***
Гробовая тишина опустилась на бетонное подземелье. Было тихо, как и положено. Борьба жизни и смерти подошла к концу. Участники игры спокойно лежали в своих комнатах, ставших для них их могилами. Не было слышно ни единого звука. Сацуо сидел, прислонившись спиной к подиуму, и только звук его собственного слабого дыхания составлял ему компанию, но и он скоро присоединится к мрачному спокойствию подземелья. Он смирился с этим фактом. Он закрыл глаза, медленно вдохнул и выдохнул. Боль притупилась, а голова стала невесомой. Он знал, что его конец уже близок. Он размышлял о том, как встретит следующую жизнь. Будет ли кто-нибудь его ждать? Перед кем ему придётся отчитываться? Такими вопросами он успокаивал себя, ожидая своей участи. Он очнулся от дремоты, услышав какой-то звук. Это был слабый стук ботинок по бетону. Сначала он подумал, не вернулись ли дети по какой-то причине, но не знал, по какой конкретно. Он поднял голову, вгляделся в темноту и увидел приближающуюся фигуру. Она была скрыта тенью, а очертания её были неясны. Он попытался стряхнуть с себя одолевавшую его сонливость. Фигура, казалось, становилась всё ближе и ближе; с каждым коротким мгновением он закрывал глаза, пока она не оказалась прямо над ним. Фигура была одета в чёрную мантию и знакомую маску. Сацуо посмотрел на неё с кривой, измученной улыбкой. «Разве ты не должен быть мёртв?» — спросил Сацуо. «Тебя можно спросить о том же самом», — парировала фигура отфильтрованным голосом. «Возможно, тебе ещё предстоит сыграть свою роль». «Сомневаюсь… я сейчас, как бы, помереть пытаюсь…» — пренебрежительно усмехнулся Сацуо. Закутанная в плащ фигура опустилась на колени рядом со стариком. Она вытащила знакомый цилиндрический предмет и вколола его в бедро мужчины. С щелчком оно вонзилось в артерию и начало накачивать противоядие в кровеносную систему. Мгновенно мужчина почувствовал, как к нему возвращается энергия, что его тело постепенно нагревается. Его умственная и визуальная нечёткость начала проясняться. «Уггх… спасибо, наверно… Но… не думаю, что это принесёт много пользы», — мрачно заметил Сацуо. «Ты совершенно прав. У тебя довольно серьёзные раны: внутреннее кровотечение, несколько разорванных органов. Боюсь, что тебе не под силу даже моя помощь. Однако это должно помочь облегчить боль», — сказала фигура, после того, как она вытащила шприц из его тела. «Ужасно любезно с твоей стороны… но в чём тогда смысл? Ты ведь тот, кто всё это устроил, верно?» «В некотором смысле. Сама игра была моей концепцией. Однако она была взята другими. Все ваши выводы относительно Эношимы, Минамото и Пекоямы были правильными. Моя роль была минимальной». «Я чувствую, что должен быть более чем зол прямо сейчас… но… ёбаный в рот… я слишком устал», — вздохнул Сацуо. «Я не стану просить у тебя прощения, но хотел бы попросить твоей помощи». «Тц… ты что, издеваешься?» — весело спросил мужчина. «И зачем мне это делать?» «А что, если я скажу тебе, что миллионы жизней, включая твою племянницу, зависят от твоей помощи?» «Это что, какая-то угроза?» — спросил он, нахмурившись. «Это констатация факта, мистер Кузурю. Я не собираюсь принуждать тебя». «Неужели это так? По-моему, это очень похоже на вымогательство. Уж поверь мне. Я многое знаю об этом деле». Фигура на мгновение отвела взгляд, словно в раздумьях. «Буду откровенен. Я не могу сделать этого без твоего согласия. Единственный способ спасти этот мир — это если ты согласишься помочь мне». «Ну, не очень-то ты вежливо просишь… но я не думаю, что смогу тебе чем-то помочь… Тебе нужно найти кого-то другого». Закутанная в плащ фигура взяла Сацуо за руку, перекинула её через плечо, поднимая его на ноги. Мужчина поморщился от боли, когда его подняли с пола. Даже с обезболивающим препаратом всё равно было больно. Сацуо, прихрамывая, последовал вместе с ним, опираясь на маску Кукловода. Он понятия не имел, чего хочет от него этот человек, но почему-то его слова казались искренними. Он не обнаружил ни злого умысла, ни ловушки в его словах или действиях. По какой-то причине, он просто чувствовал себя обязанным сотрудничать с ним. «Куда мы идём?» — спросил Сацуо. «Нам не долго идти», — коротко ответила фигура. «Скажи мне, Сацуо Кузурю, ты из тех людей, которые зацикливаются на прошлом?» «Наверное… Разве не все так делают?» «Вообще-то нет. Большинство людей вообще не думают ни о прошлом, ни о будущем. Они существуют только в данный момент. Сосредоточенность на прошлом — это признак интеллекта». «Ха… Звучит правдиво. Тот, кто сказал это, определённо никогда не встречался со мной». «Те, кто не думает о своём прошлом, не достойны жизни, господин Кузурю. Как бы болезненно оно не было, прошлое определяет нас. Оно определяет всё». «Скажи мне одну вещь…» — хмыкнул мужчина, продолжая следовать в обнимку со своим «товарищем». «Какой во всём этом был смысл? Чего ты хотел? Когда ты собираешься объясниться?» «Ещё чуть-чуть, господин Кузурю», — уклонился Кукловод, пока они шли по только что открывшемуся коридору. Стены были чище и напоминали, скорее, научное сооружение, а не грязные городские катакомбы. В конце коридора их ждала одна единственная комната, внутри которой особенно заметно выделялась одна единственная капсула. «Вот и оно, господин Кузурю», — сказал человек в маске, посадив Сацуо на кресло. «Ну… по крайней мере, это более удобное место для смерти», — усмехнулся про себя старик. Он снова почувствовал головокружение, на этот раз только из-за потери крови. С такими темпами он скоро отбросит коньки. «Это займёт всего минуту. Тебе не нужно напрягаться в любом случае. Просто отдохни». Фигура в маске встала над ним и медленно опустила шлем ему на глаза. Сацуо почувствовал, как по его телу пробежала волна статического электричества. Его тело полностью онемело, что было долгожданным облегчением. Он начал чувствовать странное, нервирующее головокружение, как будто он вращался по кругу. Когда он закрыл глаза, ощущение усилилось, и он почти мог представить себя лежащим в постели, подброшенным в воздух сильным торнадо. По крайней мере, таковы были его ощущения. Поток воспоминаний нахлынул на него, одно за другим, пока он пересекал бесконечную ментальную равнину. Он не знал, с чего начать и где остановиться. Как будто его вела через всё это неосознанная сила. Затем. в голове у него возникла цепочка образов: одна ужасная ночь, одно мгновение, один выбор. Когда Сацуо очнулся от этого сна, всё вокруг казалось зловеще тихим и неподвижным. Единственным звуком был низкий гул вентиляторов охлаждения в многочисленных компьютерах по всей комнате. Сацуо поднял голову и увидел фигуру в маске, скрестившую руки на груди. Несколько долгих секунд они оба молчали. «Как прошло?» — спросил неизвестный. «Ты ждёшь от меня объяснений? Не выйдет. Сначала ты», — ответил он. «Ты, наверное, не поверишь, если я тебе расскажу». «В своё время я повидал немало сумасшедшего дерьма. Ты не произведёшь на меня впечатления». «Очень хорошо… Это устройство… считай его вратами. Не врата к чему-то внешнему, но врата внутри тебя самого». «Ладно, тут я уже совсем не понимаю. Просто скажи мне что-нибудь нормальное. Почему мне приснилась та ночь?.. Ты же знаешь, что это такое». Фигура в маске прервалась с ноги на ногу и на мгновение замолчала. Лёгкая улыбка украсила её лицо, хотя оно и было скрыто под маской. «Я легко могу себе представить, почему. Это был перекрёсток в жизни многих людей… тупик для многих других. В ту ночь ты принял решение, самое важное решение в своей жизни». Сацуо молча уставился на него. Он с подозрением нахмурился, слушая загадочную фигуру. «Иногда самое большое влияние на этот мир оказывает не то, что мы делаем, а то, чего мы предпочитаем не делать». Сацуо вспомнил тот момент, который преследовал его всю оставшуюся жизнь. Он повернулся спиной и пошёл прочь с Нацуми на руках, прекрасно зная, что будет с Кагуей. Он прокручивал это в голове снова и снова, столько раз, что уже не мог сосчитать, всегда убеждая себя, что принял правильное решение. Однако даже «правильное решение» имеет последствия. «Ты был последним кусочком этой головоломки, Сацуо. Твоё решение в ту ночь 15 лет назад привело всё в движение. Нацуми не было бы здесь, если бы не ты. И никого другого тоже. Весь мир стал неузнаваем с того времени. Если бы события развивались нормально, ты бы остановил своего брата, вопреки здравому смыслу. Но… благодаря твоим сегодняшним действиям, здравый смысл возобладал». «О чём, блядь, ты говоришь?» — спросил Сацуо, и тут его осенило. «Ты хочешь сказать… этого не должно было случиться? Кагуя не должна была умереть?» «Нет никакого точного определения для событий, должны они свершиться или не должны. Ты изменил прошлое, и таким образом родилось самореализующееся пророчество. Исторический цикл». Сацуо оказался в ситуации, когда у него не было наготове саркастического ответа. «Да ладно… откуда ты вообще всё это знаешь, а?» «У меня есть способность видеть всё и ни на что не влиять. Вот». Сацуо на мгновение замолчал. «А ты можешь?.. Я тебя не принуждаю, можешь делать, что хочешь… Но кто ты такой, чёрт возьми?» Фигура в маске издала короткий, лёгкий смешок. «Полагаю, это справедливая просьба. Нет ничего плохого в том, чтобы открыться умирающему. Это самое меньшее, что я могу сделать. Однако…» Закутанная в плащ фигура протянула руку, положила её на маску и начала медленно снимать её с лица. «В этом нет особого смысла. Это лицо — всего лишь пережиток чьего-то прошлого». Фигура заговорила на этот раз своим настоящим голосом. Сацуо на мгновение заглянул ей в глаза, сначала с недоумением. Через мгновение он понял, что не может удержаться от смеха. Сперва это было лёгкое хихиканье, но потом оно переросло в оглушительный, маниакальный смех. Когда он столкнулся лицом к лицу с этой странной правдой, он мог только смеяться, как сумасшедший. «Чтоб я был проклят двести раз подряд! Этот мир просто чертовски странный для меня», — усмехнулся он, глядя в потолок. «Наверное, мне точно пора на покой…»***
3 недели спустя…
Хаджимэ шёл по тускло освещённым коридорам конспиративной квартиры Кузурю, и при каждом шаге звучал лёгкий скрип на деревянном полу. Конспиративная квартира была выполнена в деревенском стиле и имела зловеще безмятежную атмосферу. Она была хорошо укрыта в горной местности, вдали от любопытных глаз. Последствия Убийственной игры были неизбежны. Оябуны обоих кланов — Кузурю и Минамото — были мертвы, как и многие из их высокопоставленных руководителей. После инцидента в поместье Кузурю и последовавших за ним исчезновений мир Якудзы был охвачен волнением. Правоохранительные органы делали всё возможное, чтобы скрыть от общественности известие об их смерти, но это был лишь вопрос времени, когда мир узнает правду. Эта задержка, пусть и недолгая, давала им фору. У них было достаточно времени, чтобы подготовиться к грядущему хаосу. Клан был потрясён внезапной сменой руководства. Фуюхико ещё не посвятил Хаджимэ во все детали, но было очевидно, что будущее клана находится под угрозой. Что в конце концов станет с Кузурю-гуми? Хаджимэ понятия не имел. Всё, что он знал, это то, что у него есть один человек, которого он будет защищать до последнего. Он только что закончил принимать вечернюю ванну после долгой тренировки, что помогло ему сохранить ясность ума. Как раз перед тем, как вернуться в свою комнату, он получил сообщение от Нацуми, призывающее его прийти к ней в комнату, чтобы всё обсудить. Поэтому он накинул свою юкату и направился в её покои. Было уже поздно, примерно 22:00. Он спокойно шёл по безлюдному коридору. Наконец он добрался до комнаты Нацуми и легонько постучал в дверь. Прежде чем он понял, что произошло, дверь открылась, и чья-то рука дёрнула его за воротник, заставляя споткнуться. Его резко развернули, и он ударился спиной о стену. Нацуми стояла, прижавшись к нему всем телом, и прижимала его к стене. «У-ух ты, Нацуми! Что на тебя нашло?» — спросил Хаджимэ, когда она впилась в него взглядом. Нацуми была одета в розовую юкату, которая была слегка растрёпана, открывая её правое плечо. «А ты как думаешь?» — спросила она, все ещё сжимая воротник его юкаты. Её лицо было в паре сантиметров от его, достаточно близко, чтобы чувствовать её нежное дыхание. Он, несомненно, был ошеломлён этим. Он мягко положил руку на запястье Нацуми и посмотрел ей в глаза. «Я понимаю, но… после всего того, что произошло… Не думаю, что сейчас это уместно», — сказал он, видя, что девушка всё больше нервничает. «И что с того? Я итак прекрасно знаю, что у нас куча проблем, но это ведь не повод игнорировать меня… Боже. Иногда ты бываешь туп, как скала», — вздохнула она и отпустила воротник Хаджимэ. «Я… я скучала по тебе, понимаешь? Ты мне очень нужен прямо сейчас. Неужели я должна объяснять всё…» Она попыталась сказать что-то ещё, прежде чем её прервали. Хаджимэ обнял её за талию и притянул к себе, прижимаясь своими губами к её губам. Её глаза были широко раскрыты от удивления, но только на мгновение, прежде чем она закрыла их. Она обвила руками его шею, обменявшись с ним глубоким и долгожданным поцелуем, который, казалось, длился вечно. Когда поцелуй наконец прервался, Нацуми притянула его к себе и приблизила свои губы к его уху. Хаджимэ почувствовал, как она игриво покусывает его за мочку, после чего чувственно прошептала: «Ты никуда не уйдёшь от меня… понял?» Хаджимэ почувствовал, как по его спине пробежали мурашки. Нацуми точно знала, как подавить в нём его упрямство. Её мягкий голос, сладкий запах духов и волос, знакомый вкус губ… Ей не потребовалось много времени, чтобы опьянить его, когда она включила своё обаяние. Она присела на край кровати и спустила свою юкату, лукаво улыбаясь ему, положив ногу на ногу, демонстрируя свои изящные бёдра. «Хм? В чём дело, мистер Телохранитель? Ты собираешься просто стоять и таращиться на меня, как идиот?» — спросила девушка с самодовольной, дразнящей улыбкой, когда румянец залил её щеки. «Или ты хочешь… заняться непрофессиональной деятельностью?». Хаджимэ на время потерялся в своём собственном мирке при виде этого соблазнительного зрелища. Он помотал головой, возвращаясь к реальности, и начал снимать с себя свою юкату. Светловолосая девушка-якудза оглядела его стройное, мускулистое тело сверху донизу. «Похоже, ты пришёл сюда во всеоружии, крутой парень», — поддразнила она его, грациозно вставая. Она скользнула к нему, её свободная юката покачивалась при каждом шаге. Она погладила его по груди и заглянула ему в глаза. «Я хочу сделать это, специально для тебя. Надеюсь, тебе понравится», — сказала она самодовольным шёпотом, медленно опускаясь на колени и скользя вниз по его телу. Вместе, они провели долгий, жаркий, романтичный вечер. Это была насыщенная событиями поездка, которая провела их через все уголки комнаты Нацуми. Достаточно сказать, что оба они были благодарны за то, что комнаты этого домишки имели хорошую звукоизоляцию. В конце концов, они оба распластались на кровати Нацуми, набираясь сил для следующего раунда. Волосы девушки растрепались, и она осторожно убрала их с лица, одарив Хаджимэ тёплой, но игривой улыбкой. Она нависла над ним, положив руки на его грудь. «Хм… Ты уверен, что у тебя совсем нет таланта?» — спросила она с той же кокетливой улыбкой. «А может, ты просто обманул меня?» «Я собирался спросить тебя о том же. Я не знал, что ты так хорошо умеешь…» — возразил Хаджимэ, прежде чем Нацуми приложила палец к его губам. «Знаешь, сколькими способами мой брат мог бы убить тебя, если бы узнал, что мы тут делали?» «Ну, в конце концов ему придётся выбрать только один вариант». «Верно…» — усмехнулась Нацуми. Хаджимэ слегка приподнялся на локтях. «И знаешь, что?» — прошептал он ей на ухо. «Что?» — прошептала она в ответ. «Оно того стоит», — сказал он и завлёк Нацуми в очередной страстный поцелуй.Затем дверь внезапно открылась.
Пеко небрежно вошла в комнату, одетая в свой чёрный халат-юкату. «Госпожа Нацуми, ванна свободна. Я…» Она помолчала, рассматривая открывшуюся перед ней сцену. Нацуми застыла в ужасе, её лицо было полностью красным, но не только от удовольствия, а одновременно и смущения. Хаджимэ тоже в шоке поднял голову. Какое-то мгновение они просто смотрели друг на друга, а потом парочка сделала жалкую попытку скрыть свою наготу. «П-подожди, Пеко. Это не то, о чём ты подумала! Не делай поспешных выводов!» — запнулся юноша. «Д-да! Хаджимэ согласился… э-э… показать мне… э-э… показывать мне несколько приёмов из рестлинга! Ничего страшного! Просто забудь о том, что увидела!» — неловко пробормотала девушка. Пеко просто стояла в дверях. Она не казалась рассерженной или шокированной. Она тупо смотрела на них, как будто перед ней ничего и не было. Она зависла, как бы анализируя происходящее. Затем она медленно попятилась и закрыла дверь, не сказав ни слова. «Что ж… твой брат точно убьёт меня», — вздохнул Хаджимэ, когда они снова остались вдвоём. Он сел на край кровати и задумался о своей мрачной судьбе. Нацуми усмехнулась и придвинулась ближе к нему, обняв его за шею и позволив своему тёплому телу прижаться к его обнаженной спине. «Хех, посмотрим, убьёт ли вообще. Ты принадлежишь мне, следовательно, мне решать, что с тобой делать», — прошептала она, снова покусывая его за мочку ухо.***
В тот вечер они вдвоём провели вместе ещё немного времени. Под конец Нацуми тихо задремала, положив голову на грудь Хаджимэ, который тяжело дышал от усталости и удовлетворения. Он осторожно выбрался из постели и начал натягивать свою юкату. Нацуми села, зевнула и откинула волосы с лица. «Куда это ты собрался?» — спросила она, нахмурившись, явно не желая, чтобы он уходил. Хаджимэ вздохнул, завязывая пояс на своей юкате. «Я должен встретиться лицом к лицу с музой. Не беспокойся. Я скоро вернусь», — заверил он её. Он вышел в холл и направился в гостиную. На ходу он прерывисто вздохнул. Почему Пеко вошла именно в этот момент? Надо было запереть дверь. В этом была сугубо его вина. Хаджимэ осознавал, что идёт смерти в объятия, но ему было уже всё равно. Он больше не был тем самым неуверенным слабым школьником без желания жить. Теперь он был мужчиной и мог справиться с любой гневной тирадой или шквалом кулаков, которые обрушил бы на него Фуюхико. Хаджимэ оглядел гостиную, но нигде не увидел его. Он остановился, чтобы оглядеться, прежде чем выйти на балкон. Там он и нашёл молодого наследника клана. Он смотрел на горный пейзаж и стоял неподвижно, спокойно. Его поза отличалась от обычной. Он всё ещё был одет в свой рабочий чёрный костюм, в котором он ходил на важные встречи. Он повернулся к Хаджимэ с суровым выражением на лице. Юноша был готов выслушать целый ряд нелестных эпитетов и угроз в свою сторону. На мгновение воцарилось молчание, пока они смотрели друг другу в глаза. «Нам надо поговорить, Хаджимэ», — серьёзно сказал Фуюхико. Хаджимэ пренебрежительно вздохнул, закрыв глаза и уперев руки в бока. «Да, понимаю. Просто выскажи всё. Я знаю, что будет дальше», — спокойно сказал он. Фуюхико издал своё излюбленное «тц» и скрестил руки на груди. «Ты считаешь меня идиотом, Хаджимэ?» — спросил он, раздражённо приподняв бровь. «Э… что?» — неловко ответил юноша. «Просто ответь на вопрос, мать твою» — нетерпеливо буркнул Фуюхико. «Нет. Конечно, нет… но я не любитель риторических вопросов. К чему ты клонишь?» — почтительно отозвался он. «Неужели ты думаешь, что я давным-давно не догадался, что вы с моей сестрой — пара? Я не умственно отсталый. С тех пор как я впервые встретил тебя, было очевидно, что между вами что-то есть», — сердито проговорил он. Хаджимэ определённо не ожидал такого поворота. Он был немного застигнут врасплох. «Значит, Пеко рассказала тебе, что случилось?» «Да, но меня это не удивляет. Это самая естественная вещь в этом грёбаном мире. Вы двое думаете, что вы изворотливые и очень хитрые, но позвольте сделать вам малюсенькую подсказку: это не так», — прямо заявил он. Хаджимэ не знал, что сказать. Он неловко застыл на месте. «Итак… что же теперь будет?» — осторожно спросил он. Фуюхико непонимающе уставился на него. «О чём ты говоришь?» — ответил гангстер, слегка смутившись. «Ты не собираешься бросить в меня книгу? Понизить меня в должности? Или… что-нибудь ещё со мной сделать?» Фуюхико усмехнулся: «Я не собираюсь ничего с тобой делать, придурок. У тебя нет никаких проблем. Неужели мне действительно нужно это объяснять?.. Я не против, чтобы вы оба были вместе. Я уже давно с этим смирился. Вот к чему я клоню… тупой ублюдок». Хаджимэ не знал, что сказать. Он потерял дар речи. «Ты… Ты действительно так думаешь, Фуюхико?» — спросил он в шоке. Фуюхико подошёл к нему и положил руку на его плечо, глядя ему прямо в глаза. «Ну конечно же, болван! Ты доказал уже сотню раз свою решимость и преданность. Ты рисковал своей жизнью ради неё… я уже сбился со счёта, сколько раз. Чёрт возьми, чувак! У меня высокие стандарты, но я не маньяк! Ты единственный парень, который по-настоящему достоин моей сестры. Вы с Нацуми принадлежите друг другу… и я рад за вас, ребята. Но, при всём уважении, постарайтесь запирать за собой двери, когда будете уединяться», — твёрдо сказал он. Хаджимэ потерял дар речи. «Я… э-э… даже не знаю, что и сказать», — сказал он, и тёплая улыбка скользнула по его губам. Ему почти хотелось обнять этого маленького ублюдка. Фуюхико только усмехнулся и поправил одежду. «Ну, тогда не беспокойся. Кроме того, у нас есть более важные темы для разговора», — сказал он, отвернувшись и облокотившись на перила балкона. Он посмотрел на звёзды и городской пейзаж и прерывисто вздохнул. Хаджимэ прекрасно знал, о чём именно. «Да… Всё очень плохо, не так ли?» — осторожно спросил он, пока ветер мягко проносился мимо них. Фуюхико повернулся и прислонился спиной к перилам, скрестив руки на груди. «Именно так. Мелкие кланы и все наши деловые партнёры как с цепи сорвались. Я бегал от встречи к встрече с ними 24/7. Это дерьмо никогда не кончается». Хаджимэ присмотрелся к наряду Фуюхико. Каждое утро молодой человек выходил в сопровождении своей охраны и возвращался домой только поздно вечером. Он буквально работал весь день, каждый день и до поздней ночи. Юноша даже заметил, что под глазами у него начали образовываться мешки. «Постарайся не слишком давить на себя», — посоветовал он, на что Фуюхико рассердился: «Не надо меня опекать, Хаджимэ. У меня всё под контролем, понятно? Я не для этого позвал тебя сюда сегодня», — сказал он, подходя к маленькому столику. На столе стояла бутылка саке Дарума Масамунэ и две чашки Сакадзуки. Чашки были сделаны из гладкого оникса. Это был не первый раз, когда Хаджимэ видел эти чашки раньше, однако они определённо были настоящими и имели древнюю ауру вокруг себя. Хаджимэ на мгновение уставился на них. «Что это такое?» — спросил он, хотя на тот момент уже довольно много знал о традициях Якудзы. Фуюхико взял чашки и вложил одну из них в руку юноши. «С этого момента жизнь больше никогда не будет прежней. Наша семья уязвима, и есть много отморозков, которые долго ждали подобной возможности. Есть не так уж много людей, которым мы можем доверять, но я точно знаю одну вещь: я доверяю тебе. Я хочу, чтобы ты прикрывал меня. И именно поэтому сегодня мы заключем пакт», — сказал он с торжественной решимостью. «Пакт? Понятно… Для меня это большая честь, Фуюхико», — сказал Хаджимэ, беря бутылку саке. Фуюхико поднял свою Сакадзуки, и Хаджимэ осторожно налил в неё блестящий напиток. Блондин перенял от него бутылку и налил саке юноше. «Ты уверен, что хочешь посвятить себя этому? Скорее всего, мы не доживём до Нового года», — криво усмехнулся Фуюхико. Хаджимэ на мгновение задумался и улыбнулся в ответ. «Пфт… Я рад, что пережил последние 5 минут», — сухо ответил он, после чего они оба подняли свои чашки. Как того требовала традиция, они прижали свободные руки груди, прежде чем осушить чаши с саке. Фуюхико и Хаджимэ одновременно выдохнули, когда ритуал братства был завершён. Узы доверия были подтверждены под звёздным небом, в присутствии их предков. «Знаешь…» Фуюхико улыбнулся, глядя на звёзды. «Мой отец много рассказывал нам с Нацуми истории о нашей семье. У каждого поколения была своя глава. Им всем пришлось столкнуться с каким-то испытанием. Войны кланов, полицейские репрессии, семейные распри. Всегда было что-то, что их определяло. И теперь пришла наша очередь. Отсюда и начинается наша глава. Через 50 лет наши внуки будут рассказывать истории о нас, о том, как Фуюхико Кузурю и его правая рука, Крёстный отец Хаджимэ Хината, Сам Молот, прошли через Ад и смогли вернуться домой живыми, как мы вырвали Кузурю-гуми из лап Смерти. Вот что они расскажут о нас». Хаджимэ нечего было добавить к этому. Он посмотрел на Фуюхико и, слушая молодого гангстера, невольно представил себе в нём его отца. Гангстер становился тем, кем ему всегда было суждено стать, и он тоже знал это. Он не испытывал ни малейшего страха за будущее, которое им всем уготовано. Он был там, где ему и полагалось быть, и ни о чём не жалел. Последствия обязательно настигнут их, рано или поздно. Жизнь якудзы изменчива. Счастливый конец и долгая жизнь не были обычным явлением. Велика была вероятность, что всё это закончится трагедией, но Хаджимэ почему-то было уже всё равно. Правильно это или нет, но он находил источники надежды в самых неожиданных местах. Этого было более чем достаточно, чтобы выжить. Когда он повернулся, чтобы уйти, Фуюхико окликнул его: «И ещё кое-что, Хаджимэ…» Хаджимэ оглянулся. Он с любопытством посмотрел на молодого оябуна. Последовало долгое молчание. «В чём дело?» «Неважно… Забудь об этом». Хаджимэ усмехнулся и повернулся к нему спиной. «Не за что».Эпилог
Новая жизнь Хаджимэ как члена Кузурю-гуми началась с опасностей и лишений. События последних нескольких лет: восстание Хидэки, теракты Сестёр отчаяния и Состязание крови были лишь началом борьбы, которую ему предстояло выдержать. В конце концов, жизнь якудзы — это не прогулка по парку. Однако он ни разу не пожалел о своём решении. Его отношения с Нацуми Кузурю только углублялись с течением времени, и вскоре он сделал ей предложение. За первые пять лет совместного брака она родила ему троих детей. Первенца назвали Сацуо, в честь покойного дяди Нацуми. Их второго сына назвали в честь деда Хаджимэ, Норихито. Третьему ребёнку, их первой дочери, дали имя Чиаки. Появление детей в их семейной жизни положительно сказалось на их жизни. Решимость Хаджимэ стала полностью нерушимой, ведь он знал, что должен заботиться и защищать не только свою жену, но и детей. А Нацуми, смирившись со своим тусклым детством, стремилась подарить своим детям приятные воспоминания. Она тратила всю свою юношескую энергию на то, чтобы они жили благополучно. К её большому удивлению, не зная материнской ласки, она сумела стать очень заботливой мамой для них. Её гнев всё ещё вспыхивал время от времени, но с годами опыта она научилась использовать его позитивным, поучительным образом. Свадьба на Нацуми продвинула Хаджимэ на один из высоких чинов Кузурю-гуми. Он упорно трудился, чтобы создать себе имя лидера в клане, доказывая, что он держит этот статус не только благодаря браку. Его сострадательная, но настойчивая натура снискала уважение и восхищение среди его людей. Его мудрость дала ему второе прозвище, Синий дракон, и через несколько лет Хаджимэ был практически неузнаваем. В нём трудно было узнать того робкого старшеклассника, которым он когда-то был, как в своей физической внешности, так и в своём сильном характере. Вместе с Хаджимэ Фуюхико стремился изменить клан Кузурю к лучшему. Он постепенно перевёл предприятия Кузурю-гуми на более респектабельные предприятия. Хотя, сомнительные элементы всегда будут играть определённую роль в клане, они оба хотели, чтобы Кузурю восстановили свой почётный имидж и даже завоевали уважение общественности. Это повлекло за собой больше общественных работ, благотворительности и спонсируемых общественных мероприятий. Эти усилия не пропали даром, так как быстро распространилась весть о том, что Кузурю-гуми «перевернули всё с ног на голову». Проблемы, конечно, возникали из-за различных других кланов и группировок, которые стремились утвердить своё собственное место и соперничали за контроль над преступными предприятиями страны. Эти истории придётся отложить до следующего дня. За все эти годы Хаджимэ ни разу не встретился с таинственным человеком, отчасти ответственным за события Убийственной игры. Верный своему слову, он никогда не вмешивался в его жизнь и не нападал на него или его семью. Хаджимэ не часто думал об этом, но его до сих пор мучали вопросы, кто он и каковы его планы. Ему просто придётся жить с этими вопросами, оставшимся без ответа. Тем не менее, Хаджимэ был доволен тем, где было его место в жизни. Конечно, оно не было идеально, но пока он смотрел на свою прекрасную жену и троих детей, все возможные сожаления исчезали в тумане. Он никогда не предаст своих родных и будет с ними до самого конца.終わり。