***
Под заглушенные крики девочка в руках Чимина уснула. Ночью она легла поздно, и это дало о себе знать, из-за чего Тиен быстро вымоталась. Ссора между Юнги и Сунан продлилась достаточно долго, из-за чего Пак сумел наслушаться многого. Конечно же, вина под кожей медленно растекалась у Чимина, а беспокойство за то, что он стал причиной ругани, только усугубляет его внутреннее положение. Но что было сделано — осталось в прошлом. Он не жалеет по поводу высказанного. По крайней мере, сейчас. От одной мысли, что Юнги ничего не потеряет, если Сунан покинет это место, светловолосый жмурится и ругает себя. Не в праве так считать. Не ему судить, с кем Юнги будет лучше и не ему решать, что будет лучше для Тиен. Однако лёгкие надежды подтверждаются, когда звонкий голос Сунан говорит, что она уйдёт. Юнги ничего не ответил. Промолчал и дал немое согласие. Чимин даже со второго этажа чувствует то смятение и растерянность Сунан, что Юнги её не останавливает. Звонкий стук входной двери и громкое «заберу вещи позже» вещает о том, что всё, наконец, прекратилось. Звенящая тишина оглушала его, но сладкое сопение Тиен под боком немного успокаивало. — Юнги? Вы в порядке? Мужчина сейчас выглядел хрупко в своей бесформенной домашней футболке, стоя у барного стола, оперевшись руками о него. Голова опущена, а волосы от пробуждения всё ещё растрёпаны. Нет той былой статности и уверенности. Только окутывающий его с ног до головы уют и лёгкая усталость. Он не кажется сильно огорчённым тем, что Сунан ушла. — Всё хорошо. Чимин кивнул самому себе, однако сам же пытается удержать себя от того, чтобы не броситься к Мину и не обнять со спины, утешить своим теплом и подбодрить. Но он только разрешил себе прибраться после его первого завтрака вместе с семьёй Мин. Закончилось это, как видно, не так, как мечталось юноше. Шум воды и гремящей посуды обыденно заполнил помещение мягким звуком. Они молчали, оба погружённые в свои мысли, пока один из них не пошёл на неожиданный контакт. Чимин вздрогнул. Ложка с рук вывалилась обратно в раковину, когда он ощутил позади себя чужое тело. Юнги его не касался, только руки расставил по обе стороны его боков на край кухонной тумбы. Юноша слышит запах пены от утреннего бритья и стойкий парфюм мужчины. Слышит чужое тепло своим телом и миновское дыхание на собственном плече. Он хочет, чтобы Юнги, наконец, прижался к нему, но тот не рискует зайти дальше положенного. — Спасибо тебе за всё, Чимин, — он лбом опёрся в макушку напротив. Пак пахнет, как Тиен, так же нежно. — Не бери на свой счёт произошедшее. Ты ни в чём не виноват. Оказалось, что для Чимина это было важно услышать именно от Юнги. Тяжелый груз с груди медленно скатился и больше не давит на его внутреннее волнение и чувство совести. Всё же он, не удержавшись, облокотился о грудь мужчины. Тот внезапно ответил на этот жест, окольцевав Чимина в объятьях, и громко вздохнул. Тишина затянулась, однако она оказалась вовсе не давящая, а, скорее, даже приятная. — Я надеялся, что Сунан хоть немного, но заменит мать Тиен, — тихо начал Юнги после их общего молчания. — Казалось, что моей звёздочке не хватает материнского внимания и ласки, чего я не мог дать, как бы не пытался. Чувствую себя, словно я отвратительный отец. Руки Чимина легли поверх миновских, которые мягко устроились на его животе. Его большой палец нежно поглаживал тыльную сторону ладони Юнги. Сейчас так не хочется думать, что творится между ними. Кто они, наконец-таки, друг другу. Просто зародилась потребность потеряться в этих ощущениях, раз они настолько приятны и, судя по всему, взаимны. Порой Чимину кажется, что он живёт во сне, ведь не может быть такого, чтобы его жизнь имела такой насыщенный сюжет. Но светловолосый не сильно заморачивается по этому поводу, впитывая в себя только самое положительное, отбросив никчёмные переживания. — Представляете, а я, наоборот, считаю Вас лучшим папой. Несмотря на то, что вы работаете, вы всё же в одиночестве воспитали маленькое чудо, — Чимин реагирует на свои мурашки, вызванные Мином, который коснулся носом его шеи, улыбкой. — Я не знаю подробностей ваших отношений с Сунан, но ничего страшного, что она не подошла на роль мамы. Главное, чтобы Тиен почаще слышала, что вы её сильно любите. Этого будет достаточно. Хриплое «спасибо» от Юнги коснулось слуха Чимина, которого стиснули покрепче в руках. Мин не мог не поблагодарить парня снова. И, наверное, это повторится ещё не раз.***
В первую очередь, что можно сказать, так это то, что Мины его не отпускают домой, насильно заставляя ночевать, и понемногу намекать, чтобы он переехал к ним. Мол, «так тебе ведь проще же будет». — Если останешься, я не буду кушать месяц сладкого. На самом деле, заманчивое предложение, учитывая, что у девочки подозрительное раздражение высыпалось на коже. Юнги успокоил, что иногда так бывает, когда маленькая засранка переедает втихую сладости. — Да ты в любом случае есть их не будешь. Думаешь, я не имею право запретить? — не сдаётся Чимин и хитро щурится. — Можешь, но откуда тебе знать, что у меня нет заначки? — Допустим, но а вдруг ты врать мне нагло будешь? Что тогда? — Ты меня любишь? — Ах ты хитрюга! — восклицает Чимин. — Теперь ты этим пользуешься против меня! Тиен захихикала. Её тонкие руки обхватили за шею няню и обняли. — Чимин-и, я тоже тебя люблю, поэтому не буду тебе никогда врать. Просто честная сделка — ты ночуешь у нас, а я не кушаю конфеты. — Поправка, ты не ешь конфеты, торты, пончики, пирожные и всё, что касается сахара. Девочка разочаровано вздохнула и надулась, глядя на парня немного сердито. — Думаешь, я тебя не раскусил, коварная лисица. Сделка удачно завершена, и теперь Чимин временно живёт с Тиен и Юнги. Мужчина, услышав об этой новости, подхватил свою дочь и благодарно чмокнул в её лоб. Мин старший оказалось рад присутствию Чимина больше, чем сама девочка, которая настороженно наблюдала за ним. Тогда, встретившись взглядом с Мином, чиминовы щёки принялись румяниться. Юнги продолжал широко улыбаться, оголив прелестные дёсна, что так редко мог видеть Пак. Между ними бурлила некая химия, которой они позволяли быть, но не переходить границы дозволенного. Их отношения нельзя назвать расплывчатыми или смутными, но и в то же время сказать, что они ясные, язык не поворачивается. Просто всё идёт своим чередом, никуда не торопясь и никого не беспокоя. Однако их тянуло друг к другу, чего отрицать было нельзя. Им хотелось коснуться друг друга, но рядом всегда была Тиен, а потом как-то и самим неловко было. Страшно совершить ошибку и всем, что у них есть, рисковать.***
Девочка уснула, но Чимин не смог, как бы не пытался. Та уговорила его остаться спать с ней, ведь кровати хватит на троих. Вот чего не ожидал юноша, что Тиен и занимает своим маленьким телом каким-то образом всю площадь постели. Она пиналась и непроизвольно сталкивала няню на пол, продолжая лежать поперёк и сопеть. Чимин тихонько встал и вышел из комнаты. Коридор наполнен непросветной темнотой, но он смог за длинные месяцы работы в доме сориентироваться и аккуратно зашагать в сторону комнаты. Не своей. А в ту, где спит обаятельный мужчина. Чимин сам не знает, что творит. Просто… хочется. Дверь со скрипом приоткрылась, а Чиминова душа уже выскользнула из его тела, ведь внезапный и резкий голос его безумно испугал. — Чимин, что случилось? — Боже мой! — шёпотом вскрикивает Пак. — Вы-Вы почему не спите? — Я спал, просто… у меня слишком чуткий сон. — Ой… Ох, простите. Я, правда, не хотел будить Вас. Сладких снов, — он робко кивнул головой, и смущённо хотел было покинуть чужую комнату. Кто его вообще просил идти сюда. Дуралей. — Чимин? — шепчет Юнги. — Да? — Поспи со мной, — неуверенно просит Мин. — Конечно, если ты не против. Юноша в дверях взвешивал все за и против, а с пару секунд позже, плюнув на это глупое и такое противное «против», быстро метнулся в хёновскую сторону и нырнул под одеяло, тулясь к самому краю просторной постели. Свет крылечного фонаря был единственным источником, что помогал разглядеть хоть какие-то очертания в темноте. Они оба этим пользовались и, лёжа на боках, смотрели друг на друга сквозь достаточное расстояние между ними. Этого так мало. — Ползи ко мне, — вдруг шепчет мужчина и поднимает край одеяла. Чимин искренне верит, что этот человек неким образом может читать его скромные мысли. Чимин немедля примкнул к чужому телу, чувствуя грудь мужчины напротив своей собственной. Он боязно обнял хёна за торс, уткнувшись лбом в ключицу Мина. Так безупречно, так приятно, что он не сдерживается и поднимает взгляд, чтобы разглядеть полюбившиеся черты внешности ближе. Так близко, лицом к лицу, они были только раз, когда мужчина понял, что поваром любимого яблочного пирога оказался Чимин. И они соскучились, мысленно желали повторить подобное. И Мин снова слышит робкое желание юноши. Широкая ладонь Юнги безвинно легла на щеку парня, а палец поглаживал нежную кожу наверняка порозовевшей скулы. Они питались близостью, в итоге она и подтолкнула их к каким-либо действиям. Мужчина склонился и оставил невесомый поцелуй на одном кончике чиминовых губ. А потом прижимался снова и снова, полноценно добравшись до самого центра чужой плюшевой мягкости. Парень в его руках задышал чаще, из-за чего рот приоткрылся, позволив Юнги также мягко обхватить за нижнюю, одну из самых пухлых губ, своими. Он не напирал и остановился сразу после того, как прижался поцелуем в аккуратный нос. — Доброй ночи, Чимин-а. — Сладких снов, хён. Их бешено колотящиеся сердца ещё долго рассекали тишину полнолунной ночи.***
Чимин разлепил веки и обнаружил, что один в чужой постели. Юнги нет. Щёки юноши стыдливо принимаются нагреваться, ведь он понимает, что сам ничем не отличается от Тиен — его конечности были распластаны по всей кровати хозяина. Только бы Юнги не ушёл от него из-за того, что тот мешал мужчине спокойно спать, ведь у Мина, как выяснилось, очень чуткий сон. Он грустно поджал губы, откинув далёкие желания проснуться вместе с Мином в его крепких объятьях, и приступил заправлять постель, вместе с тем не забыв переодеться. Как выяснилось, Юнги оказался в туалете и чистил зубы с очаровательным гнездом из тёмных волос. Молча пройдя в ванную, словив робкий взгляд мужчины, Пак принялся за ту же работу. Его зубная щётка уже давно нашла своё место в общем стакане на полке. Они стояли бок к боку, глядя друг на друга через зеркало и лениво начищая зубы. Молчание немного неловкое, но не настолько, чтобы игнорировать эту близость и тот факт, что они сдвинулись на шажочек вперёд в их отношениях этой ночью. Юнги, продолжая двигать зубной щёткой, пальцами свободной руки незаметно, как он думал, касается ладони Чимина. Он обхватил маленький мизинец юноши и мягко пожимал его, будто играясь. В животе бурлит от распирающего ощущения, что Юнги к нему ластится, словно ребёнок, требующий внимания к своей скромной персоне. Чимину становится трудно сосредоточиться на чистке зубов, из-за чего мятная пена стала стекать по подбородку и руке. Потом Юнги резко сплюнул пасту в раковину и умылся, сразу же уставившись на Чимина, ожидая чего-то неясного. — Что такое? — тихо поинтересовался он и также быстро сполоснул лицо. Прохладная вода немного заставила его проснуться. Он вопросительно приподнял бровь, когда Юнги продолжал долго молчать и неотрывно разгуливать тёплым взглядом по его глазам. Чимин хотел что-то сказать, как вдруг вырвалось неразборчивое мычание, когда мужчина притянул его к себе и прижался к нему губами. Мин жадно бегал руками по изящной спине юноши, который всегда придерживался стройной осанки, пусть то готовка или просмотр фильма в их гостиной, и аккуратно прошёлся языком по чиминовой губе, заставив ту блестеть. Что-то наподобие просьбы разрешить ему. А Чимин позволил. Дал тому крепче сжать его в тисках и влажно целовать. Юнги источал сильное эмоциональное давление, из-за чего ритм биения сердца Пака сошёл с правильного пути, а лёгкие перестали работать и принимать нуждающийся воздух, так и физическое. Его подхватили под бёдра и усадили на тумбу. Тело мужчины расположилось между его ног и не прекращало напирать, что паковская макушка слабо приложилась о зеркало, находящееся позади. — Хён… Ах… Дай мне… вздохнуть, — слова обрывались после каждого поцелуя. Чимин и вправду задыхается. Задыхается от переизбытка чувств, которые Юнги благородно принимает от него, взамен на собственные. — Ой. Глаза Чимина шокировано распахнулись. Со стороны двери послышался неловкий голос сонной Тиен. Та вяло тёрла глаза, будто ей это всё мерещится. — Господи, Тиен! — ладони юноши пытались толчком в плечи отцепить мужчину. Тот ни в какую не поддавался. — Что ты тут делаешь? Действительно, что же делают люди утром в ванной комнате? — Ну, в туалет хочу, — она оценивающе рассматривает их. Юнги даже в её сторону не дышит и дальше жмётся к телу у себя в руках. — Вы это, продолжайте там. Я тогда на первый сбегаю. И ускакала вниз по лестнице с криками о том, что не хотела их прерывать. Что это было? — Что это было? — ошеломлённый шёпот сорвался с чиминовых губ и обжёг ухо Юнги. Мужчина уже вовсю атаковывал мягкую шею лёгкими укусами, а после снова вернулся к изумленному лицу. Зубы мягко оттянули припухшую губу парня, затем целуя место между носом и верхней. — Юнги, я не понимаю… — Тиен уже знает про пестики-тычинки. — Но это не наш случай. Мы мужчины, и это ведь… неприемлемо… — Она у меня толерантная, — шепчет отец девочки. Чимин выглядит обеспокоенным. Его короткие пальцы перебирали тёмные локоны, а губы поджались в тонкую полоску. Мин в неё снова целует. — Однажды мы были в Америке, — тихо начал он, успокаивающе поглаживая бедро юноши. — Там мы, естественно, встречали разных людей и однополые пары. Она, ясное дело, поинтересовалась, — Чимин поднял на хёна глаза. Юнги оставил поцелуй на густой брови. Тот прелестно жмурится. — Я и объяснил, что люди, несмотря на гендерную принадлежность, выбирают себе половинку, с которой будет уютно, и для этой страны это норма. Она меня поняла и никогда никого не осуждала. Теперь доволен? Чимин смущённо обнял его. — А она знает, что Вас подобные отношения интересуют? — Думаю, теперь знает. — А ещё Вы знаете, что Вы бесстыжий? — Догадывался. — У Вас где совесть была, чтобы так развратно себя вести перед ребёнком? — бурчит Чимин, а Юнги хрипло смеётся. — Я рано проснулся и почистил зубы не для того, чтобы ты мне тут вредничал. — Что? — удивляется парень. — Говорю, дай мне тобой нацеловаться. Лепет Чимина обрывается, толком не начавшись, а мужчина впивается в такие притягательные и плюшевые губы напротив.***
— Чего лыбишься, засранка? — мягко ворчит Юнги и отправляет в рот кусочек панкейка. Чимин же ёрзает на стуле. Ему никогда не было так стыдно перед Тиен. Сейчас он не знает, как подруге в глаза смотреть, когда та определённо уже догадалась в каких отношениях её отец и няня, который, к слову, не девушка точно. — Просто рада за тебя, — её ласковая улыбка вдруг немного насторожила отца. — В честь чего это? — С того, что ты счастлив с Чимином. Никогда не видела тебя таким светящимся. Выпадение из реальности это одна из самых неконтролируемых вещей, которая настигает сознание человека со скоростью света, из-за переизбытка каких-либо сильных эмоций. Блин Чимина выпал обратно в тарелку, а Юнги подвисает, как и его нижняя губа. Он нечитаемо смотрит на дочь, что продолжает сиять, как лампочка. Нет, как его любимое солнышко. — Пап, ты так волновался за меня, что совсем забыл про себя. Знаешь, как классно, что теперь я люблю Чимина и ты тоже! Конечно, любовь у нас с тобой отличается, но… Юнги резко подрывается с места и быстрым шагом настигает Тиен. Он подхватил ту на руки и прижал к своей груди, умещая большую ладонь на её макушку. — Звёздочка моя, за что ты мне такая прекрасная досталась? Она заливисто смеётся, а Чимин удержался от того, чтобы позорно не шмыгнуть носом. Однако, не удержавшись, он тихо подошёл к Юнги и уткнулся тому лбом в спину, трепетно обнимая. Интересно, за что Чимину досталось такое счастье, найти таких прекрасных людей?