Сердце за человечество

Узкая, шероховатая ладонь будто бы отодвинула пелену рассеянного тумана. Мужчина медленно передвигался по неясной и влажной темноте, застревающей комом в горле. Его сердце забилось быстрее, когда сквозь липкую дымку он увидел тень ни то скамьи, ни то кушетки. Подойдя поближе, осознал — это кровать… Дряхлое старое дерево ножек, старательно выбеленные, но оттого не менее потрёпанные простыни, а в них укутана… -Мама?… - высохшими, холодными губами прошептал Леви. Приблизился, сел подле её постели, взял за руку.., - Мама… У лежащей женщины были тонкие пальцы и длинная благородная шея, тёмные волосы разбросаны по подушке… А лицо.. его было не разглядеть.. Как только взгляд мужчины доходил до него, то тут же соскальзывал, не позволяя рассмотреть повнимательнее нежные тонкие черты. Снова и снова он пытался поймать её глаза. И поймал. Круглые, опустошенные страхом, залитые кровью и засыхающими дорожками слёз… Рыжие волосы развевались по ветру, смешиваясь с дождём, нещадно льющим через туман. Голова девушки лежала в грязи и спутанной траве. Леви отскочил, как ошпаренный. Ноги заскользили в жидкой земле. Где-то наверху раздался противный влажный хруст. Мужчину, силившегося разглядеть сквозь стену дождя источник отвратительного звука, било мелкой дрожью. Огромное человекоподобное существо с мерзкой желтоватой кожей и злобными кроваво-красными глазами медленно пережевывало тело юноши. Титан выплюнул его верхнюю часть. Рядом с застывшим Леви плюхнулось тело его лучшего друга, и на лицо военного брызнула смесь кровавой каши и багровой грязи. Не в силах смотреть на то, что раньше было Фарланом Черчем и Изабель Магнолией, мужчина уставился на свои руки, сжимающие колени. Кисти его были в крови, кое-где запекшейся, но в основном свежей. С волос на них капала дождевая вода, но ладони так и оставались липкими, грязными. Стало тяжело дышать, глаза защипало. Леви несколько раз с усилием моргнул – руки были испачканы сажей, казалось, въевшейся до самых костей. Он начал оттирать их об одежду, дышать становилось всё труднее. Мужчина резким движением вскинул голову – лес был застлан густым дымом. Гарью пахло отовсюду. Аккерман поднялся на негнущихся ногах, шатаясь пошёл вперёд, не особо понимая, что делает. Запнулся. Быстрый взгляд серых глаз – у ступней лежала дымящаяся книга. Ногой автоматически отшвырнул том подальше, но вскоре среди лесного пожарища, будто россыпью опят на осенней полянке, он нашёл ещё больше горящих книг. Они были повсюду – чёрный дым и едкий запах палёных страниц резали глаза Леви, его затуманенный взор вылавливал всё новые и новые названия, натыкался на съёженные обложки любимых изданий… Шаткой, неровной походкой, всё сильнее задыхаясь с каждым вдохом, мужчина пытался выбраться из этой огненной пучины… Ноги почти не переступали, и военный уже почти безразлично осознал, что тело перестало его слушаться. В ту же секунду Леви запнулся вновь, и безвольным мешком рухнул на выжженную траву. В висках болезненно запульсировало, а уши заложила звонкая тишина, настолько оглушающая, что треск древесины и звук ломающихся ветвей совсем исчезли. В глазах его потемнело, яркими пятнами в них отражался огонь… Когда Аккерман сумел сфокусировать зрение, то обнаружил обугленное тело. Это, кажется, было тело девушки, она лежала лицом к земле… ноги Леви зацепились за её ноги – это и стало причиной падения. Пытаясь справиться с всё усиливающейся головной болью, мужчина с трудом схватил труп за плечо, и развернул её без всякой осторожности. Девичье лицо было перепачкано в пепле и пыли, волосы палёными прядями обрамляли сожженную кожу, а глаза… в широко распахнутых, навсегда запечатлевших страх глазах отражался весь мир – звёзды, смешанные с гарью, ревущее пламя безудержной стихии и его собственное лицо – такое же худое, обгорелое и испуганное. Он встряхнул хрупкое тело, попытался закричать, но сухое горло лишь невнятно зашипело, боль в висках становилась всё невыносимее, дышать стало невозможно… Леви с шумом поднялся. Одеяло упало с постели, но мужчина не обратил на это внимания. Голова раскалывалась, а грудь сдавливало – дышать и впрямь было трудно. Со лба его капал холодный пот, а сознание оставалось пустым – в нём не было ничего, кроме застывшего навеки, обгорелого и иссушенного лица Гретэль.

***

Гретэль Марлин горела! А точнее, пылало её сердце. Девушка стояла посреди небольшой площади, окружённая толпой ровесников, выпускников. Здесь же были и её товарищи и друзья – накануне церемонии Распределения ребятам было позволено встретиться. Гретэль чувствовала себя такой живой сейчас. Жар огромных факелов, могучая фигура Эрвина Смита на деревянной сцене, родные лица сослуживцев и торжественность долгожданного момента вступления в Разведотряд – всё это не пугало девушку. Гретэль понимала – она готова. Над головами бывших кадетов ударной волной раздался уверенный голос командора: - Я – командующий Разведкорпусом, Эрвин Смит. Сегодня вы выбираете, куда идти. Я здесь для того, чтобы попросить вас присоединится к нам. Щёки Гретэль заалели, а грудь заполнилась горящим воздухом – то был жидкий огонь факелов?.. Или же это закипала страсть в её крови? Никто из выпускников не издал ни единого звука. После недолгой паузы, Эрвин продолжил: -За эти четыре года в Разведкорпусе погибло более 60% солдат… Ужасающая цифра. Присоединившиеся новобранцы через несколько месяцев будут участвовать в походе за стену, 30% из них не вернётся. По ровной глади бывших кадетов пробежала нервная рябь – молодые люди начали перешёптываться, в панике восклицать что-то. Твёрдый голос командора не надломился: - В течение четырёх лет большинство погибнет.. Однако, те, кто выживут, станут героями с высочайшими шансами на выживание. Над площадью повисла тишина. - Теперь, зная всё это, останьтесь здесь, если вы готовы рискнуть жизнями! Подумайте, как следует! Готовы ли вы предложить своё сердце человечеству?... Ни один мускул на лице Гретэль не дрогнул. Она смотрела прямо в опасно-голубые глаза командора, её сердце пропитывалось жгучим ядом его речи: «Я ни за что не умру! Но и отсиживаться в этом грязном мирке не собираюсь… Я хочу увидеть что там за стенами… Хочу отсюда уйти… Я ни за что не умру!» - Это всё, - отрезал Эрвин, - остальные свободны. Один за другим, бывшие кадеты начали покидать площадь. Гретэль видела, как дрожит Саша, опустив голову, а рядом с ней чуть не плакал Конни. Жан, стоящий позади Марлин, вертелся, закрывал глаза и что-то бормотал под нос. Равнодушно окидывала взглядом тех, кто уходил, стоящая в первом ряду Микаса. Энни без колебаний развернулась спиной к командору и покинула площадь. Но в её фигуре, уверенно отдаляющейся от товарищей, Гретэль не уловила ни тени страха. «Она просто хочет вернуться домой..» - сердце кадета Марлин наполнилось пониманием, а следом – сочувствием. Силуэты других ребят смешались с острыми тенями сбегающих выпускников. От большого потока людей, идущих прямо на неё, Гретэль затошнило, паника подкатила к горлу. Но к моменту, когда Эрвин вновь поднялся на трибуну, народ уже разошёлся. Почти весь состав 104-го кадетского корпуса остался твёрдо стоять на ногах, заложив руки за спину. - Вы готовы.. умереть по приказу? – негромко, но совершенно спокойно, холодно спросил командор. Из-за спины Марлин раздался пронзительный крик Жана: - Я НЕ СОБИРАЮСЬ УМИРАТЬ!!! Смит медленно перевёл взгляд на парня и вдруг наметил улыбку: - Понятно… Мне нравится этот взгляд. Сегодня, всех присутствующих поздравляю со вступлением в Легион Разведки!!! Вы по-настоящему отдаёте честь! ПРЕДЛОЖИТЕ ВАШИ СЕРДЦА!!! - ДА!!! – хором прозвучали голоса от силы десятка новобранцев. Их сложенные кулаки упали на сердце каждого из них. Клятва была произнесена. Церемония Присяги завершилась. В ту же секунду острая боль пронзила грудь Гретэль, в её глазах потемнело, и девушка начала падать, и непременно упала бы, если бы не твёрдая рука друга, вовремя подхватившая её. - Эй, эй, эй!! Гретэль, ты как? – громко запричитал Жан, осторожно укладывая девушку на землю. Все лица обернулись к ним. - Это Марлин? – раздался голос Эрвина. Он большими шагами преодолел расстояние до лежащей Гретэль и всмотрелся в её лицо, - Да.. Неудивительно, - командор поднял взгляд на парня, - отнесите её в повозку. Вы все сегодня же отправитесь в Штаб у стены Роза. И берегите эту девушку, она ещё не восстановилась от своих травм. С этими словами мужчина отошёл от новобранцев, и, дав какие-то указания бывалым разведчикам, скрылся. - Что с ней? – спросила Саша, дергая Жана за рукав. Армин опустился на колени перед Гретэль и, легонько взяв её запястье, прощупал пульс, а после наклонился ухом к её лицу, вслушиваясь в рывки дыхания. - Обморок, - вздохнул парень, - нужно перенести её, как сказал командор. - Я возьму, - ответил Райнер, наклоняясь. - Я сам, - еле слышно прошептал Жан, - будет силовой тренировкой. Светловолосый крепкий юноша пожал плечами, а Жан бережно взвалил Гретэль на свои руки и поднялся. Скромная делегация двинулась к выстроенной линейке такого же скромного транспорта под предводительством старших разведчиков. Парень осторожно опустил маленькое тело на деревянное дно телеги и спросил, глядя на пол под ногами только что забравшейся в повозку Микасы: - Можно твой шарф? Нужно сделать валик ей под голову… Девушка чуть нахмурилась и кончиками пальцев прикоснулась к красному шарфику на своей шее. Армин, даже не посмотрев на подругу, снял куртку и протянул её парню: - Возьми… Так будет лучше. Жан кивнул и начал сворачивать валик, Армин же, незаметным движением лишь на мгновение сжал холодные пальцы Микасы, а после подошёл ближе и присел возле Гретэль. В эту же повозку забрались Саша и Конни, а также уставшая девушка – старшая разведчица. Когда ребята расселись и две телеги с новобранцами тронулись в путь, она достала из холщевой сумки вату и бутылёк, и передала эти вещи Армину: - Обмакни разочек вату этой жидкостью и намажь виски, лоб и под носом девчонки. И приподнимите ей ноги. Юноша сделал, как она велела, и через несколько мгновений Гретэль разлепила веки. Перед её глазами всё плыло, к горлу подступала тошнота от резкого запаха. Размытый и охваченный белым свечением Армин склонённый над ней, негромко спросил: -Гретэль? Слышишь меня, эй?.. Как ты? Остальные ребята тоже сели возле неё и с тревожностью вглядывались в её лицо. Невнятно мыча, девушка попыталась подняться, но они тут же с возмущениями уложили её обратно. - Тебе надо больше отдыхать!! – Саша поглаживала руку девушки, - А мы будем тебя беречь! - Да, - тихо произнесла Микаса и убрала волосы с лица лежащей подруги, - один раз уже не смогли сберечь. Вас обоих. - Бросьте, всё нормально, - ответила Гретэль и попыталась улыбнуться. Повисла небольшая пауза. Девушка немного нервно спросила, куда их везут. - В Штаб какой-то в районе Розы, сказали, что ехать часов 10 до него, - Жан вздохнул и начал растягивать ремни УПМ, - так что дорога предстоит дальняя. А ты лежи!! - Мы еды и на тебя взяли, - сказала Саша радостно, - эх, я ведь собиралась съесть твою порцию, рано ты оклемалась!! Ночной воздух взорвался смехом. Дёргался зажжённый фонарь над головами новобранцев, неспешно переступала лошадь, тянущая повозку. Старшая разведчица вздохнула и вновь прикрыла веки, силясь задремать. Через какое-то время ребята расселись по углам – Конни спал на полу, положив голову на скамью, Жан тихонько чиркал что-то в небольшой тетради и не произносил не звука, Микаса задремала возле Гретэль, уперевшись спиной на деревянный бортик. Так продолжился и закончился путь к лесному Штабу. В свежих лучах позднего утра повозки подкатили к замку. Все пассажиры, за исключением сопровождающих старших разведчиков, спали. Возле Штаба в ожидании стояла кучка людей – в основном отряд Леви. Ни самого капитана, ни Ханджи с помощником среди них не было. Лица встречающих были добрыми, светлыми. В далеке раздавалась пение птиц, насыщенным ароматом листвы был наполнен каждый вдох и выдох. Немного растерянные, заспанные ребята сошли с нехитрого транспорта. Гретэль будить не стали. Из отряда встречающих военных отделилась, привлекая внимание новичков, миловидная девушка с задумчивыми серьезными глазами. Она представилась: - Моё имя Петра Рал. Рада видеть столько новых лиц среди своих сослуживцев! Вы прибыли в наш временный Штаб, здесь расположен немногочисленный отряд, функцией которого сейчас является охрана Эрена Йегера и оказание помощи капитану Ханджи в изучении его, э.., - девушка немного замялась, - особенности. Также мы поспособствуем вашему освоению в Штабе, будем тренироваться, делить быт и досуг с вами.. В общем, жить как большая и дружная семья, посвящая себя общей цели! - Ой-ёй, как ты загнула, - к Петре подошёл мужчина, державшийся довольно высокомерно. Скользнул, будто изучая, взглядом по лицам новоприбывших, громко произнёс: - Сейчас разместим вас в комнатах – казарм в замке нет. Селитесь по двое-трое, девушки и юноши отдельно. Через час сбор в обеденном зале. С вопросами обращайтесь к Петре, либо ко мне. Других от работы не отвлекайте. - Этот очень вежливый человек – Оруо Бозард. С остальными членами отряда сможете познакомиться позже. Обращаться к нам можете по именам, за исключением капитана Леви и капитана Ханджи. Следуйте за мной, - девушка, первая заговорившая с новенькими, немного нервно повела плечом. Встретившие их солдаты потихоньку разбредались по делам. - Петра..,- не очень уверенно сказал Конни, оглядываясь на повозку, - с нами ещё одна девушка.. Она спит в телеге. Командор Эрвин велел беречь.. Гретэль недавно получила серьёзные травмы. - Мы отнесём сами, - подхватил Жан, - вы только покажите куда. - Где можно увидеть Эрена? – невпопад бросила Микаса. - Если можно, - добавил Армин, - пожалуйста. - Ааа.., - протянула Рал, немного сбившись с толку. Задумчиво посмотрела на девушку с шарфом, так не по погоде обмотанным вокруг шеи: - Отвечаю в обратном порядке. Эрен сейчас на... занятиях с капитаном Зоэ под надзором капитана Аккермана. Сможете встретиться с другом позже, соскучились по нему, понимаю. Но в данный момент он занят. Девочку несите конечно. Я проведу вас до комнат, оставите её в одной из них. - Простите.., - заспанная Саша жалобно спросила, - а скоро будет обед? Компания новоприбывших сначала переглянулась, обмениваясь улыбками. Затем рассмеялась. Петра также позволила себе улыбку: - Через полтора часа начнём готовить. Если хочешь, можешь помочь на кухне… возможно, для тебя найдется перекус до обеда. Саша кивнула, громко благодаря добродушную девушку. Жан и Конни поддразнивали подругу. Имир приобняла Кристу. Армин, тихонько положив руку на плечо Микасы, что-то говорил ей, так, что слышали только они вдвоём. Бертольд был погружён в свои мысли, устремив взор на башенку замка. Райнер тем временем покачал головой, как бы упрекая друзей. Жан аккуратно, стараясь не разбудить, поднял Гретэль и последовал за двинувшимся к замку отрядом. Искренний смех то и дело разносился по округе. Его подхватывали птицы, пением передавали ветру. Ветер нёс смех дальше, и вот уже далеко за стенами слышатся отголоски чего-то простого, счастливого, мгновенного и оттого наиболее ценного. Отголоски жизни. Или это просто ветер шумит, разбиваясь о безжизненные пески.

***

Гретэль открыла глаза. Она лежала на чём-то мягком, тело всё ещё ломило и потолок плыл перед глазами, но в целом самочувствие улучшилось. Осторожно приподнявшись, девушка огляделась. Она находилась в скромной, но уютной комнате: здесь был письменный стол, стул, странного вида деревянный сундук, кровать, на которой лежала Гретэль и большое приоткрытое окно. «Без решёток», - отметила она. С улицы раздавались оживлённые голоса, тихий шум листвы. Умиротворённо выдохнув, девушка положила голову на подушку. Здесь было спокойно. «Наверняка мы уже в Штабе у Розы…, - она оглядела себя, - выгляжу вполне сносно, но вновь отключилась, стала обузой для товарищей…В очередной раз.» - Как же достало! – Гретэль резко села, отчего в боку закололо, - Как достало что меня все обхаживают! Достало быть слабой, хрупкой мямлей, достала боль в каждой части тела! Достало, достало, достало!!!! Она стремительно поднялась с кровати, одежда была на девушке – никто её не раздевал. Новобранец яростно обулась и вышла из комнаты, не глядя в надтреснутое зеркало. У неё было твёрдое намерение найти друзей и начать тренироваться. И ещё одно важно дело: просто необходимо как можно скорее найти командора Эрвина и поговорить. Куда идти Гретэль, конечно, не знала. За дверью её ждал короткий коридор и лестница вниз. Она осторожно спустилась (тело болело от столь резких движений минутой ранее), теперь перед девушкой было три двери. Она вышла в ту, что была посередине: взору предстала пустая дорожка, поля и деревья, конюшня. Никаких голосов. Тренировка не тут. Разнервничавшись, хмурясь и проклиная себя и свою ничтожность, Марлин толкнула другую дверь: пустая кухня, овальный стол, стулья, капитан Аккерман пьет чай. - Добрый день, – спокойно произнёс он, рассматривая пейзаж за окном. Гретэль стушевалась. Вот и он: холодный, красивый, строгий и безжалостный сидит посреди кухни в замке и потягивает чай. И она: злая, запыхавшаяся и взбешенная дурочка, в очередной раз не знающая куда идти. Ситуация комичная. - Добрый день, капитан, - девушка не знала, что ещё сказать, чтобы выглядеть хоть немного умнее, - приятного аппетита... то есть, э, чаепития?.. – последнее слово она произнесла смято. Мужчина очень глубоко в душе посмеялся, но вида, как и всегда не подал. Сердце его ликовало, а пальцы сжали чашку посильнее: - Что потеряла? - Выход, капитан. Хочу найти новобранцев и тренироваться. И, если позволено, мне очень нужно увидеть командора Эрвина, это возможно? Леви устало закрыл глаза. Вот оно что: Эрвин Смит. Повернулся к Марлин, впервые за эту встречу взглянул на неё, и отметил про себя её миловидность: «Помятая, но глаза серьезные, смотрят с вызовом. Совсем страх передо мной потеряла. Ей нужен Эрвин, вот в чём дело, - прикинул в голове возраст командора, - разница у них почти 20 лет, Гретэль с ним почти не общалась, но несложно влюбиться в главного в твоём Легионе, когда тебе 17, а командор такой уверенный и мужественно-красивый, когда он приказывает тебя спасать и оберегать. Дура малолетняя.» С желчью ответил: - Выход на площадку для тренировки за мной, через кухню. Командора Смита в нашем временном Штабе нет, будет через пару недель. Зачем тебе, зелёному кадету-неженке, падающей в обморок от любого чиха, говорить с командором? Комната не устроила, одёжка большевата, кормят невкусно? Гретэль зарделась, ещё больше распаляясь. Да как он смеет! Рассудок девушки призывал к спокойствию, но накопленные негативные эмоции дали о себе знать, и молодая разведчица взорвалась. Она быстрой фурией подлетела к столу, за которым сидел противный капитан, громко хлопнула по деревянной поверхности, и, глядя в его безжизненные глаза, заговорила на повышенных тонах: - Я, к вашему сведению, не кадет, а разведчик, хоть и новобранец! Я не зелёная, у меня есть боевой опыт, я боролась за Трост!!! Я не виновата в том, что меня пытали несколько часов, отчего я провалялась в полутюрьме-полупалате месяц с лишним и до сих пор не восстановилась!! Почему я хочу поговорить с командором, не вашего ума дело, капитан-эмоциональные-качели!! Я по горло сыта оскорблениями в мою сторону, и больше не позволю никому так со мной разговаривать! Вы сами-то как давно в Разведотряде, год, два?! Хватит кормить меня своими колкостями, иначе я обещаю, что… Марлин не придумала, что сказать дальше, и что же будет Леви за его колкости. Как только она прооралась, то осознала, какую чудовищную ошибку совершила. Коленки предательски задрожали, взгляд округлился, смещаясь с капитана на его руки. Её изобьют, вновь переломают все кости, её накажут, отрежут язык, запрут в подвале, изгонят из солдат, отправят за Стену. Она оскорбила старшего по званию, она посмела повысить на него голос, угрожала ему… ей конец. Леви был в шоке. Он во все глаза смотрел на хрупкую Гретэль, его нежную, ласковую и тихую, которую запомнил по улыбке. Гретэль, прикованную к постели, цепляющегося за него, шепчущая в темноте строки из старой книги. Гретэль, которая не раз приходила к нему во снах. И вот теперь она кричала на него, пылала яростью и злобой, задетая за живое. Он должен был оскорбиться, напомнить девчонке её место, но ему было смешно: - Капитан-эмоциональные-качели?..-шёпотом спросил он. Девушка, пунцовая и стыдливо умолкшая, смотрела вниз, на чашку чая в его руках. Леви было очень смешно, он еле держался, чтобы не заулыбаться. Капитан должен был обозначить границы, но язык не поворачивался: если он только откроет рот, то разразится смехом. Время шло, тишина на кухне разбавлялась криками и командами с улицы. Наконец, молодой мужчина поднялся со стула, взял девушку за предплечье и слабо встряхнул, потребовав негромко: - Посмотри на меня, Марлин. Гретэль подняла глаза, ожидая своей горькой (и вполне заслуженной) участи. Леви продолжил говорить ледяным тоном: - Не смей говорить со мной так, новобранец, - он нарочито подчеркнул последнее слово, - я тебе не дружок и выслушивать твои истерики не собираюсь. Хочешь поорать – выходи в чистое поле, которых тут предостаточно, и ори сколько душе угодно. Ни я, ни мои подчинённые, ни капитан Ханджи не станем терпеть такой наглости. Думаешь, отлежалась месяцок в Стохессе под нашим присмотром и стала вдруг всем подружкой? Ещё раз услышу, что ты повышаешь голос или неуважительно обращаешься к кому-либо, или ни дай бог угрожаешь, я отрежу тебе язык, сорву нашивки Разведотряда с куртки и выставлю за дверь. Я. Ясно. Выражаюсь? - Да, капитан Аккерман. Простите, капитан, я сожалею, не хотела говорить это, я просто… - Отставить скулёж! – Леви ещё раз несильно тряхнул её, глядя в глаза девушки. Чистые, напуганные. Тело её слегка подрагивает от страха и слабости, она пахнет приятно, тепло… Шрамы совсем бледные, еле заметные, кожа нежная, светлая, тонкая, почти прозрачная. Румянец мягкий, девичьи волосы щекотят его лицо – так близко молодые люди стоят друг к другу. Дыхание сбивчивое, робкое. Губя мягкие, влажные, розовые, немного потрескавшиеся, слегка приоткрытые… - Блять.., - мужчина закрыл глаза, отталкивая Гретэль. Он отвернулся от неё, приложив руку к левому виску, другой рукой оперся на стол, - Ты поняла меня? Тихое: -Да, капитан. -Марш на тренировку. Раздался легкий стук - Марлин отдала честь, ударив кулаком в грудь, в то место, где бьется сердце. Девичьи торопливые шаги, хлопнувшая дверь. Леви открыл глаза, сел за стол. Боже, какой же он слабак.

***

Тренировки в новом Штабе Разведотряда шли полным ходом: новобранцы совершенствовали навыки от рассвета до заката, летали на УПМ, сражались в ближнем бою, развивали ловкость, скорость, выносливость. Гретэль сильно уступала всем своим товарищам, но отчаянно старалась догнать. Однако Петра и Оруо, которые тренировали новобранцев, не давали ей слишком перенапрягаться и часто ссылали отдыхать, помогать на кухне или просили проследить за выполнением упражнений её товарищами. Марлин сидела на густой траве, вслушивалась в щебет птиц. Кожу девушки нещадно жгло полуденное солнце. Пальцы её перебирали травинки, а в горле застрял комок досады, взгляд был направлен на тренирующихся на опушке сослуживцев. Петра не разрешила Гретэль присоединиться к этой тренировке после её очередного обморока, и поэтому новобранец сидела одна, вдали от товарищей, закипая от ненависти к собственной слабости. За спиной девушки раздались шаги, и вскоре на траву рядом опустился друг. Он положил голову на колени и заглянул в глаза юной разведчице: - Знаешь, развивать себя можно не только физически. Ты действительно сейчас сильно отстаёшь от наших, но как думаешь, неужели Разведотряду мало качественно подготовленных бойцов, таких безрассудных, отчаянных и жертвенных? Гретэль подняла глаза: рядом сидел Армин, тоже не сильно выдающийся боец. Он продолжил говорить: - Гораздо реже можно встретить умного солдата, который может придумать стратегию, который может грамотно рассуждать в стрессовой ситуации… Не всем быть на передовой, как Микасе, Эрену, Жану и другим… Есть люди, которые сильны своим умом, хитростью, находчивостью. Исследователи, спасатели, предводители. Как командор Эрвин, как капитан Ханджи, как я и ты… - Твои слова тебе бы в уши, Армин, - улыбнулась девушка, - ты и сам сильно переживаешь из-за того, что отстаешь. Юноша пожал плечами, и отвернулся, вглядываясь в опушку: - Один добрый друг объяснил это мне, а теперь я говорю тебе то же самое. Мне помогает думать, что я силен в чем-то ином: читаю книги о ведении боя, размышляю о ситуациях, в которых наш отряд может оказаться.. А ты развивай то, в чём ты сильна: лечи и учи лечить других, ты спасёшь много жизней. - Откуда ты знаешь, чего я хочу? – Марлин не на шутку удивилась, лицо её слегка вытянулось, - Я никому не говорила о том, что хочу сделать для Разведотряда. Армин снова посмотрел на девушку и улыбнулся: - Догадался. Я же умный. Гретэль захихикала, подставляя лицо солнечным лучам, и юноша заразился этим смехом. Так они и сидели недалеко от лесной опушки – две фигуры, залитые ярким светом.