Знаешь, Что Такое Вечность?

Предупреждение о подразумеваемом/упоминаемом домашнем насилии и упоминание Потопа. 2971 год до н. э. Ур, Месопотамия. Азирафель расплатился с продавцом тканей и собрал свою покупку. Придется отнести ее кому-нибудь, кто шьет одежду. Раньше портных было гораздо легче найти… Раньше. Он начал пробираться по улицам. Слава Богу, города возвращались. Например, Ур. Уже не такой, как раньше, но достаточно большой, чтобы можно было время от времени заглядывать туда за чем-нибудь необходимым. Некоторые вещи просто невозможно достать на ферме. По крайней мере, не пользуясь чудесами, которые ему самому было не совсем удобно совершать. Это было довольно утешительно — наблюдать, как люди восстанавливаются. Хотя он не был уверен, откуда взялись те люди, кто были в Уре, учитывая, что Ной построил только одну лодку. Такие вещи, кажется, были непостижимы. Теперь он шел по окраине, мимо некачественно построенных домов, которые должны были перестроить. Сейчас люди, похоже, доверяли друг другу больше, чем раньше. Другие двери были открыты, и он слышал обрывки разговоров. На самом деле он был почти уверен, что услышал знакомый голос. Что было странно, учитывая то, что семья Ноя редко покидала свою деревню, а все остальные были… ну. Не надо об этом думать. —…как мне кажется, — сказал голос. О Боже, это был Кроли, не так ли? Искушал, скорее всего. Вероятно, он должен помешать ему. Азирафель остановился как раз у той стороны дома, откуда доносился голос. — Но он пытается, — сказал более высокий голос. В которым слышались еле сдерживаемые слезы. — Я знаю, что это он. Азирафелю действительно следовало бы пойти туда. — А как же дети, а? Он старается, но разве этого достаточно? Другой говорящий заплакал. — Эй, эй, — произнес голос Кроли, более нежный, чем Азирафель когда-либо слышал, и слегка приглушенный. — Все будет в порядке. Азирафель подождал, пока разговор продолжится, и двинулся в переулок, пока Кроли убеждал человека — похоже, женщину — оставить мужа. В конце концов, Кроли вышел, помято выглядя, и оглядел улицу. — Азирафель? — позвал он. — Я знаю, что ты здесь. Азирафель вышел из переулка, глядя в землю. — Прости, — сказал он. — Я просто проходил мимо и не мог не подслушать. Кроли поднял брови. — Значит, ты прождал час в переулке? — О, тише. Кроли лишь расхохотался. — Искушение? — спросил Азирафель, шагая по улице. — Ага, — сказал Кроли. — Посеял раздор в семье. Уговорил бросить работу человека, управляющего семейным делом. Дьявольская чушь. Ты вряд ли оценил. — Да, пожалуй, не оценил бы. Дальше они шли молча. Азирафель прижимал сверток ткани к груди и изо всех сил старался не выдавать своих мыслей. В последнее время они придумывали что-то свое это без его ведома. Беда была в том, что ему трудно было понять, что же Демонического было в убеждении женщины оставить мужа, который, судя по тому немногому, что он слышал, был не особенно хорошим человеком. Хотя это должно было быть Демоническим, учитывая то, что Кроли делал это. Должно же быть Демоническим. Он не подвергал сомнению Божий План, он не подвергал сомнению Потоп, и он абсолютно не подвергал сомнению выбор Демона, ради всего святого! Насколько он понял, Кроли знал, где он будет, и устроил так называемое искушение, чтобы Азирафель услышал его. Да, так и должно быть. Кроли играл с искушением. Что ж, он не поддастся на уговоры. Или дать понять, что ему известен план Кроли. Он будет продолжать в том же духе, что и раньше, и будет правильно, если Кроули попытается соблазнить Ангела.