Искусство

      На небольшом тренировочном поле, посыпанном желтым речным песком, двое кружили друг вокруг друга. Никто первым по-настоящему не нападал, но каждый делал ложные выпады, прощупывая противника. С волосами, собранными в высокий хвост, Не Хуайсан отдаленно напоминал своего старшего брата, особенно это сходство проглядывало в мимике лица, в сосредоточенном взгляде и ауре уверенного в своей силе бойца, укутывающей его незримой вуалью. Почти никто за пределами Нечистой Юдоли не видел главу Не таким, а его адепты не стремились рассказывать о своем господине и его исключительных навыках. Противником Хуайсана на этот бой стал молодой мужчина, которого глава представил всем как своего возлюбленного. Кое-кто из жителей крепости изначально подумали, что Кая Ли Хуайсан приблизил к себе только из-за исключительно красивой внешности. Зная любовь своего главы ко всему прекрасному, они бы даже и не удивились, будь это действительно правдой, но те, кто участвовал в деле, связанном с поисками тела Не Минцзюэ, отзывались о Кае как об исключительно талантливом воине, неожиданно появившемся в их рядах, но доказавшем свою преданность Хуайсану на деле. И теперь очень многие пришли посмотреть на бой Кая Ли с главой Не.       Перемещаясь по площадке, Кай и А-Сан словно два хищных зверя угрожали друг другу. Кое-кто из особо впечатлительных зрителей представил себе двух сражающихся за добычу тигров, чьи движения были опасны и грациозны, а взгляды полны непримиримой силы и уверенности в собственной победе.       Первым не выдержал Кай и атаковал А-Сана, но тот с легкостью блокировал его удар и контратаковал. И всё, стоило одному начать, как бой перешел в активную фазу. Сражаясь без какого-либо дополнительного оружия, они наносили друг другу удары только руками и ногами. Хитрость, помноженная на ловкость и быструю способность анализировать ситуацию и действия противника, всегда помогала Хуайсану выходить из всех сражений победителем, но не в случае с Каем. В Черном ветре подходили к обучению своих адептов с не меньшим рвением, чем в кланах заклинателей. Уничтожать живых противников однозначно не проще, чем мертвых. Используя разные техники и стили боя, Кай и А-Сан сражались на равных, не поддаваясь и не позволяя одержать победу над собой. Взметались черные волосы, собранные у обоих в высоких хвосты, наносились удары, не достигающие цели, а песок под ногами разлетался во все стороны от их подсечек и прыжков. Зрители следили то с затаенным дыханием, боясь нарушить ритм боя, то, не выдержав, взрывались бурными возгласами, поддерживая сражающихся. Исключительным зрелищем стал бой главы Не с не менее умелым мастером, чем он сам.       Прохладный осенний воздух остужал разгоряченные боем тела, а внимание зрителей, их искренние эмоции лишь раззадоривали двух мужчин, увлеченных этим сражением.       – Поддайся мне, – прошептал А-Сан с хитрой улыбкой, поймав в захват Кая.       – Ни за что, – прошипел тот в ответ, высвобождаясь из хватки Хуайсана.       – Тогда тебе придется полежать на холодном песке, – и А-Сан сделал подсечку, роняя Ли на землю. Но, падая, Кай успел перехватить Хуайсана и едва приземлился спиной на песок, как сумел опрокинуть на землю и его. Быстро изменив свою позицию, он обездвижил главу Не, не позволяя ему пошевелиться и совершить хоть какую-то атаку.       – Я победил, – произнес Кай, склоняясь над Хуайсаном.       – Ничего подобного, – А-Сан так извернулся в руках Ли, будто был вовсе без костей, и вот уже Кай оказался прижат к песку и полностью обездвижен. Хуайсан прикоснулся к его кадыку в поцелуе. – Если бы ты был врагом и от этого сражения зависела моя жизнь, то я бы вырвал тебе кадык и тем самым выиграл бы это сражение.       – А-Сан, это жутко грязный и бесчестный прием, – произнес Кай слегка охрипшим голосом. Это действие Хуайсана было немного из разряда «слишком» для Ли. Слишком опасное, слишком близкий контакт с противником, которого он по идее ни в коем случае не должен был допустить, и этот поцелуй, который равнозначен тому, что Хуайсан мог бы с легкостью его уничтожить, но делать подобное не будет, потому что они не враги, а возлюбленные, но будь этот бой настоящим, то Кай бы уже был мертв.       – Когда на кону твоя жизнь или твоих близких, то нет грязных или бесчестных приемов. В ход нужно пускать всё, что ты знаешь и умеешь. Порой можно выжить, используя только такие приемы и никак иначе. Не все враги станут блюсти кодекс чести воина. Помни об этом и, возможно, когда-то мой совет спасет твою жизнь или того, кого ты будешь защищать, – произнес А-Сан тоном, словно он поучал юного адепта, а не опытного воина. Но пусть Кай был исключительно хорошо обучен как боец, большинство хитросплетений человеческих взаимоотношений для него всё еще оставались тайной за семью печатями. Его обучили выполнять приказы, но не научили тому, что еще есть мир эмоций, и люди порой бывают столь хитрые, что почти никто не сможет их обыграть. Так и получилось с заданием Ли по устранению Мэн Яо. Идеально составленный план оказался пустым звуком в сравнении с гением ума Гуанъяо, который давным-давно обезопасил себя от подобных покушений, пусть и столь филигранно выполненных.       – Я понял тебя, – ответил Кай.       Хуайсан слез с него и поднялся с земли, протягивая Ли руку и помогая ему встать. Зрители взорвались громкими возгласами и принялись восхвалять обоих участников сражения.       – Кто-нибудь хочет еще сразиться со мной или Каем? Или может быть кто-то желает посоревноваться с кем-то еще? Рукопашный бой, на саблях или с другим оружием – раз уж мы здесь собрались, то давайте хорошенько потренируемся! – вдруг глава Не громко обратился к своим адептам и ожидаемо заклинатели поддержали его идею.       Половина присутствующих разбилась на пары, кто-то побежал за оружием, а иные принялись разминаться. Двое из личных помощников Хуайсана, из тех, кто обычно сопровождал его в тайных вылазках, вызвались сразиться с ним и Каем.       Тренировочное поле закипело. Обычные тренировки – дело привычное, а вот такие спарринги проводятся не так и часто. Нет, они, конечно, сражаются между собой постоянно, но вот чтобы именно так – с яркими эмоциями и духом соперничества, тренировка не ради самой тренировки, а по желанию и с огоньком – подобные бывают гораздо реже и приравниваются жителями крепости к маленькому празднику. Хуайсан шепнул пару слов одному из младших адептов, и тот, ярко заулыбавшись, убежал в сторону кухни.       – Что ты ему сказал? – спросил Кай, не сумевший расслышать слова А-Сана.       – Я распорядился немного позже принести всем вина и после устроить небольшое застолье, – ответил ему Хуайсан.       – Но зачем?       – Посмотри внимательно, – А-Сан развернул его в сторону заклинателей, готовящихся к бою, – взгляни на них всех, прочувствуй их эмоции и настрой.       Кай замер, внимательно всматриваясь в людей перед ним, вслушиваясь в эмоциональный фон, витающий над полем, над этими воинами.       – Что ты видишь? – через время спросил А-Сан.       – Я вижу искусных воинов, жаждущих сразиться со своими товарищами, желающих сойтись в дружеском поединке, – ответил Ли.       – А что ты чувствуешь?       – Я ощущаю их яркую радость от предстоящих сражений. Их глаза блестят от предвкушения скорого боя, от возможности выплеснуть свои эмоции не в пылу кровавой битвы, а вот так – красуясь перед главой клана, хвастаясь своим мастерством перед ним и своими друзьями. Для них подобное… как праздник… Да, именно так… Им в радость подобное мероприятие, организованное спонтанно и неожиданно переросшее в такой вид, – с расцветающей на губах улыбкой произнес Кай.       – Правильно, – довольным голосом ответил Хуайсан, – и поэтому такой «праздник» стоит закрепить небольшим количеством вина и вкусной еды. Для людей этот день еще надолго останется в памяти, радуя приятным послевкусием светлых воспоминаний. В Черном ветре разве подобного нет? – Кай отрицательно мотнул головой, сразу погрустнев. – Хотя в Гусу Лань тоже так не делают, но с появлением у них Вэй Ина, думаю, кое-какие традиции всё же изменятся и там больше не будет так скучно.       – В Черном ветре даже дружеские спарринги несут в себе один посыл: «ты должен выполнить поставленную задачу – выйти победителем». В тех боях не бывает такого веселого азарта и счастливых улыбок, есть только желание одержать победу и стать лучшим из лучших, – тихо произнес Кай, почему-то стараясь не смотреть на А-Сана.       – Если цель «выйти победителем из любого боя» и «выполнить задание», то почему же ты абсолютно не умеешь использовать нечестивые методы? Ведь, как я говорил раньше, порой это может стать единственным способом для победы. И мне кажется, что и в Черном ветре такими приемами многие пользуются, – с недоумением спросил Хуайсан.       – Я… я, наверное, слишком наивен для такого. Я всегда побеждал своих противников в клане, все задания, исключая последнее, тоже всегда с блеском выполнял, и никогда не прибегал к подобным способам и поэтому свято верил, что и без них можно выиграть любой бой. Я ошибался… – Ли, потупив взор, тяжело вздохнул.       – Кай, – с удивлением начал А-Сан, – да тебе просто везло. Черный ветер невероятно могущественный клан, и я в жизни не поверю, что они не используют хитрость и ложь. То, что ты вышел победителем из всех своих сражений, используя лишь честный бой, просто чудо. Тебя явно хранят боги, – даже с неким восторгом в голосе завершил Хуайсан.       – Я даже с тобой соглашусь, – вновь с тяжелым вздохом проговорил Ли.       На этом и завершили этот разговор, так как начались спарринги и, пока они увлеченно наблюдали за борьбой умелых воинов, все размышления были отправлены на задворки сознания. Спустя некоторое время, когда Ли и А-Сан уже провели по одному бою с помощниками главы Не и оба одержали победу, к Хуайсану подошел один из его старших адептов и попросил разрешения обратиться к Каю.       – Господин Ли, – начал молодой мужчина, немногим старше Кая, – мы все видели, что вы искусно умеете сражаться в рукопашном бою, но я видел у вас на поясе саблю. Вы же не для красоты ее носите?       – Нет, не для красоты. Я умею сражаться саблей, – с полуулыбкой ответил Кай, понимая, к чему клонит этот адепт.       – Тогда не окажете ли Вы честь сойтись со мной в поединке на клинках? – предложил мужчина.       – Я согласен, – с кивком ответил Кай, а адепты, что стояли рядом с ними, радостно загомонили, предвкушая очередной интересный бой. – Но мне нужно вернуться в комнату, чтобы взять Шен, мы не планировали сражаться с оружием и поэтому не захватили его с собой, – и Ли обвел рукой свой внешний облик. И он, и Хуайсан были одеты в простые темно-серые тренировочные костюмы.       – Я подожду, – ответил адепт и довольно улыбнулся.       – И я схожу за веерами, – произнес Хуайсан. – Кто-то желает еще со мной сразиться? Я буду драться своим оружием, а смельчак любым на выбор. Как вам такое? – громко произнес он.       – Глава! Я хочу с Вами сразиться, – проговорил один из старших заклинателей, ровесник почившего Минцзюэ.       – Хорошо. Когда-то Вы выступали больше всех за то, чтобы я не учился бою с веерами, но позже раз за разом проигрывали. Неужели решили взять реванш? – с вызывающей усмешкой произнес А-Сан.       – Я считал и считаю, что веера – это женское искусство, никак не подходящее главе нашего клана, – с таким же вызовом произнес заклинатель.       – Да будет бой! – воскликнул глава Не и все адепты радостно взвыли. – Мы скоро вернемся.       Хуайсан и Кай удалились в сторону центрального здания крепости. Едва мужчины вошли в коридор, ведущий к покоям А-Сана, как он резко прижал Ли к стене и принялся жадно целовать, перемежая свои прикосновения с жарким шепотом.       – Ты просто невероятен… так прекрасен в пылу сражения… твои движения… взгляды… твоя энергия… как же всё это притягательно для меня, – едва слышно произносил Хуайсан. Его руки блуждали по телу Кая, забирались под одежду, касались крепкого тела и вызывали отклик в Ли.       Всего пара движений и теперь А-Сан оказался прижат к стене. Подхватив его под бедра, заставляя обвить свою талию ногами, Кай впился в губы своего любимого, спустя несколько мгновений приник к подставленной под поцелуи шее… и, с упоением лаская ее, слегка прихватил зубами, едва ощутимо, но вызывая яркие волны желания в них обоих. Хотелось расплавиться от этих прикосновений, тут же сорвать одежды и наконец-то взять желанное тело в полной мере, но их ждут… они оба это понимали. Взяв себя в руки и еле-еле оторвавшись друг от друга, мужчины продолжили свой путь в сторону комнат, где они обитали. Ноги дрожали так, как не дрожали после пары сражений, проведенных сегодня. Эти поцелуи и прикосновения выбивали дух получше любого спарринга и лишали сил сопротивляться, вызывая желание сдаться тому, кто так страстно целует, так горячо обнимает.       – Это сражение я проиграл еще тогда, когда в первый раз взглянул в твои глаза… – тихо произнес Хуайсан, – заведомо проигрышное дело сопротивляться тебе, – добавил он и взял Кая за руку, поднося ее к лицу и нежно касаясь губами.       – А я был в твоей власти с самого начала, мой господин. Ты безраздельно властвуешь в моих душе и сердце. С какого мгновения так стало, останется для меня загадкой, но то, что ты теперь весь мой мир – это истина, – произнес Кай и повторил действия А-Сана, целуя его ладонь.       – Ты вновь называешь меня господином, – с улыбкой на губах, но легкой грустью в глазах, произнес Хуайсан.       – А-Сан, ты владеешь моим сердцем, пленил мою душу… ты мой Господин, и это неизменно, как бы я тебя ни называл, – ответил Ли.       Стоя под дверью покоев Хуайсана, где теперь жил и Кай, они обменивались нежностями и словами, имеющими смысл только для них двоих. Через несколько минут они всё же вошли и, забрав свое оружие, вернулись на тренировочную площадку. На нескольких столах, стоящих по краю поля и предназначенных для того, чтобы на них размещали оружие и личные вещи, уже стояли кувшины с вином, пиалы и закуски. Адепты из числа тех, кто уже провел свои бои, подходили к столам и наливали себе напитки, брали еду и весело переговаривались. Вернувшихся Кая и Хуайсана встретили радостными возгласами. Первым вступил в бой Кай. Обнажив Шен, он отдал ножны Хуайсану и, при всех поцеловав его в губы, вызывая улюлюканье заклинателей, вышел на поле.       – Господин Кай, а Вы, оказывается, тот еще наглец и бесстыдник! – с вызовом произнес противник Ли, поигрывая своей саблей.       – Да что Вы говорите… И что же я такого сделал? – с улыбкой произнес Кай, оценивая стойку заклинателя.       – Вы позволили себе с нашим главой вести себя крайне вульгарно.       – Правда? Ох, я не думал, что не могу при всех поцеловать своего жениха, – притворно удивился Ли. Краем глаза он увидел, что Хуайсан старательно пытается сдержать смех.       – Что?! – воскликнул в стороне голос заклинателя, что вызвал на бой А-Сана. – Хуайсан, ты решил сочетаться браком с мужчиной? Я всё-таки прав был, когда говорил Минцзюэ, чтобы он не разрешал тебе учиться сражаться на веерах. Ну не мужское это занятие, и вот, что вышло!       Хуайсан не выдержал и засмеялся в голос. Хохотал до слез.       – Да как это вообще связано?! – отсмеявшись, воскликнул он. – Кстати, когда я назвал Кая возлюбленным, ты не удивился, а сейчас оказался ошарашен настолько сильно… это как так вышло? Я вроде никого раньше вам всем не представлял, как своего любимого человека, можно было сделать определенные выводы из моего заявления.       – Возлюбленный и жених – это далеко отстоящие друг от друга понятия, – с сомнением произнес заклинатель.       – Но не для меня, – ответил глава Не, – я серьезен в своих заявлениях.       – Да, я немного забыл об этом, значит, свадьбе быть?       – Да. Что ж, мы всё выяснили, прошу, продолжайте, – Хуайсан кивнул Каю и его противнику. Те вновь встали в стойки. Больше они не обменивались фразами и, оценив друг друга взглядами, начали бой.       Зазвенели клинки, две сабли высекали друг из друга искры и те, кому казалось, что Шен Кая, не имеющая духа, будет просто разрублена духовным клинком практикующего заклинателя, очень сильно ошиблись. Кай умел оперировать ци, и пусть его магия не предполагала наличия золотого ядра, но в Черном ветре учили брать энергию из окружающего мира и направлять ее в оружие, плести заклинания, отличные от привычных обычным заклинателям, имеющим золотое ядро. Шен в этот момент была не менее сильна, чем сабля противника Кая. Зрители восторженно подбадривали обоих бойцов, восхищаясь мастерством Ли и тут же поддерживая своего товарища. Кай не знал, что после этого сражения Хуайсан попросит своих адептов не распространяться о стиле боя своего жениха, так как Черный ветер не афиширует свои умения и рассказывать о том, что кто-то владеет тайными техниками этого ордена, не стоит.       Этот поединок завершился победой Кая.       – Мне следует усерднее тренироваться, – проговорил по завершению его противник, – и в следующий раз лучшим буду я.       – Возможно. Но и я не буду забывать о совершенствовании своего мастерства, чтобы сохранить за собой место победителя, – ответил Ли. Они поклонились друг другу и разошлись в стороны.       – Что ж, теперь моя очередь… Кай, – обратился он к своему любимому, – я буду танцевать только для тебя, смотри лишь на меня, – Хуайсан снял чехлы с боевых вееров и вышел на поле. Это оружие было исключительным в своем роде и делалось специально под его руки. Дерево, шелк и металл были объединены в смертоносное и прекрасное творение лучшего из оружейных мастеров Империи. Много слитков золота было отдано за эти два веера, но они того стоили и не раз спасали их хозяина и принесли ему множество побед.       – Я буду смотреть на одного тебя, – донеслись до А-Сана слова Кая, и глава Не хищно улыбнулся, приветствуя этой улыбкой своего противника.       День близился к закату, и в лучах низкого осеннего солнца, что медовыми лучами озарило тренировочное поле, двое сошлись в поединке, отстаивая свое мнение. Один считал, что бой с веерами – не мужское дело, а второй танцевал в этот вечер свой опасный танец только для одного человека. Противник Хуайсана на этот поединок выбрал для себя оружием тонкое копье, изящное и совсем не подходящее для такого сурового воина, но этим выбором он словно хотел поддеть главу Не, показать всю непрезентабельность легкого оружия в руках мужчины. Заклинатель прекрасно управлялся этим копьем, но оно действительно не подходило ему. Этому человеку в руки просилась тяжелая сабля, сродни Бася Не Минцзюэ и он действительно владел таким клинком, но этот показательный бой он хотел сделать именно таким, чтобы Хуайсан понял разницу между саблей и легким женским оружием. Подобное происходило уже не первый раз, и А-Сан только улыбался, смотря на выходки верного адепта, близкого друга его старшего брата.       Веера же в руках Хуайсана были словно его продолжением, складывая их, он получал два ударных оружия, которыми можно было наносить не только сильные удары плашмя, но и использовать острие, в которое складывались окончания пластин вееров. Сейчас он, конечно, не стремился навредить члену своего клана, но знатно отделывал его и простыми ударами гардой вееров, как и отводил все атаки копья. И все его движения были исключительно грациозны. Хуайсан действительно будто танцевал некий танец, на который Кай смотрел, не отрываясь. Он уже видел, как сражается его возлюбленный, но ему не доводилось смотреть на него вот так, позволяя себе полностью увлечься этими движениями, следить завороженно за каждым взмахом рук А-Сана, наблюдать, как он складывает и раскрывает веера в такт своим пассам и наносимым ударам. Исключительно прекрасное зрелище, заставляющее сердце биться часто от одного только созерцания создаваемого Хуайсаном искусства. Этот заклинатель просто не понимает всего уровня мастерства своего главы, не чувствует эту мощь, эту яркую красоту, отчетливо предстающую перед зрителями в каждом выверенном жесте. Все, кто сейчас наблюдал за этим поединком, молча созерцали предстающее перед ними волшебство сражения, никто не смел разрушить эту творимую магию ни звуком, ни действием. Они все уже не раз видели такие поединки главы Не с тем или иным адептом, и в сражениях участвовали с ним вместе неоднократно, но сейчас они лицезрели поистине неповторимый танец смерти, что притаилась на острых кончиках его вееров. И этот танец Хуайсан творил для своего возлюбленного, для Кая Ли. Каждый это понял, как и сам Кай, который не отводил своего взгляда от любимого, ловя каждое его движение и мечтая самому сойтись с ним в таком неповторимом танце. В эти мгновения Ли искренне пожелал обучиться сражаться с веерами и однажды выйти на это поле вместе с А-Саном и скрестить не сабли или копья, а веера, и танцевать этот великолепный танец вдвоем.