Мороз по коже

Саше кажется, что удар выбивает её из собственного тела. Знаешь, я там как будто бы в астрал улетела. Несмотря на то, что в течение нескольких секунд Морозова лежит абсолютно неподвижно, она всё слышит и чувствует. Даже слишком остро. Скопившиеся в зале звуки – музыка, голоса девочек, охи и ахи – обрушиваются на неё, точно молот на наковальню. Боль плавными волнами накрывает с головой, выдавливая из девушки тяжелые стоны. Саша чувствует, как ресницы постепенно становятся тяжелыми от выступивших на глазах слёз. Что-то тяжелое мёртвым грузом давит на грудь, мешая дышать. Металлический привкус, появившийся на языке, постепенно отрезвляет девушку, цепкой хваткой вытягивая на поверхность. – Сука... – шепчет Саша. Она открывает глаза и тут же их закрывает – кажется, что яркий свет обжигает роговицу, рисуя на сетчатке разноцветные огненные пятна. Морозова, часто моргая, наконец открывает глаза. Ей требуется несколько секунд, чтобы понять, что она лежит на полу, вжатая в холодную плитку весом чужого тела. Девушка слышит пьяное бормотание и, слегка приподняв голову, видит Костью, завалившуюся на неё сверху. Та слегка дергается, бесцельно шевеля руками, точно таракан, опрокинутый на спину. Оказавшиеся рядом участницы обступают их неплотным кольцом. На чьем-то пьяном лице сияет широкая улыбка, кто-то равнодушно разглядывает распластавшиеся на полу тела, попутно опустошая неизвестно какой по счёту бокал. Морозова переводит взгляд обратно на макушку Купер, покоящуюся у нее на груди. Новая вспышка боли смешивается с внезапным приступом гнева, и Саша, вцепившись ослабевшими пальцами в Костьино платье, пытается стащить её на пол. Она активно дергает ногами из стороны в сторону, пытаясь тем самым поскорее избавиться от тяжелого груза, болезненно давящего на живот и грудную клетку. Когда Купер наполовину сползает с нее, утыкаясь лицом в пол, Саша неуклюже садится и, упершись ладонями в холодную плитку, пытается отползти в сторону. Она переводит взгляд на столпившихся вокруг девушек и замечает бледное лицо Вероники. Выглядит она так, словно сейчас разрыдается. Розоволосая девушка резко опускается на пол, скрыв Сашины ноги подолом широкого платья. – Пиздец! Саш, ты как? – Никин взгляд фокусируется на Сашиных губах, и девушка с тревогой думает о том возможном уроне, который могла нанести ей Купер. Из этих мыслей Сашу вырывает противная боль в левой ладони. Девушка шипит, точно разъяренная кошка, после чего отводит ладонь из-за спины и, развернув её внутренней стороной к себе, замечает длинный порез, из которого сочится кровь. Саша смотрит по сторонам, всматриваясь в поверхность пола, сплошь усыпанную осколками. Девушка не помнит, слышала ли она звук бьющегося стекла, но, скорее всего, это мог быть её бокал. – Заебись, – бормочет Морозова, вытирая кровь о подол платья. Она аккуратно касается кончиком языка зубов, проверяя, все ли они на месте. Лоб Костьи прилетел аккурат ей в нижнею челюсть. Не обнаружив в десне зияющих пустотой дыр, Саша сплёвывает скопившуюся слюну вперемешку с кровью на собственное платье. Вообще, она целилась на пол, но подол этого чёртова платья, казалось, покрыл собой всё видимое пространство в радиусе нескольких метров. Схватившись за протянутую Вероникой руку, Саша, не без помощи стоящих рядом девочек, встает на ноги. Какое-то время она стоит на месте, слегка раскачиваясь из стороны в сторону. Девушка морщится от боли, всматриваясь в разноцветный подол чьего-то платья. – Мне надо выйти, – говорит она, ни к кому в частности не обращаясь. Вероника подхватывает её под руку и медленно ведет прочь от танцующей толпы. Около массивных дверей расположились члены съёмочной группы вперемешку с аппаратурой. На вопрос Вероники о том, могут ли они выйти наружу, кто-то отрицательно качает головой, прося их остаться внутри. Это вызывает у Саши новую волну негодования и злости, и она отпускает в сторону застывшего у дверей мужчины кучу отборного мата. Кто-то просит их отойти в угол и отсидеться там. Саша снова сплёвывает. На этот раз едва не попав на кроссовки стоящего около камеры мужчины. Она зло клацает зубами и, поддерживаемая Вероникой, отправляется в угол, где ранее сидела громкая толстушка, которой прилетело в нос. – Подожди, я принесу салфетки, – говорит Вероника, усаживая Сашу на пол. Резким движением девушка срывает со своей головы нелепый парик и отбрасывает его в сторону. Саша окидывает голову назад, упираясь затылком в стену, и тяжело вздыхает. Ей кажется, что на месте губ у неё одно сплошное кровавое месиво. По крайне мере, она явственно ощущает пульсирующую боль в области нижней губы. Саша чертыхается, зажмуривает глаза и какое-то время не двигается, пытаясь понять свои ощущения и справиться с накатившей болью. – Эй! – Морозова открывает глаза и видит лицо Вероники. Она протягивает ей салфетку. Девушка вкладывает бумажную ткань в порезанную ладонь, после чего сжимает её в кулак. – Насколько всё хуево? – спрашивает Саша. Она без устали облизывает губы, но не может по-настоящему оценить масштаб трагедии, потому что ей кажется, что металлический привкус заполнил собой всю ротовую полость, вытеснив всё остальное. Вероника пожимает плечами и, слегка скривившись, отвечает: – Неплохо, наверное. Губа разбита, но не сильно. На, возьми ещё. Саша прижимает салфетку к нижней губе и смотрит на танцующую толпу. Она всё же злится из-за произошедшего и того, что ей не разрешили покинуть душное помещение. Девушка часто и с силой жмурится, пытаясь как-то совладать с неприятным ощущением, окутавшим не только нижнею челюсть, но и, кажется, всю голову. – Иди. Всё заебись. Я тут посижу, – говорит Морозова. Она благодарна розоволосой за помощь, но сейчас ей, как никогда, хочется побыть одной. Насколько это вообще возможно в сложившейся ситуации. Какое-то время Вероника колеблется, после чего, видимо, взвесив возможные “за” и “против”, удаляется в сторону стола, где берёт себе ещё один бокал. Саша закрывает глаза и какое-то время сидит, не двигаясь. Постепенно она успокаивается и, вроде как, даже приходит в себя. Она осторожно касается подбородка, проводит пальцами по распухшей нижней губе и отдергивает руку, заметив на подушечках указательного и среднего пальцев кровавые разводы. В какой-то момент музыка резко обрывается, и Саша удивленно смотрит в сторону сцены, пытаясь понять, чем вызвана такая перемена. Мне кажется, в тот момент я, блядь, протрезвела. Кто-то из съемочной группы просит её пройти к сцене. Кажется, что в тот момент Морозова забывает и о злости, и о боли. Она отводит салфетку от разбитой губы и, бросив её на пол, неуклюже поднимается на ноги. Ей кажется, что проходит несколько минут, прежде чем она доходит до подножия сцены, где уже выстроились остальные девушки. На лицах нет и следа былого веселья. Некоторые выглядят растерянными и испуганными. Саша краем глаза замечает, что её новая розоволосая знакомая плачет. Кто-то, как, например, Настя... Пиздец, что у нее там с лицом было... Не знаю, кто ей успел втащить, но она выглядела так, словно её пчелиный улей покусал. Я подумала сначала, что это у меня, блядь, беда с башкой, но нет. Там реально был пиздец. кое-как держатся на ногах, явно перебрав с алкоголем. Саша переводит взгляд на сцену и не может поверить своим глазам. Она, не мигая, смотрит на статную и величественную фигуру Лауры Альбертовны. В этот момент Морозова забывает и о недавнем инциденте, и о своей боли, и о том, что, возможно, выглядит не очень презентабельно. Бля, я же её только по телику видела, а тут она... собственной персоной. Пиздец. А за ней ещё и Мария Владимировна выплыла, точно нимфа или приведение какое. Ну, короче... Саша старается стоять максимально ровно. Девушка неосознанно облизывает нижнею губу. Когда Лаура Альбертовна объявляет о новом преподавателе, девушка удивленно всматривается в женственную фигуру, легкой поступью взошедшую на сцену. Несмотря на явно солидный возраст, она выглядит прекрасно. Настоящая леди. Как с иголочки. Выглядела дамочка шикарно. Когда Морозова слышит о предстоящем тесте на алкоголь, внутри у неё всё болезненно сжимается. По напряженным и испуганным лицам будущих одноклассниц Морозова понимает, что не одна она боится не пройти тест. Несмотря на вполне приличное поведения, она не уверена, что сумеет не превысить требуемую норму. В какой-то момент Саша ловит себя на мысли о том, что пытается вспомнить и подсчитать всё то, что она выпила за сегодняшний день. Не, ну они очень, блядь, интересные. Чего они ожидали? Что к ним, блядь, приедут особы королевских кровей, которые будут пить водичку с лимоном? Задрав подол платья едва ли не выше колен, Саша выходит на улицу вслед за остальными девушками. Она останавливается на самой верхней ступеньке и окидывает быстрым взглядом собравшихся участниц. Многие из них напоминают ей деревья во время сильного ветра: то и дело шатаются из стороны в сторону, норовя вот-вот упасть. В какой-то момент Саша опускает взгляд и замечает Веронику, рыдающую на нижней ступеньке. Хуй знает, чё с ней там случилось. Ну бля, я была уверена, что этот тест не сдаст н-и-к-т-о. Ни одна подруга. Чё плакать-то? Или они нас всех выгонят? Ну-ну. Будет самый короткий сезон за всю историю. Саша терпеливо ожидает своей очереди, украдкой рассматривая преподавательский состав. Ей хочется ущипнуть себя, чтобы поверить в то, что происходящее с ней в данный момент – реальность. Она рада тому обстоятельству, что преподаватели заняты оглашением правил прохождения теста и не видят её прямых взглядов. Или, по крайне мере, ей кажется, что они их не видят. Когда Лаура Альбертовна вызывает Настю Бунину, Саша невольно вздрагивает при виде опухшего лица будущей одноклассницы. Наверное, в момент, когда ей прилетело от кого-то, Морозова была занята решением собственных проблем. В любом случае, Саше становится не по себе. – Александра Морозова! Саша шумно выдыхает и, схватившись за платье, словно оно способно придать ей сил, неспешно спускается по ступенькам вниз. Надула я свои ноль тридцать три промилле и пошла обратно. Когда девушка возвращается на своё место, на одной из ступенек она замечает покачивающуюся из стороны в сторону Костью. Саша хмурится и поджимает губы, замечая на себе её взгляд. У меня уже тогда не было сил быковать. Да и зачем? Там, как бы, в общем-то, ещё и наша судьба решалась, так что эта подруга была тогда моей последней проблемой. И вообще, хуй с ней, с этой Костьей Купер. Саша выдыхает чуть ровнее, когда слышит слова Лауры Альбертовны о том, что они не могут оставить их без помощи, отправив обратно домой. Не хочу показаться ахуевшей сукой, но этого ведь следовало ожидать, да? Когда лимузин с преподавателями отъезжает от особняка, девушки поворачивают головы на громкий звук мотора. Вскоре из-за угла показывается потрепанная маршрутка, из которой высовывается какой-то мужчина в белом халате и приветственно машет им рукой, приглашая внутрь. У нас в Питере тоже такие есть. Дешманский транспорт, но, видимо, другой мы не заслуживаем. Спускаясь по лестнице, Саша замечает высокую блондинку, пытающуюся помочь Костье встать на ноги. Блин, а нельзя было её там оставить? Саша спешно забирается внутрь маршрутки и устало падает на свободное место рядом с Катей. Когда её взгляд падает на лицо Морозовой, девушка спрашивает: – Ты как, в норме? Морозова поднимает вверх большой палец и говорит: – Да, вообще заебись. Саша откидывается на спинку кресла и тяжело вздыхает. Взгляд девушки неспешно бродит по салону, рассматривая уставших девушек, устраивающихся на свободных местах. В какой-то момент в проходе возникает Костья. Девушку шатает так сильно, что она почти падает, но в последний момент непонятно откуда взявшаяся Настя Петрова спасает ситуацию. Она перехватывает Купер поперек туловища и закидывает на свободное сидение. Саша мысленно благодарит её за это. Меньше всего на свете ей хочется наблюдать очередную пьяную выходку. Хотя, кто знает, может и это ещё впереди. Как ни странно, дорога в неизвестный пункт назначения проходит относительно спокойно. Большая часть будущих леди отрубается. Саша, моргая всё тяжелее, всматривается в темноту за окном. Она понятия не имеет, где они находятся и куда направляются. В те немногие разы, когда ей доводилось бывать в Москве, она передвигалась исключительно на метро и выбиралась на поверхность лишь на нужной ей станции. Когда маршрутка подъезжает к одному из зданий, многие девочки встают со своих мест, шумно переговариваясь и гадая, куда их привезли. Саша устало трёт глаза, втайне мечтая о кровати. Кажется, что с момента, как она переступила порог зала ожидания на Рижском вокзале, прошли не одни сутки. Когда маршрутка наконец останавливается, крупный лысый мужчина приказным тоном просит их покинуть салон. Морозова плетется за остальными, вполуха слушая предположения девочек. Да похуй куда нас привезли. Я хотела просто завалиться спать. Под предводительством мужчины они входят в здание. Внутри оно очень напоминает больницу. Саша молча идёт по длинному коридору, время от время бросая безразличные взгляды по сторонам. Убогий интерьер не вызывает у неё ни восторга, ни интереса. Когда их запускают в просторную палату с десятком коек, Саша целенаправленно идёт в самый конец, заняв место около окна. Не снимая обувь, она заваливается на койку, утыкаясь лицом в подушку. Девушка зевает и, перевернувшись на спину, потягивается. Несмотря на произошедшее, на её лице появляется лёгкая улыбка. Наконец-то. Вероника входит в палату одной из последних и, заметив знакомое лицо, идёт к Саше. Глаза у неё всё ещё красные после недавних рыданий, но выглядит она значительно лучше. – Не против? – мотнув головой в сторону Сашиной койки, интересуется она. – Заваливайся, – кивает Саша, слегка двигаясь в бок. Они без проблем помещаются на койке. Вероника то и дело ворочается, время от времени заговаривая с кем-то. В какой-то момент она и вовсе встаёт и уходит. Саша широко зевает и, закрыв глаза тыльной стороной ладони, прислушивается к гулу девичьих голосов. В голове на удивление пусто. Сейчас она ни о чём не хочет думать. В тот момент, когда Саша уже готова отключиться, она слышит повышенные голоса и глухой звук удара. Ну нахуй. Что на этот раз? Открыв глаза, Саша слегка приподнимается на локтях. Почему я не удивлена, что это снова она? Походу, подруга словила очередную истерику. Или хуй знает что, короче, заебала, пиздец. Саша апатично наблюдает за метаниями Купер. В момент, когда она кидается на парня в белом халате, Морозова думает, что, возможно, именно сейчас её уведут прочь или, что было бы в разы лучше и эффективнее, уложат в кровать. Однако охрана возвращает Костью обратно в общую палату. Зря они, конечно, это сделали. Ой, зря. По итогу Купер докапывается до высокой блондинки, имя которой Саша никак не может вспомнить. После того, как она бьет бедную подругу в лицо, охрана наконец решает убрать девушку из общей палаты. Какое-то время нечленораздельные крики Костьи доносятся из коридора, и несколько девочек решают покинуть помещение и последовать за ней. Саша отрицательно качает головой. Бля, надеюсь, её выгонят. Саша ложится обратно и, закинув руки за голову, закрывает глаза. Она слышит шаркающие шаги и кто-то садится на край койки. Морозова приоткрывает один глаз и замечает взгляд Вероники. – Это пиздец, – говорит она. – Это пиздец, – подтверждает Саша. Совсем скоро Вероника занимает место рядом. Какое-то время она мучает Сашу своими разговорами. Сначала она говорит о неадекватности Костьи. По мнению Морозовой, её монолог длится не меньше получаса, после чего девушка переходит к рассуждениям относительно их будущего в Школе Леди. Даже когда девочки принимают решение выключить свет, Ника продолжает вещать. Лишь слегка понижает голос. В какой-то момент Вероника обхватывает левую руку Саши своими тонкими пальцами и вжимается лбом ей в плечо. Прежде, чем окончательно замолчать, Ника желает ей спокойной ночи. С трудом разлепив губы, Морозова желает розоволосой того же. Несколько мгновений спустя Саша проваливается в долгожданный сон.