В чаще тихой

      Запоздалые лучики резвились на глянцевой поверхности деревянного стола. В этот весенний день солнце дало о себе знать лишь к одиннадцати, будто по рассеянности забыло завести будильник. Но успело появиться до того, как в кофейнях закончился завтрак и перестали подавать омлет и панкейки.       Еще не осознавая всю серьезность моих намерений, Кьют беззаботно трещал о пролетевшей неделе. О новой аппаратуре в отделении, о надоедливой документации, диссертации и злоключениях новоиспеченных ординаторов.       Он покрепче сжал мою ладонь, когда понял, что я отвлеклась и почти не слушаю его.       — Не могу поверить, что всего пару лет назад был таким же зеленым олухом, — улыбаясь, добавил Кьют. — Эй, ты тут?       — Что? — рассеянно переспросила я. — Да, прости, — не сводя глаз со стеклянных дверей, кивнула я.       Официантка в черно-белой форме подошла к столику, поставила передо мной тарелку и удалилась в сторону кухни, откуда доносился бодрый перезвон столовых приборов и посуды.       — Где эта таинственная личность? — поняв, что к рассказам о сложных буднях в отделении нейрохирургии я не готова, спросил Кьют и отпил из чашки.       — Должна прийти с минуты на минуту, — слегка оправдывающимся тоном ответила я и начала трапезу, хотя аппетита совсем не было.       — Давай поиграем. — Кьют потянулся за салфеткой. — Напиши его имя, а я буду отгадывать.       — Боюсь, у тебя не получится, — ответила я с набитым ртом.       — Может, Айну? Я ее сто лет не видел. — Кьют придвинул салфетку поближе и полез в сумку за ручкой.       — Да, я тоже…       От волнения я с трудом удерживала в и без того вспотевших руках вилку и нож. Я понятия не имела, как Кьют отреагирует на мою затею, но также я не представляла, как на него отреагирует сама затея.       Входная дверь распахнулась, впустив в кафе густой порыв городского шума. Мягкий и услужливый голос хостес произнес приветственные фразы. Я подняла глаза: не спеша, слегка вразвалку, Герда направлялась к нашему столику и, судя по отрешенному взгляду, пребывала где-то глубоко в собственных мыслях. Сначала мне даже показалось, что она нас не заметила, но когда Герда плюхнулась напротив и достала из ушей наушники, я поняла, как обманчива может быть ее внешность.       — Алоха, — кивнула «таинственная личность» и стащила с головы капюшон.       Герда слегка взлохматила густые волны волос и вздернула подбородок, подставив лицо под долгожданные солнечные лучи.       — Привет, — поспешно промокнув губы салфеткой, поздоровалась я. — Кьют, это Герда. Герда, познакомься: это Кьют… — неказисто представила я.       — Ее жених, кстати, — добавил Кьют и привстал со стула.       Девушка сделала то же самое и потянулась для уверенного рукопожатия. Затем снова развалилась на стуле, закинула ногу на ногу и осмотрела зал полуприкрытыми глазами.       — Рад знакомству, — заговорил наконец Кьют. — Хотя твой локоть и моя губа уже вроде встречались. — Его лицо выражало недоумение, которое Кьют изо всех сил старался скрыть.       — Прости, чувак, — сонно пожала плечами Герда. — Выйдем на спарринг? Даю шанс взять реванш.       Кьют поперхнулся чаем и закашлялся.       — Я… кхм-кхм… с девушками… кхм… не дерусь, — выговорил он.       Вновь подоспевшая официантка положила на стол еще одно меню.       — Двойной эспрессо, — даже не заглянув туда, скомандовала Герда. Официантка вежливо кивнула и направилась в сторону бара. — И «Хеннесси» туда пятьдесят грамм, — крикнула Герда ей вдогонку.       — Неплохой выбор для воскресного утра, — хмыкнул Кьют.       Герда наградила его долгим, молчаливым взглядом. Так смотрит судья на подсудимого, который посмел без разрешения вставить слово посреди заседания. Ее взгляд имел какое-то неясное свойство — он почти не менялся, но при этом мог выразить больше смыслов, чем миллионы слов.       Зал кафе постепенно наполнялся посетителями, забежавшими на чашку кофе или поздний завтрак. На фоне оживленных и бодрых горожан Герда выглядела страшно невыспавшейся. Она вытряхнула из пачки сигарету и с упоением поднесла к губам.       — Девушка, это зал для некурящих, — строгим шепотом прервала ее официантка, поставила на стол чашку и указала куда-то в сторону.       Герда раздраженно поджала губы и медленно вставила сигарету за ухо, свирепо глянув на красную табличку «No smoking» рядом с баром.       — Герда рассказала мне кое-что, — обратилась я к Кьюту, который с интересом и замешательством поглядывал на странную особу напротив. — Тебе надо это знать.       Девушка подняла вверх указательный палец, оборвав меня на полуслове, сделала несколько размеренных глотков из чашки и зажмурилась, смакуя вкус кофе. Затем шумно выдохнула, вернула чашку на место и предоставила слово:       — Продолжай.       — Она знает о нескольких случаях потери памяти, — с опаской заговорила я, сев вполоборота к Кьюту, и с надеждой посмотрела ему в глаза. — Происходит что-то странное. У людей стирают все воспоминания. — Я долго набиралась смелости продолжить, отыскивая во взгляде Кьюта проблески понимания. — Это и произошло с Эн.       — Кто стирает? — осведомился Кьют после вязкого и неловкого молчания.       Герда оторвалась от спинки стула и положила локти на стол, склонившись поближе.       — Мы зовем их вампирами, — вполголоса сказала она. Герда шумно придвинула подставку с салфетками, вытащила одну и начала складывать подобие оригами. — Я знаю минимум о восьми таких случаях.       — Так, — озабоченно произнес Кьют скорее тоном врача, нежели простого обывателя. — Вампиры… Почему не оборотни?       — Кьют, — одернула я его. — Это не шутки.       — То есть ты предлагаешь мне поверить в то, что по улицам гуляют вампиры?       — Да, — взяла слово Герда. Весь ее вид говорил о том, что этот разговор не приносит ей радости. Она склонилась еще ближе и продолжила: — Кровь эти «вампиры», конечно, не пьют.       — Так, — все тем же строгим тоном повторил Кьют. — И как они выглядят?       — По-разному, — тихо ответила Герда. — Возможно, с некоторыми из них ты даже знаком. Может, это кто-то из твоих друзей или коллег.       Кьют то ли сдавленно засмеялся, то ли снова закашлял и некоторое время сосредоточенно постукивал пальцами по столу. Затем начал водить вилкой по тарелке, пока проходящая мимо официантка не забрала со стола всю грязную посуду.       — Ты извини, конечно, Герда, но… — неуверенно начал Кьют снова своим профессиональным тоном. — У меня нет привычки водить дружбу с… вампирами.       — Я лишь говорю о том, что мы очень мало знаем о людях, с которыми общаемся, — произнесла Герда и отпила, чудно держа чашку за золотистую каемку. — Мое дело предупредить.       — Предупредить о чем? — переспросил Кьют.       — Об опасности, — ответила Герда. — Не хочу тут разливаться в пафосных тирадах, но многим из нас может угрожать полное беспамятство. И нас ждет абсолютный хаос, если мы все не остановим. Ты, я, она, — кивнула на меня Герда, — можем стать его частью.       — Иногда люди теряют память, — тактично прогнав со своего лица ухмылку, заговорил Кьют после паузы. — Вроде это называется амнезией. Амнезия бывает ретроградная, антероградная…       — Это не ретроградная амнезия, Кьют, — прошептала я. — Это не болезнь. Как ты не понимаешь?       — А ты веришь?.. — перебил Кьют.       — Да. Я не сомневаюсь, что с Эн произошло именно это, — сказала я. Но чем больше я говорила, тем больше убеждалась, что разговор ведет в никуда. — Скарн и был одним из них… таким же, как они… таким же… вампиром.       — И как ты это поняла? — вздохнул Кьют.       — Красная нить. Это их метка, — вставила Герда.       — Вампиры всегда оставляют знаки. Они хотят, чтобы мы знали о них! — воскликнула я, но тут же опомнилась и сбавила тон. — Все эти случаи, о которых рассказала Герда… все они похожи.       — Хорошо. — Кьют осушил чашку одним глотком и откинулся на спинку. — Если так, почему не обратиться в полицию?       — Ну иди обратись, умник, — выплюнула Герда и тоже откинулась на спинку, повторяя его движения.       — Я думаю, зря я тогда пустила все на самотек, — покачала головой я. — Но сейчас мне кажется…       — Подожди, ты что, серьезно хочешь заново все это разворошить? — перебил меня Кьют.       — Может, хоть договорить ей дашь? — все тем же ровным тоном вставила Герда, но ее рука нервно сжала салфетку.       — Я не могу все это игнорировать, — твердо продолжила я. — А если… — От одной лишь мысли я запнулась. — А если что-то произойдет с тобой?       — Произойдет что, Лис? — мягко спросил Кьют.       — Если кто-то… кто-то навредит тебе? Ты же забудешь все. Меня…       — Лис, со мной все будет хорошо, — еще более теплым голосом заверил Кьют и погладил мою руку. — Я тебя ни за что не забуду.       Внимательно следя за его действиями, Герда неопределенно ухмыльнулась.       — Тебе это хрустальный шар сказал? — буркнула я и отстранилась.       — Я уверен, что смогу защитить и себя, и тебя, — стараясь говорить как можно увереннее и спокойнее, произнес Кьют.       — Думаешь, тебя спрашивать будут? — вставила Герда.       — Думаю, все не так страшно, как ты говоришь.       — А я не хочу это проверять! — вскричала я и даже подпрыгнула на стуле, но тут же осела.       — Лис, угомонись, прошу тебя… — Кьют смущенно осмотрелся.       — Ты бы лучше спасибо сказал своей девушке за заботу, — подметила Герда.       — Невесте, — поправил Кьют.       — Да хоть бабушке.       Герда достала из кармана деньги и положила их под пустую чашку.       — Я думаю, стоит для начала успокоиться и не утрировать… — начал Кьют.       — А я думаю, я тут ни к чему. Вам лучше сперва между собой разобраться, — сказала Герда, вставая из-за стола. — Рада знакомству, Кьют. Хорошего дня.       — Почему ты не мог хотя бы выслушать ее? — разочарованно прошипела я и вскочила следом.       Герда пересекла зал и уже приблизилась к выходу. В ее поведении не было ни капли строптивости или недовольства, но мне все равно стало страшно стыдно дергать ее и причинять ей неудобства. Но иначе я не могла.       Я догнала ее уже на улице.       — Постой! — окликнула я, и Герда обернулась. — Извини за это. Ему просто сложно пока понять, но я постараюсь объяснить ему…       — Да ничего, так со всеми бывает. Он вроде хороший парень, — спокойно ответила она, сбавляя скорость и останавливаясь на крыльце. — Ты тоже извини... — Герда кивнула на двери кафе. — Сто раз с такими упертыми говорила, а все не могу перестать выходить из себя.       — Да, я видела, что ты делаешь с особо упертыми… — попыталась разрядить обстановку я, но, судя по каменному лицу Герды, шутку она не оценила. — Я тебя понимаю, — горячо произнесла я и закивала. — А ты, похоже, понимаешь меня.       Она смотрела, как я переминаюсь с ноги на ногу, и терпеливо ждала, когда я, наконец, скажу все, что думаю.       — У меня есть адрес Скарна. Я не знаю… — В голове все смешалось. — Не знаю, что я найду там. Но, может, стоит рискнуть?       — Кто не рискует… — повела бровями Герда и начала блуждать взглядом по площади.       — Ты не составишь мне компанию? — набравшись смелости, выдохнула я.       — Я для этого и есть.       Ее ответ прозвучал так уверенно и спокойно, что мне захотелось вздохнуть от облегчения.       — Прости, что отняла твое время, — потупилась я.       Герда кивнула и больше ничего не добавила. Она так быстро унеслась прочь, что уже через полминуты затерялась на оживленной площади Кода.       Кьют говорил по телефону и увлеченно записывал что-то в ежедневник, изредка кивая и бормоча под нос, когда я вернулась в кафе и подошла к столику.       Я представила, что однажды он взглянет на меня и не узнает. Не вспомнит нашу встречу, забудет навсегда мой голос и черты моего лица. Они станут для него чужими, как черты любого случайного прохожего на этой многолюдной улице за окном. А сама я превращусь в неприметную незнакомку. Скучную серую стену. Книгу, которую он не открывал и открывать не хочет. Эти мысли едкой горечью отравили солнечное весеннее утро.       Больше мне не хотелось произносить ни слова. Я села рядом, на свое место, краем уха слушая разговор Кьюта с заведующим отделением, отпила остывшего капучино, сморщилась и брезгливо отставила чашку в сторону.

***

      Стены многоквартирного гадюшника из серого кирпича, возвышающегося на самом краю грязного пустыря, были почти на всю нижнюю треть заполнены матерными надписями и номерами местных барыг.       Один из самых неблагополучных кварталов в городе. Притча во языцех.       — Славное местечко, — равнодушно сказала Герда, осматривая дом, и надула большой розовый пузырь из жвачки.       — Прости, я даже квартиры не знаю, — пробормотала я.       — Не паникуй. Найдем, — вздохнула Герда, оценивающе глядя на разбитое окно на первом этаже.       Позади раздался приближающийся рев, и к тротуару, сбавляя скорость, подползла помятая заниженная легковушка с явно отсутствующим глушителем.       — Потерялись, девчонки? — крикнул водитель, плотоядно таращась в нашу сторону. — Запрыгивайте. Довезу куда захотите.       — Съебался, — хмуро бросила Герда через плечо. Она снова осмотрела здание. — Идем, — обратилась она уже ко мне и медленно зашагала в сторону подъезда.       Во дворе дома без конца сновали люди. Подозрительные компании концентрировались у двух дальних подъездов и в темной арке. Пара чумазых детей резвилась на разбитой детской площадке. Женщина в засаленном фартуке развешивала белье на протянувшейся вдоль двора струне.       Приоткрыв передо мной дверь с дырой вместо ручки и пропустив вперед, Герда зашла следом, взбежала по лестнице и позвонила в первую квартиру.       — Кто тебя так? — с напускным хладнокровием полюбопытствовала я, заметив свежую сине-зеленую гематому на ее запястье, выглянувшую из-под рукава, когда Герда тянулась к дверному звонку.       — Злой рок, — ответила она, по всей видимости, не намереваясь это со мной обсуждать.       — Вы к кому? — крикнул кто-то по ту сторону.       — Мы ищем родственников Скарна Аярви. Знаете их? — громко произнесла я.       — Тут вам справочная, что ли? — взвизгнул голос. — Проваливайте!       — Супер…       Остальные двери на первом этаже были опечатаны. Из единственной «живой» квартиры раздался громкий собачий лай, и я непроизвольно сглотнула, представляя, как какой-нибудь псих спускает на нас своего питбуля.       Герда же спокойно и внимательно изучала исписанные стены и снова медленно надула жвачку.       — А я думала, это я в помойке выросла… — пробормотала она, направилась в сторону лифта и нажала на кнопку.       Скрипучие двери с усилием раскрылись, и нас встретило непередаваемое амбре и разбитое зеркало, частично обвалившееся со стены на пол лифта.       Заходя внутрь и заглядывая в один из осколков, Герда деловито поправила воротник ветровки и застегнула молнию повыше, под самый подбородок. В полумраке она показалась мне совсем юной девочкой.       — Сколько тебе лет? — спросила я, не сразу сообразив, как странно и невпопад прозвучит мой вопрос.       — Двадцать, — ответила Герда и покосилась на меня. — Недавно исполнилось… — добавила она чуть тише. — Напоминает кабинет следака. — Герда подняла глаза наверх, на большую мигающую лампу. — Там было такое же освещение.       Когда скрипучий и дребезжащий лифт с трудом распахнул свои двери, я с опаской высунула голову наружу. На этаже не было ни души. Герда уверенно проследовала к дверям, теряясь в полумраке и чуть не задев макушкой свисающую с потолка проводку.       Я нажала на звонок несколько раз, но по ту сторону двери царила могильная тишина.       — Может, это знак, что я зря все затеяла? — Я задумчиво привалилась к грязной стене, но тут же выпрямилась и с отвращением отряхнулась. — Если за столько лет Эн не нашла меня, значит, она так ничего и не вспомнила. А значит, все это бессмысленно.       Герда неопределенно хмыкнула и опустила голову, рассматривая свои высокие черные кеды, которые наверняка купила на замену утонувшим красным.       — Что?       — Ничего. — Герда уже не скрывала улыбку. — Просто ты такая странная. Ты даже не хочешь попытаться что-то узнать и хаваешь все, что дают. А если пострадает еще кто-то? Равнодушие хуже ненависти. Не слышала о таком?       «Наверное, она от всей души меня презирает, — сверкнуло у меня в голове. — Трусиха. Тряпка и бесхребетная амеба, вот кто я. И я это прекрасно знаю. Но как же, черт возьми, мне не хочется, чтобы об этом знала она…»       — Ничего я не хаваю. — Эти слова задели меня, но вида я не подала.       — Так действуй. Хватит стоять в сторонке и ждать, что кто-то сделает все за тебя, — возрастающим тоном произнесла Герда, и ее слова отдались эхом где-то наверху.       — Я… просто не хочу прощаться с ней снова, — пробормотала я.       Озвучив это, я окончательно поняла, почему столько лет боялась высунуться из своей заплесневелой, но теплой раковины.       — А ты не прощайся, — сказала Герда, ударила в соседнюю дверь кулаком три раза для верности и выждала несколько секунд. Но никто так и не открыл.       Выходя задом наперед под льющийся из окна луч света и внимательно глядя на меня, Герда оказалась среди парящих в воздухе золотых пылинок.       — Лучше подумай о том, что ты можешь найти, — добавила она.       Обойдя почти половину здания, местами напоминающего притон, а местами — бордель, мы так и не получили ни одного вразумительного ответа.       Некоторые жильцы, как ни странно, оказались вполне здравомыслящими горожанами, по воле судьбы и безденежья оказавшимися в этой дыре. В ответ на мои вопросы они отрицательно мотали головой, и я с горечью понимала, что за восемь лет здесь, скорее всего, не осталось никого из прежних квартирантов.       Добравшись до предпоследнего этажа, полностью переоборудованного под подобие коммуналки, Герда уже замахнулась, чтобы постучать в хлипкую деревянную дверь, как вдруг та распахнулась и из нее показалась пара мальчишек, на вид еще старшеклассников. Хихикая и о чем-то оживленно болтая, они проворно прошмыгнули мимо нас.       — Ребят, вы Аярви не знаете? — спросила Герда.       — Неа, — буркнул один из них. — Ульфа спросите.       — Теперь мы ищем еще и Ульфа? — вздохнула Герда, вошла внутрь и позвала меня за собой.       По длинному коридору со вздувшимся и треснувшим линолеумом, смеясь и визжа, бегала ватага детей. Из приоткрытых дверей, ведущих в комнаты, вылетали обрывки праздных разговоров, шум радиоприемников и звон посуды. С большой общей кухни доносился тошнотворный запах какого-то варева.       — Все комнаты сданы! — раздалось у нас за спинами.       Из маленькой каморки в начале коридора показался тучный мужичок с раскрасневшейся физиономией.       — Мы Ульфа ищем… — проронила я.       — Ну! — сердито кивнул мужичок. — Я ж вам говорю, все сдано.       — А, так это вы? — Герда уверенно направилась к нему. — Вы не знали Скарна Аярви?       — А? Кого? — переспросил Ульф, сощурив маленькие подозрительные глазенки.       — Аярви.       — Была такая. До сих пор мне денег должна! — вскричал мужичок и хрипло закашлялся.       — Вы знали Скарна? — снисходительно и терпеливо повторила я.       — Я знал Элен Аярви, — упрямо повторил толстяк. — Смылась еще года четыре… нет, пять лет назад! За три последних месяца до сих пор должна мне, прошмандовка…       — Может, это его мать или сестра? — вполголоса спросила Герда, повернувшись ко мне.       — Был у Элен щенок вроде… — Ульф почесал лысый затылок и кивнул. — Все таскал сюда своих пустоголовых товарищей-футболистов. А потом, говорят, исчез. — Ульф привалился к чумазой стене и скрестил руки. — Вон там жили. — Он указал на дальний конец коридора.       — Можно посмотреть? — спросила Герда.       — Ага. Щас! — вскрикнул Ульф и икнул. — На каком основании?       — Вы не знаете, где сейчас Элен? — попыталась перевести тему я.       — Знал бы — сам шею свернул бы! — Ульф прикурил и пробежал по мне сальным взглядом. — А вы вообще кто, любезные?       — Мы из спецслужб. — Герда подмигнула мне и двинулась в противоположный конец коридора. — Может, вы все же помните что-то про Скарна?       — Скарн? — донеслось слева.       В дверном проеме стояла женщина лет тридцати в застиранном донельзя халатике. Она наспех завязывала волосы и с любопытством слушала нашу беседу.       — Так пропал же вроде мальчишка. Элен, помнится, долго его искала, — неуверенно пробормотала она.       — Вам что-то известно? — спросила я и подошла ближе. Во рту внезапно пересохло. — Вы его знали?       — Не то чтобы… Так… здрасьте — до свидания. Толковый вроде паренек был, неплохой, — пояснила женщина и вздохнула. — А что случилось-то?       — Тебе, Сибил, лишь бы языком трепать! — прикрикнул Ульф. — Пшла-ка отсюда и не болтай, а то они вернутся с целым кордоном.       — Ничего, — пропустив крики мимо ушей, ответила я. — Нам надо найти кого-то из его близких.       Женщина сосредоточенно посмотрела на потолок, усиленно что-то вспоминая.       — А Нейда вам не поможет? Они же вроде как большими друзьями были.       — Нейда? Кто это? — вмешалась Герда и подошла ко мне.       — Неужто не знаете его? Ну, Эйно Нейда… — Женщина с недоумением посмотрела на каждую из нас. — Капитан сборной. Да его же весь город знает…       — Что? — из комнаты выскочил мальчонка лет одиннадцати и подергал женщину за халат. — Мам, кто это? — прошептал он, искоса поглядывая на нас.       — Я за спортивными событиями не слежу, — проворчала я.       — Да у меня сынишка его обожает просто, — улыбнулась незнакомка и кивнула на мальчика. — Иди-ка в комнату, — шепнула она ему.       Мальчик послушно скрылся, а Ульф, который в это время наблюдал за нами, недовольно запыхтел.       — Они тут частенько собирались всей командой. Шуму было… — вздохнула словоохотливая незнакомка. — Эйно тут давно не появлялся в любом случае, — пожала плечами она. — Навещал Элен пару раз, а потом и вовсе заходить перестал.       — У вас есть его телефон? — поинтересовалась Герда.       — Нет, конечно, — отмахнулась женщина. — Эйно же до сих пор играет за сборную, вы в «Локсусе» лучше спросите. Знаете, где это?       — Да. Я не настолько оторвана от жизни, — буркнула я, живо восстановив в памяти очертания здоровенного спортивного стадиона.       — Что вообще за допросы? — подал голос Ульф и грузной походкой направился к нам.       — Не лезь, — предупредила Герда.       — Приперлись справки наводить... Спецслужбы хреновы. — Ульф подошел вплотную, и я испуганно шагнула в сторону. — Бесплатно информацию не предоставляем.       — Держи дистанцию, — скомандовала моя спутница и недобро на него покосилась.       — Вам вообще чего надо? — не унимался толстяк и больно схватил меня за запястье. — А ну отвечай!       — Клешню убери, — рявкнула на него Герда, высвободив мою руку и заслонив собой, — пока бэкфист тебе не выписала.       Затем она пропустила меня вперед и строго кивнула на выход.       — Уходим из этого клоповника, — вполголоса сказала она. — Спасибо за информацию, миледи! — добавила напоследок Герда.       Я вышла из подъезда на негнущихся ногах. Мы не узнали ничего сверхценного, но то, что еще недавно было лишь воспоминаниями, вдруг стало чем-то материальным и реальным. Я представила, как Скарн в последний раз покинул это здание и скрылся в неизвестном направлении. А может, он все же возвращался сюда снова?       «Эйно Нейда, Локсус», — лихорадочно прокручивала я, хотя эти слова уже прочно въелись в подкорку.       Я остановилась и потерла запястье. Выглядела я, должно быть, так, словно меня ударили по голове пыльным мешком.       — Ты чего, девочка? — обеспокоенно спросила Герда и наклонилась ко мне.       «Девочка…» — повторила я про себя, раскручивая это странное слово на кончике языка. Герда общалась со мной так, будто это она была старше меня на пять лет, а никак не наоборот.       — Тебя напугал этот пьяных хряк? Хочешь, вернусь и спущу его с лестницы?       Ее рука поднялась и на какие-то жалкие доли секунды коснулась моего подбородка.       Время сбилось и загустело. Его зажевало, как проигрыватель соскочившую с кассеты пленку. Рука Герды медленно, в слоу мо, вернулась на место. Время распрямилось, приняло прежнее положение и побежало в привычном темпе.       Не успела я открыть рот, как из кармана Герды раздался сигнал.       — У аппарата, — сказала она, приложив трубку к уху и все еще наклоняясь ко мне.       Она ухмыльнулась и, похоже, была рада слышать того, кто прервал наш разговор. Герда стояла так близко, что я слышала короткие обрывки фраз, доносящиеся из динамика ее телефона.       — …не отвечаешь на мои сообщения?.. — громко канючил капризный женский голос. Как ножом по стеклу.       — Эир, твой братец и так пламенем дрищет. Я его отделала в том месяце, — говорила Герда, продолжая пристально смотреть мне в глаза.       — И правильно… вообще плевать… там этот пидорас!.. — верещал противный голос.       — Я сплавила по Таленне его тачку, ты в курсе? — сказала Герда, свободной рукой извлекая из кармана сигареты.       — …так и надо… — донеслось из динамика уже тише. — …ты делаешь вечером?..       — Встречаюсь с одной классной девчонкой, думаю. — Губы Герды расплылись в еще более широкой улыбке, обнажив красивые ровные зубы.       Почему-то на секунду я решила, что она говорит обо мне. Лицо и уши загорелись. Я дала себе бодрящую ментальную оплеуху и порывисто отошла в сторону, внезапно осознав, что в открытую подслушиваю чужой разговор.       — Подходи к «Церберу», когда освободишься, — говорила Герда, потягиваясь. — Угу. Давай.       Она положила трубку и направилась в мою сторону. Дыхание участилось и стало поверхностным.       — Мне пора, — сообщила Герда. — Я пойду пешком. Живая отсюда выберешься? — уточнила она, прикуривая.       — Что делать дальше? — спросила я, стараясь не смотреть в ее сторону и проигнорировав странный вопрос.       — Надо навестить Эйно, конечно. — Герда начала медленно двигаться в сторону выхода со двора.       — Мне кажется, он нам ничем не поможет, — громко произнесла я ей вслед.       — Мы ничего не потеряем.       Больше ничего не сказав, Герда подняла вверх ладонь в прощальном жесте, развернулась и вскоре исчезла из поля зрения за вереницей покосившихся ларьков у пыльной обочины.       Постояв какое-то время на тротуаре, я вспомнила, что совсем скоро вечер начнет сгущаться, а задерживаться в этом квартале до темноты было чревато. Я решила не добираться окольными путями до ближайшей трамвайной остановки и вызвала такси.       Следя за проносящимися мимо улицами сквозь тонированное стекло, я взвешивала правильность своих поступков и прощупывала все за и против. Возможно, я действительно ловлю руками воздух и ищу что-то, чего нет. Но хочу ли я продолжать «хавать все, что дают»?       Вибрация в сумке прервала вязкие и ни к чему не ведущие размышления. Включив дисплей и встретившись взглядом с текстом входящего сообщения, я долго таращилась на черные буквы на белом фоне, как баран на новые ворота, и не могла мысленно сложить два плюс два.       «Зачем ворошить прошлое, Меченая?» — вопрошал некто с неопределившегося номера.       Когда я пришла в себя, я поняла, что такси уже несколько минут стоит около моего подъезда, а водитель молча дожидается оплаты. Не пересчитывая деньги, ватной рукой я сунула в его ладонь две купюры и вышла из машины, не глядя под ноги и едва не навернувшись на ступеньке.       Я остановилась, оттянула ворот свитера, который удавкой впился в шею, и перечитала сообщение опять и опять. Но мое подсознание отказывалось даже близко подпускать его смысл.       Дрожащей рукой я набрала номер Герды, позабыв о том, что она уже занята более важными делами. «Ответь, ответь, ответь…» — судорожно вторила я про себя, но так и не услышала ее голос на другом конце провода.