Иллюзия Свободы

«Как же неловко-то…»       Медовые радужки хаотично изучали размытые черты стоящего напротив массивного комода, что трудно было различить из-за выключенного света. Зеницу уже больше получаса не мог уснуть из-за того, что горячее дыхание его друга щекотало чувствительный затылок, заставляя светлые ушные раковины покрыться алым румянцем.       Он чувствовал себя… До жути странно… Дежурный просто не мог повернуться, тем более Танжиро ещё сам не спал, что было совсем не лучше! Сердцебиение брюнета всё ещё было учащенным из-за испуга, что тот недавно перенёс, это понятно, ведь сердце Зеницу само не до конца успокоилось, но что-то до ужаса смущало бедного блондина… Ему словно хотелось о чём-то поговорить.       Разрушить эту глупую ночную тишину, в которой был отчётливо слышен раздражающий гул автомобильных сирен, тихий и отдалённый. Холодное шуршание близстоящего клёна лишь сильнее давило на шалящие нервишки, что словно горячая жидкость, разносилась по всему телу, заставляя разгоряченное тело стать ещё краснее, а дрожащие пальцы наглухо вцепиться в мягкий край футболки их хозяина. «Что со мной сегодня… Почему я так хочу повернуться…? Гххх, но вдруг Танжиро подумает чего? Да и что я ему скажу? Что у меня появилось огромное желание просто на него посмотреть? Ей богу, подумает, что я идиот какой-то…» – Эй… Зеницу…       По сильной спине пробежала жалкая дрожь. Тихий бас, сошедший на шёпот, защекотал чувствительные ушные раковины, заставляя блондина выпустить тихий горячий выдох из своих порозовевших губ. Это был голос Танжиро. Одним лишь обращением Танжиро будто просил, чтобы Зеницу повернулся, что тот желал сделать всем сердцем, но бедное тело словно сковывало некими железными оковами с толстыми стальными цепями, заставляя блондина остаться на своем месте, тихо краснея: – Т…Танжиро…? Не… Не спится…? – прошептал Зеницу, кинув взгляд на чёрный силуэт тихо вздымающегося клёна в своём окне, пытаясь отвлечься от сердцебиения своего друга. – Как тут уснешь… Когда ты так пахнешь… – К-как… Так…? – Так, словно ты все ещё волнуешься. Зеницу сомкнул высохшие губы. «Что же это со мной…» – Сильно отвлекает…? – медовые радужки, что казались шоколадными из-за ночных сумерек, скользнули с дерева на чёрный кусок ткани, что лежал на его комоде. На байку Танжиро. Танжиро выпустил задумчивое «м-м-м», из-за чего сердце Зеницу на секунду ушло в пятки, блондин сам не знал почему: – Я точно не смогу уснуть, зная, что тебя что-то тревожит. Агацума удивлённо вздохнул. «Вот же балда… Хватит ставить меня выше себя… Особенно когда ты после болезни…» – Нья?       Зеницу сам не понял, как подобный звук вышел из его уст. Хотя нет, понял. Он просто не знал, что может издать нечто подобное. Это все из-за того, что холодные исцарапанные пальцы легли на оголенный бок, с которого вверх сползла полосатая майка. Тело блондина аккуратно перевернули, заставляя упереться разгоревшимся лицом в тёмную, нагретую от чужого тепла ткань. Сердце. Теперь сердце Танжиро было у него прямо под ухом. – Ты говорил, что моё сердцебиение успокаивает…помнишь? Может оно и сейчас тебя успокоит? – сильная рука легла на светлую голову, позволяя себе пробежаться по мягкому скальпу, прижимая потихоньку теплеющее тело к груди.       Обычно, Зеницу бы возмутился в ответ на подобные ласки, но сегодня с ним что-то было не так, ну совсем не так!       Светлые пальцы потянулись к сильной спине, аккуратно схватившись за тёмную ткань, словно новорождённый младенец, будто если они отпустят, то их милый друг просто исчезнет, оставляя вместо себя лишь холод и одиночество. Всё, что Зеницу смог выдавить из себя, так это тихое и сжатое «угу», что было подавленно чёрной футболкой в горошек. «......» «......» «Что же я… Что же со мной такое… Ах-ах, наверное действительно перенервничал… Просто сердце Танжиро очень доброе и успокаивающее, вот и все! А его тело такое тёплое… О боже… О чем это я…»       Светлые ресницы начали потихоньку смыкаться. Сердцебиение Танжиро действительно было похоже на забытую мамой колыбельную, которую для Зеницу никто никогда и не пел… Гул сирен и шум машин начал потихоньку затухать, размываясь, словно намокшая картинка в детской книжке. Эта мелодия убаюкивала уставшего блондина, а тепло чужого тела заставляло проваливаться в мир дрёмы… В мир снов…

***

– Э…? Чего?       Зеницу слабо понимал, где он сейчас находился. Запахи и звуки были до ужаса незнакомы, а собственные ноги казались слишком далеко. Словно он был выше своего обычного роста где-то на полметра, что было мягко говоря непривычно, тем более этот костюм…       Подушечки пальцев щекотала холодная железная ручка от классического мужского портфеля, сделанного из потрепанной коричневой кожи неплохого качества, пока на его большом теле сидел чёрный шерстяной костюм, что смотрелся почти что новым в дуэте с белоснежной рубашкой и ярко-желтым галстуком с узором в маленькие бежевые треугольнички. Носовые пазухи щекотал запах сладкого мужского одеколона, что пропитал золотистые локоны насквозь.       Длинная мужская фигура стояла в неком длинном, тёмном коридоре, подле полки для обуви, единственным источником света которого была горящая на кухне лампочка. Чувствительные уши щекотал стук густого душа, в котором кто-то милым голосом напевал некую популярную мелодию… Женский голос… «Вот же… Я первый раз вижу эту квартиру… А этот голос… Знакомый…»       Мужчина решил осмотреться в этом незнакомом помещении, поэтому он стянул лакированные белые туфли с черными носами со своих серых носков, после чего аккуратно поставил их на вышеупомянутую полку.       По каштановому паркету тихим эхом отдавались мягкие, глухие шаги блондина, пока его тело само носило его из комнаты в комнату.       Вполне себе обычная квартирка. Небольшая кухня выполненная в домашнем стиле: уставленная горшками с различными зелёными растениями и разноцветными баночками, что хаотично располагались на деревянной столешнице и маленьких шкафчиках такого же цвета, что крепились к полосатым обоям, бежевый холодильничек, что был с некой любовью украшен различными магнитами и сувенирами, а также круглый деревянный стол, по краям которого стояли стулья на широких чёрных ножках и другие мелочи, что не сильно цепляли глаз, типо календарей и настенных часов…       Зеницу не задержался там надолго, одного взгляда ему было вполне достаточно, ведь мужчину не шибко интересовала эта милая кухня… Ему было интересно заглянуть в комнату, что располагалась чуть правее от столового помещения и левее для Зеницу.       Из этой небольшой комнатки доносился приглушенный фиолетовый свет, а обоняние щекотал приятный запах ароматических свечей, что вы можете найти в любом большом техническом магазине. Те, что вы любите понюхать, но никогда не приобретаете, так как понимаете, что просто напросто никогда не будете ими пользоваться.       Аккуратно и тихо Зеницу проскользнул в эту самую комнату, пытаясь не издавать лишних звуков и фокусируясь лишь на этом милом, приглушенном женском пении. «Ох… Как же тут… Душно…»       Неплохая спальня. Даже милая. Видно, что обставляла её женская рука. Всё до ужаса аккуратно: выглажено, свежо и без единой пылинки.       Это было видно даже под приглушенным фиолетовым светом, что исходил от настольной лавовой лампы, которой хватало лишь для того, чтобы осветить большую двуспальную кровать, устеленную мягким салатовым бельем, что казалось коричневым под подобным освещением. Тёмные бирюзовые обои были увешаны картинами разной формы, в которых из-за темноты, Зеницу не мог различить пейзажей, что были на них изображены.       Всё же при этом освещении можно разглядеть различные предметы мебели, на которых были поставлены сиреневые ароматические свечи, что своими маленькими огоньками освещали деревянные шкафчики и компьютерный стол, который был до отвала завален различными дисками и документами.       Но больше всего внимание блондина привлекли алые лепестки роз, что аккуратно лежали поверх кровати, явно выделяясь своим алым цветом в этой пастельной комнате. Мужчина поддался вперёд и взял один из лепестков, ощущая приятную шелковистую текстуру на подушечках пальцев: – Зеницу-у-у ~       В ответ на это Агацума удивленно взвизгнул и громко грохнулся на стоящую подле кровать, уткнувшись носом в мягкое одеяло, после чего резко перевернулся, чтобы посмотреть на человека, что так тихо подкрался ко входу в комнату. «П-п-п-постойте… Ч-ч-что?¿?» – Ты сегодня задержался… Но зато я успела всё подготовить ~       Зеницу чувствовал как тепло быстрой волной разнеслось по его телу, заставляя сердце биться чаще, а тёплое дыхание стать ещё горячее: – Н-н-н-Незуко?       Алая, горячая жидкость тихой струйкой сползла из покрасневшего носа, заползая на дрожащие, высохшие от удивления губы.       Перед ним стояла девушка его мечты, только ещё более идеальная, чем обычно…       Она была слегка выше обычного, но не сильно, оставляя такую же аккуратную фигурку, что у неё была в средней школе. Только грудь была больше… Как Зеницу это понял? Что же. Это было не трудно…       Её аккуратные пальчики лежали на дверном косяке, пока прекрасные розовые радужки, прикрытые чёрными густыми ресницами, нежно и страстно изучали испуганного и раскрасневшегося блондина, они, словно самоцветы, блестели при слабом пламени свечей, заставляя блондина терять и без того замутневшую голову. Но трудно было держать взгляд лишь на её глазах…       Девушка представала в красивом женском белье нежно-розового цвета, состоящим из кружевного полупрозрачного бра с не менее прозрачной сорочкой, что была подвязана сверху тоненькой розовой ленточкой и белых V-стринг, что туго облегали её худенькие, слегка пышноватые ягодицы. Особенно выделялись кружевные чулки, в узоре которых можно было разглядеть вышитые розочки и лилии, что элегантно огибали прекрасные женские ножки. Зеницу зажал нос дрожащим большим и указательным пальцами. «Господи, это, наверное, самый лучший сон, что я когда-либо видел…» – Вы что-то задремали, Агацума-сенпай ~ Или вам не нравится мой сюрприз?       Аккуратными и еле слышными шагами Незуко подпархнула к своей кровоточащей жертве, после чего упала на его дрожащее колено, позволив себе обнять сильную шею, чтобы хоть как-то сбалансироваться на этом дрожащем теле.       В ответ на это из уст Зеницу выпал удивлённый вздох, после чего он быстро поддержал девушку за её талию, чтобы та с него не свалилась, но после осознания содеянного, отвёл смущенный взгляд в угол комнаты: – Н-нет… Мне очень нравится… Тебе… Тебе идёт…       Как бы Агацума не старался, отвести взгляда у него не получилось. Как же у него это получится, когда эти прекрасные мягкие груди были прямо у него под носом? Ни один нормальный мужчина не выдержит подобного…: – Ех-ех, мы уже два года женаты, а ты все ещё стесняешься! Ну как дитя малое… – девушка взяла своими тоненькими, аккуратными пальчиками вспотевшую руку блондина, что лежала у неё на талии и медленно расположила её на внешней стороне своего бедра, позволяя сильным пальцам поиграться с шелковистой тканью чулок. «Д-два года? О боже…»       Женские руки теперь аккуратно и до боли медленно стягивали жёлтый галстук вниз, позволяя кончикам ногтей иногда проигрывать с белоснежной тканью рубашки… После чего втянули мужчину в горячий поцелуй. На пару секунд Зеницу подумал, что у него отключились мозги, когда маленький женский язычок пробрался в его ротовую полость, играя с неподготовленной мускулой и острыми зубами, заставляя нижнюю часть тела жалко твердеть. Это длилось около двадцати-тридцати секунд, после чего Незуко оторвалась от тяжело дышащего блондина, оставляя на его губах помаду цвета светлого персика, пока их рты все ещё соединяла прозрачная струнка слюны: – Вы такой молодец… Так старались, чтобы получить это повышение… Вы заслуживаете хорошего вознаграждения… – горячее женское дыхание оставляло эти возбуждающие слова на уже покрытой испаринами, взмокшей шее блондина, из-за чего тот слегка откинул голову назад. «Боже, я свихнусь… Как же это приятно… Это ведь просто сон… Значит ли это, что я могу позволить немного большего…? Мы же, в конце концов, два года женаты…»       Похолодевшие пальцы скользнули чуть ниже, проскользнув в мягкую белую ткань стрингов и слегка дернулись, когда почувствовали небольшое скопление жёстких волос. В ответ на это последовал тихий женский стон, который пришёлся Зеницу на мочку, означающий, что Незуко не против продолжения.       Мужчина сгорал от стыда, поэтому смотрел куда угодно, лишь бы не в глаза своей жене. Он направил свои медовые радужки на узор, что украшал её розовые чулки, продолжая просовывать руку все ниже, пока дрожащие пальцы не покрылись чем-то горячим и липким. Все же его девственное тело не было готово к подобному: – Н-незуко-чан… Можно я…? – Зеницу чувствовал, как у него сохло в горле, пока горячие и мокрые пальцы игрались с шершавыми половыми губами.       В ответ на это тёплые женские губы оставили на мокрой шее алый засос, а оторвавшись, выдохнули тихое и дрожащее «угу».       Агацума сжал свои подсохшие губы и позволил своим уже достаточно мокрым пальцам войти внутрь, почти до последней фаланги, чувствуя непривычное сопротивление склизких, тугих стенок: – Н-не больно…? – пролепетал мужчина, уткнувшись в тёмную корону волос своей жены, раскрасневшейся щекой. – Угх… Неа… Не останавливайся… Пожалуйста…       Зеницу чувствовал как маленькие женские пальчики вцепились в штанину его костюма, пока прекрасные черты выражали сдерживание, что выражалось приподнятыми чёрными бровками и сомкнутыми густыми ресницами.       Всё его тело было до ужаса… Твёрдым… Так хотелось снять эту мешающую рубашку и боксеры, что были уже до нитки мокрыми…: – Веселитесь тут без меня? –…Э?       Зеницу почувствовал резкую боль в мочке уха, что смешалась с удовольствием из-за слишком сильного перевозбуждения. Сильные руки схватили твёрдые как камень соски, что очевидно торчали из-под белоснежной рубашки, выдавливая из уст блондина громкий, удивлённый стон. «К-какого черта…?! Я узнаю этот голос…» Наверное, мужчина узнал и не голос вовсе. А знакомый звон застежек из одних ханафуда сережек… – Т-танжиро?!! Ч-что ты д-ГХЯ!       Зеницу не успел договорить из-за того, что сильные мозолистые пальцы схватили его за щеки, перекрывая возможность говорить, после чего повернули красное, словно томат, лицо к левому плечу.       Бедный блондин думал, что сойдёт с ума, из-за чего кровь снова хлынула из его покрасневшего носа.       Сзади него сидел его «хороший друг» Танжиро, что сейчас нагло игрался с грудными мышцами блондина, оттягивая затвердевшие соски. Он сидел в одних лишь чёрных боксерах, пока его лицо было в каких-то сантиметрах от мужчины, красное и мокрое от пота, а в гранатовых, заплывших туманом глазах, не было ничего, кроме безграничного желания и похоти… «Что же это… Мне… Мне не отвратительно…?» – Зеницу-у-у… Ты, вижу, обо мне совсем позабыл? Какой плохой мальчик ~ — Танжиро аккуратно и нежно провел по дрожащим губам блондина своим большим пальцем, пока остальные придерживали его подбородок, размазывая остатки помады своей сестры по красной, мокрой щеке.       Зеницу приоткрыл свои высохшие дрожащие губы, чтобы что-то сказать, но слова, словно застряли у него в горле, отказываясь покидать разгоряченное сознание. «Наверное я схожу с ума…» – Т…Танжиро… Можно я… Можно я тебя… Поцелую…? – Зеницу чувствовал как с каждым выговоренным словом его сердце словно уходило в пятки, будто пол проваливался у него из-под ног. Словно горящую голову отключили, оставляя лишь нечто иное, незнакомое…       Ответ он на свой вопрос не получил. Потому что чужие губы легли на его, перекрывая кислород. Горячие слезы потекли из-под светлых ресниц, попадая на лицо его партнера. «Боже, это так приятно… Я не понимаю… Почему это так приятно…? Почему я сам его попросил…? Наверное я… Нет, не наверное… Я точно свихнулся…» – Гххх, братик, так нечестно! Ты не можешь забрать его всего себе! — тоненький, возмущенный женский голосок вывел Зеницу из транса, что позволило Танжиро отпрянуть от блондина, оставляя того с торчащим мокрым языком и закатаными от удовольствия глазами. – Ах-ах, извини-извини! Ты права… Я не могу не делиться со своей младшей сестрёнкой, – брюнет выговорил эту фразу как-то до ужаса обыденно, если не учитывать то, что он сейчас нагло перелезал через Зеницу, присев на его свободную ногу, рядом со своей сестрой. «О боже…»       Зеницу снова вытер кровь со своего лица, испачкав свою белоснежную рубаху красным, пытаясь хоть как-то отвлечься от сексуальной парочки, что тяжело дышала на его коленях, тихо постанывая и упираясь бёдрами в его твердеющий член, но переиграть этих демонов у него не вышло, ведь буквально через секунду, чувствительные уши заполнила сладкая, синхронная песнь сирен: — П о ж а л у й с т а, З е н и ц у у у ♡. И, чёрт возьми, Зеницу просто не мог им отказать.