Не смей говорить мне «Прощай»

      — Витя, постой! — окрикнул его Каспарян, выбегая из машины. Догнав, Юра схватил его за руку, крепко сжимая запястье до боли.       — Руки убрал!       Витя попытался вырваться. Однако хватка оказалась сильнее, чем он думал.       — Чего ты хочешь?       — Хотел извиниться перед тобой. Прости пожалуйста, я виноват.       — Извинения не принимаются.       Не оставляя попыток добиться своего, Юра, ещё сильнее сжав его тонкое запястье, сказал:       — Ладно. Тогда я приглашаю тебя сегодня вечером в ресторан, отказы и возражения не принимаются.       Больше ничего не сказав, Цой всё же сумел вырваться из хватки надоедливого кредитора. Не став слушать его дальше, он пошёл прочь. Возвращаться в ателье смысла не было. Поэтому ничего не оставалось, как отправиться домой. Похода в ресторан не избежать. Оставалось только до семнадцати часов подготовиться и привести себя в порядок.       — Алёнчик, пожалуйста, уложи Сеню сегодня, хорошо? — попросил Виктор свою подругу, пока боролся с застежкой на осенних ботинках.       — А ты куда так нарядился?       — Да так, — отмахнулся Цой, — Один козел на мою голову сегодня встретился и в ресторан пригласил.       — Оу! Тогда удачно посидеть, и я на твоём месте оделась бы по-красочней.       — Я тебе уже сказал. Чёрный теперь часть меня, тема закрыта.       Прихватив с собой сумку, Виктор вышел из дома. Когда он спустился, внизу его уже ждал Юрий с букетом красных роз в руках.       — Привет. Выглядишь потрясающе, — произнёс Юрий, протягивая Виктору большой букет.       — Привет. О Боже, это же мои любимые! — радостно воскликнул Витя, — Как ты угадал?       — Секрет фирмы. Поехали, я снял для нас весь ресторан.       Последний раз в ресторане Витя был на дне рождении его подруги Джоаны Стингрей, и то было это два года назад. Ехали они вновь молча, тишину разряжало лишь играющее «Авторадио», которое включил Юрий, не выдержав давящей тишины.       — Долго мы молчать будем? — наконец спросил Юра.       — Я все ещё злюсь, — серьезно ответил Цой, не обратив даже внимания на поданную ему руку, чтобы помочь выйти из машины.       Ресторан, куда они приехали был одним из самых дорогих в городе, Виктор до сих пор удивлялся, как это Юре удалось снять для них двоих целый ресторан. На самом деле он и не злился на него, хотелось потянуть время, полностью отыграть спектакль.       Как вести себя с мужчинами и как добиваться своего, Витя прекрасно умел и знал. Своего он всегда добивался на ура.       — Твоё молчание смущает меня, — наконец сказал Каспарян.       — Ладно, я сегодня перегнул палку, ты тоже прости меня, — совершенно спокойно ответил Витя, подняв свои карие глаза, мило улыбнулся.       — Я рад. Знаешь, на счёт кредита, я поговорил с нужными людьми и они дали разрешение, чтобы ты мог выплатить всё в следующем году.       Витя долго молчал, совершено не зная, что сказать. От радости сердце начало биться ещё быстрее. Казалось, что в животе вновь поселились те самые бабочки, которые порхали, когда был жив Гоша. Он не надеялся, что сможет влюбиться ещё раз.       Сейчас как никогда Цой был счастлив, что в жизни произошло что-то хорошее. Ничего не придумав лучше, он подошёл к нем и усевшись ему на колени, легко поцеловал в губы, давая понять, что больше не в обиде.       — И, что это значит? — тихо спросил мужчина кладя свою руку на талию Вити.       — Ты прощен…       Витя заглянул прямо ему в глаза, нежно накрыв рукой его щеку ожидая ответа. Он не мог слишком долго злиться на него. Пусть знакомы всего ничего, ему дико хотелось близости.       Сейчас он разрывался, словно находился между двух огней. Один являлся его мужем, а другой — Юрой. Не хотелось предавать и порочить память Гошы. Но ещё меньше хотелось быть одиноким долгое время.       Именно сейчас Витя нуждался в поддержке. Нуждался в человеке, который мог бы залечить его душевные раны. Юрий как раз и был тем человеком, в котором он так нуждался.       — Тебе понравился вечер? — спросил Каспарян. Когда они вышли из ресторана, на часах было двенадцать ночи, Витя не обращал внимания на время. Ему не хотелось идти домой. Дом, где он вновь будет одиноким, вновь слёзы и его некому будет поддержать. Что подруга? Да, она поддерживала всеми силами, но и хотелось другой поддержки.       — Ты ещё спрашиваешь? Конечно понравился, спасибо большое, — улыбнувшись, Цой положил голову на плечо мужчины. Они не спеша шли по парку, держась за руки, наслаждались обществом друг друга.       Личная жизнь Юрия складывалась не лучшим образом. Он расстался с тремя девушками, так и не сумев найти ту самую. Находясь рядом с Витей понимал, что не хотел отпускать его.       Да, они знакомы не долго. А казалось, будто целую вечность. Юрий точно не знал, чего такого он нашёл в этом Викторе, но знал одно: эта таинственность привлекала его всё больше и больше.       — Юра, — тихо произнёс Виктор, когда тот потянулся к нему, чтобы вновь поцеловать, — Прости пожалуйста. Тебе не кажется, что наши отношения развиваются слишком быстро?       — Учитывая, сколько раз я целовал тебя за весь день, считай мы уже любовники.       Юрий усмехнулся и притянув к себе Виктора, грубо поцеловал его. Он целовал жадно. Собственнически проталкивал язык, исследуя каждую часть, рисуя кончиком языка на небе непонятные узоры, значения которых были понятны только ему. Юра оттянул его нижнюю губу, на что получил сдавленный стон, протолкнул язык настолько глубоко, насколько мог. Они целовались до тех пор, пока оба не замахнулись от нехватки кислорода.       — Меня ещё никто не целовал так страстно, — прошептал Витя, обвив руками шею своего любовника, прижимаясь к нему вплотную.       — Я буду целовать тебя каждый божий день. Это может показаться странным, но я люблю тебя.       — Прости, но я пока не могу ответить взаимностью. Взаимность с моей стороны будет только на поцелуи.

Мой пьяный романтик в прокуренной хате Мне под гитару поет о любви Мой пьяный романтик, ему наплевать Он на автомате, он неисправим Мой пьяный романтик в прокуренной хате Под утро гитара расстроилась в хлам Мой пьяный романтик, уже не прокатит Пойдем по домам