Cendres de Lune

Полуденное солнце нещадно иссушивало высокую траву на бескрайней равнине. Лишь где-то вдали на юго-западе можно было заметить темную кромку густого леса, порыжевшего из-за небывалой жары и засухи, выпавшей на это лето. Речушка, в прошлом звонко журчавшая рядом с небольшой кленовой рощей практически полностью высохла, обнажив илистое русло, густо пахнувшее водорослями и застойной сыростью. Земля, мелко испещренная трещинами, уже несколько недель умоляла небеса о живительной влаге, но даже намека на дождь было невозможно отыскать. Со стороны леса послышался глухой стук копыт, сопровождаемый лязгом железных лат, и по широкому полю разнеслись голоса, такие разные, но в то же время твердившие в унисон: один из них был низкий, его владелец говорил короткими фразами. Второй голос же был глуше и мягче, его хозяин говорил намного реже, будто кратко отвечая на вопросы собеседника. Наконец, из тени выехали двое наздников: один носил длинные черные локоны в тугом конском хвосте, у второго же синие волосы были коротко стрижены, а на носу поблескивало одно из новейших изобретений медицины королевства Эроэлл — очки для зрения. Эти маленькие стекляшки, крепившиеся к лицу металлическими дугами помогли уже многим местным жителям увидеть мир четче и яснее, в том числе и некоторым членам рыцарского корпуса, к которым и относились путники, судя по их униформе. Как путники умудрялись не свариться заживо в сияющих панцирях из металла до сих пор остается загадкой, но ни один из них не снял ни одного нагрудника или наплечника, гордо неся тисненный герб на боевой броне. — И здесь русло пересохло… — задумчиво протянул длинноволосый брюнет и тяжко вздохнул. — Значит, придется идти до ближайшего города. Что у нас дальше по пути? Товарищ задумчиво почесал чуть влажный от пота подбородок, после чего аккуратно пальцами извлек из небольшой набедренной кожаной сумки карту. — Так… В двух часах пути есть город Свифл, но там давно ситуация с провизией и водой не в лучшем состоянии. Если проедем дальше еще четыре часа, то будет деревушка Эбиллу. С водой там перебоев не бывает даже в самые засушливые года — река Эмри слишком бурна и широка, чтобы просто так пересохнуть. Но на счет провианта сложно сказать. Князь тех земель берет большую дань, так что на рынках мало что можно найти, что можно купить за золото. Максимум — обменять на что-то нужное, а это уже дело случая. — отчеканил юноша. — Хорошо… — второй рыцарь чуть наклонился вбок к карте и пальцем ткнул чуть в сторону. — Тенья, а это что за место? — Ооо, сразу заметно, что ты не местный… — рыцарь чуть поежился, будто попав под пронзительный ветер. — Гиблое место. Это бывший город Бакур, где жил Король Драконов до Великого Истребления. Теперь же там, конечно, и живут люди, но ходят слухи, что земля проклята, и все, что выращено на ней — отравлено темной драконьей магией. — Но какова была ситуация с водой и едой? — О, Мамору, это самый щедрый край. По краю города идет та же река Эмри, причем именно на уровне города самое глубокое русло. Плюс невероятно плодородные поля — с каждого можно было собрать вдвое больше, чем с подобных по размеру в других княжествах. — Но почему тогда они не помогают столице? — юноша со скрипом стиснул изящными пальцами кожаные поводья. — Половина земель голодает! — Вот, в том-то и дело, что люд отказывается принимать еду из Бакура. И в этом году с них уже даже не собирали дань… Мамору достал из-под седла мягкую флягу и сделал небольшой глоток, осторожно промочив рот и горло, стараясь не упустить ни капли драгоценной влаги. Юноша медленно окинул взглядом простирающуюся высохшую даль, пока не зацепился за ярко-алые, золотые и местами даже бурые кленовые шапки, своей пестротой скорее напоминавшие осеннюю прохладу, чем буйный июльский жар. — Тенья, сделаем привал? Кони устали, к тому же у кленов в тени есть немного еще зеленой травы. — рыцарь убрал со лба несколько прилипших ко лбу длинных прядей и мягко ладонью провел по шее взмыленного и дурно пахнущего от духоты коня. — Да, ты прав. Пройдем немного вглубь только. У тебя сколько осталось провианта? — путник осторожно поправил чуть сползшие по гладкому блестящему от пота носу очки. — Сейчас проверю, но вроде бы еще на пару дней пути, не больше. Понадобилось не больше пяти минут, чтобы найти неплохой участок, полностью затемненный кронами деревьев. Трава хоть и не была яркой и сочной, но она оставалась все еще пригодной для еды. Мамору аккуратно сполз из седла на землю и, наконец, кое-как выпрямился. Юноша моментально сбросил с себя несколько тяжелых щитков на ногах и принялся разминать онемевшие от долгой езды мышцы. С громким лязгом Тенья спрыгнул с лошади и принялся расхаживать из стороны в сторону, выбирая наилучшее место для привала. — О, глянь, тут пара бревен. Думаю, можно будет на них посидеть. — Смотри опять на муравейник не наткнись… — сдавленно хихикнул юноша, расплетая влажные волосы и аккуратно прочесывая их пальцами. — Надеюсь, ты смог вытряхнуть их всех из подштанников? А то что-то ты еще несколько часов ерзал… — Лейтенант Яойорозу! — возмущенно выдохнул Тенья. — Да как вы смеете! Мамору звонко рассмеялся и снял нагрудник, обнажив торс в большой грубой хлопковой рубашке, из-под которой было видно повязки. — Тебе не надо сменить перевязку? — Нет, капитан Иида, не беспокойтесь. — юноша громко фыркнул и выпрямил спину. — Все в порядке. Раны уже давно затянулись, повязка нужна только для восстановления мышц. — Но ты ее не менял с предыдущего города, а это уже два дня! — Ничего… — фыркнул Мамору. — Я ее крепко затянул, так что нет смысла беспокоиться. К тому же ее было бы хорошо постирать, прежде чем менять. — И то верно… — Тенья присел на рассохшееся бревно и снял наплечники с широким плащом, расстелив его на манер покрывала. — Попробую вздремнуть, ночь выдалась тяжелой. — Так точно, капитан. Стоило лишь голове Ииды коснуться плаща, как он сразу же сладко засопел. Мамору пару минут задумчиво поглядел на своего попутчика и отошел к своему коню, мирно пасшемуся неподалеку. Из большого дорожного тюка он достал свежий моток чистых бинтов. Спрятавшись за спиной лошади, рыцарь осторожно развязал старые повязки и медленно начал их снимать с груди. Длинная марлевая лента упала на землю, а после нее — и рубаха, и можно было невооруженным взглядом заметить, что у Мамору почему-то была впечатляющих размеров упругая женская грудь. На коже остались фиолетово-синюшные следы от жестоких перевязок, а местами и заметное раздражение из-за постоянного ношения утяжки вместе с броней. — О-ох… — тяжко выдохнула путница, аккуратно разминая набаливающую грудь. — Ну наконец-то… Девушке потребовалось много времени, чтобы хоть как-то промассировать онемевшие и уставшие от постоянного давления мышцы и железы. Местами ей казалось, что ранее такое мягкое тело окаменело от постоянных нагрузок и лишений. Спустя долгий час безостановочного массажа она наконец-то смогла заново затянуть грудь покрепче и накинуть сверху рубаху. Старые же бинты пришлось смотать в небольшой клубок и спрятать обратно. — Давай, Момо. Ты почти дослужилась до капитана. Осталось пара лет. Вдох… Выдох. Скоро станешь собой, осталось немного. Девушка вновь накинула на себя наплечники и вышла из-за коня. К счастью, Тенья спал мертвецким сном, а это значило, что у нее было еще несколько часов наедине с собой. Громкий стрекот кузнечиков оглушал, а воздух настолько раскалился, что изображение перед глазами начинало понемногу искажаться, как от дыма костра. Яойорозу еще раз нервно огляделась и спустила с лошади тканую сумку с необходимыми вещами и провиантом. Тонкими пальцами девушка перебирала аккуратные порционные свертки с пищей: немного солонины, которая, к счастью, из-за солнца еще не протухла, очень питательные коренья маршака, маленький пузырек деревийской соли. Не так много — но этого хватит на полтора дня пути, если особо не шиковать, то можно протянуть спокойно и трое суток. В соседнем кармане лежало несколько пузырьков заживляющего настоя, купленных еще год назад у Странствующей Ведьмы. Мягко улыбнувшись, Момо присела на землю, предаваясь приятным воспоминаниям об одном из ее первых путешествий как глашатого офицера. В какой-то момент в восточных землях Мэр, на границе с Родореллом — огненной страной, на нее с капитаном Иидой напала стая диких фенистрелей — крайне неприятных склочных птиц, питавшихся исключительно кониной. И стоило любому конному путнику попасть к ним на глаза — они тут же роились, словно пчелы, отрывая по куску от лошади, попутно раздирая и наездника. И если бы не усиленный меч Теньи, им пришлось бы крайне туго. Кое-как разогнав эту бешеную свору, истекая кровью, партнеры скитались по скалистой местности в поисках хотя бы какого-то укрытия, чтобы промыть и перевязать рваные раны. Девушке тогда пришлось особенно тяжело — пытаться справиться с адской болью, и в то же время продолжать ходить в утяжке и мощных доспехах было выше ее сил, и в один момент она слегла с лихорадкой у подножья горы Мэррикор. Трое суток она провела в беспамятстве, беспрестанно брыкаясь и отгоняя от себя капитана, пытаясь сохранить свою тайну, как на рассвете послышался мерный стук деревянных колес. — Ой! Капитан! — послышался нежный голосок, похожий на дребезжащий искристый перезвон колокольчиков. Инстинктивно вскинув руку и захрипев, Момо попыталась позвать на помощь незнакомку, которая внезапно появилась перед раненным рыцарем каштаново-рыжим пятном душистых волос. — Чшшш… Фенистрели? — Да… — тихо прохрипел Иида, обессиленно сев на камень. — Они ядовиты… — тихо цокнула языком ведьмочка и достала из объемной поясной сумочки колбу коричневого стекла, из которой налила на воспалившуюся рану янтарную терпко пахнущую жидкость. Обжигающая боль вперемешку с мучительным онемением захватила Яойорозу. Ей было так плохо, что не было сил ни пошевелиться, ни закричать. — Мамору выживет? — обеспокоенно нахмурился Тенья, сцепив руки в замок. — М…Мамору? — шатенка удивленно посмотрела на рыцаря, после чего резко нервно дернулась и неуверенно кивнула. — Да, конечно будет. Я дала ему универсальное противоядие, этого будет достаточно. — Спасибо! Спасибо тебе, Урарака! Каждый раз, как мы внезапно сталкиваемся ты всегда так вовремя! — жарко заговорил юноша, на что девушка смущенно рассмеялась. — Ну что вы, капитан, что вы! Мы просто с Деку ехали с ярмарки, а тут я вспомнила, что у меня кончаются запасы мэррикорской лаванды, к тому же было бы очень кстати поймать парочку спрутов из озера с другой стороны горы. Только мы хотели поехать по другой стороне, как видим — кони стоят, и один из рыцарей ходит из стороны в сторону. Естественно, я отправила Деку за спрутом, а сама к вам. Так что просто дело случая! — подробно объясняла ведьма, пальцами аккуратно поглаживая Момо по руке. Урарака осталась вместе с рыцарями на ночь, бережно ухаживая за выздоравливающей Яойорозу, а к рассвету, когда вернулась повозка вместе с ее темноволосым веснушчатым владельцем, ведьма достала несколько пузырьков, которые наполнила из той самой коричневой бутыли. — Итак, Мамору, смотри. Используй по флакону в день — бутылочки сразу бросай в костер, ими нельзя пользоваться повторно. — А…почему? — неловко спросила рыцарь. — Противоядие магическое, из-за чего оно пропитывает даже стекло и делает следующие после него жидкости в этом пузырьке токсичным. — пожала плечами шатенка. — Да и пузырьки зачарованные, так что лучше от них избавиться, ладно? — Угу… — кивнула Момо и полезла в набедренную сумку за деньгами. — Нет-нет, золота не надо! — хихикнула Урарака, вставая и оправляя пыльно-розовое дорожное платье, на что брюнетка лишь нахмурилась и протянула несколько монет. — Возьми. Это не за лечение, а за зелье. — девушка внимательно посмотрела на свою спасительницу. — Пусть будет хотя бы на новые флаконы. Немного неуверенно помявшись с ноги на ногу, шатенка все же забрала деньги, весело махнула рукой и запрыгнула обратно в повозку. Рыцарь вертела в пальцах оставшиеся противоядия, рассматривая их теплый янтарный цвет. Не раз эти бутылочки спасали то от отравленных кинжалов непокорных князей, то от диких зверей, желавших откушать томленой в броне человечины. Солнце медленно скатывалось на запад, стремясь окончить очередной долгий удушливый день. Лучи постепенно из ослепляюще-белых становились подсолнечно-желтыми, стремясь превратиться в закатные маково-красные. Девушка прилегла в траву, рассматривая небо и думая о том, что было бы неплохо нарисовать портрет ее давнего друга с такими же яркими переливчатыми волосами. Только было жаль, что с тех пор, как Момо ушла в рыцарский корпус у них не было толком ни возможности, ни повода, чтобы встретиться. Вспомнились игры в густой траве, как он учил ее метать ножи и лазать по деревьям. Как он уехал с отцом… Мысли Яойорозу прервало обжигающее дуновение ветра, принесшее с собой странный запах крови, вперемешку с льдом и спиртом. Встав и выпрямившись, рыцарь огляделась, но ничего необычного не увидела. Тяжко вздохнув и накинув на себя остатки брони, она пошла по направлению ветра, аккуратно прочесывая остатки сухой травы палкой. На небольшом участке возле высохшего русла обнаружилось несколько капель высохшей крови. — Да что такое… Заглянув на дно реки девушка увидела небольшой сноп сена, из-под которого виднелась чья-то рука. Убрав высохшую траву, Момо обнаружила израненного незнакомца. Лицо было залито кровью, а тонкая шелковая рубашка была разодрана на груди. Сняв кожаную перчатку, рыцарь поднесла палец к его носу. — Дышит, хорошо… Осторожно сняв рубашку, она осмотрела торс раненого: на нем не было практически живого места. На животе отсутствовала часть кожи, а на груди было вырезано: «Бастард». — Кто ж с тобой мог такое сделать?.. Яойорозу достала флягу и остатками воды смочила рубаху, которой осторожно стерла кровь с лица. Увидев кристаллы льда, приросшие к одной из сторон лица, девушка отшатнулась. — Да быть этого не может… Быстрыми и нервными движениями девушка начала счищать кровь с волос юноши, а увидев, что часть волос была красной, а часть белой — по щекам полились слезы. С трудом подхватив раненного на руки, она понесла его к месту привала, где все еще спал Тенья. — Капитан! — призывно закричала рыцарь. — Капитан! Иида в момент вскочил и надел очки, осматриваясь по сторонам. Увидев напарника с незнакомцем на руках, он бросился на помощь. — Что случилось? Откуда он, Мамору? — Я почуял запах крови, пошел по ветру и нашел его… — Яойорозу осторожно передала парня в руки капитану, а сама достала пузырьки с противоядием. — Ты его знаешь? — Тенья осторожно уложил неизвестного на плащ и подложил наплечник под голову. — Могу только предположить… — Так давай, Мамору, не тяни! — нетерпеливо вспылил рыцарь. — Похоже, это Родорелльский принц. Теперь уже настало время для Ииды не верить в реальность происходящего. На лице капитана отозвались все эмоции, начиная от полного неверия и отрицания, до гнева и искреннего беспокойства. — Что будем делать? — Спасать, что же еще… — тяжко выдохнул Мамору и вылил на рану на лице половину янтарной жидкости из одного пузырька, после чего остатки вылил на колотое отверстие сбоку. — Если уж не поможет в заживлении, то уж хотя бы точно исключим вариант отравления ядом. — А он живой вообще? — беспокойно нахмурился капитан. — Живой, иначе я бы просто его похоронил, Тенья. Я помню устав: не тащить трупы и помогать раненым. — Педант… — грустно усмехнулся молодой мужчина. — Как и ты. Поэтому я и твой напарник… — уголки губ дернулись в полуулыбке, и рыцарь продолжил обтирать незнакомца влажными обрывками рубахи. Осторожно повернув юношу на бок, Мамору обнаружил на его лопатке выжженое клеймо: в квадратном обрамлении витиеватые языки пламени. Ожог уже зажил, из-за чего стало ясно, что незнакомца пытали, причем долго. На спине не было ни единого живого места: шрамы от плети переплетались в ужасающий орнамент, некоторые из них были застарелые, белые и натянутые, а некоторые — совсем свежие, лишь недавно покрывшиеся красновато-розовой тонкой кожицей. — Что у него на лице? — Иида осторожно пальцами коснулся кристалликов льда. — Холодные… — Если я правильно помню… — Яойорозу достал еще противоядия и осторожно начал обрабатывать ими раны на спине. — В Родорелле в королевской семье передается из поколения в поколение магический талисман, который возникает у наследника после смерти предыдущего короля. Так, кстати, и выбирают нового… — Откуда ты это знаешь? — Не зря же я в темнице в замке работал столько времени. Разговорился с несколькими узниками, а они оказались из Родорелла. В общем, последним королем был Тодороки Энджи — страшный и жестокий правитель. Ему повезло, и его магическим талисманом были огненные борода, брови и усы, из-за которых он казался еще ужаснее, чем он был на самом деле. В отличие от предыдущих правителей, Энджи был однолюбом — и он взял в жены третью дочь из небольшого княжества. Говорят, ее жизни нельзя было позавидовать. Всегда изможденная, она рожала до тех пор, пока не появился Шото, четвертый сын, который визуально хотя бы был похож на короля. Остальные дети взяли черты их матери, за что были сосланы в немилось в княжество, где жили родители матери. А юный Шото разъезжал вместе с Энджи, отец учил его всему: военному делу, политике, устрашениям и пыткам. Однако, в какой-то момент мальчишка просто исчез, и никто не знает куда. А через три года умер Энджи. Судьба Шото так и была неизвестна, и все узники тюрьмы, пришедшие из Родорелла только и говорили о пропавшем юном принце, который должен был занять место своего отца. И говорили о том, что Церковь Алого Пламени говорила о том, что королевская династия прервалась и искали новых людей с небесным огненным даром. — И ты думаешь, что это и есть принц Шото? — задумчиво вздохнул Иида. — Но тогда почему на лице у него лед? — А вот это уже хороший вопрос. Как-то в темнице был какой-то старик, который прятался в нашем королевстве как раз от Церкви Алого Пламени. Он говорил о том, что раньше была Объединенная Церковь Стихий, но из-за какого-то инцидента то ли двести, то ли триста лет назад — уже не помню, остальные стихии были под запретом. И что с тех пор у королей были только огненные дары. — Мамору пожал плечами и осторожно уложил юношу обратно на спину. — Другой вопрос, куда нам теперь направиться? — Даже не знаю. Смысла в Свифл ехать не прибавилось. Может, тогда обратно в болотный город? А там уже наймем кого-нибудь в сопровождение, поедем искать Урараку. — Думаешь, без нее не справимся? — Вряд ли. Совсем он плох: дыхание сбивчивое и слабое, а от этой волшебной микстуры даже в сознание не пришел, хотя она чертовски болючая. — Это да. — брюнет вновь взял влажную тряпку и осторожно промакнул ей кровавые пятна на шее и лице. — Тогда соберешь лошадей? Я попробую привести его в чувство. — Сомневаюсь, что это хорошая идея. — Возможно, ты и прав… Приготовления к выезду затянулись до наступления ночи: рыцари все спорили и никак не могли решить как везти юношу, куда ехать и остаться ли на ночь в поле или лучше отправиться тотчас. В итоге Иида сдался под давлением Мамору и все же решился выехать немедля. Возможного принца одели в запасную тонкую рубаху и укутали в плащ Яойорозу. И, кое-как посадив раненого в седло перед брюнетом, они выехали в ночь, надеясь, что через несколько часов их будет ожидать тепло, кровать и хотя бы какая-то медицинская помощь.