***
С момента, как Лань Чжань объявил, что Вэй Ин на правах его родственной души останется в Облачных Глубинах, прошло пару месяцев. Стремительно приближались холода, от которых можно было ожидать любого подвоха. Когда для Цзян Чэн и Яньли пришла пора покидать Гу Су, Вэй Ин долго не хотел отпускать их от себя. — Ты же приедешь скоро, А-Сянь?.. - в глазах старшей сестры, обычно такой мудрой и сильной духом, блеснули слезы. Вэй Ин в который раз пожалел, что не может ей ответить — голос все еще не вернулся к нему. Зато он мог одарить сестру теплейшей улыбкой и не выпускать ее из объятий. Взгляд его был таким родным и успокаивающим, что Яньли стало еще тяжелее оставлять здесь Вэй Ина. Губы ее в какой-то момент дрогнули, и она снова, уже не сдерживая своих чувств, бросилась крепко обнимать брата. — А-Чэн, А-Сянь… — девушка говорила сквозь слезы. — Я вас обоих…так люблю! Цзян Чэн держался чуть поодаль — младший братец никогда не любил сантиментов, Вэй Ин это знал. Так что настаивать на прощальных объятиях не стал. Лишь когда Яньли отпустила брата, Чэн подошел поближе и произнес, глядя твердым взглядом на Вэй Ина: — Надеюсь, ты не наделаешь глупостей. Вэй Ин кивнул, улыбаясь. Втайне он знал, что брат отчасти переживает за судьбу старшего, просто…не показывает этого. В силу каких обстоятельств, Усянь точно не знал. Долго провожал он взглядом своих родных… Мысль о том, что придется на некоторое время разлучиться с ними, поселила в груди какое-то до этого неизвестное щемящее чувство. Восточный ветер издалека принес первые снежинки — вестники наступающей зимы. Молодой заклинатель, стоявший у ворот, не услышал, как сзади к нему кто-то подошел. Он будто бы искал что-то там, за серым горизонтом, хотя силуэты родных давным-давно исчезли. На губах ощущалась соль. — Ты жалеешь, что остался здесь? — услышал в своей голове Вэй Ин знакомый голос. Не оборачиваясь, он смахнул рукавом прозрачные капельки со своего лица. Снег ли то?.. — Нет… — откликнулся Вэй Ин. — Мне просто холодно… Лань-гэгэ, обними меня?.. Когда Лань Чжань положил ладони на его талию, осторожно притягивая к себе, Вэй Ин понял: он сделал правильно. И никак иначе.***
— Лань Чжань… — Мгм?.. — Мы ведь соулмейты, предначертанные, так?.. Они сидели в небольшой комнате, изначально оборудованной под чайные церемонии, но впоследствии ставшие чем-то вроде места для встреч. У них нечасто возникало желание отправиться именно сюда, но сегодня будто бы что-то подсказало — нужно.Полы здесь были не такими жесткими, как в остальных зданиях ордена, и потому можно было с особенным комфортом расположиться на длительные часы внутри. — Что-то смущает тебя? Лань Чжань чуть изогнул бровь — самое яркое выражение удивления, на которое только было способно его лицо. — Просто… - Вэй Ин поджал губу, и Ванцзи ясно понял, что соулмейт чего-то недоговаривает. Он положил его ладонь в свою, переплетая пальцы. Это движение обычно успокаивало Вэй Ина. Так вышло и сегодня, но почему-то разум Усяня отозвался дополнительно легкой грустью. — Мне кажется, что ты…избегаешь касаться меня. Ванцзи замер, начав было легко поглаживать Вэй Ина вдоль большого пальца. Таких слов (или даже признаний) он не предполагал услышать никогда. — Да, вижу, ты не понял… - Вэй Ин как-то странно улыбнулся. — Но обычно те, кто друг к другу привязан, как-то выражают это… В голове Ванцзи мгновенно пронеслось то событие, когда Вэй Ин его впервые поцеловал. Чувство приятное и непонятное одновременно. — Разве тебе…не понравилось…тогда?.. - Вэй Ин взглянул в лицо своего нареченного. — Или, может, мне стоит нарушить запрет и напоить молодого господина Лань, чтобы чего-то добиться? — Вэй Ин, ты неисправим. — А твои мысли все еще как на ладони, - вздохнул Усянь. Он медленно опустил голову на плечо Ванцзи. — Не обманывай себя и меня. Тебя же учили не врать? Ты — не я, и потому не станешь… — На самом деле мне хотелось бы… Настала очеред Вэй Ина удивляться. Он округлил глаза, поднял голову и это невинное, почти мальчишеское лицо подействовало на Второго Нефрита очень странно. Что-то пробуждалось внутри него при одном только взгляде, и этому воспитанный в строгости и мудрый не по годам Ванцзи не мог отыскать объяснения. — Что тебе хотелось бы?.. Что?.. Вэй Ин придвинулся чуть ближе. Лань Чжань выдержал паузу, словно бы специально замедляя ход своих мыслей, стараясь хоть как-то успокоиться. Выходило плохо. — Попробовать коснуться тебя, — наконец, вслух, заставляя соулмейта вздрогнуть, произнес Ванцзи. Во взгляде Вэй Ина мелькнула растерянность. Конечно, он думал о том, что когда-нибудь они будут близки…как пара. Но мысли и фантазии — это одно дело, а совсем другое — что-то совершить в реальности. Да и к тому же, обязывать к чему-то соулмейта просто потому что они связаны, не хотелось. Однажды они просто целовались, и в голове Лань Чжаня творилось такое смятение, что оно отчасти передалось Вэй Ину. Что же будет, когда они сойдутся как настоящая пара? И главное — хочет ли того сам Ванцзи?.. — Лань Чжань, ты вовсе… - неуверенно начал Вэй Ин. — Я знаю, что я не обязан, - тотчас же прервал его Ванцзи. Повисла напряженная пауза. Все же, довольно сложно общаться с человеком, когда он знает все твои мысли и может предугадать суть дальнейшего диалога. — Лань Чжань… - Вэй Ин уселся напротив соулмейта и серьезно посмотрел на него. — У тебя был кто-нибудь до меня? Ванцзи молчал, лишь были отчетливо видны покрасневшие кончики его ушей. — Вижу, что нет, - Вэй Ин улыбнулся, хотя и ощущал небольшую неловкость. Будто бы он сейчас допрашивал Лань Чжаня, хотя тот изначально выглядел таким невинно-привлекателным. — Тогда почему ты вдруг решил… — Потому что ты нравишься мне, Вэй Ин. — А?.. - Усянь изумленно приподнял брови, но опомниться не успел, как Ванцзи прижал его к полу. — Ай! Лань-гэгэ, ты чего? — Позволь мне изучить тебя, Вэй Ин… - Лань Чжань склонился над соулмейтом так, что лицо его было очень уж соблазнительно близким. — Знаешь, «прикасаться» мне нравилось больше. Ты… Не сумев договорить, Усянь резко вздохнул: тонкие длинные пальцы Ванцзи холодом прошлись по его груди под одеждой, нарочно или нет задевая соски. Почему-то в плавных движениях чувствовалась уверенность. Но не мог ведь Второй Нефрит так бессовестно обманывать! — Давай я помогу… - обретя, наконец, власть над бушующими мыслями, Усянь попытался привстать. Но Лань Чжань уложил его жестом требовательным, сильным. — Не нужно. Я сам. Его ладони поначалу лишь плавно перебирали ткань светлого ханьфу, потом касания стали ощутимее. Безнадежно упала в сторону одежда. И когда Ванцзи снова наклонился, касаясь губами бледно-розовой жемчужины соска, в голову ему явилась мысль Вэй Ина. Хитрая, но…верная? — Лань-гэгэ, я тоже хочу смотреть на тебя… Почему ты в одежде? Ванцзи не понимал, почему ему вдруг захотелось послушаться. Этот ветреный уголек заставлял его творить откровенно безумные вещи. Он сам не заметил, как плавно и медленно стал снимать одежду. И теперь Вэй Ин мог смотреть. Смотреть на него и улавливать его мысли, все до единой. Сам же он думал о том, как это приятно и забавно — заниматься такими…постыдными вещами в святая святых — Облачных Глубинах. Да Цижень с ума сойдет, если узнает… Но все равно! Сейчас на это было наплевать. Слегка грубые подушечки пальцев касались обнаженной кожи, то замирая, то поглаживая. Осторожно, не спеша. Ванцзи не пытался скрыть своего интереса — Вэй Ин правильно заметил, что он был для него первым. А все, увиденное впервые, Лань Чжань всегда старался запомнить до мельчайшей детали. Он смотрел на то, как реагирует Вэй Ин на касания. Где лучше остановиться и куда нажать чуть сильнее, чтобы тот томно приоткрыл губы, медленно выдыхая. Стараясь не торопить события, Ванцзи мягко коснулся губами внутренней стороны бедра. Эта точка оказалась очень чувствительной к его удивлению — Вэй Ин выгнулся, плавно проводя ногой по полу. — Ты красив, Вэй Ин… - Лань Чжань старался не говорить, но думать, хотя мысли и были довольно бесцветны по сравнению с голосом. — Я раньше не замечал, насколько. И все же… Его свободная ладонь плавно скользнула в сторону поясницы и затем ниже. Ладонь сжала в хватке одну из ягодиц, снова заставляя Усяня выгибаться и сопеть. — Если бы и мысли твои были столь же прекрасными… Вэй Ин… Лань Чжань выдохнул, опаляя дыханием чужой живот. Новое касание губ было уже чуть ниже и куда более чувственное. Как бы ни старался Вэй Ин оттягивать момент, он был уже слишком возбужден, чтобы продолжать и дальше. Когда чужие губы в полукасании замерли у головки, он и вовсе почувствовал, что сходит с ума. Мысли, которые он сейчас слышал в своей голове от Лань Чжаня, переплетались с собственными, перерастали в ослепительную симфонию звуков и ощущений. Связано ли это как-то с соулмейтами, Вэй Ин не знал, да и думать об этом не хотел. Он ощущал в чувствительных местах руки, губы и язык. Был поглощен сладким ощущением подступающей неги. Но…почему Лань Чжань медлил? Почему не хотел идти дальше? Вэй Ин, не способный более терпеть, резко рванулся вперед, обнимая Ванцзи за шею и одновременно подтягивая к себе силой отдохнувших ног. Заставив соулмейта смотреть на себя, Усянь провел языком по кромке чужого уха и приоткрыл рот, опаляя то дыханием. Он не думал о чем-то конкретном. Просто — внезапно чистым и спокойным звуком — неожиданностью как для себя, так и для Лань Чжаня, прошептал: — Бе-ри… Вэй Ин увидел смущение и удивление в глазах соулмейта, но теперь, когда тот ощущал не только его мысли, но и распаляющееся желание его тела, нельзя было отступать назад. Или отпустить хотя бы на мгновение… Усянь подсказал ему, что делать — плавным движением тела прижался к горячей груди, оставил поцелуй на прозрачной коже предплечья. Взял чужую ладонь в свою, направляя вниз, туда, где желания становилось все больше с каждым мгновением. Лань Чжань все еще был смущен и удивлен — об этом безостановочно твердили его мысли, как бы он ни пытался убеждать себя в обратном. — Я забыл, что ты не знаешь… - Вэй Ин смущенно улыбнулся. — Ладонь, Лань-гэгэ… Дай мне ее… И он показал, но показал немного. Лишь то, что заставило на мгновение сморщиться и непривычно растянуло вход. Нельзя было угадать, когда наступит тот момент готовности, о котором все говорили… Но каждое движение было все более уверенным, плавным, менее болезненным. — Повернись на спину, Лань-гэгэ… - почему-то Вэй Ину захотелось сделать это самому, и не потому, что Ванцзи мог допустить ошибку. В этом не могло быть ошибок, только…боль? Но если и так, Вэй Ин готов был ее принять. — Что ты… — Тише, Лань-гэгэ. Расслабься. Когда Лань Чжань оказался под ним, Вэй Ин позволил себе задержаться на несколько секунд, чтобы разглядеть соулмейта. Удивительно, но он никогда не представлял себе ничего из этого, и в том числе, несколько испуганных глаз Второго Нефрита. Его можно было понять…в какой-то мере. Вэй Ин тепло улыбнулся, припадая к чужим губам и переплетая ладони. Лань Чжань не ожидал, что будет так ярко и…неожиданно узко. Вэй Ин, постыдился бы он… В Облачных Глубинах никогда не… — Лань-гэгэ, ну, хотя бы сейчас забудь о правилах… - прозвучал в голове Ванцзи знакомый чуть обиженный голос. — Ты хотел знаний?.. Бе-ри… Фраза стала будто бы спусковым механизмом, и Вэй Ин начал медленно двигаться, привыкая, для удобства держась руками за надежную опору в виде чужого тела. Даже в полумраке ярко блестели его глаза, а когда он задирал голову, позволял себе слишком постыдно громко дышать и сопеть, на подбородке его Лань Чжань заметил тонкую струйку слюны. Странное желание пробудилось в нем — подхватить ее, может, даже попробовать на вкус. Губы Вэй Ина были очень мягкими… …а движение ускорялось. Рывок…еще один… Ванцзи казалось, что Вэй Ин действует очень неосторожно, очень резко и может навредить себе. Но когда он только попытался остановить его, когда предупредительно чуть дернулся вперед, что-то теплое вдруг неожиданно поразило его. Что-то разливалось внутри, заполняя и Вэй Ина. Тот откинул голову назад и часто задышал. Увидев это, Лань Чжань мгновенно прижал его к себе, переворачиваясь на бок. — Вэй Ин, ты… - осторожно позвал соулмейта Ванцзи, не прекращая держать его в крепких горячих объятиях. Вэй Ин повернул к нему голову, не сдерживая потока слез, заливающих теперь его щеки и руки Лань Чжаня. Словно беззащитный маленький кролик. — Я твой, Лань Чжань, а ты — мой, - сквозь сбивчивое дыхание наружу прорвались мысли. — Я люблю тебя.