***
Обедали они в тишине, с редкими прерываниями на: Люцифер, Блэки не сутулятся, выпрямись. Потом они, так же в тишине появились в Дурмсланге. – Как думаешь куда мы идём? Гриндевальд поправил сюртук, кивая головой знакомым и коллегам, а Блэк, как всегда непоколебим, лишь смотрит тоскливо-равнодушным взглядом на знакомые улыбчивые лица. – В спортзал?, думаю что не одна школа не занимается так серьезно физической подготовкой, как Дурмсланг. Последнее предложение исчезло в пустоте огромного зала. Геллерт подошёл к нему велев бежать круги. Уже через семнадцать кругов, Блэк готов был дать выход Блэковскому бешенству, но старик велел продолжать бежать. – Если за тобой идёт погоня,– холодно начал говорить Вальд, когда он продолжил бег, после передышки,– если один из твоих товарищей упадёт, у тебя не будет времени развернуться, помощь ему подняться или понести его, – иначе тебя тоже поймают. Что говорить а когда дело касается учения, Гриндевальд становится таким дотошным и педантичным, что хочется ему глаза вырвать. – Лучше потерять одного, чем нескольких. А если твой товарищ ещё имеет важную информацию, которая не должна попасть в чужие руки, ты должен будешь убить его, чтобы пленный соратник не раскололся под пытками, понятно? Люцифер в какой-то мере ожидал подобных инструкций. Поэтому лишь продолжил бег. Каждый день он то по уши зарывается в тренировки и учебу, воодушевленный и готовый свернуть горы, то целыми часами подряд лежит и смотрит в потолок, не ощущая вообще ничего, словно испытал поцелуй дементора. И только встречи с Седриком разрывают этот порочный круг и вдыхают в него жизнь, от каждого письма в груди щемит счастье, а губы расплываются в редкой улыбке стоит только юноше увидеть сипуху с глупой кличкой «Киви». Но за всеми этим Блэк тонул, в темной магии. Беллатриса как и Гриндевальд смотрели на это потирая ручки, понимая и превращая его в самого опасного, и могущественного волшебника. Он упорно учился– фехтованию, стрельбой, рукопашным боем и дуэлями. Дуэли – были его личной отдушиной после глупой победы над средним магом дуэлянтом и ещё многими другими. Тогда он и обрёл популярность и ещё большую ответственность, что ежедневным грузом ложится на плечи. Ему деиствительно было тяжело от постоянного контроля, внимания надоедливых камер и миллионов человек. Он просто выделялся из толпы.***
Люциферу пятнадцать лет, и в последнее время ему не удавалось поспать как нормальному человеку иза поганых экзаменов по магии крови и артифакторике, и в те редкие моменты, когда глаза его закрывались, окружающие со всей строгостью подходили к тому, чтобы продолжить мгновение это как можно дольше. Но не сейчас. Комната Блэка была фактически не убрана, небрежные стопки писем от матери, писем от знакомых на тумбочке, конспекты на письменном столе, обрывки пергаментов и обломки перьев. Даже домовики ничего не могли с этим поделать. Может они просто боялись, гнева его семейки. Из общего беспорядка выбивались только приклеенные планы на ближайшее время, со всех сторон исписанные пометками и у уточнениями. В сердце этой вакханалии вальяжно спит наследник Благодного дома Блэк. Гриндевальд сглотнул ком, каждый раз не понимая, за какие грехи ему досталось это существо с явными следами божественного. Бархатная светлая кожа, аккуратные плечики, выпирающие позвонки, точеные ключицы и впалый живот. Люцифер был в одних пижамных штанах, верх был отброшен за ненадобностью к столбику кровати как и одеяло. С ним в красоте не сравнится ни одна модель. Малыш Люц, был принцем в короне сотканной из вьющихся волос цвета плодородных почв английских холмов, которые сейчас небрежным водопадом кудрей размещались по подушке. Очень красивый мальчик. – Люцифер, а ты знал что, я буду личным учеником Директора! Маленький мальчишка вбежал в комнату. Не надо Криспиан... – Хрен, тебе Каркаров. Он как всегда чутко спит не выпуская меч или палочку из рук. Геллерт подошёл к нему так близко что, теперь может разглядеть каждую ресницу и вьющуюся смоляную прядь, спадающую на лоб. Геллерт готов был поклясться, что видел в зелёных глазах с пеленой не ушедшего сна тень растерянности. Взгляд сам собой скользнул вниз, к россыпи нелепых веснушек на слегка курносом ровном носу и острым скулам. Затем к аккуратным, полным губам. Пожалуй, их можно было бы назвать изящными будь Люцифер женщиной. Из раздумий немца вырывает, смех? Блэк смеётся! Ты бледнешь а он смеётся, и смеешся уже ты.... Он вдруг резко встаёт с кровати и с наслаждением потянулся разминая застоявшийся мышцы. Движения его были нарочито ленивые и расслабленые, но темный маг не понаслышке знал об отличной боевой подготовке и молниеносной реакции, которые Блэк предпочитал не демонстрировать без веской на то причины. –Он сирота Люц, ты должен понимать что единственные кто ему может помочь это мы с Игорем... Напряжение в воздухе звенит пока Блэк скидывает в чемодан вещи и шкатулки с интересным содержимым, его голова гутит от мыслей, желудок неприятно сковывает, а тело заходит в неприятной дрожи. – Хорошо. Голос звучит, как всегда, спокойно и несколько приглушено. Ублюдок. – Ты не злишся? Влез одинадцатилетний племяник Каркарова. – Всё. Хорошо. И не оборачиваясь вышел в холл, направляясь к открытым каминам. Домовики собирающие его вещи, лишь подтвердили что это, все не шутка.***
Он отправится во Францию к бабушке Друэлле , потому что Блэк ему не откажет. Потому что она его любит. Блэки своих не бросают. Грин-де-вальд пошел за юношей. Останавливая и обнял не спрашивая разрешения, обнимал пока Блэк слабо не оттолкнул его. Мужчина, не отводя взгляда, поправил сбившиеся воротник на рубашке и, невесомо проведя большим пальцем по шее Блэка, отошёл назад. – Раставаться сложно, но не менее правильно,– прошептал парень, поворачивая неброское золотой перстень-портключ на мизинце. Всё будет хорошо. И Друэлла прижмёт его к себе, отягивая кудряшки, пока тот уткнется ей в грудь, периодически всхлипывая. Люцифер и раньше плакал при ней, не боясь показаться слабым или какая там белиберда ещё существует, но такого она не видела. И честно не знала как помочь ребенку. – Все будет хорошо, – шепчет она, сильнее обнимая внука который вывалился в комнату, – теперь все будет хорошо. Под душем истерика не уходит, в голове не укладывается, как человек которым он так дорожил, может сделать ему настолько больно. А сейчас он думает поэтому Блэки и не плачут. В глазах темнеет, сознание улетает.***
Геллерт, по правде, сказать хотел прийти на следующий день и помирится, но парня дома так и не застал. Потом узнал, что тот находится у родственницы во Франции, а это значительно ухудшало ситуацию, его, скорее всего не пустят даже поговорить с Люцифером.