Кофе с мятой

После всех событий прошёл месяц. Шли холодные декабрьские дни. На улице гуляла метель. Ощущался сильный мороз. Всё было покрыто белым снегом, который сверкал на зимнем солнце, словно бриллиант. Вокруг бегали радостные ученики, бросались снежками, лепили снеговики. Кто — то даже умудрился с помощью заклинания сотворить огромного снежного оленя. Его ветвистые рога были изо льда, как будто хрустальные. Мускулистое тело было белоснежным, таким холодным. В замке приходилось теплее одеваться, чтобы согреться, либо использовать согревающее заклинание. В Хогвартсе уже ощущалась праздничная атмосфера. Но праздновать ещё рано. Экзамены никто не отменял. А эта пора ещё никого не радовала. Кроме Гермионы, конечно. На выходных студенты третьего курса собирались в Хогсмид. Но для этого нужно было письменное разрешение от родителей. Дора не знала во время пребывания во Франции о таком событии, тому не имея с собой позволения от родителей, не смогла отправиться с Роном и Гермионой в деревушку. А она так мечтала попасть в «Сладкое королевство» или в «Три метлы». Получив дозу неприятных слов от Филча, когда тот сверял списки, Дора последовала назад в замок. «Ну зато у меня есть больше свободного времени, чтобы подготовиться к экзамену» — думала она. Кроме неё, в Хогсмид не смог попасть сам Гарри. По его словам, его семья, если её можно назвать таковой, очень специфическая. Они не подписали соглашение специально, в наказание ему. Поэтому Дора решила провести своё свободное время с ним. Девушка так и не разгадала секрет письма от её родителей. Она надеялась, что Гарри ей поможет, тому решила рассказать ему и заодно попросить помощи. Парень с радостью согласился, и они решили после экзаменов направиться в Запретную секцию библиотеки и внимательно осмотреть там каждую книгу. А пока Гарри должен был идти на дополнительное занятие к профессору Люпину. Крепко обняв Дору, он отправился на урок. Девушка тем временем решила пойти самой в библиотеку и немного позаниматься подготовкой к экзаменам. Хотя она и так хорошо училась, проблем не было ни с одним из предметов. Дора больше всего хотела сдать Зельеварение на «Превосходно», чтобы утереть нос профессору Снейпу. Он считал, что ни один гриффиндорец никогда ещё не познавал этот предмет выше, чем на «Выше Ожидаемого», хотя было видно, что он в некоторой степени к Доре относился менее бездушно, чем к остальным её одногруппникам.

***

Дора направилась к библиотеке, которая находилась на втором этаже. Девушка в тот момент была на шестом этаже, рядом с гостиной Когтеврана, где она встретила Луну. Монсиньи поняла, что очень ошибалась насчёт этой девчонки при первой их встрече в «Хогвартс-экспресс». Луна оказалась очень милой, даже довольно смелой девушкой. За последний месяц они очень хорошо поладили. Выслушав рассказ когтевранки о мозгошмыгах и спектрально — астральных очках — изобретении её отца, Дора медленно направилась в нужное ей место. В коридорах никого не было. «Конечно, ведь все сейчас веселятся» — немного обижено возмутилась Дора. Зато она была уверена, что в следующем семестре она уже точно туда попадёт. Родители с радостью подпишут соглашение. Проходя мимо мужского туалета в Южной башне на шестом этаже, Дора почувствовала, как будто за ней следят. Каждой клеточкой своего тела она ощутила, как пара глаз смотрит ей прямо в спину, изучает её. Гриффиндорке стало немного жутковато. «Здесь никого нет, все сейчас в Хогсмиде» — успокаивала она себя. Внезапно позади себя она услышала чей — то мужской голос: — Конфундус! Дора была в замешательстве и на минуту дезориентирована. Этим явно кто — то и воспользовался. Чья — то пара рук со всей силы заткнула ей глаза и рот, очевидно, чтобы девушка не смогла кричать. Другая же подняла её, словно чемодан с вещами, и куда — то понесла. Доре было очень страшно. Она оказалась в такой ситуации, где никто ей не сможет помочь, просто не услышит; также она элементарно не могла достать свою палочку. Её тело сейчас было под чьим — то контролем. Девушка попыталась уменьшить сердцебиение, чтобы хотя — бы понять, кто это с ней сделал. Но ответ не заставил себя долго ждать. Её кинули на мраморную плиту с такой силой, что у неё забегали «звёздочки» перед глазами. Она некоторое время лежала на полу с опущенной головой, слыша, что мимо неё кто — то ходит, а немного дальше — закрываются двери. Судя по звуку, девушка оказалась в туалете. Немного придя в себя, Дора подняла голову и открыла глаза. Гриффиндорка оцепенела от ужаса. Над ней стояли два крупных парня, один немного выше за другого. У первого парня, тот, что ниже, шея была, казалось, толще за саму Дору; у второго — были очень крупные и на вид сильные запястья. На их лицах играла ужасающая ухмылка. Девушке стало не по себе. «Это же Крэбб и Гойл, что они делают?» — недоумевала Дора. Гриффиндорка ощутила острую боль в области предплечья и колен. Каждое движение ногой причиняло ей мучения. Её попытки хоть как — то стать на ноги были тщетны. Девушка поняла, что выкручиваться придётся самой, на этом этаже никто, кроме когтевранцев не ходит. Крэбб, злобно улыбался и хрустя своими костяшками на руках, промямлил: — Ну привет, милашка. — Возвращайся туда, откуда ты пришла, — захрипел Гойл. — Тебе тут не рады. Дора была не в себе от ярости. — Это вас Малфой прислал? На её вопрос ответа не последовало. Парни обменялись лихими взглядами и направились к Доре. Тот парень, что повыше, схватил её со всей силы за волосы, заставляя встать на ноги. Но бедная девушка физически не могла это сделать, её колени невыносимо запекли, она начала визжать от боли. В тот момент Гойл со всей дури замахнулся и влепил ей такую пощечину, что Дора опять оказалась на полу, больно ударившись виском о край раковины. У неё начала кружиться голова, затуманиваться зрение, она была в полуобморочном состоянии. О защите и слова быть не могло. У нее даже не было сил достать волшебную палочку. Теперь наступила очередь Крэбба. Он медленно подходил к ней, наслаждаясь, как от каждого его шага страх в глазах Доры возрастал. Он присел возле неё на корточки, сильно схватил девушку на горло, что та уже чуть ли не задыхалась, сказав: — Мы выведали о тебе маленький секретик, Монсиньи. Или, если точнее — Маккей. Какая жалость, дочь магла и сквиба, выдающая себя за чистокровную волшебницу. Да таких, как ты, должны уничтожать! Ты — никчёмное отродье, — Крэбб ударил девушку настолько сильно, что ей показалось, будто какая — то часть тела у неё сломана. Определить она не могла, так как всё тело горело. Эту боль можно было сравнить разве что с той, когда возле её дома во Франции её хотели пытать или вообще убить. Гойл подошёл и ещё раз ухватил девушку за волосы, потянув на себя. На этот раз Дора, не выдержав боли, душераздирающе закричала. — Кричи, сколько хочешь, шлюха, — оскалился Крэбб. — Тебя никто не услышит. Парень ещё раз ударил её. Но Дора уже не ощущала боль. Она едва ли воспринимала уже, что с ней делают. — Я запечатал эти двери, — спокойно молвил, Гойл, но Дора уже не различала их. — Чтобы спасти тебя, кому — то придётся очень сильно постараться. Даже если ты потом кому — нибудь нажалуешься своим грязным языком на нас, тебе никто не поверит. Мы всегда оставались безнаказанными. У Гойла начался приступ такого кровожадного смеха, что у девушки внутри всё похолодело от кошмара и страха. Она боялась за свою жизнь. — S'il vous plaît, отпустите меня, я ничего вам не сделала, — умоляюще шептала она. Два парня ещё громче рассмеялись. — Смотри, Крэбб, девка еще й на французском успевает тарахтеть. — Где же твоя смелость, Монсиньи? Ты так яростно накидывалась на нас со своими гриффиндорскими олухами. Где она? Что — то я не вижу. Дора еле держалась. Она понимала, что нужно срочно что — то делать, иначе они её тут прямо и убьют. Как не в себя, она начала так громко кричать, как никогда не приходилось ранее. — ПОМОГИТЕ, ПОЖАЛУЙСТА! ПОМОГИТЕ, ХОТЬ КТО — НИБУДЬ! AIDEZ — MOIÀ! Девушка начала визжать. Казалось, будто её голосовые связки надорвутся, и она больше не заговорит. Но это был единый шанс на спасение. «Хоть бы кто — то услышал, хоть бы кто — то…» — она молила внутри себя, чтобы её крики дошли хотя — бы до одного уха. — Закрой рот! — прорычали парни. — Тебе никто не поможет. Чтобы еще больше унизить её, они перевернули её уже полуживую на спину, распустили волосы, затем сорвали с неё мантию, перешли к блузе, медленно расстегивая каждую пуговичку и одновременно смотря девушке прямо в глаза, удовлетворяясь её шоком и испугом. Рука Гойла понемногу скользила по ноге Доры, начиная от стопы и забираясь все выше и выше. Дора знала, что сейчас произойдет. Но у неё не было сил даже привстать, не говоря уже о том, чтобы дать им сдачи. «Гарри, где же ты?». Девушка держалась с последних сил, пока окончательно не потеряла сознание.