***
Очако успешно прятала перебинтованные предплечья за рукавами пиджака, и никто, кроме Бакуго, не замечал, как девушка слегка кривилась при каждом движении рук. Даже её такой блядско-хороший друг Дэку не видел, как капля пота стекла по её виску – ожоги болели, и сильно, Кацуки знал, какого это. – Мне ничего от тебя не нужно, – ответила девушка после следующей тренировки (по обоюдному согласию они решили просто посидеть среди деревьев полигона Омега, где блондин поотвечал на вопросы). – Я понимаю, что ты не специально и это была моя ошибка. Я спровоцировала тебя. Они впервые вместе шли к общежитию: путь был недолгий, но на короткий разговор вполне хватало. – Какой нахуй «спровоцировала», Урарака? – отчего-то Очако нравилось, когда Кацуки называл её по имени – наверное потому, что это не было очередной обидной кличкой. – Я обязан всегда держать свой квирк под контролем. Не ты единственная меня доводишь, я тогда особо даже и не злился. – О-о-о, – Уравити забавно повернула голову в сторону Бакуго и мило улыбнулась, – так это ты и не злился даже? Боюсь представить то, когда ты в настоящем гневе. – В настоящем гневе я вообще не кричу, – ответил парень, засовывая руки глубже в карманы. – Я просто бью. Они пару минут шли молча, пока блондин снова не нарушил молчание: – Так... почему все же ты ничего не рассказала? Уравити кинула на него взгляд и зацепилась за его алые глаза, что пристально смотрели на неё. Приятно было видеть его таким – обычным парнем, с которым можно разговаривать дольше трёх секунд и не получать при этом в свой адрес оскорбления и угрозы. Однако ради такого не хочется каждый раз испытывать на себе его квирк, поэтому нужно воспользоваться этими минутами и запомнить его таким... таким спокойным и миролюбивым. – Я не хочу, чтобы у тебя ещё проблем прибавилось, – коротко ответила она, отворачиваясь. Они уже подходили к общежитию. – Почему? Какую пользу ты из этого извлекаешь? – Бакуго искренне пытался понять намерения человека, к которому он относился чертовски паршиво: у неё был прекрасный шанс опустить его мордой в грязь, да и напиздеть с три короба – девочке с ожогами поверят охотнее, чем парню, которому угрожают переводом. Почему она этого не сделала? – Не все люди делают что-то ради пользы. Просто я хочу, чтобы ты стал героем – твоё упорство, смекалка и прекрасное владение квирка меня правда восхищают. И пусть ты и считаешь меня круглолицым щекастым хомяком, – Бакуго усмехнулся, услышав почти все клички, которые он давал Урараке, – но я правда хочу тебе помочь, просто потому, что ты этого заслуживаешь. Они подходили к крыльцу общежития, пока Кацуки переваривал полученную информацию. Это было странно, но... она не блефовала. Все, что сказала только что Очако было гребаной правдой, хоть и верилось с трудом. После всего того, что он сделал, он понимал, что не заслуживал такого отношения к себе. Реально мазохистка какая-то. Однако, хоть это и непривычно, но её слова согрели его душу настолько, что из его горла вырвалось: – Спасибо. У самой входной двери Урарака обернулась с вопросом: «Ты что-то сказал?», однако Бакуго не был бы Бакуго, если бы не ответил на это: «Ничего я не говорил, твои щеки тебе теперь и уши загораживают!», после чего он демонстративно пошёл вперёд перед улыбающейся девушкой. Уравити все слышала.***
– 1-А, ваше домашние задание заключается в подготовке к тесту по оказанию первой медицинской помощи пострадавшему, попавшего под лёд, в горящее здание, и-и-и, – педагог в задумчивости прислонил ручку к щеке, – допустим, под обвал. Мне нужен будет важен каждый пункт, вплоть до того, с какой громкостью в децибелах вы будете разговаривать с пострадавшим. На этом урок окончен. – Что за хуйня про децибелы... – Бакуго не любил преподавателя по ПМП, потому что это был одним из тех типов людей, которые постоянно приебывались даже к мелочам. Конечно, Кацуки никогда не получал оценок ниже 89 баллов (что было уж очень огромной редкостью), однако ну не нравились ему такие ебучие пиявки. Все вокруг начали собираться обратно в общежитие, в мыслях благословляя пятницу – это был самым разгруженным учебным днём, что состоял всего из пяти уроков – многие даже позволяли себе пропускать обед. Голос Урараки отчего-то приятным щебетом ударил в уши Бакуго, когда та начала обсуждать с лягушкой их какой-то там общий проект – Кацуки не ебали подробности. Он уже собирался выходить, как один чрезвычайно надоедливый камушек в очередной раз встал на его пути. – Чего надо, Дэку? – низко спросил он, привлекая внимание присутствующих. Он краем глаза поймал взгляд Очако, удивленный и обеспокоенный. – Кац-чан, я видел руки Урараки-сан. Это же ты сделал? Блять, только этого блондину не хватало. – Ну я. И че ты сделаешь? В драку полезешь? Это вышло случайно, – с Мидорией спорить не было настроения совершенно – Бакуго хотелось скорее уйти в свою комнату и немного вздремнуть. – Я тебе не верю, – что-то похожее на смелость скользнуло в тонком голосе Изуку. Бакуго начал не на шутку расходиться. – Меня не ебет, во что ты там веришь, а во что нет, – взревел блондин, хватая одноклассника за край рубашки, слегка приподнимая того, – Я тебе как сказал, так и было, тебе чего, блять, непонятно?! – Бакуго-кун, прекрати, – к ним подбежала Урарака, пытаясь растащить озлобленных парней друг от друга. Почему-то Очако показалось, что теперь она для Кацуки не совсем уж пустое место, поэтому она могла бы повлиять на ситуацию... – А ты чего лезешь сюда, блять?! Ебыря своего защищаешь, щекастая?! «Действительно показалось». У Очако задрожала нижняя губа – то ли от злости, то ли от накатывающих слез, она не очень поняла, да и какая, блин, разница? Надо же, а у неё ведь даже скользили в голове мысли о том, что они, возможно, и смогли бы подружиться. Сама наивность, Боже. – Да как ты... – Изуку уже начал покрываться изумрудными молниями, как его осекла Очако, примирительно махая кистями: – Ничего страшного, Дэку-кун! – её улыбка не понравилась Кацуки, – я привыкла. Это же Бакуго-кун. Нет, щекастая, это не «Бакуго-кун». «Я не хотел этого».