темно-зеленом фартуке, черных джинсах и растянутой серой кофте с длинными рукавами, из-за ворота которой выглядывала татуировка в виде двух змей, которые обвивали основание шеи и, симметрично свернувшись на ключицах, смотрели на Кейго пронзительно голубыми глазами. Кейго восторженно, словно ребенок, увидевший яркую картинку, скользил взглядом по шее продавца, сплошь забитой татуировками, которые он даже не мог разобрать, и все это разноцветное месиво из белого, черного и синего, плавно переходило на нижнюю часть лица стоящего перед ним парня. Кейго так самозабвенно пялился, рассматривая тату на лице, ключицах и шее продавца, что даже не заметил, как тот, отставив горшок с растением, который он держал в руках, раздраженно пощелкал пальцами перед глазами парня. — Эй, очнись, — продавец усмехнулся из-за того, как резко встрепенулся Кейго, словно проснулся. — Ты что обдолбанный? — Нет, нет, — Кейго тут же замахал руками и выпалил: — у вас тут очень уютно и у тебя очень красивые татуировки. Вот эта, — Кейго постучал по скуле, где у продавца было набитое синее пламя, словно под цвет его голубых глаз, которые сейчас откровенно смеялись над ним, — самая красивая. Продавец вопросительно изогнул бровь, и Кейго снова моментально завис, заметив колечко пирсинга в брови. Не то чтобы Кейго никогда не видел пирсинга или татуировок, в конце концов, он учился на художественном, где почти у каждого было что-то подобное, но он никогда не видел, чтобы кто-то был забит татуировками настолько. И это поражало, безумно хотелось очертить каждую пальцем, заглядывая в эти пронзительно голубые глаза. И Господи, ему пора перестать так пялиться, продавец может и правда подумать, что он под наркотиками, но Кейго ничего не мог с собой поделать, снова и снова скользя взглядом по всем татуировкам на теле парня, выхватывая все новые и новые детали. — Ну, спасибо, наверное. Продавец пожал плечами, словно пропустил слова мимо ушей, и, уже откровенно усмехаясь, внимательно смотрел на Кейго, ожидая, что тот, наконец, скажет зачем зашел, но Кейго лишь думал о том, что ворот серой кофты сполз чуть ниже на секунду, и прямо под ней пряталось еще какое-то невероятное тату, скорее всего даже не одно. Интересно, сколько всего их у него? — Ты так пялишься, хочешь, чтобы я разделся или что? Я думал, ты сначала меня хоть ужином угостишь, — лениво пошутил продавец, на что Кейго тут же с усилием отвел взгляд, чувствуя, как предательский румянец жжет щеки. Он встретил невероятно красивого и необычного парня и вел себя как какой-то полоумный идиот, который никак не мог взять себя в руки. Хотя, может все так и было. — Н-нет, все в порядке, я просто, мм, зашел за букетом, — пролепетал Кейго, не узнавая самого себя. Он никогда не терялся перед людьми, которые ему нравились, всегда мог найти, о чем поговорить и заболтать любого, без особых усилий взяв номер телефона и обещание обязательно встретиться, а сейчас в голове была лишь звенящая пустота, в которой жалко барахтались какие-то отчаянные комплименты вроде «у тебя такие голубые глаза» или «твои тату тоже такие черно-голубо-белые, они так подходят тебе». И парень напротив, словно чувствуя всю растерянность Кейго, понял, что нужно брать дело в свои руки. Он одним движением стащил черные рабочие перчатки, испачканные в земле, (и, разумеется, на его длинных тонких пальцах были еще татуировки, которые Кейго принялся жадно рассматривать) и махнул в сторону больших белых пластмассовых ваз, стоящих за витриной. — Какой букет тебе нужен? — еще раз повторил вопрос он. Кейго откашлялся, взъерошивая волосы на затылке, украдкой смотря на прикрепленный бейджик к темно-зеленому фартуку. Даби. Брюнета с удивительными глазами, от татуировок которого Кейго все еще с трудом мог отвести взгляд, звали Даби. — Да, — ляпнул Кейго, засмотревшись на то, как двигаются змеи на ключицах Даби, когда тот скрещивал руки на груди. Осознав, что в общем-то стоило продолжить фразу, парень поспешно добавил: — нужен букет, не очень дорогой, но, чтобы прям кричал «прости меня, я так облажался». — Поссорился с подружкой? — хмыкнул Даби, доставая из кармана фартука длинные черные ножницы. — Если бы, — немного расслабившись, вздохнул Кейго, пристально наблюдая за тем, как Даби умело достает какие-то цветы из витрины, откуда сразу дунуло холодом, — опоздал на день рождения к лучшей подруге на, — Кейго мельком глянул на наручные часы, — час. Но, учитывая, что мне еще надо дойти до Chot’s, то на все полтора часа. Даби кивнул. — Мы если что делаем букеты и на похороны, — будничным тоном сообщил Даби, заворачивая в прозрачную пленку цветы, умело перевязывая их красной ленточкой с золотым краями. Кейго внимательно следил за каждым движением его пальцев, которые казались по странному длиннее, когда на них были вытатуированы кости. — Скажи об этом своей подруге, прежде чем она убьет тебя. — Я не делаю рекламу просто так, только если ты дашь мне свой номер телефона, — очаровательно улыбнувшись, подмигнул Кейго, окончательно осмелев и вернувшись к своему обычному состоянию, но все равно украдкой смотря на то, как немного вздрагивало синее пламя на скуле, когда Даби хмыкал. Даби поочерёдно накручивал на ножницы концы ленточки, которые через пару секунд падали на пленку красивыми завитушками. — Не даю свой номер телефона потенциальным мертвецам, от этого никакой выгоды, — Даби разгладил пленку на цветах, привычным движением аккуратно поправив ее сверху, и лениво посмотрел на Кейго, который продолжал очаровательно (возможно, так казалось лишь ему) улыбаться. И, смотря прямо в глаза Кейго, все так же ухмыляясь, он облизнул нижнюю губу, от чего кольцо в ней передвинулось чуть в сторону, и добавил: — но, если ты, птичка, прилетишь сюда еще раз, может, я соглашусь. Кейго попытался собрать все мысли в кучу, но по телу бежали лишь мурашки, когда он думал про то, каково это целовать Даби с пирсингом нижней губы. Особенно после такого представления. Парень был почти уверен, что Даби сделал это специально, словно показывая все, что умеет, буквально упиваясь тем, как Кейго рассматривает его. И «птичка»? К чему это? — Ловлю на слове, — поежившись, кивнул Кейго, засовывая руки в карманы куртки, пока Даби пробивал чек. Около витрины с цветами было прохладно, понятно почему на Даби была серая кофта. Кейго совершенно не следил за временем, но, учитывая на сколько он уже опоздал, пять минут ему ничего не исправят, так что он даже не торопил Даби, а просто наблюдал за ним, пытаясь понять, а было ли это приглашение на свидание? Вроде как нет, Даби же даже не дал ему свой номер телефона, но в тоже время дал понять, что был бы не против встретиться еще. И прежде, чем Кейго открыл рот, чтобы уточнить, что именно имел в виду Даби, тот внезапно спросил: — Так ты что типа петух? Кейго тут же приосанился. Это вопрос про его ориентацию? Наверняка, пусть даже и в немного грубой форме, но это так сочеталось со всем видом Даби, всеми татуировками, пирсингом и той ленцой, с которой он все делал, что Кейго ни разу не задела эта грубость. И если вопрос действительно про ориентацию, то Даби очевидно заинтересован в нем, а значит нужно дать ему понять (будто бы всех тех взглядов, которыми Кейго пожирал Даби, было недостаточно), что он тоже очень заинтересован. Очень. Поэтому, натянув на губы свою лучшую и самую соблазнительную улыбку, он почти промурлыкал: — Да, петух, но вообще мне больше нравится, когда меня называют геем. Это слово все же не имеет такой негативной окраски, да и тем более мы живем в 21 веке, когда быть геем абсолютно нормально. Так что да, я гей, и ты мне очень понравился, — Кейго подмигнул Даби, но тот лишь, нахмурившись, снова выгнул бровь, точно ничего не понял. Кейго и сам нахмурился, не понимая ничего. Почему Даби молчал? Он что-то не так сказал? Но вот что? Какое-то время они смотрели на друг друга молча, пока самая лучшая и соблазнительная улыбка на губах Кейго начинала постепенно выглядеть очень натянутой. И тут Даби громко рассмеялся. Настолько сильно, что даже начал хрипло кашлять, но никак не мог успокоиться, практически сгибаясь пополам от очередного приступа смеха. Кейго совсем растерялся. Вся напускная бравада и уверенность тут же исчезли, словно по щелчку пальцев, и парень стоял посреди бесконечных растений и цветочных запахов с очень сильным желанием провалиться под землю. — Боже, — наконец, отсмеявшись, ответил Даби, смахивая пальцем из уголков глаз навернувшиеся слезы. Кейго недоуменно смотрел на него, ожидая, что тот объяснится, — какой же ты забавный. — Я что-то не то сказал? — Чувак, ты стоишь весь перемазанный в какой-то красной и синей краске, а еще у тебя красные перья на голове, и я подумал, что ты собрался на какую-то костюмированную вечеринку в честь дня рождения подружки и вырядился петухом, — ответил Даби, все еще посмеиваясь. — Я не имел в виду твою ориентацию, расслабься. И Кейго внезапно понял к чему была эта самая «птичка». Он, наконец, внимательно, без спешки осмотрел себя и понял, что весь с ног до головы, кроме куртки, перепачкан в краске. Медленно он потянулся к волосам, нащупав там красные перья Себастьяна, крепко приколотые по обе стороны головы, которые не слетели, даже учитывая сколько Кейго пробегал. Эми действительно постаралась на славу, и теперь Кейго стоял перед самым горячим парнем из всех, что он видел за последнее время, точно перемазанный… Петух. Отличное начало знакомства, но явно не самое худшее из всех, что были у Кейго. — Но почему сразу петух? Почему не попугай? — запротестовал Кейго, стаскивая с волос перья и аккуратно складывая их во внутренний карман куртки. Руми будет и так рассержена, так что вряд ли оценит шутку. — Это просто первое, что пришло в голову, не обижайся, птичка, — криво улыбнулся Даби, протягивая букет. — Я просто рисовал сегодня попугаев, поэтому собственно весь в краске и опоздал на день рождения, — Кейго рассчитался с Даби, взял мелочь со сдачи и протянутый букет. — Любопытно. Покажешь мне в следующий раз что-нибудь свое? — Конечно, если этот следующий раз будет. — Я верю, что ты выживешь. Уже, когда Кейго был почти у двери, Даби его окликнул и с усмешкой бросил вслед: — Ты мне тоже понравился, птичка. И то, что Кейго от неожиданности практически врезался лбом в стеклянную дверь цветочного магазина, чудом успев выставить руку вперед, абсолютно точно не имело ничего общего со словами Даби и его хриплым смешком.