Ты придурок, Вэйлон

Когда шатен проснулся, время перевалило за шесть часов вечера. В комнате, где он находился, не было ни часов, ни окон, однако по ощущениям казалось, что день уже позади. Вставать не было сил, после вчерашнего в голове гудело сильнее, чем в генераторной комнате, а тело отказывалось разгибаться. «Старость не радость.» пошутил у себя в мыслях кареглазый, и приподнялся, оглядевшись. Трагера нигде не было, и хорошо. Вероятно он ушел сразу же, после того как уложил юношу, поскольку у мужчины явно были дела поинтереснее, чем ждать пробуждения шатена. Парень по новой огляделся, решив осмотреть ничем не примечательную комнату. Потрёпанный психами шкаф, когда-то забитый препаратами сейчас был распахнут, и почти пуст, за исключением каких-то банок, и пробирок наполненных кровью. Повернув голову к двери, бывший репортёр заметил рядом с кроватью тумбочку, на которой стоял стакан слегка мутной воды, а рядом на куске бумаги среди крошек штукатурки лежала таблетка. Взяв в руки таблетку шатен заинтересованно взглянул на бумажку, с небольшим трудом прочитав то, что было нацарапано слегка корявым почерком. Нужно признать, почерк доктора был сносным, удивительно, что он смог сохранить рассудок настолько, что писать для него не было чем-то невозможным. «Выпей это, станет легче. Если что-то будет нужно, ты знаешь, где я» гласила записка, и, честно говоря, не доверять маньяку Майлз не мог. Как бы странно это ни звучало, а убить человека, которого вчера он любезно уложил в комнате, куда не сунется ни один псих, Трагер не мог. С другой стороны это было слишком подозрительно, однако об этом шатен не подумал, решив что хуже уже не будет. На причину того, почему вода такая мутная парню было откровенно плевать, поскольку в таком месте это естественно. Приняв заботливо оставленную доктором таблетку, бывший репортёр слегка шатаясь вышел из помещения, сразу же оглядевшись. Местоположение Трагера для него было не очень-то известно, но юноша знал лишь одно, либо мужчина был на этом этаже, либо этажом выше. Выйдя в тёмный коридор парень сразу огляделся, выискивая старого доктора. Вдалеке горела одинокая лампочка, освещая собой лишь кусочек коридора, его ободранные стены, и побитые шкафчики по бокам, с лежащим около них сломанными полками. Кровь на полу, испачканные в ней же картины каких-то неизвестных личностей, возможно, директоров или еще каких-нибудь людей связанных с Меркофф… Один портрет на стене смутно напоминал кого-то из умалишённых людей, явно раньше служивших здесь «верой в деньги, и ложью», как про себя называл этих людей Апшер. Но что-то слишком знакомое лицо было у этого человека… Картина была чёрно-белой, и сходства в цветах найти не получилось. Подойдя ближе, юноша почему-то принялся рассматривать портрет, желая все-таки узнать эту подозрительно знакомую личность. С картины на него смотрел довольно красивый мужчина, ехидно улыбающийся самому Апшеру. Прошло наверно минут десять, прежде чем бывшему репортёру надоело разглядывать человека. Мужчина никак не хотел угадываться, из подсказок были всего-навсего черты лица, и очки, которые он явно больше не носил. Проведя рукой по рамке, стряхивая с нее пыль, Апшер понадеялся найти на ней хоть какую-то надпись, чтобы узнать имя загадочного незнакомца. — Красивый, правда? Апшер вздрогнул, услышав за спиной знакомый голос. На удивление сильные руки доктора сжали плечи бывшего репортёра, лишая его возможности вырваться, а ухо обдало горячим дыханием, заставив шатена немного сморщить нос. — Не подкрадывайся ко мне. — Ты должен быть осторожнее, Майли, здесь полно психов. — Я сам справлюсь. Отпусти. Шатен вяло дернулся из рук маньяка, проклиная про себя вчерашний день, когда согласился с ним выпить. Трагер даже не ослабил хватку, развернув юношу, доктор прижал его к стене, довольно усмехнувшись. — Какого хрена?! — Вскрикнув, репортёр тут же об этом пожалел, снова почувствовав приступ боли в голове. Пожалуй, издавать слишком громкие звуки сейчас было не желательно, и Трагер это понимал. Он снова наклонился к уху парня, и, понизив голос, обратился к кареглазому. — Ты только проснулся? Рад, что ты последовал моему совету… Вышел меня искать? — Я собираюсь поговорить с Вэйлоном, отойди от меня. — Как грубо с твоей стороны. Разве он вчера тебе помог? Прежде чем что-то делать, мужчина дождался отрицательного ответа от юноши, словно хотел убедиться, что тот помнит произошедшее вчера. Удовлетворённо кивнув, доктор коснулся пальцами талии шатена, проведя вниз по ней, медленно, слегка оттягивая пальцами ткань окровавленных рубашки и брюк. В коридоре и до этого было тихо, а теперь время словно остановилось, останавливая и звук ветра за окном, и бормотание психов с нижнего этажа. Лишь горячее дыхание Трагера над ухом нарушало эту идеальную тишину, наступившую так внезапно. Ловкие руки доктора пробираются под рубашку репортёра, со всей нежностью прикасаясь подушечками пальцев к коже Майлза, огрубевшей от частых падений. — Не он тебе помог, и не ему тебе платить. — Платить?.. «Так и знал.» Пронеслось в голове шатена, прежде чем он вообще понял, что мужчина добрался до его груди, положив на нее свои ладони. Тело кареглазого содрогнулось от прокатившейся по нему волны мурашек, а в следующую секунду воздух стал жарче, словно температура в коридоре резко поднялась. Этот чертов маньяк что, чувствует, что ему стоит трогать?! — Отпусти. — Шатен положил руки поверх рук мужчины, крепко сжав их, и надрывисто выдохнул, вздрогнув снова. Однако мужчина никак не отреагировал на это, продолжая испытывать репортёра, умело касаясь пальцами самых чувствительных мест, словно знал их все наизусть. — Т. Твою мать! — Кареглазый зашипел, отвесив доктору неплохую пощечину, и, получив возможность сбежать, бросился дальше по коридору, спотыкаясь, на ходу застёгивая рубашку, которую Трагер успел почти стянуть. — Больной ублюдок. — Оставив маньяка позади, шатен сбежал вниз по лестнице, чуть не попавшись в руки какому-то безобидному психу, которого тут же отпихнул в сторону, с недовольным вздохом застегнув последнюю пуговицу. Юноша пригладил волосы, и двинулся вперёд, по памяти пытаясь найти помещение, в котором остались жить Вэйлон с его женишком. Вчерашняя ночь закончилась на их ссоре, поэтому шатену в первую очередь хотелось просто извиниться за свое поведение. Он редко испытывал чувство вины, но вчера парень перешёл черту, обозлившись на юношу за то, в чем тот не виноват, ведь выбрал Эдди, а не Майлза. — Вэйлон! Ты где?! Шатен вышел в просторное помещение, и поднял голову вверх, проверяя, насколько высокие здесь потолки. Однако, как оказалось, здесь и была «комната жениха и невесты», это сразу становилось понятно, ведь потолка почти не было видно из-за кучи тел «бывших» Эдди. — Отвратительно. — Репортёр опустил глаза, войдя в помещение. — Что тебе не нравится? Из-за двери, ведущей в небольшой зал, где по настоянию Глускина проходила свадьба, вышел блондин. Сложив руки на животе. он подошёл ближе к шатену, и чуть улыбнулся, словно вчера ничего не произошло. — Я… Я хотел извиниться за вчерашнее. -… Все хорошо. Тебе не стоит думать об этом. — Блондин приблизился вплотную к репортёру, и устало выдохнул, приобняв его за плечи. — Так значит… Ты любишь меня? «Чего это он так близко…» Шатен отвёл взгляд и немного кивнул, положив руки поверх ладоней невесты Глускина. — Да. Люблю. — Это отлично…