Tell me where you at now.

Вечером того же дня, когда занятия уже закончились, Ибо переоделся в футболку и свободные штаны и направился в тот зал, про который ему рассказал Тэмин. Дернув за ручку двери, он понял, что зал закрыт. Там горел свет, но было тихо. Парень огляделся и уже собирался уходить, когда дверь открыли. Ли Тэмин. Снова. ‒ Я так и знал, что это ты. Привет, ‒ подаёт голос Тэмин, лучезарно улыбаясь. – Заходи, ты же тренироваться пришел? Я как раз уже ухожу. ‒ Да, спасибо, ‒ ответил Ибо, проходя в зал. Тэмин уже переоделся в черные джинсы и легкий бежевый свитер с большим треугольным вырезом на груди. Таким, что можно рассмотреть выпирающие ключицы и красивую шею, на которой поблескивала серебряная цепочка с какой‒то маленькой подвеской. Рукава свитера ему немного длинноваты, и небольшие ладони спрятаны. Из-за этого он кажется таким мягким и уютным. Если не смотреть на этот огромный вырез, конечно. ‒ Пока, удачи тебе, ‒ старший машет рукой и идет к двери, но только касается ручки… ‒ Слушай, можно тебя попросить помочь? Тэмин будто знал с момента, как Ибо зашел в зал, что тот захочет с ним поговорить. Он довольно улыбнулся, запер дверь, оставив ключ в замке, и подошел ближе к Ибо. ‒ Рассказывай. ‒ Я не могу сделать это правильно. И он показывает ту самую связку, которую не мог сделать на занятии. Тэмин внимательно смотрит, анализирует, а Ибо думает, что сейчас получилось хуже обычного под этим пристальным взглядом. ‒ Расслабься и попробуй ещё раз, только покажи мне пару движений до этого. Ибо несколько раз вдыхает, выдыхает и танцует снова. ‒ Янчоль тебе не говорил, что ты немного резковат? ‒ Ну, если дословно, он сказал: «Представьте, что держите в руках что-то хрупкое.» Тэмин усмехнулся и смахнул светлые пряди, упавшие на глаза. ‒ На самом деле, совет хороший. Но ты, наверное, не смог представить это себе. Давай сделаем вот что. Он подходит вплотную к младшему и смотрит на него, чуть приподняв голову. Разница в росте небольшая, сантиметров пять. ‒ Ты выше меня. Считаешь меня хрупким? Ибо немного опешил от такого вопроса, но его кодекс чести призывал говорить правду всем. ‒ Да. ‒ Отлично, ‒ Тэмин улыбнулся и сделал два шага назад. – Тогда представь, что держишь в руках меня. Справишься? ‒ Не обещаю, ‒ ответил Ибо, улыбаясь. ‒ Не обижай себя. Пробуй. Он снова делает проклятую связку, но она немного другая, будто стала чуть плавнее. ‒ Чего-то всё равно не хватает. Ладно, сделаем еще проще, уговорил. Тэмин снова подходит к Ибо и кладёт руки на его плечи. У второго тут же дыхание перехватывает. Он не может отвести глаз от лица старшекурсника. ‒ Теперь попробуй это сделать со мной. Может тогда ты поймешь. Ибо обычно быстро ориентируется в стрессовых ситуациях, но вот в данный момент он затормозил. Он несколько секунд изучает взгляд Тэмина. Какой-то он другой, не такой, как обычно. Когда он видел его в столовой с Тэном, в коридоре с друзьями, взгляд был искрящийся и добрый. А сейчас он смотрит с нежностью, глаза как будто застелила дымка. Ибо положил руки на его талию, чтобы сделать связку в другом направлении. В оригинале руки медленно поднимаются вверх, вырисовывая круг ладонями, и также медленно опускаются. Но сейчас руки нужно держать ниже – на Тэминовой талии. Поэтому пришлось наклонять старшего, вырисовывая круг им самим. Ибо чуть не утыкается носом в тот самый врез на свитере. Чужое тело под ладонями чуть выгибается, поддаваясь движениям. Ван выпрямляется, но Тэмина не отпускает, как и тот не убирает руки с плеч. ‒ Вот видишь, тебе нужно было просто почувствовать что-то хрупкое в руках. ‒ Ты не такой уж и хрупкий, честно говоря. ‒ Но ты двигаешься так, будто я хрупкий. Как будто, если я упаду, то разобьюсь, и ты меня больше никогда не увидишь. Я почувствовал. После этих слов сердце Ибо поднялось выше к горлу и забилось где-то там, а диафрагма стала тяжелой. ‒ Метод странный, да. Я мог бы, конечно, дать тебе фарфоровую чашку, но извини, с собой не ношу. Он снова так тепло улыбается, глаза становятся похожи на маленькие звёздочки из-за отражающегося в зрачках света ламп. Ибо тоже улыбается. Ну а как можно спокойно на него смотреть? ‒ Ты...только это почувствовал? ‒ зачем-то спросил Ван. Даже не понял, что ляпнул и чего стоит ждать. Тэмин наклонил голову вбок и прищурился, будто хотел, чтобы его спросили не об этом. ‒ Нет. ‒ А что еще? ‒ А я не буду тебе говорить. Тэмин еще несколько секунд смотрит в его глаза, будто пытаясь что-то понять, прочитать в них, а потом выскальзывает из рук младшего. ‒ Покажи еще раз, давай. И снова та же связка, но уже другая. На руках Ибо еще осталось тепло Тэмина. Он будто все еще держит его талию. Связка получилась идеально. ‒ Прекрасно. Ты быстро учишься. ‒ Спасибо. Тэмин долго смотрит на парня, явно хочет что-то сказать, но еще думает, стоит ли. Однако любопытство берет верх. ‒ Можешь показать, что ты еще умеешь? Но из того, чему научился до института. ‒ Могу. Но зачем? ‒ Хочу на тебя посмотреть. В горле как-то сухо стало и низ живота потянуло. Как вообще получится в таком состоянии танцевать? ‒ Ладно, дай мне минуту. Он взял телефон и подошел к колонкам. Подключив устройство, Ибо включил песню и начал танцевать. Тэмин сидел на полу позади парня, а тот стоял лицом к зеркалу. Хореография была смесью хипхопа и локинга. Блондин засмотрелся. Ибо танцует как профессионал, потрясающе чувствует ритм, отыгрывает мимикой текст песни. Он очень хорош в этом. Когда парень закончил, он развернулся к Тэмину лицом, ожидая похвалы. Тот зааплодировал, смотря на него оленьими глазами. ‒ Это здорово! Не удивительно, что нам про тебя много хорошего говорил Янчоль. ‒ Спасибо. Нужно сказать ему, чтобы больше так не делал, ‒ засмущался Ибо и убрал непослушные синие пряди со лба. ‒ Нет, я так хотя бы узнал о тебе. Лицо Тэмина вдруг поменялось. Если он смотрел Ибо в глаза все это время, то сейчас отвел взгляд куда‒то в сторону и взъерошил волосы. ‒ Слушай, можешь отвернуться к зеркалу, пожалуйста? ‒ Его голос звучит как‒то неуверенно, будто он не хочет этого говорить. ‒ Зачем? – хмурится Ибо, искренне не представляя, что сейчас произойдет. ‒ Я не убью тебя, не переживай. Я же фарфоровый. Просто хочу кое-что проверить. ‒ Я уже не уверен в том, что ты фарфоровый, ну ладно. Тэмин подошел к Ибо сзади, пока тот следил за ним через зеркало. Спустя несколько секунд, которые длились для Ибо вечность, он чувствует его руки на своей талии. Тэмин выглянул из-за него и посмотрел в глаза через отражение, а потом медленно поднял футболку Ибо до груди. Парень задержал дыхание. ‒ Красиво. ‒ Что? В уши Ибо как будто воды налили. ‒ Я сказал, что ты красивый. Руки отпустили футболку и оказались на плечах. Ибо показалось, что он сейчас упадет на колени. ‒ Ты тоже красивый. Голос звучит уверенно, что удивительно, ведь в глазах Ибо нет и намека на уверенность. ‒ Спасибо, ‒ в голосе Тэмина слышится улыбка. Эту чертову улыбку Ибо уже кожей чувствовать научился. А Тэмин осторожно запускает руку в темные с синими прядями волосы. По телу Ибо сразу бегут крупные мурашки, глаза никак не получается открыть, да и не хочется. А чужие пальцы уже скользят по шее, линии челюсти, осторожно проходятся по воротнику футболки. Ибо осмеливается посмотреть в зеркало еще раз и видит такой сосредоточенный взгляд за своим плечом. Глаза Тэмина стали почти чёрными, не видно светлой радужки. Он смотрит прямо на него, даже не в отражение. ‒ Тебе же нравится, когда на тебя так смотрят? Когда ты чувствуешь, что на тебя хотят смотреть? Полушепот бархатный, красивый, обжигающий кожу шеи. Он смотрит только на лицо Ибо, на котором можно прочитать наслаждение и вместе с тем агонию совершенно отчетливо. Ли вдруг обнял его, скрестив руки на чужой груди и уткнувшись носом в затылок. Ибо даже дышать боится, вдруг спугнет. А Тэмин глубоко вдыхает запах его духов. ‒ Я могу кое-что еще попробовать? ‒Да, ‒ шёпотом, на большее он просто не способен сейчас. Одна рука Ли медленно опускается к подтянутому животу, а потом оказывается и вовсе под футболкой, скользит по прессу и талии. Ибо так отчетливо чувствует каждое прикосновение, слышит дыхание, как будто все его органы чувств обострились. Он чувствует на себе жадный взгляд. Такое уже бывало, многие девушки на него так смотрели, но сейчас ему это действительно нравится, сейчас он чувствует себя потрясающе красивым. А чужие руки все блуждают по его телу. Тэмину ужасно понравилось, как он смотрит в зеркало, как хватает воздух ртом, запрокидывая голову, и жмурится от удовольствия, как сжимает руки в кулаки и боится пошевелиться. Он сейчас выглядит совсем не таким, каким Тэмин видит его обычно ‒ сосредоточенным, серьезным, внимательным. Сейчас он открыт и уязвим. Тэмин скользнул под резинку штанов, а следом и трусов. Бо снова перестает дышать и наблюдает за чужими руками. Пальцы на твердеющем члене ощущаются так хорошо. Сейчас Тэмин совсем не кажется хрупким. Он медленно проводит рукой по члену Ибо, а второй держит его запястье, но не сжимает. Он осторожен. А Тэмин всю неделю мечтал укусить младшего, чтобы на коже остались легкие красные следы, сжать его запястье сильнее, нагнуть его в конце концов прямо в гребанном танцклассе и взять грубо. Но сейчас он так нежен, каким не был никогда и ни с кем. С этим парнем почему-то хочется быть таким: аккуратным, слегка дразнить его, хотя обычно Тэмину такое не очень нравится. Ему хочется сделать только приятно. Даже поцеловать его страшно, а ведь Ли Тэмин не из тех, кто будет переживать из-за простого поцелуя. Но все, что он может, это еле касаться кожи шеи губами. Рука на члене Ибо двигается медленно, не ускоряя темп, только изредка накрывает головку ладонью и чуть потирает. Это сводит с ума. Но Ибо вдруг выходит из транса, вспомнив слова Тэна. Он думает, что вот-вот все закончится и больше никогда не повторится, будто ничего и не было. Он все испортит, если позволит ему продолжить. ‒ Тэмин, стой. Но он не слышит, также пристально смотрит в зеркало. ‒ Пожалуйста, стой. Ван резко убирает чужие руки и выбегает из зала, оставив все свои вещи. Тэмин почувствовал холод. Он остался наедине со своим отражением. Они оба теперь мерзнут. ‒ Блять, ‒ выругался старший и сел на корточки, закрыв лицо руками. ‒ Ты снова сделал все не так, идиот.