***
Вернувшись, Сэм застал Дина мирно сопящим в подушку, перекочевавшую таки под голову. Выглядел он при всех своих ранах, синяках и швах крайне умиротворённо. Хмыкнув, Сэм поднял валяющееся по ногами одеяло и укрыл брата, стараясь не разбудить, чтоб не получить за свою заботу пяткой в глаз. Поддавшись внезапному порыву, провёл рукой по взлохмаченным пшеничным волосам, легонько мазнув пальцами по рассыпанным на носу веснушках. Дин был так близко, такой родной, такой.....беззащитный во сне. Кровоподтёки и ссадины на лице не делали его менее прекрасным, но вызывали у младшего Винчестера чувство вины, ведь он не был рядом, когда брату нужна была помощь. Находясь как будто в трансе, Сэм медленно наклонил голову и накрыл своими губами ярко алые губы Дина. Поцелуй вышел совсем невесомый, длился всего мгновение и отдавал металлическим привкусом засохшей крови старшего Винчестера. Вдруг, придя в себя, Сэм резко отшатнулся и тихо, стараясь не разбудить брата, улёгся на свою кровать. Сердце стучало раз в пять быстрее, а в голове гудело от нахлынувших мыслей и эмоций. А Дин продолжал старательно притворяться спящим, краснея и не понимая, почему просто не врезал Сэму. За то, что опять даёт надежду, из-за которой Дин будет страдать ещё сильнее, когда этот придурок опят свалит в свой идиотский колледж. А он ведь свалит, свалит как только Дину станет немного лучше, как только Дин опять успеет к нему привязаться. Но Дин лежал, стараясь выровнять дыхание и радуясь, что в темноте не видно его пунцового лица.***
Резко проснувшись посреди ночи, Сэм не сразу понял, что прервало его сон. Обведя комнату заспанным взглядом, он, похолодев, услышал всхлипы за спиной, со стороны Диновой кровати. Младший Винчестер мигом обернулся, не представляя, что такого могло произойти, чтобы заставить брата заплакать. Как оказалось, Дин спал. Всхлипывал, что-то неразборчиво шептал, сжимал в руках уголок подушки до побелевших костяшек, но всё же спал. У Сэма немного отлегло от сердца, потому что если бы Дин плакал в осознанном состоянии— значит произошло что-то и впрямь ужасное. Есть у него вредная, раздражающая привычка мариновать в себе все эмоции до последнего. Но во сне контролировать себя практически не возможно. Вдруг Сэм, словив очередной прилив стыда и вины, разобрал своё имя в неразборчивом бормотании: — Сэм.....Сэмми......не уходи — дрожащим голосом умолял Дин, всё сильнее сжимая подушку. Сэму уже второй раз за эту ночь будто крышу снесло. Он осторожно примостился рядом с братом, обнял дрожащие плечи, тихо шепча на ухо банальный успокаивающий бред по типу "всё будет хорошо", стараясь не разбудить. Вдруг пальцы Дина, отпустив многострадальную подушку, сжались вокруг Сэмового запястья. Подумав, что брат проснулся, Сэм уже был готов получить в ухо, но ничего не произошло. Только Дин задышал глубже и ровнее, почти перестав всхлипывать.