Свобода слова (не) убивает

Я засиделся в церкви и домой пришёл только в начале одиннадцатого. Я медленно шёл по каменистой дорожке к главной двери. Со второго этажа из открытых окон лился смех. Это заставило меня встать и немного постоять, вслушиваясь в задорный говор знакомых голосов. Почему я не могу быть таким же нормальным? Я поднимался по лестнице и уже на площадке заметил, что дверь в комнату Матильды и её соседей приоткрыта. В тёмный коридор пробивался луч от комнатного света. Я сначала подумал о том, чтобы заглянуть туда, но осознав, что я так никогда не делаю и не сделал бы, собрался, чтобы проскочить в свою комнату. Но у меня не вышло остаться незамеченным. Я не успел ещё дойти до той самой двери, как она распахнулась, отчего я подпрыгнул от испуга и замер, как на расстреле. Из-за проёма показались несколько фигур, которые я не сразу увидел из-за яркости. Пришлось чуть зажмуриться. Однако вскоре я разглядел тех, кто предстал передо мной: первым показался Конор, рука которого лежала на плече Тэма. У обоих был уставший и растерянный вид, глаза еле открывались. За ними шли Анна и Амилия. По ним всем было видно, что они пили. Ребята о чём-то говорили, не обращая на меня внимания. Лишь Конор бросил на меня холодный взгляд, после чего прижал Тэма поближе к себе и поцеловал его в висок. Что это было? Вдруг Анна что-то пропела и споткнулась о свою ногу, из-за чего мне пришлось поймать её подающую тушу. Она сонно посмеялась и «полежала» немного на моём плече. Я смотрел вслед двум юношам, что ковыляли в свою комнату, и недоумевал от их близости. Анна начала дурачиться и повисла на моей шее. -Приве-ет, красавчи-ик… Я не обращал внимания. Было не до этого. Почему Конор поцеловал Тэма? А тот никак не отреагировал...? Перед тем, как им зайти в комнату, реставратор повернулся к Тэмхасу, взял его щеки и поцеловал его. Затем потянул на себя и захлопнул дверь. Ч-что…? Амилия подошла ко мне и, подобно Анне, положила голову на моё плечо. -Привет, К-кадиш… Я не обращал внимания на что-либо и просто смотрел на ту дверь, что закрылась секунду назад. Я не понимаю. Анна уже уснула на мне, пока Амилия пыталась заговорить со мной. -Ч-что это было…? – перебил какую-то её фразу. Она замолкла и несобранно посмотрела на меня. -Что? Я чуть нахмурился. -Конор и… и Тэм… -А-а-а, да-а! Они встречаются…! Встречаются? Тэм встречается с ним? Это шутка? Но шуткой это не казалось после столь плотоядного поцелуя. Я толком не видел его лица, но по его виду можно было бы сказать, что он не против, когда Конор целует его. Никак не могу понять… Тэм с кем-то встречается? С парнем…? Я вспомнил, как он признавался мне. Я тогда почувствовал такую пустоту. Я так дорожил нашей дружбой, и как только он произнёс «я люблю тебя»… Я тогда понял, что наша дружба исчезнет. Ничто не поможет ей сохраниться, потому что мы испытывали разные чувства друг к другу. Я обожал его, как друг, потому что он был добр ко мне. Его глаза всегда излучали чистое свечение. Он всегда был каким-то символом спокойствия и спасения. А сейчас... -Кадиш, т-ты слуш-шаешь…? Я повернул голову к Амилии. -Тебе надо идти спать. -Ты снова м-меня не-е слу-ушал! Я цокнул и подхватил уже сползающую Анну на пол на руки. Она совсем не соображала. -Открой дверь в её комнату, пожалуйста, - сказал я Амилии, на что она надулась. -Ты т-такой жесто… *ик*…кий! Амилия бросила на меня обиженный взгляд и толкнула нужную дверь. Я аккуратно миновал пролёт, чтобы не задеть ничего головой или ногами архитекторши, и положил её на свободную кровать. Её соседи уже давно спали. Я присел к полу и взял из её кармана телефон. Он не был на пароле, так что мне не составило труда завести будильник для неё на семь часов. Под размеренное дыхание девушки я покинул комнату и плавно закрыл дверь. Тут же возле меня оказалась Амилия. -Я тоже хочу, - фыркнула она и потянулась, просясь на руки ко мне. Я про себя усмехнулся её детскому поведению, но на лице моём ничего не поменялось. Она прильнула к моей груди и тяжело вздохнула. -В-все влюблены вокруг… Меня расстраивали её слова по непонятным мне причинам. Вечер и так был слишком унылым, но сейчас всё «заиграло новыми красками». Неужто меня так задел тот факт, что Тэм с кем-то? Я не могу ревновать, ведь он был влюблён меня, а я… а я просто считал его своим лучшим другом. -К-Кади-и-иш… поцелуй меня-я…! Я опустил глаза на её отёкшее лицо. Она пыталась смотреть на меня, но её веки опускались вниз. Я был готов проводить её до кровати, но вспомнил, с кем она живёт. Я не мог просто зайти туда. Я не мог увидеть их вместе сейчас… -К-кадиш…! Я вздохнул, а она, как Анна, поползла вниз. Не знаю, непроизвольно это было или же она имитировала, но пришлось подхватывать и её. Единственный вариант – положить её на вторую кровать в своей комнате. Я взял её и двинулся в свою комнату. Я положил Амилию на кровать и накрыл её одеялом. Я включил светильник на столе и взглянул на бледное лицо девушки. Я стоял на месте и смотрел на неё. Как она спит. Я зачем-то подошёл к ней и сел на край кровати, наблюдая, как она сопела. Золотистые локоны изящно растеклись по подушке, губы были чуть вздуты, ресницы были такими длинными… Одна прядь лежала на её лице. Я протянул руку и убрал её наверх. Что-то было в её образе божественное, её нужно рисовать. Она напомнила мне иконы, что я видел сегодня. Все люди грешны, но сейчас она казалась мне примером непорочности и чистоты. Если не думать, что она пьяна. Я думаю, некоторым знакомо это чувство: например, вы смотрите фильм или читаете книгу, где есть два персонажа. У них есть связь. Но потом один из них умирает. Наступает абсолютная пустота. И когда второй персонаж пытается найти кого-то (и находит), то создаётся впечатление, что он очень несчастен. Говорят, незаменимых нет, но это неправда. Сколько бы герой не искал кого-то - того же самого уже не будет. Тебе приходится жить с пониманием того, что всё позади. Приходится проглатывать всю горечь и с улыбкой идти дальше. Я сел на пол и припал к кровати, где спала девушка с тонкими руками. Я не разрешал себе даже посмотреть более на неё, потому что мне становилось стыдно. Хотелось лишь сидеть и убиваться мыслями о настоящем, зная, что рядом находится Амилия. Тэм. Почему-то мне казалось, что раньше (когда я не знал о их отношениях с Конором) мы когда-нибудь забудем о том, что между нами произошло. Однако сейчас я уверен, что уже ничего не получится. Он сможет отойти и забыть меня. А я… Меня так вымотали сегодняшние слёзы, что я уснул прямо так, пока мои ноги упирались в стену, а головы была спрятана между локтями, лежащими на матрасе. Только под утро я лёг на свою кровать из-за ноющей шеи и болящей спины. Утром я получил сообщение от Мистера Женигва. «Выспись сегодня. У меня дела до вечера.» И всё. Значит ли это, что у меня выходной? Хоть что-то приятное… Я отключил все будильники и вновь провалился в сон. -Кадиш! – глухо звал меня женский голос. Я проснулся, будто от кошмара, и поднял голову. Подле меня стояла Амилия, держась за моё плечо. -Ты проспал, вставай! Я выдохнул и положил голову на подушку. -У меня выходной. Она вопросительно подняла брови. -Посреди недели? Я кивнул, закрывая глаза. -Ла-адно, спи… Я так и сделал. Засыпал с блаженным чувством, что сегодня всё будет спокойно. Но я ошибался. Выспавшись, я расправился с утренними процедурами и спустился на кухню, чтобы поесть. В холодильники были овощи, поэтому я сделал рагу. За столом я сидел в полном одиночестве. Попытки дозвониться до сестры и матери не увенчались успехом, поэтому я просто сидел и пялился в окно. Вдруг послышались чьи-то шаги. В проёме показался один из преподавателей. Тот, что когда-то обрадовал меня новостью о том, что я буду работать с Теодором Женигва. Мистер Россинни вылупился на меня так, будто я призрак. Лицо у него было сонным. -Kaddish? Perché non sei al lavoro? – сказал он, вставив руки в бока. («Кадиш? Ты почему не на работе?») Я положил вилку на тарелку и выпрямился. -Ciao. Il cliente ha detto di essere occupato oggi. («Здравствуйте. Заказчик сказал, что он занят сегодня.») Учитель недоверчиво покосился на меня и пошёл заваривать себе кофе. Я не хотел вступать в неловкие беседы, поэтому помыл тарелку и ушёл к себе, чтобы поработать над интерьером остальных комнат усадьбы. Так и прошёл почти весь день. Все уже возвращались домой. Когда наступил вечер, я лениво потянулся и хотел прилечь, чтобы вновь созвониться с сестрой. -Здравствуй, милая, - вдруг раздался до боли в висках знакомый голос прямо у нас в коридоре. Я сжался и подскочил со стула, дырявя взглядом дверь. -З-здрасте, - робко проговорила Амилия. -Знаешь Кадиша? В какой комнате он живёт? Это точно Теодор Женигва. Как он сюда попал!? -А-а зач-чем вам…? Я от шока открыл дверь и убедился в том, кто здесь оказался. Напротив меня стоял высокий мужчина с едва уловимой нервозностью в глазах. На лице была натянута фальшивая улыбка. -А, вот и он…! Я замер от увиденного и не понимал, что происходит. Амилия выглядела напуганной и смятённой. Женигва сунул руки в карманы. -Могу зайти? Нам нужно кое-что обсудить. Я стоял и будто чего-то выжидал. -Ч-что? Так поздно...? -Да, ты ж не явился сегодня…! О чём он говорит? Он же сам написал, что занят! Амилия уж хотела что-то сказать, как Женигва по-хозяйски зашёл и закрыл дверь. Я попятился назад и упёрся в стол. Теодор с напором устремился ко мне и прижал меня к ребру столешницы своим телом. Я стиснул зубы, чтобы не издать и звука. -Ну, как дела? Выспался? Я чувствовал настоящий страх. Когда ты на относительно своей территории всё кажется другим. Как он вообще позволил себе прийти сюда?! -Мы не закончили тогда. Помнишь? Нет, нет. Только не здесь и не сейчас, ну что б меня! -Нет, пожалуйста, не надо… -Что не надо? Мы вроде договаривались, что ты не перечишь мне. А ты что? Теодор схватил меня за шею сзади и подвинул к себе. -Н-не здесь… -Нет-нет, именно здесь. Я даже дверь не буду подпирать, чтобы ты запомнил, как нужно вести себя со мной! – шипел он. Его глаза полыхали жаждой и звериной дикостью. От этого мои пальцы холодели, сердце стучало с бешеной скоростью. -Простите, но я вас прошу…! -Чем меньше ты будешь говорить, тем больше будет вероятность, что никто сюда не заявится…! Мужчина ударил меня по щеке своим твёрдым кулаком и толкнул меня на кровать. Сознание так потемнело, что на несколько секунд я потерял ориентацию в пространстве. -Будешь знать, - тихо хохотал заказчик. Он взял мои колени и прижал их к кровати. -Будешь сопротивляться – пожалеешь. Ты знаешь все мои условия. Я всё ещё отходил от удара, поэтому немного невнятно понимал происходящее. Рука Теодора легла на моё ремень и начала его расстёгивать. -Нет…! – чуть ли не громко рыкнул я, хватаясь за его запястья. Он перехватил мою кисть и сдавил её со всей силы. Я глухо простонал от боли и сморщился. -Я-то выйду сухим из воды. А вот на тебе будет такой позор, если ты не заткнёшься. Подумай о себе! Женигва проникал под мою одежду, пока не добрался до белья. -Н-нет, пож-жалуйста…! -Заткнись уже… Тебе же и приятно будет… И вот то ощущение вакуума. Я так опешил, что хотел закричать, но вспомнил, что за стенами находятся мои одногруппники. Что они подумают обо мне? Я не смогу больше никогда смотреть им в глаза. Я буду сгорать от стыда даже от мысли, что они могли слышать нас…! Так что я прикусил кожу на своей руке, а второй - закрыл глаза. Какой ужас…! Я слышал, как он хлюпает своими мерзкими губами, как поднимается и опускается его голова. Покрытые венами руки лежали на моих тазобедренных костях. -Остановитесь, - сквозь плач молил я. Но тот лишь наращивал скорость. Во мне смешались вожделение и отвращение. Я не мог бороться с тем, что меня возбуждало (физически, не морально), поэтому во мне кипела ненависть к собственному телу и уму. Я мычал в свою руку, вытирал слёзы с лица и изгибался от потоков горячего тока. Со лба тек пот. -Будешь и дальше так стонать – все прибегут посмотреть, чем это мы тут занимаемся… Я обеими ладонями закрыл рот и откинул голову назад. Мама… В самый пик тело замерло в жгучем спазме, смешанным с ненужным мне удовольствием. Тошнота подступила к горлу, но я проглотил её. Тяжелые дыхания смешались в единый шум и наполнили духотой комнату. Я открыл глаза и увидел Мистера Женигва, лицо которого было покрыто светлой густой жидкостью. Ужас… Он стоял и довольно смотрел на меня. -Мне не хватило… После этих слов мужчина навис надо мной и впился в мои губы. Было влажно и противно. Тошнота усиливалась. Я протестующе мычал и пытался увернуться. Но тот надавил на меня снизу, из-за чего стало больно. Мужчина накрыл ладонью мой рот и спустился к шее. Его зубы впивались в едва зажившие раны, отчего я больше не мог сдерживать крика. Но он подавлялся и останавливался между пальцами Женигва. -Тише ты… Когда он укусил ключицу прямо в кость, я от боли сжал зубы, почти задев одну из его фаланг. Слёзы заполонили глаза. -Почти… Теодор порвал своими лапами мою кофту с треском нитей и вновь закрыл мне рот. Он продолжал кусать меня, дойдя до груди. Он только кусал. Как больно… В конце концов он отпрянул и поправил свой пиджак. Мне хватило сил взглянуть на своё тело и увидеть, что на коже подступила кровь в некоторых местах. -Завтра в то же время, - сказал тот, достал платок из нагрудного кармана и вытер лицо, - не опаздывай. Он бросил использованную тряпку на кровать и вышел, захлопнув дверь. Я не мог подняться даже на локтях.