История гулей

Меня разбудил чей-то пристальный взгляд, открыв глаза, я увидела перед собой Уту. — Ааа!!! — Тсс… — он приложил свой палец к моим губам — тебе пора на работу. Я начала собираться со скоростью света и совершенно не заметила, как парень пожирает меня взглядом. *** На улице пасмурно. В последние дни в Токио много дождей, но не смотря на плохую погоду, людей на улице было всё так же много, дети шли в школу, кто-то говорил по телефону куда-то спеша, некоторые были со своей второй половинкой. Осенью я чувствую себя ужасно. Войдя в Антейку у меня челюсть до пола упала. — Т-ты же… — от такого я начала заикаться. — Ты?! — передо мной стоял тот очкарик из переулка. — Так вы знакомы? — спросил господин Кома. — Виделись, — ответила я — Как тебя зовут хоть? — Кацуми — я протянула ему руку для приветствия. — Нишио Нишики — сказал он, пожав мою руку. — А где Мей? — Ей сегодня не здоровится, — ответил очкарик. — Ладно — пришла пора приниматься за работу. За ширмой сидели мать и дочь Фуэгучи, они о чём то говорили и внезапно Хинами встала из-за стола. — Лучше бы я была вместе с папой! — после этих слов она со слезами на глазах убежала. Наблюдая за тем, как Хинами убежала я посмотрела в сторону госпожи Рёки, она посмотрела на меня грустным взглядом и повернулась к кружке с кофе. Я пошла к Хинами узнать в чём же дело, но она не захотела открывать дверь. Тогда я решила поговорить с госпожой Рёка. — Эта моя вина, сейчас когда его нет рядом, мне нужно быть гораздо сильнее. — Простите за вопрос, но почему Хинами разозлилась? — Понимаешь, от моего мужа уже давно нет вестей, поэтому она хочет увидеть его. — А где сейчас её отец? — Когда-то он начал заниматься опасной работой в 13 районе, но после рождения Хинами он бросил эту работу ради нас. Он хороший человек, для нас с Хинами он лучший. Ну ладно, — женщина встала из-за стола. — Это… — Всё хорошо. Я её мать, побалую её, пока ещё могу. Госпожа Рёка мило улыбнулась и поднялась на второй этаж. Опасная работа… для людей так и для гулей представляет собой грязную работу, где можно умереть, и это не только убийство, но чтобы это не было, просто так, её бросить нельзя. Это как закон Итальянской мафии — уйти из неё можно только мертвым. Очень жаль такое осознавать, но похоже, что отец Хинами и муж госпожи Реки… уже мёртв. Глубоко вздохнул, я снова принялась за работу. * * * На улице идёт сильный ливень, Мей шла за новыми джинсами, а то старые совсем износились. Я посмотрела на небо, серые тучи так нагнетают, ещё и дождь идёт, мне говорили, если идёт дождь, значит небо о кого-то оплакивает. Пока я думала об этом, в меня кто-то врезался. — Ой! Прос… Хинами! — передо мной сидела плачущая девочка. — Мама… Ты должна помочь маме — сказала она, потянув меня за собой. — Хинами! Подожди! — поняв, что там что-то опасное, я попыталась её остановить. *** В переулке стояли два голубя и между ними сидела мать Хинами. — Ма… — я закрыла ей рот рукой, чтобы нас не услышали. — Последние слова, госпожа Фуэгучи — с насмешкой сказал следователь. Женщина заметила нас за углом дома. И улыбнувшись, сказала: — Хинами, живи. Один взмах рукой и её голова упала на асфальт. Мне оставалось лишь позаботиться о том, чтобы Хинами ничего не увидела. *** Когда на следующий день я пришла на работу, около двери была табличка «Закрыто», это удивило меня, а когда я зашла в кафе, свет выключен, и никого не было. Все были на втором этаже, их лица были полны грусти. — Кацуми, как дела? — господин Йошимура поднял на меня голову. — Простите, но что здесь происходит? — Госпожа Рёка приняла смерть от рук следователей, которые охотились на гулей — говорил господин Ренджи. Меня поразил шок, что-то не приятно закололо в груди. — А что будет с Хинами? — Когда придёт время, я думаю перевести её в 24-тый район. — Серьёзно? — меня всю колотило от злости, а воспоминания пулей пронзили голову — вы же знаете, Хинами не сможет выжить одна! — Так будет лучше. Я вышла из комнаты, стискивая зубы и ушла из «Антейку». На улице холодно и сыро, а в голове сотни мыслей, во мне бушевало столько эмоций. Я не заметила, как пришла к Уте. — Кацуми? Разве ты не должна быть на работе? — Ута смотрел на меня. Его лицо оставалось все таким же флегматичным. Ничего не ответив, я прошла в его комнату. Захлопнув дверь, я скатилась по ней вниз. Следуя свой жизни, я поняла, что месть это не выход. Нам кажется, что месть облегчит наше состояние, но это только иллюзия. Чувство боли и злости никуда не денутся, и от этого только хуже. Всё что мне оставалась это беспомощно рыдать.