Знаешь, Что Такое Вечность?

Предупреждение за описание убийства и подразумеваемую/упоминаемую супружескую измену. 3730 г. до н.э. — Урук, Месопотамия. Кроули вошла в дом Ламассум, прошла мимо ее мужа, пившего вино в первой комнате, и обнаружила леди в задней комнате. — Леди Ламассум, ты хотела меня видеть? Сейчас Кроли действительно преуспевала — она снова начала возвращаться в деловые круги, когда ее деятельность в мужской форме по большей части была забыта, что было оглушительным успехом. Ее последний отчет в Аду был принят настолько хорошо, что Дагон позволили ей вернуться до захода солнца, что она считала большой победой. Хотя в последнее время она почти ничего не слышала о Ламассум, поэтому, когда появился посыльный, говорящий о приглашении Ламассум о встрече, она была слегка удивлена. И про себя надеялась, что ничего страшного не случилось. Ламассум ждала, наблюдая, как Кроули входит в комнату. Она улыбнулась. — Леди Кроли. Хорошо выглядишь. Ох, верно. — Эм, ага. Я… молилась? Наверное, это не совсем то, что должен говорить Демон. Хотя, если честно, Ламассум, вероятно, предположила бы, что она молилась Инанне и Ану, что было более двусмысленно. Ламассум подняла бровь. — Правда? Не думала, что ты особенно набожная. — Моя… мама. Была именно такой. — Мама? — Я имею в виду мужа. Эм… Так что ты хотела? — Я думала, ты вдова? Да благослови ты все это, а. — Была. Мне снилось, как мой покойный муж сказал мне молиться. — Хорошо. — Ламассум еще мгновение скептически смотрела на Кроли, а затем указала на диваны. — Присаживайся. Вина? — Конечно, — сказала Кроли, садясь напротив Ламассум и принимая чашку пальмового вина, которое та протянула. — Так в чем дело? Ламассум села на диван на спинку дивана. (села обратно) — Я хотела поблагодарить тебя, — сказала она. Снова? К чему все эти слова благодарности? — Ужасный выбор, серьезно. — Я имела в виду именно это, Кроли. Ты сделала мою жизнь возможной. Ты взяла принципиальную молодую женщину и сделала со мной то, чем можно гордиться. Ламассум произнесла слово «принципиальная» так, словно это было грязное ругательство. — О? — Кроли взболтала вино и притворилась, что делает глоток, на самом деле переместив небольшую порцию из чашки на дорогу снаружи. — Помнишь нашу первую встречу? — Конечно, — ответила Кроли. — Нис… что-то… представила нас. — Да, верно. И ты помнишь, как она рассказывала, как добилась изгнания посла. — Я помню, — сказала Кроли. Что-то здесь было не так. — Долгое время, — начала Ламассум, — должна признаться, я не очень любила тебя. Ты раздражала меня и заставляла чувствовать себя неловко. — Рада слышать это, — сказала Кроли. Что-то определенно было не так. — Не знаю, что сподвигло тебя пожалеть меня, когда я была такой. Должно быть, было ужасно трудно пробиться через мое глубокое отрицание. Но я позвала тебя сюда, чтобы сказать, что ты преуспела. — И в чем именно? Ламассум ясно понимала — по-крайней мере, в некоторой степени, — Кроли искушала ее быть как можно дальше от добра. И она, видимо, думала, что сделала что-то, что доказало это. Кроли должна быть счастлива. Кроли была счастлива. — В том, что заставила меня перестать ждать других людей и просто брать то, что я хочу, — сказала Ламассум, холодно улыбаясь. — Как видишь, у Лорда Син-рименни есть кое-что, что мне нужно. Кроли заставила себя расслабиться. Это было искушение. Что бы Ламассум ни сделала, это будет хорошо смотреться в ее отчёте в Ад. И это было все, что ее волновало. — И что же? — Влияние на короля, конечно, — сказала Ламассум. — И я получу его. — Как? — Что-то свинцово тяжелое и неприятное поселилось у Кроли в животе. — Мы поженимся, — самодовольно сказала Ламассум. — Что? — Мы поженимся. Я встречалась с ним последние два года, и все наконец-то согласовано. Сегодняшним вечером я отправила своего мужа. Жена Син-рименни вскоре тоже будет мертва, и тогда я получу желаемое. — Ламассум откинулась на спинку. — Как ты видишь, Кроли… У тебя есть то, что ты хотела, хотя я не могу сказать, зачем тебе это. И я благодарю тебя. Дерьмо. Это было очень хорошо, что Кроли не ожидала, что у нее есть рвотный рефлекс, иначе она никак не смогла бы скрыть свою реакцию. Вместо этого она сделала глубокий вдох, замаскированный под глоток вина, и выдавила улыбку. — Пожалуйста, — сказала она ровным голосом. — Я знала, что ты сможешь это сделать. — А я — нет, — сказала Ламассум и усмехнулась. — Еще вина? — Наверное, — сказала Кроли, поставив чашку на стол слишком дрожащими руками. — Я… эм… у меня есть дела, которые нужно сделать. Я просто вспомнила. Заказ на… на… на зерне. Ага. Заказ на зерно. Мне нужно идти. — Но ты только пришла, — разочарованно заметила Ламассум. — Мы празднуем. — По-моему, купцы сегодня вечером уйдут в Эриду. Это просто… очень важно. В любом случае. Эм… Поздравляю. Потрясающая работа с… убийством. — Кроли поднялась, безуспешно стараясь расправить смявшуюся одежду. В соседней комнате раздался грохот, и кто-то закричал. Кроли сделала глубокий вдох, выдохнула и щёлкнула пальцами. Она появилась в своем собственно доме, тяжело дыша. Ламассум убила своего мужа. О, Сатана. И она думала, что Кроли искусила ее на это. Но так ли это было? Очевидно, не совсем. До этого они не разговаривали много лет. Но Ламассум, которую она встретила много лет назад, никогда бы даже не подумала об этом. Кроли опустилась на стул. Она была счастлива. Демон, помните? Лигур на ее месте были бы в восторге. Дагон будут рады, когда она расскажет им. Возможно, после этого она сможет ненадолго отказаться от регулярных отчетов. Но если она была счастлива, так почему у нее трясутся руки и почему все вокруг казалось таким ужасным? Впервые Кроли пожалела, что Демоны не умеют пить. Алкоголь, может быть, помог бы сейчас, если бы она была человеком. Кроли сделала еще один глубокий вдох. Она была Демоном, ради Сатаны. Смерть и разрушение должны быть в самой ее сути. Может, она была не очень хорошим Демоном. Хотя все это было доказательством обратного. Кроли была превосходным Демоном. Она взяла впечатлительную, этичную и хорошую молодую женщину и превратила ее в прелюбодейку и убийцу. Может, ее Падение все-таки было правильным.