Травы расцвели

Джису всегда помнила это чувство — стоит увидеть Юнги, и сердце наполняется теплом и чувством защищенности. Странная нежная дымка полная любви и заботы — о таком стоит лишь мечтать. Для Джису Юнги всегда был символом — сначала он аккуратно ввел ее в мир взрослых, куда ее пытался толкнуть Сокджин, а потом защитил ее. И первым, кто признался ей в чувствах, тоже был он. Первым. Самым лучшим. Настоящим. Прошло время — Юнги стал тем, кого она полюбила по-настоящему — мир раскрылся для нее заново, заиграл новыми красками. Любвеобильная Джису научилась любить мужчину не как образ, не как безликого «принца», а как теплое надежное плечо рядом с собой, свое светлое будущее, свою надежду. Юнги и его талант открыли для нее новый мир — немного пугающий и странный, но удивительно красивый, Джису с интересом изучала его. Она готова была открыть свое сердце этому человеку — и она заранее соглашалась играть по правилам своей новой жизни, по правилам Джунмена, агентства, господа Бога. Какая, к черту, разница может она закричать о том, что Юнги любит ее, а она любит его? Если есть настоящее чувство, оно способно перенести все, даже тишину. Для Джису нет преград — она готова ждать столько, сколько требуется, а для Юнги их не существовало с самого начала. Джису шла за Тэхеном спокойно и счастливо, как на эшафот, как к алтарю. Она знала, что сейчас увидит того, кого она любит, и больше не боялась ничего. Если б только она могла передать часть своей свободы Тэхену… Сердце ее друга разбито навсегда — но если б она могла помочь ему… И все-таки Джису шла вперед и думала только об одном человеке на свете, втайне молилась на него и мечтала поскорее увидеть его подле себя. — Оппа, — крутилось у нее в голове. — Я так скучала, оппа. Юнги действительно был там, куда ее привел Тэхен. Не один, разумеется. Тут же сидел Намджун, который посмотрел на Джису неодобрительно — она ему не нравилась, наверное, а подле еще один парень с огромными глазами, как у олененка. Он умильно улыбнулся ей — и Джису вспомнила, его зовут Чонгук, он самый популярный в их группе и самый младший тоже. — Тэхен-а, — окликнули его. — Ты потерялся? — Ким Джису-ши, — вежливо сказал он, выставляя перед собой Джису. — Хотела поздороваться с вами. Джису замерла, поклонившись — но не услышала ничего из того, что желала услышать или хотя бы ожидала. Она просто не слышала ничего, да и не видела тоже. Намджун и Чонгук поздоровались с ней — первый сквозь зубы, второй — нарочито вежливо, но Юнги просто молча смотрел, не мигая, изучая ее фигуру полностью — и взгляд его был прикован к ее руке — в этот момент ее руку сжимал Тэхен. Когда Джису догадалась, было уже поздно. Тэхен неожиданно оторвался от ее руки, приглашая ее сесть, он растерялся — не ожидал такой реакции. Не ожидала ее и Джису, поклонилась еще раз и извиняюще посмотрела по сторонам — может, увидит кого-то знакомого и спрячется далеко отсюда, лишь бы Юнги не смотрел на нее так… Юнги на самом деле не понимал, зачем она пришла сюда к нему — разве не должны они соблюдать некие правила? И почему она так наивно ведет себя, словно ничего страшного не произошло и не произойдет? В этом клубе полным-полно людей, которые могут узнать ее — они разрушат ее жизнь до основания, если решатся сообщить Ким Джунмену о том, что произошло. И почему она так счастлива? Почему так гордится своим поступком? Впервые Джису вызвала у Юнги досаду, словно все его жертвы были бесцельными и бессмысленными… Он вдруг захотел встать из-за стола и уйти — или просто встряхнуть ее за плечи и отругать как следует. Не ради того, чтобы она перестала любить его — ради того, чтобы берегла то немногое, что еще удалось им сохранить… — Присаживайтесь, — сказал Чонгук. — Я видел ваши фильмы. Вы потрясающая актриса. Очень хорошо играете. Он мило щебетал, позволяя Джису чувствовать себя хорошо и спокойно, и она почувствовала нечто вроде благодарности к нему. Как приятно, что он заговорил с ней, а не молчит, изучая ее взглядом, как Намджун. Джису старательно смотрела вниз, изучая свои туфли, слова не шли ей на ум. Юнги молчал. Тэхен озирался вокруг. — Джису-ши, — сказал он, спасая обстановку. — Там твои подруги… Ты ведь их искала? Проводить тебя к ним? — Ты привел госпожу Ким Джису сюда, чтобы найти ее подруг? — уточнил Намджун. — Я, право, даже не знаю, что сказать, Тэхен-а… — Он же сказал — она хотела поздороваться, — Чонгук спокойно парировал Намджуну. — А я лично только рад, что нас представили друг другу. Я и сам давно этого хотел. Вы очаровательны, Джису-ши. Кстати, могу я звать вас так? — Да, конечно, — только и смогла выдавить из себя Джису. — Простите, я не хочу вам мешать. — Ты нам не мешаешь, — с нежностью сказал Тэхен. — Заказать тебе напитки? У тебя удобное место? Хочешь пересесть? Единственное свободное место было возле Юнги — и Тэхен наивно пытался пересадить туда Джису, нелепый поступок, который оправдывал все его промахи. Джису подняла глаза — настойчивый взгляд Юнги был прикован к ней, но смотрел он без нежность, скорее, изучая. И ей вдруг стало непонятно — почему он так холоден с ней, почему так отчужден. — Посмотри на меня… — говорила она про себя. — Это я. Я. Джису. Ты любишь меня, а я люблю тебя. Я тут ради тебя. Посмотри на меня, прошу… Юнги отвел взгляд — и Джису вспыхнула, как от пощечины. Она вдруг почувствовала себя обиженной и обездоленной, и больше не хотела ничего слышать или знать. — Спасибо, Тэхен-а, — сказала она с улыбкой. — Мне хорошо сидеть тут. Подле тебя. — А ее подруг и искать не нужно, — пропел Чонгук. — Вот там идет Им Наен и еще девушки. Я уверен, что они и есть твои знакомые, да, Джису-ши? Они, наверное, ищут тебя. Наен действительно подошла к столику — щеки ее пылали. Она была неимоверно хороша сегодня и счастлива ровно на столько же — все ее поклонники рядом, они знают друг о друге, но все равно любят только ее, Наен. Рядом с ней была красавица Сана. Они вежливо поздоровались, причем, было видно, что в этой компании Наен знают очень хорошо. Сана протянула руку Джису. — Джису-ни, мы тебя искали, — мило сказала она. — Там тебя очень не хватает, за нашим столом. Пойдем к нам? — Да, пойдем, — Наен ревниво поглядывала на Тэхена, который сидел возле Джису. — Хватит тут манерничать. Ты пришла с нами. Все рассмеялись — милые манеры Наен казались особенно прелестными, когда она игриво подмигивала и надувала губки. На это когда-то купился Тэхен, полюбив потом эту девушку, но, повзрослев, никак не мог заставить и ее стать серьезнее. И полюбить его самого тоже. Наен дернула Джису за руку, и та неловко привстала. Сама Наен посмотрела вокруг стола и улыбнулась Юнги. — Оппа, — пропела она. — Там Джихе-ним, она будет рада, если ты скажешь ей пару слов. — Где? — сухо спросил Юнги, старательно избегая взгляда Джису. — Где она? — За нами, — без тени стеснения сказала Наен. — Она прячется. Пошарив позади себя, она вытолкнула к ним Джихе — красную от стыда и смущения, и все вокруг залились веселым смехом. Для такого человека, как Наен, было все равно от того, что она ставила кого-то в неловкое положение. Главное — вызвать бурю эмоций и смеха… Какая ей разница, что Джихе неловко? Та должна быть благодарна Наен за то, что к ней привлекли внимание. Ведь Джихе нравится Юнги — Наен в этом уверена. И пусть будет благодарна — сейчас он точно заметит ее. Так оно и случилось. Юнги смутился и поздоровался с Джихе, а та, позабыв про свой стыд, тут же с нежностью улыбнулась ему. — Оппа, — мило сказала она. — Я слушала семплы, которые ты слал мне. Если ты напишешь мне песню в этих тонах, я буду счастлива. Юнги кивнул, а потом словно очнулся — посмотрел на Джису и испугался до глубины души. Та больше не смотрела на него с тоской и надеждой, а просто изучала мраморный пол под своими ногами. Аккуратно кивнув Чонгуку, который по-прежнему не отводил от нее взгляда, Джису легонько сжала на прощание плечо Тэхену и незаметно удалилась прочь от столика. — Оппа? — вопросительные нотки скользнули в голосе Джихе. — Все в порядке? Ты в порядке? — Да… — соврал ей Юнги. — Да. Я в полном порядке. Он вдруг испугался того, что совершил собственными руками, и рад был бы повернуть время вспять, лишь бы больше не чувствовать эту тоску от одиночества — но знал точно, разбитое сердце Джису ему еще дорого обойдется. Как впрочем, и любое разбитое сердце. Юнги ничего не оставалось — Чонгук уже приглашал и Джихе с Момо за их стол, и они мирно соглашались, садились, удобно располагаясь рядом с ними — оскорбленный Тэхен и злая Наен же отошли в самый далеки угол, чтобы вдоволь выяснить там свои отношения. Нормальное продолжение вечера. *** Джису скользнула в темный коридор, сердце ее колотилось как бешеное, к щекам прилила кровь. Больше всего на свете она хотела вырваться прочь отсюда, раствориться в ночном городе и исчезнуть. Какая глупость все то, что она совершила — как она могла пойти на все это, почему, за что, зачем?.. Стоило ли ей просто взять и прийти сюда, обманув всех и вся, лишь бы увидеть его?.. Что она увидела на самом деле? Она увидела его с другой девушкой — не обычной пустышкой, не разноцветной птичкой, а красивой и талантливой. Той самой, что успела поговорить с ней самой, трогательной и чуткой, с красивым именем — с другой Джису. — Зря время не терял… — промелькнуло в ее мыслях. — Я думала о нем, а он думал о другой. Тогда почему не сказал? Почему просто не поговорил со мной? Разве я бы не поняла?.. Джису устало скользнула на низкий пуф, стоящий у стены — ее словно водой окатили, не поняла бы, конечно, не поняла бы. Ничего она не поняла бы, любвеобильная Джису, человек, который стал душить Юнги своей любовью, который своими проблемами испортил ему жизнь. Не поняла бы она, если бы он подобрал слова и признался бы, что любит не только ее или не ее вовсе. Что бы она тогда сделала? Фигурально — погибла бы. А фактически — обвинила бы его в эгоизме и своем разбитом сердце и, вероятно, исчезла бы из вида, разрушила бы свои тренировки, впала бы в депрессию. Неужели он все это знал и видел? Неужели он чувствовал, что она так поступит с ним и с самой собой? Юнги ведь умный, ему не нужно на пальцах объяснять. Неужели все кончилось так давно, а она была единственной, кто не знал… Джису вспомнила — аккуратные попытки Дары предупредить, что мужчинам — любым — не стоит доверять, а Юнги как раз был любым мужчиной, осторожные слова Джунмена, что никто и никогда не полюбит ее так серьезно, как ее любил он, вспомнила она тоскливые песни Мино о том, что любовь так краткосрочна, что она гибнет на руках и губах, вспомнила все и сразу — и сердце ее замолчало. Сидя в прохладном темном коридоре, слушая далекую музыку, Джису вдруг почувствовала себя неимоверно одинокой и уставшей. Она больше не хотела ничего видеть и ни о чем говорить. Она хотела домой. В горячий душ и чистую постель. Она хотела кофе и пустоту. И чтобы на утро ей позвонила ее онни и дала послушать милую болтовню племянников. Только так. Кто-то рядом осторожно приоткрыл дверь — Джису едва успела отсесть, чтобы не помешать, ахнул, наклонился к ней. Она ждала вежливого вопроса или предложения помощи, но вместо этого услышала ослепительное молчание и ничего больше. Джису подняла глаза. На нее смотрел Намджун. Тот самый лучший друг, который не выносит ее. Говорят, сейчас именно он рукой лидера ведет коллектив Сокджина и Юнги — Джису этому охотно верила. В Намджуне одном здравого смысла больше, чем во всем БТС. — Привет, — сказал он. — Не помешал? — Я отдыхаю, — честно сказала Джису. — Устала. Много тренировок. — Она тоже тут? — спросил он, помолчав. — Да, — кивнула Джису. — Я думаю, что она с нашими другими трейни. Веселится там. — Если бы я знал, я бы не пришел сюда, — Намджун сел рядом, вытянул длинные ноги. — Никогда бы. — Я охотно верю. — И не позволил бы своим ребятам прийти сюда. Но Тэхен переиграл меня. Дурак. — В это я тоже верю. — Послушай… — Намджун улыбнулся. — Ты хорошо выглядишь. Говорят, ты будешь дебютировать, это правда? Я искренне желаю тебе удачи. — Спасибо… — Джису прекрасно знала, что Намджун скажет ей, и ждала его слов. — Благодарю. — Он тебя любит, если ты об этом, — Намджун закашлялся. — Но ты разрушаешь его до конца. Ты и невозможность любить тебя. Он уже пережил это, но навязчивая мысль портит ему жизнь. Он готов умереть и воскреснуть ради тебя, сотню песен родить, мир изменить. — Я знаю. — А что можешь ты сделать ради него? — с интересом и раздражением спросил Намджун. — Хотя бы что-нибудь? — Я могу любить его и только. — Этого мало, — вздохнул он. — Из вариантов — любишь сам или любят тебя, я бы выбрал, чтобы любили Юнги. И любили бы меня. Когда любил я, ничем хорошим это не кончилось. — Прости, пожалуйста, — Джису внезапно захотелось извиниться перед ним. — Я… Прости, пожалуйста, если сможешь. — Я смогу, — честно сказал Намджун. — Даже рад буду. Ты мне нравишься, Джису-я. Еще со времен ваших с Джином отношений. Они были идеальны. Ты подходила ему тогда, а с тобой он был счастлив. Его другие отношения разрушили его. Но зато твои отношения с Юнги разрушили их дружбу. Да и у Юнги больше ничего не осталось. Он сломан. Неужели это на самом деле то, чего ты так сильно хочешь? — Нет, — честно сказала Джису. — Я не хочу разрушить его. Я люблю его и желаю ему счастья. Но мне тоже очень хочется быть рядом с ним. Я готова терпеть и ждать, я готова меняться. Я обещала ему… Я… — Зачем нужны отношения, которые требуют таких жертв? — спросил негромко Намджун. — Разве это то, чего ты так сильно хочешь? Разве это то, что так сильно необходимо тебе? Неужели нельзя подождать? Поверить и проверить? И в конце концов — отдать свое сердце тому, кто будет того достоин? — Она… достойна? — прошептала Джису. — Такая красивая и добрая… — Она влюблена. Он оценил ее голос. Он пишет песню для нее, он ей обещал. У него большое будущее. Он искренний и настоящий. Рядом с ней он может расцвести полностью. Рядом с тобой он сгинет в пучине любви к тебе. Пойми это или не понимай. Финал у вас один. Ты можешь пойти дальше и довести дело до конца. А может все исправить прямо сейчас. Я не хочу тебя принуждать. Я просто хочу, чтобы ты услышала меня. — Я услышала… — пробормотала Джису. — Спасибо тебе. Береги его. Она встала и пошла вперед, пошатываясь, прекрасная молодая старуха, боль сковала ее полностью, оставив без надежды встать и полететь однажды. Намджун молча смотрел ей вслед. Он ждал. — Джендыки сейчас с ним, — тихо сказала Джису. — С Квон Джиеном. Они любят друг друга, они счастливы. — Правда? — переспросил Намджун. Он немного помолчав, словно вслушиваясь в эти слова, переваривая их, а потом резко выдохнул — словно заплакал. — Я рад, что она счастлива, — быстро сказал он. — Она заслуживает этого куда больше всех нас. Я рад… Если бы я мог подарить ей миллион таких встреч, я бы это сделал. Спасибо тебе, Ким Джису. Это лучшая новость для меня. Его реакция сказала ей о нем куда больше, чем если бы она прочла целую книгу о Ким Намджуне. Джису вдруг поняла — он станет самым лучшим на свете мужем и отцом, когда придет его время, он замечательный на самом деле. Он не оставит ни Юнги, ни Сокджина, ни даже Тэхена. Ему не все равно. Он настоящий. — Прости, — еще раз сказала она. — И береги его, ладно? Не дожидаясь ответа, она тихо выскользнула прочь.