***
Дни сменялись днями, как и недели неделями, а Тэхён продолжал ныть Чимину о том, что друг его совсем забросил. Пак бы чувствовал укол вины, если бы не знал, что Ким себя так ведёт только тогда, когда Чонгук покидает того на долгое время, из-за чего тому нечего делать. Но Пак занят. Чимин с этого момента официально живёт с семьёй Мин, о чём Тэ знает, но не догадывается, что не в целях работы, а, наоборот, стать ближе к мужчине, который когда-то нанял его в работники по дому. Чимин знает, что тот в любом случае его поддержит в выборе, но пока что другу не договаривает правду. Тиен и Юнги окутывали гостя теплом и заботой, словно они поменялись местами, и теперь за чиминовой персоной ухаживают. Однажды мужчина предложил Паку перестать делать всю рутину по дому и нанять другого работника, из-за чего светловолосый укусил Юнги за щеку и предупреждающе шикнул тому в ухо. Чимин не против продолжать выполнять лёгкую уборку и готовить близким людям, ведь для него это только в удовольствие. Кроме того, теперь он не принимает оплаты от очаровательного хозяина, что тот подозрительно на него щурился в такие моменты. Как-никак, но для них это было всё в новинку. Никому не хотелось уступать. Сунан явно ненавидит Чимина. Чимин это понял, когда та возвращалась домой, чтобы забрать оставшиеся вещи. Все знали, что это просто повод прийти к Юнги. Поэтому она обычно приходила вечером, когда тот уже наверняка был дома, и беспардонно держала путь в чужой кабинет. Чимин же ничего ей не говорил, был вежливым и в то же время твёрдым в словах. Он не чувствовал себя виноватым, видя с каким презрением Сунан его провожает взглядом. От неё так и плещет раздражением. Покидала она постоянно дом, к слову, не в дружелюбном состоянии. Порой были слышны голоса из-за повышенного тона при каждом её визите. А иногда и вовсе мертвое затишье. Только эта тишина была впервые. Чимин не припомнит, когда в последний раз из кабинета мужчины не доносилась напряжённая ссора. Это, по-видимому, стал последний приход Сунан в этот дом. Она вышла из комнаты, на удивление Пака, сдавшейся и поникшей. Словно всё унизительное свалилось на её узкие плечи. Могло это означать только одно — девушка дала согласие на развод, после столь долгих попыток переубедить Юнги. Мин тоже был непреклонен, что сыграло ему на руку. Мужчина ощутил некую свободу. Чувство умиротворенности и резко вспыхнувшего счастья. Может, ему было бы немного труднее в этой ситуации, если бы он не знал, что Сунан так цеплялась за него из-за полного кошелька. У них никогда не было любви, не говоря уже о бессмысленной симпатии. Просто выдался случай — выгодный контракт и брак по расчёту. На тот момент Мину казалось, что девушка и вправду милая и искренняя. Думал, она легко понравится Тиен. Но всё обернулось с точностью до наоборот. Только через полгода он стал замечать подозрительную льстивость со стороны пары, и то, не без чужой помощи в роли Чимина. Его Чимина. — Ну что? Рад? — цедит Сунан, стоя у выхода из дома. — Ты же этого хотел? Чимин робко вздохнул и разочаровано поджал губы. Она продолжает думать, что Пак затеял это всё нарочно, словно он решился мстить ей за все обиды, что она успела кинуть в его сторону. Но это вовсе не так, а объяснять ей — всё равно, что разговаривать со стенкой. Отрицать он не будет, что на самом деле ему грустно от этого осознания. — Не лезь к нему, Сунан, — Чимин пугливо подпрыгнул, когда позади него пристроился Юнги. — Ты обещала не скидывать на других свою оплошность. Прими тот факт, что только ты и виновата в своих проблемах, — ладонь мужчины незаметно легла на поясницу юноши. Он будто чувствует, что Чимин волнуется. — А теперь, до встречи в суде. Я искренне благодарен, что ты, наконец, дала своё согласие. Не сказав ни слова, она, последний раз глянув на них нечитаемым взглядом, ушла, тихо прикрыв после себя дверь. Юнги после прижал к груди Чимина, слыша глухое «прости» со стороны светловолосого. Он немедля хлопает того по заднице и сердито требует забыть всё произошедшее. Это не так просто, как кажется, но Чимин попытается.***
Ночной дождь за окном тарабанит по стёклам комнаты хозяина дома, пока влажные и слегка шероховатые губы мужчины оставляли невидимые отметины мягкими поцелуями на чужой коже. Его дыхание срывалось на громкое сопение, когда он, будучи над Чимином, лежавшим под ним, глубже зарывался носом в бархатную шею, а потом снова возвращался к покорно приоткрытым губам напротив. Всё, на что был способен Чимин — это отдаваться ощущениям и невесомо бегать пальцами по обнажённой спине самого привлекательного мужчины. По поводу ориентации юноша никогда не беспокоился ещё со времен школьного периода. Что также можно сказать и о Юнги. Наверное, поэтому они с лёгкостью и без какой-либо зажатости разрешали изучать тела друг друга руками и жадными до предела губами, которые уже распухли от бесконечных поцелуев. Они оба были нуждающимися в чьей-либо заботе, и сейчас они её дарят друг другу в виде тёплых объятий. А всё началось с того, что Юнги видел, как Чимин всё ещё находился в состоянии переживания по поводу Сунан и чужого развода, причиной которого он в какой-то мере и стал. Мин решил утешить, но что-то неожиданно вышло из-под контроля. Вдруг он качнулся бёдрами вперёд, из-за чего Чимина в изумлении подкинуло. Это действие от тёмноволосого позволило ему ощутить возбуждение мужчины, что не необычно в такой момент. Миновские руки приподняли ночную футболку разморённого юноши на собственной постели. Та нагрелась от скопленного в клубок жара тел. — Что подарим Тиен ко дню рождения? — Вы-Вы решили, — Пак томно сбивается в словах, а Юнги тает, когда парень под ним неосознанно переходит в официальное обращение. — Что именно этот момент подходящий для разговора по поводу Тиен? — Не вижу ничего такого здесь, — целует чуть ниже живота, слишком опасно к месту кипения у светловолосого, и внезапно ныряет под воздушное одеяло. Чиминово «извращенец» так и не вырвалось в густой воздух, когда чужие пальцы стянули с него низ. Затем Юнги сделал то, что хотел, и впустил в ход умелый рот и язык, чтобы доставить наслаждение своему очаровательному партнёру, который выгнулся в его руках. Пухлые пальцы сжали покрывало, а сам он расфокусировано глядел в потолок. До подобного они ещё не доходили. До подобного Юнги не доводил Чимина, из-за чего глаза потерянного в ощущениях юноши закатывались под трепещущие веки. — Пап! — внезапно донеслось со стороны открытой двери. — Ко мне в комнату через открытую форточку дождь заливается. Как говорится, лёгок на помине. Как Тиен это делает? Как подбирает такие «удачные» моменты? — Чёрт, Тиен! — снова пугается Чимин и тихо шипит. Зубы мужчины под одеялом слегка проехались по нежной коже, но не так сильно, чтобы было нестерпимо больно. — Прошу, свет только не включай. Сердце колотится как у бешеного зверька, которого готовят к разделыванию тушки. А ещё Юнги! Этот нахальный извращенец так и не прекратил свои действия, когда его же дочь находится в паре метров от них. — Чимин? Оу. Я и не хотела, пока ты не сказал. — Не надо! Не включай. — Почему это? — Я… я не одет. Тиен вдруг понимающие ахнула. — Ты не так поняла, — резко опережает догадки. Ему так трудно говорить неправду. В любых других случаях, он мог её просто не договаривать, а сейчас нет выбора. Кроме того, учитывая тот факт, что творится у него между ног. Удивительно, что он вообще способен трезво говорить. — Юнги спустился вниз попить, а я просто переодеваюсь. А теперь ему кажется, что сам же он и извращенец. Напряжение в паху так и не собиралось спадать, также как и Юнги не прекращал его ласкать поцелуями по внутренней стороне бедра. Порой кажется, что Мин ещё находится на той стадии ребячества, словно он ещё шкодливый подросток, ищущий чего-то азартного и неподобающего. — Правда? Ты уже закончил? Я включу свет? — Нет! — снова звонко восклицает он и стихает. Девочка недолго молчит. Чимину какой раз так стыдно. Почему с ним всегда такое происходит? Что стало причиной, что он является магнитом всех неловких ситуаций в личной жизни. Ему искренне хочется и смеяться, и плакать. — Ладно. Заканчивайте, а потом закройте мне окно. Надеюсь, меня к этому времени не затопит. Иногда она такая смышлёная, что пугает. Было бы лучше, если бы Тиен, как и вся остальная ребятня, путала право и лево и не была такой не по-взрослому проницательной? Чимин спокойно выдыхает, когда та скрылась с виду, но он сразу же после задушено стонет и сильно гнётся в спине. Он осознаёт, что незаметно вспотел от волнения и параллельно сильного возбуждения. Юнги делал ему по истине приятно, до дрожи пальцев на ногах. Ситуация с Тиен легко вылетела из его встревоженных мыслей, как и сумасшедшее смущение, позволив мужчине довести его до дурманящего исступления, сковавшее его мышцы судорогой. — Видимо, тебе это даже понравилось, — шепчет Юнги ему в ухо, а потом влажно обхватывает одну из губ в свой плен рта. Юноша то ли вяло жмурится, то ли кривится от постороннего терпкого собственного вкуса на языке, переданного ему мужчиной. Через пару минут светловолосый приходит в себя, пока Мин расцеловывал его лицо и покрытую едва заметной испариной шею, бесстыдно слизывая солёную влагу. Чимин вдруг резко распахнул глаза и, недолго решаясь, столкнул того с себя на пол. Совсем безжалостно. — Давай, иди теперь выполняй просьбу дочери. Здесь ты уже дел натворил. Юнги только хрипло смеётся и встаёт с паркета, нежно глянув на нахохливающегося, но сладко удовлетворённого Чимина. Он, как его попросили, направился к своей второй звёздочке.***
Всё же лёгкую первую ссору не получилось миновать. А всё из-за того, что Чимин и Юнги не смогли поделить обязанности к подарку, который они уже выбрали. Точнее, Чимин и выбрал. Юноша, будучи студентом университета искусств, изучает хореографию. Теперь он чуть меньше уделяет времени мелкой подружке, так как не учиться никто не разрешал. Можно подумать, при чём тут эта излишняя информация, но Пак по-настоящему знает Тиен. Он каждое её слово, брошенное совсем бессмысленно в воздух, будь то неразборчивые звуки, запоминает, трепетно храня в ячейке своих воспоминаний. Тиен хочет попробовать себя в танцах. И, наблюдая за тем, как девочка увлечённо разглядывала каждое отточенное движение танцора по телевизору, Чимин с лёгкостью понял, что в детских омутах плещет неподдельное восхищение и желание проверить себя на наличие этого превосходного дара. Потому Пак решил ей подарить эту возможность и записал её на курсы в одну из самых лучших студий в городе. Роскошь, как оказалось, не из дешёвых, но Чимин даже секунды не раздумывал и сразу взял абонемент на месяц. С этого и началось разногласие между парой. Юнги категорически настаивал оплатить всё, а на возмущённый возглас Чимина, мол, «Скажи мне, пожалуйста, что я буду дарить?», ответил, что половина подарка, это и есть сама идея, что и будет его, чиминовой, заслугой. Возмутительно. Однако Чимин же не позволил этому быть. Некой его очаровательности и кокетливости мелодичного голоса было достаточно, чтобы переубедить мужчину, дать ему возможность оплатить всё самому. Конечно, обошлось это не без угрюмой гримасы, которую светловолосый счастливо поцеловал. Но появилась вторая проблема для Юнги в роли отсутствия оригинальности и творческого подхода на выбор подарка дочери. Но Чимин ему с радостью помог. Их выбор пал на художественный набор для юной личности, которая тоже пыталась попробовать себя в рисовании. В связи с нехваткой подручных средств, у Тиен каждый раз пропадало вдохновение. Ясное дело, у неё были всех тонов карандаши и маркеры, которые Юнги ей покупал, не имеющий никакого представления в этой сфере, но это было совсем не то. Хотелось взрослого профессионализма, как у опытного художника с мольбертом и масляными красками.***
— Пап, да не расстраивайся. Ничего страшного. — Поздно уже, — глухо мычит в свои ладони Юнги. Чимин не может сдержать собственного смеха, как и девочка, поглаживающая плечо отца. — Я сильно расстроен. На подарок Чимина Тиен поражённо воскликнула и крепко стиснула в объятьях своего няню. Праздник начался неплохо в кругу близких для неё людей. Но потом настал черед Мина дарить дочери купленный им самим подарок. Как же он облажался, не попросив помощи ассистента в магазине или в интернете. Он хорош в бизнесе, но никак не вот в этом. — Папуль, акварель тоже неплохая, — её слова вовсе не утешают. Только напоминают, насколько он может быть невнимательным. — Я и ей тоже попробую порисовать. Тиен промолчала, что в детском саду она вдоволь напрактиковалась акварелью. А Юнги и так чувствует себя жалко, что для масляного холста, на котором девочка заискрилась попробовать порисовать, когда первым его распаковала, купил совсем не те краски. Для него было буквально всё одинаково, поторопился и выбрал не то. Ему так стыдно, а смешинка, слышимая от Чимина, только сильнее бьёт по его самоуверенности. Чимин удержал себя, чтобы не поцеловать мило растерянного мужчину перед ребёнком. Однако все, что он мог — это подбодрить возлюбленного, взяв чужую ладонь в свою. Чимин тихо пообещал надутому мужчине, что все вместе они купят Тиен то, что нужно. На самом деле, нежные слова возлюбленного помогли Юнги смахнуть еле видимую пелену разочарования в себе. Время не торопясь уже настигло позднего вечера, в котором семья продолжала уютно проводить застолье. Девочка сама выбрала никуда не идти и остаться, наконец, дома, вместе с отцом и Чимином. Подружек из сада она решила пригласить в другой день. Помимо этого, она отказалась от красочного торта, наверняка превосходно украшенного в различные крема и рисунки её любимых мультфильмов. Она заранее вежливо попросила няню испечь её и отцовский любимый десерт. На столе стоит яблочный пирог. Яблочный пирог, с которого всё и началось, и прекрасно закончилось.