Сердце за человечество

TW: нецензурная лексика

***

-НЕЕЕЕТ!!!! ПОЖАЛУ.... АААААА!!!! Очередной крик боли раздался в камере допроса и, отталкиваясь от холодных каменных стен, возвратился эхом обратно. Отчаянный крик, от которого мурашки бегут по коже и кровь стынет в жилах, стал чем-то обыденным для этих подвальных помещений. Сразу за ним последовали всхлипы. -Я ещё раз тебе говорю-рассказывай все, что знаешь, сука, - высокий, грузный мужчина с колючими глазами и неопрятной щетиной, одетый с иголочки в форму Военной Полиции, склонившись смотрел в лицо совсем юной девушки. Сырой воздух вокруг неё сотрясался от нескончаемых жалостливых рыданий, он с шумом наполнял её лёгкие и рвано, громко вырывался наружу. Девушка плакала, опустив красные от напряжения глаза в пол. Её руки были прикованы к подлокотникам тяжелого деревянного кресла для допроса. Неровно отрезанные, едва достающие до подбородка волосы, грязные и лохматые, падали на лоб. Хрупкое юное тело билось в мелкой дрожи, будто от озноба. -Ну? Или тебе маловато ногтей вырвали? - с недоброй усмешкой произнес мужчина. Двое подчиненных, находившихся в камере, трусливо посмеялись над его "удачной шуткой". Начальник победно улыбнулся. -Я же... сказала.. Я... ниче... ничего не знаю!!!! - голос девушки был наполнен страхом и отчаянием. -Лжешь, тварь! - размахнувшись со всей силы мужчина с глухим стуком ударил девушку кулаком по лицу. Слезы неконтролируемо полились из её глаз с новой силой. Из носа хлынула красная струйка. Взгянув на свою руку, мужчина с нескрываемым удовольствием смахнул с неё и железного кастета темную кровь, оставляя пятна на каменном полу, -Какой час мы уже тут с тобой возимся, а ты так и не сдаёшься. Ну, будь паинькой и скажи нам наконец, как ты пробралась сюда, мерзкая гигантиха?! Тогда мы возможно тебя не убьём, а сдадим на опыты разведкорпусу. И снова в камере раздалось противное, несмелое подобие смеха. -Я.. *всхлип*...же говорю вам.... Я... не... понимаю о чем... вы *всхлип* говорите.. Пожалуйста... прошу вас... Отпустите ме...меня... -Ещё один. -Так точно, сэр! - один из смеющихся солдат взял со стола инструмент, похожий на большие тонкие кусачки с окровавленными концами и подошёл к допрашиваемой. -Нет!! Прошу вас!!!.. Я же ничего не сделала!!! - женский срывающийся голос снова и снова просил солдат сжалиться, - Я совершенно невиновна, я обычный кадет! Поверьте мне, прошу вас!!!! Я ведь уже доказала свою преданность во время нападения на Трост!... - слезы из больших зелёных глаз лились ручьями, и, смешиваясь с кровью, стекали на кадетскую форму. - Так рассказывай, милая, мы внимательно слушаем, - главный мужчина, видимо старший лейтенант, сально ухмыльнулся, вглядываясь в разбитое и опухшее лицо девушки, - расскажи нам, Гретэль. -Но я же...ничего...не знаю... -Ещё один. -Есть, сэр! - подчинённый крепко захватил кусачками ноготь девушки и с силой рванул его на себя. -ААААААААААА ААААААААААА!!! - казалось, этот полный страха и боли крик мог слышать весь Стохесс. Всхлипы сменялись мольбами о пощаде, мольбы сменялись звонкими и глухими ударами, плачем, и вновь криками, однако допрос так и не сдвинулся с места. * * * Уставший лейтенант медленно вытирал испачканные в крови руки грязным платком. На нем виднелись уже успевшие засохнуть кровавые пятна и менее заметные следы грязи и чего-то ещё. Девушка больше не плакала. У неё будто не осталось слёз, пустой, ничего не выражающий взгляд был направлен на открытую решетку. Её даже не заперли. Выход так близко, но руки крепко скованы, а корпус туго привязан к твердой спинке стула. -Мерзкая ты тварь! Удар. В очередной раз кровь брызнула на каменный пол. -Когда же ты уже заговоришь, сука? - теперь голос самого лейтенанта сорвался на крик: -СКОЛЬКО ЕЩЁ ЧАСОВ ТЕБЯ ДОПРАШИВАТЬ, ПАСКУДА?!?!? ТЫ РАЗВЕ НЕ ПОНИМАЕШЬ, ЧТО ВСЕМ ПЛЕВАТЬ НА ТВОЮ ЖАЛКУЮ ЖИЗНЬ?!?! НЕ ХОЧЕШЬ ГОВОРИТЬ - Я УБЬЮ ТЕБЯ!!! ОДНИМ ТИТАНОМ МЕНЬШЕ, ВСЕМ НАСРАТЬ!!! ДАЖЕ НИКТО ИЗ ТВОЕГО СОБСТВЕННОГО ОТРЯДА НЕ ЗАМЕТИТ, ПОТОМУ ЧТО ТЫ НИКОМУ НЕ НУЖНА!!!!!! Снова серия отчаянных, хаотичных ударов уставшего лейтенанта, будто пытавшегося отыграться за неудачный допрос. Внезапно дверь, ведущая в подземные темницы и камеру, с грохотом распахнулась. Мужчина обернулся навстречу приближающимся людям, боясь увидеть начальство, не ведающего об этом несанкционированном допросе. Быстрым шагом к открытой камере подошла энергичная девушка в очках с горящими энтузиазмом глазами под ними: -Старший лейтенант Айбрингер! Какая приятная встреча! Кого допрашиваете? Ваши крики слышны даже на втором этаже! Я услышала что-то про титанов и сразу примчалась сюда!! Тяжело дышащий мужчина поднял затуманенные глаза на вошедшую: -Капитан Ханджи, и...?.. - он бросил короткий взгляд на зашедшего сразу за ней невысокого безучастного мужчину, незаметного на фоне его энергичной спутницы, -Капитан Леви, надо полагать. Валите-ка отсюда, разведчики. Девушка громко засмеялась и, перешагнув порог камеры, подошла к напряженному мужчине и радостно заговорила: -Ай да шутник, ну что ты за душка, Деннис, - резко Ханджи понизила тон, и, продолжив уже тише, сделала интонацию угрожающей, -Знай свое место, лейтенант. Высшие по званию задали тебе вопрос, и я советую тебе ответить на него поскорее - что тут происходит? Военный полицейский усмехнулся и, с отвращением взглянув на капитана, плюнул ей под ноги: -Мне на ваши морды сучьи, вынюхивающие всё вокруг, даже смотреть противно. Валите, я сказал. Две шавки Смита старшему лейтенанту Военной Полиции не указ. Мы допрашиваем своего же, полицейского, так что не лезьте не в свое дело, ублю... Не дав лейтенанту договорить, из тени вышел капитан Леви Аккерман, и, выхватив из УПМ длинное лезвие, направил его прямо на лицо вконец обнаглевшего полицейского: -Разговариваешь с капитанами, как со своими вонючими свиньями, не проявляя ни капли уважения. Пока мы рискуем жизнями, ты отсиживаешься за стеной, хватаясь за мамкину юбку и развлекаясь, допрашивая кадетов, - Леви сделал акцент на последнее слово, отчего лицо лейтенанта вытянулось в недоумении и он нервно, натянуто улыбнулся, - своего полицейского, говоришь, допрашиваешь, да, крыса? Тогда почему на полу рядом с ним валяется куртка кадета, лживая ты скотина? -КАДЕТ?!? -наконец выкрикнула Ханджи, до этого опасливо (и весьма разумно) отошедшая за спину Аккермана, - Вы допраши... -КАПИТАН!!! -неожиданно раздался хриплый и полный отчаянья крик, заставиший вздрогнуть всех собравшихся. -Капитан!!! -девушка подняла избитое в кровь лицо на Ханджи, -Выпускница 104-го кадетского корпуса, Гретэль Марлин!!!! - выкрикнув это, девушка без сил уронила голову на грудь. Она тяжело дышала, изредка откашливаясь кровью. -104-го?!??!? -капитан Ханджи была не просто удивлена, она была потрясена полным неподчинением и безрассудностью полицейских, -Вы допрашиваете кадета 104-го корпуса без ведома Легиона Разведки?!?!?? Да как вы смеете захватывать кадета после суда над Эреном Йегером?!?!? СРЕДИ НИХ ВОЗМОЖНО ЕСТЬ ТИТАНЫ, А ВЫ СМЕЕТЕ ЗАХВАТЫВАТЬ ИХ И ДОПРАШИВАТЬ?!?? -Успокойся, Ханджи, - Леви взглянул в перекошенное от гнева и испуга лицо лейтенанта, и опустив лезвие к его горлу, слабо надавил, - я уверен, что даже командор Военной Полиции не знает, что эти ничтожества сделали, - капитан цедил слова медленно, сквозь зубы, - вы нарушили решение суда и приказ главнокомандующего Дариуса Закклая о неприкосновенности 104 отряда, - по шее лейтенанта потекла тонкая струйка крови. Он зашипел, как раненая гадюка, - их необходимо было изолировать в лагерь разведчиков за стеной Роза, и внимательно за ними приглядывать. А теперь, когда вы, ублюдки, захватили одного из них, кадеты в панике и возможные титаны среди них не будут проявлять себя. -На каких основаниях вы задержали и допрашиваете её? - вновь повысила голос Ханджи. -Она подозрительно себя вела. -Она ЧТО?!?!?? ВЫ В СВОЁМ УМЕ?!??!? ВЫ ИЗБИЛИ ДЕВЧОНКУ ДО ПОЛУСМЕРТИ, ПОТОМУ ЧТО ОНА БЫЛА ПОДОЗРИТЕЛЬНОЙ?!??!? -Она всегда была одна и.... -Угомонись, Айбрингер, - все, кроме безжизненно замеревшей девушки в кресле для допроса, вновь обернулись на Леви. -Мы забираем кадета. 104-ый отряд находится в лагере Разведотряда, так что это полностью в нашей компетенции. Мы допросим её сами. Не на шутку удивлённый лейтенант начал было возмущаться: -Вы не имеете права!... -Завались, скотина, - резко сказал Леви, - это ты не имеешь права ни допрашивать кадетов, ни перечить приказам капитана. Эй, долговязый, - парень, находившийся в подчинении у Айбрингера дернулся, - развязывай девчонку, а ты, - капитан холодно взглянул на лейтенанта, - задержан. - Я уведу его! - оживилась Ханджи, - И доложу Эрвину. А ты отведи кадета в камеру, которая повыше только, отпустить её мы сейчас не можем. Пусть командор решает. И её надо бы перевязать. -Я тебе не подчиняюсь, четырёхглазая, - однако в голосе капитана не было раздражения, - Иди уже. Леви не опускал лезвия, пока Ханджи не заковала в наручники лейтенанта и двух его подчинённых и не увела их троих, весело напевая что-то себе под нос. Когда дверь за ними захлопнулась, Леви тяжело выдохнул и, достав белоснежный платок, вытер лезвие от крови. Потом развернулся к девушке, не издавшей после своих криков ни единого звука. Подчинённый Айбрингера развязал её, и теперь кадет, опустив голову и руки, не подавала никаких признаков жизни. Мужчина присел на корточки, заглядывая ей в лицо: -Эй, ты жива там? Как тебя там...Гретэль? -Да. -Сколько часов ты здесь? -.... -Эй, я с тобой разговариваю! -...не знаю.., - голос девушки был очень тихим, надтреснутым, как старое пыльное зеркало, каждое слово давалось ей с большим трудом. -Ясно. Идти можешь? Молчание. Леви и сам понял, что не может. Мысленно обещав себе припомнить это Ханджи, он поднял забрызганную кровью кадетскую куртку и, положив её на ноги владелицы, медленно взял Гретэль на руки. Девушка немного расслабилась, почувствовав себя спокойнее в его надежных "объятьях", и обессилено опрокинула голову назад. Капитан с отключившейся девчонкой поднялись в камеры повыше, отличавшихся от обычных комнат только наличием замков на двери и решеток на окне. Зайдя внутрь, он уложил девушку на скамью у кровати, и взглянул в лицо кадета: оно все было разбито и порезано, из носа медленно текла кровь, у рта и на лбу виделись запекшиеся кровавые пятна. Из-за синяков и кровоподтеков лицо девушки опухло, выглядело неприятно и даже мерзко. Леви пробежался взглядом по её телу - на шее синяки от рук (или веревки?), видимо, девчонку душили, на руках глубокие кровоточащие порезы, некоторые пальцы сломаны и почти на всех нет ногтей. Леви с отвращением отвел взгляд. Он ненавидел пытки, и, в отличие от Ханджи, старался на них не присутствовать. Он почувствовал ненависть к полицейским, которые безосновательно сотворили такое с совсем зелёным кадетом. А ещё его бесила грязь, засохшая и свежая кровь и многочисленные раны на теле девушки. И это надо было срочно решать, пока она не получила заражение. Приняв решение, Леви вновь вздохнул, подошёл к тяжелой двери и запер её. Зашёл в ванную, набрал таз с тёплой водой, поставил стул возле него и принёс два полотенца, как делал сотни раз для себя самого. Капитан снял куртку, УПМ, закатал рукава, приготовил бинты из аптечки, находившейся в каждой комнате, чистую рубашку из какого-то шкафа и снова вернулся к кадету. Он в который раз опустился перед ней на корточки и... Звонко дал ей пощёчину. Девушка приоткрыла глаза. Леви поднёс руку к её лицу и мягко дотронулся до места удара: -Ты сильно избита, вся в крови. Нужно смыть это, обработать раны. Сам я не смогу, ты должна помочь мне. Не отключайся. Всё поняла? После некоторого осознания, Гретэль тихо ответила: -Да. -Хорошо, - Леви легко, будто она ничего не весила, поднял девушку, отнёс в ванную и поставил на пол, - надо раздеться, я помогу. Не стесняться, мне не мешать, не падать. Я просто смою это и всё. Стой спокойно и не дергайся. Голос капитана был прохладный, в его интонациях не было ни намёка на ласку, только безэмоциональный, почти приказной тон. Он не пытался заигрывать или показаться уверенным в себе - он просто выполнял то, что считал нужным и действительно был уверен, что делает все правильно. Гретэль видела размыто, соображала плохо и мало что понимала. Несколько часов физических пыток не могли не сказаться на её сознании. Однако то, что капитан, холодный, грубый, со скверным и отталкивающим характером сейчас будет её раздевать и мыть, не ускользнуло от неё. Ей было стыдно и неловко, но она понимала, что капитан прав, и раз он решил это сделать, то отказываться бесполезно. Гретэль почувствовала как Леви расстегивает ремень над её грудью, помогающий удерживать УПМ, который полицейские отобрали у неё. Опустившись на колени, он отсоеденил такой же на талии, и, мягко дотронувшись до внутренней стороны бедра, капитан закончил снимать ремни и откинул их в угол комнаты. -Подними ногу, - это была не просьба, - держись за моё плечо. Как только кадет выполнила приказ, Леви одним лёгким движением снял с неё длинный форменный сапог и развязал портянки. Девушка опустила ногу на холодный пол и от неожиданности вздрогнула. -Боишься? - на секунду Грэтель показалось, что капитан сказал это с некоторым беспокойством, однако быстро отбросив эти мысли, слабо мотнула головой: -Нет, - её голос прозвучал не слишком убедительно, и чтобы исправить это, девушка побыстрее добавила, - просто пол холодный. Капитан хмыкнул, и сняв обувь и портянки со второй ноги, кинул всё в ту же сторону, что и ремни. Легко поднявшись с колен, Леви посмотрел на грудь Гретэль, видимо пытаясь найти пуговицы на её плотной, сильно утягивающей майке с высоким горлом. В этом взгляде не было ни намёка на пошлость, абсолютно. Мужчина не преследовал никаких целей, кроме как смыть кровь и грязь с тела девушки. Не найдя застёжек (что привело капитана в некоторое недоумение), он обошёл Гретэль, однако позади ни пуговиц, ни прочего не было. Вздохнув, Леви приказал: -Стой здесь и не падай, - и вышел из комнаты. Холодный пол под ногами и стена под рукой немного бодрили девушку, не давая ей упасть. Бросив взгляд на свои ноги, Гретэль с удивлением обнаружила лужицы крови. Не понимая, откуда они могли взяться, кадет посмотрела на свою свободную руку и увидела множество порезов по всей длине руки, из большинства которых медленно капала темная, густая кровь. От такого зрелища голова Гретэль закружилась, и, потеряв опору в виде стены, она рухнула на пол. -Твою мать!! - На грохот пришёл Леви с лезвием в руках, и положив его на стул, осторожно поднял девушку снова на ноги, - Что из фразы "стой здесь и не падай" тебе было не ясно, идиотка? Стой смирно, не дергайся, а то мало тебе полученных ран было? Так и сломать что-то можно. За стену держись. Капитан взял в руки лезвие, оттянул высокий ворот майки и резким движением разрезал её напополам, захватив и серый утягивающий топ, не задев при этом кожи девушки. Гретэль в шоке подняла отрешенный взгляд на Леви. Заметив это, он с нескрываемым раздражением сказал: -Снять эту идиотскую майку через верх - значит травмировать твоё тело ещё сильнее, слишком она плотная, да и...лифчик тоже. А твоя форма все равно грязная и рваная. Мужчина снова вышел в комнату. Он положил лезвие рядом со своим УПМ и прикрыл глаза. Глубокий вдох, выдох. Конечно, для него самого эта ситуация непростая. Раздеть девушку, несколько десятков минут омывать её полностью голое тело. Конечно, его это волнует. А кого бы не волновало? Но разумеется, он даже виду не должен подать. Не хватало, чтобы девушка была запугана ещё и этим. Вдох. Выдох. Вдох. Самоконтроль и спокойствие. Выдох. Он мог бы этого не делать. Но если запустить раны, кадет может получить заражение, а врач ещё непонятно когда придёт. Ещё и для задержанного, ещё и отобранного у полицейских. Редкий врач согласится на такое, зная, чем ему грозит вмешательство в дела военных. Вряд ли вообще этой девушке кто-то поможет и окажет нормальную медицинскую помощь. Терять совсем юного, обученного солдата из-за таких вещей - асбурд. Собравшись с мыслями и почти полностью успокоившись, Леви снова вернулся в ванную, где неуверенно, покачиваясь и дрожа стояла хрупкая девушка. Капитан с интересом отметил про себя то, на что не обратил внимания поначалу - кадет ниже него. Такое все же было редкостью. Аккерман спокойно подошёл к ней, до конца снял то, что осталось от майки и топа, и кинул в уже известный угол, полностью оголив верхнюю часть тела девушки. Гретэль мысленно отметила, с какой нежностью и осторожностью касаются её тела прохладные, чуть шершавые руки капитана. Однако он не совершал ни единого лишнего движения. Это было очень тактично, но уверенно и легко, будто он миллион раз проделывал подобное. Снова опустившись на колени, Леви расстегнул её изрезаннные и окровавленные штаны и аккуратно потянул их вниз, оставив девушку стоять на полу в одних трусах. Коротко вздохнув, мужчина стянул их и поднялся. Глядя исключительно в лицо Гретэль, он взял её за руку и помог сесть на стул рядом с тазом, от которого клубился пар. -Будет щипать, лучше не смотри. Девушка прикрыла глаза. От неожиданности первого прикосновения холодных и одновременно обжигающих болью рук капитана, кадет вздрогнула. -Чего трясешься, как осенний лист на ветру? Ты солдат или кто? Терпи, - голос мужчины был как всегда равнодушный, глубокий, грубоватый. Немного погодя он добавил уже мягче, - И не бойся. Гретэль подумала, что для человека, который так нежно прикасается к ней, Леви говорит чересчур ледяным тоном и слишком уж безучастно. Но мысли эти были такие спутанные и мимолетные, что она быстро забыла о них. Между тем, капитан намочил маленькое полотенце. Аккуратно поднял лицо девушки, начал промакивать кровоточащие порезы и ссадины на нем. Руки дотрагивались осторожно, боясь причинить лишнюю боль. Леви ласково убрал прядку волос, словно оборванных на уровне подбородка, ей за ухо. В смятении от нежности мужчины, Гретэль подняла помутненный взгляд на капитана, а он неожиданно для себя самого посмотрел в зелёные глаза девушки. Задержал взгляд на её когда-то нежных, а теперь изломанных чертах лица. "Как будто ещё не до конца раскрывшийся бутон сорвали, смяли и втоптали в грязь", - неконтролируемо быстро пронеслось в его голове. Тогда кадет впервые по-настоящему увидела лицо Леви - его узкие серо-голубые глаза, внимательно и очень спокойно разглядывавшие её на предмет ранений. Тёмные круги под ними, красноречиво говорившие о бессоных ночах капитана. Маленький шрам над бровью. Узкий прямой нос и бледные, плотно сжатые губы. Леви показался ей таким невероятно красивым. Было в этой красоте что-то особенное. И притягательное. Волнующее её. От заботливого, мимолетного прикосновения мужчины к её щеке, по коже Гретэль волной прокатились мурашки. В то же мгновение Леви, спохватившись, отбросил мысли о былой красоте юной девушки. Отвёл взгляд, продолжив смывать кровь и грязь. В конце концов, самоконтроль - это его конёк. Бережные прикосновения спустились на шею. Мужчина с отвращением вновь заметил ужасные синяки и спросил: -Тебя душили? Девушка медлила с ответом, смутно вспоминая события последних нескольких часов. -Отвечай, ну! -....да. -Сколько раз? -Не помню. -Руками, веревками или ремнями? -Кажется, руками. Не выказывая никаких эмоций, Леви продолжил промакивать полотенцем раны на груди кадета. Такой тактильный контакт его волновал, однако он старался не думать об этом. Каждый раз, когда Аккерман задумывался, мгновенно возвращал внимание на следующий окровавленный порез. Самоконтроль, самоконтроль, и ещё раз самоконтроль. На руках было бесконечное количество царапин: на внешней и внутренней сторонах, на запястьях, предплечьях и кистях. Около четырёх пальцев было сломано. На семи не было ногтей. Леви поморщился, в очередной раз смывая кровь с особо глубокого пореза. -Всё так плохо? - тихо произнесла Гретэль. Капитан на секунду замер, не ожидая, что девушка увидит его реакцию, - не нужно, я смогу сама.... -Не трать свои силы на эти тупые разговоры, - коротко отрезал Леви, - просто я ненавижу кровь и грязь. А у тебя и того, и того предостаточно. - Ненавидите меня, значит? - Гретэль удивилась своему дерзкому ответу и бессильно откинула голову на спинку стула. Даже несмотря на то, что ситуация была из ряда вон выходящая (мягко говоря), она не имела права говорить так с капитаном, будучи простым кадетом. Леви приподнял уголок губ в своеобразной улыбке. Девушка, к счастью, этого не заметила. "Если она пытается шутить, значит, не все так плохо", - подумал Аккерман, бережно промакивая её запястье полотенцем, впитавшее кровь и ставшее тёмно-красным. Так продолжалось довольно долго. Была тишина, нарушаемая лишь журчанием воды, когда капитан промывал и выжимал полотенце. Были его нежные прикосновения и ровное дыхание над её искалеченной кожей. Были хриплые вдохи и выдохи девушки и редкие слезы, незаметно для капитана стекающие по её щекам. Пока Леви не решил разбить хрупкое очарование этого момента: - Здесь болит? - он прикоснулся к левому боку девушки, под самой грудью. Острая боль снова пронзила тело кадета, и она вздрогнула. Медленно кивнула. -Ясно, значит ребра тоже поломаны. Хорошенько они тебя обработали. Гретэль не поняла, смеялся над ней капитан или говорил серьёзно, сочувствующе. Он встал, взял сухое полотенце и вытер тело девушки. Ватой и перекисью Леви начал быстро, но нежно обрабатывать все раны. Плотно перевязав самые большие из них бинтами, капитан начал смывать кровь с недлинных волос Гретэль. С удивлением он обнаружил светлый локон у лба, хотя все остальные были русыми. Леви решил не забивать этим голову, пока не заметил ещё кое-что - все пряди были неровные, разной длины и будто оторванные. Такое неопрятное состояние волос кадета, ещё и девушки, несколько нервировало капитана. Он всегда поддерживал чистоту, порядок и аккуратность как в себе, так и в обстановке вокруг. -Что с твоими волосами? Ты их как стригла, с закрытыми глазами? - Леви сам не заметил, как вопрос сорвался с его губ. Девушка ответила не сразу, сосредоточенно прикрыв глаза, всмпоминая, что случилось с её прической. Это было так нелепо на фоне всех событий последнего дня - думать о состоянии волос, когда все тело ранено и поломано. Наконец, она слабо произнесла: -Отрезала. Когда меня...когда я поняла, что меня ведут в камеру, начала сопротивляться....кто-то крепко схватил меня за волосы....потянул наверх...мой нож, он был спрятан....я...я отрезала их...попыталась сбежать... -Ясно, - негромко перебил Леви, заканчивая её рассказ. Суть он понял и не хотел, чтобы Гретэль тратила свои силы на такие разговоры. Наконец закончив, Аккерман легко подхватил девушку на руки и вышел из ванной. Капитан посадил её на заранее расстеленную постель. Надел чистую рубашку на Гретэль. Медленно опустил её на подушку, укрыв одеялом. Потом встал и произнёс, отвернувшись: -Позже нам придётся пристегнуть тебя наручниками к кровати, сейчас у меня с собой нет. Мы все ещё не знаем, по какой причине тебя задержали, так что... -Спасибо, капитан, - голос Гретэль был совсем слабый, - что забрали от полицейских....смыли кровь.... хоть вы это ненавидите... обработали и перевязали раны.... сделали это всё для меня... Спасибо... -Не надо меня перебивать,-он сказал это медленно, спокойно, однако его тон был ледяным. - И с чего ты взяла, что я сделал это для тебя? - Леви развернулся к ней и заглянул в наполненные недоумением глаза девушки. - Мне до тебя дела никакого нет. Я сделал это, потому что бесит, когда младшие по званию не подчиняются приказам. Потому что полицейские со своим дерьмом в голове, пытают людей ни за что. Я сделал это из принципа, а не потому что лично ты как-то меня интересуешь. Отрезав эти слова, Леви не отвёл взгляд от лица Гретэль, которая не смотрела в сторону капитана. Её глаза медленно наполнились слезами. "Я и не просила его считать меня кем-то особенным и волноваться обо мне! Я просто хотела выразить благодарность, вот и всё"- тягучие мысли с трудом оседали в голове девушки. Капитан Аккерман резко почувствовал укол совести за сказанные слова. Он тут же попытался остановить поток мыслей: "Она мне никто, я все правильно сказал. Солдат не должен реветь из-за правды, а раз она ревёт, значит, слишком слабая. Или я возможно был груб... Нет..." -Отдыхай, - еле слышно выдохнул Леви, и пожалев об этом, развернулся на каблуках и отправился в ванную убирать то, что осталось после "купания". Гретэль не смогла нормально подумать об этом. Стресс сегодняшнего дня и многочисленные ранения дали о себе знать, и девушка быстро погрузилась в беспокойный, но долгий сон. * * * Будто из под воды Грэтель нечетко услышала женский голос: - У неё сломано..... рёбер, четыре пальца на..... два на ногах.... множественные.... внутренние кровотечения....сотрясе...мозга..... около..... ножевых..... Второй отдалённо напомнил ей прохладный голос капитана Леви : -Есть ли.... допрашивать...в таком состоянии?.... -...... * * * Грэтель не понимала, реальные ли это голоса, или сон внушал их. - Они её всю искалечили!!! Девчонке нет и восемнадцати....твари, мерзкие ублюдки!!! Она даже говорить нормально не может, Ханджи, какой допрос?!? - Нам необходимо допросить её хотя бы выявить нормально причину задержания.... -Знаю, но...Черт, она же вообще не в состоянии. Как можно было довести до такого? А какие основания? Ты ведь сама понимаешь, насколько они конченные мрази!!! -Леви, я согласна, но мы должны выяснить..... * * * Грэтель проснулась от ужасной жажды и резко открыла глаза, шумно вдохнув сухой воздух. На скамейке у её кровати сидела полусонная Ханджи, которая сразу же взбодрилась и радостно произнесла: -Очнулась!! ЛЕВИ, ОНА ОЧНУЛАСЬ!!! Стоявший у окна капитан недовольно ответил: -Я это вижу, не нужно так орать. Но Ханджи даже не обратила на ворчание Леви никакого внимания, полностью переключившись на Гретэль, которая пыталась что-то сказать: - П...пи.. -Что-то, милая? - капитан начала суетиться вокруг девушки, - Ну говори, давай, что? -Воды, четырёхглазая, она просит пить, - раздражённо бросил Леви. Он налил воду в стакан и протянул его Гретэль. Дрожащей рукой она приняла его и тщетно попыталась поднести ко рту, разливая воду и стуча стеклом о зубы. Леви спокойно поддержал стакан, успокаивающе положив свою руку на руку девушки, чтобы она смогла выпить содержимое. Кадет быстро утолила жажду и благодарно посмотрела на капитана. Он, проигнорировав её взгляд, забрал стакан и поставил его на стол. Встал к стене напротив кровати девушки и равнодушно отвернулся к окну, сложив руки на груди. Словно не замечая происходящего, Ханджи в предвкушении вытащила тетрадь и карандаш. Гретэль глубоко вдохнула и застонала от сильной боли в груди. Тут же попыталась двинуть левой рукой, чтобы схватиться за больной бок. С металлическим лязгом натянулась цепь с плотным наручником на тонком девичьем запястье. Кадет обнаружила себя прикованной к железной спинке кровати. Девушка в недоумении подняла глаза на капитана Ханджи. В ответ взгляд последней стал стальным, непробиваемым: -Ну а теперь, - произнесла она уже спокойно, почти безэмоционально, - начнём допрос. - Ч-что? - Гретэль с нескрываемым беспокойством взглянула на Леви. Тот продолжал безучастно смотреть в окно, не выражая ровным счётом ничего. Капитан Зое продолжила, недобро усмехнувшись: - Ну Гретэль, теперь-то тебе придётся всё нам рассказать.