***
Дома лучше Аське не стало. Руки и ноги дрожали, есть совсем не хотелось, а обеспокоенные расспросы парня о том, что с девушкой случилось только сильнее трепали нервы. Из-за этого Аська разругалась с матерью и парнем, закрылась у себя в спальне и села «за уроки». Когда её «бой» пришёл к ней в комнату, поцеловал её перед сном и пожелал спокойной ночи, девушка снова не ответила, чем обидела ранимого парня и он уснул без неё. Нет, она не хотела обижать его или маму. Просто сейчас она была до сих пор в шоке от того, что произошло днём. Даже уроки или попытки написать что-нибудь на её любимом сайте не помогали отвлечься. Злость, смятение, страх — всё это просто выводило из себя, из-за чего Пенберовой было трудно сдерживать эмоции и крики. Сейчас она вспомнила о подвеске, которую ей сегодня отдала эта странная бабка. Аська никому об этом не рассказывала и прятала её в кармане пальто. Сейчас, открыв шкаф, девушка достала из одежды подвеску и задумалась. А стоит ли надевать? Может, лучше избавиться, сжечь? Да нет, не дай боже! А вдруг бабка заговорила подвеску и Аська на себя, сама того не ведая, порчу наведёт?! Теперь девушка ещё сильнее испугалась и начала метаться. Что делать? Как поступить?.. Посидев с мобильным телефоном в руках и поискав ответы в интернете, выпив две кружки крепкого кофе, Пенберова наконец осмелела и решилась на рискованный шаг. Встав перед зеркалом в одной оранжевой ночнушке с оленями, девушка надела на свою шею подвеску. Услышав щелчок в своих пальцах, она поправила цепочку, чтобы застёжка была сзади. Внимательно рассмотрев подвеску, Аська была удивлена, как цепочка хорошо подходит к её серьгам и как крохотные кристаллики в них сочетаются с камушками вокруг сапфира. Сейчас, на её шее, украшение не казалось девушке таким опасным и она даже почувствовала какое-то облегчение. Страх, злоба на себя за грубое обращение с родными, слёзы и головная боль — всё прошло. Были только расслабление и непривычное внутреннее спокойствие. — И правда «волшебный» что ли? — присела Аська на край кровати, рассматривая синий камень. Он был таким красивым, а оправа из кристалликов делала подвеску более утонченной. Решив, что всё в порядке и внушив себе, что она через чур впечатлительная, Аська решила поиграть десять минут в телефон. В последнее время она не так сильно любила компьютерные игры, как игры в своём мобильнике. Особенно если эти игры сделаны по её любимым рассказам. Так даже интереснее: даже если ты никогда не читал книгу, не смотрел фильма или мюзикла, ты теперь можешь ознакомиться с историей играя. И это девушке действительно нравилось. В последнее время она полюбила игры с оригинальной графикой и студия «MazM» оправдывала её ожидания как никто другой. Если некоторые игры были уже слишком нудными или, наоборот, чересчур современными, то игры этой студии совмещали в себе всё. К сожалению, Аське посчастливилось сыграть только в три игры от «MazM». Но именно «The Phantom of The Opera» она перепроходит уже третий раз. Причём каждый раз как первый. Сейчас, например, девушка остановилась на том моменте, где так ненавистный ею граф Филипп де Шаньи столь жестоко разбил сердце несчастной танцовщице кордебалета. Мадемуазель Дюпон, по мнению Пенберовой, такого не заслужила. Сорелли очень нравилась девушке. Порой она даже завидовала её уверенному характеру и такой преданности своим подружкам. — Вот ведь сволочь! Правильно, Жамм, будь он проклят! Собственными руками придушила бы такого! — рыкнула Аська, когда граф даже не повернулся в сторону Сорелли, которая упала в обморок от сильных эмоций. Девушка знала, что сейчас Филипп пройдёт через тайный проход за зеркалом, окажется у убежища «Призрака», а после его покарают за всё. И если Жозефа Бюке Аське было действительно жаль, то когда граф де Шаньи получил по заслугам, она даже облегчённо выдохнула и не стыдилась за такое. Когда на телефоне высветилось 03:30, Пенберова стукнула себя по лбу. Заигралась, как обычно. Зато теперь она дошла до пятой главы. Пожалуй, самой грустной и драматичной. Но её девушка решила оставить на завтра. Ой, то есть, уже на сегодня… Сейчас же Аська поставила телефон на зарядку, завела будильник на 07:50, чтобы успеть привести себя в порядок, а в ровно в восемь разбудить своего парня на работу. Эх, а ведь у Аськи пары начнутся только в 11:40. А она встаёт так рано ради своего «боя». Интересно, он хотя бы ценит такие её «жертвы»? — Спокойной ночи, — прошептала рыжеволосому парню Пенберова, намазав руки ночным кремом, после чего залезла на свою половину кровати и укуталась в одеяло, не забыв прижать края ногами, как в детстве. Уникальным человеком Аська была в плане сна. Она быстро засыпала, легко и без проблем просыпалась и даже если поспала всего час, по ней этого не скажешь. И её возлюбленный ей дико завидовал, так как сам засыпал лишь через мучительные полчаса, а то и через час. Проваливаясь в сладкую дрёму, Аська чувствовала небывалое облегчение. Кровать стала мягче, в комнате стало пахнуть дорогими парфюмами: мужскими и женскими вперемешку, а ещё создавалось впечатление, будто кто-то вошёл в спальню, выключил ночник и включил яркий свет, что дарила только люстра. — М! Мам, выключи свет! — пробубнила Аська сонно, закрывшись одеялом с головой. Внезапно, девушка ощутила, что одеяло стало несколько жёстким, как ковёр. А запахи таких неприятных для неё дорогих духов стали усиливаться. Усиливаться также, как и приближающиеся чужие голоса. Столько голосов: мужчины, женщины, даже вроде детские были. Но… Аська не понимала ни слова из того, что они говорили. Так быстро они говорили, и язык не был похож ни на русский, ни на английский. — Мне всё это снится? Что там происходит?.. — Аська чувствовала, что её тело как будто обмотано чем-то жёстким, а из-за слишком яркого света ей было больно открывать глаза, — Если это сон, то я бы хотела проснуться! Эй, кто-нибудь, разбудите меня!***
Парижский Оперный театр был одним из часто посещаемых мест. Что-то в этом месте было особенным. И нет, дело тут не только в слухах о призраке. Просто нередко тут происходили странные, а иногда даже жуткие явления. И если директора и работники оперного театра скидывали всё это на призрака, то простые зрители, умирая от любопытства, не упускали ни единого шанса лицезреть что-то, что нельзя вот так просто описать словами. Вот как и сейчас. Толпа собралась вокруг чего-то — не обойти да не протиснуться. Что там было? Да просто какого-то маленького человечка закатало в ковёр и он, дергаясь там с закрытыми глазами, что-то бормотал на непонятном языке. Зрители, танцоры и певцы смотрели на это с детским любопытством и удивлением. А как иначе, ведь этот крохотный человек, сначала, буквально в воздухе возник, свалился откуда-то с потолка, а после во время падения его закатало неведомой силой в ковёр. А охранники и пожарные же всеми силами пытались разогнать толпу. Человек там и так еле шевелится, так ещё и доступ к кислороду огромное количество людей перекрывает. — Вот, господа Дебьенн, Полиньи, посмотрите: сначала упал откуда-то с неба, а после его и вовсе завернуло в ковёр у нас на глазах! — капитан пожарной охраны поделился с директорами увиденной им самим информацией, чем поверг их в ужас. Неужто опять это призрак чудит?! — Как думаете, это всё его рук дело? — пожилой брюнет посмотрел на своего коллегу, на что тот начал озираться по сторонам. Забеспокоился он не меньше Дебьенна, что тут скажешь. А вдруг взаправду призрак опять за своё? Но за что? Директора выполняли все его требования без оговорок, никто о призраке слова дурного не промолвил… В чём тогда дело? Не похоже, что у него просто настроение с утра не заладилось. — Безобразие! Пожалуйста, разойдитесь! Человеку нечем дышать! — мсье Полиньи постарался протиснуться в толпу, когда двое охранников уже вытаскивали бессознательного человека из длинного красного ковра. Этим маленьким человечком оказалась юная мадемуазель. Но, святые Шампани, в каком виде она была! Красивые волнистые волосы песчаного цвета были мелированными, но сейчас были лохматыми и причёска «мальвинка» распалась; нелепое одеяние в виде оранжевой ночной рубашки с странными рисунками вызывало смех у посетительниц театра; а то, что мадемуазель была без обуви — нонсенс, явный признак дурного тона! Но всё же у большинства актёров её бледное лицо и посиневшие тонкие губы вызывали жалость. У всех собравшихся так и валились рассуждения: «Кто она вообще такая?», «Почему так вырядилась?», «Может быть, чего плохого содеялось?», «Совсем юная, а так неопрятна!», «Ей плохо? Может, воды принести?!», «А директора в курсе, что у них тут бездомные спокойно ютятся?». Как сильно испугались все собравшиеся, когда девушка резко распахнула серые глаза и вдохнула так, словно только что вынырнула из глубин водных… Описать невозможно. Зато девушка, кажется, наконец пришла в себя и стала с выпученными глазами осматриваться. Сказать, что Аська была в шоке — это ничего не сказать. Она была не дома, не у себя в комнате, не в кровати, а сейчас она здесь… А, да, кстати, «здесь» — это где? Девушка начала вырываться из крепких рук охранников. Что это? Как это? Что было? Не похоже всё это на сон… Её что похитили? Или накачали наркотиками и у неё теперь галлюцинации? Или на неё напали, она получила травму головы, находится в коме и всё вокруг — лишь предсмертные видения? Ай, да что только ей лезет то в её глупую, дурную головушку?! Нелепицы какие-то! Но то, что она не дома — это факт. Этот потолок, эти стены, эти колонны, эти полы, эти роскошно разодетые люди… Всё это что-то напоминало Аське, только вот что именно она пока не смогла понять. — Vous allez bien? — спросил девушку стоящий перед ней тёмноволосый пожилой мужчина, рядом с которым стоял, скорее всего, его друг — господин Полиньи. Дебьенн увидел, как Пенберова удивлённо подняла брови и широко раскрыла рот. Кажется, она начала понимать где она, но не могла во всё это поверить. «Этого ведь не может быть на самом деле! Какого черта?!» — кричала в своей голове Аська, которую охрана поставила на ноги и просто помогала стоять придерживая её за плечи. Как никак, а стоять девушке пока было нелегко. Тело тряслось, Пенберова прямо с ног валилась… Так теперь ещё с ней пытаются заговорить на языке, который она знает на три с очень большим, жирным минусом. Учась на иностранном факультете, девушка учила два языка: английский и французский. И если на первом она могла что-то да сказать, то со вторым дела были хуже некуда. За эти годы обучения Аська совсем ничего не смогла выучить. Какие-то слова и фразы — не более. И сейчас, услышав вопрос мужчины в чёрном деловом костюме ещё раз, Пенберова ломала голову, пытаясь вспомнить хоть что-то по французскому. — Он спрашивает хорошо ли я себя чувствую?.. — интуитивно поняла Аська, не зная что ответить, — Так, ладно, спокойно… По-моему, «я» будет «je», «плохо» — «mauvais»… Нет, тогда будет «Я — плохая»?! Хм… Аська видела, что некоторые люди уже разошлись, остались только директора, пара артистов, охрана и несколько любопытных глаз в виде неизвестных девушке людей. Пенберовой надо было срочно что-то делать, как-то ответить Дебьенну, имя которого она наконец вспомнила. И он, и мсье Полиньи ожидали ответа мадемуазель. Но сейчас, видимо, они начали осознавать, что она их не понимает. Не понимает, что Дебьенн спросил у неё. — Эм… D-do… Do you speak English? — неуверенно спросила Аська, с надеждой в её серых глазах смотря на директоров. Она мысленно молилась богу, чтобы слова её куратора «английский язык — язык межнационального общения, его знают все!» были правдой. Пока она решила отложить мысли типа «Как я сюда попала?», «Я в прошлом, в книге или в игре?», «Как попасть домой? Выход же есть?!» на потом. Сейчас пока надо заручиться хоть какой-то помощью и поддержкой. — Немного, мадемуазель, — наконец кивнул ей всё это время молчащий Полиньи, заметив, что на английском девушка говорит с акцентом. Но как же его слова обрадовали Аську, что та аж всплакнула. — О, хорошо! Хорошо, очень! Кхм… Мсье, я прошу прощения у вас. Мне очень жаль, если я Вас напугала. Знаете… Я сама не могу Вам объяснить, как оказалась здесь. Это сложно, — Пенберова ответила директору на английском языке, стараясь выговаривать каждое слово правильно, ибо одна ошибка могла дорого ей обойтись. Девушке не хотелось, чтобы её неправильно поняли. Нет-нет, ни в коем случае! — И то верно. Что ж, давайте поговорим в спокойной обстановке? — Полиньи кивнул охране и девушку отпустили. Кажется, один из них даже извинился за причиненные неудобства, что Аська сочла довольно хорошим жестом. Идя за господами Дебьенном и Полиньи по красивой лестнице и одновременно смотря на ходящих туда-сюда артистов и рабочих, Пенберова наконец стала понимать точно, где она. Это — игра! Точнее, она оказалась в игре, где теперь графика не «чиби-версий», а более реалистичная. И если девушка в игре «The Phantom of The Opera», то, что же это получается, она не попадёт домой пока не «пройдёт игру»? Ей надо будет как-то принимать участие в сюжете? А Кристина, Рауль, Мелек? Им она должна будет помогать в борьбе с «Призраком»? А после что? Куда ей идти? Как выбираться? Снова столько вопросов и догадок, а узнать точно — невозможно. Но то, что ничего ужасного пока не произошло — её немного успокоило…несмотря на то, что выглядит девушка для этой эпохи, мягко говоря, странно. — Мадемуазель, пройдёмте в кабинет. Там обговорим всё, — вернул Аську с небес на землю голос мсье Дебьенна. Девушка всполошилась, бросила молниеносный взгляд вниз, где о чем-то беседовали её любимые танцовщицы, а потом поспешила за директорами.А яркий блеск сапфира на подвеске так и не подметила