***
Роскошный особняк в несколько этажей ярко освещен огнями. Из распахнутых окон льется свет и звучат веселые голоса вперемешку с приятной музыкой. Здесь могут утолить вкус даже самого требовательного гостя. Мадам среднего возраста, всё еще прекрасная, но потерявшая лоск, присущий молодости, стоящая у входа и приветствующая гостей, приветливо улыбнулась Хуайсану, узнавая его и приглашая войти внутрь дома. О, этого молодого господина здесь знали, как гостя щедрого, но требующего высшего обслуживания. Девушки и юноши, которые могли подойти под его требования, обязательно должны быть не только исключительно красивы, но и иметь изысканные манеры и утонченное чувство вкуса. Игра на музыкальных инструментах, чтение поэм, праздные беседы – всё это интересовало его, а не только утоление плотских желаний. Проведя Хуайсана внутрь, женщина, которая была управляющей этого публичного дома, подозвала несколько красивых девушек, при этом одну из них отправила на вход встречать вместо нее других гостей. – Господин, взгляните, у нас новые юные создания, исключительно подходящие под Ваши вкусы, – обратилась она к нему. Хуайсан обвел их взглядом. Да, исключительно красивы и грациозны, однозначно не глупы и не обделены талантами, иначе ему бы их и не предлагали. – Или… господин желает сегодня чего-то особенного? – догадалась управляющая. Хуайсан слегка кивнул, и дама легким взмахом ладони отправила девиц прочь. Красавицы разлетелись пестрой стайкой, грустно вздыхая, ведь этот молодой господин, однозначно, очень богат и мог бы щедро их наградить за предоставленные услуги. Пригласив гостя пройти к уединенному столику, управляющая приготовилась выслушать желания гостя. – Сегодня я бы хотел молодого мужчину, не старше двадцати пяти лет, имеющего очень привлекательную внешность. С красивым, в меру накачанным телом. Не слишком высокого, желательно моего роста. Знающего, как быть снизу в постели с другим мужчиной, – кратко ответил Хуайсан, а женщина заметно погрустнела. Что ж, он и не рассчитывал на то, что желаемое может быть осуществлено, ведь в подобных местах обычно пользуются спросом юноши, но никак не молодые мужчины. – Ох… господин… под Ваши требования у нас подходит всего один кандидат, но… тут такое дело… Его привезли буквально сегодня утром и попросили подготовить на вечер для одного влиятельного чиновника… Но, я знаю, что этот господин очень любит деньги и если Вы готовы щедро заплатить, то, думаю, он уступит Вам этого красавца, – немного растерянно произнесла управляющая. Она хотела угодить и местному чиновнику, и этому гостю, что периодически навещает их публичный дом, оставляя всегда очень приличные суммы, которые, кстати, гораздо больше, чем платит местный. – Узнайте, сколько он хочет, и я решу, стоит ли оно того. И да, сколько времени это займет? – Этот Господин прибыл буквально перед Вами. Он сейчас наслаждается музыкой и вином. Я сейчас же отправлюсь переговорить с ним, – ответила женщина. Она направилась в уединенные комнаты, имеющиеся здесь для культурного отдыха, а к Не Хуайсану подошла служанка, поднося вино и легкие закуски. Спустя некоторое время, управляющая вернулась и на ухо прошептала цену, которую запросил чиновник за то, чтобы уступить ему этого загадочного молодого мужчину. Хуайсан даже слегка присвистнул, услышав желаемую сумму. За эти деньги он здесь месяц может отдыхать и перепробовать всех девушек и юношей, имеющихся в наличии. Сама сумма для него была вполне приемлемой, и он с легкостью мог бы заплатить и в десять раз больше, но факт того, что этот чиновник хочет получить столько денег, чтобы уступить мужчину для сексуальных утех. Что же там за образчик мужской красоты? В Хуайсане взыграло любопытство. И неожиданно из глубины души пришло некое чувство, будто намекнувшее, что если он сейчас откажется, то потеряет нечто ценное. – Хорошо, – с кивком ответил глава Не, а управляющая широко распахнула глаза и пораженно уставилась на него. Она знала, что этот человек очень богат, но чтобы настолько… такого она и предположить не могла. Загадочная личность и, похоже, пытаться узнать, кто он такой, ей не стоит. Хуайсан достал из мешочка цянкунь озвученное количество золотых слитков и передал женщине, добавив сверху еще парочку для нее, оплачивая тем самым и ее помощь, и будущие услуги того, кого он только что заполучил себе на эту ночь. Управляющая вновь покинула его, чтобы через несколько минут вернуться. – Как всё прошло? – поинтересовался Хуайсан. – Всё хорошо. Я провожу Вас в комнату наверху. Господин, тот человек попросил кое-что Вам передать. Вернее, одну фразу, – ответила женщина. – Какую же? – Этот чиновник сказал: «Пусть этот богач хорошенько трахнет этого сопляка. Так, чтобы тот наутро ходить не смог», – потупив взор, ответила женщина. – Извините за грубые речи, но он принял деньги только после того, как я пообещала передать Вам его слова. «А становится всё интереснее и интереснее», – подумал Хуайсан и, раскрыв веер, пару раз им обмахнулся. – Госпожа, не стоит беспокоиться, проведите меня в комнату. И попрошу подать пару кувшинов Вашего фирменного вина и легкие закуски. О, да, и наполните ванну водой. А этого мужчину приведите ко мне через полчаса, – вежливо произнес глава Не. – Как пожелаете, господин, – с поклоном произнесла управляющая. *** Выполненная в красных и золотых тонах просторная комната являлась ярким образчиком покоев в подобных заведениях и очень сильно напоминала дом, где сейчас спали уставшие от обоюдных ласк его друзья. Оглядев представший взору интерьер, мужчина лишь мысленно похмыкал, но оценил изящество обстановки. Ничего лишнего или раздражающего взгляд. «Орден Ланьлин Цзинь имеет слишком много тайн, причем тайн, отдающих неприятным душком. Одна смерть моего брата и исчезновение его тела, когда Мэн Яо взялся организовать похороны, выглядит чересчур подозрительно. Ха! Я никогда не верил в то, что с братом мог кто-то так поступить… только этот лживый ублюдок способен на подобное… Тварь… Почему второй брат не видит его притворную улыбку? Почему он настолько сильно ему доверяет? Но, с другой стороны, Сичэнь так и не показал Мэн Яо свою супругу, хотя тот постоянно настаивает на знакомстве. Возможно ли, что он знает, что возлюбленной его названого брата является Вэнь Цин, которую Цзэу-цзюнь выкрал из тюрьмы Ланьлин Цзинь, воспользовавшись пропуском, выданным самим Гуанъяо и дающим вход почти в любую часть Башни Кои? Хм… всё может быть. Скоро… скоро… все темные делишки Цзинь Гуанъяо получат огласку… Я чувствую, что Вэй Ин и Ванцзи уже близко к разгадке этого дела. Да… всё было не зря…», – размышлял Хуайсан, принимая ванну. После тяжелого дня это было ему необходимо, как и секс, после увиденного совсем недавно. Аккуратно постучали в дверь. Озвученные полчаса минули на удивление быстро. – Войдите! – крикнул он и начал выбираться из ванны. Накинул на себя роскошный черный шелковый халат, расшитый серебряной нитью, который был у него в мешочке цянкунь, как и множество другой одежды и необходимых вещей. Стукнули входные двери, открываясь, и по мягкому ковру прошли три пары ног. – На колени! – приказал властный женский голос. – Сейчас придет твой господин, ты обязан беспрекословно ему подчиняться абсолютно во всём. Ты понял меня? – Да, госпожа, – ответил тихий голос столь приятного тембра, что у Хуайсана дрогнуло сердце. Мотнув головой, избавляясь от неожиданно нахлынувшего волнения, мужчина вышел из-за ширмы, скрывающей ванну. Две девушки тут же откланялись и покинули комнату, а Хуайсан уставился на сидевшего на коленях посередине комнаты стройного молодого мужчину. Черные длинные волосы, вьющиеся крупными волнами, собраны в высокий хвост, а длинная челка скрывает опущенное вниз лицо. Его торс оголен, открывая взору идеально сложенное тело, явно принадлежащее тренированному воину, о чем сразу подумалось Хуайсану. Не слишком широкие плечи, узкая талия и изящные руки, лежащие сейчас на коленях. На мужчине надеты одни лишь шелковые черные штаны и мягкая парчовая обувь в цвет. И он до странного спокоен. От него не исходит ни одна эмоция, а, будучи сильным заклинателем, хоть об этом другие и не знали, Хуайсан прекрасно ощущал настроение и эмоциональный фон людей, но этот мужчина не излучал никаких эмоций. «Что-то здесь не так…» – сразу же подумал глава Не. Подойдя к сидящему на коленях, Хуайсан кончиками пальцев прикоснулся к его подбородку, поднимая лицо, чтобы увидеть внешность обладателя такого привлекательного тела. И обомлел… Тонкие черты невероятно красивого лица этого мужчины просто отпечатались в его душе, заставив вновь затрепетать сердце. Бесподобно… невероятно красив… Если бы Лань Ванцзи и Вэй Ин в теле Сюаньюя могли иметь детей, то у них, отличающихся неповторимой и яркой красотой, получился бы сын, обладающий именно такими чертами. Можно ли влюбиться с первого взгляда? Хуайсан в подобное не верил, да и не влюблялся он еще ни разу. Он любил семью, был искренне предан своим друзьям и клану, но никогда не испытывал к кому-то из своих сексуальных партнеров ничего, кроме влечения и желания утолить голод тела. Был щедр и обходителен, но ни разу его сердце так не трепетало от лицезрения чужой красоты. А второе, что его поразило и насторожило, как и ранее слишком покорное поведение – абсолютно пустой взор невероятно красивых голубых глаз, обрамленных длинными густыми ресницами. Молодой мужчина смотрел прямо на него, но в его глазах не было и тени эмоции. – Это что еще такое?! – воскликнул Хуайсан. Ему никто ничего не ответил. Заподозрив неладное, глава Не решил осмотреть молодого человека на наличие примененных к нему заклинаний. И не ошибся. На спине мужчины имелось сильнейшее заклинание покорности, начертанное какой-то прозрачной жидкостью. Пораженно разглядывая сложную вязь символа, Хуайсан между делом активировал полог тишины и запечатал окна и двери. Никто не войдет и никто не выйдет без его согласия. – Ты мне, конечно, очень понравился, но я никогда не стану спать с человеком против его воли и тем более пользоваться кем-то под воздействием заклинания покорности, – глава Не узнал это заклинание: оно используется достаточно редко из-за сложности начертания, но ему знакомо, и снять его можно, лишь применив добровольно отданную кровь того, кому человек должен в этот момент подчиняться. И что самое мерзкое, человек, находящийся под этим заклинанием, всё слышит, видит и понимает, но воспротивиться приказам «владельца» не может. – Если ты что-то натворил или кого-то сильно обидел, то почему тебя просто не убили, а решили поступить подобным образом? – зло произнес Хуайсан, а мужчина, неожиданно, ответил приятным, но бесцветным голосом. – Я должен был убить Верховного заклинателя, но попался. Он хитрее всех нас. Я оказался бесполезен, а Цзинь Гуанъяо мстит изощренно, – ровным голосом произнес мужчина, а глава Не пораженно застыл и молча рассматривал этого мужчину некоторое время. – Назови своё имя, – прежде, чем снимать заклятие, Хуайсан решил получить немного информации об этом человеке. – Кай Ли. – Сколько тебе лет? – 23. – Откуда ты? – С севера. – Твоя цель только Верховный заклинатель? – Да. – Причины устранения? – Его существование угрожает безопасности Императора. На этой фразе Хуйсан вновь замер, удивленный услышанным. Далеко же метит Мэн Яо, если им занялась служба безопасности Императора. И сразу же подумал, что есть вещи, которые ему знать не стоит. Его дело – мир заклинателей, а власть над всей страной пусть и дальше остается у Императорской семьи текущей династии. – Из какого ты клана? – Черный ветер. А вот услышав это, Хуайсан хотел даже присвистнуть, но сдержался. Неуловимые убийцы, владеющие своей уникальной магией. Абсолютно преданы Империи и Императору, ведущему страну к процветанию. Будь на троне слабый или безвольный правитель, то лидеры этого клана с легкостью бы его убрали, и в тот час в Поднебесной воцарилась бы новая династия. – И как же адепт столь сильного клана смог попасться Мэн Яо? – неожиданно, Хуайсан произнес свою крайнюю мысль вслух. – Он хитрее всех нас, – повторился Кай Ли. – Ну да… ну да… – пробормотал глава Не, вспоминая, что Гуанъяо с легкостью втерся в доверие даже к Вэнь Жоханю и смог разузнать все его секреты. – Что ж, пора с этим заканчивать. Говорите, что это заклинание покорности можно снять только добровольно отданной кровью того, кому ты должен подчиниться? Да пожалуйста, – криво усмехнувшись, он прокусил указательный палец на правой руке и перечеркнул крест-накрест видимый магическим зрением, символ заклинания на спине молодого мужчины. Тело Кай Ли выгнулось дугой, а сложное заклинание вспыхнуло огнем, принося боль, но вместе с тем и освобождение. Мужчина упал на пол и тяжело задышал, стараясь не вскрикнуть от крайне болезненных ощущений. Спустя несколько минут, когда заклинание покорности полностью развеялось, он вновь сел перед Не Хуайсаном на колени, в ту же самую позу, что и раньше. Только голубые глаза теперь наполнились разумом и легкой настороженностью. Кай внимательно осматривал стоящего перед ним человека, одетого в один лишь халат. Обладая невысоким ростом, этот мужчина был изящен и каждое его действие выглядело так, словно он танцует некий танец. Легкие движения рук, плавная походка и невероятно очаровательная внешность могли обмануть кого угодно, но не Кая. Он видел, что этот человек тренированный воин, но его искусство относится к категории редких и непопулярных, но не менее опасных, чем любое другое. Даже не так… Это искусство практиковали в основном женщины в кланах, подобных его Черному ветру. Глаза Ли соскользнули на веер, который этот мужчина взял в руки. Да, он оказался прав. – Сила слова, искусство воды и ветра? – больше не спрашивая, а утверждая, произнес Кай Ли. – Именно, – усмехнувшись, ответил Хуайсан. Этот парень невероятно умен и умеет подмечать малейшие детали. В свое время ему стоило многих сил уговорить брата позволить ему обучаться не заклинанию на сабле, а магии ветра и воды, где оружием выступают, казалось бы, абсолютно безобидные предметы. Например, такие, как его веера. С виду обычные, а по факту каждый из них сложный магический артефакт, являющийся боевым оружием. Еще сложнее было найти мастера, который смог бы обучить этому искусству юношу, а не девушку, для которых в общем-то и создавалась в незапамятные времена эта техника. – Ты снял с меня заклинание, но зачем? Разве ты не желал со мной развлечься? – спросил Кай. Девицы, что привели его в эту комнату, по дороге просветили, что этот господин выкупил его за баснословную сумму у первоначального заказчика. – Желал. Даже не стану отрицать – ты полностью в моем вкусе, но заниматься сексом с человеком, находящимся под заклинанием покорности, против моих убеждений, – спокойно ответил Хуайсан. – Тогда… что ты со мной сделаешь? – настороженно спросил Кай Ли. – Не знаю… – протянул Хуайсан, поджав в задумчивости губы и приложив сложенный веер к подбородку. – Я планировал провести страстную ночь в объятиях нежного красавца, но ко мне привели тебя… Сильнейшее заклинание покорности, твои ответы на мои вопросы… Твое происхождение… Кстати, раз ты провалил задание, то тебя, согласно вашим законам, автоматически исключают из клана Черного ветра? – Угу, – грустно ответил Кай и поник. – Ты меня спас. Какую плату ты хочешь получить за мое освобождение? – А кто тебе сказал, что я тебя освобождаю? – удивленно приподняв брови, произнес глава Не. Кай Ли словно ощерился тысячью иглами, голубые глаза неожиданно полыхнули красным светом, и он зло прошипел: «Я не стану твоим наложником, лучше убей сразу!» «Непримиримый нрав… А он нравится мне всё больше и больше», – подумал Хуайсан, глядя на такую реакцию Кая. – Я не договорил… – с улыбкой произнес он уже вслух. – Я тебя не освобождаю, а выкупаю. Если я тебя сейчас отпущу и ты просто сбежишь, то у управляющей этого замечательного места будут проблемы, как и у меня, ведь ты должен был достаться некому влиятельному чиновнику, и хочу заметить, он бы с тобой церемониться не стал и в это бы время ты, вместо приятного разговора со мной, был бы уже жестко оттрахан, судя по переданным мне словам. На последнем предложении Кай скривился от отвращения. Он поднял уже спокойный взгляд на этого молодого господина и вновь спросил: - «Какую плату ты за это хочешь?» Хуайсан вновь улыбнулся и подошел к сидящему на полу молодому мужчине. Наклонился к его лицу, а тот поднял свое ему навстречу. Порой достаточно одного лишь взгляда, чтобы потерять себя. За этот вечер Кай еще ни разу не посмотрел ему прямо в глаза, да и находился этот незнакомый господин почти всё время на некотором удалении. Но в этот момент, смотря этому мужчине в глаза, Кай неожиданно утонул в них. Будто провалился в тихую воду темно-зеленых омутов, под блестящей гладью которых скрываются неизведанные и манящие глубины. Он пораженно замер от нахлынувших чувств. Никогда ранее он не испытывал ничего подобного. «Что это такое? Это какая-то магия?», – подумалось ему. Хуайсан нежно взял кончиками пальцев его подбородок и прикоснулся к мягким полным губам в ощутимом поцелуе, и что было неожиданным – Кай Ли не оттолкнул его, а ответил на поцелуй, пусть и неуверенно. Для Кая этот поцелуй стал первым в его жизни. Адепты Черного ветра не заводят семей, они не имеют права любить. Их дело – безопасность Империи и, угодного их лидерам, Императора. – Это моя плата за твой выкуп, – ответил Хуайсан, отстраняясь от Ли. – Еще тебе придется сегодня спать со мной в одной кровати, так как она здесь одна, потому что договариваться с управляющей я буду утром, ведь для всех у нас должна была быть страстная ночь, после которой я настолько впечатлился, что решил оставить себе столь страстного и умелого любовника. О… и да, ночью я буду тебя обнимать, так что не брыкайся, – уже с улыбкой завершил он. Кай Ли неожиданно покраснел, но, совладав с нахлынувшими эмоциями, всё же задал важный вопрос: «Я могу тебе доверять?» – Я мог бы сказать, что у тебя просто нет выбора, но… Кай Ли, это твоё право – доверять мне или нет. Ты сам должен это для себя решить, – ответил Хуайсан. – А ты мне доверяешь, ведь я могу убить тебя во сне? – через некоторое время спросил Кай. – А вот это – уже мой выбор, – мягко улыбнувшись, ответил Хуайсан. – Я… доверюсь тебе. Кай Ли странным взглядом посмотрел на Не Хуайсана и вдруг низко поклонился. – Отныне моя жизнь принадлежит Вам. Я вверяю ее в Ваши руки и пойду за Вами куда угодно и сделаю всё, что прикажете, – неожиданно торжественно произнес Кай. – Я принимаю твой выбор, – в тон ему ответил Хуайсан. – А теперь вставай и пойдем в кровать. Раз секса у нас не получилось, то следует хотя бы выспаться, у меня завтра очередной тяжелый день, – уже мягко завершил глава Не. Кай в очередной раз покраснел, но подчинился и встал с пола. Хуайсан, наконец-то, смог в полной мере оценить его фигуру. «Красив… как же он соблазнительно прекрасен», – подумал он, едва ли не облизываясь, рассматривая этого мужчину, так неожиданно попавшего ему в руки. Ночь обещает быть мучительно длинной.***
Приближенные Хуайсана конечно же сразу поняли, что один из них, хоть и выглядит так же, как и раньше, по факту абсолютно другой человек. Кое-кто даже не выдержал и спросил, куда же делся их товарищ, на что получил ответ: «На задании». Эта короткая фраза полностью удовлетворила было занервничавших адептов. Они всецело доверяли гениальному разуму своего главы и восхищались его непревзойденным актерским мастерством. Совсем немногие знали о том, что глава Не лишь играет эту смешную роль, а на деле управляет кланом твердой рукой. Все остальные считали, что благополучие клана держится только на помощи названых братьев почившего Чифэн-цзюня. Но Хуайсан обращался к ним за помощью только для отвода глаз. Тонкое манипулирование людьми и информацией позволило подняться его клану не как великим воинам, но как искусным торговцам. Все еще помнили о воинской славе ордена Цинхэ Не и считали, что он пришел в упадок, раз им теперь управляет Незнайка, не бравший в руки саблю множество лет. Но странным образом никто не обращал внимания на активно развивающуюся торговлю. Что могут дать земли Цинхэ Не, почти полностью занятые горами? Нет ни обширных лесов, ни полноводных рек, сами горы труднопроходимы и, чтобы развернуть там добычу руд и драгоценных камней, нужно потратить немало лет на прокладку одних только дорог. Кто станет тратить свои ресурсы на подобное? Они ведь заклинатели, воины – не по статусу заниматься подобным. Их дело – уничтожение нечисти, а не добыча ресурсов для продажи. В отличии от большинства глав других кланов, Хуайсан мыслил иначе. У него есть возможность обогатить своих людей. На землях Цинхэ Не проживает достаточно народа, которых можно было бы задействовать в данном направлении. Сельское хозяйство здесь развито слабо, а следовательно, стоит изменить вектор развития в другую сторону, направить его не на выращивание растений, которые едва покрывают собственные нужды, не говоря уже о продаже, а на добычу минералов, сокрытых в недрах их земель. Найдя подходящих людей и проведя вместе с ними разведку на обширной площади гор и имеющихся равнин, они обнаружили большие залежи золота, серебра. Жилами этих металлов местные горы были прорезаны практически сплошь. Помимо них, были открыты месторождения нескольких драгоценных и полудрагоценных камней. Осталось проложить дороги к будущим местам добычи. И вот здесь Хуайсан начал осуществлять свой план, который стал тайным для всех остальных. Никто не отменял взрывные талисманы, а его воины могут перемещать на мечах других людей и грузы – да, неподходящая работа для заклинателей, но ради собственного благополучия придется ненадолго забыть о гордости заклинателей. Под установленными обширными пологами тишины закипела работа по прокладке дорог. Скалы взрывались десятками тонн камней, засыпая мелким щебнем возникшие проемы, поверх укладывали ровные каменные плиты, вырезанные при помощи подсмотренной у ланьцев техники смертельных струн. Хуайсан мысленно извинялся перед дружественным кланом за применение их умений для такой грязной работы. Ему чисто случайно довелось увидеть эту технику в действии, когда в далеком детстве он увидел тренировки Ванцзи. Увидел и запомнил, даже не предполагая, что они ему понадобятся для подобного. Он обучил ей нескольких сильнейших заклинатателей и под страхом смерти запретил передавать эти знания кому-то другому. Теперь эти заклинатели участвовали в строительстве дорог. Шли годы, Хуайсан со своими людьми смогли не только проложить множество дорог, изрезав ими труднопроходимые горы, но и начали активно добывать драгоценные минералы. Над всеми дорогами и местами добычи были установлены качественные иллюзии, призванные скрыть их от посторонних глаз – мало ли какой заклинатель решит полетать над горами Цинхэ. Сам же глава Не, периодически преображаясь в богатого торговца, ездил по землям других кланов и налаживал торговые отношения. Гений маскировки и лжи, он развернул целую сеть, позволяющую ему безболезненно заниматься своими делами на территории обширного участка Империи. Всё было осуществлено настолько филигранно, что никто не смог догадаться о его действиях. А щедрые дары Императору и его приближенным позволяли оставаться клану Цинхэ Не в тени. Императорские службы обходили их земли стороной, посещая только для стандартного сбора налогов. Помимо металлов и камней, на землях Цинхэ производили много ядов, используемых во множестве лекарств. Но этим они занимались еще и раньше, так что здесь вопросов ни у кого не возникало. Брат Хуайсана, Не Минцзюэ, вел их клан к величию путем воинского искусства. А-Сан не мог пойти тем же путем, но не желал предавать мечты брата о возвеличивании Цинхэ Не. Он использовал иные методы, доступные к исполнению лично им. Когда Минцзюэ погиб, Хуайсан думал, что он не сможет справиться сам с воинами клана и они все уйдут в другие ордена, ведь он не великий полководец, а его танец вееров никто не признает за боевые навыки, сколько бы он ни побеждал других, используя его. Но неожиданно, люди прислушались к нему и что удивительнее всего, пошли вслед за ним, исполняя его волю. Не без ропота, но никто не ушел из клана после его предложений немного сменить направление их развития. Все они пошли за ним, а он постарался не подвести доверившихся ему людей и сделать Цинхэ Не не только богатейшим кланом, но и сильнейшим. Это не будет быстро, но он обязан приложить все усилия, чтобы так и получилось. Когда неожиданно исчезло тело брата вместе с его саблей Бася, Хуайсан был готов взяться за свою саблю. В нем впервые взыграл гнев, что так присущ всем потомкам мясника. Он в полной мере осознал, что испытывали годами все его предки и старший брат. Это всепоглощающий гнев, заставляющий кровь и ци вскипать, разрушая этим тело, эта ненависть, застилающая разум и не позволяющая адекватно оценивать происходящее. Он был готов разрубить всех вокруг и лишь каким-то чудом смог остановиться. Это был первый и последний раз, когда он позволил бушевать своей ци. С того времени его сабля более не видела света, пребывая постоянно в мешочке цянкунь, который он носил с собой. Она – подарок брата, всегда была с ним, пусть более его ладони ее и не касались. Когда Минцзюэ только подарил ее и сказал выбрать имя, то А-Сан долго думал, не зная, как назвать и, уподобившись своему будущему другу, попросил брата самому дать ей имя. Тот долго смотрел на Хуайсана и в итоге произнес: «Шен». Он тогда очень удивился такому выбору, полагая, что брат назовет саблю каким-нибудь героическим именем, но никак не «осторожный и глубокий». С возрастом А-Сан понял, что брат видел его насквозь: глубина собственного разума порой поражала даже самого Хуайсана, а осторожность, с которой он проворачивал все свои дела, можно было возвести в ранг искусства. «Брат… скоро всё завершится, и я смогу отдать твоему телу полагающиеся почести. Наш клан сможет достойно проводить тебя в последний путь, а Бася займет полагающееся ей место в семейном некрополе… Совсем скоро…», – в своих воспоминаниях Хуайсан вернулся к текущим делам, а именно к расследованию, которое могли осуществить только двое заклинателей, один из которых был для него самым близким другом. Рано покинувший этот мир, он остался в воспоминаниях, которые всегда отзывались теплом в сердце А-Сана. Неожиданно сошедший с ума Мо Сюаньюй, за которым Хуайсан аккуратно наблюдал, в свое время заметив его гениальный талант, стал отправной точкой в этом запутанном деле. Собственные поиски тела брата не увенчались успехом. Это единственный раз, когда он понимал, кто виноват, но не смог ничего сделать. И это очень злило, просто до безумия. Он смог найти только левую руку, принадлежащую его брату. И всё. А Сюаньюй желал отомстить всем своим сердцем… отомстить тому, кого сам глава Не желал стереть в порошок. Этот юноша не был безумен в полном понимании этого слова, но его сердце было разбито на мелкие осколки, а отношение его семьи, куда его вернули из Ланьлин Цзинь, лишь добавляло огня в это пламя мести, разгорающееся день ото дня сильнее. Всего пара предложений и напоминание о забытом всеми ритуале, который Мо видел собственными глазами в одном из дневников Старейшины Илин, позволили юноше принять решение, которое несказанно устроило Хуайсана. Если бы Сюаньюй не вспомнил о том ритуале сам, то А-Сан бы нашел способ выкрасть эти страницы из дневника. Он знал, что Мэн Яо все записи Вэй Усяня забрал себе, как военные трофеи. И всё вышло, как он запланировал. «Осталось совсем чуть-чуть…», – вновь пронеслось в его голове. Сейчас Хуайсан находился в выделенных ему покоях в Башне Кои, ожидая, пока раненый Цзинь Гуанъяо придет в себя, чтобы наметить дальнейшие свои действия. Его люди наблюдали за происходящим здесь и самому ему нет нужды светиться перед главами других кланов, которые всё еще пребывали в резиденции, дожидаясь того же, что и он сам. – Господин… – над ухом раздался приятный голос, – господин, Вы чем-то обеспокоены, я могу Вам помочь? Хуайсан взглянул на подошедшего к нему Кая, всё еще пребывающего в образе его помощника, который остался заниматься разведкой в городе. А-Сан встал из-за стола, за которым записывал указания для своих людей, оставшихся в Цинхэ Не, чтобы в скором времени отправить туда эти письма. Кай отошел на пару шагов, освобождая пространство. После произошедших событий и краткого пояснения относительно всей ситуации, полученного от главы Не, Кай Ли еще больше проникся к нему уважением. Он был в восторге, что служит такому выдающемуся человеку. «И невероятно красивому…», – порой мелькало в мыслях молодого мужчины. Пусть он и бывший член Черного ветра, который не знал, что такое любовь, которого не учили замечать и ценить красивое, но эту изящную красоту его Господина, таящую за собой скрытую силу, невозможно было не заметить. И Хуайсан очаровал его, покорил не только внешними данными, но и острым умом, способностью вести хитрую игру… и этой искренней заботой о тех людях, которых он признает своими близкими. За эти пару дней, проведенных рядом, он увидел Не Хуайсана с нескольких сторон и они все его восхитили. – Господин, я могу Вам чем-то помочь? – повторил свой вопрос Кай Ли. – Не сейчас. На данный момент нам остается только ждать, – ответил Хуайсан, подходя вплотную к Каю. – Я понял Вас, Господин, – ответил тот вежливо, внимательно наблюдая за действиями главы Не. Хуайсан подошел к нему почти вплотную, протянул было руку к его лицу, но вдруг остановился и окинул взглядом стоящего перед ним человека. – Так не пойдет… Хочу увидеть тебя настоящего, – и в одно движение разрушил иллюзию, за которой скрывался истинный облик Кая, – Так гораздо лучше, – с легким выдохом произнес он, осматривая Ли уже восхищенным взглядом. – Тебе совсем не идут серо-зеленые одежды. – Господин, у меня есть только то, что Вы мне дали, – потупив взор, слегка смущенно ответил Кай. – Когда мы наедине, называй меня Хуайсан или А-Сан, – вдруг произнес Хуайсан, а Ли вскинул на него удивленный взгляд. – Вы мой Господин, как можно… – Я хочу стать тебе другом, а не Господином, – ответил глава Не, подумав при этом: «О том, что я хочу заняться с тобой сексом, говорить, думаю, пока еще рано». И тут же мысленно ударил себя по щеке: «Хуайсан, держи себя в руках, если хочешь заполучить в спутники и в постель этого красавца». Странную тягу к голубоглазому северянину он не мог не отметить. И это не просто вожделение, а чувства, что гораздо глубже и сильнее. Хоть и слишком быстро они возникли, но были прекрасны. Еще не любовь, которую обретают с годами, проведенными бок о бок, но страстная влюбленность, которая вспыхивает из крохотной искры и разгорается в дикое пламя, которое и дает основу для той самой крепкой любви, что способна пройти сквозь года, оставаясь такой же яркой и обжигающей, как в момент ее рождения. Кай Ли, заметив его пылающий взгляд, но получив такой скромный ответ, покраснел и нервно сжал ладони, сцепив пальцы, а голову так и оставил опущенной. Вроде бы речь шла о том, чтобы стать другом, но в его воображении под этим обжигающим взглядом пронеслись постыдные мысли. Не слишком ли он быстро поддается очарованию этого Господина? А тот поцелуй? Он до сих пор ощущает мягкость губ главы Не, нежность его прикосновений. – Ты чего так покраснел? – с неким удовлетворением в голосе спросил Хуайсан. – Не-не знаю, Гос… Хуайсан, – сразу исправив обращение, произнес Ли. – Видишь, это совсем не сложно… – довольным голосом проговорил А-Сан. Вспомнив вдруг о мешочке цянкунь с хранящимся там обширным гардеробом, он достал оттуда легкие черные одежды, которые были сюда закинуты с мыслями о том, что, возможно ему придется заняться шпионажем лично и перемещаться по крышам и темным углам в его привычных ханьфу будет неудобно. – Переоденься в это, – вежливо попросил он Кая, тот в ответ лишь кивнул и, взяв предложенную одежду, ушел за ширму, а Хуайсан разочарованно вздохнул и подумал: «Нет, я могу приказать ему переодеться при мне, но это будет как-то… грубо, что ли… или вульгарно… Надеюсь, еще успею насмотреться на его тело…». Переодевшись, Кай вышел к Хуайсану. Черный цвет очень хорошо смотрелся на нем, и глава Не удовлетворенно хмыкнул, осматривая мужчину жадным взглядом. – Что-то не так? – немного обеспокоенно спросил Ли. – Нет. В том-то и дело, что всё именно так. Тебе идет черный цвет, – ответил А-Сан и подошел вплотную к Каю. Провел пальцами по вырезу, якобы поправляя его, а сам слегка прикоснулся к оголенному участку кожи, дотронулся до плеч, словно разглаживая сбившуюся ткань, взял за ладони, будто проверяя плотность прилегания манжет. – Хорошо сидит, мы ведь почти одинаковы по телосложению, – произнес он голосом, в котором Кай уловил странные нотки, всколыхнувшие его сердце и отозвавшиеся в теле необычным ощущением. – Д-да… почти одинаковые… – ответил Ли и неосознанно сжал в своих ладонях руки Хуайсана, который так их и не убрал. У обоих мужчин сердца забились часто-часто, а по телу прошлась волна томительного жара, заставив сбиться дыханию и вспотеть ладоням. «Я же могу его поцеловать?» – пронеслось в мыслях одновременно у обоих. Глаза смотрят в глаза и видят обоюдную жажду прикосновений, приоткрывшиеся губы резко стали сухими, словно внутренний жар тел иссушил их, заставляя прикоснуться к губам другого, чтобы получить теплую влагу через поцелуи. Приблизиться еще немного… еще чуть-чуть… и они почувствуют мягкость губ друг друга, исполняя желание, захватившее все мысли. – Глава! Глава! – резкий стук открывших дверей и громкий крик одного из помощников Не Хуайсана вернул его в реальность и он едва не зарычал на побеспокоившего его человека. – Глава… – помощник немного осекся, увидев представшую перед ним картину: глава Не едва ли не целуется с незнакомым молодым мужчиной, но, быстро придя в себя и поняв, что его не станут выгонять, он поклонился и продолжил: «Глава, Цзинь Гуанъяо срочно собирает всех на совет». – Благодарю за работу. Я отправлюсь туда через пару минут, – ответил Хуайсан, с сожалением отпуская ладони Кая. Это дело не станет ждать. Едва помощник вышел за дверь, он обратился к Ли: «Придется вновь наложить на тебя маскировку. Кай, пока мы не вернемся в Цинхэ Не, тебе придется часто ходить под иллюзией». – Как прикажет глава! – с поклоном ответил Кай. – Я сделаю всё необходимое, чтобы помочь в делах Господину! – горячо добавил Ли. А тело всё еще горит от пережитых эмоций. Сердце трепещет, а руки слегка подрагивают. Такие непривычные, но невероятно приятные ощущения. – Кай… Ладно, думаю, со временем ты привыкнешь наедине называть меня по имени. А сейчас давай займемся иллюзией. И, к сожалению, тебе вновь придется переодеться в старую одежду. Отправишься на этот совет вместе со мной. – Конечно, – с серьезным видом ответил Кай. Ли быстро переоделся, а Хуайсан вновь наложил на него иллюзию и перед всеми опять был один из помощников главы Не. – Что ж, не будем заставлять Верховного заклинателя ждать, – с сарказмом произнес Хуайсан, и под ручку с Каем покинул выделенные ему покои, отправляясь на неожиданный совет глав.***
– А-Сан, почему этот человек помогает нам? – спросил Кай, усаживаясь за чайный стол сбоку от Хуайсана. – Он справедливый и честный. И ему не нравится то, что происходит в его клане, но собственных сил и власти ему недостаточно, чтобы справиться в одиночку, – ответил Хуайсан. – Но получается, что ты используешь его, – произнес Кай. – Я использую его, а он меня. Мы оба понимаем, что и кто делает и эти действия помогают достичь наших целей. Это взаимовыгодная сделка, – пояснил глава Не. – А второй? Он ведь вовсе может уйти из клана в любой момент, зачем ему там оставаться? – Им движет месть. Как только она будет совершена, он уйдет оттуда. Его там больше ничего не будет держать, – ответил Хуайсан. – Но ведь он бессмертный? Я правильно тебя понял? – Да. – Тогда, получается, что этот человек сильнее нашего врага, почему он его еще не убил? – спросил Кай. – Я тоже у него об этом спрашивал, но он лишь ответил, что так нужно. Я не знаю, что на уме у бессмертных. В отличие от Ханьгуан-цзюня, этот заклинатель достиг своего бессмертия особым образом и поэтому ход его мыслей и логическую цепочку действий я не могу просчитать, – произнес Хуайсан. – Кай, подсядь ко мне поближе, – он протянул в его сторону руку. – Но сейчас принесут вино и закуски, если я буду сидеть к тебе так близко, это не бросит тень на твою репутацию? – с сомнением спросил Кай Ли. – Какая репутация? Ты о чем? Я пропил ее еще в юности на обучении в Облачных глубинах, когда, будучи пьяным, полез целоваться к Цзян Чэну. Хорошо, что он был еще пьянее меня и этого не помнит, а Вэй Усянь в тот момент ускакал в очередной раз дразнить Лань Ванцзи, – со смехом ответил А-Сан. – О, так ты с юности был по мужчинам? – пересаживаясь под бок к Хуайсану, спросил Кай. – Нет. Я был и по девушкам, и по парням, но за мою жизнь в романтическом плане мне нравились только два человека, а влюбился я и вовсе лишь однажды. Первым был Цзян Чэн, но так как он исключительно по девушкам, то я и не пытался соблазнить его, а вот второй… надеюсь, у меня есть шанс… – загадочным голосом завершил Хуайсан, приобнимая Кая за талию и практически затаскивая к себе на колени, чем ввел его в крайнюю степень смущения. В этот момент в дверь комнаты, что они сняли на постоялом дворе в Юнь Пине, постучали и сразу же, не дожидаясь приглашения, служка внес поднос с едой и вином. Он немного запнулся, увидев неоднозначную картину, но тут же мысленно одернул себя – пусть богатые занимаются, чем хотят, его это не касается, тем более видно, что никто из этих двоих не против таких тесных объятий. Едва они выпили по чаше вина, как в дверь вновь постучались. Очередной посетитель дождался приглашения и только после этого вошел. Это пришел один из помощников Хуайсана с докладом. Не обращая внимания на то, что его господин чуть ли не целуется с новичком, как все остальные между собой стали называть Кая Ли, он приступил к докладу, стоило главе Не кивнуть. – Глава, мы перехватили тело. Оно целое, но вывезти из города на данный момент не представляется возможным. Те две женщины, которых вы тогда спасли, доставлены в резиденцию Пристани Лотоса и уже поговорили с главой Цзян. Вэй Усянь и Ханьгуан-цзюнь направляются сюда, – отчитался помощник. – Сабля брата и печать? Место пребывания цели? – спросил Хуайсан в ответ. – Сабля, скорее всего, спрятана в храме Гуаньинь, а печать Ваша цель хранит при себе в особом мешочке цянкунь. Он выдвинулся сегодня сюда, глава клана Гусу Лань вместе с ним, не пленен, но имеет вид крайне удрученный, – тут же ответил воин. – Хорошо. Как я и предполагал, Сичэнь ничего не знал о делах своего названого брата, – произнес глава Не. – Продолжайте наблюдать, обо всех изменениях тут же докладывать мне. Скоро всё должно завершиться, – произнес он и взмахом руки отпустил своего помощника. Хуайсан погрузился в свои мысли, размышляя о только что услышанном. Он пытался понять причины таких неоднозначных действий Гуанъяо. То, что тот ненавидел Минцзюэ, но в то же время до ужаса его боялся, стало понятно Хуайсану уже давно. Ладно, он хотел убить его брата. Убил, но зачем красть тело, расчленять его и раскидывать куски чуть ли не по всей стране? Это такая своего рода изощренная месть? Ладно, идем дальше: Хуайсан смог найти левую руку брата, но не сумел совладать с темной ци, которая в итоге превратила этот кусок тела в подобие демона. И тут ему пригодился полубезумный Мо Сюаньюй, за которым он наблюдал продолжительное время. Призвать душу Вэй Усяня обратно было столь же безумной идеей, как и сам Сюаньюй. Кстати, тот согласился очень быстро, стоило главе Не заикнуться о мести Мэн Яо. Хуайсан допускал, что душа Вэй-сюна возможно уже ушла на перерождение, но в то же время он знал, что Ванцзи так ни разу и не удалось призвать ее, а это, в свою очередь, давало надежду, что у них всё получится. И ведь получилось. – А-Сан, о чем ты думаешь? – донесся до него голос Кая. – Я думаю о том, что скоро мой брат обретет покой и надеюсь, что больше ничего не помешает осуществлению этого, – ответил Хуайсан. – Хуайсан, можешь во всём рассчитывать на меня. Я сделаю что угодно, только попроси, – серьезным голосом ответил Кай. – Кстати, я давно хотел кое-что отдать тебе. Ты владеешь саблей? – Да. В Черном ветре учат сражаться всеми основными видами оружия, и сабля относится к их числу, – с кивком ответил Ли. – Отлично, давай-ка прервемся на несколько минут, – Хуайсан и Кай встали из-за стола и А-Сан достал из своего мешочка цянкунь небольшую саблю в изящных ножнах. – Дарю ее тебе, так как мне она ни к чему. Я носил ее с собой много лет, но пользоваться не собирался, как и учиться ей управлять. Мне хватило всего одного раза, чтобы больше не иметь желания прикасаться к ней. Это подарок моего старшего брата. Он надеялся, что красота и изящность этого оружия пробудит во мне желание пойти по его стопам, но я изначально отказался от этого пути. Ее имя «Шен», теперь она твоя, – и Хуайсан протянул саблю Каю. – Хуайсан, но у подобного оружия есть дух, и он привязан к своему хозяину, так? – спросил Ли. – Дух Шен давно покинул этот клинок. Он понял, что от меня толку не будет и ушел. Если бы я хотя бы раз поучаствовал с этой саблей в полноценном бою, убивал бы ей тварей или врагов, дал почувствовать кровь и познать страх умирающих, то тогда бы дух прошел своего рода привязку к клинку и уже не смог бы уйти, но в моем случае у него появился шанс, которым он и воспользовался. Уже несколько лет это просто высококлассный клинок, которым может пользоваться любой, но я к Шен на всякий случай не прикасаюсь, мало ли, да и использую совсем другой стиль боя. Мне в любом случае сабля ни к чему, – пояснил А-Сан и передал ножны со слегка изогнутым клинком Каю. Ли извлек саблю из ножен – ее лезвие блестело, словно не провело много лет, оставленное без внимания своим хозяином. Пусть духа в этом клинке и нет, но Шен всё еще остается первоклассным магическим оружием. Кай Ли прислонил ножны к столу, а сам вышел на середину комнаты и сделал несколько взмахов саблей. – Она прекрасна… – восхищенно произнес он. – Я рад, что тебе понравился мой подарок, – с улыбкой ответил А-Сан, а Кай подошел к нему поближе. – Господин, – Ли неожиданно опустился перед Хуайсаном на колени. Взяв Шен за эфес, он опустил клинок вниз, а сомкнутые на рукояти руки приложил ко лбу, – я уже говорил Вам о том, что буду предан главе Не до своего последнего вздоха, но повторю это еще раз: я буду служить Вам верно до конца своих дней. Благодарю за столь щедрый дар. – Кай, это ни к чему, я помню твои слова и верю тебе. Ты каждый день доказываешь мне свою преданность. Я вижу. – Как мне отблагодарить Господина за Шен? – опустив клинок, Кай снизу вверх взглянул на Хуайсана. – Во-первых, перестань называть меня господином, когда мы наедине. Я говорил тебе об этом уже множество раз, но ты всё никак не привыкнешь. Во-вторых, твоего «благодарю» уже достаточно… Но… – Хуайсан хитро улыбнулся, – можешь поцеловать меня в знак своей признательности, – лицо Кая сразу же покраснело, но он встал с колен и, подойдя к ножнам, убрал в них Шен. – Мы же уже целовались, чего ты так стесняешься? – подлил масла в огонь А-Сан. – Мне… мне это слишком понравилось… – еле слышно пробормотал Кай, но Хуайсан услышал и едва ли не облизнулся от этих приятных слов. Он сам подошел к Ли и аккуратно прикоснулся к его подбородку, провел пальцем по мягким губам, прикусывая при этом свою нижнюю губу – так сильно хотелось впиться страстным поцелуем в эти губы, касаться языком чужого, и целоваться... целоваться… до сбитого дыхания, до дрожи в ногах и тянущего, тяжелого желания в паху. Стоило Хуайсану только подумать об этом, как то самое желание начало пробуждаться. Только он один знает, сколько усилий он прилагает, чтобы в очередной раз не наброситься на Кая и не сделать его своим в полном смысле этого слова. Но с ним так нельзя. Только медленно, только приручая неторопливо, открывая постепенно всю свою любовь, давая привыкнуть и к ней, и к себе, к своим прикосновениям и ласкам. – Только поцелуй, если ты сам не против. Я никогда не стану тебя к чему-либо принуждать, – прошептал Хуайсан прямо в губы Кая, обжигая их своим дыханием. Кай закрыл глаза, и сам первым прикоснулся к губам А-Сана. Он был не против. Хуайсан ласкал податливые губы нежно, ведя за собой в этой чувственной ласке. Касался языком, слегка прикусывал и растворялся в этих прикосновениях. Как и сам Кай таял от этого поцелуя, позволяя проникать в рот, позволяя не только целовать, но и трогать свое тело и сам неосознанно начал прижиматься к А-Сану, чтобы почувствовать жар и дрожь его тела, чтобы обнимать за шею и не позволять отстраниться… Ему безумно нравилось это всё… И даже ощущение вставшего члена Хуайсана, прижимающегося сквозь одежду к его такому же твердому естеству, в этот момент странным образом нисколько не смущало, а лишь распаляло. Он совсем неопытен во всём этом, абсолютно не знает, что и как делать, но это желание… эта страсть… она просит, требует выхода… словно говорит, чтобы он отпустил себя, позволил сделать всё то, чего желает А-Сан, чего желает он сам… – Кай… Кай… если мы продолжим, то я не смогу сдержаться… я до одури хочу тебя… – дрожащим голосом прошептал Хуайсан, с трудом оторвавшись от поцелуя. – Я не против… – ответил еле слышно Ли. Стоило А-Сану услышать эти слова, как он тут же впился в желанные губы новым поцелуем, но уже жадным, сминающим. Он увлек Кая на постель и завалил на нее, подминая под себя. Сорвал одежду, скрывающую любимое тело, и позволил снять с себя то немногое, что было надето. Благо они не собирались никуда уходить и были едва одеты после вечернего купания. Прочь убрать эти вещи, стащить штаны, путаясь при этом в развязываемых спешно тесемках. И с дикой жадностью ласкать, целовать это стройное тело, такое восхитительно прекрасное и до безумия возбуждающее. Видеть этот огонь в голубых глазах Кая, понимать, что он желает того же, что и сам Хуайсан и упиваться восторгом от собственной победы, от достижения желаемого. – Никому не отдам, – со страстью произнес А-Сан, вновь целуя Кая в губы, – только мой… – Только твой, – на выдохе ответил Ли, едва Хуайсан переключился на шею, покусывая и целуя ее. Их руки блуждают по телам друг друга, сжимая, впиваясь ногтями. Эта сладкая мука так желанна им обоим. Нет сил больше терпеть и А-Сан прикасается ладонью к истекающему смазкой члену Кая. Ли вздрогнул и сладкий стон донесся до Хуайсана. – Сегодня только руками… – прошептал А-Сан Каю. Он понимал, что если сейчас возьмет его так, как того желает, то могут быть негативные последствия, ведь тот однозначно к такому развитию событий не готов, хоть и хочет секса. Но и действуя так, можно получить море удовольствия. – Кай… надо немного изменить нашу позу и тогда мы оба получим удовольствие… – прошептал Хуайсан, а Ли, ведомый им, выполнил всё то, что он сказал сделать: встал на колени, сведя ноги вместе, и оперся руками о стену. Его разум пребывал в тумане, а тело плавилось под умелыми прикосновениями А-Сана, позволяя ему делать всё, что заблагорассудится. Хуайсан тесно прижался к спине Кая и проник членом между его сведенными бедрами, а своей ладонью начал ласкать его твердую плоть, вызывая сладкие стоны и дрожь. Для Ли подобное было впервые, и даже пусть он сам себе раньше и позволял излиться, но вот такие чувственные ласки не шли ни в какое сравнение с теми, что он испытывал, трогая сам себя. Это было настолько приятно, что не было сил сдерживать свои стоны, которые стали для Хуайсана лучше любой музыки. Лаская своего любимого, он и сам начал двигаться между его бедер, позволяя и себе испытать удовольствие и наконец-то получить разрядку. С момента встречи с Каем, когда он неожиданно для самого себя влюбился, Хуайсан твердо решил более не быть ни с кем и добиваться только Кая Ли, сделать его своим полностью. И сейчас, он почти сделал это. В следующий раз они обязательно сделают всё как положено. Хуайсан приложит все усилия, чтобы Каю понравился их секс. Излившись, они оба упали на кровать, сжав друг друга в объятиях и облегченно выдыхая. – Это всегда так приятно? – вдруг тихонько спросил Кай. – Бывает еще приятнее, – прошептал Хуайсан, прижимаясь к нему еще теснее. – Ты научишь меня, как правильно этим заниматься? Я хочу, чтобы тебе было приятно делать это со мной, – произнес Ли. – Обязательно. Кай, мне было очень приятно… и… я хочу заниматься сексом только с тобой, – проговорил А-Сан. – Как и я хочу делать это только с тобой, – ответил ему Кай, при этом смутившись от своих слов. – Не стесняйся, это хорошие слова. Они делают меня счастливым, – с улыбкой произнес Хуайсан и тепло-тепло улыбнулся своему мужчине, а Кай лишь счастливо зажмурился и теснее прижался к нему.