Без обид, милый!

Эти зеленые глаза смотрят прямо в твои. Эти черные волосы запутывают снова. Эти белые губы говорят о любви. И ты кровью подпишешься под каждым их словом. Ты же так рад, что нашел свой алмаз в этой куче грязных подстилок. Друзья говорят за спиною про Вас: "Шлюха разводит дебила".

За окном давно расстелена глубокая неприветливая ночь, но в кабинете горит свет, и висит напряжение. Северус и Люциус замерли в креслах перед Волан-де-Мортом, что сидел, задумчиво глядя в огонь. Поглаживая пальцем подбородок, он сосредоточенно вспоминал каждую эмоцию Гарри Поттера, отголоски которых прилетали ему весь вечер. Во время их разговора мальчик вел себя нервно и рассеяно, словно что-то мешало ему сосредоточиться. Словно он разговаривал не с ним одним. В один из вечеров мальчишка поспешил и потребовал, но, не получив желаемого, отгородился от него стеной, не утруждаясь разобраться. В плену своей молодости и горячности он принимал решения быстро, зачастую не думая, отдаваясь эмоциям. Том знал — клятвы обманчивы. Навсегда — определение обманчивое, несуществующее. Он не хотел быть обманутым, не хотел обманывать сам. Только не его. «Только не Гарри!» — до сих пор в ушах этот крик, что отдается резонансом при каждой мысли о мальчишке. Только не Гарри, умрите все, кроме Гарри. Родители, друзья, мирные жители, политики, авроры, домашние животные. Гарри должен жить. «Только не Гарри!». Только Гарри. Решение, решение. Как же поступить? Согласиться на Гарри Поттера — означает согласиться на всех его друзей, учеников Хогвартса, мирное развитие событий, роспуск Пожирателей, и черт знает что он там ещё придумает. Отказаться от Гарри — значит просто отказаться. Просто оборвать связь и действовать по планам, что разрабатывал годами, не обращая внимания на фантомные крики Гарри Поттера под завалами разрушенного Хогвартса. Он так хотел перекроить Магическую Британию. Но нашелся тот, кто перекроил его самого. — Друзья, я вызвал вас в столь поздний час по одному крайне... — неожиданно начал он, не замечая, как вздрогнули профессора. — Деликатному вопросу. Расскажите мне всё, что знаете о Гарри Поттере. Как он живет, как учится, кто его соседи по комнате, с кем он дружит в замке, пакостит ли, встречается ли с кем-то. Северус чуть вскинул брови. Он думал, что срочный вызов означал чуть ли не захват маггловского мира прямо сейчас, в эту секунду, но от комментариев воздержался. — Милорд, Поттер совершенно не прилагает усилий в учебе. Выполняет задания сносно, но за неделю не сдал ни одной домашней работы, не пишет конспекты, не соблюдает дисциплину. Он безобиден для других учеников, но не соблюдает субординацию и не питает ни к кому уважения. Нередко бывает пьян и ведет себя вызывающе даже трезвым. Одевается как попало, не носит школьную форму. Неогранизованный, безолаберный, несерьезный, невоспитанный, ленивый, — сухо охарактеризовал Поттера Северус, сложив пальцы домиком. — Ну-ну, Северус, думаю, ты слишком суров к мальчику. Он много пережил, и ты должен понимать, что учеба сейчас — последнее, что его волнует. Повелитель, Гарри живет в башне Гриффиндора, его соседи — Рональд Уизли, Невилл Лонгботтом, Симус Финниган и Дин Томас. На факультете и в замке он со всеми дружен, за исключением, разве что, моего сына Драко. В серьезных проступках замечен не был, учится средне. Общается в основном с близнецами Уизли, их братом Рональдом и грязнокровкой Гермионой Грейнджер. Встречается с сыном Элеттры Борджия — чистокровным слизеринцем Блэйзом Забини. — Чш-ш-што?! — подался вперед Том, сверкнув красными глазами, отчего Северус и Люциус в испуге отпрянули. — Он встречается с Забини? Как давно? — Насколько я знаю, это началось сразу после их возвращения в школу. Я часто вижу их вместе. — Да, я тоже замечал, — задумчиво кивнул Снейп. — Странная пара. Не ожидал от Забини такого выбора. — Действительно, — сказал Люциус. — Парень рассудительный, уверенный в себе, ответственный, а тут наша веселушка без царя в голове. Хотя смотрятся они очень даже, Элеттра одобрит. Том поиграл желваками, ничего не ответив, и откинулся в кресле, сложив руки на груди. Помучившись вопросом о том, по какой причине Гарри сам не рассказал ему о своём увлечении, он пришел к ответу «А какого, собственно, лысого хрена он должен тебе что-то рассказывать?». Раздраженным взмахом руки отпустив Пожирателей обратно в Хогвартс, он налил себе огневиски и подошел к окну, всматриваясь в темень. Успокаивающе поглаживая родившееся внутри чудище по имени «Ревность», он поймал себя на том, что смотрит на своё отражение в оконном стекле. Не любуется. Скучает по тому, каким видел его раньше в Сквозном Зеркале. С глупыми гримасами и влюбленными улыбками. Которые тогда предназначались только ему. *** Гарри открыл глаза, ощущая тяжелую руку поперек своей груди и тепло. Замок постепенно нагревался утренним солнцем, что заглядывало в окно и щекотало Гарри лицо сквозь щель приоткрытого балдахина. Слева лежал Блэйз и рассматривал колдографии в альбоме Гарри, что когда-то подарил ему Хагрид. Купаясь в утренней тишине, Гарри наслаждался спокойствием и рассматривал Блэйза. Непоколебимый, он расстелился перед ним, маленьким Поттером, рассыпался бусинами. Итальянской чувственностью наполнил его изрешеченное дырами естество, нежностью заставил ощущать себя по-человечески важным. Необходимым. Вечным. Перечеркнул газетные заголовки, общественные мнения и пророчества, вытащив из-под полыньи ярлыков Гарри Поттера, которого можно любить. Его лицо напротив, а тело вплотную. Избежав одного плена, попадать в другой. Путешествие по чужим сердцам. Теперь Гарри нашел всё искомое и был счастлив, как кладоискатель. Мозги становились приторным месивом, но Гарри всегда считал, что их важность переоценивают. «Говорят, ты себе парня завёл? Как тебе этот мальчик — Блэйз Забини?» «Нарисовался, хуй сотрешь. Блэйз Забини — прекрасно, сил нет. Всем такое советую» «Почему я узнал о нем не от тебя?» «Потому что он мой, а не твой» «А если ты мой?» Дыхание Гарри на секунду сбилось, и Блэйз повернулся к нему. — Доброе утро. Поспи подольше, сегодня выходной, — улыбнулся он и кивнул на альбом. — Ты не против? Он лежал на тумбочке, я подумал, ничего страшного… — Нет, — покачал Гарри головой, погладил слизеринца по руке. — Всё в порядке. «Нет. Я не твой». «Увидим». — Такая красивая пара, — Блэйз показал Гарри на колдо, где кружили в осеннем вальсе Джеймс и Лили. — Не удивительно, что у них получилась такая конфета. Гарри хихикнул в подушку и потянулся за поцелуем. Не говоря ни слова, Блэйз притянул его ближе, притираясь всем телом. Гарри выглядел чуть опьяневшим, сонным и почти лишенным всякой возможности мыслить здраво. Мулат воздушно провел пальцем по его векам, касаясь ресниц, прижался губами к ключице, поглаживая спину. Он занимался этим сосредоточенно, будто не может быть ничего важнее. Гарри позволял прикасаться и отвоевывать сантиметр за сантиметром, потому что так хотел. Хотел вычеркнуть самоуверенное «увидим» и расписаться в принадлежности другому. Тому, кто его заслуживал. Тому, кто заслуживал любого. Замучившись с определенной дистанцией, выставленной Блэйзом, он сам потянулся к чужому ремню, но его запястье захватили сильные пальцы. — Нет, малыш, — покачал головой Блэйз. — Не знаю, кому ты и что пытаешься доказать, но мне такого не надо. Не хочу разменивать наше важное на то, что у тебя там на стороне творится. Не будем торопиться. У нас целая вечность впереди. Гарри грустно вздохнул и кивнул, надувшись. Забини засмеялся и, притянув его на спину, взял в руки альбом, приподнимаясь на локтях вместе с мальчиком. Гарри, прижавшись подбородком к широким плечам, улыбаясь, начал показывать ему колдографии родителей и себя с друзьями, рассказывая истории про каждую. Слушая смех парня, подумал, что, наверное, заслужил то, что имеет. После обеда Блэйза Забини нашли мертвым в Запретном Лесу.