Первая гроза

24 марта, 1950 год. Преследованием лиц, занимающихся распространением самиздата, занимались НКВД и прокуратура. Если бы речь шла не о МГУ, самом престижном вузе страны, или чрезвычайное происшествие произошло где-нибудь в провинции, дело, возможно, раскручивала бы прокуратура, но не в Москве, не в её сердце. День выдался солнечным. Снег таял, весёлая оттепель стучала по карнизам и асфальту, из труб на землю лились потоки воды. Шумная и жизнерадостная весна ничем не отличалась от такой же стайки студентов, стоящих неподалёку от главного входа в университет. Демидов, приезжая сюда, уже прекрасно знал, кто именно посещает тайный литературный кружок, который образовали два маститых педагога. Подчинённые предоставили полковнику всю необходимую информацию. Теперь он должен был самостоятельно «прощупать почву», а затем принять решение. Действовать открыто было опасно. Во-первых, «мыши в норе» могли начать активно заметать следы, уничтожая перепечатанный самиздат. Во-вторых, в университете могла подняться волна паники, которая бы абсолютно ничем не помогла, а только навредила. Именно поэтому Демидов решил работать тайно. Он хотел увидеть всех членов кружка, дела на которых уже лежали в его столе. Увидеть, составить мнение, запомнить. Лицо на фотографии — это одно. Живой взгляд — совсем другое дело. Дмитрий вышел из своего чёрного, блестящего на солнце автомобиля, и двинулся в сторону главных дверей, рядом с которыми стояли пятеро приятелей. «Борис Савченко — несколько нервный парень. Скорее всего, болезненно самолюбив. Увлекается астрофизикой. Вячеслав Никаноров — его лучший друг, вместе с детского сада. Порывистый, дерзкий парень. Ходит в походы. Семён Крапивин — рубаха-парень, балагур, хорошо играет на гитаре. Антон Польских — молчаливый, возвышенный парень. Пишет стихи. Сергей Беляев…». Мысли полковника прервались. Он стоял в нескольких метрах от студентов, убрав руки в карманы чёрного пальто и мрачно взирая на молодёжь. Стоило ему перевести рентгеновский взгляд на Серёжу, как в районе солнечного сплетения стало сладко и туго одновременно. Что-то было в этом парне. Чем-то он зацепил, мгновенно привлёк внимание Демидова. В его ещё не растерявшем подростковую нежность лице читалось нечто характерное и даже несколько артистичное. Подвижная мимика, широкая искренняя улыбка с какой-то светлой хитринкой, серо-голубые глаза, в которых плескались живые эмоции. Беляев казался чувственным и трепетным, как мартовский ветер. Русые волосы были взлохмачены, Серёжа заливисто смеялся, и обрывки его уже сформировавшегося, сразу же запоминающегося голоса, доносились до Дмитрия. Беляев не был худым и хрупким, равно как и полным. В нём сочеталась хорошая конституция тела и умеренная плотность. Он казался милым, но вместе с тем он был именно молодым человеком, парнем, а не смазливой куклой, о которой можно было бы сказать «она милая». В Серёжа схлестнулись непосредственность и уже сформировавшийся характер. Демидов, прошедший войну, и достигший космических высот в карьере госбезопасности, прекрасно разбирался в людях. Это было профессиональное. Полковник всегда точно знал, чего хочет, а острые желания в его душе возникали довольно редко. В те секунды, глядя на хохочущего студента, он понял, что хочет его, хочет обладать именно им. С виду мужчина казался совершенно бесстрастным. Он смотрел на молодых людей ничего не выражающим взглядом, а внутри уже сформировалась твёрдая уверенность, внутри ожили чувства. Проведя холодные, почти математические расчёты, Дмитрий решил, что познакомиться с парнем необходимо на нейтральной территории. Придавливать студента, как таракана, Демидову не хотелось. Так что вариант с допросами в МГБ сразу же отметался. Мужчине не составило труда выяснить, что Серёжа каждый вечер ходит в универмаг, который находится в двух кварталах от его дома. Именно возле него и состоялось знакомство. Когда Беляев вышел с авоськой из широких стеклянных дверей, на его пути возник мужчина в чёрном пальто с поднятым воротником; со строгим лицом, зачёсанными назад тёмными волосами и убийственным взглядом. В мозгу студента сразу же мелькнуло подозрение, что этот человек имеет какое-то отношение к определённым структурам. Тогда он, конечно, и представить не мог, что это полковник самого зловещего аппарата в Союзе. — Сергей Алексеевич Беляев, — сказал брюнет, не вытаскивая рук из карманов. — Да, это я… — побледнев, ответил студент и тут же собрался, кашлянув в кулак: — А вы по какому вопросу? — Пройдёмся? — не столько спросил, сколько утвердил мужчина и указал подбородком в сторону дома парня. Беляев опасливо покосился на незнакомца и медленно пошёл рядом с ним. Демидов сразу же ощутил запах карамельки, исходящей от Серёжи. Его щёки слегка покраснели от мартовской прохлады, и Дмитрий обратил на них особое внимание. — Сергей, ты хороший товарищ, как думаешь? — бесстрастно спросил полковник. — Хороший, — с уверенностью ответил парень. — А что ты думаешь о Валентине Николаевиче? Беляев перевёл на мужчину взволнованный взгляд. — Он читает твоему потоку лекции по литературе, — посмотрев на Сергея, добавил Дмитрий. — Он… славный педагог… — с трудом произнёс студент, стараясь заглушить волнение. — И его подпольная деятельность тоже, должно быть. Парень остановился и поражённо уставился на мужчину. Тот скупо улыбнулся и продолжил: — Ты ведь понимаешь, что наш разговор должен остаться строго между нами? Беляев медленно кивнул. — Я в тебе не сомневаюсь, Серёжа. А ведь ты замёрз, — не прерывая зрительный контакт, Дмитрий кивнул на кафетерий «Бриз». — Идём. Внутри было достаточно шумно, большую часть столиков занимали студенты. Пахло сдобой и кофе. Демидов велел парню сделать заказ, сам же даже не притронулся к книжице меню. — Вокруг тебя происходит очень много событий, — сказал мужчина, кладя руки на стол и сцепляя пальцы в замок. — И ты, ввиду своей молодости, не до конца понимаешь всю их порой разрушительную сущность. Ты ведь умный мальчик, Серёжа. Но ты совершаешь ошибки. — О чём вы? — шёпотом спросил бледный от волнения студент. — Ты сам знаешь. Ты прекрасно знаешь всё, что ты нарушаешь, равно как знаешь последствия своих действий, — голос Демидова звучал нерасторопно, сдержанно и оттого ещё страшнее, чем если бы он орал. — Кто вы? — одними губами спросил Сергей. Дмитрий медленно достал из кармана пальто корочку. Он не спешил открывать удостоверение. И когда сделал это, удерживая его перед глазами Беляева, тот изменился в лице. Мужчина даже подумал, что Серёжа готов рухнуть в обморок. — Тем не менее, — продолжил брюнет, убирая документ обратно в карман, — всегда есть выбор. Ты ведь хочешь спокойно жить, правда? — Да… — прошелестел Серёжа, откинувшись на спинку кресла. — Для этого тебе нужно совершать правильные поступки. Поступки, которые помогут тебе выжить и не оказаться где-нибудь далеко-далеко. В каком-нибудь… лагере. Не в пионерском, нет. Беляев вздрогнул и вперил взгляд в тёмные очи мужчины, пытаясь найти в них хоть какие-то эмоции, но нет. Тот был словно закрыт невидимой бронёй. Ни насмешки, ни злости, ни иронии… В его взгляде не было ничего, кроме полного спокойствия. Официантка принесла Сергею пирожное и чай. Демидов медленно достал из кармана пальто купюру и отдал её женщине. Когда та удалилась, он продолжил: — Ты знаешь всё о своих друзьях. Ты знаешь всё об учителе литературы Семёнове. Поэтому отбросим лирику. Если ты думаешь, что я хочу вызвать тебя на допрос или что-то вроде того, то ты ошибаешься. — Тогда что же вы хотите? — с трудом произнёс студент. — Об этом я скажу тебе завтра. Приезжай вот по этому адресу, — полковник вытащил из кармана листок и карандаш, что-то написал и положил его перед Сергеем. — И не опаздывай. — Х-хорошо, — Беляев взял бумажку и спрятал её в карман куртки. — Ты помнишь своего отца? — помолчав, спросил Демидов. Сердце Сергея сжалось и бешено заколотилось. А он уже поверил в то, что его не тронут на почве происхождения! Ведь он носит фамилию матери! Ведь бабушка говорила, что нечего стыдиться! Наивно… — Смутно, — ответил Серёжа, обхватывая ладонью чашку с горячим чаем. — Мне было семь лет, когда его… — А теперь ешь, — властно произнёс полковник. И парень подчинился. Дмитрий по-волчьи наблюдал за тем, как Сергей жуёт пирожное, а когда тот закончил трапезу, они вместе вышли из кафетерия. — До завтра, — сказал Демидов. — До завтра, — тихо ответил Беляев. Он поплёлся в сторону дома, авоська с молоком и хлебом ударялась о ногу. Серёжа то и дело оборачивался, чтобы посмотреть, не ушёл ли полковник. Но тот стоял мрачным тёмным изваянием до тех пор, пока парень не скрылся в подъезде.

***

Проснувшись, Сергей не сразу понял, где находится. Привстав на локтях, он обвёл взглядом комнату, увидел лежащего рядом Демидова, и уши парня сделались пунцовыми. Приподняв одеяло, Беляев обнаружил, что раздет, и в сознании тут же всплыли яркие воспоминания о вчерашних ласках в ванной. Оргазм так расслабил студента, что тот уснул, как только полковник положил его на кровать. «И это было чертовски приятно», — подумал Серёжа, тут же ощущая сильное противоречие. Ему снова стало стыдно за собственные эмоции. Он ведь не должен испытывать удовольствие от происходящего! — У тебя сегодня одна пара. В четыре часа, — раздался спокойный и размеренный голос. Сергей снова посмотрел на мужчину. Тот лежал с открытыми глазами и совершенно не казался сонным. Беляеву стало тревожно. Пора было начать привыкать к тому, что полковник знает о нём всё и даже больше, но пока не получалось. Серёжа чувствовал себя мышкой в лапах кошки. Дмитрий положил ладонь на живот Серёжи и начал его нежно поглаживать. Беляев судорожно выдохнул и рухнул обратно на подушку. Он повернул голову, собираясь сказать что-то незначительное и глупое, как вдруг Демидов приподнялся и накрыл губы парня требовательным поцелуем. Раздвинув их языком, брюнет начал ласкать им горячий рот, не давая студенту опомниться. Сергей тихо застонал от такого напора. Полковник положил вторую ладонь на тёплый затылок Серёжи и углубил поцелуй. Он вышел немного грубым, но вместе с тем страстным. Беляев чувствовал, как мужчина откровенно трахает его рот настырным языком, и тонул в ярких ощущениях. Не выдержав, он схватился за плечи Дмитрия, словно утопающий. Когда дышать стало совсем нечем, Демидов оставил губы студента в покое и начал покрывать поцелуями его шею. Распалённый Сергей только и делал, что сглатывал и тяжело дышал. На его щеках блуждал румянец, руки подрагивали, продолжая легко сжимать плечи полковника. Когда тот сдёрнул с него одеяло, Беляев содрогнулся всем телом. Мужчина перестал ласкать его шею и слегка отстранился, чтобы как следует насладиться открывшимся видом. Он жадно рассматривал тело Серёжи, и в его тёмных глазах застыла опасная страсть. Резко поднявшись, Демидов прошёл к столу и взял баночку с кремом. Беляев привстал на локтях, увидел возвращающегося мужчину, стоящий колом член которого слегка покачивался от ходьбы. Застонал и рухнул обратно, стыдясь своего возбуждения и не чувствуя в себе сил подавить его. Движения Дмитрия были спокойными и уверенными, хоть он и был изрядно возбуждён. Полковник встал на колени между ног парня, развёл их в стороны, заставляя того стыдливо закрыть лицо рукой, и, выдавив немного крема на пальцы, начал поглаживать нежно-розовый анус любовника. Сперва он просто массировал его снаружи, потом начал осторожно и вместе с тем уверенно вводить в него один палец. Мужчина не торопился, и своей обстоятельной подготовкой ещё сильнее распалял Сергея, который то и дело вздрагивал от сильного возбуждения. Когда, наконец, отверстие парня было разработано, Демидов упёрся в матрас ладонью одной вытянутой руки, второй взял свой текущий член и приставил к желанной дырочке. Серёжа ахнул и постарался максимально расслабиться, снова сжимая плечи полковника. Тот вошёл до середины, на миг зажмурился, испытывая острое блаженство, и одним толчком ввёл плоть во всю длину. У Демидова был крупный и толстый член, поэтому Беляев ощутил внутри себя внушительные размеры, и не удержался от протяжного стона. Дмитрий опёрся на обе вытянутые руки и начал активно двигать бёдрами, неотрывно глядя в светлые глаза Серёжи. Те были подёрнуты поволокой и при этом оставались немного сонными от недавнего пробуждения. Это вызвало в душе мужчины прилив нежности. Лицо Сергея было покрасневшим, влажный рот приоткрыт, волосы липли ко лбу. Дмитрий вколачивался в тёплое и узкое отверстие, шлёпаясь яичками о зад парня, и упивался не только ощущениями и хлюпающими звуками, но и видом. Беляев громко стонал на каждый толчок, отдаваясь с той непосредственностью, которая была свойственна только молодым людям такого толка. У Серёжи были влажные и тёплые пальцы, а ещё он пах собой. Демидову нравился запах кожи любовника, он запомнил его ещё во время их первого соития. Толстая головка члена активно таранила простату, и ощущения становились всё острее. Сергей то приподнимал голову, то ронял её, влажные руки соскальзывали с плеч мужчины, стоны смешивались со вскриками. Лицо Беляева приняло безумное и удивлённое выражение одновременно. По телу пошли сладострастные разряды, заставляя парня резко запрокинуть голову, да так сильно, что на шее вздулась вена. — Да… — блестя глазами, прошептал Дмитрий, ощущая, как пульсирует анус на его члене. Беляев разбрызгивал сперму и мучительно и сладко стонал, а Демидов не сбивался с темпа, активно трахая его. Когда в парня полетела первая порция спермы, полковник хрипло застонал, напрягая каждую мышцу тела. Оргазм был достаточно мощным. Полностью излившись в студента, Дмитрий медленно вытащил из него член и лёг на свою сторону кровати. Убрав волосы со лба, он опьянело посмотрел в потолок и прикрыл глаза, испытывая смесь блаженства и приятной усталости. Серёжа лежал рядом, пытаясь прийти в себя и отдышаться. Его слегка потряхивало от мощной разрядки. Ещё не так давно, каких-то два месяца назад, он и подумать не мог, что можно испытывать подобные ощущения. Несмотря на то наслаждение, которое они приносили, Беляев чувствовал в них какой-то порок, и это тревожило юную душу. Демидов встал с кровати, подошёл к окну и открыл его, впуская в душную комнату поток освежающего майского воздуха. Чуть отодвинув в сторону тяжёлую гобеленовую занавеску, мужчина сел в кресло и лениво закурил. Со своего места он видел белокаменное здание библиотеки и деревья, зелёные листья на которых игриво подрагивали. Затянувшись, Дмитрий бросил на столик пачку с папиросами и зажигалку. Запах секса, стоящий в комнате, был удушлив и пленителен. Теперь к нему примешивался аромат, свойственный только маю. Это особенный месяц, ещё не лето, но уже и не весна. Высокое голубое небо, словно обещание июня, пленит своей нежной хрустальностью. Демидов выпустил дым носом и посмотрел на Сергея. Тот лежал на кровати, глядя на мужчину. Его тело было расслаблено, руки безвольно раскинуты. «Милый мальчик. Какой же он милый мальчик», — подумал Дмитрий. — Подойди сюда, — сказал он, лениво сбрасывая пепел в пепельницу, стоящую на столике рядом с креслом. Беляев с трудом отлепил себя от влажной простыни и медленно приблизился к мужчине, испытывая жуткий стыд от своего обнажённого вида. Демидов похлопал себя по колену. Сергей внимательно посмотрел в пронзительные карие глаза и осторожно сел, куда было велено. Теперь он сидел перед приоткрытым окном и видел каменный городской пейзаж, клумбы с розовыми и фиолетовыми цветами, зелёные деревья. Оба были слегка влажными. Мужчина неспешно затягивался, скользя взглядом по голой спине парня, а тот, чуть ссутулившись, смотрел в окно и наслаждался порывами ветерка, ласкающими разгорячённую кожу. — Почему ты решил учиться именно на искусствоведа? — голос мужчины, с лёгкими вкраплениями хрипотцы, звучал негромко, но вместе с тем внушительно. — Мне это наиболее интересно, — подумав несколько секунд, ответил студент. — Интерес — двигатель всего, — посмотрев на фильтр своей сигареты, заметил полковник. — Вот и мне кое-что интересно, — парень старался говорить так, чтобы хотя бы отчасти скрыть волнение. — Что? — Почему вы делаете всё это? Со мной. Разве это… честно? — тщательно подбирая слова, спросил Беляев, ощущая, как учащённо бьётся сердце. — Потому что хочу. И могу. Тебе этого мало? — бесстрастно ответил Демидов и провёл кончиком указательного пальца по лопатке парня, заставляя кожу на ней покрыться мурашками. — Чудесно, когда желания совпадают с возможностями. Серёжа задумался над словами полковника. Ему страстно захотелось поспорить, сказать, что нельзя пользоваться своим положением, своей властью, особенно против тех, кто априори слабее и беззащитнее. Соблазн вступить в перепалку был слишком силён. Беляев повернул голову и посмотрел на мужчину через плечо. Глаза того были настолько рентгеновскими и цепкими, что это в очередной раз напугало Сергея. — Это не совсем честно… — выдавил он и сморгнул. — Это естественно, как и всё в природе, — ухмыльнулся Дмитрий, не сводя с глаз любовника пристального взгляда. — Выживает сильнейший. И те, кто выбрали сильнейшего. В сознании Сергея, как и многих других юношей, люди из НКВД были не простыми смертными, а чуть ли не мифическими, особыми существами. Опасными, властными, способными разрушить судьбы целых родов. Поэтому скованность сопровождала Беляева каждую минуту, что он проводил рядом с полковником. А теперь, ввиду переезда, им придётся проводить вместе ещё больше времени. Это пугало и угнетало Сергея. Ощущение несвободы стало намного ощутимее. В дверь кто-то позвонил. Демидов потушил сигарету в пепельнице и провёл кончиками всех пяти пальцев по спине любовника, с упоением рассматривая появившиеся мурашки. — Лидия. Пришла убирать квартиру. Ведь сегодня пятница, — монотонно сказал он, не моргая. Сергей напрягся и ждал. Ещё один звонок вывел мужчину из оцепенения. Он ласково приподнял бёдра Серёжи, и тот встал. Демидов вытащил из шкафа чёрный халат, надел его и пошёл открывать, по пути потуже подпоясываясь. — Разбери свой чемодан! — донёсся до студента голос Дмитрия. Беляев поспешил натянуть одежду, боясь, что пришедшая домработница застанет его в таком виде. Подумает, что Сергей какой-то развратник, что нашёл себе зрелого ухажёра, когда мог бы гулять со сверстниками… От всего этого щёки студента вспыхнули. Он вышел из комнаты в тот самый момент, когда на кухню ринулась миловидная старушка. Добродушно улыбнувшись парню, она продолжила свой путь, и от сердца Серёжи отлегло. «Такая не будет косо смотреть. Добрая, сразу видно», — подумал он. — Я хочу после института сходить к бабушке, мы с ней не виделись со вчерашнего утра. Она в курсе, где я? — спросил Беляев, глядя на Демидова. — Адреса она не знает. И знать ей его не нужно, — прохладно ответил мужчина. — Ты хочешь пойти к ней своим ходом? — Да. — Чтобы был дома не позднее восьми, — отрезал Дмитрий и ушёл в гостиную. Сергей испытал некоторое облегчение. Как-никак, подобное разрешение можно было считать подарком, потому что обычно Беляева каждый день и привозил, и забирал водитель. Парень искренне обрадовался небольшому глотку свободы.