Иногда любовь — это желание, чтобы тот, кого ты любишь, был счастлив даже не с тобой.
Небольшая светлая комната заполненная вещами и предметами декоративной косметики, которую использовал визажист несколько минут назад для придания тебе совершенного вида. Низкий хвост, еще не убранный в элегантную прическу, был перекинут через плечо, для завязывания корсета. Ты стоишь около длинного зеркала, поглаживая ткань пышного белого платье, купленного специально для второго дня свадьбы. Оно прекрасно сидело по фигуре, но из-за пышной юбки, визуально придавая тебе несколько килограмм. — Тебе же не нравятся такие платья, — произносит тихий мужской баритон, отвлекает тебя от лицезрения образа. Ты смотришь в зеркало и видишь отражение Сакусы, стоявшего в дверном проеме. Он спокойно, засунув руки в карманы, наблюдал за твоими действиями по отношению к свадебному наряду. Да, он был прав, тебе совершенно не нравились такие платье. И Сакуса прекрасно знал это. Вообще Киёми слишком хорошо знал тебя, чтобы ошибаться. — Да, но что поделать, — киваешь ты. — Мать жениха настояла на его покупке. — А ты, как невольная овца, повелась на ее уговоры? — В риторической форме спрашивает Сакуса. Ты промолчала, подумав, что этот вопрос не нуждается в твоем ответе. Сакуса выглядел как всегда превосходно. Идеально белая рубашка с подвернутыми раковыми. Темные зауженные классические брюки и до блеска начищенные лаковые ботинки. У Киеми был идеальный вкус, а включая факт того, что у него была замечательная физическая форма, то одежда ее только подчеркивала. — Не думала, что ты придешь, — поворачиваешься ты, пытаясь продолжить разговор. — Хоть это и не в моем стиле, и я совершенно не умею выражать правильно свои эмоции, мне хотелось последний раз увидеть тебе, пожелав всего самого наилучшего. — Вот как, — пытаешься как можно спокойнее произнести, но понимаешь, что твоё самообладание даёт трещину. — Тогда почему вчера не пришел, на официальную часть? Там были только близкие люди, — добавляешь ты, зная его не любовь к толпе. — Я не думаю, что смог бы спокойно смотреть, как ты в свадебном кимоно вместе с Иизуной вступаешь в брак. Сакуса заходит в комнату для удобство общения. Он понимал, что из-за маски ты его плохо слышала, или он хотел так думать, чтобы поближе находиться к тебе. — А на месте Цукаса мог быть ты. — Нет, не мог, и ты это прекрасно знаешь. — Сакуса смотрел на твою оголенную спину в отрожении, пытаясь не столкнуться с тобой взглядом, — но хоть раз я должен поступить по совести. — По совести? — вскидываешь бровь и переспрашиваешь, не понимая к чему это лицемерие с его стороны. — Когда ты только пришла, я сразу сказал - не влюбляйся в меня, я эмоционально недоступен, и если бы ты тогда прислушалась, ничего бы не было… Ты и так прекрасно знала, что я эгоистичен, груб, своенравен. Я никогда не понимал твои проблемы, точнее я не пытался понять их. Твои близкие меня ненавидели, потому что из-за меня ты стала грустной и унылой. И это правда. Ты бы не смогла никогда быть самой собой рядом с таким, как я. Из-за этого я хочу, чтобы ты была счастлива и любима, так как этого заслуживаешь, т/и… — Так зачем ты пришел, Сакуса? — перебиваешь ты, понимая, что не можешь больше слушать его раскаяние. — Напомнить мне, что ты не тот, кто мне нужен? И что я совершила ошибку - начав встречаться с тобой? — Нет, — остановил твою браваду он. — Я пришел пожелать тебе счастья и сказать, что Иизуна хороший парень. Он намного лучше подходит тебе нежели я. — он сталкивается с твоим проницательным взглядом. — Удачи и счастья, в вашей совместной жизни, в которой со мной у тебя не было. Поняв, что он сказал, что хотел, Сакуса замолкает. Киёми кивает в знак прощания, и не дождавшись от тебя ответного жеста, разворачивается к двери, собираясь покинуть помещение. Он подходит к двери и тянет ручку на себя, собираясь выйти, как за его спиной раздеться твой сдавленный голос: — Поцелуй меня, — твои слова разносится по всей комнате. Волейболист не двигается с место, продолжая держать ручку приоткрытой двери. Киеми медленно разворачивается к тебе, думая, что ослышался. — Поцелуй меня, — повторяешь ему. — Поцелуй так страстно и горячо, чтобы у меня болели губы после тебя. Поцелуй меня так, как никогда не целовал. Сакуса Киеми, поцелуй меня последний раз. - После этих слов ты замолкаешь, начиная выжидающе смотреть на него. После долгих секунд игры в молчанку, он спокойно захлопывает дверь обратно. Поворачиваясь всем телом в твою сторону. Сакуса спокойно, не спеша подходит к тебе. В его взгляде читалось полная безмятежность. Ты никогда не могла понять, что твориться на уме у это без эмоционального мизофоба. Оказавшись около тебя, Киёми возвышается над тобой, заглядывая в твои глаза, которые ему казались самыми красивыми в мире. Для него ты была единственны человеком, к которому он мог довериться и показать себя настоящим. Он поднимает руку, и одним движением спускает маску со своего лица. Твое дыхание сбивается, а сердце барабанной дробью начинает выстукивать в груди. Волейболист одной рукой касается твой подбородок фиксируя, чтобы ему было удобнее, а другой сжимает твою талию прижимая к себе. Вы стоите настолько близко, что ты чувствуешь, как его сердце стучит также быстро как твое. Он опускает голову к твоим губам, не переставая смотреть на тебе, на твое безупречное лицо. Остановившись в миллиметре он проводит большим пальцем по нижней губе, после чего накрывает их своими. И в эту секунду вы начинаете сливаться в воедино, в неукротимом поцелуе, сравнимым с бушующем морем, волны которого обрушиваются на берег с неимоверной силой. Да, это был тот Сакуса Киеми, которого ты знала. Страстный, необузданный, хоть немного не уверенный в своих действиях, но такой родной и любимый. Ты знала, что ему не нравилась тактильность с окружающими, но с тобой он желал только этого. Провести пальцами по твоей оголённой спине, накрутить локоны твоих волос на палец, делая замечание твоим секущиеся кончиками. Он любил, когда ты лежала около него, прижимаясь ближе к его груди. В этот момент, юноша касался твоего лица, чтобы понять — реально ли есть тот человек, к которому ему не мерзко притрагиваться. И реально ли он способен любить настолько сильно, что готов пожертвовать своим счастьем, ради другого человека. Сакуса на секунду отстранился от твоих припухших губ, чтобы перевести дыхание, и с новой силой впивается в них. Он страстно терзал их, проводя языком и прикусывая, пытаясь насытиться, насладится каждым миллиметром, чтобы запомнить тебя, такой какой знал и любил. Сейчас, когда он прижимает тебя ближе к себе, все логические аргументы и доводы касаясь тебя растворяются, уступая место чувствам. Киёми настолько одурманил поцелуй, что он до дрожи в коленях, хотел растянуть корсет этого ужасного платья и повалить на рядом стоящий диван, который как он думал кишит микробами. Но волейболист осознавал, что не может так поступить. Точнее он не мог так поступить с тобой. Он ненавидел свою боязнь микробов. Он ненавидел тактильность. Он ненавидел беспечных людей. И самое главное он ненавидел себя за то, как ты страдала. Из-за этого Киёми просто не мог испортить тебе свадьбу своими похотливыми желаниями, чтобы потом сказать, тоже самое, что и полтора года назад. Оторвавшись от таких желанных губ, которые уже знатно припухли от страстного и долгого поцелуя, юноша начал смотреть на твоего прекрасное лицо, которое как ему казалось без макияжа выглядело еще прекраснее. На твои подрагивающие длинные ресницы, на твой приоткрытый рот ожидающий продолжение, и рваный вздох сожаление, что все закончилось. Ты открыла глаза, взглянув, как ночь, темную радужку Сакусы, которая так и говорила, что ему мало поцелуя, что ему нужно большего, но, к сожалению, он не может ничего сделать. Киёми приложил большую и мозолистую ладонью к твоей щеке, начиная поглаживать её, пытаясь запомнить тебя до мельчайших подробностей. Ты накрываешь его руку, медленно покачивая головой, показывая, что есть ещё шанс все вернуть. Но, к сожалению, его не было и никогда не будет из-за эмоциональной скованности, скрытности, эгоистичного поведения Киёми. Он последний раз прижался губами к твоему лбу, прошептав, что все у тебя будет хорошо и ты сделала правильный выбор. В миг вашу романтику разрушает звук открывающей двери. Вы настолько были увлечены друг другом, что не услышали клацанье каблуков в коридоре. — Милая, ты… И твоя мать замолкает от шока, когда видит Киёми, который непозволительно близко стоит около тебя. Женщина впадет в ступор, не понимая, что "оно" здесь делает. — Добрый день, Т/ф-сама, — галантно кланяясь ей в знак уважения, говорит Сакуса, попутно натягивая медицинскую маску на законное место. — Здравствуй… Сакуса, — запинаясь, сухо отвечает женщина, смотря из-за его спины на тебя. Это правда, твоя мама ненавидела Сакусу, и когда она узнала, что вы расстались, то была на седьмом небе от счастья. Волейболист снова поворачивается к тебе, припав к твоему уху. — Мне пора, — шепчет он, чтобы услышала только ты. — И кстати, сожги потом это платье, оно тебе не только не идет, но и полнит. Вы усмехнулись, отходя друг от друга. Сакуса снова кланяется твоей матери, идя к двери. Открыв ее, он последний раз смотрит на тебя, пытаясь запомнить до мельчайших подробностей. Ты грустно улыбаешься Киёми, кивая головой в знак благодарности за все, после чего он скрывается за дверью. — Что этот пора…- начинает верещать женщина, слыша звук хлопка. — Ты пришла помогать или читать нотации? — яростно перебиваешь мать, осознавая, что не намерена это слушать. — У меня через двадцать минут свадьба, помоги мне с волосами. И снова отвернувшись к зеркалу начинаешь рассматривать платье, которое тебе не подходило. И правда, надо потом его сжечь.***
Сакуса выходит на парковку доставая ключи от своей машины, как слышит знакомый голос: — Киеми, я не знал, что ты все-таки придешь, — радостно вскликивает Мотоя. — Нет, Комори, я приехал только попрощаться с Т/и, — объяснил он, открывая дверь своего автомобиля. Мимо проходят знакомые лица, которые радостно здороваются с ними, и Комори отвечает им тем же. Сакуса изучает свои ботинки, держа дверцу открытой. Либеро пристально разглядывает его, размышляя над тем, ответит ли он на его вопрос. — Ты ее до сих пор любишь? Сакуса молчит. Он его будто не слышит, продолжая рассматривать обувь. Комори хотел что-то сказать, но Сакуса его опередил. — Повесились там, и поздравь Иизуну за меня. Скажи, что ему чертовски повезло. И теперь он может забыть, что такое слезы и недопонимание навсегда. — Отвечает он, садясь в черный автомобиль. Сакуса обречённо вздыхает, откидываясь на сидение своей машины. Его руки начинают болтаться вдоль тело, как у какой-то типичной куклы. Волейболист пристально наблюдает за счастливыми лицами гостей, которые шли в зал. Сакуса ловит себя на мысли, что если бы это была ваша свадьба, он бы не захотел никого видеть, кроме тебя. Киеми снимает маску с лица и кладёт, её в корман брюк. Губы до сих пор горят от вашего долгого и чувственного поцелуя. Он прикасается подушечками пальцев, окунаясь в воспоминания, которые произошли десять минут назад. Вдруг, Сакуса чувствует на коже какое-то восковые покрытие. Опустив пальцы он видит на них нежно-розовый оттенок, который был на твоих губах, когда он пришёл. Киёми лезет в бардачок, чтобы вытащить салфетку, но останавливался понимая, что это последний раз, когда ты пачкаешь его губы своей помадой, последний раз когда он касался твоего лица, последний раз когда оставляет на твоём лбу нежный поцелуй и последний раз когда он тебя видел. - Это лучше для неё, - напоминает себя Сакуса, когда навязчивые мысли начинаю снова брать вверх на здравым смыслом. Волейболист достает салфетку и вытирает розоватый оттенок на своих губах. Убрав остатки помады, он кладет ее в корман, где лежала использованная маска. Киёми заводит двигатель и выезжает с парковки, сжимая руль до побелевших костяшек с мыслью, что раз в жизни поступил правильно.