***
Я не знаю, сколько времени прошло с тех пор, как я начала спасать ему жизнь. Может час, а может и все три. Александр сидит недалеко от кушетки и внимательно наблюдает за каждым моим движением. «Он ждет, что я ошибусь? Если да, то не дождется!» — уже зашивая рану, думаю. Я уже вытащила пулю и обработала место ранения. — Он потерял много крови, поэтому потребуется переливание. Какая у него группа крови? — обращаюсь к своему старому помощнику. — Если я не ошибаюсь, то вторая. — задумчиво отвечает он. — Хм, тогда ему подойдет только вторая или четвертая группы. Варвар. — я поворачиваюсь к недовольному из-за прозвища шатену, — Какая у тебя группа крови? — У меня есть имя, доктор. — его тёмные брови ползут к переносице, тем самым показывая, что он совершенно недоволен правдивым обзывательством. — Какое совпадение! — наигранно хлопаю в ладоши и продолжаю, — У меня тоже, но это не мешает тебе назвать меня доктором. Ответь на мой вопрос. У нас не так много времени. — с этими словами он выставляет руку вперёд и стреляет глазами на неё, как бы говоря «Ну и, кого ждем? Переливай». — Поняла. — я беру нужное количество для пациента и жду конца переливания, — Я сделала всё, что смогла. — я хочу ещё что-то сказать, но мой живот предательски сводит от голода. Точно, спасаю кому-то жизнь, а сама забываю поесть. Так и самой не далеко до больничной койки. — Что тебе принести из еды? — вставая с насиженного места и поправляя рукав чёрной рубашки, спрашивает Александр. — Стейк, запеченную рыбу, салат… — он бы ещё долго перечислял, но я его перебиваю. — Я хочу шаурму с одного ларечка на набережной. — тихо говорю я. — Шаурму? — он немного смеётся, — Хорошо, с чем? — Маленькую, без перца и лука, побольше соуса и картошки. — быстро, еле глотая слюну, тараторю я. — Большую и без лука. Я понял. — он направляется к выходу. — Не большую, а маленькую. — кричу ему в ответ. — Да понял я, понял. Большую так большую. — несколько шагов и он скрывается с моих глаз.***
Остальной день проходит очень быстро. Вот уже темнеет, солнце заходит за горизонт, тёплая погода сменяется ночной прохладой, а на улицах уже нет былой людности. — Смотри, сейчас он вне опасности, но ему нужно время для того, чтобы полностью прийти в себя. Тогда он в полной мере сможет говорить без опасности для своего здоровья. — мы с Александром стоим около больного и наблюдаем за его состоянием. — Мне нужно, чтобы он говорил прямо сейчас. — он переводит свои голубые глаза с мужчины на меня. — Но это его погубит! — встревоженно произношу, — Неужели тебя совершенно не волнует это? — Мне плевать. Делай то, что я тебе говорю. — он повышает голос, и в его глазах я вижу животную ярость. — Послушай, — я немедленно подхожу к нему вплотную и беру за руку, надеясь достучаться до этого варвара, — Я — врач, я могу сделать так, чтобы он проснулся, но я не уверена в том, сможет ли он нормально говорить. Это очень рискованно, через несколько минут после его сердце может не выдержать нагрузки, и он умрёт. — говорю я, захлебываясь своими же слезами, — Прошу, не заставляй меня убивать его. — Доктор, — он хватает меня за горло, сжимая его, — Не забывай, на кого ты работаешь. Ты будешь делать так, как я хочу. — он грубо отталкивает меня, и моё тело летит в рядом стоящий комод, на котором лежат хирургические инструменты. Сама того не понимая, я смахиваю всё предметы, которые там находились и они с громким звоном падают на тёмный пол. Трясущимися руками я беру шприц с лекарством и подношу к капельнице. Слёзы застилают глаза, поэтому я всеми силами пытаюсь успокоиться и выровнять давно сбившееся дыхание, но ничего не получается. Я не могу пересилить себя и ввести этот препарат. Увидев это, Александр вырвает шприц у меня из рук и сам вкалывает его. От бессилия я падаю около него на пол и закрываю лицо руками, в попытке заглушить свои рыдания. Я не знаю, сколько так сижу, но вскоре я слышу тихий хрип со стороны кушетки. Александр нависает над больным и требовательно спрашивает ответы на интересующие его вопросы. — Я спрашиваю ещё раз. — после недолгих громких реплик, он необычайно спокойно произносит, — Ты всю жизнь служил моему отцу и наверняка знаешь того человека, который предал его. Смотри, земля на могиле моего отца ещё не высохла от слёз его жены и сыновей, а этот человек ходит как ни в чем не бывало и наслаждается жизнью. Более того, он украл очень важную флэш-карту. — у незнакомого мне мужчины, которого я спасала от верной смерти на протяжении всего этого дня, покатилась прозрачная слеза, а мой голубоглазый спутник всё ещё нависает над ним, — Я требую всего одно имя! — Кхртофр… — неразборчиво произносит мужчина, у которого начинаются ужасные судороги, — Крыса совсем рядом с тобой. — Кто он? — с холодной надеждой спрашивает шатен. — Флэшка у… — но закончить предложение ему не было суждено. Пульс начинает быстро падать, и я подбегаю к телу, пытаясь вывести его обратно в реальность, в то время как Александр стоит и кричит на него, всё же желая выведать заветное имя. Писк прибора, означающий, что его уже нет с нами, и я отдергиваю руки, не веря в происходящее. — Чёрт! — гневно кричит темноволосый, — Ну почему именно сейчас! — ему под руку попадается какая-то ваза, и он в ту же секунду отправляет её в путешествие в стену. По моему лицу бессознательно катится поток слез, — Доктор. — немного успокоившись, он оборачивается в мою сторону, — Поехали домой, а вы, — он обращается к пришедшим мужчинам, — Приберите здесь всё.***
И вот мы уже входим в главный зал особняка, где моему взору открывается любопытная картина: в просторной, стильно обустроенной комнате находится большая толпа людей, но они вовсе не образовывают людное «пятно», наоборот, все разделены на две неравные части. Справа стоят жильцы этого дома, так как среди них находится та самая женщина, которую я видела, когда только приехала. А с другой стороны кто? — Что вы тут делаете? — уверенно, словно он правитель всего этого мира, произносит мой похититель, — Не припомню того, чтобы вас кто-то приглашал. — он немного отходит от меня вперёд, к неизвестной мне толпе. — Ох, Нильсен-младший, наконец, соизволил показаться. — рыжий мужчина, на вид ненамного старше самого Александра, раскидывает руки по обе стороны, делая вид, что рад увидеть голубоглазого. Но я не думаю, что они ладят. — Опустим никому ненужную вежливость. Что вы здесь забыли? — Мы просто пришли выразить соболезнования твоей семье. Я хотел лично увидеться с твоей матушкой. — он оборачивается к неподалеку стоящей женщине, а потом его взгляд метнулся за спину Нильсена, и он видит меня, — А кто эта невероятно красивая дама? — он улыбается, и от этой улыбки мне хочется вырвать, — Не познакомишь нас? — Кристофер, это Агата. Агата, это Кристофер. Я выполнил твою просьбу? — риторически спрашивает Александр, немного выгибая свои брови. — У неё уже есть метка? — У тебя не было метки до прошлого года, но при этом ты ещё и смеешь спрашивать о других людях. — издевательски усмехается мужчина, ловя на себе убийственный взгляд рыжего. — Приятно было познакомиться, Агата. — Не могу сказать того же, — фальшиво улыбаясь, я наблюдая за тем, как Кристофер и его компашка направляются к выходу из дома. — О чём вы говорили до того, как мы пришли? — обращается Александр к той самой женщине. — Он, как и всегда, хотел купить наши земли. — немного волнительно отвечает голубоглазая женщина. — Я скоро закопаю этого рыжего в его желанных землях. — с этими словами он поднимается на верхний этаж и скрывается в одной из комнат, а я так и остаюсь стоять в светлом зале. Возможно, я бы и осталась стоять, но ко мне обращается та самая женщина. — Агата, присядем? — она показывает жестом на небольшие кресла. — Если честно, миссис… — и тут я запинаюсь, осознав, что до сих пор не знаю, как к ней обращаться. — Нильсен, но ты зови меня просто Оливия. — она дружелюбно протягивает руку к моей ладони и по-матерински накрывает её. Так это его мама. Теперь понятно, почему они так похожи. — Если честно, Оливия, сегодня был очень сложный день. Я устала и разбита. — правда… Сегодняшний день высосал все мои силы. Хочется быстро смыть все воспоминания тёплым душем, лечь спать, а на утро проснуться дома, в уютной постельке. — Я прекрасно понимаю тебя. В тебе я вижу себя лет двадцать назад. Просто знай, что мы отнюдь не враги тебе… Ни я, ни мой сын никогда не причиним тебе боли. — она легонько сжимает мои плечи, заставляя повернуться к ней всем телом и посмотреть в глаза, — Жизнь в клане очень непроста, но ты привыкнешь. Опять клан. За всеми этими событиями я и не успела подумать об этом. Может, пора спросить напрямую и получить долгожданный ответ? — Оливия, что за клан? Куда я вообще попала и к чему я должна привыкнуть? Расскажите хоть вы мне всю правду, потому что от вашего сыночка я её, видимо, дождусь только к старости. — с раздражением шепчу я. — Как… Так тебе не рассказали? — удивленно она вскидывает свои красиво уложенные бровки. — Нет, этот варвар просто похитил меня, а потом заставил то ли спасать, то ли убивать человека. Я ещё не разобралась, а он даже не удосужился всё объяснить. — Агата, мы — мафия. Мы самый сильный клан во всей Швеции, и все подчиняются нам. А ты теперь наш врач, который покинет наш дом только в гробу.Мафия.
Ну вот, и во что же я ввязалась опять?