Твой звонок

— Я уже ничего не понимаю, я запутался, я устал, я не могу изменить хоть что-то, я ничего не могу! — верещал парень, присев на свою кровать, закрыл лицо руками, — я просто бесполезный напуганный ребёнок, как несколько лет назад. Ларс всё ещё стоял внизу у лестницы, не решаясь подняться. Правда ли он сейчас нужен Стивену или оставить его наедине, дабы выплакал все страхи и переживания напрочь? Розовый вздохнул. Поддавшись чувствам, он всё же поднялся по ступеням и подошёл к другу. Стивен тихонько всхлипывал, старался унять мелкую дрожь и слёзы одновременно. — Эй, Стивен? — Баррига присел рядом с ним и положил руку на его спину. — Бояться нормально, помнишь? Всё в порядке, у тебя есть Гранат, Аметист, Жемчуг и другие Самоцветы, твой папа, жители городка и я. Мы все тебя поддержим, не смотря ни на что, так к чему эти слёзы, давай поговорим и тебе станет легче, м? Расскажешь лучшему другу что случилось? — пират нежно улыбнулся и выжидающе смотрел на измученное лицо напротив, которое смотрело в ответ. Очень медленно, будто боясь спугнуть, Стивен потянулся к парню и обнял. Ответных действий кварц не получил, Баррига лишь качнулся назад и склонил голову на чужое плечо. Когда последний раз они были вместе наедине и имели возможность просто помолчать рядом друг с другом? Наверно года два или три назад, когда сидели у мусорных баков и наблюдали за пустынной улицей, которая освещалась лишь тусклыми фонарями. — Стивен, ты не можешь вести себя как вздумается, ты ведь самоцвет кристалл! — восклицала Жемчуг, поглядывая то на Гранат, то на Стивена, ожидая отклика. — А что, если это правда! Вдруг вы специально скрываете от меня то, что я должен знать, но вы боитесь, что я... — секунда и мальчик умолк. Он вдруг осознал всю серьёзность сказанного и резкую смену лица Жемчуг. Девушка явно была в ступоре. Её глаза сверкнули слезами, она отвернула голову и ушла к одному из дальних камней. — Стивен, это было очень некрасиво, — начала Гранат. — Жемчуг знает историю и рассказала тебе её, не нужно что-то придумывать. — она потрепала волосы кварца, которого охватила горечь и страх от сказанного собой, и направилась к ушедшему только что самоцвету. — Но.. Но ведь это правда! Здесь жили люди, у них были красивые татуировки, и они поклонялись богам, и они.. Они.. — парень снова глянул на ушедшее достаточно далеко слияние и умолк. — Стиво, это сказки, — заключила Аметист, — Жемчуг видела всё своими глазами, она, конечно, та ещё зануда, но точно знает историю Кристальных самоцветов лучше какой-то девчонки из дешёвой забегаловки. — Но.. Да, ты.. Может ты права, Аметист.— горько ответит Юниверс. — Но я не верю! — выкрикнул наконец и со всех ног рванул через сгоревшие поля прямо к порталу. — Они думают, что я всё такой же маленький и ничего не понимаю! Я знаю, что та история была правдой, я знаю, знаю! — говорил, покидая дом, задыхаясь, потому всё ещё бежал по тёмным улицам пляжного городка. Всё магазины уже были закрыты, жители спали в тёплых кроватях, мальчик и не знал куда ему податься. Вдруг свет в одном из домов моргнул и он увидел знакомый силуэт в окне — дом Ларса. Его родители всегда гостеприимны, если он немного подождёт, постучит, то точно кто-то откроет. Но что, если Самоцветы прознают, что мальчик сидит у чужого дома, он ведь сбежал неизвестно куда, крикнув что-то невнятное, наверняка оставил всех в недоумении. Оглядываясь, словно собирается что-то украсть, он добежал до баков и сел прямо в угол к одному из них. Спустя несколько минут тишины и бездействия мальчик тихонько завыл и начал плакать, неспособный остановить поток своих слёз, чувствуя себя очень жалко и слабо. Тогда, помнил Стивен, от мусора так отвратно пахло, словно кто-то недавно выкинул испорченный бисквит, но пришёл Ларс и аромат одеколона перебивал, кажется, все на свете запахи. Тогда подросток и не задумывался о том, что его парфюм действительно резкий, а это очень отталкивало девчонок, да и всё живое вокруг тоже. Сейчас же запах его был таким приятным и нежным. Он был словно далёкий космос, далёкий и темный, и только нотки выпечки из пекарни от одежды оттеняли его. После смерти розовый стал таким прохладным, правда мертвец. Его шея нежно обдавала холодком лицо Стивена. Он никогда не потел, ему не нужно было чем-то питаться, у него не было каких — либо нужд, а лёгкая, даже немного уставшая улыбка перестала сходить с его лица уже очень долгое время. Баррига стал улыбаться горожанам, стал больше общаться со своими друзьями, хоть и был не очень то людим. Он и до этого не любил громкие вечеринки, ходил только в надежде подцепить девчонку, а теперь его ничто не держит, не нужны никакие девушки, никто ему не нужен, ведь есть другой любимый человек, крепко державший его в объятиях сейчас. Держа так, словно боялся, что Ларс может исчезнуть через миг, что уйдёт в глубины космоса и больше не вернётся никогда. В какой-то момент Баррига приобнял в ответ, Стивен даже не почувствовал, так был занят своими мыслями. Постепенно холод окутал всё тело и парень дрогнул, но тут же почувствовал, что от него отстраняются и сильно прижал Ларса снова к себе, не желая отпускать никуда и ни за что. — Стивен.. — вдруг шепнул один. — Да, Ларс? Но ответа не было. Розовый только прижался к теплому плечу и закрыл глаза. Прошло около четырёх лет, как жизнь Ларса Баррига начала меняться. Это произошло ещё в первый день, когда мальчик зашёл в пончиковую и минутно, перемолвившись с рыжим парой слов, провозгласил их лучшими-друзьями-на-веки. Тогда Ларс правда стал первым другом Стивена, который не уехал на следующий день из города, не испугался его друзей — кристаллов, а просто был готов (у него не было выбора, за прилавком сильно не спрячешься) слушать истории мальчика о его приключениях, о снах, о том, кто и что ел утром. Всё было, как будто в тумане. Словно между его рождением и смертью прошли считанные секунды. Вот он в 'Большом пончике' отдаёт очередной заказ, вот рядом с Сейди на острове, вот на корабле, похищенный Аквамарин, вот спасает свою будущую команду от дронов и 'пуф'. В голове лишь проносились эхом крики мальчишки, который вторил 'Ларс, очнись, ты не умер, пожалуйста, Ларс, Ларс! ', плакал в футболку и слушал как чужое сердце не подавало никаких звуков жизни. Вздох. И первое, что услышал парень был тот же голос Стивена — маленького мальчика, такого надоедливого, мешавшего жить каждый день, постоянно счастливого и доброго, готового помочь всем на свете, отдав последнее, что у него есть. Плевать, что с затылка текла кровь и что новообретенный шрам ужасно гудел, как и голова от сотрясения, а всё тело было словно не его, словно его скелет был на ком-то другом, на чьём — то холодном теле, грязном и в рваной одежде, с розовой кожей и волосами, боже. Плевать. Парень отбросил тогда руку кварца и крепко его обнял, как никого и никогда не обнимал. В тот день их отношения наконец стали чем-то большим. Тогда Ларс начал видеть в мелком мальчишке человека, рассуждающего не по годам, живущего дорогими ему людьми. Тогда он понял, что любит этого человека всем своим медленно бьющимся сердцем. А сейчас они словно в той же ситуации. Оба крепко держат друг друга в объятьях, никто не решается на действия и лишь изредка тишину прерывает шмыгающий нос Стивена. — Могу я тебя поцеловать? — вдруг снова отозвался Ларс. Только поняв что у него спросили, Стивен залился краской по самые уши. Что отвечают в такие моменты? 'конечно, мы же друзья', 'да, я всегда не против, сам хотел предложить'? Кварц вжался в шею напротив и настойчиво молчал. Сердце вдруг забилось так быстро, готово было вот вот выпрыгнуть, а жар прошёлся по телу сверху вниз, оставляя неприятное ощущение влажности. — Я смутил тебя, Стивен? Прости, я могу уйти. — Всё так же спокойно продолжал тот, но с места не двинулся, всё так же сжимал полусамоцвет руками. — Да, можешь поцеловать. — пересилил смущение и сомнение парень. Оба отпустили друг от друга руки, но голова кучерявого юноши всё так же лежала на плече. Аккуратно, беря в руки свой драгоценный алмаз, Ларс отстранил чужую голову и держал полностью смущённое лицо в ладонях. Розовые глаза блестели, переливались и играли, заставляли помутиться рассудок. Алые щеки ещё напоминали о том, что временами он всё такой же маленький и невинный мальчик, который требует к себе внимания. Стивен снова шмыгнул носом и слегка подался вперед, на что Ларс перестал медлить, сглотнул, невесомо коснулся своими губами чужих и голова тут же закружилась от момента. Пухлые губы были такими тёплыми и приятными, хотелось продолжать целовать их и не останавливаться. Ларс делал это ещё и ещё, но почувствовав, что рот юноши приоткрылся, ожидая большего, тут же осёкся. Совсем не хотел пугать мальчишку, который уж точно первый раз оказывается в такой ситуации. Опомнился и отпустил его лицо, вытирая свои губы, отвернулся, покрываясь румянцем и без того розового лица. — Прости, Стивен, это не то, чем я могу тебе помочь.. — Баррига встал с кровати и хотел было попрощаться и уйти домой, но тут почувствовал, что его ухватили за край футболки, остановился. — Я не хочу, чтобы ты уходил.. По-жалуйста.. — мямлил родной голос юноши, крепко ухватившегося за ткань. Ещё пара секунд молчания, которые длились вечность. Если сейчас кто-то сделает хоть один шаг вперёд, назад уже пути не будет, они оба это знают и ждут. Ждут, когда кто-то решиться разбить стену между ними и дать волю настоящим чувствам, скрытым за тонной масок и костюмов. Один уверял себя в непоколебимой любви к темнокожей девушке Конни, которая остаётся его лучшей подругой по сей день, человеком, который может понять его без слов и всегда хочет поддержать парня, но ничего больше. Никогда и ни за что парень не мог и думать о Конни в таком ключе, в голове были лишь мысли о слиянии, о приятном, но путанном чувстве двух людей в одном прекрасном существе, которое поражало изящностью, силой, красотой. Всегда это казалось неправильным мальчику. Он думал, что этим слиянием он просто играется с подругой и когда — нибудь она найдёт себе замечательного человека, будет жить без смертельных приключений и опасностей, а Стивен Юнивёрс останется лишь приятным воспоминанием о детстве. Однажды она сказала 'Стивен, ты знаешь о моих противоречивых чувствах к тебе. И я не могу больше мучить никого из нас. Прошу, ответь мне на один лишь вопрос…' и он промолчал, не смог найти сил, чтобы ответить даже самому себе. Внутри него горел огонёк, который вторил ему, что поступает правильно, что он отпускает, потому что любит, но. Время шло, Конни уехала в другой штат вместе с родителями, ежедневно присылала парню фотографии океана, новых друзей, своего завтрака и домашки. Он был рад несказанно. Слышал каждый гудок, каждое смс -оповещение и бежал к телефону со всех ног, улыбался, обнажая ровные зубы, фотографировал своё счастливое лицо и отправлял ей, получая в ответ 'хахаха, люблю тебя, Стивен, спишемся)' и они оба возвращались к своим обычным делам, как будто ничего не было. Как будто это просто мини — ритуал каждые три часа, который забывался через столько же, как мутный сон. Конни уже ходила на подготовительные курсы для колледжа, планировала стать 'большим человеком', старалась изо всех сил, с каждым днём находя всё меньше времени, чтобы написать любимому человеку. Они поддерживают общение до сих пор, ведь спустя два с четвертью года их отношения стали очень тёплыми, они были как родственные души, понимали друг друга с полу слова, пели вместе, танцевали и созданы, казалось, друг для друга. Но им нужно было идти вперёд, время пляжных друзей прошло, остались лишь моменты. Да, они всё ещё общались, но то было подобно диалогам бывших одноклассников, которые выпустились много лет назад. Насытиться друг другом им хватало лишь узнав о погоде в своих городках или услышав тихое 'удачи во всём'. Так стало повторяться с каждым месяцем всё реже. Что-то окончательно рухнуло в один миг. Возможно в тот грозовой день. Это было около года назад. Оба сидели у кровати и играли в новую видео — игру, которую так долго ждал мальчик. Тогда Конни впервые за всё время приехала погостить к Стивену и самоцветам (скорее была тут проездом), они веселились как в старые добрые, как парочку лет назад и даже не думали о той стене, которая возникла когда-то между ними и без остановки росла. — Стивен, давай левее, ха ха! — Эй, так не честно! — смеялся мальчик в ответ. — Я не хочу проиграть, вдруг мне придётся заставить Лукуса улыбнуться или лизнуть грязный носок! — Фу-у, хахаха! — заливалась девочка. Она ловко справлялась с джойстиком и похоже не собиралась проигрывать. Хитро улыбнулась, чуть поёрзала на месте и глянув на милую мордашку сосредоточенного друга, нанесла решающий удар. Эта игра была чем — то на подобие файтинга. Маленькие пиксельные человечки бились друг с другом, используя мыльные пузыри, поджаренные костром зефирки на палочке и прочее. Действительно детская игра, но ребята так долго её ждали, Стивен всегда писал о ней в сообщениях, когда выдавалась возможность, что в свои почти 15 были готовы провести целый день вместе с ней. — Не-ет, я проиграл снова! — драматично взвыл кварц. — Конни, ого! Этот удар был просто разрушителен, я бы и не подумал использовать шоколадный щит после цветочного залпа! — подскочил и взял со стола две банки газировки и для подруги тоже. — Ох, Стивен, если знать правильные комбинации, то я могла бы справится только одним щенячьим пинком, — она была такой серьёзной, словно выиграла настоящую битву, но в то же время говорила так по — детски, хихикала, как — то слишком мило. Стивен блеснул глазами и широко улыбнулся этим словам. Он снова присел рядом с ней, протянул прохладную газировку и завороженно смотрел. Аккуратно подхватив напиток, девушка убрала шёлковые и ужасно пушистые волосы с нежной шеи и приложила напиток к открытому месту. Нельзя было не обратить внимание на это. Предварительно она провела по шее рукой, как будто поддразнивая, тихо выдохнула, прикрывая глаза, и Стивену не нужно было больше, он тут же смутился и отвёл взгляд на окно, почувствовав возбуждение внизу живота. Он всё чаще замечает подобное. Конни расцветает, её фигура становится выразительней, бедра и грудь норовят обратить на себя всё внимание, а из-за хитрого, чуть туманного взгляда мурашки пробегают по рукам и ногам. И дело было даже не в устрашающей погоде. Какая — то навязчивая мыслишка вторила Стивену, что сейчас что — то произойдёт, заставляла мальчика подёргиваться на месте, поджимая ноги всё больше. — Ну что, бери карточку, что там у тебя, показывай, показывай! — вдруг вырвала девушка из мыслей. Она уже успела выпить всю газировку и сидела довольная напротив большой колоды карт. Сердце снова забилось при её виде, сейчас внимание привлёк невзрачно упавший на девичью грудь локон. Он будто всем своим видом просит внимания, чтобы смотреть на определённые точки чужого тела. Конни часто носит эту майку, которая еле прикрывает юное тело. Это одна из причин такого пристального внимания со стороны мужской половины, такая милая тихая девчушка вызывает у юношей только чувства желания к неизведанному цветку, коим являлась и она. Юниверс уверенно держал себя в руках тоже. Унимал все свои гормоны, про которые много читал в интернете в последнее время. Мальчик глубоко вдохнул, закрыл глаза, чтобы тут же открыть, сфокусировав на колоде цветных карточек. Весь настрой испарился, парень молился, чтобы ему достался вопрос, который станет финальным, чтобы они смогли наконец расстаться с подругой и кварц мог уединиться в своей комнате. Он чуть нервно улыбнулся подруге и притянул к себе верхнюю карту из колоды. — Ну же, читай! — девушка была вся в предвкушении, ёрзала на месте, сжала кулачки. А Юниверс примёрз. К чему? Да черт его знает. Кажется, к воздуху вокруг, потому что держал его ровное ничего, но и всё одновременно. Он ждал этого. Ждал разговора, вопросов, ссор. Не мог решиться, но сейчас. — Конни.. Прочти вопрос.. — его голос был настолько неживым, мертвенно серым. Он молча протянул карточку подруге. — Ох, Стивен. Так ты хочешь поговорить об этом? — Лица обоих померкли. — Я.. Наверно, да.. — Так это правда, да? Всё, как я и думала. — Видимо.. — И давно? — Я не знаю.. — Зажмурился что есть сил, пытался не показывать слёзы, тщетно. Девушка подвинулась к кварцу, его напряженную руку, сжатую в кулак, она взяла в свои ладони. Юниверс снова дрогнул. Рука розового невесомо коснулась его, прошлась по запутанным волосам, нежной коже лица, манила чужое тело приблизиться, остановившись на шее. Ларс проглотил все слова, которые намеревался сказать сейчас, вместо этого он просто действовал. Как и в первый раз поцеловал кварца нежно, сначала слегка касаясь своими губами его, прижимая чужое скованное тело ближе. Он чувствовал напряжение человека напротив. Парень успокаивающе провел второй свободной рукой по тёплой ладони, гладил, пока Стивен не переплёл их пальцы очень крепко, боясь, что кто — то захочет прервать сей долгожданный момент. Баррига улыбнулся сквозь поцелуй, глянув на то же безумно смущённое лицо. Очень быстро оба углубили поцелуй. Кварц полностью взял инициативу, уверенно исследовал чужой рот, исследуя партнёра. Даже его вкус был невероятным с ароматом фруктовой сладкой посыпки, что неудивительно. Им еле хватало воздуха, чтобы продолжать, но останавливаться не было никакого желания. Юниверс начал не очень быстро и неловко стягивать с себя бомбер, который плотно пристал к футболке. Парень стал неистово трястись, чтобы рукав смог слететь с него скорее. Чувствуя странные подрагивания тела напротив, Ларс приоткрыл глаза и тут же, оборвав поцелуй, залился смехом. Эта картина действительно была уморительной. Перед ним сидел парень, который держал обе руки за спиной, пытаясь странными махинациями снять с себя одежду, весь красный, взлохмаченный и смущенный реакцией сидящего перед ним. — Черт, Стивен, ты просто нечто, — розовый снова коснулся милого лица, не перестав хихикать. — Не торопись, хорошо? Всё в порядке, нам правда некуда спешить. Самоцветы были на очередном занятии для других из родного мира. Новые кристаллы прибывали на землю в мини — хоумворлд очень стремительно, как по расписанию. После небольшого разговора тройки со Стивеном, было решено дать мальчику чуть больше времени на себя. Аметист приняла на себя многие обязанности парня, потому что ей безумно нравится быть учителем, а Гранат с Жемчуг провели все организационные работы вместе, чтобы всё было готово к прибытию новых учеников. Сегодняшний день стал первым официальным выходным Юниверса, что несказанно радовало, особенно в данный момент. Весь городок занят своими делами, поэтому им правда никто не может помешать. Стивен снова пьяно улыбнулся, потянувшись за поцелуем, но его плечи перехватили цепкие руки и он почувствовал холодное прикосновение к шее. Всё такие же холодные губы Ларса касались распалённой кожи, Стивен охнул и чуть приподнял голову от удовольствия. Она уже была влажной от духоты в доме, а тяжёлое дыхание парня ещё больше согревало воздух вокруг них. Что — то нашло на этого космопирата и, открыв рот, обнажив маленькие клычки, он грубо укусил место недавнего поцелуя и услышал громкий вскрик. — Ай, что ты делаешь?! Это же больно! — в туманных глазах сверкнули слезинки, а брови нахмурились. — Ох, прости, Стивен, я не знаю что на меня нашло! — Баррига резко отскочил и схватился за голову, он хотел посмотреть на содеянное, уже потянулся, чтобы извиняться другим образом, но его перебили не менее больным укусом в плечо. — Ауч, СТИВЕН?! — Ларс чертыхнулся на месте, хитрая улыбочка пробежалась по лицу напротив. Насколько сильно нужно это сделать, чтобы сквозь одежду почувствовать резкую колкую боль? После смерти Ларс перестал чувствовать что — либо, как 'при жизни'. Все вкусы и ощущения в какой-то миг притупились, а унимать эмоции было куда легче, постоянное хладнокровие давало о себе знать всегда. Но почему — то сейчас он почувствовал себя очень живым. Может это потому, что его жизнь зависела от Стивена в день, когда рыжего не стало. Он всё ещё видит мир благодаря ему. Может это и есть та нить, которая стала связывать их отношения всё больше, делая ближе друг к другу? И может поэтому сейчас, испытав достаточную боль, чтобы стиснуть зубы, парень почувствовал облегчение. Уголки рта приподнялись сами собой, осознавая, что тело чувствует давно забытое желанное ощущение. — Как же больно, вау.. — парень снял куртку, потёр раненое место всё с той же мягкой улыбкой. Малиновые глазки блеснули другими чувствами, как только Юниверс обратил внимание на обтянутые плотной водолазкой рельефы худощавого тела. Неизвестно что двигало кварцем в этот момент, но похоть и желание точно затмили ему глаза. Прошёлся рукой от плеча Ларса до живота, поглаживая каждый сантиметр левее и правее. Руки обоих безумно дрожали, как от дикой ломки. Мальчик приподнял край чужой верхней одежды, касаясь пальцами ледяного живота, который тут же дрогнул и вжался от щекотливых движений. Когда розовый был моложе, всегда носил мешковатую одежду, которая прикрывала все, как и тогда считал мальчик, достоинства Баррига. Но после удивительного преображения тогда на корабле парень стал более уверенным в себе, даже в одежде. Часто экспериментировал со стилями, но останавливался на излюбленной бордовой водолазке с кожанкой сверху и свободными рваными джинсами. Юнивёрс не раз замечал для себя большой интерес к этому выбору. Достаточно мрачный стиль в сочетании с его нежным телом был как нельзя кстати, оба будто дополняли друг друга. Юнивёрс, конечно, и без того всегда засматривался на него, но в последнее время часто ловил себя на этой мысли и судорожно мотал головой, краснея и уходя от пирата подальше, если была возможность. — С-Стивен.. — Выдохнул розовый. Подался вперёд к движениям руки партнёра. Ларс смотрел в его глаза и не открывался ни на секунду. Восстановленное недавно дыхание, вдруг снова начинало сбиваться. Кучерявый лишь изредка поднимал смущенный взгляд, чтобы удостовериться, что делает всё правильно, будто пытался следовать некой тактике для перехода на следующий уровень игры. Его рука плавно поднималась выше, чувствуя всю напряжённость впалого живота, от которого теперь не смог отвести взгляда юноша. Они снова пересеклись взглядами, но теперь ожидая дальнейших действий друг друга. Оба всё ещё были не до конца уверены в том, что собираются делать, но их желания однозначно совпадали. — Ты хоч-ешь закончить то, что мы сейчас-? — не смог закончить Баррига, в горле настолько пересохло, что он просто понадеялся на интуицию парня, который смог бы закончить предложение сам. Прошёлся языком по обветренным губам, на что Стивен сглотнул, кажется, у него спёрло дыхание тоже. — А ты? — парень нахмурился своему же вопросу. Последнее, что он хотел слышать, это ответ партнёра. Поэтому мимолетно глянув в глаза напротив, продолжил щекотать лёгкими прикосновениями кожу, открывая для себя всё больше. Розовый шикнул. Первой коснулась пола водолазка. Он снял её так же быстро, как и двинулся к партнёру для продолжения. Ларс в очередной раз впился в губы алмаза, стараясь исследовать его как можно больше, запоминая каждое движение языка, каждый вздох сквозь поцелуй. Они оба перешли на новый уровень.

***

В какой-то момент они приняли горизонтальное положение. Рваными вздохами помещение наполнилось уже давно. К ним присоединились тихие стоны кварца. Розовый хотел целовать каждый сантиметр. Аккуратные тонкие пальцы бродили под чёрной футболкой, щекотали живот. Кучерявый вздрагивал каждый раз, когда чувствовал прикосновения у пупка, на том самом месте, где ещё с рождения расположился его кристалл. Видимо, это было очень нежное место, словно отдельный нерв, который был слишком чувствительным к подобным ласкам. Баррига осыпал поцелуями влажные от недавних слёз глаза, невесомо провёл по ним ладонью. За последние несколько дней он впервые увидел эти глаза так близко. Потрясающие и вечно пляшущие малиновые огоньки в огромных глазах, наполненных чувствами и жизнью. Искрящиеся светом ромбовидные зрачки залитые белым сиянием, будто луна в своём ночном пике. Это было именно тем, что нравилось Ларсу больше всего в этом парне. Всё те мелочи, которые он не замечал ранее, когда ещё не был так близок, когда был жив, когда работал в пончиковой и был полнейшим мудаком ко всем вокруг. Всё, что он тогда видел было лишь маленьким раздражающим мальчиком, требующим к себе столько внимания, сколько не доводилось получать ни одному ребёнку вселенной. Тогда Стивен был, по мнению рыжего, просто огромным куском пакостей, который делает всё на зло, в котором нет абсолютно ничего положительного и приятного. Как же он, блять, ошибался. Он весь мир готов сейчас отдать, лишь бы снова увидеть эту лёгкую искреннюю улыбку, как три года назад, румянец на мягких щеках, очаровательный смех, такой задорный и ужасно заразительный. Что же стало с таким Стивеном? А что станет..? — Что насчёт Конни, Стивен? — было не очень похоже на вопрос, скорее незаконченное утверждение, алмаз был не уверен, фраза пролетела мимо целованных ушей. Только спустя какие-то секунды парень смог понять её смысл, но лучше бы не думал об этом. Ответ последовал сразу после осознания. Эти слова были настолько излишни сейчас, когда одно тело чертовски разгорячело от ледяных касаний второго, готово было взорваться от желания продолжать, от того, насколько приятно тянет внизу живота, но стягивает тканью джинс. Ларс, кажется, выглядел слишком спокойным для человека, занимающегося прелюдиями, чтобы не издать за всё время ни одного пошлого звука, не проронить ни вздоха, ни стона. Юнивёрс думал, что партнёр начал раздеваться именно из-за духоты, которая мучила и его тоже, но он просто требовал долгожданного продолжения, к которому не был готов на самом деле, поэтому щёки невольно краснели, как только могли и выдавали всю смущенность и немалую неопытность. — А что на счёт Сейди? — Баррига нахмурил брови. Стивен почувствовал эту внутреннюю ухмылку возлюбленного, он старался сфокусировать взгляд на его лице, но белая пелена похоти не хотела исчезать, это было даже к лучшему, мальчик слышал только чужое громкое дыхание и голос. — У нас с Сейди никогда ничего не было и не может быть будущего, Стивен. — Парень был очень серьёзен, будто секунду назад не покрывал тело напротив холодными, нежными поцелуями, будто они оба собрались для решения важных дискуссионных вопросов, готовые к крупной ссоре. Мальчик отвёл взгляд. Понимал, что разговор на эту тему очень болезненный для розового. Последний раз они с Сейди виделись около полугода назад, когда та с группой Подозреваемых отправилась в один из своих самых масштабных туров. Сейди была свободной, она нашла себя, когда ей только — только стукнуло 20 или около того. Но это не только её путь, это путь её команды и Грега. У неё просто всё было ещё впереди, без Ларса, кого — либо ещё, она сделает это сама, все это знают. Сейди сильная девушка. У Ларса впереди целая вечность. Это было самым главным пунктом его отчужденности от мира. Вечность. Что у него может получиться из этих отношений? Всё, что парень будет видеть, лишь скоротечность времени для близких ему людей. Как каждый, кто ему дорог, будет уходить один за другим, пока не останется лишь маленькой пылинкой в его голове, среди остальной массы. Родителям уже не так легко подниматься по лестнице, чтобы разбудить милого сына, нежно погладить его по розовым пушистым волосам, сказать самые красивые слова о любви к нему. А потом поцеловать в холодный мертвенный лоб, снова спуститься вниз к столовой и с нетерпением ждать его на завтрак. Ларс бы мог, как обычно, уткнуться носом в промятую подушку, не желая вставать, потянуться всем телом, чтобы прохрустела каждая косточка. Он мог бы улыбнуться самому себе в зеркало, только открыв глаза и подняв голову. Надел бы свой привычный наряд, глубоко вдохнул и встретил бы свою семью за едой. Но он даже не нуждается во сне по ночам. Он никогда не скажет им, что мертв. Никогда не даст самому себе произнести 'Мама, я не буду есть сегодня и мне нужно это. Никогда не нужно теперь.', никогда не скажет, что так холоден из-за почти небьющегося сердца, ему не нужен дезодорант, его запах всё равно навсегда испарился для чужого носа. А его чувства, кажется, утеряны навсегда. И всё, что он может, это воссоздать их в памяти, думать о том, что чувствовал когда-то, учиться своим эмоциям заново. Больно. То, что он чувствует к Стивену — боль. Это было первое, что он почувствовал вообще, воскреснув. То, насколько сильно сжал его в объятиях мальчишка, эта жгучая и колющая боль в глазу и в груди, были самым важным в тот момент. Боль стала чувством, несравнимым с любовью. Чувством, ставшим чем-то большим, значимым настолько, что не описать словами. И даже сейчас, чувствуя эту боль, даже от недавнего укуса, парень хоть ненадолго чувствует себя живым, чувствует свою любовь к человеку, лежащему под ним. Стивен человек. Он будет расти, взрослеть, его тело измениться ещё миллиард раз, как и его предпочтения, отношения ко многому. Чего мальчик хочет от него? Будущего? Несбыточная мечта для них обоих. То, насколько быстро летит время для Ларса, так же быстро уходит и от Юниверса. Разница лишь в том, что один из них так и не вырос ни на сантиметр за это время. — Как и у меня с Конни. — прикусил губу, словно сказал очевидную глупость, сам был уверен в этом. Юниверс не хотел лжи снова, у них с Конни правда не было ничего, даже подобного отношениям. Просто детские интрижки, как у маленьких школьников, резкие поцелуи, крепкие объятия, всё больше походило на отношения слишком близких друзей, не более. Она разобралась со своими чувствами, девушка отпустила их. Всё это осталось лишь прошлым воспоминанием для Конни, опытом который она не забудет никогда, но оставит его, как фотографию в альбоме. Будет иногда вспоминать какие-то моменты, слова, поступки и тихонько хихикнет самой себе, возвращаясь к семейным делам. Это было детство. В голове парня же разразилась буря, не способная утихнуть ещё со времени их разговора с девушкой. Она была его первой любовью. Да, она остаётся ей до сих пор, боже! Кварц просто не способен отпустить, его держат эти оковы, он чувствует вину за всё, что когда-то говорил Конни. — Значит. Я обманывал тебя всё время? Когда думал о тебе, когда обнимал и мы… Я думал о.. — Это не так Стивен! — девушка перехватила его руку, крепко сжала в своих ладонях и поцеловала. — Ты запутался, но это нормально. Мы оба запутались, но теперь всё в порядке, мы просто, мы были детьми. — Я лгал тебе, Конни. — Нет, нет, не говори глупостей, мы просто искали себя, Стивен, пожалуйста, не нужно говорить этого! — мечница приподняла чужую голову, хотела видеть его глаза в этот момент. — Я хочу тебе счастья. Я не та, кого ты любишь, я всегда была не им, как ни старалась. Но теперь понимаю, что никогда не смогу сравниться с твоей настоящей любовью. Будь честен хотя бы перед самим собой, Стивен. Прошу. — Глупость, — шикнул пират. Не то, чтоб он не поверил чужим словам, его просто злил сам разговор о прошлом, которое так сильно хотелось забыть. Его чувства к Сейди не были здоровыми. Всего, чего хотелось подростку, это выплеска чувств и эмоций в эти отношения и ничего более, ему не хотелось отдачи, только страсть. Без привязанностей и обязательств. От этой мысли сейчас разыгрывается немалое отвращение к самому себе, пускай даже старому себе. — Но это правда, я никогда не думал о нас как- Баррига качнулся, сидел на парне верхом всё это время, но вдруг качнулся вправо. Посмотрел в сторону лестницы, словно стал ожидать чьего-то прихода. Или хотел уйти? Кучерявый тут же поправил свои слова. — О нас с Конни! Мы говорили с ней недавно и я, кажется, не люблю её, как и она. — каждое слово давалось тяжелее прежнего, словно огромный ком встал где-то в горле, проталкиваясь всё глубже по глотке, расширяясь, делая мальчика всё более беспомощным и виноватым за своё существование. — Так почему… Почему это я, Стивен? — белые брови были сведены к переносице, а глаза забегали по полу. — Почему из всех людей на планете это происходит именно с нами? Я мертвец, понимаешь? Что между нами вообще может получится, когда один парень — полу камень, а второй — грёбаный зомби! Они резко замолчали. То ли думали над этими словами, то ли искали ответ. — А почему я из всех людей на планете лежу под тобой сейчас? — К удивлению, даже не смутился, когда понял своё положение и говорил такие пошлые для него слова. — Я ужасен, бесполезен, я даже защитить никого не могу. Мне приходится разбираться с тем, что сделала моя мама когда-то, но я не могу! Я не понимаю, что я должен делать. Все чего-то от меня ждут, а я просто… Я не знаю. Я ничего не знаю. Глаза только успели остыть от слёз, как тут же накатилась новая волна. Кварц продолжал говорить, не собирался останавливаться. Эмоции, которые копились в нём на протяжении стольких лет, спустя всё, что он прошёл, все они выходили одна за другой сквозь эти слёзы и слова, от которых сжималось сердце раз за разом. Баррига молчал в этот момент. Это именно то, чего он хотел. Он мечтал об откровении от человека, который дорог ему. Парень смотрел на партнёра, ловил каждое его движение, вздрагивание склеиющихся влажных ресниц, смотрел на смыкающиеся прокусанные губы. Он никогда не видел, чтобы кто-то был так искренен с ним. Мальчик выдавал всё, что было у него за душой. Говорил про алмазов, самоцветов, папу, Конни, школу, о своей потерянности, заикаясь от слов об отношениях. Но после он признался в том, что трогает его уже так долго. — Я не могу контролировать себя, не понимаю что происходит, но мои силы просто выходят из-под контроля, все мои эмоции словно встают против меня! И я загораюсь ужасной ярко розовой аурой и могу просто навредить кому — то, кто мне дорог. Такое случилось впервые, когда я был у Яшмы, потом с Жемчуг и другой Жемчуг! Все они могли расколоться из-за меня. О, боже. Что бы я наделал. Я не понимаю, это похоже на силы мамы, о которых говорила розовая Жемчуг, но я не хочу! Зачем это во мне?! Я просто ужасен, почему я не могу просто идти вперёд, как и все, почему я не могу просто жить, как все… — пусто смотрел в потолок, повторяя тихое 'почему'. — Да, ты действительно идиот. — Что? — Полный придурок и самый замечательный человек, которого я встречал. То, что ты делаешь для других, делает тебя тем, кто ты сейчас есть. Какая разница, что у тебя вместо пупка какой-то камень, что твои силы растут и ты ещё не научился справляться с ними? Это не делает тебя главной ошибкой человечества, никто не идеален, правда ведь? Но ты это ты и всё в тебе прекрасно! Всё, что ты делаешь, как улыбаешься и смеёшься, как горят твои глаза, когда ты снова придумываешь какой-то невообразимый план в своей голове, когда не боишься делать что-то глупое и даже когда ведёшь себя максимально заботливо, будто тебе все слишком дороги, ты просто всегда готов защищать каждого и это просто. Просто потрясающе, Стивен. За это тебя все любят, понимаешь? За то, что ты можешь сделать, за то, что ты делаешь! Даже за то, что ты просто есть в жизни уже можно быть счастливым! У тебя получится всё, потому что на твоей стороне целый мир, все хотят быть частью твоей вселенной. Мы все готовы помочь тебе, если ты этого хочешь. Они оба смущались всё больше и больше. Не каждый день кварц слышал такое необычное признание. Смотрел, словно околдованный речами, открыв рот, не смея даже моргнуть, боясь пропустить хоть мимолётный взгляд в его сторону от любимого человека. — Глупо, правда? — Баррига был не менее поражён своим же словам. Он никогда не говорил подобного, слова путались в голове, не желали складываться в целое адекватное предложение, выставляя, как думал парень, себя тем ещё идиотом. — Кажется, я снова чувствую себя живым, когда смотрю на тебя. — Как и я, кажется. — Смотришь на себя и- — Н-Нет! — Розовый залился смехом, ухватив чужое запястье, чтобы не откинуться назад. Он не хотел шутить, но это был удачный момент, чтобы разрядить смущенную и напряженную обстановку между двумя. Все эти девичьи слова, к которым он так не привык, будоражили его, вызывали какие-то новые чувства, отличные от тех, которые он привык слышать и говорить Сейди. Хотя, казалось бы, эти двое немного похожи. Этот авантюризм, светлая улыбка на лице и нежный любящий взгляд, который Ларс всегда получал, но замечал лишь от девушки, ссылаясь на юность Стивена, но с каждый годом понимал эти искры, видел, что мальчишка вкладывал всё это время что-то большее, чем просто радость встречи. — Когда на тебя смотрю, Ларс! Ты такой счастливый, даже когда никого нет рядом. И так загораешься, разговаривая о космосе, глаз не отвести. И легко говоришь о чем-то, даже не задумываешься и не волнуешься, говоришь то, что думаешь и всё. — Не волнуюсь? Думаешь я не думаю ни о чем? Хах, Стивен, я думаю обо всём подряд постоянно! Думаю о своём будущем, о своей семье, о тебе, о людях с которыми общаюсь и о том, что так отдалился от всего мира, потому что сам того захотел, чтобы не видеть как они уходят один за другим, а всё останусь таким же розовым и холодным. А ты говоришь, что я всегда счастлив, да я же просто ходячая нелепость! — А мне нравится. — шепнул кварц. Уголки его губ приподнялись и, кажется, это был первый раз за всё время. Внутри Ларса загорелся огонёк, который рождался из каждой улыбки на лице любимого. — Я бы хотел, чтобы ты всегда был таким, всё равно сколько времени пройдёт, я бы разделил это время с тобой. В сердце что-то дрогнуло. Дрогнуло впервые за всю его мёртвую жизнь. Баррига кинул взгляд на свою ладонь, крепко схватившуюся за чужое запястье. Он держал слишком сильно, что даже костяшки на пальцах побелели, но за всё время Стивен ни звука не издал, даже не поморщился. Парень вложил все свои чувства в эти слова, как и второй. Оба огненно смущенные, смотрели друг на друга с ещё большим желанием, открытыми чувствами и сердцами. — Знаешь, мы и правда оба выглядим глупо. — Улыбнулся в ответ, отпустил покрасневшую руку, чуть провел по ней, извиняясь. — Ты всегда выглядишь глупее, — хихикнул кварц. Улыбка его стала ещё шире, словно взошло новое солнце сквозь грозовые тучи. И это было всё ещё тем, ради чего Баррига хотел бы быть. — Хах, я знаю. — мягко произнёс в ответ, чуть замявшись после. — Так, мы на чём-то остановились, верно? Ты не против? Ларс чуть дрогнул в неуверенности, но щекотно коснулся живота, провёл пальцами около камня снова и чуть надавил на выпирающий бугорок в его джинсах. — Прости, Ларс. — вырвалось стоном. — За что? — Баррига никогда не перестанет удивляться этой способности юноши даже в самой пикантной ситуации думать о каких-то великих вещах, вроде собственной вины, других людях и чувствах. — За всё, из-за чего тебе было плохо. Я ведь правда так доставал тебя, вселялся в твоё тело, пытался свести тебя с Сейди, из-за меня ты попал в космос и умер, и — Тяжёлый очередной вдох. Стивен и правда ещё тот четырнадцатилетний мальчишка, который берёт на себя так много непосильной ему ответственности. Парень спокойно сидел на нем, полностью подготовленный к главной части, и выслушивал все обвинения от Стивена в собственную же сторону. Наверняка, он все два года думал о том, что сам убил и воскресил человека, которого считает лучшим другом и пиздецки корил себя, подумал Ларс. — Стивен, если ты позволишь нам закончить то, что мы начали, я прощу тебе всё, что тебя волнует. Согласен? Скромный кивок.

***

Длинные пальцы юрко скользнули по ширинке, уже открывая большие виды на очаровательное бельё Юниверса. Это были обычные боксеры, белые с аккуратной тонкой полосой на резинке, где было вышито фирменное название. Подобные носил даже Ларс, не было ничего странного в этом, но осознание того, что сейчас происходит, как далеко они заходят сейчас, вызвало так много эмоций, смешавшихся в один краткий нервный смешок в грудь напротив. Кварц был опьянён не менее. Чуть приобнял костлявые плечи, притягивая к себе. Пытался укрыться, спрятать раскрасневшееся лицо за его спиной, но капитан понял это по — своему. Уткнулся в шею парня, не сдерживаясь в поцелуях, оставлял всё больше и больше, слышал громкие вдохи и чувствовал растущее желание внутри. Баррига нервничал слишком сильно, даже не пытаясь скрыть это, понимал, что не сможет. Даже несмотря на всю уверенность, как это выглядело для Стивена, того, что он делает, он не понимал. Всё было мутно, Ларс делал то, о чём думал всё время, но делать больно не был готов. И даже стягивая последнюю одежду с себя, он это понимал. — Знаешь, я, кажется, делаю это в первый раз, хах.. — Выдохнул, хватаясь за собственные волосы, кажется, он даже почувствовал, как снова дрогнуло его сердце. — Ничего, я тоже. — Самая невинная фраза, которую только он слышал. Кое — кто, похоже, не до конца понимает своего положения и думает, что они будут играть в чёртовы куличики в песочнице. Да, Ларс действительно нервничал. Розовый пустил руку к паху под ним, чувствуя лёгкую дрожь. — Так, кажется.. Я.. Прости, если.. — Ларс обхватил оба органа в руке, чувствуя себя, как на карусели, голова кружилась всё сильнее, пока второй не начал действовать тоже. — Ларс, если ты смущен, то я могу! — Стивен не думал. Эта карусель накрыла и его вдвойне. Всё было, как в самом пошлом и приятном его сне, который выглядел слишком реалистично, но всё ещё так нереально, словно иллюзия, потрясающий мираж. Одним рывком руки, которой он держался на весу до этого, парень схватил их члены, накрыв первую ладонь. Стивен не думал, он сжал руку как можно сильнее, отчего стояки уже были готовы взорваться. Оба издали самый жалкий стон, который только слышали от друг друга. — Блять, Стивен, это была ужасная идея! — прикрикнул, но ничуть не злился, скорее, наоборот. — Да, я, кажется, понял. Может я сделаю так? — парень приподнялся ещё, Ларс не ждал, чего именно тот хотел сделать, перехватил его руку и замер на пару секунд. — Не надо, иначе я не смогу выдержать еще. — блеснул хитрыми глазками, смотря прямо в глаза напротив. — Давай мы сделаем иначе, ладно? Рука снова спустилась вниз. Ларс взял его руку и опустил к своему паху, сделав тоже самое с парнем. Оба охнули. — Я думаю, уже поздно такое говорить, но.. Ты уверен, что хочешь этого? — последняя неловкая фраза Баррига, после которой парень под ним провёл ладонью по всей длине, поджав влажные губы. Впалый живот вжался ещё сильнее, а изо рта розового вырвался громкий выдох. Это его не первый раз с кем — то, но он чувствовал себя самым девственным человеком на свете, когда его касались дрожащие горячие пальцы. Он решил не отставать, вместе с первым движением партнёра, сильнее схватился за его стояк, двигаясь по стволу вверх и вниз, прислушиваясь к тихим стонам, которые всё учащались. Парни полностью отдались желанию, настроясь на один ритм быстрых движений ладоней. Это было недолго, смазка стыдливо хлюпала в такт, это возбуждало ещё больше. Оба уже чувствовали приближение к разрядке, уже задыхаясь от глубокого дыхания в шеи друг друга. Ларс поднял голову в последние секунды, вовлекая возлюбленного в глубокий поцелуй, самый чувственный из всех за этот вечер. Последний рывок и оба излились на живот кварца, тяжело дыша и всё ещё чувствуя бешеное головокружение. Они лежали так около нескольких минут, пытаясь привести свои мысли в порядок, понять, что сейчас произошло между ними. Кварц засмеялся. Он дрогнул всем телом, когда из него вырвался нервный писк, оглушивший обоих. Баррига качнулся в бок, рухнул рядом с возлюбленным, но тут же вскочил и присел около его бёдер, недоумевающе наблюдая за таким поведением. Он провел рукой по алой щеке, по которой текла горячая слеза. Смех Стивена становился всё громче, он будто сходил с ума, всё шире улыбаясь, пока слёзы не стали капать на подушку. — Ты в порядке? — мягко спросил пират. — Прости, наверно, не стоило мне приходить, да? — Он резко повернулся, схватил салфетки с комода, чтобы вытереть живот кварца от их недавних действ. Он всё ещё слышал этот нервный смех, чувствовал дрожь его тела, пока касался влажной кожи. — Ты прав, это так глупо. — Успокаивался парень, его всё ещё пробивала дрожь, он говорил, икая, — я всегда думал, что ты меня терпеть не можешь, что издеваешься надо мной, потому что я отвратителен, что я выгляжу нелепо, что я просто ничто для тебя, а сейчас мы лежим голые в одной кровати после. такого. — Его глаза блеснули любовью. Он нежно улыбался, разглядывая лицо Ларса, его смущённое, недоумевающее лицо, его взъерошенные волосы, напряжённое тело, руки, которые тянулись за новой салфеткой и восхищался. — Я думал точно так же, Юниверс. — Хихикнул тот, усаживаясь удобнее, чтобы взять парня за руку. Они сидели и смотрели друг на друга, просто молча смотрели, ни говоря ни слова. Они даже не знали о чем вообще говорить сейчас. Они поняли всё без слов во время ласк друг друга. Они были не просто частью друг друга, они были чем — то большим. Это была странная связь, будто две родственные души встретились однажды, сразу почувствовав друг друга, почувствовав ярую тягу, любовь и желание просто быть рядом. Однажды, когда двое просто гуляли, это было около 2-х лет назад, они провели вместе целый день, говоря обо всём и ни о чём одновременно, чувствуя себя так комфортно, как никогда и ни с кем. Сейди тогда пошутила, что они выглядят как парочка на свидании, а ведь они просто стояли и выбирали пончики с одной витрины, спорили о лучшем вкусе, хотя прекрасно знали, что все вкусы потрясающие. Они смеялись, как школьники над глупыми шутками. Вспоминали глупые моменты из прошлого, рассказывая только самые светлые и забавные моменты. Так легко, так нежно. Будто они были созданы для того, чтобы быть рядом. — И давно ты думаешь обо мне не как о последнем мудаке? — Поинтересовался Баррига. — Я никогда так не думал, Ларс. — Стивен нахмурил брови, — Я просто не знал тебя настоящего. — А я и не хотел, чтобы кто — то меня таким видел. — Парень приподнял руку Стивена и поцеловал внутреннюю сторону ладони. — Потому что я неженка. — Мне нравится такой Ларс, Ларс. — Повернулся на бок парень. Он смотрел всё теми же глазами, полными восхищения, на своего любимого человека, не желая отвлекаться от этого. — Тебе всегда всё нравится. — Прервал идиллию розовый. Начиная терять голову всё больше, он вскочил с кровати, накрывая кварца одеялом, снова легко поцеловал и поспешил найти свою одежду, которая была разбросана вокруг кровати. — Куда ты собираешься? — Стивен зевнул. Почему — то его резко потянуло в сон, хотя несколько минут назад он был готов вокруг городка сто раз пробежать. — Готовить поесть, конечно. Я слышал как урчал твой живот, Стивен. Не смей говорить, что не проголодался, пока я шёл к тебе. — Кричал уже с первого этажа парень. Сердечко Юниверса застучало быстрее, он почувствовал заботу даже в таком простом действии. Он правда не ожидал такого. Вся его тоска и боль, которые он ощущал, постепенно уходили, на смену им возвращались мысли о чем — то светлом, о прошлом, о детстве и днях, когда он проводил время за игрой на укулеле или прогулке по пляжу. Что — то настолько родное, что ему просто захотелось, чтобы это не кончалось. И он просто подумал о той фразе, которую всегда хотел сказать, но не как лучший друг, не как партнёр по играм 'кто больше чувствует' и не как к брату или что — то ещё. Если он не скажет это сейчас, он упусти свою лучшую возможность. — Ларс, я люблю тебя! — зарытый в одеяло, весь красный от радости, от осознания наконец сказанного и от переизбытка всех своих чувств. В ответ была лишь тишина. Стивен не смел шевельнуться, чтобы вдруг не прослушать ответ любимого. Он слышал лишь звуки горящей плиты и закипающего на ней чайника. Какой — то маленький ком стал подбираться к горлу, готовый стать больше и разорвать всё тело на кусочки. Теперь он почувствовал свою ошибку, он слишком торопился, думал только о том, как ему стало приятно от такого внимания, уже напридумывал прекрасную сказку любви, но, похоже, он правда поторопился говорить такое громкие слова и ждать ответа. Может он был слишком ослеплен своими желаниями, не понимая, как эти чувства расценивает сам Ларс. Может их представления о любви отличны друг от друга. Может. — Если ты будешь смущать меня ещё больше, я буду огромной растаявшей лужей, Юниверс. — Шепнул знакомый голос, возникший из ниоткуда. Пока Стивен загнал свои мысли в самый мрачный колодец, Ларс прошмыгнул к нему, подарив очередной поцелуй в висок и тут же вернулся к своим прежним делам на кухне. — Я тоже, Стивен! — донёсся поздний ответ от парня, стоящего у плиты. Парень закусил губу, широко улыбаясь, стараясь сдержать все свои радостные эмоции, дабы не выглядеть глупо. Он залез под одеяло, чуть взвизгнув, обнял подушку, кратко, но звонко пропищав в неё какие — то нежности, как маленькая ликующая девочка. Тот звонок не был ошибкой, промелькнула мысль у обоих.