Вожак йонов

[[ Море раскинулось умиротворяющей синей бескрайностью. Встретило штилем и ударным запахом водорослей, безжалостно прогреваемых летним зноем. Семейство располагалось на пляже. Штефан попытался растянуть магический «парус» для создания тени, но ничего не получилось. Одна из четырех артефактов-закрепок куда-то запропастилась. Йокке, всю дорогу хохочущий и шуточно толкающийся с Браном, вдруг застыл. Разволновался, чуть покраснел. Резко сорвался с места, сбежал к самому сходу в воду, сложил руки в створки и изо всей силы крикнул «Здравствуй моооооре!». Девочки с взрослой вайной раскладывали вещи, стелили плетёные коврики. Взрослый асв бурчал, поторапливал, чтобы поскорее погрузиться в удовольствие бездействия и покоя. Бьёнен разложились. Младший сын принёсся, опять заколебался возле Штефана. Папа явно не волновался насчёт «паруса»: клал камни на углы ковриков с абсолютно спокойным выражением лица. Вот и хорошо. Йокке с максимально «грозным и страшным» «АРРР!» прыгнул на Брана. Крепкий братец рассмеялся, легко и аккуратно сбросил младшего с себя. Йокке увидел чаек и сразу переключился. Стал истошно имитировать крики морских птиц. Душераздирающие звуки может издавать одиннадцатилетний йон. — Похоже? — Йокке повторил «крик чайки» в разной тональности ещё три раза. — Похоже?! Ну похоже?! Двойняшки, не сговариваясь, синхронно прыснули. Штефан страдальчески посмотрел на супругу. Да уж. Покой и безмятежность… Как же… — Не похоже, — осведомил брата всегда честный Бран. Ливейя и Штефан посмотрели на старшего сына укоризненными взглядами. Йокке со стремлением достойным лучшего применения принялся подбирать «похожий» крик. — Всё-всё, тихо, — Лив обняла Йокке и крепко прижала лицо сына к себе. — Чайка ты моя ненаглядная. — По-моему похоже, — подтвердила маленькая сестрёнка и спасла ситуацию. Если Сьёфн говорит — верить можно. Это не вечно сбивающие с толку Фэя с Фоилем. — Видишь?! — победно уточнил для неосмотрительно не уверовавшего Брана. — Похоже!!! И чихнул. Йокке всегда чихал при попадании из тени на яркое солнце. // Близняшки строили «замок» из крупной гальки. Молча и слаженно. Будто разговаривали мысленно. Йокке понаблюдал немного за ними. Удивительные. Но долго сидеть безучастно со слишком размеренными спокойными близняшками младший сын Бьёнен не смог. — Давайте помогу! — не выдержал Йокке. — Мы сами! — хором сказали брат и сестра. Йокке насупился. Через секунду забыл про замок. Унёсся вслед за страшим братом. Куда это Бран? Что делает? Ищет что-то под ногами. Ракушки красивые для мамы? И Йокке надо. Младший споткнулся, чуть не упал. Но равновесие сохранил. И сделал выражения лица: так и задумывал. Специально. — Йокке, смотри под ноги, — предупредил недремлющий (как хотел бы) Штефан. — Я смотрю! — крикнул Йокке, уже в одиннадцать не умеющий соглашаться. — Бран, — позвал глава семейства более сознательного сына. — Чего? — тут же отозвался крепкий подросток. — Следи, ради предков, чтоб твой брат не убился… Бран расплылся в горделивой улыбке. — Пошли исследовать дикий пляж, — Йокке утвердительно махнул рукой направо. — Туда, за валуны. — Нельзя, — напомнил старший брат. — На виду надо быть. — Тогда сам пойду… — ничуть не проникся Йокке. — Стой, — придержал Бран. — Давай кидать «лягушек». Старший брат ловко и непринужденно заставил камень пропрыгать по воде как живого. Магию применяет, не иначе. Младший вспыхнул. Он не умел пускать «блинчики». — Это глупо. Мне не шесть, — Йокке сжал губы. — Я тебя научу, — брат миролюбиво протянул плоский камень. — Нет. Хочу идти смотреть что там дальше, — Йокке снова тыкнул указательным пальцем в сторону валунов. Ливейя перевернулась, села. Потянулась, зажмурилась от начинающего печь утреннего солнца. — Йокке, подойди ко мне! — позвала мама. — Всё, теперь твоя очередь, — с облегчением сообщил Штефан и с большим наслаждением улегся на коврик. Наконец-то отдых от бдений. Младший подошёл, весь напыжившийся. — Я пойду смотреть дикий пляж, — с вызовом сообщил Йокке родителям. — А что там? — поинтересовалась шепелявая Сьёфн. — Вот я и не знаю! — возмущенно пояснил Йокке. Как родители не понимают элементарного. Всё надо объяснять. — Не вздумай! — сказал размякший на подложке Штефан, не открывая глаз. — Да почему?! — Иди сюда, Носик, намажу тебя, — подзывающе помахала ладонью Ливейя, держа противосолнечную мазь в руках. — Неееет, — Йокке отступил на пару шагов и поджал руки подмышками. — Брана мажь!!! — И Брана намажу, — уверенно подтвердила вайна. — Но тебя первого, потому что ты сгоришь сейчас за пять минут. — Неееет — снова воспротивился младший сын. — А пока буду намазывать, расскажу про сороконожку. — Про сороконожку?! — восхитился Йокке и, а ж поперхнулся от резкого вдоха воздуха. Он обожал стих. Но мама рассказывала его только по особым случаям. — БРААААН! — бесконечно сияя в восторге заорал Йокке на весь пляж. — Иди слушать ПРО СОРОКОНОЖКУ! Брану тоже надо. Как же он останется без «Сороконожки». — Что ж ты так кричишь всё время… — сердито пробурчал задремавший было в неге глава семейства. Старший брат присоединился. Двойняшки делали безучастный вид, но навострили уши. Сьёфн бросила плести человечков из травинок и камешков. Йокке сел возле мамы-вайны и послушно подставил спину. — У сороконожки… // — Хочу туда — упрямо повторил в который раз Йокке. — Может там есть ящерицы. — А помнишь, как ты… — без задней мысли начал было Бран, но Йокке быстро его перебил. — Если поймать ящерицу — у неё отваливается хвост и хлещет кровища! — объяснил младшей сестрёнке Йокке отчего у Сьёфн расширились глаза от ужаса. — Не совсем всё так страшно — смягчила мама-вайна. — Это у них защитная реакция… — А ядовитые ящерицы есть? Пап? Пап! ПАП! Штефан вздохнул и перевернулся другой стороной. — А я есть хочу — абсолютно не в тему, смущенно промолвил старший сын Бьёнен. — Я тоже — поддакнул младший, мигом переключившись и забыв про рептилий. Йокке не хотел есть. Но раз старший брат сказал — наверное и Йокке надо. Услышав запах сахарной кукурузы возникли двойняшки с одинаково выжидающими лицами. // — Сходи с мальчишками на дикий пляж — вкрадчиво попросила жена, пока Бран с Йокке отволокли мусор с пляжа. — Он же не успокоится. — Схожу конечно — согласился взрослый Бьёнен. // Бран остался учить младшую сестрёнку держаться на воде. Четырнадцатилетняя лосина был превосходным пловцом. Обожал и мог плавать с утра до ночи. С помощью магии можно было видеть под водой, не дать воде залить уши и нос. Но плавать магам приходилось учиться самим. Штефан с Йокке ушли за валуны. Бледный сын ещё больше отливал белизной на ярком июльском солнце, контрастируя с бушующей зеленью трав, махровой синевой волн и слоящейся желтизной утёсов. Йокке зачерпнул морской воды в ладони, брызнул на отца, заливаясь смехом. Резво поскакал вперёд. «Думает: я его догонять буду… Ага, конечно…» — подумал Глава ордена, мечтавший завалится на песочек и лежать неподвижно весь день. Только воду иногда пить. И может поесть пару раз. А так — не шелохнувшись… Йокке был доволен больше некуда. Весь сиял как блики на волнах. Язык как помело — болтал без умолку. Штефану можно было не напрягаться отвечать, только изредка хмыкать. — А как русалок призвать? Какими ритуалами с заклинаниями? Ну не может быть, чтобы не существовали… Как так — сирены есть, а русалок нет? Я не верю, думаю, они прячутся хорошо… Или скрывают почему-то… Это как с чудовищами всякими… Взрослые сговорились все вместе не говорить детям, чтобы мы не боялись… Но они есть… Я знаю… И почему не говорите — знаю… Штефан в третий раз блаженно зевнул. Убаюкивала трескотня младшего сына. Хорошо-то как. Какой замечательный летний день. — Я читал есть такие рыбы… не, не рыбы, такие животные… которые живут и там, и там… в смысле в воде и на суше… ну короче и в море, и на земле…амфибии! Да точно…у них такая дыхательная система… Йокке прыгал по большим валунам. — Сынок, не торопись. — А? — Не торопись говорю, смотри внимательно, куда наступаешь — камни могут быть неустойчивые. — Я смотрю! — упрямо подтвердил Йокке. — А почему рыбы умирают на суше? Почему не начинают дышать как амфибии? — У рыб жабры. Сам сказал — по-другому устроены. — А могли бы перестроиться… — грустно констатировал Йокке и задумался о чём-то. Огромные камни кончились, и они пошли по более ровной кромке, облизываемой прибоем. Йокке неожиданно остановился, подождал отца, жмуря серые глаза на яркое солнце. Обошёл и пошёл вплотную сбоку, почти прижавшись. Асв профессионально насторожился, огляделся. Что это Йокке? Испугался чего-то? Штефан на всякий случай приобнял сына за плечи: — Чего замолк? Язык устал? Не отваливается ещё? — Неа, — помотал головой младший. — Про глупых рыб думаю. — А жмёшься чего? — Штефан обнадеживающе прижал младшего к себе. — От солнца, — прищурился сын и шкодно улыбнулся. — Я ниже, от тебя тень… — Морда хитрая, — Штефан потрепал сыну макушку и Йокке протестующе мыкнул. — Давай ящериц ловить? — вспомнил о цели одиннадцатилетний Бьёнен. — Нет, ящериц как-нибудь без меня лови… — Ладно, — ничуть не расстроился Йокке и побежал осматривать кустарники на утёсах. Штефан опустился на корягу и стал с улыбкой наблюдать как сын забавно крадется вдоль отвесной жёлтой стены, выглядывая замлевших на солнышке рептилий. // Йокке поймал ящерицу. Несчастная рептилия действительно в панике отсоединила хвост. Нести её без хвоста было бессмысленно и неудобно. Так что младший Бьёнен отпустил укороченную добычу. Асв с сыном прошли дальше. Теперь Йокке шёл молча, обеспокоено и смущённо. Штефан видел, но не понимал. Что творится в голове у приемного сына нельзя было ни догадаться, ни даже предполагать. Всё что угодно. У Йокке было непредсказуемое воображение. — Пап… — не выдержал Йокке — В общем… Сын вздохнул. — Чего? — Я взял магические «крепежи» от навеса. Хотел разобраться как работает. И… сломал один случайно. Я не хотел, честно. Приёмыш запнулся и бледные щеки немного покраснели. Теперь Штефан вздохнул. — Почему без спроса взял? — строго спросил глава семейства. Йокке пожал плечами и не таясь признался: — Думал, ты не разрешишь. — То есть, знаешь, что не разрешу и потому не спрашиваешь?! — поразился ходу мыслей младшего отец. Да. Это не Бран. И даже не осторожные близняшки. — Я думал, что успею починить… Но не смог. Прости. Не злись. Вот угораздило его сегодня напортачить. Такой денёк чудесный. — Я всё исправлю, — заверил Йокке. — Постараюсь… А… ты поможешь? Пожалуйста? Штефан хмурился. Что с ним делать? — Йокке! Не бери без спросу артефакты. Младший помялся. — Ладно. — Нет, так не пойдёт. Йокке остановился, упёр взгляд вниз и замкнулся в невидимый круг. Обещать нельзя. Если пообещать — надо выполнять. А Йокке не уверен, что сможет… — С магией осторожность нужна. А ты ещё маленький совсем. Неосторожный, ломаешь всё. Йокке промолчал. Всё. Ничего не скажет. С места не сдвинется. Останется здесь. Папа потеряет терпение и уйдёт. А он будет жить здесь, на берегу. Найдёт пещеру. Будет ловить, жарить и есть рыбу и ящериц. Очистит воду от соли. Как там это… дистиллирует. И с русалками подружится. — Йокке… Сын изображал мраморную статую. — Ну сколько раз тебе говорить: магия — это серьёзно… А ты в игры играешь. Йокке не играл. Он не маленький. Он всё прекрасно знает. Это папе надо всё объяснять. Не понимает ничего. Не хотел он ломать. Понять пытался. А вышло… как вышло. — Я-то помогу починить… Но этим не ограничится. «Нет, нельзя рубить с плеча… Надо с Лив посоветоваться» — подумал Штефан. — Пошли, потом обсудим. Йокке не двигался, ушёл опять куда-то внутрь себя. — Сынок, нас все ждут, — Штефан положил руку на белоснежное плечо. — Нет, — тихо заупрямился Йокке. — Никто меня не ждёт. Не будет Йокке — некому будет лезть куда не просят, куда нельзя. И ничего не сломается. Семья будет жить дальше без него. — Чего? — удивился Штефан. Так. Опять эти странности младшего сына. Надо срочно возвращаться, Лив поможет растолковать, что у Йокке в голове творится. — Пойдем. Потом поговорим об этом. — Нет. Штефан подхватил Йокке на руки, отчего тот залился смехом. — Что ж ты упрямый-то такой… В маму весь! Круг разомкнулся, Йокке буквально вынули из него. — Пап. А какие ящерицы на вкус? Не, не сырые. Если пожарить на палочке… на костре? — Не вздумай! — на всякий случай очень строго предупредил Штефан. — Не знаю, сынок… // — МАМА!!! — орал Йокке, несясь по пляжу на максимально возможной на песке скорости. — МЫ НАШЛИ МЁРТВУЮ ГОЛОВУ?! — Что нашли?! — ужаснулась вайна. Наверное, послышалось. — ГОЛОВУ!!! ДЕЛЬФИНА!!! Йокке был очень впечатлен находкой. А ж дрожал. Красочно пересказал Ливейе как всё было. Подробно обрисовал жуткие разлагающиеся на кости зловонные останки морского млекопитающего. Фэя демонстративно зажала уши. Фоиль сделал вид, что не знает эту семью. Конкретно: абсолютно не знаком с Йокке. — Он хотел её сюда притащить тебе показать… — давясь смехом пояснил Штефан — Еле отговорил. — ОНА ВОНЯЛА! — искрился младший Бьёнен. — УЖАСНО!  — Фууу — сморщилась маленькая сестрёнка. — Сынок, не кричи так! — у главы семейства в ушах звенело от восторженности Йокке. — Давайте в другую сторону пойдем?! — младший был полон энергии и энтузиазма в отличие от подуставшего Штефана. — Вдруг там ещё ЧТО-ТО ТАКОЕ!!! — А может искупаетесь с Браном? — непрозрачно намекнул взрослый асв. — Жарко. — Ага, — поддержал довольный Бран и пошёл к воде. И Йокке надо. — КУПАТЬСЯАААА! — заорал Йокке и вихрем бросился вслед за братом. Уши Штефана окончательно заложило. — Йокке! — рявкнул взрослый Бьёнен — Да не ори ты всё время! — Ладно, — не очень-то проникшись отозвался Йокке. Было страшно немножко. Но одиннадцатилетний йон точно знал, что не быть громким никак не получится. — Смотри за братом. Внимательно, — напомнил отец Брану и вернулся на неодолимо манящий уютный коврик. Выдохнул — Измотал… — Спасибо — сказала Ливейя. — Принимаю пост. Штефан махнул рукой, накрыл лицо рубахой и решительно вознамеривался долго и качественно с удовольствием дремать. ]]